***
Стража, на удивление, беспрекословно выпустила ее из покоев короля и Джуд уверенно зашагала в соседнюю комнату, где смертную ждали ее друзья, принадлежавшие ко Двору Теней, так же, как и она сама. Когда перед ней открылись двери желанного для нее помещения, смертная поспешно шагнула внутрь и обнаружила спокойно и молчаливо ожидающих Таракана и Бомбу. Девушка-фейри сидела на широком столе и маниакально рассматривала свои тонко отточенные ноготки, а здоровенный гоблин за ее спиной, скрестив сзади руки, неподвижно что-то наблюдал за окном. Парочка сразу же вздрогнула и обернулась, как только поспешные шаги прибывшей гостьи разнеслись по всему помещению. - Кого я вижу? - сразу же расплылась в трогательной улыбке Бомба и кинулась к подруге на шею. - Наша смелая и отчаянная авантюристка Джуд. - Давно не виделись, Бомба, - одарила ее ответным теплом девушка и нырнула в кольцо ее рук, как нечто чрезвычайно необходимое для себя в данный момент. - Наконец-то я дошла и до вас. - Ты всегда знаешь, где нас найти. В нашем скромном пристанице теней и неуловимых прислужников бывшей и нынешней короны, - с такой же улыбкой оказался возле смертной Таракан и присоединился к обнимашкам. - Так вы теперь работаете на Кардана? - У нас есть шанс восстановить честь и достоинство Двора Теней и, к тому же, неплохо подзаработать. Очень не хотелось бы возвращаться обратно ко Двору Зубов, откуда мы выбрались из последних сил. Джуд чуть усмехнулась и отвела глаза, понимая, о каких «чести» и «достоинстве» идет речь. Встреча со старыми знакомыми выглядела как встреча лучших друзей, с которыми ты разделял и счастье и горе на протяжении столетий. По крайней мере, так выглядело со стороны этой парочки. Со стороны же Дуарте, которая подхватила временную амнезию, дела обстояли иначе. Сейчас она была ошеломлена и искренне рада Бомбе и Таракану только из-за того, что достаточно долго искала встречи с ними, да еще и противоречивые чувства после неприятного окончания разговора с Карданом дали о себе знать и сейчас девушка всеми силами старалась их заглушить, сосредоточив внимание на своих собеседниках. Однако когда пыл понемногу начал спадать - холодный рассудок брал вверх. «Почему они так дружны со мной? Они правда сейчас искренни или же это...очередная игра?» - А где Призрак? - но вместо подобных крутившихся в ее голове вопросов, Джуд задала самый безобидный. Двое фейри сразу же помрачнели и неловко покосились друг на друга, позволяя просторной комнате утонуть в тишине. - Кардан говорил нам, что ты потеряла память, но...- слегка разочарованно вздохнула Бомба и прислонилась бедрами к столу, на котором совсем недавно сидела. - Я надеялась, что он ошибся, ведь сейчас ты нам так нужна, Джуд. Вместе с твоей памятью. Таракан молча согласился, лишь едва заметно закивав головой. Смертная уставилась на них недоуменным взглядом, а потом, немного поразмышляв, поджала губы. Они имеют ввиду: Без королевы - страна утонет в хаосе, без Джуд - Мадок одержит победу. Девушка взвинченно и устало потерла виски, где понемногу начала проступать пульсирующая боль, дающая знать о сегодняшней бессонной ночи. - Так что там с Призраком? Только не говорите мне, что он умер. - Если бы, - раздраженно выплюнул Таракан с крайне недовольным лицом, будто само напоминание о бывшем товарище неприятно опаляло язык. - Уж лучше бы помер. - Поподробнее, - внимательно шагнула к нему Джуд и скрестила руки. - Ты этого не помнишь, но он предал нас. Он предал тебя, Джуд, подставив и позволив королеве Орлаг утащить тебя в свое водное королевство. Мокрое. Страшное. Бездонное. Королевство. - с настойчивой расстановкой повторял фейри и брезгливо поморщился, отчего у смертной по коже побежали крохотные мурашки, будто бы припоминая эти ужасающие приключения в подводном царстве. Брови хмуро и печально свелись у переносицы, а в голове пробежало только одно: и снова очередное предательство. И чем я все это заслужила? Я ведь просто хотела защитить себя. Сколько себя помню, я всегда всем сердцем этого желала. Защиты, признания, силы и может немного удачливости. Я должна была покорить эту несносную публику фейри на ежегодном соревновании для всех фракций, привлечь внимание какого-нибудь важного лица и стать однажды полноправным рыцарем и защитником этой особы. Быть той, кто с достоинством сможет противостоять даже таким бессмертным существам, как фейри. У меня не вышло, хорошо. Не все пошло по моему сценарию, но потом появился принц Дайн, которого вот-вот должны были короновать новым королем Эльфхейма, и предложил мне новый шанс на ту жизнь, ради которой я бы пожертвовала всем. Я стала личной шпионкой принца Дайна и одним из членов личной охраны будущего правителя, но потом...потом снова все идет наперекосяк, только вот вспомнить бы, что именно! Почему все пошло наперекосяк и что стало этому толчком? Пока Джуд снова глубоко погрузилась в свои размышления, Таракан бесцеременно завалился на ближайшем стуле и исподлобья взглянул на смертную. - И что же вы теперь собирайтесь делать, Ваше Королевское Величество? - Прямо сейчас я над этим и думаю, - устало выдохнула девушка и слегка улыбнулась от сильно отчеканившего ее новое положение Таракана, которое было медом для ушей, пусть все еще и непривычно. - Вам стоит подумать об этом на пару с королем, - вмешалась на удивление серьезным голосом Бомба. - Разрабатывайте свою стратегию, а мы поможем в отстаивании наших земель. - Отстаивание земель от Мадока? Но...почему он вдруг направил клинок против короны, которой служил не одну сотню лет? - Все просто: все фейри стремятся к власти. Особенно если это касается главных фракций. И твой отец не исключение. Джуд нахмурилась и прикусила губу от негодования. Девушка хорошо знала своего «второго отца» и также хорошо понимала, к чему может привести его правление, если ему удастся свергнуть Кардана с трона. Нельзя было этого допустить хотя бы ради положения, в котором она сейчас оказалась. Как новоявленной королеве Эльфхейма, ей требовалось защитить свой народ. Пусть даже если это фейри, которых она от всего сердца ненавидит и которыми восхищается одновременно. - Мы с Карданом не отдадим ему корону. Ни за что на свете.***
Немного ранее... Юноша-фейри, с изысканно заостренными скулами, свисающей лохматой копной, чернее ночи, непослушных волос, которые обычно всегда аккуратно уложены по бокам, и расширенными зрачками, наполненными мраком всего сущего и несущего на земле, беспокойно отмерял торопливыми шагами свою комнату от одного угла в другой, от третьего к пятому, пусть даже таких углов в его комнате и не существовало, и усиленно размышлял над данным пренеприятным положением, в котором оказались он, совсем недавно принявшего по праву принадлежащую для него одного корону Эльфхейма, от которой он так долго и настойчиво бегал, и она, перевернувшая его мир с головы до ног и с ног на голову ровно на 180 градусов, которая была первой и единственной, что разожгла в нем столько всего нового, удивительного, невообразимого, и разжигала до сих пор, как только его взгляд падал на истинную королеву огромного мира неземных существ и, конечно же, его сердца. Это была Джуд Дуарте. Девушка, которая впервые привлекла внимание ЕгО КоРоЛеВсКоГо ВыСоЧеСтВа и последнего принца уже почившего короля Элдреда. Свободный, развязный, всегда себе на уме, до ужаса высокомерный и уверенный в том, что вся эта школьная территория и все эти маленькие фейри, и уж тем более «никчемные убогие смертные», будут принадлежать ему, если только ему этого захочется. Как то однажды, она стала свидетельницей отвратительного концерта со стороны младшего и уж точно тогда еще маловероятного престолонаследника, закинувшего в себя с большой вероятностью уже не одну бутылку крепкого насыщенного алкоголя из своего персонального запаса, а может и из запасов Балекина, и который с напускным самодовольством стал отмерять копытами скакуна свои законные территории, приводя в ужас местных, усапанных на этой самой школьной территории, учеников. А может, это случилось еще давно. Еще когда могущественный и всем известный генерал Эльфхейма привел на ежегодное празднество во дворец Верховного короля одну чудную смертную парочку детей, которых он нарекал своими собственными. Уже тогда Кардана стали одолевать весьма неприятные и гнетущие предчувствия на счет этой девчонки с хмуро сведенными бровями и чистыми светленькими глазами, нервозно бегающими в разные стороны. Эта девушка станет его погибелью. И одновременно его новым воплощением. Она возродит его, преобразит, успокоит и заставит каменное сердце жестокого принца потихоньку отдаваться теплу. Да, это могла бы быть самая банальная история самого дешевого бульварского романчика в потрепанном переплете, который расхватывался бы все равно на «ура» где-нибудь в далекой провинции про то, как плохой парень с израненной душой влюбляется в ту самую особенную девушку...но такая реальность, в которой он оказался, была куда запутаннее, куда более безжалостнее и изощреннее, не терпящей никаких отговорок и пререкании. Это было невозможно с самого начала, но...о, боги!...он все-таки в нее влюбился. Он настолько долго боялся себе в этом признаться, всеми силами оправдывая жгучее нестерпимое желание развернуть эту грубую несносную упрямую девчонку к себе лицом и заставить ее замолчать самым приятным и эффективным способом, что даже самые безумные мысли в своей голове он оправдывал только «ненавистью, ненавистью, и еще раз ненавистью, а еще ненавистью, иногда переходящую за грань дозволенного», что не следует делать с теми, кого действительно ненавидишь. А потом, когда осознание накрыло его с головой, он почувствовал себя настолько по-настоящему ужасно! Не из-за того, что он наконец понял «все тягости настоящей безответной влюбленности», нет...он столько боли причинил Джуд. Какое он имеет вообще теперь право ее любить и уж тем более ждать чего-то в ответ!? Нет...он не ждет взаимности. И даже когда в одну из тех ночей, когла они обсуждали свои стратегические планы, не требующие отлагательств, какая-то невидимая сила специально толкнула в их спины, чтобы они целиком и полностью утонули в объятьях друг друга...это еще совершенно ничего не значило. Джуд бы просто не смогла, после всего того, что он натворил, его полюбить. И от этого ему становилось еще хуже. Это даже не шло ни в какое сравнение с той нестерпимой болью, которую он раз за разом получал в кабинете своего брата до крупных болезненных синяков и кропоподтеков от широкого кожаного ремня, а то и чего похлеще. Балекин его вовсе не бил. За него это делал его слуга. Его смертный угрюмый слуга с остекленевшими глазами. Чтобы каждой клеточкой тела младший брат и принц ощущал это оскорбительное унижение и боль, исходящее от мощных рук обычного, убогого, ничем не выдающегося смертного человека, легко втаптывающего все его крохотные частички достоинства в грязь. И это было лишь каплей в бесконечном бескрайнем море. Рассуждать об отнюдь не самом приятном прошлом Кардана можно было бы часами, но сейчас он бы предпочел остановиться и на этом, всеми фибрами тела возвращаясь вновь к своей мятежной прекрасной королеве, которая... ...его забыла. Подхватила где-то амнезию и просто забыла! Нет, вы это серьезно!? Конечно, между ними было много всякого, доходящего от простой словесной перепалки до подставленного сверкающего остроконечного кинжала к одной немощной бледненькой шее, обладателем которой уж точно была не Джуд...но!...они всегда были вместе. Будь это отравление молодого короля, покушение на жизнь молодого короля или просто перебралнемногосвоегочертовоговина молодого короля, а потом еще и эта чтоб ее королева Орлаг, утащившая Джуд в свое подводное царство...они со всем справлялись, потому что были вместе. И, естественно, он не собирался просто все так оставлять и позволить Джуд навсегда вычеркнуть его из своей жизни. Нужно было что-то делать и делать быстро. Время утекает сквозь пальцы, как песок, а наша королева совершенно не готова вместе с ним отстаивать свое королевство от ее так называемого отца. Кардан еще раз прошелся по комнате и с каким-то сдавленным вздохом наконец приземлился обратно на постель, напряженный и натянутый, как струна. Ему хотелось рвать и метать, бить кулаком об стену и смеяться в голос, попивая очередное дорогущее блистательное бордо на своем рабочем столе, а также...оказаться в одной спальне и в одной кровати с одной потрясающе-холодной недоступной смертной девушкой, чтобы снова почувствовать эти дрожащие, шершавые от постоянных тренировок и обдающие смертным теплом девичьи руки на своей коже, беспрестанно и усиленно сжимающие и притягивающие его к себе все сильнее с каждым рывком, чтобы нещадные сантиметры между ними становились еще более нещадными, а губы уже не расцеплялись даже под страхом недостатка кислорода. Тогда Джуд была иной. И он тоже был иным, нескрывающим своих истинных чувств.