Встретимся мы вновь, иначе быть не может

      — Хангуан-Цзюнь, я не знаю, я не знаю, я… — сразу запричитал человек, находящийся в комнате, когда двери распахнулись, однако, повнимательнее приглядевшись к зашедшей компании, он запнулся. — Я правда ничего не знаю…       Сестра с братом сели за стол напротив Не Хуайсана, Лань Ванцзи расположился между ними с другой стороны, а Хаоци не пожелал покидать плечо заклинателя. Они уставились на мужчину. Вэй Усянь признал, что за прошедшие годы внешность его друга не поменялась. Вид Не Хуайсана сочетал в себе черты утонченности, изящества и благородства, однако выражение его лица говорило о том, что любой может подчинить этого человека своей воле.       — Я просто проходил мимо. Я правда ничего не знаю. — не в силах выносить столько внимания к своей персоне, он раскрыл веер, прикрывая им свое лицо. Взгляд девушки зацепился за эту вещицу. Она узнала эту роспись.       — Глава Не, у вас такой красивый веер. Где вы его купили? — улыбнулась и спросила Ляоцзе Цинсюй, делая вид, что её интересуют всякие женские штучки. Вэй Усянь, видя поведение сестры, всё сопоставил и удивлённо посмотрел на Не Хуайсана. Лань Ванцзи же не вмешивался, давая им шанс самим провести допрос.       — А?.. — он растерялся, так как думал, что сейчас его будут спрашивать про родовой некрополь, но всё же ответил. — Я сам расписываю веера.       — Значит, такой нигде не купить? — расстроенно проговорила девушка, ликуя в душе. Мужчина неловко кивнул в ответ. Ему льстило, что кто-то оценил его работу, но при этом он сочувствовал девушке.       — Вот как. — холодно произнёс Вэй Усянь. — Сам расскажешь?       — Или помочь? — так же произнесла Ляоцзе Цинсюй. В их взглядах было что-то, от чего Не Хуайсан покрылся мурашками.       — Я-я правда н-ничего не знаю. — он весь сжался в комок и даже пустил слезу.       — Хорошо, поможем. — согласилась девушка.       — Даю подсказку: некий таинственный мужчина уверяет Мо Сюаньюя, что ему нужно отомстить, подкидывает ему ритуал с призывом демона и говорит, что лучше всех для этой роли подойдёт никто иной, как Старейшина Илин. — по мере того, как Вэй Усянь говорил, в его глазах загорался красный огонёк. Вся эта ситуация его очень злила. Он не посмотрит, что когда-то был знаком с этим мужчиной, и сделает так, как посчитает нужным. Не Хуайсан ещё попытался сделать вид, что он ничего не знает, но, поняв, что это не сработает, он снял маску «Незнайки».       — Вэй-сюн, ты нарушил весь мой план. Ты не должен был так быстро догадаться. — он нахмурился. Ему не нравилось, что его так быстро раскрыли, хотя он ещё и половину не успел сделать из задуманного. Лань Ванцзи если и удивился, то не показал этого. — И вообще, ты должен быть благодарен за подаренное тебе тело, без него ты бы не возродился!       — Да что ты говоришь? — язвительно воскликнул Вэй Усянь, невольно выпуская сдерживаемую Тёмную энергию. Из-за этого всплеска заклинание слетело, и все увидели его настоящий облик. Хангуан-Цзюнь наконец-то проявил на своём лице немного эмоций: удивление, немного затаенной боли — именно так выглядел Вэй Ин, когда они виделись в последний раз — и радости.       — Что? Но как? Ты должен был захватить тело того парня. — он был шокирован. Получается, его план изначально пошёл прямиком в Диюй.       — Повезло или нет, но А-Ин переписал только часть ритуала, планируя его изменить. Я ведь правильно понимаю? Заклинатели после событий в Безночном городе, надеясь заполучить изобретения и записи Старейшины Илин, обыскали всю пещеру Фумо. Однако наткнулись лишь на черновики. — Ляоцзе Цинсюй тоже приняла свой истинный облик. Теперь если им и есть что скрывать, то это то, что они являются Непревзойденными демонами. Скорее всего, Лань Ванцзи и Не Хуайсан подумали, что им удалось тогда выжить и скрыться.       — Теперь появляется вопрос: откуда у тебя записи ритуала и зачем тебе понадобился мстительный дух Старейшины Илин. — закончил мысль сестры Вэй Усянь.       — Моя ошибка в том, что я не включил в игру Ляоцзе Цинсюй? — задумчиво проговорил глава Не.       — Не уходи от темы. — нахмурившись, произнёс Хангуан-Цзюнь. Его интересовало во что хотели втянуть Вэй Ина.       — Тогда, пожалуй, стоит начать сначала. Вам известно, как погиб дагэ? — начал Не Хуайсан, пытаясь не поддаваться тем чувствам, которые овладевали им каждый раз, стоит лишь подумать о судьбе старшего брата. Увидев кивки, он продолжил. — Мой орден, в отличии от других, заклинает с помощью сабель. Выбранный нами способ заклинания тварей в корне отличается от методов прочих орденов, а наш родоначальник происходил из мясников: кровопролитие всегда было неизбежным спутником ордена. Испокон веков сабли глав Ордена Цинхэ Не сочились яростью и жаждой убийства, и почти каждый их хозяин скончался от искажения Ци, буквально разорванный ею изнутри.       — Почему вы хороните сабли в фортах, чьи стены заполнены трупами? — спросила девушка.       — До тех пор, пока живы их хозяева, сабли не представляют опасности, поскольку главы ордена подавляют их. Но вот со смертью владельцев сабли становится некому сдерживать, и они превращаются в страшное оружие, жаждущее крови. Предыдущие главы клана придумали один способ: вместе с саблями хоронить трупы, готовые к преображению. Таким образом, сабли не позволяли мертвецам восстать, а мертвецы, в свою очередь, удовлетворяли страсть и ярость сабель.       — Тогда и всё остальное, что связанно с хребтом Синлу, становится понятным. — проговорил Вэй Усянь.       — Да, я пытался отгородить любопытных от этого места, но как видите не получилось. — Не Хуайсан помолчал, вспоминая на чём он закончил. — Дагэ, как главу ордена, тоже ждало искажение Ци. Участие в войне только приблизило его в этому. Но мне тогда казалось, что всё будет хорошо, к тому же Лань Сичень играл ему «Очищение». Дагэ и правда становилось лучше.       — В конце концов, он обезумел и зарубил себя саблей. — Ляоцзе Цинсюй всё ещё не видела связи между смертью бывшего главы Ордена Не и призыва Вэй Усяня.       — Не торопите меня, иначе вообще ничего не скажу! Это длинная история, так что имейте терпения. — ему и так не нравилась эта ситуация. Он не любил раскрывать свою душу перед кем-либо. Обычно он пользовался маской простачка, и если плакал перед кем-то и жаловался на жизнь, то это было не по-настоящему. — Дело в том, что дагэ перед смертью играл песню не Лань Сичень, а Цзинь Гуанъяо. Я слышал обе эти игры, и в какой момент мне показалось, что песни немного различаются. Возможно, если бы я не разбирался в музыке, то и не понял бы этого.       — К чему ты клонишь? — уточнил Лань Ванцзи.       — Хангуан-Цзюнь, ты не подумай! Я не обвиняю твоего брата. Я лишь говорю то, что в убийстве дагэ подозреваю Цзинь Гуанъяо. Мне кажется, что его песня вызвала искажение Ци брата.       — Песнь «Очищения»? Мо Сюаньюю играли подобную, она вызвала его безумие. Мне кажется, что это тебе сыграло на руку, и ты смог убедить его провести ритуал. — похоже девушка начинала верить в то, что с Цзинь Гуанъяо было не всё чисто.       — Продолжай. — сказал Вэй Усянь. Он будет делать выводы только после того, как дослушает всю историю.       — После похорон я часто навещал брата и однажды заметил, что в гробу отсутствует тело. Его кто-то выкрал! Вы можете себе представить это? Тот, кто это сделал, оставил лишь обрезанную руку. Они не только убили его, но и расчленили тело и душу, чтобы он не восстал и, если будут играть «Расспрос», не смог указать на убийцу! — яростно закричал Не Хуайсан. — Этого я уже не мог спустить им с рук. Если до этого у меня оставались сомнения, то после они исчезли. С помощью своих информаторов, я смог узнать примерные места, где могут быть остальные части тела. Однако один я бы не справился.       — Поэтому ты хотел перекинуть это дело на меня? Хотел моими руками раскрыть злодеяния Цзинь Гуанъяо? — возмутился Вэй Усянь. Теперь стало ясно, что ту руку в деревне Мо действительно специально подкинули. — Может я вообще не хочу во всё это лезть!       — Я предполагал такой исход. Сначала ты не смог бы сбежать из-за желания Мо Сюаньюя отомстить, а потом из-за того, что молодым адептам грозила опасность. — ответил он. — Но я считаю, что тебе будет выгодно найти доказательства виновности Ляньфан-Цзюня, чтобы обелить своё имя.       — Старейшина Илин умер тринадцать лет назад, и на этом можно поставить точку! Не надо поднимать всю грязь прошлого со дна.       — Каким образом А-Ин очистит свою репутацию? — сестра этим заинтересовалась. Не имеет же ввиду Не Хуайсан, что одним добрым поступком можно перекрыть несколько злых.       — Я пытался собрать на Цзинь Гуанъяо компромат и начал с поисков документов, слухов и свидетелей того времени, когда его признали в ордене Ланьлин Цзинь. — он обратился к Вэй Усянь. — Это было время после Аннигиляции солнца, тогда на тебя и взъелись все за использование Тёмной энергии. Но знаешь из-за чего все резко начали бояться тебя?       — Не знаю, думаешь я ещё помню всё в таких подробностях?       — Я отвечу. Всё из-за нелепых слухов, будто ты с помощью Тигриной печати создаёшь армию и хочешь захватить мир.       — Было такое. — задумчиво проговорил он, вспоминая. — Тогда ещё Цзинь Гуаньшань при любом удобном и неудобном случае намекал, что было бы неплохо отдать печать в его распоряжение.       — Цзинь Гуанъяо выполнял его грязные поручения, направленные против тебя, и в том числе распускал эти слухи. А потом глава Цзинь умер нелепой смертью, и он стал новым главой. — с намёком произнёс Не Хуайсан.       — Я тебя понял. — Вэй Усянь встал и начал ходить взад и вперёд, раздумывая.       — Есть ещё кое-что. — проговорил глава Не, сверка глазами из-за веера. — Помнишь засаду на тропе Цюнци?       — И что же? — поторопила его Ляоцзе Цинсюй. Лань Ванцзи сидел молча, с тревогой наблюдая за Вэй Ином. Ему было неважно что тот решит, так как в этот раз он поддержит его.       — Я слышал один разговор. Вроде как, Цзинь Гуанъяо знал о засаде и послал туда Цзинь Цзысюаня. Вы же понимаете, что он мог там погибнуть?       — Что ты хочешь от нас? — Вэй Усянь обратно присел за стол.       — Я был бы очень благодарен, если бы вы раскрыли все злодеяния главы Цзинь. — в его глазах вспыхнул огонь ненависти. — И я даже не против его казни.       — Что будет с братом? — спросил Хангуан-Цзюнь.       — Лань Чжань дело говорит. Я так понял они очень близки, названные братья. Вряд-ли Цзэу-Цзюнь оценит и его поступки, и наш поступок.       — Он просто не разбирается в людях, раз не может увидеть его настоящее лицо!       — Как и твоё. — добавила девушка. Не Хуайсану нечем было крыть, и он с досадой захлопнул веер.       — Два условия. — заявил Вэй Усянь, решив всё-таки закончить это дело и уйти из этих мест. Глава Не с ожиданием посмотрел на него. — Первое, ты не останешься в тени. Не думай, что сможешь исполнить своё желание, не раскрываясь при этом. Второе, будет проведено собрание глав, где они узнают всю историю и решат: казнят Цзинь Гуанъяо или нет. Если нет, то мы не будем настаивать.       — Нет! Он должен поплатиться за то, что сделал с дагэ! — закричал Не Хуайсан.       — Нет, так нет. — Вэй Усянь демонстративно встал и сказал. — А-Сюй, Лань Чжань, пойдёмте. Давненько меня не было в Призрачном городе, может туда наведаться? — он заложил руки за голову и пошёл к двери. Глава Не гневно сверлил взглядом его спину. — Ладно! — не выдержал он. — Будь по-твоему, но тогда он должен получить самое мучительное наказание.       — Договорились. — Вэй Усянь, добившись желаемого, прошёл обратно. — Тогда нам надо собрать неопровержимые доказательства?       — Да. — он кивнул. — Только поможете мне собрать тело дагэ? Он заменил мне отца, я не могу оставить его в таком состоянии. — в его глазах читалась искренняя боль, которую ему приходилось сдерживать перед всеми.       — Ладно уж. — согласившись, он махнул рукой и усмехнулся. — Может, тогда выпьем?       На удивление никто не отказался, даже Хангуан-Цзюнь.