Сегодня, завтра, всегда

Сириус и Питер держались от Джеймса на расстоянии, с интересом следя за предстоящей шалостью. Они выглядывали из разных углов и перешептывались, заставляя Сохатого часто оборачиваться, и с улыбкой шикать на них. Хвост даже обратился в крысу, чтобы лучше отслеживать всю ситуацию. Джеймс в образе Лили постоянно поправлял юбку, не в силах привыкнуть к женскому телу. Ему было сложно подстроить походку, поэтому он шел большим грубым шагом, бойко мотая руками. По сравнению с утренним временем — Хогвартс довольно сильно опустел. Почти все отправились в Хогсмид, не считая младшекурсников, которым не положено было идти в деревню. Они с удивлением поглядывали на Лили и ее странные манеры, тихо хихикая за спиной. Джеймс собирался спуститься в подземелье, брезгуя от одной лишь мысли посещения этого места. Оставалось надеяться, что он сможет отыскать там Северуса, и эффект оборотного зелья не придется продлевать. Он не нашел его в кабинете зельеварения, так что пришлось идти за стену в коридоре, которую многие считали тупиковой, но на самом деле там был потайной ход в гостиную Слизерина. Сохатый знал об этом, ведь за пять лет обошел почти весь Хогвартс в мантии невидимке, ради создания карты мародеров, которая обещала быть полностью готовой совсем скоро. Джеймс близко подошел к стене и тупо уставился в нее. Поблизости никого не было, а пароля для входа он никак знать не мог. Парень оглянулся и увидел крысу в конце длинного коридора, с любопытством наблюдающую за ними. Сохатый пожал плечами намекая, что он понятия не имеет, как действовать дальше. Этот момент мародеры не продумали, и начали подумывать, что все было напрасно, как вдруг Джеймс почувствовал мурашки по всему телу. В него влетел призрак, словно туман растворившись в организме, а после пролетел через женское тело и снова вернул человеческие очертания. Это был Кровавый Барон — призрак факультета Слизерина. — Что в моем поместье делает девчонка из Гриффиндора? — мрачно произнес он, левитируя в воздухе выше роста Лили. — Поместье? Ты серьезно? — посмеялся Джеймс милым женским голоском, на что призрак отреагировал очень скверно. — Ты захаживаешь не на свою территорию и смеешь хамить мне? — разозлился он, и прозрачное тело начало приобретать алый оттенок. — Откуда ты вообще вылез, приятель? — с усмешкой бросил Поттер, мотаясь перед ним с хулиганскими повадками. — Будь другом, не выпендривайся и дай пароль, чтобы я смог пройти. — Да как ты смеешь?! — вскрикнул Барон, вертясь в разные стороны от злости. — Почему какая-то грязнокровка позволяет так обращаться ко мне?! — Грязнокровка?! — как всегда возмутился Джеймс. — Моя кровь чище чем у любого слизеринца, но я не позволяю себе такой наглости! — Да что ты знаешь о чистоте крови, чертова гриффиндораская волшебница! — А насколько чиста кровь на твоей одежде?! — громкий женский голос понизился на несколько тонов. — Кого ты убил при жизни?! Кровавый Барон взвыл и быстро прикрыл лицо ладонями. Слова сработали на него как триггер, заставив яростно метаться по всему коридору как бладжер. Питер в виде крысы испуганно подбежал к Джеймсу, когда он полетел в его сторону. — Вали обратно в зоопарк, чертов примат! — грубо выругался парень, озлобленно провожая его взглядом. — И чтоб я тебя не ви… УАА МЕРЛИН! Боковым зрением Джеймс заметил движение, и повернувшись понял, что уже несколько секунд из открытого прохода за ним наблюдает Северус Снейп. От испуга он прокрутился вокруг своей оси и остановился лицом к лицу к слизеринцу. Неловкость зашкаливала на высшем уровне. — Мне все-таки не послышался твой голос, — удивленно проговорил Снейп. — Что ты делаешь в подземелье? Из-за чего ссора? — Оо, Нюниус… Джеймс тут же остановился и застыл от ужаса. Северус еле заметно дернулся от такого унизительного обращения, но лицо его не выразило злости. Он отчетливо слышал слова Лили, но не мог поверить, что она могла так назвать его. Парень смотрел на девушку как на незнакомку, сглатывая тяжелый ком в горле. — Нюниус, — судорожно повторил Джеймс, обливаясь потом. — Это ведь так оскорбительно для тебя… Не понимаю, почему Кровавый Барон обозвал тебя так, — он неловко засмеялся и смахнул влагу со своего лба. — Я просто не мог...ла промолчать, поэтому разозлилась и сказала пару нехороших словечек. Джеймс в теле Лили готов был бросить свою затею и стыдливо сбежать, считая план абсолютно провалившимся, но Северус тут же расслабился и заговорил: — Не надо всегда заступаться за меня, — мягко сказал он. — Тебе не нужны из-за меня проблемы, да и мне не по себе. Джеймс облегченно выдохнул, но затем наступило тяжелое молчание. Снейп не понимал, почему Лили пришла сюда, и обеспокоенно ждал каких-то неприятных новостей. Он даже подумал, что девушка захочет серьезно поговорить об их отношениях и разрушить дружбу, но Поттер этого не понял. Он просто не знал что сказать, ведь никогда не общался с неприятелем непринужденно. Он маялся и безмолвно поглядывал по сторонам, пытаясь составить в голове хоть какие-то здравые диалоги. Питер Петтигрю нетерпеливо запищал под его ногами, привлекая внимание слизеринца, тем самым подставив самого себя. Парень отпугнул животное, помахав перед ним ногой, из-за чего Питеру пришлось отбежать в конец коридора. Сохатый остался без какой-либо поддержки. — Разве ты не должна быть в Хогсмиде? — настороженно спросил Снейп, решив проявить инициативу первым. — Ах да… — неуверенно начал Джеймс. — Я хотела пойти туда, но решила провести время с тобой… Больше слов не требовалось. Поттер глубоко удивился, когда лицо Северуса озарила счастливая улыбка. Ему никогда не доводилось видеть радостное выражение его лица, постоянно наблюдая лишь мрачный вид слизеринца. Он даже подумать не мог, что парень умеет вот так легко улыбаться. — Ты не представляешь, как я рад, — изумился Снейп, и его голос в этот момент прозвучал намного выше, чем обычно. — Мы так давно не проводили время вместе. Куда ты хочешь пойти? Парень подошел к Лили, собираясь последовать за ней в любое место, которое она только пожелает. Он ждал ответа, но Поттер снова замолчал, смотря на Снейпа снизу вверх в обличии девушки, пораженный тем, насколько он высокий. Слизеринец уверенно выпрямился, и без стеснения смотрел подруге в глаза. Сохатый примерно смог предположить, что на самом деле, Снейп почти одного роста с ним, может чуть ниже, но незначительно. А его глаза… Нет, он не успел рассмотреть их, ибо увел взгляд с непривычки. Унижая его, он всегда старался смотреть ему в глаза, но никогда не получал ответного зрительного контакта. — Я бы хотела побывать в вашей гостиной, если можно, — тихо произнес Джеймс, смотря себе в ноги. Он понимал, что действие зелья ограничено, но у него было достаточно времени. Такой возможности может просто не быть, а гостиную Слизерина нужно дорисовать на карте мародеров. Тем более, он не собирался пробыть там весь вечер. — Почему бы и нет, — радостно согласился Снейп. — Пойдем. Парень взял девушку за руку, отчего тот отскочил и вырвался из его хватки. Парень удивленно посмотрел на нее и вопросительно замолчал, не понимая в чем дело. Подобный телесный контакт, по всей видимости, был в их отношениях нормой. — Извини, просто у тебя руки холодные, — сказал Джеймс, но не соврал. — В подземелье зимой особенно морозно. Я тебя чем-то укрою, — снова улыбнулся он. Парень опять взял Лили за руку, и повел в общую гостиную Слизерина. Поттер брезгливо прикрыл глаза, еле сдерживая желание вырвать руку из ледяной и мерзкой ладони Снейпа. Он пообещал себе отмыть ее позже всеми возможными средствами гигиены. Джеймс старался отвлечься от гадких чувств, рассматривая гостиную факультета, обставленную со вкусом. В комнате и правда было холодно и неуютно. Освещение было под стать обстановке — волшебные светильники освещали пространство холодным болотным светом. Больше всего гриффиндорца неприятно поразили картины на стенах, изображающие «подвиги» знаменитых чистокровных слизеринцев в средние века, например, со сценой убийства священного единорога. — Что у тебя нового, Лили? — с интересом спросил Северус, усевшись рядом с ней на старый диван. Парень взял чистый плед и укрыл им плечи подруги. Джеймс почувствовал приятное тепло, но факт того, что плед был слизеринским, и им явно укрывался когда-то Нюниус — заставил его неприязненно сжаться всем телом. Он с трудом собрался с духом и решил вести себя как обычно, придерживаясь манеры Эванс, которые знал практически назубок. — Сегодня я пошла на матч по квиддичу, и после победы Гриффиндора, Джеймс Поттер вел себя отвратительно, — он еле сдержал смех, заговорив про себя. — Ты видел его? Ведет себя так, будто уже заполучил кубок Хогвартса по квиддичу. — Давай не будем о нем. Лучше расскажи, как у тебя дела, — деликатно остановил ее Северус. Джеймс обомлел. «В смысле ты не говоришь обо мне двадцать четыре на семь?!» — возмущенно подумал он. Парень хотел всего лишь повеселиться, услышав насчет себя полное откровение со стороны врага, но он просто перевел тему. Несмотря на явное отвращение при упоминании Поттера, возникшее на лице слизеринца — он предпочел поговорить о более значительных для себя вещах. Джеймс снова впал в ступор. Ему никогда не было сложно поддерживать разговор даже в большой компании, но сейчас перед ним сидел Снейп, с которым он никогда прежде не общался по-приятельски. Мародер пытался придумать хоть что-то, составить сюжет целого месяца из жизни Лили, как вдруг в гостиной Слизерина заиграла музыка из большого волшебного граммофона. Он отвлекся и с интересом заслушался, узнав знакомую, любимую песню. — Это магловский исполнитель, да? Джон Леннон, кажется! — горячо подметил Джеймс. — Не думал, что он тебе нравится. — Я его обожаю! Не так часто слушаю магловскую музыку, но этот пробудил во мне интерес. — По-моему, ты достаточно много слушаешь маглов, — по-доброму посмеялся Северус, увеличив громкость волшебной палочкой. — Но мне тоже очень нравится его группа. Я купил пластинки до поездки в Хогвартс, и ставлю их, когда никого нет. — Правда? — удивился парень. — А что еще ты слушаешь из магловской музыки? — Не так много, на самом деле. У меня дома ведь нет проигрывателя, зато много магловских книг разных жанров. — Что читаешь? — Русскую классику, потому что она мрачная и серьезная. Разве я не говорил? Джеймс опешил. Он совсем забыл, что в его планы не входило близкое знакомство с ненавистным ему слизеринцем. Разговор, произошедший между ними, был совсем не по сценарию, и Сохатый сам не понял, почему так сильно увлекся. Ему совершенно не хотелось проявлять подобную инициативу, и тем не менее, что-то пробудило в нем интерес. — Ты ставишь магловскую музыку в гостиную Слизерина, любишь читать магловские книги… Я думала, что ты ненавидишь всех маглов и маглорожденных волшебников. Услышав эти слова, парень пораженно посмотрел на Лили. Джеймсу стало не по себе от такого взгляда. Он почувствовал себя дураком, абсолютно не знающего своего оппонента. Парень попытался вспомнить, действительно ли Северус был таким, каким он себе представлял. — Лили, я же говорил тебе, — спокойно начал Снейп. — Я живу среди маглов, и не могу ненавидеть абсолютно всех. Для меня ты пример достойной маглорожденной волшебницы, потому что ты слишком… Голос его прервался. Он густо покраснел и увел взгляд куда-то вдаль, смущенно потерев бровь. Джеймс внимательно наблюдал за его реакцией и понимал, насколько сильно Лили нравится ему. Парень смутился: возможно потому, что тоже испытывал пристрастие к Эванс, а может быть все дело в том, что на данный момент, влечение Северуса он чувствовал на себе. — Ты не замерзла? — внезапно перевел тему Снейп. — У тебя такие холодные руки. Парень сказал это до того, как его ладони успели коснуться женских рук. Поттер вздрогнул, стараясь скрыть неприятное ощущение. Пальцы Северуса были ледянее снега, и никак не могли определить температуру другого тела. Он не ожидал, что слизеринец может быть настолько чувственным с человеком, которого любит. Образ тихого и неприкосновенного Северуса Снейпа дал слабину, и Джеймс с некой озабоченностью наблюдал за этим. Забавно. Многие догадывались о его чувствах к Эванс, но не были уверенны в этом. Вряд ли он готов к тому, что его чувства будут разглашены всей школе. — Что здесь делает грязнокровка?! Внезапно, в гостиную Слизерина зашла пара младшекурсников, заставив парней вздрогнуть и отстраниться друг от друга, будто они делали что-то запретное. Сохатый в ступоре посмотрел на детей и пытался понять, не послышалось ли ему оскорбительные слова, вылетевшие из детских уст. — Почему какая-то гриффиндорская грязнокровка сидит на наших диванах?! Поттер был в шоке, и не мог поверить своим ушам. Он предположил, что дети находятся либо на первом, либо на втором курсе, но уже впитали в себя отвратительное воспитание чистокровных родителей, также как и их пренебрежительное отношение к маглорожденным волшебникам. — Пойдем отсюда, — безучастно промолвил Снейп, слегка потянув Эванс за локоть. Джеймс в теле Лили молча согласился с ним, не сводя с детей взгляд. Они продолжали выкрикивать дурные слова и указывать на него пальцем, отчего парень вскипел, но он не знал, как бы Эванс отреагировала на эту неприятную ситуация. Возможно, она сдержанно попыталась бы объяснить мелюзге, что нельзя так обращаться с людьми, а может быть промолчала, беря во внимание то, что они всего лишь дети. Поттер решил молчать и подавлять в себе негативные эмоции, зная во что они могут вылиться. Его также обескуражила реакция Северуса, который ничего не сделал для того, чтобы защитить подругу. «Ты точно такой же, каким я себе и представлял» — с ненавистью подумал Джеймс, чувствуя себя до бесконечности глупым, усомнившись пару минут назад в этих мыслях. Снейп взял Лили под локоть и повел прочь из гостиной, равнодушно пройдя мимо младшекурсников. — Не обращай внимания, они просто дети. — Просто дети?! — разозлился Поттер. — Северус, все слизеринцы такие, но я не ожидала, что дети тоже проникаются подобными понятиями! — Не все, Лили. — А ты веришь в то, что не все маглорожденные волшебники глупые мерзавцы, кроме меня?! Северус стыдливо промолчал, неловко шагая рядом с подругой. Мародер в это время старался успокоиться, зациклившись на том, что впервые в жизни нарушил традицию и правильно произнес имя недруга. Он повертелся по сторонам, в попытке отыскать друзей в надежде, что они пропустили этот момент. К несчастью, или же наоборот, из ближайшего угла показался Бродяга, заметно выглядывающий из углу подземелья, а также Хвост в человеческом обличии. По всей видимости, его и правда пугала байка о том, что внешность может деформироваться под зверя, если долго оставаться в его обличии. Питеру и правда не стоило портить свою внешность еще больше. — Знаешь, недавно я значительно оптимизировал процесс приготовления напитка живой смерти, — вдруг заговорил Снейп, пытаясь хоть чем-то скрасить обстановку. — Оказалось, что даже в «Расширенном курсе зельеварения» нельзя полагаться на рецепты, которые все считают совершенными. Я хочу попробовать улучшить всевозможные зелья… Поттер его не слушал. Он не был заинтересован в том, чтобы всерьез задумываться о ненавистных ему зельях. Парень оглядывался и подмигивал друзьям, незаметно строя рожицы Нюниусу, пока он не видит. Сохатый веселился до тех пор, пока Сириус из угла не стал жестами указывать ему на время. Джеймс резко вспомнил об ограниченном действии оборотного зелья и понял, что ему осталось примерно полчаса пребывать в теле Лили, а может и меньше. — Слушай, — перебил его Сохатый во время рассказа. — Что ты делал в запретной секции библиотеки? Снейп остановился и шокировано уставился на подругу, чувствуя себя пойманным на месте преступления. Он долго молчал, судорожно пытаясь подобрать слова, пока глаза его испуганно крутились в разные стороны. Мародер точно не знал, осуществил ли Северус свой план, заключавшийся в том, чтобы украсть книги по темным искусствам, но реакция говорила сама за себя. — Откуда ты это знаешь? — нерешительно начал Снейп, расстеряно сжимая пальцы. — Кое-кто из моего факультета видел тебя. — Чертов Поттер и его дружки? Презрение ярко ощущалось в словах слизеринца, отчего Джеймс только усмехнулся. — Не важно кто. Я хочу услышать ответ на мой вопрос, — твердо пояснил он, смотря в его сторону, но все еще не решаясь взглянуть в глаза, чтобы распознать возможную искренность в последующих словах. — Я немного увлекся… темной магией… — тихо промолвил Снейп, тяжело выговаривая слова. — Но я уверяю тебя, что за этим не стоят злые намерения. — И с чего же возник подобный интерес? «Скажи это… Скажи это!» — с нетерпением думал Поттер, надеясь услышать хоть какое-то упоминание о пожирателях смерти. — Не могу сказать точно… Законом ведь не запрещено изучать темную магию и применять ее, не нанося вред людям, — оправдывался он. — Я просто хочу выйти за рамки нашего обучения. Понимаешь, если мы вдруг столкнемся с темной магией против нас, то будем знать как противостоять ей на том же уровне, что и противник. Тем более, не плохо быть лучше и умнее, чем остальные. — И это единственная причина? — Да, будь в этом уверена. Ответ разочаровал Джеймса, ведь он ждал совсем не этого откровения. Парень посчитал, что все дело в неустановленном зрительном контакте, с помощью которого смог бы надавить на него. В любом случае, у Сохатого появился еще один компромат на Снейпа, ведь проникновение и кража в запретной секции библиотеки — являлось серьезным нарушением школы, а увлечение темными искусствами — моральным опущением. Пара проходила по коридору Хогвартса, через который можно было выйти во внешний двор. Эффект оборотного зелья должен был подходить концу примерно через пятнадцать минут, а старшекурсники обещали вернуться из Хогсмида совсем скоро. Нужно кончать спектакль и довести его до кульминации. — Пойдем во внешний двор, посидим там, — предложил Джеймс, дернув Снейпа за рукав. — Только немного, на улице холодно, — согласился он. Ребята прошли на улицу и сели на клуатр с открытой колоннадой. Северус постелил свою мантию под бедра Лили, за что Джеймс был безмерно благодарен, ибо сидеть на ледяном бетоне в одной юбке было некомфортно. Сириус и Питер выглядывали из угла с другой стороны, ожидая своего выхода на сцену. Сохатый еле сдерживал улыбку, посматривая на них. — Ты уже выбрала, кем хочешь стать в будущем? — поинтересовался Северус, напомнив Джеймсу о самом неприятном для него мероприятии в этом году. На пятом курсе обучения для всех учащихся должна была пройти консультация по выбору профессии, на которой декан и ученик выбирают более подходящие для последнего перспективы трудоустройства. — Это секрет, — коротко ответил парень, понятия не имея о пожеланиях Эванс, и о своих тоже. — А ты что будешь делать в будущем? — Точно не донашивать одежду матери, — саркастично произнес Снейп. Поттер задержал дыхание и еле сдержал смех, который больно ударился ему в нос. Слизеринцу показалось, что подруга просто чихнула, но улыбка на ее лице заставила его смутиться. — Я… Я имею ввиду то, что хочу стать кем-то более влиятельным, чтобы как можно раньше покинуть родительский дом. Мародер постарался сделать серьезный вид и согласиться с ним, но слова парня вызвали у него дикий приступ веселья. А он то думал, почему магловский гардероб Нюнчика всегда выглядел так смешно и жалко на нем. Джеймс даже подумать не мог, что парню приходилось донашивать обноски матери. Этот нонсенс точно поразит всех учащихся до истерического смеха. — Ты просто чудо, — с насмешкой бросил Поттер, не сводя глаз с угла, за котором сидели мародеры. — Ты удивительный: что для Хогвартса, что для магловского мира. Сохатый поднимает руку. Он хочет подать сигнал. Сириус и Питер внимательно смотрят, приготовившись удивить слизеринца своим внезапным появлением. Еще немного, и Поттер бросит руку. Даст сигнал. Еще немного. — Ненавижу Хогвартс, — неожиданно произнес Северус совсем другим голосом. — И дом я тоже ненавижу. Джеймс застыл. Улыбка медленно сползла с его лица. Он несколько секунд подержал руку в воздухе, прежде чем медленно отпустить ее. Парень не знал, что заставило его остановиться, и по какой причине слова Снейпа произвели на него такой странный эффект. — Почему? — спросил Джеймс, осторожно взглянув на него. — А ты будто не знаешь, — грустно улыбнулся парень, опустив взгляд. — Нет, расскажи мне. Джеймс уставился на него с таким интересом, каким никогда не желал проявлять к его личности, но почему-то именно сейчас ему до ужаса захотелось узнать, о чем он думает. Снейп немного помолчал, собираясь с мыслями, а Джеймс все смотрел на него и ждал. — Я мечтал покинуть родительский дом… надеялся найти место, в котором буду чувствовать себя спокойно, и Хогвартс обещал быть этим самым местом, но тут все также плохо, если не хуже, — Северус с волнением сжимал до боли свои пальцы. — Я так хотел попасть сюда, сбежать от семейных проблем, но так и не нашел себе здесь места. — Он посмотрел на Лили, которая внимательно слушала его и ждала продолжения. — Я везде чужой, понимаешь? Я ненавижу садиться в Хогвартс-экспресс, потому что он может увезти меня только в самые ненавистные мне места. Джеймс молчал. Он никак не мог понять, почему слова Снейпа звучали для него так тяжело. Ему никогда не доводилось жалеть слизеринца, даже в самые унизительные для него моменты. Но по какой причине именно сейчас так хочется выслушать все, что таится в его душе? Почему Поттер задумался только сейчас, насколько серьезно повлияли на Северуса все издевательства, к которым он был причастен. — Вчера я получил письмо от матери, — продолжил Снейп. — Ее опять вызвали в Министерство, за то что снова пыталась защитить себя с помощью магии от отца. Джеймс молчал. Но он слушал: — Если ситуация повторится — у нее отнимут палочку и запретят колдовать. Она ведь посмела навредить маглу, бедному маглу, в два раза сильнее ее, крупнее и опаснее. Но он магл, поэтому к нему нет никаких вопросов, ну конечно. В словах Северуса чувствовалась ненависть. Такая ненависть, которую даже Поттер никогда не ощущал на себе. — Поэтому ты презираешь маглов? — тихо, почти шепотом спросил он. Ответ вертелся на языке, но Снейп не решался дать его. Он знал, насколько сильно это не нравилось Лили, но Джеймс знал ответ. Он больше не смотрел на мародеров, только на собеседника. — Если Пожиратели Смерти и правда создадут режим, который не будут ограничивать волшебников, и возьмут под контроль таких маглов, как мой отец — я буду не против их власти. Сохатый дождался именно тех слов, которых так нетерпеливо ждал… Но ему не было от этого хорошо. На самом деле, парень страшно обомлел оттого, насколько было бы легко перетянуть Снейпа на сторону тьмы такими сказочными, но работающими аргументами. — Не становись Пожирателем, прошу тебя, — мягко сказал Джеймс с неподдельной искренностью, на какую он только способен. — Ты ведь знаешь, что у тебя есть я. Слова подействовали на Северуса как обезболивающее. Он улыбнулся, посмотрел на девушку, и взгляд их впервые нашли друг друга. — Спасибо, что пришла ко мне сегодня, — со всей нежностью произнес Снейп, аккуратно упрятав за ушко прядь рыжих волос с лица девушки. — Я начал боятся, что ты стала презирать всех слизеринцев… но ты спустилась прямо к нам в подземелье. Ты рядом со мной и в Хогвартсе, и дома. Не представляешь, насколько я счастлив. Спасибо тебе, Лили. Джеймс смотрел ему в глаза и понимал, насколько сильно они отличались от тех, которые смотрят на него настоящего. В них нет ни капли холода. Только нежность, любовь, искренность. Цвет глаз темный, самый темный из всех, что он когда-либо видел. Они даже не карие…Черные как ночь, и глубокие как галактика. Рассмотреть еще поближе, и может быть, в них будут видны звезды. — Уже поздно, — смущенно проговорил Джеймс. — Нужно отправляться к себе в спальню. Он собрался так быстро, что Снейп не успел ничего сказать. На прощание, Джеймс в теле Лили по-мужски похлопал Слизеринца по плечу, заставив его удивиться. Он не знал, что творит, но в этот момент, его даже не волновало то, что друзья могли видеть этот странный жест с его стороны. Парень поторопился скрыться за углом Хогвартса чувствуя, как лицо его начало бурлить, возвращая его истинное обличие. Он бежал так быстро, как только мог, переполняясь самыми разными чувствами и эмоциями. Джеймс ворвался в туалет плаксы Миртл, заранее скинув с себя женскую одежду, и забежал в кабинку, в которой его ждала своя мужская униформа. Друзья навестили его совсем скоро. — Сохатый, что черт возьми произошло? — удивленно спросил Сириус, прижавшись к кабинке. — Почему ты не подал сигнал! — недовольно буркнул Хвост, совсем детским голосом. Джеймс им не ответил. Он размышлял. Он понимал, что не сможет забыть.