Сегодня, завтра, всегда

Добрая половина лета осталась позади, и теперь каждый день ценился так, как будто он мог бы стать последним в жизни Мародеров. То, что происходило с ними за последнее время было сложно пересказать. Уж слишком насыщенное время года выдалось для компании друзей волшебников. Они старались встречаться как можно чаще, и каждый день переписывались, не давая своим почтовым совам покоя. Даже Лили прониклась общением с большой компанией, без устали отвечая на все письма, и сама с радостью их отправляя. «Привет Джеймс. Извини, что так долго не отвечала. Девочки совсем завалили письмами. Надеюсь на встречу в Лондоне, только одевайся не слишком открыто. Там немного ветрено, а если мы собираемся гулять по городу, то нужно чувствовать себя комфортно. Я это всем уже написала, хотя если честно, мне кажется, что Мэри меня не послушает. Она очень хочет показаться в платье… С уважением, Лили.» Джеймс обращался с письмами Эванс как с сокровищем. Стоило ему только заметить ее инициалы в стопке писем, он неотменно брал именно его. Тем не менее, он не общался с ней лично так много, как в переписках. Он мог бы пригласить ее на свидание, как уговаривал Сириус, но не спешил этого делать, и дело было не в его неуверенности в себе. Он просто был к этому не готов. Хотя девушка перестала чего-либо стесняться, и ее общение с Мародерами наконец перешло в дружеское. Старые обиды забылись, и она относилась к каждому из них хорошо. Возможно ей не удалось это сделать, если бы чувство одиночества не преследовало ее после того, как она лишилась своего единственного близкого друга. Но ей хотелось двигаться дальше, и найти кого-то, с кем можно было повеселиться, или даже просто поговорить. Но Лили не ожидала, что ей настолько сильно понравится проводить время со своими однокурсниками. Эванс жила далеко. Дальше, чем все остальные. Но команда всегда находила для нее выход, и никогда не соглашалась встретиться без нее. Девушка чувствовала себя нужной, и ей это нравилось. В скором времени, она и правда стала дорожить своими новыми друзьями. Ребята собирались два раза в неделю целым кругом. Оттери-Сент-Кэчпоул мог бы стать для них традиционным место сборов, но оно вскоре им наскучило. Деревенская атмосфера с прекрасным видом природы радовала глаз, но местные жители стали уставать от постоянного шума, и ворчливо требовали подростков покинуть их дом. К тому времени они сами были не против отложить это место на задний план, ведь впереди было много других идей для их встреч. Они уже побывали в одиноком поселении, в котором жил Люпин, в гостях у Марлин, Питера и Джеймса, и во многих других местах, населенных волшебниками. Парни учили девушек ловить рыбу, и водили гулять в лес, пугая самыми различными страшилками. Дамы в свою очередь учили их танцевать, и приглашали на разные фестивали, проводимые в их родных краях. Единственное, до чего они так и не добрались, хотя очень хотели — это центр Лондона, в котором планировали прогуляться всем вместе. Они не рискнули даже прибыть в маленький городок Коукворт, в котором жила Лили Эванс и ее семья. Скорее всего, в этом городе она была единственной волшебницей, и от этого становилось неуютно. Всем было интересно побывать в окружении маглов, но решиться на это совсем другое. Хотя Джеймс и Сириус совершенно ничего не боялись, так что спустя пару недель им все-таки удалось уговорить друзей пойти на этот шаг, и выйти в люди. Так был запланирован выход всех семерых в Лондоне вечером девятнадцатого августа. С чувством азарта и легкого волнения — студенты готовились к этой встречи. В этот день Джеймс перебрал всю свою одежду, и постаралась одеться так, чтобы максимально слиться с обычными людьми. Он вспомнил уроки Магловедения, на которых студентам давали рассмотреть фотографии простых маглов, и понял, что одеваться нужно максимально скучно и небрежно. Тем не менее, он постарался выглядеть красиво. Может быть у маглов не будет все так плохо со вкусом, и он вполне с ними притрется. Он надел белую футболку с каким-то дурацким рисунком, обычные джинсы, купленные в бедном магловском переулке Бразилии, и джинсовую куртку с овечьим мехом на воротниках, доставшуюся ему от отца. Джеймс надеялся, что остальные поступят также благоразумно, и не станут надевать странных ярких костюмов, мантий и тому подобное. Парень потратил все свое время на сборы. Он постоянно посматривал в зеркало и следил, как выглядят его уложенные волосы, кожа, наряд. Ему хотелось как всегда выглядеть хорошо, если не лучше всех. Самолюбие у него было не отнять, но как подмечали друзья, — это перестало быть чем-то раздражающе чрезмерным. Джеймс собрался, и был уже готов идти в путь. Он вышел из комнаты с вещами, прошел в большую гостиную и направился к камину, чтобы попасть в свой первый пункт назначения. — Уже собираешься? — спросил Флимонт Поттер, допивая свой третий кофе за день, и читая параллельно новый выпуск Волшебного пророка. — Сириус попросил прийти пораньше, так что я уже ухожу. — А что в руке? — отец указал на содержимое в глянцевых квадратных упаковках, которые Джеймс держал под локтем. — Хотел тебе отдать, — сказал парень, уложив коробочки на стол. — Тебе не понравилась магловская музыка? — удивился мужчина, вытаращив глаза и сложив газету перед собой. — Ни один композитор тебя не взял за душу? Ни Бетховен, не Моцарт, и даже не Шопен? — Нет я… — Джеймсу было неловко в этом признаваться, ведь месяц назад он упорно умолял отца покопаться в семейном хламе, и найти хоть что-то из музыки обычных людей. — Интересно, конечно, но в волшебном мире тоже много подобного. — Вздор! — воскликнул мужчина. — Никто не сможет передать в музыке такую душевность, такую жизнь! Мы, волшебники, облегчили во многом свое существование с помощью магии, поэтому именно маглы могут вложить в свою музыку настоящее бытие этого мира! Они чувствуют его намного лучше, чем мы! — его воодушевленная речь еще больше смутила Джеймса. — Знаю, но меня больше тянет на другую музыку. — Например? — Ну… Битлз… — неуверенно произнес Джеймс, зная из всего богатого арсенала магловской музыки лишь одну единственную группу. — Впервые о такой слышу! Ты ведь собрался гулять по Лондону? Поищи там пластинок, и может найдешь что-то современное. Флимонт покопался в кармане, оглянулся, чтобы жены не оказалось поблизости, и достал целый мешочек золотых монет. Он протянул их сыну и подмигнул ему. — Веселись, дружище. — Спасибо, пап, — улыбнулся парень, крепко обняв своего отца. Джеймс забрал мешочек с деньгами и попрощался. Он прошел к большому камину, стоящему посреди гостиной, и взял из горшка щепотку летучего пороха. Парень шагнул в камин, бросил его в огонь, и когда зеленые языки пламени объяли все его тело, поднявшись выше человеческого роста, Джеймс громко произнес: — Площадь Гриммо, 12, дом Блэков! — и затем он исчез. Огонь вихрем поднял его вверх, и завертел по кругу. В ушах зазвенело, а кружение заставило парня почувствовать подступающую к горлу тошноту. Ему всегда было трудно переносить эти поездки по каминным сетям. Он сжался всем телом, чтобы не задеть каминные решетки, и крепко придерживал очки. Джеймс вывалился из камина на холодный каменный пол гостиной Блэков, и покачиваясь, он поднялся на ноги, хватаясь за живот. В доме было тихо, как в гробнице, и неуютно, словно очутился в Азкабане. Темное помещение с грубыми каменными стенами было слабо освещено тусклыми свечами, и большим очагом в дальнем конце кухни. Здесь было все иначе, чем в светлом, ухоженном и теплом поместье Поттеров. Несмотря на дорогую мебель и старинные украшения — все в этом месте отталкивало его, и казалось устрашающим. До сих пор Джеймс почти не навещал Сириуса в его доме. Они оба признавали, что его жилье является не лучшим местом для встречи, тем более, если в нем находится вся его семья. К счастью, именно сегодня родители Сириуса со своим младшим сыном отправились в гости к родственникам, оставив старшего совсем одного. Жилой дом находился в Лондоне, и они могли быстро дойти до центра, чтобы встретиться с друзьями. Джеймс походил по комнатам, стараясь отыскать своего друга, и быстро нашел его на лестнице, на которой он чуть не заснул, пока ждал гостя. Парень широко улыбнулся, желая выдать что-то веселое, но быстро ощутил подавленность в настроении Сириуса. Он даже не смог заставить себя улыбнуться, и тускло смотрел на него, словно на незнакомца. — Привет, — произнес Сириус с такой грустью, что Джеймсу все стало понятно и без слов. — Привет. Что-то случилось? — спросил он, просто чтобы завязать диалог. Парень не ответил, хотя очень хотел рассказать обо всем, что с ним произошло. Вероятно, напряжение внутри него не позволило ему заговорить, выдавая в своем голосе дрожащую слабость. Он лишь тяжело и судорожно вздохнул, не в силах разговаривать, и направился в свою комнату. Джеймс молча последовал за ним. Они поднялись по лестнице, и прошли на второй этаж. Там они обошли комнату Регулуса, и вошли в комнату Сириуса. Он свалился на кровать, и приложил ладонь к лицу, тяжело выдохнув. Джеймс стоял напротив, и ждал момента, когда он скажет хоть что-то. Атмосфера начинала давить и на него. — Как же я устал… — прошептал Сириус, потирая ладонью висок. — Я больше этого не выдержу… Сириус сам по себе был добрым человеком, и во многом очень чувствительный, и инфантильный. Ему приходилось сложно даже находится рядом с обществом своей семьи, а что уж говорить о каких-либо ссорах и стычках. Его честность, благородство и свободолюбие делали из него посмешищем в кругу своей чистокровной семьи, помешанной на чистоте крови. Он являлся глубоким разочарованием своих родителей и остальных родственников. Возможно, Регулусу тоже приходилось нелегко, но он таил в себе негативные эмоции, и не шел наперекор своей семьи, за что получил глубокое неуважение со стороны своего брата, но одобрение от матери. Она любили его покладистость. Кто-то скажет, что этот поступок более благоразумной, но Сириус был слишком горд, чтобы забыть о своих принципах и просто молчать. — Опять она постоянно кричит… — Сириус убрал от лица руки, и низко склонил голову. — Постоянно… А я уже и не знаю, что делаю не так… Может ее раздражает мое существование… Конечно же говорил он о своей матери, Вальбурга Блэк. Женщина, заставляющая своих сыновей жить в постоянном страхе перед ней. Это была пятидесятилетняя чистокровная волшебница, с величественным и злобным характером, отражающийся на ее грубой внешности. Она всегда выглядела так, будто была чем-то недовольной, и при виде ее темного портрета Джеймс точно знал, что не хотел бы с ней встречаться. Сириус дрожал всем телом, и больше не мог говорить. Джеймс так и не понял, что произошло между ними на этот раз, но предполагал, как они могли неистово нападать друг на друга. Вероятно мать постоянно упрекала его в том, что он ужасный сын. Джеймс не знал, какие подобрать слова, чтобы поддержать лучшего друга в этой непростой ситуации. Вмешиваться в нее было бесцельно. Он просто находился с ним рядом, и слушал все, что ему говорят. Парень присел рядом с ним, и слегка похлопал его по плечу. — Пойдем, Бродяга, тебе нужно развеяться, — сказал он, испытывая угрызения совести за свою беспомощность. — Сегодня нужно обо всем забыть и повеселиться. Согласен? Сириус слабо покачал головой. Он постарался собраться с мыслями, и вдохнул так мощно и тяжело, что казалось, его легкие вот-вот разорвутся от напряжения. Парень встал, потер свое уставшее и безэмоциональное лицо ладонями, но не спешил примерять маску беззаботного шутника. Перед Джеймсом он всегда был настоящим. — Я хоть нормально выгляжу? — спросил Блэк, встав напротив друга. — Как бродячая собака, — сказал Джеймс, стараясь держать лицо как можно ровнее, но все равно не смог избавить себя от возможности улыбнуться. Сириус демонстративно закатил глаза, но уголки его губ приподнялись, и в нем почувствовалось легкое расслабление. Он был одет не так, как всегда. Конечно же в нем ощущалась некая элегантность, но стиль одежды был подобран с другим вкусом. Кожаная черная куртка, темно-серые джинсы и белая футболка со странным рисунком, как любят маглы. Смотря на него, Джеймс сразу подумал о Марлин МакКиннон. Судя по всему, они провели не один день, чтобы подобрать ему нужный наряд. — Пойдем, — сказал Сириус, направляясь к выходу. — Она тебе нравится? — спросил Джеймс, последовав за ним. — Ты о ком? — парень задумчиво нахмурился. — А ты о ком подумал? — друг ухмыльнулся. — Минерва МакГонагалл слишком стара для меня. — Прекрати, ты же меня понял, — рассмеялся Джеймс. — Только не говори, что между тобой и Марлин нет никакой связи. Думаешь никто не замечает, как вы друг на друга смотрите? Это ведь не просто забава, так? — Не знаю, — коротко ответил Сириус, стараясь скрыть внутреннее волнение. — Может наша симпатия и взаимна, но никто не спешит портить дружбу. Отношение это совсем другое, слишком серьезно. — Живем один раз. Почему бы и не попробовать? — А ты когда поговоришь с Лили? — Сириус нанес неплохой контрудар. — Она ведь уже смягчилась, так почему бы и не попробовать признаться? — Да ну, — отмахнулся Джеймс. — Я то еще успею с ней об этом поговорить. Чего спешить. — Ты пару месяцев назад только и говорил, как она тебе нравится, и чувствуешь, что между вами обязательно вспыхнет любовь. Ты что, начал остывать? — Конечно нет, — без запинки сказал он. Что-то в его голосе показалось странным для Сириуса, впрочем, как и для самого Джеймса. Слова прозвучали сухо, и не совсем правдиво, словно он пытался доказать самому себе искренность внутри. По пути к выходу, Блэк оглянулся на Джеймса, ожидая хоть каких-то горячих высказываний в сторону Лили, но он просто молчал, не желая продолжать разговор о ней. Парни вышли из жилого дома номер двенадцать, и прошли по убогой площади Гриммо. Негостеприимный вид обведших домов и гнилая вонь от горы переполненных мусорных мешков лишь портило представление волшебников о жизни в центре Лондона. Они очень надеялись, что за сломанными воротами им удастся выйти в лучший мир, и не разочароваться в столицы их родной страны. Конечно же каждый из них уже бывал здесь, и все могли полюбоваться притягательным видом этого городка, во время поездки к станции Хогвартс экспресса. Но никто не обращал на него особого внимания. Они все были слишком заняты мыслями о том, как весело пройдет следующий учебный год в школе Чародейства и волшебства. Пройдя довольно длинное расстояние от дома Блэков, парни оказались в нужном им месте, на площади Пикадилли, рядом с крупной транспортной развязкой. Несмотря на позднее время, а именно девять вечера, — здесь кипела жизнь. Это место соединяло оживленные улицы Риджерс-стрит, Пикадилли-стрит и Шафтсбери авеню. Джеймс и Сириус, несмотря на всю свою храбрость и авантюризм — почувствовали легкое волнение, находясь среди толпы совершенно незнакомых им по натуре людей. Но каждый из них держался достойно, словно ничего не свете не смогло бы их удивить, или напугать. Они встали в отдаленном углу, и наблюдали за целым потоком маглов, который был для них так далек до этого момента. Рядом с ними проходили удивительные, хоть и простые по своей природе люди. Джеймс убедился в том, что фотографии, которые им давали рассматривать на магловедении — абсолютная чушь. У них вполне имеется вкус в одежде, и выглядят очень строго, и притягательно. Более взрослые ходили в дорогих официальных костюмах серых цветов, а молодые отдавали предпочтение яркостью и живостью. Они наблюдали за девушками, идущих по городу в абсолютно открытых нарядах, и не скрывающих свои части тела за плотной темной мантией. Сириус подмигивал каждой из них, привлекая внимание, но Джеймс особо на них не заглядывался. Его больше удивили мужчины: такие разные, и совсем друг на друга не похожие. Кто-то проходил по оживленной улице с крайне серьезным и деловитым видом, в дорогих вечерних фраках, а другие, более простые ребята, с широкой улыбкой и открытостью к этому миру робко шагали рядом с такими же озорными приятелями. По некоторым можно было точно сказать, где им приходилось работать, и довольно ли они вообще своей жизнью. Джеймс проводил взглядом компанию молодых парней, в легких телесных рубашках и с грязными штанами на подтяжках. Они явно работали там, где требовалось много физического труда, но платили за него совсем немного. И тем не менее, они выглядели счастливыми, и постоянно смеялись, возбужденно что-то обсуждая. Джеймс даже представить не мог, какова эта жизнь обыкновенных людей, и почему их одежда, их город и транспорт по виду превосходят все новшества, что имеются в мире волшебников. Он удивлялся тому, как они справляются без волшебства, и каким образом могут выглядеть настолько уставшими и радостными одновременно. — Джеймс, Сириус, мы здесь! — громкий голос Марлин МакКиннон прорвался сквозь огромную толпу, и парни тут же обратили на него внимание, стараясь высмотреть свою подругу. Она оказалась не одна. Позади нее шли все остальные ребята: Римус, Питер и девчонки. Как они и договаривались, Мэри Макдональд соберет их в своем доме, и через Министерство Магии, в котором работали ее родители, поможет продолжить путь прямиком в центр Лондона. Девушки выглядели просто неотразимо. Лили Эванс оделась так выразительно и необычно, что у Джеймса перехватило дыхание. Клетчатая юбка чуть выше колен, белая водолазка, бордовая куртка и черный лакированный картуз. Весь ее образ говорил о том, что она не простая девушка, желающая слиться с толпой, но и не выделяясь чем-то экстравагантным и неприличным. Она была женственной, утонченной, и мужественно смелой в то же время. Марлин выбрала наряд очень подходящий под стиль Сириуса, что неудивительно. Она словно стала его женской копией, нарядившись почти в то же, во что и он. В ней не было элегантности. Она выглядела по-уличному небрежно, словно специально старалась выглядеть как-то грубовато, но Блэку это понравилось. Мэри явно перечитала все модные магловские журналы, и довольно сильно со всеми сливалась. На ней красовались синие джинсы с заворотами, белые туфли на каблуке и белый топик, слегка оголяющий ее пупок по моде Англии. Девушки подкрасились. Добавили пару деталей в виде аксессуаров и подчеркнули глаза. — Вы что, наших парней тоже принарядили? — спросил Сириус, отведя взгляд с девушек на Мародеров, делая вид, что совсем не заинтересован в их сногсшибательных нарядах. — Мне действительно потребовалась помощь, — смущенно отозвался Питер, поправляя зализанную прическу, над которой явно поработали девчонки. — Но я не думал, что это займет целый день… — Я просто был за компанию. Меня не наряжали, — сказал Римус, стараясь убрать искусственные кудри у себя на голове. — Хочешь сказать, что этот милый свитер пылился у тебя в гардеробе? Мэри тебе его дала? — подколол его Джеймс. — Я ходил в нем весь учебный год! Не придуривайся! Компания от души посмеялась, и напряжение, которое все пытались скрыть друг от друга — начало улетучиваться. Маглы особо не обращали на них внимание, и они сами старались ничем не выделяться. Ребята отправились в ближайшее кафе, и решили повысить уровень своей храбрости. Они заказали алкогольные напитки, и с важным лицом обращались к персоналу, надеясь на то, что их не попросят подтвердить свой возраст. Оказалось, что маглы достаточно безразличны к этим формальностям. Они выпили несколько рюмок, и долго разговаривали между собой. Боясь захмелеть, Лили и Мэри пили только разбавленные коктейли с большим количеством льда. Друзья с удивлением рассматривали проходящих мимо людей, так сильно отличающихся друг от друга, и частенько отвлекались на яркий интерьер в этой забегаловке, и интересную архитектуру за окном. Их удивляло то, насколько человеческий труд и воображение могут воссоздать что-то настолько сложное и привлекательное, ведь не каждый волшебник мог бы похвастаться таким творением, использую магию. Это действительно их поражало, и вызывало уважение. Все были в отличном настроении. — Знаете, а ведь рядом есть парк аттракционов, — сказала Лили, развеселившись под градусом алкоголя. — Нам обязательно нужно туда сходить. — Срочно туда! — воскликнул Джеймс. — А что это такое? Лили над ним горячо посмеялась, но он даже не почувствовал себя неловко. Все в этой компании также как и он не понимал, о чем она говорит, и ей пришлось объяснять. * * * Радостные, бесконечные возгласы детей, и счастливые лица их родителей виднелись в любом углы этого парка. Переодетые в клоунские наряды работники раздавали воздушные шарики и помогали найти путь на нужный аттракцион. Некоторые были одеты в самые разнообразные наряды, и находились даже те, которых легко можно было спутать с настоящими колдунами. Они держали при себе сов, попугаев, и часто делали фотографии с посетителями. Торговцы самых разнообразных вещей выкрикивали на каждом шагу, подзывая себе. С высот светили прожекторы ярких цветов, острый запах карбидных ламп заставлял часто шмыгать носом. Громкая музыка сподвигла компанию разговаривать криком, и близко прислоняться друг к другу. Вокруг десятка самых разнообразных ларьков, качелей и аттракционов, а друзья все удивлялись, как маглы смогли построить все это, и двигать вагонетки без помощи магии, управляя ими всего лишь одним большим рычагом. — Давайте прокатимся на этой штуке! — возбужденно прокричал Джеймс, указав на американские горки. — Это ведь как полет на метле! — И правда, можно, — бодро отозвался Римус, но судя по его лицу, доверие к этому веселью у него было мало, как и у остальных. — Хотя думаю, стоит сначала попробовать что-то менее… Эм… Силозатратное? — Я за! — поддержали его все, кроме Сириуса и Джеймса. Но они были не против. Колода устремилась к раскручивающейся карусели, поднимающейся высоко в небо. Они забрались на одноместные качели, и крепко держались за металлические цепи, страшась упасть вниз во время раскрутки. Джеймс, Сириус и Марлин громко кричали, оказавшись на высоте, чувствуя приятное чувство азарта и возбуждения. Римус и Лили весело хохотали, а Питер и Мэри вцепились в сиденья, и с закрытыми глазами ощущали прохладный порыв ветра, сильно бивший их по щекам. Они сделали десять кругов, и очутились на земле, слегка покачиваясь. — На батуты! Теперь на батуты! — Мэри побежала в сторону больших надувных подушек, и с детским ребячеством забралась на один из них, скатываясь по маленькой горочке вниз. Компания кинулась за ней, распугав всех ребятишек вокруг, и радостно прыгали, стараясь достать до самого неба. Вскоре их выгнали, так как это было место для совсем маленьких детей. — Американские горки, срочно! — заявил Джеймс, ринувшись в сторону нужного аттракциона. Он бежал с растрепавшимися на ветру волосами, и почти терял свою куртку во время бега. Остальным пришлось последовать за ним. Железнодорожная система специальной конструкции до жути пугало и интересовало юных волшебников. Они боялись настолько, насколько вожделели оказаться на нем. Каждый расселся по пассажирским местам в состав вагонеток, и с неожиданной резкостью они двинулись вперед, пока механизм измерял направление и скорость движения именно в те моменты, когда высота пугала их больше всего. Они поворачивались в разные стороны, на большой скорости скатывались со страшной высоты, пока воздух оглашали пронзительные крики, а организм чувствовал невесомость. Они неслись вверх и вниз. Мир казался туманным, и все вокруг размалевалось перед глазами. Вагонетка несла их в разные стороны, на самые высокие и низкие точки железных путей. Они мчались так, словно оказались верхом на самой молниеносной метле, даже быстрее. Оказавшись внизу, их ноги сотрясались от перенагрузки и страха, а дыхание становилось сбившимся, и пугливым. Джеймс чувствовал себя невообразимо прекрасно. — Куда дальше? — спросил Лили, посмотрев на него. Глаза ее сверкали от счастья. Свет фонарей освещал лишь ее черты лица, и существовать стала только она. — На чертово колесо, — улыбнулся Джеймс, не отрывая взгляд от ее лица. — Ты согласна? — Непременно! — Тогда побежали занимать места! Под порывом чувств, Джеймс схватил ее за руку, и ринулся в сторону аттракциона. Остальные, чье мнение забыли спросить, последовали за ними. Это был огромный механизм в виде быстро вращающегося горизонтального плоского диска, к ободу которого прикреплены кабинки для пассажиров. Места было лишь на двоих, и Джеймс с Лили первые заняли места, отправившись наверх. Колесо крутилось быстро, но не слишком, чтобы почувствовать тошноту или головокружение. Они со смехом глядели друг на друга, и рассматривали то, какими мелкими выглядят люди с самой верхней точки. Сириус присел рядом с Марлин, и как заведенный старался выделиться перед ней, совершая самые немыслимые выкрутасы. Он пугал ее, расстегивая ремень безопасности, и наклонялся вниз, как будто вот-вот готов упасть. Она в свою очередь громко ругала его, но не переставала смеяться, смотря на его глупые выходки. Джеймс и Лили также наслаждались уединением, и в какой-то момент, вокруг стало тихо, и они стали слышать друг друга намного отчетливее. — Ты ведь тоже считаешь, что Сириус и Марлин больше, чем друзья? — спросила Эванс, посматривая то на них, то на собеседника. — Не думал, что ты сплетница, — улыбнулся Джеймс. — Но да, я тоже так считаю. Подтолкни свою подругу на первый шаг. — Да ну тебя! — посмеялась она. — Сириус тоже должен проявить инициативу! — Ну не знаю, — фыркнул парень. Ему не нравилось в такой момент обсуждать чужую жизнь. — А ты? Будешь ждать, пока парень тебе признается, или сама с ним поговоришь? — А какой парень мне признается? — улыбнулась Лили. Впервые в жизни Джеймс почувствовал, как в голосе серьезной Лили заиграло ребячество. Он точно почувствовал, что она заигрывает с ним, но не делает это слишком открыто. Тем не менее, ей удалось его смутить. Колесо стало крутиться медленнее, но перед этим пассажирские сидения встряхнулись, и на мгновение Джеймс обнял ее. Он почувствовал легкую дрожь в ее плечах от испуга, ее горячее дыхание на своей шее. Нежные волосы погладили его щеки, и он весь покрылся мурашками. Лили смущенно рассмеялась, и они отстранились. — Ты ведь многим нравишься, — наконец произнес Джеймс ощущая, как тело его начинает нагреваться. — Например? И снова эта улыбка. Хитрый, лисиный взгляд. В нем заиграло желание. Пульс его участился, и он смотрел на нее зачарованно, словно она была чем-то нереальным. Он смотрел только на нее, и улыбался чуть приоткрыв рот, желая признаться. Но что-то ему не давало. Он вдруг пришел в себя, и все вокруг Лили снова начало существовать. Яркие звезды в ночном небе, тьма в отдаленных уголках города, магловская музыка, рвущаяся из больших проигрывателей, холод на теле, и тепло на ладонях. Он вдруг вспомнил, что хотел купить пластинки, но потратил почти все деньги на развлечения. Что-то внутри него неприятно завертелось. Джеймс потерял Лили, запутавшись во всех этих вещах, и взор его перестал обращать на нее внимание, и только сейчас он заметил, что трое из них стоят внизу, и не веселятся вместе с ними. — Римус, Мэри и Питер внизу. Почему они не на колесе? — спросил Джеймс, чувствуя волнение из-за недоуменного взгляда Лили. — Не знаю, — задумалась она, тоже придя в себя. — Нас же нечетное количество! Какие они джентельмены! — воскликнула девушка, с восхищением глядя на них сверху. — Как же было не хорошо оставлять кого-то одного! И как мы не подумали! — Действительно, — сказал Джеймс, и тон его стал более безразличным. Оказавшись на земле, парочки подошли к оставшимся друзьям, и с сожалением перед ними извинились. Римус, Питер и Мэри успокоили их, показавшись вполне счастливыми. Судя по всему, они нашли общий язык, и даже Питер выглядел так, будто ничего не свете больше не смогло бы перечеркнуть его уверенность в себе. Дальше были комната страха, тир и повторный круг на карусели. А затем они надолго засели на ярмарочных и призовых аттракционов, где дротиками лопали шарики, а кольца кидали на бутылки. Мальчишки хотели добыть для своих подружек полное приданое, но получалось у них плохо. Девушки оказались в этом плане намного удачливее, и целились метко, выигрывая самим себе призы. Под конец каждая из них брела по городу с плюшевой игрушкой, пока парни остались без ничего, и только Питер получил в награду шляпу ковбоя. — Мы отлично провели эту ночь! — торжественно провозгласила Марлин, раскинув руки. — Это было что-то с чем-то! Просто невероятно! — Грандиозно! — поддержал ее Римус. — Но уже так поздно, что я еле держусь на ногах. — к этой информации все отнеслись с абсолютным пониманием. — Отправимся по домам через Министерство? — уточнила Мэри, на что все согласились. Компания отошла от парка на приличное расстояние, и теперь они ходили по городу, с восхищением вспоминая все, через что они прошли. Ребята обсуждали прекрасный магловский мир и то, как он замечательно с ними обошелся. Им вдруг показалось, что этот мир, в каких-то местах, гораздо более привлекательный, чем тот, в котором они жили. Компания проходила через прекрасные архитектурные сооружения, красивых и приветливых людей, ярких забегаловок и шумных компаний. Они шли прямиком к телефонной будке, чтобы попасть в Министерство, и им оставалось совсем немного, если бы все их внимание не привлек большая стеклянная витрина, в которой находилось много маленьких экранов выставочных телевизоров. На всех них были показаны реальные черно-белые кадры, и друзья восхищенно погрузились в круг сменяющихся картинок. — Это же как вырезки из газет, только двигаются еще четче! — удивилась Мэри. — У нас в доме тоже есть телевизор, только еще мельче, чем эти, но тоже хороши! — с гордостью призналась Лили. — Удивительно… И ведь картинка не повторяется? Как это так? Еще и со звуком! — Питер был поражен. Тем временем, из говорящего ящика раздался голос. Очень и очень серьезный голос: Шестнадцатого августа — забастовки за футбольное хулиганство в день открытия сезона английской лиги, когда на матчах по всей стране были арестованы сотни болельщиков — общее число арестов превышает семьдесят на стадионах Вулверхэмптон Уондерерс и Лестер Сити. Не успели мы отойти от этого события, как сегодня девятнадцатого августа Крикетная площадка Хедингли подверглась вандализму со стороны людей, выступавших за освобождение из тюрьмы вооруженного грабителя Джорджа Дэвиса. Запланированный контрольный матч между Англией и Австралией, который должен был состояться там, должен быть отменен. К другим новостям: стало известно, что уровень безработицы достигает отметки в миллион-двести-пятьдесят человек. Что же правительство будет с этим делать, и куда нас всех приведет их решение, если они не останутся малость безразличными ко всему, что творится в нашей стране. Неужели мы повторим судьбу Америки, и погрузимся в мир хаоса и ненависти, приведший не только к гражданским войнам, но и войне во Вьетнаме? Прослушав все до конца, что им сказал голос, и увидев страшные, пугающие кадры убийства и задержания людей — друзья молча друг с другом переглянулись. Улыбка пропала с их лица, и все веселье вдруг улетучилось. Они направились вперед, не произнося ни слова, и каждый из них притворился, будто ничего не слышал. Магловский мир, наверное, был по-прежнему прекрасен.