Сегодня, завтра, всегда

Двадцать второе августа. На улице стояла жара, но в кафе было прохладно и полутемно. С потолка свисали две мигающие лампы, то и дело угасая на какое-то время, и загораясь снова. Пахло кофейными зернами и чем-то подгоревшим. Здесь было далеко не так приятно, как в забегаловках в центре Лондона. Дешевая краска сползала со стен, штукатурка трескалась на глазах. Здесь было совсем мало людей, да и те не нравились Джеймсу. Он неприязненно оглядывался, раздражался из-за неприятной духоты и брезговал от собственного запаха. Будь он в любом другом месте, даже в сто раз лучше, чем это кафе — ему все равно было не избежать плохого настроения. В два у Джеймса была назначена встреча с Лили, в ее родном городе Коукворт. Он таки решился приехать к ней, но друзьям не сказал об этом ни слова. С последней встречи в центре Лондона прошло пару дней, и резкий наплыв чувств заставил его без стеснения пригласить Эванс на свидание. Только сейчас он задумался о том, что решение было поспешным и инфантильным. Жила она уж слишком далеко от его дома, и ему пришлось обдумать много способов, чтобы попасть к ней. В конечном итоге парень решил впервые трансгрессировать, и в этом ему помог отец. Им пришлось сделать это в отдаленном, но знакомом Флимонту местности вдали от города, после чего Джеймсу потребовалось самому добираться до Коукворт, преодолевая сильнейшую тошноту из-за перенагрузки. Лили предлагала лично встретить его, но он, как истинный джентльмен, отказался, сполна поверив в свои силы, о чем впоследствии пожалел. Ему пристало два часа добираться по жаре до нужного места, постоянно обращаясь к угрюмым маглам и указателям, чтобы не заблудиться. В итоге он оказался в кафе, которое Эванс специально выбрала для встречи подальше от ее дома, в более оживленном и приветливом месте. Добравшись до него, абсолютно уставший и мокрый Джеймс почувствовал себя крайне нелепо. Влажные волосы закудрявились в разные стороны, с лица то и дело стекал пот, а на легкой рубашке появились пятна. Парень не знал, зачем он здесь, и что вообще хочет от Лили. В нем начало зарождаться раздражение. — Привет, — послышалось у него за спиной. — Долго ждешь? Услышав голос, Джеймс резко повернулся. Он постарался ничем не выдать свое внутреннее напряжение, поэтому помолчал пару секунд, и быстро замотал головой. — Только пришел, — соврал он. — Ты как всегда вовремя, даже немного раньше. — Но я все равно не смогла тебя опередить, — улыбнулась она, присев напротив. — Я уважаю пунктуальность. — Не сказать что я… такой уж порядочный со временем. Просто мне нужно было найти дорогу, чтобы не опоздать. — Это и есть пунктуальность, — девушка расправила рыжие волосы, и провела ладонью по макушке. — Но если хочешь, буду называть это внимательностью. Тоже хорошо. — Может и так, — неуверенно согласился он. Джеймс вдруг почувствовал некое замешательство. У него никогда прежде не возникало проблем с общением, и подобрать тему для разговора было легче простого. Но сейчас все иначе. Он просто не знал, что говорить. Ему уже удалось уяснить, что девушке не нравятся самовлюбленные грубияны романтики, но кто ей тогда нужен? Поттеру удалось измениться в лучшую сторону, и Лили это понравилось, но будет ли она любить его настоящего? Какого человека она хочет видеть рядом с собой? Джеймс вдруг понял, что вообще не знает эту девушку. Она была абсолютно чуждой ему, и близкой в то же время. Ему определенно хотелось близости с ней, но чувствовал он себя неотесанным дураком, по сравнению с ее умом, глубиной и элегантностью. Ему хотелось завязать непринужденный разговор, говорить обо всем, что придет на ум, но с ней было необходимо держать себя в руках. — Хочешь здесь что-нибудь заказать? — неловко спросил Джеймс, после долгого молчания. — Я бы не отказалась от чашечки кофе, — сказала она, разглядывая барное пространство, чтобы единственный официант заметил ее настырный взгляд, и подошел. — А ты? — То же самое, — ответил Джеймс, стесняясь признаться в том, что захотел сладкий молочный коктейль. Безразличный официант начал его злить, поэтому он встал, чтобы сделать заказ на кассовой зоне. Им начали готовить кофе. Парень стоял у бара и ждал. Ему не хотелось возвращаться к девушке, ощущая панику от своей безысходности. В голове не всплывало никаких идей для разговора, и будь его воля, он бы просто предложил ей посидеть в тишине и подумать о своем. Но он чувствовал себя слишком неловко и некомфортно в молчании с ней. Дело было не в Лили, потому что она как всегда выглядела прекрасно, и нравилась ему ничуть не меньше. Просто он пережил достаточно масштабные изменения в своей личности, и не до конца понимал, каков он настоящий, и может ли понравится Лили. Может такое беспокойство вполне нормально при сильной симпатии? Эванс сидела спиной к нему, и даже не поглядывала на парня. Ее внимание занимала малооживленная улица, небо, солнце, но только не он. Она была чужой, словно разговаривала на другом языке, и загадочной, будто из другой жизни. Снаружи доносились сигналы автомобилей и ворчание сварливых стариков. Молодежи было совсем мало, да и они выглядели как-то не так. Официант, хмурый и неприветливый, молча поставил две кружки с кофе под носом Джеймса. Тот с таким же поникнувшим настроением взял заказ, и понес его к столику. В животе становилось все тяжелее. — Ты здесь часто бываешь? — спросил парень, передавая ей в руки горячую кружку. — Не особо. Здесь мне не с кем гулять, — ответила она, отхлебнув кофе. — Звучит печально, если честно, — Джеймс попробовал напиток, и всеми силами постарался не скривиться, чувствуя отвратительную горечь на языке. — Ничуть. Иногда мне бывает одиноко, но важно и себе уделять время. Тем более, у меня появились новые друзья. — Надо приехать к тебе как-то всем вместе, — он заставил себя улыбнуться, но получилось кривовато. — Я буду только рада, но ребята живут слишком далеко. Удивлена, что ты вообще предложил встретиться здесь, но мне очень приятно, — женские щеки слегка покраснели. — Не думала, что ты можешь пойти на такое. Ну знаешь… Это ведь совсем неудобно. Ты воспользовался трансгрессией? — Да, — коротко ответил Джеймс, и замолчал, а потом заставил себя продолжить. — Знаешь, овладеть ей было достаточно трудно, но я смог, — в момент вранья, ему вдруг стало легче, и неприятное чувство внутри потускнело. — Правда? — удивилась девушка, не веря своим ушам. — Для этого ведь нужна мощная концентрация, и необходимо сдать экзамен, чтобы иметь возможность трансгрессировать. — Меня учил отец, — Джеймс тяжело взглотнул, но старался держаться спокойно и уверенно. — Я хоть и выгляжу раздолбаем, но с магическими способностями у меня все гладко. — Удивительно, — восхищенно произнесла девушка, смотря ему прямо в глаза. — Но это так опасно… Я, думаю, буду готовиться и сдавать экзамены, чтобы быть уверенной в своих силах, но буду рада, если ты поможешь мне. — Ну, к экзамену нас допустят только в семнадцать, так что есть время, — ухмыльнулся Джеймс, и постарался быстро перевести тему. — Тебе нравятся подобные места? — Там, где подают кофе — да, — улыбнулась Лили. — Но сливочное пиво тоже неплохо. Хотелось бы поскорее посетить Три метлы. — Скоро мы вернемся в Хогвартс, так что приглашаю пойти туда всем вместе. — Я не против. — Что еще тебе нравится в Хогсмиде? Ты не часто там бываешь. Джеймс обрадовался, что нашлась хоть какая-то временная тема, о которой он может говорить. Все стало легче и яснее, а неуверенность в себе начинала понемногу угасать. Они говорили о школе, об однокурсниках, интересных уроках. Джеймс слушал, как Лили с упоением рассказывает о своих успехах в волшебстве, и интересе к новым знаниям. Она в свою очередь слушала о том, что было интересно ему. Оба молчали, пока другой говорил, но не развивали диалог. Тем не менее, Джеймс рассказал ей о многом, и даже о том, чего на самом деле не было в его жизни. Парень ведал ей о своих призрачных планах, о которых сам слышал впервые, и не задумывался о том, что на самом деле это ложь. Ему просто хотелось показаться достойным для нее, и он решил, что пока не добьется симпатии — не будет рисковать и показывать себя таким, какой он есть. С ней Джеймс был абсолютно другим человеком: идеальным, таким, каким не видели его даже родители. Услышал бы его бредни Сириус — точно бы посмеялся над ним. В своих рассказах он был мечтающим и целеустремленным игроком в квиддич, желающий стать кем-то великим и узнаваемым, лучшим сыном для своей семьи, джентльменом, боготворившим женщин, при этом никогда не имевшим серьезных отношений, лучшим другом, не ссорившийся с Мародерами и не оскорблявший в шутку Питера, и много чего еще. Тем не менее, он постоянно приговаривал то, что всего несколько месяцев назад был абсолютно другим. Лили ведь знала, и видела как он плохо обращался с ее бывшим другом, и к многим Слизеринцам в целом. Разговор начал нарастать, и оба не замолкали ни на миг. Тогда Джеймс позволил себе детально разглядеть Лили, и снова ощутить ее утонченность и изящество. Она была чудесна — густые рыжие волосы, яркие выразительные глаза, тонкая талия и округлые груди. Движения у нее плавные, и ей даже не приходилось прикладывать усилия, чтобы казаться такой. Она была умна и уверенна в себе, никому не позволяла себя обидеть. Сила духа ей было не занимать, и все же, она была прелестной, женственной девушкой. На ней было надето длинное облегающее платье с маленькими вишенками, располагающиеся не слишком близко друг к другу. Бардовые лямки и алый маленький бантик между грудями постоянно привлекали к себе внимание. Поверх она надела красную короткую кофточку, а на шее закрепила украшение из поддельных жемчужин. Джеймс удивился, почему с самого начала не заметил ее красоты, и винил себя за подавленное настроение. Они оба слушали друг друга, и время для них останавливалось. Словно ничего больше не существовало вокруг. Чувство было похоже на витание в облаках, но они приходили в себя, когда внезапно наступало секундное молчание, которое Джеймс ощущал с крайней вымученностью, или от отвратительного вкуса этого странного напитка. Парень старался не дышать, когда глотал, и держать лицо ровно, чтобы Лили не посчитала его ребенком. — Не хочешь прогуляться? — спросил Джеймс, допив это ужасное пойло. — Вполне, — согласилась она. Пара вышла из кафе, оставив на столе опустошенные кружки, и оба думали, куда пойти дальше. Джеймс ничего не знал в этом городе, а у Лили ни к чему не лежал интерес. Они просто пошли вперед по дорожке, и внезапно их разговоры стихли, как будто умение говорить осталось в том душном помещении. Эванс выглядела спокойной, но Джеймс предполагал, что ей может быть также неловко, как и ему, просто она этого не показывает. А может быть, ей просто нравилась тишина, но от этого Джеймсу не становилось легче. Он постарался спасти себя, расспрашивая ее о тех или иных постройках по пути, и внимательно слушал ее, кивая головой. Правда через пару секунд, он не мог вспомнить, о чем она говорила. — Лили, — начал Джеймс, впервые произнеся ее имя. Он думал, что это вызовет у него больше эмоций, чем на самом деле. — Тебе не скучно? — А почему мне должно быть скучно? — спросила она, поглядев на него. — Не знаю, — парень пожал плечами. — Мне просто важно знать, в каком направлении я двигаюсь. — В каком смысле? — девушка, вероятно, знала, что ей пытаются донести, но ей хотелось надавить. В прошлый раз это понравилось Джеймсу, ведь заигрывания были несвойственны Эванс, но сейчас он только разозлился. — Я ведь хочу дружить с тобой. — Тогда все нормально. — А если что-то большее? — А я думала, что о таком больше не будет речи, — расслабленное лицо девушки потяжелело, и у Джеймса засосало под ложечкой. За всю эту прогулку, казалось, он впервые сказал то, что действительно хочет, но это ей не понравилось. — Я считаю, что перед чем-то большим, надо создать что-то меньшее. Поэтому я рада, что ты сначала сказал о дружбе, но торопиться не стоит. Дружба — это тоже работа. — Да, извини, — Джеймс почувствовал себя полным дураком, но не мог найти причины, почему он так себя ощущает. — Но не думай, что я настолько легкомысленный в этом плане. Мне просто стало интересно, ведь от чувств не убежать. — Тоже верно, — она снова улыбнулась. — Ох, Джеймс… Я тебя не узнаю. Когда ты стал таким вежливым? — Когда понял, что тебе это намного приятнее, — и снова он соврал. — Я не отказываюсь от своей личности, просто с уважением отношусь к тебе. — Уважение — это самое главное. Спасибо. Джеймс не знал, почему ее манера говорить так беспокоит его. Она будто пыталась разжевать ему очевидные вещи, отчего чувство стыда нарастало в нем все больше и больше. Он с каждым разом сильнее убеждался в том, что ей не понравится его истинное лицо. Совесть его, все же, была не совсем чиста. Они прошли довольно большой путь, болтая о разном. Мимо слов Лили перед глазами Джеймса летали дома, до ужаса скромные улочки, прохожие. «Ох, точно, Лили.» — Знаешь, мне так хочется чтобы лето поскорее кончилось. Хочется уже в школу. А вот Мэри… «Люди какие-то хмурые. Интересно даже, что у них сейчас на уме? Неужели все настолько плохо? Хотя… представляя жизнь в домах с настолько побитыми окнами, их грусть становится вполне оправданной. Да и те же серые улицы… Ох… Лили…» — Скоро книги еще покупать, найти бы средства на них, а то не хочется отлынивать… Джеймс лишь кивал на словах своей подруги, пока взгляд его не пал на кошку, а затем и одного. Нет. Трех черных котят, что резвятся у лужи. Хоть кто-то рад, находясь в этом тусклом райончике. Им даже не страшны редкие ревы автомобилей, проезжающих мимо. Такие храбрые. «…Лили!» Взгляд парнишки сразу же устремился на идущую рядом с ним девушку, а затем и на ее неумолкающие уста. «Ох, когда же она перестанет говорить? Стоп, Джеймс, почему ты об этом думаешь? Ты же сам предложил ей стать друзьями, так что и жаловаться нечего.» — думал Джеймс. Но… не заметит ли она нахлынувшую на него усталость? Лили выглядит достаточно заинтересованной в беседе, может она всё же не обратит внимания на его несобранность? — «Подождите, а почему она смотрит на меня?» — …Хорошо? — это слово было единственными, которое услышал Джеймс, выйдя из своеобразного транса. Все это время он слушал ее, будто с ног до макушки укутавшись стеклянным куполом. Даже стыдно как-то стало. Но в любом случае ему не оставалось ничего, кроме как согласиться с ее словами: — Хорошо. И вот они завернули за угол, двигаясь все ближе и ближе к какому-то кафетерию. Джеймс спокойно шагал, но Лили, в свою очередь, была чем-то насторожена: постоянно оглядываясь на мальчишку с непонимающим взглядом. В мгновение ока она вспылила, застав Джеймса врасплох: — Ты чего за мной идешь? Я же сказала, что в туалет иду. Или ты из девичьей породы соткан? Земля под ногами Джеймса внезапно провалился. Вот и досчитался он мух, называется. Делать нечего — нужно выкручиваться. — А я..... Просто решил подождать у двери, — замялся он. — Ишь чего задумал! Может тебе и пропуск внутрь дать? — шутливо насмехалась та. — Лучше иди и жди там, где договаривались встретиться. Джеймс кивнул и пошел в обратном направлении. Правда, он от роду не знал где и как они успели договориться об ожидании, но спрашивать было уже слишком поздно. Он просто бродил по улице медленным шагом, рассчитывая на то, что Лили достаточно хорошо знает эти улицы, чтобы отыскать его. Этот день вымотал его, а почему — он не догадывался. Возможно дело было в раздражающей жаре, слишком ярком солнце, чувстве тошноты после трансгрессии, или хмурых людей в округе. Парень чувствовал себя крайне изнуренным, будто из него высосали всю кровь. Ему хотелось оказаться дома, в своей кровати, и погрузиться в глубокий сон, даже несмотря на раннее время. Только сейчас Джеймс заметил, что времени прошло не так много, как пришла Лили, и впереди еще несколько часов общения со своей дамой сердца… — Дама сердца… — прошептал он себе под нос, сухо и безразлично. Парень шел не останавливаясь, проходя торговую улицу. Здесь было оживленнее, чем в другой стороне. Люди заглядывали в магазины, что-то покупали, и иногда даже улыбались друг другу. Некоторые шли компанией, другие парой. Они были разговорчивыми, и достаточно заинтересованными в общении. Парень вдруг испугался и задумался о том, что разучился общаться в принципе. Но ведь тогда в Лондоне все было нормально, и он не чувствовал себя потерянным, как сегодня. Дело ведь не может быть в Лили, ведь он влюблен в нее в первого курса обучения, и всегда мечтал быть ближе к ней. Парень брел по улице, не осознавая себя. Он все хотел понять, что же в нем не так. Погрузившись в туманные мысли, он все шагал и шагал. Вот он прошел маленькую кондитерскую, в которой сидели влюбленные, или родители с детьми, с аппетитом поедавшие пирожные. А сейчас продуктовый, с не очень приятными на вид фруктами, которые брали старики. Затем он дошел до книжного магазина в котором… Джеймс остановился. Он глядел через стеклянные рамы в небольшой магазин, весь заполненный книжными полками, и не мог поверить своим глазам. С минуты он просто молчал, разинув рот, и тупо стоял напротив стеклянной витрины. Все его тело в миг наполнилось энергией, и он даже не подозревал, что сегодня она может вообще достичь его, тем более в такой прогрессии. Глаза его засверкали, и он не мог оторвать взгляд от человека, приковавшем его внимание. В магазине, прямо у кассовой зоны, находился Северус Снейп, сосредоточенно что-то читавший. С не очень хорошим зрением Джеймс не мог определить его эмоцию, но он был уверен, что лицо у него как всегда серьезное, хмурое и не очень дружелюбное. Оттого ему, почему-то, стало очень приятно. Парень не смог пройти мимо. Внутри себя он ощутил такое возбуждение, о котором мог позабыть из-за сегодняшнего дня, и чтобы не упускать такое чувство из рук, ему даже не пришло в голову просто уйти, погубив в себе все возможное ребячество. — Снейп!!! — заорал он так громко, как только мог. — Снейп, это я!!! Словно ребенок он махал рукой, прислонившись к стеклу. Прохожие оборачивались на его громкие вопли, и Снейп, разумеется, не мог его не услышать. Парень посмотрел на источник шума, вскочил со стула и в шоке уставился на своего знакомого. Джеймс точно видел, как плечи Слизеринца поднялись от напряжения, и он точно не улыбался ему. Мародер впервые осознал, что знает его уже почти целых шесть лет, и несмотря на долгую вражду, он точно знает, как с ним общаться, и какая у него будет реакция. От полного предвидения его поведения, Джеймс не чувствовал ни страха, ни смущения. Повлияла ли на это недавняя апатия? Возможно. Но плевать. — Я конечно знал, что ты живешь в этом городе, но даже не думал встретить тебя здесь! — весело воскликнул Джеймс, войдя в магазин. Снейп пораженно молчал. — Так ты работаешь в этом месте? А разве ты не в Паучьем тупике живешь? Это ведь далеко отсюда, разве нет? Северус по-прежнему не произносил ни слова. Он оглядывал старого врага с ног до головы, и просто не мог поверить в происходящее. Ему не приходило даже в голову, что Джеймс, живущий так далеко отсюда — просто возьмет и приедет сюда, при этом заглянув именно в эту лавку. Гриффиндорец с интересом разглядывал старый пыльный магазин, и что-то говорил. Не важно что. Ему просто хотелось поговорить. — Миленькая форма, — в перерыве между бессмысленной болтовней высказался Джеймс, поглядев на темно-зеленый фартук с маленькой вышивкой маленькой книжки. — Тебе не жарко? У вас по дресс-коду такие теплые рубашки, или это твоя старая привычка? Закатил бы хоть рукава. — Ч-что ты здесь забыл… — произнес Снейп с такой тяжестью, будто до этого не разговаривал совсем. — Я просто гулял, а потом решил заскочить, — от чего-то он засмеялся. — А разве мы не должны соблюдать субординацию, и обращаться друг к другу на вы, сэр? Слизеринец как всегда был враждебно настроен, но и заметно напуган. Он даже предположить не мог, почему Джеймс вообще проявил к нему такой интерес. Чаще всего, за этим следовало какое-нибудь унижение. Парень постоянно оглядывался по сторонам, и явно хотел переместиться хоть куда-то, например в служебное помещение. Но вдруг он подумал о том, что сбегать будет позорно, а он не мог позволить своей гордости опуститься перед врагом. В итоге: Снейп проигнорировал однокурсника, сел на свое место за кассовой зоной, и уткнулся в книгу, стараясь не обращать внимание на надоедливый шум. — Обслуживать не будешь? — насмешливо спросил Джеймс, наклонившись над столиком, отделявшем их. Снейп ему не ответил. Его не интересовало то, как его недруг попал сюда, и что ему вообще от него надо. Он постарался стереть его существование в этом помещении, надеясь избавить себя от проблем. — Что ты читаешь? — не отставал от него Джеймс. Он снова был проигнорирован. Ему ничего не оставалось, кроме как вырвать книгу из рук Северуса, и присвоить ее себе на время. — Отдай, Поттер! — огрызнулся Северус, потянувшись за книгой. Столик с кассой не позволили ему это сделать, а выходить за его пределы было опасно. Это была его единственной защитой в этот момент. — «Божественная комедия», — прочитал Джеймс, поглядев на обложку. — И как тебе? Смешная? — Это не комедия, придурок! — Но так написано на обложке, а она вряд ли мне станет врать, — Джеймс не мог перестать улыбаться, когда Снейп агрессивно тянулся за книгой, а он в ответ отдергивал руку дальше. Он открыл первую попавшуюся страницу и прочитал: — Поверь — когда в нас подлых мыслей нет, нам ничего не следует бояться. Зло ближнему — вот где источник бед, оно и сбросит в пропасть, может статься. Покуда Небо силы мне дает, дурного я могу не опасаться, и адский жар ступней моих не жжет. — Джеймс задумчиво сжал губы и нахмурился. — А где смеяться? — Отдай сейчас же! Это тебе не библиотека! — Снейп как всегда покраснел от злости. — Но ты же ее читал! — Мне позволено, а тебе нет! Отдавай, и убирайся отсюда! — Я вызываю у тебя слишком много эмоций, успокойся, — скромно высказался Джеймс, уложив книгу рядом с собеседником. — Я ведь просто зашел проведать тебя, вот и все. — Опять захотел поиздеваться, — тихо пробурчал Снейп, отчего Джеймс шутливо ударил по столу. Снейп вздрогнул от резкого звука. — Глупости! В таком-то приличном месте? Обижаешь. Может я люблю читать, вот и заглянул к тебе. Снейп молчал, и даже не смотрел на него. Лицо его выражало такую обиду, словно Джеймс уже успел его чем-то задеть. Отчего-то парню стало жаль его отчужденный характер, и он тоже замолчал. Северус по-прежнему не уходил, хотя очень хотел. Ему было стыдно так просто сбегать. Он решил себя чем-то занять, и начал складывать книги позади кассовой зоны, и старался делать вид, что не замечает настойчивого взгляда Джеймса, приносящий ему дискомфорт. Поттер внимательно следил за ним. Только сейчас он заметил, что парень выглядит в разы хуже, чем в школе, и дело было даже не в его нечистоплотности. Когда рукава задирались, он видел насколько тонкими стали его запястья. На шее очень четко виднелись сухожилия, а щеки впали так, словно он не ел несколько дней. Он и до этого был очень худым, но не настолько болезненно, как сейчас. Под глазами у него залегли плотные тени, и весь его вид казался крайне уставшим и нездоровым. За длинными волосами Северуса, как заметил Джеймс, красовался яркий синяк, в центре которого образовалась бордовая корка. Он прикинул, что удар, должно быть, был очень и очень сильным, как падение с лестницы. Ему хотелось расспросить его об этом, но пока не решался. — Помнишь ты говорил, что любишь магловские книги? — спросил Джеймс, и голос его стал намного мягче и спокойнее. Тем не менее, Снейп окинул его таким агрессивным взглядом, что ему стало не по себе. — Когда я говорил? — прошипел парень, со злостью сжав кулаки. — Когда ты решил воспользоваться телом Лили, чтобы выявить мои секреты? — Так-то оно так, но… — Это забыто, — твердо произнес Снейп, продолжая складывать книги. — Мы договорились. — Да подожди ты, — ему становилось все сложнее что либо говорить, но он не сдавался. — Я же не со злым умыслом об этом говорю. Просто хочу, чтобы ты посоветовал мне что-то. — Детского отдела у нас, к сожалению, нет. — Я был бы не против начать с него. Северус снова окинул его таким серьезным и бесчувственным взглядом, что ему стало стыдно, но внезапно он рассмеялся: неловко, но искренне. От чего-то негативная обстановка на него по-прежнему не влияла. — Я бы взял комедию, которую ты читал. С этим определился. А что насчет музыки? Где ты брал пластинки? Джеймс понимал, что свалил на Снейпа слишком много вопросов за эти пару минут, но желание пообщаться было сильнее любых предубеждений. — Знаешь, когда я был в Лондоне, то хотел купить пару пластинок, но потратил все деньги на развлечения. Сейчас же — я готов скупить любой магазин, лишь бы он был здесь. Так что… — Слушай сюда, Поттер, — не сдержался Снейп, резко повернувшись к нему. — Я здесь работаю, и это место тебе не детский сад. Мне не нужен здесь беспорядок, так что уходи, пока твои чертовы дружки сюда не подошли! — Ты про мою компанию? — удивился Джеймс. — Я сегодня без них… Так ты этого боялся? — Я не боялся, — капризно бросил Снейп, но плечи его наконец-то опустились. — Не хочу никого из вас видеть, а тебя в особенности. — А я, как видишь, очень даже обрадовался из-за тебя. Джеймс так невинно улыбнулся, что при взгляде на него, Северус даже не нахмурил брови. Конечно он до сих пор не мог понять его поведение, и злости ему было не занимать, — он перестал выглядеть таким разгневанным рядом с ним. Вероятно, у него было достаточно много вопросов, но он не осмеливался их задать от своей гордыни. Парень по-прежнему складывал книги, а Поттер смотрел на него и думал о том, что совсем не представляет, какую жизнь он проживает за пределами школы Хогвартс. А ведь после конца учебного года Джеймс часто думал о нем, хоть и неосознанно. Например тогда, когда смотрел на ночное небо, или слушал скучные магловские сонаты, или чувствовал едкий запах травяных зелий, которые тестировал его отец. Внезапно Мародер захотел рассказать ему обо всем, что случилось у него этим летом, но от чего-то ему было неспокойно. Он глядел на кровавую ссадину на лице Снейпа, и это не давало ему покоя. — Что у тебя с лицом? Подрался? Рефлекторно Снейп дотронулся до больного виска и тут же прикрыл его длинными волосами. Он не хотел отвечать. Даже Джеймс со своими тяжелыми кулаками никогда не оставлял на нем такие яркие следы. В нем вдруг появилось беспокойство, и неприятные воспоминания, которые он не мог принять даже после осмысления всей своей натуры. Он тяжело взглотнул, прежде чем задать вопрос: — Твой боггарт сделал это с тобой? Не успел Джеймс закончить, как Снейп схватил тяжелую книгу, и со всей мощности кинул ее в сторону врага. Он еле успел увернуться, в шоке глядя на него. — Как ты смеешь! — закричал Снейп, выйдя из себя. — Зачем ты об этом сказал?! — Я… Я просто хотел… — Ненавижу тебя! Убирайся! Всегда один вопрос — и все его спокойствие в миг улетучилось. Парень направился к служебному помещению, грубо стягивая с себя фартук. Джеймс не хотел, чтобы он уходил. Ему было жаль, ведь жестокое воспоминание с третьего курса, хранившееся в их памяти — отравляло не только Снейпа, но и Мародера. Он хотел честно признаться ему об этом, и извиниться за то, что пытался подавить в самом себе мысли о том дне. — Снейп, постой, я ведь не хотел! И вдруг, за пределами магазина, прямо на улице раздался голос: — Джеймс, ты где? Сердце его остановилось от осознания всего происходящего. Мало того, что парень забыл о ее существовании, так еще и попался на глаза Снейпа, во время свидании с девушкой, которую ОН любит. — Лили… — произнес Северус с такой нежностью, что у Джеймса по руками пробежали мурашки. Он смотрел на нее очарованно, словно на прекрасное чудо, сотворившее божеством. Глаза его были влюблены, и одинокие чувства, казалось, не погасли на ни миг за все это время. Затем Снейп перевел взгляд с нее на Мародера, и хоть он не выражал ненависть или злобу, — в нем читалась глубокая обида, печаль и предательство. — И как же я сразу не догадался… — Ты не так подумал, Снейп, — пытался оправдаться Джеймс, но он его не слушал. Слизеринец скрылся в служебном помещении до того, как Лили заглянула в книжную лавку. Она осматривалась по сторонам, а внутри у Джеймса что-то неприятное завертелось. Девушка вдруг заметила его, и с каменным лицом направилась к нему. — Я тебя везде ищу. Где ты был! — возмущенно воскликнула Эванс, дернув его за рукав. — Ну и заставил поволноваться! Так же нельзя! Мгновенно Джеймс погрузился в то же состояние, как и до встречи со Снейпом, вот только упадок сил произошел так резко, что ему стало еще тяжелее. Он долго молчал, не в силах подобрать слова, и в итоге решил проигнорировать девушку, быстро копаясь в своих карманах. Лили удивленно смотрела на него, и совершенно не понимала, что приключилось с ним в ее отсутствие. Она решила не торопить его. Джеймс в это время достал пару фунтов стерлингов, и оставил на кассе, добавив намного больше, чем стоила книга. Он взял «Божественную комедию» и направился на выход. — Извини. Заинтересовался магловскими книгами, — устало произнес парень, смотря куда-то вдаль. — Все хорошо, — улыбнулась она, с легким беспокойством. — А почему именно эта книга? — Не знаю, — он пожал плечами. — Ты долго искала меня? — Меня остановила старушка, которую я не могла остановиться слушать, — девушка заулыбалась. — Такая милая. Она рассказала мне о своем цветочном магазине и… Джеймс даже подумать не мог, что Лили может быть настолько разговорчивой. Она что-то говорила, смеялась, и парень, как бы он не сдерживал себя, позволил себе впервые закатить глаза и бесшумно вздохнуть. Только сейчас он действительно понял, что до радостной встречи со Снейпом ощущал с ней не просто волнение и неуверенность, а скуку. Ему не хотелось этого признавать, но он был выжат как лимон в компании с ней, и дело, по-прежнему, было не в Эванс. Он просто охладел, и она в этом была точно не виновата. Возможно все дело в том, что до этого он слишком долго горел от своих чувств, и они погасли также быстро, как и возникли когда-то. Ее идеальный образ, по-прежнему, был прекрасным, но он больше не видел себя рядом с ней. «Божественная комедия.» — думал Джеймс, вспоминая самое яркое событие, что было за сегодня. — «Интересно, она заставила его смеяться?»