Сегодня, завтра, всегда

День проведения турнира настал. Гораций Слизнорт впервые за долгое время был крайне воодушевлен, и едва не светился от довольства. Минерва МакГонагалл укоризненно поджимала губы, глядя на это, и вряд ли осознавала, что выглядела точно также перед каждым матчем по квиддичу, в котором принимал участие Гриффиндор. Но и она чувствовала азарт, прекрасно зная, какие способные студенты на этот раз будут отстаивать честь факультета. Римус и Лили усердно готовились к состязанию, и часто возвращались в башню за полночь, заметно уставшие после занятий. Слизнорт относился ко всем соревнованиям куда проще, но этот турнир создал он, и только он и его подопечные должны были одержать в нем победу. Декан Слизерина готовил своих учеников иначе: если профессор Макгонагалл делала упор на зубрежку таблиц и формул сочетания ингредиентов и большое количество практики, то Слизнорт, ничуть не сомневаясь в навыках студентов, уделял большое внимание отношениям внутри команды. Именно поэтому на фоне остальных участников Северус выглядел так измотанно, — он не привык работать сообща. Его утомляло социальное взаимодействие с другими, но он очень старался себя преодолеть для достижения лучшего результата. Как проходила подготовка в других командах мало кто знал, но Амос Диггори рассказывал, как профессор Стебель настраивает учеников на то, что главное не победа, а участие и хорошо проведенное время. Про Когтевранцев ничего не было известно, потому что Пандору посвящать в дела факультета никто не хотел. Зрители потихоньку собирались в Большом зале. Слишком масштабного ажиотажа вокруг турнира не было: в основном это соревнование интересовало тех, кто хоть в какой-то степени интересовался зельями. Из старших пришли те, кто выбрал для сдачи ЖАБА Зельеварение, с пятого курса и младше те, у кого не нашлось дел поинтереснее на это время. Некоторые младшекурсники лавировали между зрителями, за бесценок раздавая небольшие тематические сладости, — карамельные котелки на палочках, и все в таком духе. Джеймс уже сидел среди учеников в Большом зале, обосновавшись на самом верху построенной по поводу соревнования трибуны, окружавшей свободную середину для участников. В паре футов от него висело зеленое полотно в поддержку факультета Слизерин. Юноша пришел на полчаса раньше, чтобы никто не заметил, как он вешал этот подарок для вражеского, вообще-то, факультета. Как бы ни была высока его популярность на родном факультете, вряд ли товарищи бы поддержали этот его внезапный альтруистичный порыв. Наверное, было бы даже не слишком эгоистично признать, что вся его поддержка была направлена именно на слизеринскую команду, ведь для Северуса победа была куда важнее, чем для всех остальных участников вместе взятых. Этот день должен был принадлежать Северусу, и победа должна была достаться ему. В смысле, его команде, конечно… — Эй, Ру, ты только взгляни на это! — воскликнул Мальсибер, указав Эйвери на зеленое полотно. — Как наши ребята хорошо постарались, в отличии от остальных факультетов. — Интересно, кто это сделал? — с улыбчивой задумчивостью произнес Руперт. — Похоже, никто кроме Слизеринцев больше не захотел поддержать своих участников. Джеймс поглядел на них и понял, что неприятели смотрят на него. Как только они встретились взглядами, Слизеринцы издевательски переглянулись и подошли ближе. — Эй, Поттер, видел, что сделал Слизерин? Жаль, что ваши львята так не смогли, — с наигранной горечью вздохнул Рейнард, разводя руками. Он смотрел на Джеймса сверху вниз, искривив губы в глумливой ухмылке. — Похоже, Гриффиндорцы не такие дружные, как они хотят казаться, — захихикал Эйвери. — С нетерпением ждем вашего проигрыша! Джеймс даже не встал со своего места и не стал спорить. На самом деле, он еле сдерживал приступ смеха. Пришлось даже отвернуться и прикрыть рот кулаком, дабы не выдать своего веселья. Мальсибер и Эйвери, вероятно, посчитали его безоговорочно проигравшим в этой беседе, так что быстро оставили неприятеля в одиночестве, но сели поблизости. Джеймс видел, как они перешептываются и смотрят на него, но это никак не могло испортить ему настроение. На турнир должны были прийти все Мародеры и почти все девчонки курса, но Джеймс решил не показываться им на глаза и сесть между Когтевранцами и Слизеринцами, где они бы никогда не сели. Для друзей Джеймс находился в Больничном крыле, потому что они пообещали Римусу и Лили активно и громко поддерживать Гриффиндор, что могло привлечь внимание Снейпа, а Джеймс не хотел, чтобы тот его видел. Ни к чему Слизеринцу отвлекаться и волноваться из-за присутствия влюбленного в него Гриффиндорца. Пусть он пройдет этот турнир с легкой головой, а разбираться они будут уже потом. — Джей-Джей, ты чего здесь забыл?! — Марлин МакКиннон, возникшая как из ниоткуда, заставила парня вздрогнуть. — А как же свидание с мадам Помфри? — Ты меня напугала, — недовольно буркнул Джеймс, оглядываясь на всякий случай. К счастью, рядом с ней больше никого не было. — Остальные задерживаются? Не говори им, что я здесь. — Почему? — удивилась Марлин. — Просто не говори, — отрезал Джеймс, но девушка состроила такое театрально-печальное выражение лица, что он не смог устоять. — Сегодня я поддерживаю не Гриффиндор. — А кого? — казалось, брови Марлин не могли взлететь еще выше… но они смогли. — Пожалуйста, не задавай вопросов. — Джеймс отвернулся, всем видом показывая, что не хочет обсуждать эту тему. Марлин это поняла, и больше его не расспрашивала. Она присела рядом и решила продолжить разговор, сместив внимание на себя: — Я тоже болею сегодня не за наших, так что побуду с тобой, в тени ото всех, — с улыбкой сказала она. — Доркас так усердно готовилась к турниру, что я не могла оставить ее без своей поддержки. Для мотивации я поставила ей условие: если она выиграет, то я сделаю все, чего пожелает ее душа. — Ты не в любовном романе, так что не думай, что она попросит у тебя поцелуй, — усмехнулся Джеймс, заставив подругу залиться румянцем. — У меня должен быть шанс! — засмеялась она нервно, стремясь скрыть свое смущение. До начала турнира оставалось еще пятнадцать минут. Марлин и Джеймс довольно громко общались между собой, привлекая внимание неприятно озадаченных Когтевранцев и Слизеринцев. Но они часто посматривали на двери Большого зала, отслеживая приближение своих друзей, чтобы вовремя замолчать. — Какого черта вы вообще здесь сидите? — грубо спросил Рейнард, оценивающе оглядывая двух единственных Гриффиндорцев на этой стороне трибун. — Отсаживайтесь в другой конец, к себе подобным невеждам! — А ты чего нам указываешь? — огрызнулась Марлин. — Сам отсядь, если тебе что-то не нравится! — Да кто ты такая? Истеричка, которая скоро отбросит коньки? Мальсибер задел Марлин за живое. Девушка оскалила зубы и набрала в грудь побольше воздуха, приготовившись выпустить него поток бранных слов, но Джеймс ее остановил. Он приблизился к ней и прошептал на ухо: — Нам не нужен громкий конфликт, не лезь на рожон… — Вы когда заделались сладкой парочкой? — Эйвери с отвращением скривил лицо. — Иди бинты меняй, Поттер, а ты, МакКиннон, помогай! Мальсибер рассмеялся, заставив Руперта с гордостью ухмыльнуться и насладиться своей оригинальностью. Марлин не собиралась терпеть такое отношение, предложив Джеймсу поискать другое местечко, но все места поблизости были заняты. Им пришлось какое-то время молча глотать насмешки в свою сторону, пока компанию Гриффиндорцев не пополнил кое-кто еще. — Джеймс, я так рада видеть тебя! — дружелюбно воскликнула Пандора, проходя к нему через толпу. — У вас тут найдется место для нас? Мальсибер явно собирался и на нее обрушить свои оскорбительные высказывания, но Эйвери отвлек его, дернув за плечо. Он указал ему на десятку коробок сладостей в руках Пандоры. — А мне сказали, что угощения кончились! — словно капризный ребенок высказался Руперт. — Эта дура все себе забрала! — Я сама все купила, — улыбчиво оправдалась Пандора, никак не отреагировав на оскорбление. — Я поделюсь, если не будете обижать меня и моих друзей. — Согласен! — тут же выкрикнул Руперт и выхватил из ее рук коробку конфет. Слизеринцы отвлеклись, и тогда Джеймс и Марлин смогли спокойно, и также дружелюбно поприветствовать Когтевранку, получив от нее шоколадных лягушек. — Ну ты и модница, Пандора! — улыбнулась Марлин, осматривая ее с ног до головы, и едва сдерживая смех. Девушка разоделась во все зеленое. На ней висели два слизеринских шарфа, надет свитер со слизеринским гербом, а из-под резинки ее юбки торчал такой же флажок. Не сложно было догадаться, за кого она пришла болеть. — А кто тебе все это дал? — решил уточнить развеселившийся Джеймс, как вдруг заметил за спиной Пандоры еще одного недруга. — Мои друзья! Поздоровайся, Регулус. Давай сядем рядом с ними, — добродушно сказала Пандора, с улыбкой обращаясь к новому другу. — Привет, — без энтузиазма произнес Регулус, не скрывая недовольства в закатившихся глазах. — И давно вы дружите? — тактично спросил Джеймс, с такой же неприязнью глядя на него. — Барти познакомил меня с Регом месяц назад, и мы хорошо подружились! Я так рада заводить новых друзей! Пандора говорила очень громко и высоко, так что Марлин раздраженным жестом попросила ее утихомириться, приложив палец к губам и шикнув. Когтевранка ее послушала, но в дальнейшем пришлось повторять этот жест еще много раз. — А почему вы сидите именно здесь? — вяло спросил Регулус. — Почему это так всех волнует? — Джеймс устало вздохнул. — Многие сидят не на стороне своих факультетов. — Немногие, — возразил Слизеринец. — Неужели Северуса решил поддержать? Как только он задал этот вопрос, Марлин, Пандора, и даже Эйвери с Мальсибером удивленно на него поглядели. Джеймс сжал губы, сильно разозлившись на младшего Блэка. — Тебя это не касается. Я могу тут сидеть потому, что Марлин поддерживает Доркас, или из-за денежных ставок. Но я не хочу с тобой об этом говорить, понял? — Мне не так уж интересно, — Регулус пожал плечами, но явно был доволен проведенной провокацией. Наконец протрубили в большой, звучный рог, что ознаменовало начало турнира. Джеймс и Марлин поглядели на двери Большого зала и не прогадали, увидев входящих оттуда Сириуса, Питера и Мэри. Друзья, сидящие в Слизеринском и Когтевранском кругу, тут же сложились пополам и спрятались за спинами других учеников. Пандора и Регулус удивленно на них поглядели, но поняли их мотивы и ни о чем не расспрашивали. — Предупреждаем: мы будем очень громкими и привлечем к себе внимание, — заявил Регулус, и Пандора его поддержала. — Не думаю, что участники будут заинтересованы толпой больше, чем турниром, так что ничего страшного, — с улыбчивой беззаботностью сказала Марлин, успокаивая напряженного Джеймса. Сириус и Питер уселись в другом конце трибуны. Их было не слишком сложно увидеть среди толпы, как и Джеймса и Марлин, так что они оба, хоть и не признались в волнении, все равно низко склонились, желая стать как можно незаметнее. Они оба еще не признавались в тесном общении со Слизеринцами, да и неловко было болеть за кого-то, кроме Римуса и Лили. — А мы не могли сесть к ним и тихо поддерживать наших змеек? — спросила Марлин, приподняв брови. — Никак нет, — тут же ответил Джеймс. — После турнира мне срочно нужно будет поговорить с моим Слизеринцем, чтобы никто не отвлекал меня, не сбивал с настроя, не удерживал и не задавал лишних вопросов. Тем более, мы сидим ближе всех к выходу, так что мне ничто не помешает выйти незамеченным. Марлин только открыла рот, чтобы спросить еще о чем-то, но тут же остановилась и замолчала, когда началась музыка, и двери Большого зала снова открылись. Внутрь вошел Альбус Дамблдор и деканы всех четырех факультетов, другие профессора, а за ними участники турнира. Все взрослые кроме деканов уселись на свои почетные места на отдельной трибуне. Им тут же начали хлопать. Джеймс и Марлин задергались и начали высматривать Слизеринцев. Эван Розье шел первый в своей группе, уверенно подняв голову и подмигивая каждой своей поклоннице. Вероятно именно ему так громко визжали девчонки. — Эван хорош собой, как всегда, вот только надевать дорогущий костюм было лишним, — захихикала Марлин. — Напыщенный идиот, — язвительно бросил Джеймс, так и не опустив злость на него за свой неудачный матч. — Глянь на Барти! Какой он маленький по сравнению с остальными… — Пытается выглядеть бесстрашно, но что-то не получается. - хмыкнул Джеймс. — Эй, — остановил их Регулус. — Прекратите обсуждать наших друзей, или идите на сторону Гриффиндора! — А я хочу сидеть с ними! — по-детски надулась Пандора, и младший Блэк смущенно замолчал. За Эваном шла Доркас Медоуз с идеальной осанкой, смотря на которую глаза Марлин зажглись яркими огоньками. Джеймс не знал, что она чувствует в этот момент, и не хотел спрашивать, ведь сам ощущал неподдельный трепет, глядя на Северуса, идущего позади всех. Он выглядел не то, чтобы угрюмо, скорее испуганно из-за такого пристального внимания зрителей. «У тебя все получится. Ты справишься.» — думал Джеймс, с улыбкой следя за каждым шагом Северуса. Для приличия он также поглядел на Римуса и Лили, но скоро снова вернулся к Слизеринцу взглядом. Каждая команда остановилась на стороне своих факультетов, так что Джеймс и Марлин могли видеть лишь их спины. — Итак, дамы и господа, мы начинаем турнир зельеваров, в котором каждый из деканов представит от себя четырех участников! — торжественно объявил Гораций Слизнорт. — Я очень рад, что мы смогли воссоздать подобие Чемпионата по зельям в школе Хогвартс, и даже подготовить хорошие призы для участников. Уверен, они будут рады получить дорогие издания лучших зельеваров магической истории, медали и дипломы, которые очень понадобятся им всем в будущем. Также хочу отметить, что поддержка зрителей очень важна, потому что победившему факультету будет начислено сто призовых очков! — трибуны взорвались радостными выкриками и хлопками, и после недолгой паузы Гораций продолжил: — Участники будут соревноваться в три этапа, зарабатывать баллы и бороться за победу! Начнем с команды декана факультета Гриффиндор. Прошу, профессор МакГонагалл. Женщина сделала шаг вперед и громко объявила участников: — Римус Люпин, Лили Эванс, Хэйми Финниган, Индра Патил! Оглашенных тут же одарили аплодисментами и свистом. Разумеется, громче всех кричали Мародеры, и дикий вопль Сириуса был слышен, вероятно, во всех коридорах Хогвартса. Марлин и Джеймс переглянулись и, не удержавшись, оба расхохотались, впрочем, стараясь издавать не слишком много шума. — Теперь Слизерин! — профессор Слизнорт строго перебил все ликования. — Представляю вам участников своего факультета: Северус Снейп, Барти Крауч, Эван Розье и Доркас Медоуз! Встречайте! Слизеринцы громко захлопали. Джеймс внимательно присмотрелся к Снейпу и увидел, как он смутился. Вероятно из-за того, что его имя произнесли первым. Но Мародер очень обрадовался увидев, как Доркас приобняла его за плечи, Эван похлопал по спине а Барти с улыбкой ему о чем-то сказал. Северус заметно выпрямился, приняв их поддержку. Джеймс не смог сдержать довольную улыбку. — БАРТИ, ЖЕЛАЮ ПОБЕДЫ!! — заорала вдруг Пандора, да так, что все рядом сидящие с ней ученики вздрогнули, а от высокого писка прикрыли уши ладонями. — БАРТИ, ТЫ ПОБЕДИШЬ!! — перекричал ее Регулус Блэк и даже встал на трибуну, дабы его было видно. — ДОРКАС, ЭВАН, ВАМ ТОЖЕ УДАЧИ! ВЫ НЕЗАМЕНИМЫ! — теперь они орали хором. — СЕВЕРУС, ТЫ ЛУЧШИЙ ЗЕЛЬЕВАР!! БАРТИ!! БАРТИ!! Джеймс и Марлин смотрели на них с неподдельным шоком. Слизеринские участники незамедлительно обратили на них внимание и обескураженно хлопали глазами. Гриффиндорцы испуганно склонились, чтобы за спинами других их не было видно. — Я не думала, что они будут настолько привлекать к себе внимание, — призналась Марлин, зажимая уши руками. — Я тоже… — сказал Джеймс, сделав то же самое. Когда очередь подошла до участников Когтеврана, Пандора и Регулус успокоились и сели на место, отдышаться. Ученики недовольно резали их глазами, но они не обращали на них ни малейшего внимания. Джеймс и Марлин осторожно выпрямились и посмотрели вперед. Слизеринские участники до сих пор смотрели в их сторону, и дольше всех задержалась Доркас, высматривая кого-то в толпе. Марлин вспомнила, что от нее ей скрываться не нужно, и тут же поднялась, показав себя. Медоуз заулыбалась так смущенно, как никогда раньше, и отвернулась, заправляя волосы за ухо. После объявления всех остальных участников, профессора подождали минуту, пока зал успокоится, а после Гораций Слизнорт вышел в самый центр круга, прижал палочку к горлу и заговорил: — Хочу рассказать вам о правилах. Слушайте внимательно, — продолжает профессор Слизнорт, обращаясь ко всем участникам. — Первый этап самый короткий, и будет длиться всего восемь минут. На столах у каждого из четырех участников разложено три десятка самых различных зелий, которые они должны определить по запаху и выставить нужную табличку с правильным названием. Все просто, правда? — А я не различаю запахи. Все просто воняют, и все, — посмеялась Пандора. — Поддерживаю, — сказала Марлин. Дора поднесла к ней ладонь, желая получить пять, но то ли Гриффиндорка этого не заметила, то ли ее неприятие так и не прошло, но на жест она не ответила, и Пандора, пожав плечами, убрала руку. — Во втором этапе участники будут различать данные им зелья по сложным формулам. Рядом со столами у каждого факультета стоит доска, на которую вы крепите магниты с формулами. Но будьте очень внимательны, ведь магнит нельзя будет убрать, если его прикрепить к доске. Можете отставить его в сторону, но за это снимаются баллы. На задание дается десять минут, и оно куда сложнее первого. Надеюсь до этого вы не пропустили ни одного занятия, и хорошо знаете алхимию, как важнейшую отрасль зельеварения. Джеймс следил за Снейпом. Розье с улыбкой шептал ему что-то на ухо, а Доркас стоящая рядом, смеялась и хлопала его по плечу. Гораций Слизнорт хорошо постарался, чтобы сплотить их команду, ведь даже Северус участвовал в разговоре и что-то отвечал. Джеймсу было очень интересно, улыбается ли он сейчас, но с его места этого было не разглядеть. — И в финальном, третьем испытании, все команды буду готовить сложное зелье. Какое — определит жеребьевка. Вам может попасться и такое зелье, которое вы, по крайней мере шестикурсники, еще не изучали, поэтому старшим студентам придется брать инициативу в свои руки. Вытягивать вы будете не просто название случайного зелья, а рецепт, что немного упрощает задачу. Каждый участник будет выполнять по одному пункту в порядке очередности, и передавать эстафету другому, а остальные в это время смогут искать нужные ингредиенты. Сложность также заключается в магических существах, которые будут всеми силами мешать вам готовить зелья. Троллей, банши и громадных змей вы не встретите, как в Чемпионате, так что не бойтесь. Вместо них вам будут мешать пакостливые пикси, нюхлеры, охотящиеся за золотом, крепленном на каждой банке с ингредиентом, пушишки, ласково сбивающие вас с ног, а также ядовитые докси, яйца которых вам понадобятся для зелий, и которые они так просто не отдадут. Многие ингредиенты будут либо утащены, либо защищены, а может даже убегут из ваших рук, вроде летающих морских коньков. Противоядия и лечебные зелья будут у каждого на столе. Палочка на всех четверых участников будет лишь у одного, так что выберите себе лидера. — Хорошо, что меня не взяли участвовать, — сказал Регулус, хмуро выслушивая слова декана. — Докси очень противные, и кусаются больно. А Пикси один раз подняли меня за уши и забросили на дерево, так что Сириусу пришлось меня выручать, но его самого позже посадили на самую высокую ветку. От слов Слизеринца Пандора разразилась таким громким смехом, что Марлин и Джеймс снова пригнулись, а ученики недовольно поглядели в их сторону. — Что же, полагаю, все уяснили правила, и теперь мы можем начать наш турнир! — громко объявил Слизнорт, и все деканы оставили круг, поднявшись на трибуну преподавателей. В кругу участников находились небольшие столы, которые удлинились в ширину на несколько футов, когда профессор Слизнорт взмахнул палочкой. К каждому столу подлетело три десятка самых разных зелий, и многие удивились, насколько их много для короткого времени отведенного для первого этапа. Прогремел еще один вой из рога, а затем звук, похожий на глухой выстрел, и участники рванули к столам. — Не смотря на мастерство каждого декана, их подготовка очень отличается друг от друга, — послышался громкий голос Альбуса Дамблдора, и зрители ахнули поняв, что именно директор будет комментатором. — Когтевранцы, как всегда, очень практично подходят к выполнению задания. Каждый ученик Когтеврана брал по одному зелью и вдыхал его запах. Они все были достаточно уверены в своих знаниях, чтобы не советоваться друг с другом. Они двигались быстрее всех. — Пуффендуйцы, похоже, полагаются на превосходную интуицию, — продолжал директор с улыбкой, и многие издали смешки. — О нет, я ошибся. Вы только посмотрите, какие они дружные. Профессор Стебель всегда говорит, что Пуффендуй, в переводе барсучьего языка — это дружба. Все четверо пуффендуйцев останавливались на каждом зелье вместе, рассматривали каждую карточку и обсуждали друг с другом варианты ответа. Двигались они медленно, но, вероятно, не допускали ни одной ошибки. — Гриффиндорцы совмещают в себе коллективность и прагматичность. Профессор МакГонагалл знаток в хороших стратегиях. Джеймс с интересом поглядел на своих товарищей. Те разделились на две группы по два человека. Римус и Лили довольно быстро чуяли знакомые запахи, и ставили таблички рядом с зельями. Хэйми Финниган и Индра Патил справлялись не так быстро, но тоже хорошо. — План Слизеринцев достаточно понятен: расправиться с легким, а сложности оставить на потом. Удивительно, как отличается подготовка студентов. Но все они двигаются достаточно хорошо, и укладываются в назначенное время. Вначале Слизеринцы метались у стола, будто искали конкретное зелье. Позже стало понятно, что они ищут знакомые запахи, те, которые никак не спутаешь с остальными. Именно поэтому они вырывались вперед под конец, когда многие другие внезапно впадали в ступор и понимали, что спутали карточки, и начинали все сначала. Слизеринцы действовали по отдельности. Они доверяли друг другу, так что не стали даже перепроверять. У них оставалось десять зелий, запахи которых различить было сложнее, и тогда они собирались в кучку и обговаривали решения. Джеймс замечал, как Северус время от времени возвращает свою привычную дерзость, начинает спорить с остальными, и даже повышать тон на Барти. Но Доркас Медоуз быстро притягивала его в реальный мир, и он снова становился покладистым. Такой уж Северус. Часто спокойный и безразличный, но иногда раздраженный и пылкий. Таким Джеймс его полюбил, и такому желал сейчас победы, и всего самого лучшего для того, кто угрожал убить его в спорах, кто злится с такой силой, что начинал краснеть, для того, кто переживал и волновался по всяким пустякам, порой, с удвоенной силой. Джеймс не мог перестать улыбаться, осознавая, что Северус показывал ему те части себя, которые, вероятно, не показывал никому другому. Он был связан с ним, и вполне мог себе представить, что чувствовал Снейп, когда его мнение начинали оспаривать, когда он оказывался прав и торжествовал, и наоборот. Погрузившись в свои мысли, Джеймс не сразу понял, как громко разрывается криками зал, пытающийся напомнить всем участникам о скором окончании времени. Оставалось полминуты. Первыми закончили Слизеринцы и Пуффендуйцы, затем Гриффиндорцы, и под конец, на удивление, Когтевранцы. Когда первый этап закончился, профессор Слизнорт прошел в круг и посмотрел на результат каждой команды. Слизерин не допустил ни одной ошибки, как и Когтевран, но у второго сняли балл за то, что они были последними. Гриффиндор допустил одну ошибку, а Пуффендуй две. Когда аплодисменты и дикие выкрики Пандоры и Регулуса стихли, профессор Слизнорт вернул столам первоначальный вид и с помощью магии собрал почти все зелья в один маленький мешок, только оставил на каждом столе по одному бутыльку. Затем он вернулся на свое место, и объявил начало второго этапа. Снова протрубил рог, и участники принялись ломать головы, вспоминая точные формулы того или иного зелья. — Доркас лучшая в формулах, — уверено заявила Марлин. — Северус лучше, — тут же сказал Джеймс. — Мммм… Северус значит? Джеймс покраснел, укусил себя за внутреннюю сторону щеки и тихо произнес: — Не говори никому. — Разумеется, — улыбнулась подруга. Барти начал копаться в магнитах, подбирая нужный по указке остальных. Эван делал черновик, располагая возможные варианты в воздухе, задумчиво вертя пальцем в разные стороны. Доркас и Северус сначала обговаривали варианты между собой, а после уже советовались с остальными. В это время Вороны начали крепить магниты на доску, выдавая в себе либо спешащих глупцов, либо умников. Барсуки обсуждали формулы, время от времени посмеивались и улыбались друг другу, и не спешили работать с доской. Было видно, что почти весь состав команды львиного факультета не совсем сориентировался по формулам, и активнее всех проявляла себя Лили, которая уже перебирала нужные магниты и объясняла что-то остальным. — Когтевран закончил испытание! — прозвучал изумленный голос Альбуса Дамблдора. — Две минуты и тринадцать секунд! Поразительный результат! Как я вижу, зелье им было дано совсем не легкое, а именно — живой напиток. Надеюсь, я правильно произнес? — Это эликсир жизни! — гордо выкрикнул кто-то из зала, и снова послышались смешки. — Вторыми выходит Гриффиндор! — вернулся к насущному директор. - Результат чуть меньше трех минут! Аплодирую стоя Лили Эванс, в то время как остальным только сидя, но не без радости, — Дамблдор лукаво улыбнулся, окидывая взглядом смутившуюся команду. — Что ж там у Слизеринцев такое? — удивилась Марлин, вытягиваясь чуть ли не в полный рост, чтобы рассмотреть получше. — Доркас сделала рука лицо, — оповестил ее Джеймс, заставляя подругу сидеть ровно. — На Барти хмурый взгляд давят. — О нет, похоже он перепутал магниты! — обеспокоено воскликнула Пандора, и тут же встала. — Барти, все хорошо, ты молодец! — Ох, как ему неловко наверное, — сочувственно подметил Регулус, прижав ладони к щекам. — Только бы снова не оплошал… Осуждающий взгляд Слизеринцев быстро смягчился. Эван потрепал Барти волосы и что-то прошептал ему, успокаивая. Доркас и Северус в это время продолжали раскладывать магниты, и по итогу вышли третьими. За ними Пуффендуйцы, о чем Дамблдор тут же объявил. На середину снова вышел Слизнорт, и поглядел на формулы каждой из команд. В это время зрители замечали, как домовые эльфы начинают выносить в круг клетки с магическими тварями и мешки с ингредиентами для третьего испытания. — Победил Когтевран! — громко заявил Гораций Слизнорт, и ученики, болеющие за этот факультет, начали ликовать. Даже Пандора вскочила, яростно хлопая в ладоши. — Второе место занимает Гриффиндор, а третье Пуффендуй! К сожалению, Слизерину придется снять балл за лишний магнит, — профессор тяжело вздохнул и серьезно посмотрел на своих учеников, заставив их пристыдиться. — А теперь мы начнем третий этап! Нас будет ждать очень интересное зрелище! На стороне каждого факультета исчезло все ненужное, и остались лишь столы, на которых вскоре возникли большие котлы, приборы для резки ингредиентов и противоядия, лежащие в подписанных мешочках. Слизнорт попросил каждую из команд выбрать лидера, который мог бы держать палочку во время испытания. Гриффиндор выдвинул Римуса, Слизерин — Эвана Розье, Когтевран — Амелию Боунс, Пуффендуй — Амоса Диггори. Они получили свои палочки. Затем Слизнорт позволил им вытянуть рецепт из своего мешка, и каждый получил случайное зелье для приготовления. Слизерину досталось охранное Зелье, Гриффиндору зелье Красоты, Пуффендую зелье сопротивления магии, а Когтеврану зелье невидимости. Гораций Слизнорт стремительно покинул очерченный магический круг, за рамки которого не могло проникнуть ни одно живое существо на время испытания. Вверх тут же начала подниматься тонкая, магическая защитная стена, отделявшая круг от трибун. Достигнув потолка, она замерцала на секунду, и стала совершенно невидимой. — Ну что ж, начинаем на счет три, — сказал Дамблдор, но после его слов снова грянул рог. — Ох, кто же слушает старика, конечно, — рассмеялся он — О, кажется, клетки начинают открываться. Внимательно следите за противниками, они могут очень помешать вам! В один момент клетки покинули все существа, и внутри магического круга начался настоящий кавардак. Пикси пакостили, пытаясь схватить студентов за все, что по их мнению, плохо торчало, включая уши, носы, воротники и рукава мантий. Докси клацали зубами, бросались нужной мелкой утварью, и всячески верещали, делая работу практически невозможной. Два нюхлера стремительно утащили в свои сумки несколько баночек, на которых красовались блестящие марки, и постарались скрыться с добычей, не будучи пойманными в процессе. Пушишки болтались под ногами и пытались привычно для себя ластиться, но безобидных милых зверьков в количестве с пару десятков штук могли избежать только те, у кого хватало равнодушия грубо отправлять пушистые шарики в длительный полет прицельным пинком. Зал то охал, то взрывался громким смехом, то неодобрительно восклицал, поддерживая своих фаворитов и желал поскорее разобраться с той или иной вредной напастью. — Ты только глянь, Джей, Римуса облепили пушишки! Он им нравится! — Марлин схватилась за живот и задыхалась от смеха. — Амоса Диггори пытаются поднять пять пикси, но даже они не справляются с этой задачей! — хохотал Джеймс до слез. — А ты взгляни на Розье! Докси обгадили его дорогущий костюм! — Ох, Мерлин, какая нелепость! Дорогущий костюм на турнир зельеваров, ну и придурок! — Эй, он наш друг, не оскорбляйте его! — недовольно выкрикнул Регулус, но никто его не слушал. — Никто из них даже не начал готовить зелье! Посмотри, как Барти за коньком морским гоняется, роста не хватает схватить! — продолжала хохотать Марлин. — Эвану еще и порвали костюм! Так держать, Пикси! Внезапно Джеймс замолчал, — что-то ударило его в лицо с такой силой, что его очки криво повисли на одном ухе. Удар был достаточно прицельным, и прилетел ему прямо в глаз, безбожно выбивая линзу из оправы. Гриффиндорец тут же схватился за лицо, вскинул взгляд, и понял, что к нему повернут разгневанный Мальсибер. — Я старался сдерживаться из-за вашей милой Когтевранки, но вы слишком обнаглели! — грубо бросил он, крепко сжимая кулак. — Еще один крик мне под ухо, и я самолично выброшу вас в этот круг, полудурки! — Так его, так его! — с азартом поддерживал Эйвери. — Да как вы смеете! — вскрикнула Марлин, но Джеймс жестом приказал ей молчать. — Мы не будем мешать, — спокойно произнес Мародер, с трудом сдерживая свой гнев. Мальсибер удивленно приподнял одну бровь и смотрел на врага как на сумасшедшего, впервые слыша от него такую вежливость в ответ на прямой вызов, но не нашелся, как уколоть снова. Он отвернулся, ничего не сказав, и продолжил следить за ходом турнира, редко кидая на врага недоумевающие, хмурые взгляды. — Я понимаю, что мы не должны выделяться, но черт, я так хочу ему вмазать, — шепотом произнесла Марлин, язвительно высовывая язык в сторону Слизеринца. — Потом ему достанется, — пообещал Джеймс, раздраженно хмурясь. Как человек, постоянно носящий очки, заклинаний для их починки он знал в достатке, но вот пострадавшая скула болела, и это было неприятно. «За мои руки так точно достанется» — подумал он, злорадно ухмыльнувшись. Тем временем зал продолжал шуметь. Каждый факультет пытался ни то предупредить товарищей о новой опасности, ни то подсказать, как следует действовать и где взять нужный ингредиент, но в итоге все голоса сливались в единый однообразный гомон, и мало чем могли помочь участникам. Профессора не были против такой помощи от зала, многим из них зрелище явно доставляло удовольствие, — редко когда в школе случалось действительно стоящее развлечение. Джеймс больше не следил ни за кем другим, кроме Северуса. Команды уже приступили к приготовлению зелий, заменяя друг друга на каждом этапе. Сначала Доркас отбила банку с крыльями феи у нюхлера и добавила ингредиент в котел, затем Барти его нагрел до нужного цвета, пока пушишки ластились у него под ногами и усердно жевали шнурки, после Северус, с трудом отобравший яйцо у Докси, кинул его в котел, потом Эван, с помощью палочки сражавшийся с тварями, подбежал к котлу и довел его содержимое до розового оттенка. Все участники менялись по очереди. В кругу творился абсолютный хаос, но те, кто находился внутри, постепенно приспособились, когда лидеры вспомнили, как противостоять каждому из существ. Знания УзМС и ЗоТИ явно были не лишними на этом турнире. Северусу пришлось бороться с пушишкой за возможность отхватить парочку поджаренных стрекозиных грудок, в то время как Барти все еще ловил летающих морских коньков. Эван, которого уже покусали, пил противоядие чуть в стороне. Доркас пыталась отобрать у Докси яйца, с переменным успехом. Девушка буквально перетягивала яйцо, пока за ее спиной слетались Пикси. Зал кричал ей, чтобы она обернулась, но, когда это произошло, было уже поздно. Пикси, каким-то чудом обнаружив два несовместимых по составу, жидких ингредиента, которые ни при каких обстоятельствах нельзя смешивать, кинули две склянки прямо в ноги Доркас, и те, разбившись друг об друга и об пол одновременно, благополучно взорвались. — Дорогая! — закричала Марлин на весь зал, вскакивая с места. И тогда время остановилось. Кажется, все зрители замолчали, в шоке глядя на нее, а Сириус и Питер, сидящие на другом конце трибун, тем более. И все магические существа, и профессора, и ученики. Все смотрели на нее. Мир замер. По крайней мере, так казалось Джеймсу, когда он понял, что Северус, обративший внимание на крик, нашел его взглядом и уставился прямо на него. Они смотрели друг на друга, затаив дыхание, и когда Джеймс сложился пополам и затаился, время пошло, и он снова смог слышать шум. «Он меня не заметил… Не мог заметить!» — пытался убедить себя Джеймс, взволнованно схватившись за голову. — У Доркас ожоги на ногах… Ох, Мерлин, с какой болью она ходит, и не просит о помощи! — сказала Марлин, переживая собственные волнения. Кажется, чужие взгляды ее вовсе не беспокоили. Джеймс поднял голову спустя какое-то время и уставился на происходящее по центру. Северус, прекрасно справлявшийся до этого со своими задачами, вдруг стал очень нервным и неряшливым. Он то и дело выпускал из рук ингредиенты, затягивал время на свою часть приготовления и постоянно отвлекался на зрителей. Джеймс наблюдал за Слизеринцами, и сердце его бешено стучало каждый раз, когда Северус терпел неудачу. Такие чувства можно было сравнить лишь с посещением матчей по квиддичу, когда мяч попадал в руки противника. Он действительно болел сейчас за чужой факультет, и ждал победы Снейпа зная, как сильно тот был бы ей рад. Джеймс хотел видеть, как сбываются все его мечты. Как окружающие с восхищением признают его таланты и способности. Как он преодолевает все препятствия и добивается успеха. Сегодня Джеймс мечтал увидеть улыбку на лице Северуса, и ничего больше.