Любовь не по статусу

Прошёл день, второй, третий. Конечно же это было не точно, часов у Боши не было. Девушка судила по своему состоянию, но ведь оно могло тоже подводить. Ужасное чувство одиночества посещало обладательницу серых глаз всё это время. Боша скучала по вечно весёлой, порой слегка надоедливой Скаре, заучке Кэт и немного нервной Амелии. Конечно, не те ведьмы, с которыми О’Брайн по желанию проводила бы всё своё свободное время, но как — никак они занимали важное место в жизни розоволосой. А если говорить о действительности в этом чулане, почти лишённого света, можно было сойти с ума. Наверное, Боша была уже на пути к этому. Интересно, однако, кто — то вообще о чём — нибудь догадывается? Если включить голову и подумать — сразу после инцидента пропадает ученица. разве не подозрительно? Точнее не пропадает. Перестаёт ходить в школу. Будем точнее. Хотя скорее всего О’Брайн для всех сейчас лежит в своей тёплой мягкой кровати и борется не на жизнь, а на смерть с температурой. Конечно, легче смести все проблемы по-простому, чем предоставить ученикам защиту, о которой говорят во всеуслышание. Хотя те кому она так была нужна, в итоге её и не получили. Отстойно. И никто ведь даже не подумает этой самой головой. Видимо она у всех просто для красоты. Декорация. А бледность кожи и мешки под глазами спишут на последствия болезни. О’Брайн в этом полностью уверена. Хотя. Ведь и правда, сказать, что девушка не была больна весьма сложно. От пары дней взаперти, крышу сносило здорово. Пусть это будет не больное горло, кашель и другие симптомы простуды, а простой разговор с пауком или другими видами насекомых о неразделённой и несправедливой любви. Но это также заставляло серьёзно задуматься о её психологическом состоянии на данный момент. Однако, розоволосая старалась мыслить позитивно. Рано или поздно девушку выпустят и она вернётся к своей обычной жизни. К своей роли. К тому, что строила всё своё время. Она вернётся для всех той самой Бошей О’Брайн.

***

Послышался скрип несмазанных дверных петель. Похожий чем — то по звучанию на голос Марты. Наверное, такой же раздражающий. Луч света ударил по привыкшим к мраку глазам. Боша прищурилась, пытаясь разглядеть одну из матерей. — Ты вечно собралась здесь сидеть? Или настолько стыдно, что ты решила провести остаток жизни, сгнивая в этом чулане? — Голос той самой Марты, что упоминалось ранее не предвещал ничего хорошего. Девушка это чувствовала. Сейчас она наслушается всякой гнили о себе. Ура. — Хороший выбор, Боша, только боюсь в школе такой метод самобичевания не одобрят, так что выходи быстрее. У меня глаза от темноты болят, а может и не от неё, а от взгляда на тебя. Да, скорее всего именно так. И в кого ты такая родилась? ≪ Да в тебя! Хотя нет я намного лучше. По крайней мере у меня мозги на месте. ≫ — как же хотелось так сказать но, тогда, боялась О’Брайн, её изобьют ещё сильнее прежнего. Девушка вышла из чулана, слегка пошатываясь, будто пьяная. Неужели это свежий воздух? Хотя нет, показалось. Его отравляло существование одной из родителей. — Сколько времени? — Хрипло проговорила Боша, переведя усталый взгляд на Марту. — Тебе пора в школу, — бесцеремонно ответила та. — Спасибо за точный ответ, — С сарказмом проговорила спортсменка и отправилась в свою комнату. Она осмотрела её внимательно, ничего не тронуто и это к лучшему. Бестактность родителей позволяла лазить по вещам розоволосой, и данная процедура было не из приятных. Нарушение границ явно не имело значения в данной семье. Сероглазая девушка начала медленно собираться в школу. Плевать если она опоздает. Ей можно. Неожиданно в дверь дома позвонили. Мелодия, если крик грача можно за это считать, раздалась по всему дому. Послышался голос Ии. Такой добрый и певучий. Приятно ласкал уши. В детстве Боша смеялась, говоря, что матушке нужно было выступать или быть певицей, мол, она бы была очень популярна. Быстро собравшись и завязав пучок, девушка направилась в душ, нужно было умыться и ступать в «любимую» школу. Она спустилась вниз мимолётом заглянув в коридор. Интерес был сильнее её. Кто мог прийти к ним в столь ранний час? У девушки отвисла челюсть мягко говоря. Она ожидала, всё что угодно, но только не это. В дверях стояла Парк. С перевязанным плечом. Улыбается. Такая смазливая мордашка, аж блевать тянет. Но что она здесь забыла? И у матушки такое лицо доброе. К ним подошла Марта, обняла ту за талию. Тоже улыбается. Весь обзор загородили. Да что, чёрт возьми они такое обсуждают с такими физиономиями? Почему они так не смотрят на Бошу, а взгляд на неё как на отброса. Укол обиды пронзил сердце. Она пыталась подслушать, но ничего не вышло. В итоге спортсменка психанула и пошла в ванную, как и хотела. Плевать ей было на отношение родителей. Плевать на всех. Если даже Весь мир от неё отвернётся, у неё всегда есть она сама. Именно на это и нужно полагаться. Так считала О’Брайн. Выходя из ванной она собиралась уже уходить, оставалось ведь только подняться забрать сумку, но её подозвали к столу. То что Боша увидела, слегка её удивило. Парк сидела с родителями розоволосой, будто какой — то член семьи. А ведь таковым не являлась! Пила чай с печеньками, и видимо что-то им рассказывала с огромным энтузиазмом. Заметив выглядывающую из — за угла и удивленную девушку Уиллоу улыбнулась, пододвигая стул, освобождая больше места для того чтобы обладательница голубых глаз села рядом с ней. Девушка смутилась, но виду не подала. — Понимаешь, солнце, Бошенька у нас не злая совсем. — Марта слегка запнулась, подбирая слова. — Ну. Если только немного. А так она просто слегка капризная и, можно сказать, характерная. Никогда через себя не переступает. Самой же «Бошеньке» хотелось рассмеяться. А кто же её такой сделал?! Кто с детства показывал, что добиться уважения можно только действуя силой и внушая страх? Лицемерка. Так и хотелось плюнуть той в лицо. — Да я и не злюсь вовсе. Понимаю, иногда бывает такое — увлекаешься игрой и забываешь про всё на свете! Думаю, мы рано или поздно найдём общий язык. Спортсменка округлила свои и без того большие глаза, что она только что услышала? Ей показалось? Она сама придумала это у себя в голове? Или Парк просто хочет показаться милой перед взрослыми? А может и вовсе издевается? Какой чёрт возьми общий язык. Боша портит ей жизнь, а она найти общий язык хочет. Насколько нужно не иметь мозгов чтобы сказать такое. А с виду умная. Но розоволосая девушка промолчала, ничего не сказав. Возле неё чудом появилась кружка ароматного, чуть горячего чая. Боша повернула голову. Это была Ия, постаралась ведь, налила и ей тоже чай. Мило. О’Брайн сделала один глоток. Напиток разлился приятным теплом по горлу, постепенно распространяясь по всему телу. Что — то вкусное спустя трое суток. Хотелось утонуть в этом прекрасном ощущении. Она закрыла глаза от наслаждения, глотнула ещё раз и продолжила слушать разговор, суть которого она слегка потеряла от столь приятного события. — Конечно поладите! Мы провели с ней разговор, и она очень раскаивается в своём поступке. Не знает только, как извиниться. Она этого с детства не умеет. — Впрочем, как и Марта — Голос подала Ия, немного посмеявшись. Её поддержала смехом как и сама Марта, обнимая женщину так, и Уиллоу тоже смеялась закрывая здоровой рукой улыбку, иногда мелькая взглядом в сторону сероглазой девушки. Сероглазая девушка же тем временем пыталась не поперхнуться. Удивляясь всё больше с лицемерия матери. Провела разговор? Раскаивается? Не знает, как извиниться? А где же её любимое «Семейка Парк отвратительная.» «Нормальные ведьмы и демоны не будут работать в подмастерье.» «Думают не видно, что их дочь одета, как нищая.» «Хоть бы постеснялись водить ребёнка в такое заведение, как Хексайд.» «Они отвратительные отцы». И прочее. Куда делась вся эта ненависть и негатив к» не таким как они» и» ведьмам с низким социальным статусом». Как же быстро меняется мнение родителей в невыгодной им ситуации. Боша резко встала из — за стола Слушать это она устала. Все перевели свой взор на неё. Будто вспомнив, что предмет обсуждения находился всё время рядом с ними. Удивительно! Сделав последний глоток чая, испив его полностью, девушка направилась к раковине, дабы вымыть за собой кружку. За ней встала Уиллоу. Так бесшумно подошла, что спортсменка и не заметила. Только вот чувствительные ушки, как раз таки и почувствовали горячее дыхание поблизости. — Пойдём в школу вместе? — Голос Парк, был как бархат, раздавался эхом в ушах. Девушка почему — то сказала это заговорческим шёпотом, будто боясь чего — то. Будто их услышат. Ноги дрогнули, ещё бы чуть — чуть и обмякли. Онемели. В горле появился комок. Что чёрт возьми? Может у розоволосой уже галлюцинации, от провождения всего того времени в чулане. Может всё это сплошная галлюцинация? Иллюзия? Хотелось ущипнуть себя за локоть. Проверить. На всякий случай. — Отдай сюда, я сама помою. Лишь буркнула О’Брайн, приходя в себя и выхватив голубенькую кружку из руки ведьмочки. Хотелось добавить, что — то по типу «Как ты одной рукой мыть кружку будешь. тупоголовая», но промолчала. Даже грубить не было желания. Уиллоу не успела среагировать и лишь дёрнула ушками, будто пыталась услышать разговоры Звёзд. Глупая детская сказка, которую Ия рассказывала маленькой Боше. Девочка мечтала когда нибудь, хотя бы уловить слабый голосок этих небывалых «Существ». Бошенька верила. Звёзды живые, они только и делают что крутятся смеются и разговаривают. У Них не было проблем, им не было больно. Маленькому ребёнку казалось это идеальной жизнью. Говорила родителям, что если те будут ругаться она убежит к Ним. Звёзды обязательно её защитят. Боша не знала почему же всё-таки была так уверена в Них. Она просто хотела жить без проблем, как эти чёртовы Звёзды. Смогла бы эта маленькая девочка с глазами полных надежд, стать среди Них маленькой звёздочкой? Но рано или поздно всё хорошее заканчивается. Вскоре обладательница серых глаз перестала верить даже в это, что уж говорить о других своих глупых мечтах, желаний и вообще о многом. Как же всё-таки хрупка эта детская психика, и как опасны родители, что не умеют по — настоящему любить своих чад. Боша ополоснула кружки, пытаясь выровнить сбитое дыхание, тем временем как Уиллоу продолжала стоять рядом изучая спортсменку. Бесит. Она стояла так близко и смотрела будто впервые видела. — Пошли, — Прошипела розоволосая схватив девушку за неповреждённую руку. Около запястья. Ниже было страшно. Даже просто прикасаться к девушке было страшно, если это не удар или толчок. И даже от этого движения у девушки было странное ощущение в душе. Не на душе, а именно в ней самой. В самой глубине, что — то так яро хотело вырваться наружу и сказать миру «Смотрите вот я! И я имею право быть!». О’Брайн не понимала хорошо ли это или плохо. В мыслях быстро промелькнуло что жест был слегка быстрым и понадеялась, что не причинило боли ещё сильнее прошлой. Хотя Боше ли об этом переживать? Той которая всю жизнь ботанки сделала сплошной болью. Или по крайней мере полжизни. Так думала сама О’Брайн. Девушка с тёмными волосами лишь удивилась этому жесту, слишком уж Боша делала всё резко и быстро, Уиллоу попросту не успевала реагировать. Но она не сопротивлялась, готова была покорно идти вперёд. Вперёд за обладательницей пленительных серых, будто прозрачных глаз, с небольшим намёком голубого. Похожие на кристально чистое озеро. Такие загадочные и притягательные. Жаль только никогда не удавалось разглядеть их подробно. Родители О’Брайн не обратили на эту парочку никакого внимания. Они уже переключили всё своё внимание на друг друга, обсуждая видимо какую — то чушь. Боша привела девушку к себе в комнату, а куда больше? Не выгонять же из дома. Спортсменка была не настолько аморальна. Взяв свою полупустую сумку с собранными наугад предметами, девушка боковым зрением заметила, как ботанка открыла рот видимо в надежде что — то сказать или же спросить. — Заткнись, — Быстро среагировала розоволосая. Она не намерена отвечать на вопросы. По крайней мере не в этом доме. Девушки спустились собираясь уходить, Ия слегка махнула рукой в знак прощания, Марта же лишь повернула голову набок, т. к. сидела спиной к выходу. Ученицы Хексайда обулись и вышли. Ступив на тропу ведущую в школу, Бошу всё-таки вновь одолел интерес. — Зачем ты пришла сегодня? Уиллоу удивилась, разве спортсменка не сказала ей заткнуться? Но промолчала. Не стала придираться. Боша решила заговорить, а это было важно. — Я волновалась. Тебя не было в школе, ты легла с температурой сразу после нашей с тобой.. игры. — Парк запнулась, а обладательница розовых волос уже взорвалась. — Не ври. Ботанка ничего не поняла, и переспросила, хлопая своими зелёными глазками. Выглядело это глупо. Как и её поступки. — Не ври. Не мне, не себе. Не ври. Боша рычала, борясь со своей агрессией. За неё не могли волноваться. Это же сплошная ложь, верно? Пытается сблизиться? Зачем? Это не важно, в любом случае Уиллоу не должна строить из себя понимающую и милую по отношению к розоволосой, она ведь даже не умела разговаривать нормально. По — другому. Кроме агрессии и ненависти она больше ничего не умела. Её не научили. Но вот только иногда она чувствовала что — то иное. Когда думала о Парк, когда смотрела на неё, когда видела её. Боша ощущала что это было ошибкой. Как и много что она делала и не делала. Её поступки были ошибкой. Её агрессия была ошибкой. Её нахождение в этой школе и в этом классе было ошибкой. И даже такой случай, как её рождение тоже было явной ошибкой. Девушка ускорила темп, желая быстрее добраться до проклятой школы, не обронив больше ни слова в сторону Уиллоу.