☽
Истлевшая мебель валялась на земле; оттуда, где едва затушили огонь, в воздух поднимался дым. Это было словно идти по следу, осколки которого разбросаны по всей деревне и ведут к главной площади. Семья жалась друг к другу. Обнявшись, они в ужасе глядели вверх, пока несколько приспешников отца крались к ним с ухмылками на лицах и ножами с молотами в руках. Нил узнал в одном из них брата Лолы. Ромеро. — Вам есть что еще скрывать, а? — спросил Ромеро у дрожащей семьи. — Какую-нибудь паскудную магию? — Н-нет! Мы клянемся! — воскликнула женщина, крепче прижимая к себе рыдающего сына. — Правда? Ты, значится, никогда не ходила к целителю, м-м? — Н-но это не была магия… — содрогающимся голосом прохрипел мужчина. Ромеро развел руками и окинул взглядом запуганный народ, собравшийся вокруг. — Вы слышите, люди? Он расхохотался. И шайка вместе с ним. — Это не магия… Нет, нет, вы все не понимаете, — прошипел Ромеро, внезапно снова став серьезным. — Сейчас целители используют магию. Новые правила. Нил на что угодно готов был поспорить: Ромеро сам не раз ходил к целителю. Стоявший рядом Аарон тихо усмехнулся: — Ебаный лицемер. — Вы все это слышали?! — кричал Ромеро, расхаживая вокруг и тыча мужчин и женщин в грудь. — Лекари — варвары. Они используют чертову магию, — он снова остановился перед той семьей. — Кто бы ни прибежал к целителю, им не поздоровится. — Может, тебе стоит показать им, — хмыкнул один из других, Джексон. Ромеро ухмыльнулся, напоминая Лолу слишком, слишком сильно. — Ты прав. Я должен. Размахивая молотом, Ромеро медленными шагами приблизился к трясущейся в страхе семье, упавшей наземь. Нил напрягся всем телом. Аарон, стоя рядом, молчал. Наконец, Ромеро остановился перед мужчиной, перестал размахивать молотом и уложил оружие на плечо. — Вот вам и урок, ребята, — мягко улыбнулся Ромеро. А потом замахнулся молотом мужчине прямо в голову.☽
Голос отца эхом прокатился по дому, оставив Нила дрожать в постели. — Держи его в узде, слышишь меня! — Ты никогда не уточнял, — небрежно отмахнулась Лола. — Так позволь мне, блять, уточнить для тебя сейчас, — прошипел отец низко и угрожающе. Почти прорычал. Нил зажмурился и притворился, словно его здесь нет, когда отец прогремел: — Вы убиваете только магов! В память тут же врезались образы. Тошнотворный хруст, влажные звуки и так много алого. А затем раздались крики. У Нила заныло в груди с той же силой, с которой разболелись шрамы на спине. Он попытался отгородиться от этих мыслей, прижав ладони к векам, но перед глазами расцвел алый, как тогда, на снегу. — Ага, хорошо. Теперь-то я знаю, — скучающим тоном ответила Лола.☽
Не было ни удивленного взгляда, ни поддразнивания, ни вопроса, зачем он пожаловал. Эллисон несколько секунд глядела на Нила, а потом повернулась спиной. Тяжелый вздох заставил ее плечи понуро осунуться; она вдруг показалась такой маленькой. Слишком маленькой, чтобы таить в себе все эти секреты, о которых Нил понятия не имел. Он всегда думал, что они, эти секреты, связаны с сексом. Но теперь знал, что все не так. — Что нам делать? — спросил Нил. Голос Эллисон звучал отстраненно, но шрамы на шее выглядели поразительно реальными, когда она оглянулась через плечо. — Мы или бежим, или сражаемся.☽
Этот день, казалось, от предыдущего не отличался ничем. В доме все еще пылал огонь, а Нил все еще и вдоха сделать не мог, пока не оказался снаружи. Время близилось к закату, и все меньше и меньше людей разгуливало по улицам. Когда Нил шел мимо, все отводили взгляды. У них дрожали руки и ноги, а в глазах стояло нечто алое, кровь семьи, растерзанной на части. Темнота быстро опустилась на деревню тяжелой, удушающей рукой. Нилу казалось, что теперь дом не заканчивается за дверью. Потому что прихвостни отца, Ромеро, Джексон и остальные, теперь бродили по улицам, размахивая молотами и вертя в руках ножи. Ощущение, что за ним наблюдают, что его контролируют, было столь сильным, что Нил почувствовал, как начинает отрывисто, болезненно задыхаться. Прижался к темному дереву одного из домиков, приложил ладони к промозглым стенам и на миг смежил веки. Дышал. Открыв глаза, Нил увидел шайку отца заглядывающими в окна какого-то домика, прежде чем громко постучать. Внутри раздались крики. Ромеро хихикнул, затем прижался лицом к стеклу и прокричал: — Можете орать, но мы вас, ведьм, все равно отыщем! — Открывай дверь! — гоготнул другой. Снова вопли; еще более громкий стук. — Э-эх, — вздохнул Ромеро, откидываясь назад. — Давайте-ка просто вынесем окно. Прежде чем Нил успел даже подумать, как их остановить, молот Ромеро с оглушительным треском пробил стекло. — Стойте, стойте, стойте! — взвизгнула женщина, бросаясь к окну и вскидывая руки. — Мы вас впустим! — Ой, а теперь она согласна, — Ромеро рассмеялся. — Пошли, парни. Давайте глянем, что там есть волшебного, что можно сжечь. Это слово, произнесенное с усмешкой, эхом отозвалось у Нила в голове, и левая рука бесконтрольно дернулась. Порыв убежать, отыскать холод где-то, где нет места огню и страху было настолько сильным, что Нил не остался убедиться, что не произойдет еще одного убийства. Он просто сбежал. Сбежал в лес.☽
Но в темнеющем лесу дышать легче не стало. Мысли затопили крики и алый; руки дрожали. Хр-р-руст листьев рядом. Нил резко обернулся, широко раскрыв глаза, и вскрикнул: — Кто здесь? Когда дым дыхания рассеялся, в поле зрения нарисовался Эндрю, стоящий между темными деревьями с безмятежным выражением лица. — Не надо мне было… я должен был остаться, проверить… — просипел Нил, задыхаясь от стучащего в груди сердца. — Почему я… почему я убегаю? — голос стал громче. — Почему я всегда убегаю? Эндрю подошел ближе, хр-р-рустя листьями под ботинками. Этот звук заставил Нила вздрогнуть, и он вскинул дрожащую руку. Эндрю тут же остановился. И взгляд Нила метнулся к своей поднятой руке, к шрамам на коже и воспоминаниям о них. Они и были ответом, даже если он не мог произнести этого вслух. Бежать или сражаться. Бежать. Всегда. Порыв ледяного ветра пронесся по лесу, тоскливый и завывающий. Нил вздрогнул. — Я не хочу убегать, — тихо прошептал он. — Тогда не беги. Опустив руку, шрамы, воспоминания, Нил посмотрел на Эндрю. — Ты тоже не убежишь? По мимолетной вспышки страха и раздражения в глазах Эндрю Нил увидел: Эндрю понял саму суть вопроса. Посмев рискнуть, ни на миг не сводя с Эндрю глаз, Нил протянул руку. Эндрю, не сказав ни слова, сократил между ними расстояние так, что едва не коснулся его вытянутой руки. Глубоко вдохнул; грудь возделась. Тело на мгновение коснулось кончиков пальцев Нила. Выдохнув, Эндрю ответил: — Хорошо.☽
Ладонь Эндрю была теплой. Нил уставился на их руки, сцепленные между телами, когда Эндрю повел его за собой. Уставился на обожженную кожу. Под ладонями лесная почва меняла цвет с белоснежного на зеленую траву, бледно-зеленые листья и темно-зеленый мох. Нил замедлился. Задумался, а какой на ощупь темно-зеленый цвет. Эндрю повернулся к нему, пытаясь понять, что заставило остановиться, и Нил, не говоря ни слова, присел на корточки и потрогал мох. Слегка сырой и мягкий. И совсем не щекотный. — Так давно не видел зелени, — прошептал он. Когда убрал руку, ладонь была чуть влажной; на коже осталось немного земли. Он обтер грязь о ладонь Эндрю. Эндрю вытаращился на него. А затем тоже сел на корточки, провел по мху и снова выпрямился с поднятой ладонью. Нил протянул руку и расхохотался, когда Эндрю вытер грязь уже о его кожу. Не прерывая зрительного контакта, Нил снова наклонился. Зарылся пальцами в мягкий и влажный мох, а потом придвинуться ближе к Эндрю. Эндрю внимательно наблюдал, сосредоточив взгляд на Ниле. Только на нем одном. От этого у Нила мурашки по спине побежали. Он потянулся, остановившись, пальцами не дотрагиваясь до шеи Эндрю. И Эндрю смотрел на него несколько мгновений, прежде чем медленно наклонить голову в сторону, открывая шею. Нил провел испачканными в земле пальцами по его горлу. Увидел, как у Эндрю по коже мурашки побежали — от холода, наверное, — пока не вспомнил, что Эндрю к холоду почти невосприимчив. На этот раз тепло не было обжигающим. На этот раз оно зародилось в груди, разлилось по животу и ниже, слегка покалывая. У Нила дыхание перехватило, когда Эндрю протянул руку и взял его сзади за шею ладонью, притягивая ближе ласковым прикосновением. Пачканным землей и мхом пальцем Эндрю провел по губам Нила, и Нил улыбнулся странному, нежному, но в то же время не особо-то и мягкому касанию. — Всегда хотел попробовать грязь на вкус, — хихикнул он. — Не сглатывай. Нил снова хохотнул; смешок вырвался из груди и заставил тепло разлиться по рукам и ногам, пока все тело не затрепетало. — Теперь, когда у меня уже грязный рот… — ухмыльнулся Нил. — Поцелуй меня. Глаза Эндрю на мгновение полыхнули, но он наклонился и прижался губами к его губам, целуя Нила до тех пор, пока не стер всю землю. Языки встретились, переплелись, погладили друг друга, и Нил уже не был уверен, что не наглотался грязи.☽
— Вы задержались сильнее, чем я ожидала, — поприветствовала Би, когда они наконец подошли к маленькому кирпичному домику. Нил увидел: она заметила полосы грязи на шее Эндрю. — Мы наткнулись на мох, — как ни в чем не бывало ответил Эндрю. Нил прикусил губу, чтобы не прыснуть. — Мх-м, — угукнула Би, но, казалось, это совсем ее не убедило. — Мох может быть таким отвлекающим. Не обращайте на меня внимания. Чему обязана удовольствием видеть вас здесь? — Я хочу, чтобы Аарон и Ники пожили тут какое-то время. Если ты одобришь, — объяснил Эндрю. К чести Би, она лишь пару раз моргнула и спокойно спросила: — Никаких проблем. Могу я узнать причину? Эндрю посмотрел на Нила — Нил понял намек. — Мой отец устроил чистку деревни от магии. Они обыскивают дома, сжигают и убивают всех, кто связан с колдовством. Би в шоке поднесла руку ко рту. — Боги! С людьми все в порядке? — Нет, — честно ответил Нил. — Ох… Да. Да, конечно, твоя семья может переехать и пожить тут. У тебя есть кто-то, кому нужно укрытие? Би смотрела на Нила, так что вопрос, видимо, был адресован ему, только вот он понятия не имел, как ответить. — Мой отец… — начал он и замолчал. — Семья — это что-то большее, чем просто кровное родство, — ровным голосом отчеканил Эндрю. Нил потупил взгляд в пол. В его семье кровное родство — все, что имело значение. Кровь. Ожоги. Избиение глупцов. Нил сглотнул. — Эллисон, может, — сказал он наконец. — Но не думаю, что она захочет. — А ты все равно спроси, — улыбнулась Би. — Она всегда может сказать «нет». Эта концепция все еще была странной для Нила, но он все равно кивнул.☽
На этот раз стужа не была желанной, когда они пересекли невидимую границу и вновь миновали дерево на повороте. Воздух теперь был темным; звезды казались точечками света, глядящими сверху вниз. Нил не чувствовал, словно они его видят. Но чувствовал на спине взгляд Эндрю, пристально смотрящий на него в темноте. — Что же мне делать, если Аарон не поверит? Если не захочет идти в лес? — спросил Нил у темноты. — Мы не дадим ему ни шанса, — таков был ответ. Оглянувшись через плечо, Нил увидел, как во мгле блеснуло нечто бронзовое — ярче, чем когда-либо только могли вспыхнуть звезды. Он на самом деле не понимал, что Эндрю имел в виду. — У него не будет шанса? — Нет, — ответил Эндрю. — Но будет выбор. Листья хр-р-рустели под ботинками, когда шаги раздавались в лесной тишине. Когда-то Нилу был нужен лунный свет, нужно было идти медленнее, быть осторожнее. А теперь лес больше не был местом, через которое Нил пробегал. Это было место, которое он знал как свои пять пальцев, место, куда мог войти вслепую, надеясь, что оно не позволит ему упасть. Это было место, где он хотел остаться. Нил понял, что они достигли опушки леса, когда углядел вдалеке слишком ярко горящие костры. Засомневался. Не хотел оставаться в деревне один. Или, может, не хотел оставлять Эндрю одного позади. Может, и то, и другое. Но, как только Нил остановился, Эндрю продолжил идти; силуэт его становился все более заметным, более четким, по мере того как он выходил из леса и шагал прямо в деревню. — Что ты делаешь? — тихонько спросил Нил. Эндрю обернулся. Позади деревня казалась темной и устрашающей; оранжевое пламя костров сияло вокруг него. Нил подумал: он мог бы выглядеть как огонь. Но вместо этого Эндрю был похож на заходящее солнце. — Мы собираемся к Аарону, — ровным тоном ответил Эндрю. — Люди отца шныряют по деревне, — просипел Нил. — Думаешь, это безопасно? — Нет. Слово повисло в воздухе между ними, повисло между деревней и лесом. Нил кивнул и впервые последовал за Эндрю из леса. Первые парочка домиков стояли дальше друг от друга и выглядели почти заброшенными — внутри не горел огонь. Нил знал: это все потому, что люди бедны и у них нет столько дров, чтобы согреться. Они миновали еще больше темных домов, пока, наконец, не дошли до самого центра деревни, где полыхали костры. Улочки тут становились уже, и следить за тенями было труднее. Нилу слышались голоса: вопящие, кричащие, хохочущие, но лишь издали. Пригибаясь, стараясь не издавать слишком много шума, Нил шел за Эндрю по узким переулкам, все время оглядываясь: не крадется ли кто за ними. Еще один крик внезапно пронзил ночную мглу. Нил подпрыгнул и нервно оглянулся, забыв сосредоточиться и осознать, куда движется. И врезался Эндрю в спину. Эндрю, пошатнувшись, сделал вперед всего один шаг, всего один, но… Поскользнулся на льду и грязи и нечаянно пнул что-то, похожее на сломанную ножку стула. Ножка отлетела в сторону и хлопнулась о стену дома рядом. Крики прекратились. Страх сковал Нила от лодыжек, скользнул вверх по икрам и впился в самое сердце. Застыв на месте, Нил широко раскрытыми глазами таращился в спину Эндрю. Всего на секунду или две воцарилась тишина, а потом тихий глухой звук начал приближаться. Шагами. — Бежим? — выдохнул Нил. Да, — ответило его тело, ответило напряжение в ногах. Но Эндрю обернулся и быстро зажал ему рот ладонью, толкая глубже в переулок, в самую темноту, пока Нил спиной не уперся в стену. Глаза Эндрю блеснули во мраке, уставившись прямо Нила. Почти сквозь. — Мы остаемся. Нилу весь воздух их легких выбило, — он глотнул воздуха. И кивнул. Шаги теперь звучали ближе; стало слышно, как Ромеро шепотом приказал шайке проверить дома. Они, определенно, подобрались очень и очень близко, если получалось разобрать шепотки. Сердце бешено колотилось в груди, и Нил почувствовал, как страх ползет выше, почувствовал, как ужас сжимает горло, пока не убедился: он больше не может дышать, он никогда больше не сможет дышать, потому что люди отца найдут их и пустят в ход молоты, используют огонь и сожгут дотла все, что у Нила осталось. Его левая рука дернулась о настывшую стену. Нил попытался погладить ладонью дерево, нуждаясь в утешительном ощущении, но мысли снова возвращались к огню: алому, обжигающему. Что-то сильнее пригвоздило его к стене. Вздрогнув, Нил распахнул глаза. Не подозревая, что жмурился. Эндрю стоял очень близко, пристально глядя на него и прижимая своим телом к стене. Когда их взгляды встретились, Эндрю осторожно убрал руку ото рта Нила. Нил с трудом перевел дыхание, — прозвучало слишком громко. Медленные шаги слева замерли. Нил снова перевел взгляд на Эндрю, ощущая, как паника с новой силой поднимается в груди, разрастаясь и разрастаясь, вытесняя все остальные чувства. Каждый выдох звучал слишком громко, каждый вдох дрожал и трещал, словно угасающее пламя. И Нил не мог взять под контроль дыхание, не мог оставаться спокойным, их же сейчас поймают… Эндрю крепко взял его за подбородок и заставил посмотреть на себя. Склонился ближе и прижался лбом ко лбу Нила, еще больше вторгаясь в его личное пространство, до тех пор, пока оно не перестало принадлежать ему. Пока не стало их общим пространством. Нил больше не дышал леденящим, страшным ночным воздухом, теперь это было теплое, ровное дыхание Эндрю. Головокружительно. Когда Нил посмотрел Эндрю в глаза, он почувствовал себя пойманным. Бежать не было никакого смысла. Поэтому он сдался. Запрокинув голову назад, пока не уперся в стену, Нил подставил Эндрю свою шею. Эндрю не двинулся с места, но челюсть его сжалась, и он все смотрел, смотрел и смотрел на шею Нила. Но Нилу нужно было, чтобы воздух вокруг наполнился Эндрю, поэтому он потянулся, запустил ладони в его волосы и притянул ближе. Теплое дыхание Эндрю коснулось его шеи; по телу пробежала легкая дрожь. Нил ахнуть не успел, когда горячие губы прижались к его холодной шее и выбили воздух из легких. Нил притянул Эндрю ближе, держа слишком крепко, но губы, скользящие по его коже, быть может, ощущались слишком горячими, и когда Эндрю открыл рот и зубами скользнул по его горлу, это, возможно, просто было слишком резко. От ощущений у Нила голова пошла кругом и подкосились ноги, и он невидящим взглядом уставился в ночное небо, теряясь в прикосновениях; тело начало распаляться. Эндрю крепко схватил его за бедра, и его ногти, возможно, были слишком острыми, когда прорезали одежду и прошлись по коже. Жар, тепло… Кожа горела везде, где Эндрю прикасался, и это было невероятно, невероятно хорошо. Зарывшись Эндрю в волосы, Нил приподнял его голову и отвел от своего горла. Притянул к губам. Они коротко, с жаром посмотрели друг на друга, и Эндрю понял, чего Нил хочет. Немедленно соединил их губы, языком приоткрыв рот Нила и ощутив, быть может, вкус страха и возбуждения. А Нилу все равно было мало близости. Он крепко обнял Эндрю за плечи, притягивая еще ближе, ближе-ближе-ближе, и когда Эндрю, наконец-то, оказался достаточно рядом, Нил вдруг ощутил исходящий от него жар. И пару мгновений не был уверен, чего хочет. Слишком ли жарко? Но он был таким же твердым, и, наверное, было слишком поздно думать. Так что Нил просто позволил себе чувствовать. Двинул бедрами и прижал их эрекции друг к другу, и на миг все замерло. Эндрю горячо выдохнул — пьянящий выдох, и Нил его вдохнул. И снова качнул бедрами. Ногтями Эндрю пронзил его кожу, усилив хватку на бедрах, а потом толкнул назад, по-прежнему удерживая на месте. — Я не могу… — просипел Эндрю голосом, больше похожим на рычание, нежели на шепот. — Я не против боли, — выдохнул Нил, наклоняясь и касаясь губами губ Эндрю. — Я против. В груди у Нила разлилось незнакомое тепло — пьянящее, головокружительное чувство, чувство, от которого захотелось обнять Эндрю, оставить деревню позади, чувство, что заставило наклониться еще ближе, провести языком по нижней губе Эндрю и прошептать: — Пометь меня как своего. Глаза Эндрю вспыхнули, и черты лица стали волчьими куда больше, чем человеческими. А затем он бросился на Нила, впечатав спиной в стену, в миг прижимая их тела друг к другу, притягивая ближе и ведя рукой по его изуродованной спине. От этих касаний Нил едва не терял рассудок. Теперь их бедра двигались в унисон, и Нил прерывисто задышал, видя звезды, не глядя в небо. Рот Эндрю скользнул по его шее, зубы были острыми — почти причиняли боль там, где впивались в кожу. Впивались, но не прокусывали. — Пометь… ме… — выдохнул Нил, но Эндрю приложил палец к его губам и наклонился ближе к уху. — Ты не мой, — прорычал он. Во мгновение Нилу стало слишком тепло, слишком жарко, а по коже побежала неприятная дрожь, когда он почувствовал себя неуютно при мысли, что, возможно, наверное, скорее всего, Эндрю того же тепла не чувствует. Конечно. Нил был, всегда был слишком глуп, чтобы замечать подобные вещи. — Эй! — крикнул кто-то всего в паре шагов от того места, где они стояли, заставив Нила и Эндрю напрячься. — Чего ты там копошишься? — Ничего, сэр, клянусь! Всего-то лишь… вот, домой возвращаюсь, — ответил другой голос. Нил вытаращился. Потрясенно посмотрел на Эндрю, который, наклонив голову вбок, напряженно прислушивался. — Ой ли? — Нил узнал премерзкий голос Ромеро. — Это ты тут шарахаешься? — Э-э, да, наверное? В смысле, ну, именно так я и добираюсь домой, знаете. Пешком. Шарахаюсь. Тишина. Шарканье ног. — Это ты пошутить пытаешься? — тихо прошипел Ромеро. — Пытаюсь просто попасть домой, сэр, — ответил Ники. — Тогда свали. — Ага. С радостью! Нил вздохнул с облегчением, услышав, как Ники благополучно ушел, а Ромеро крикнул остальным, что это была ложная тревога. Услышал, как они направились в другую часть деревни. — Ники дома, — выдохнул Нил. Эндрю оттолкнулся от него, сделав несколько шагов назад, возвращая Нилу его личное пространство. Только вот Нил обратно это пространство не хотел. Все равно он никогда не получал желаемого. Он направился в сторону пекарни. — Нил, — позвал Эндрю. Но Нил не думал, что сможет снова сдвинуться, если остановится, поэтому заставил себя продолжать идти, продолжать бежать, бежать, бежать.☽