Электричество и шерсть

      Никита договорился с Ксенией встретиться в одиннадцать часов перед походом в порт. Хорошо хоть, родители уехали и ему не придётся в очередной раз смываться из дома тайком.       Затем Никита поставил Апельсину полную миску его любимых мясных консервов. Кот, одобрительно бормоча что-то себе под нос, кинулся к еде, а Никита прошёл в свою комнату и начал одеваться. Он натянул чёрные джинсы и чёрную майку, которые так хорошо сливались с темнотой ночи. Подумав, накинул новую куртку. Оборванные лоскуты, оставшиеся вместо рукавов, Никита отрезал вовсе.       Теперь куртка выглядела как кожаная безрукавка с капюшоном. Она плотно облегала тело, но при этом не стесняла движений даже тогда, когда Никита превращался. На руки он надел перчатки с обрезанными пальцами, на ноги — чёрные кроссовки. Теперь можно было идти.                                                                         ***       Ксения ждала его у ворот, ведущих в портовую зону, сидя под огромным якорем на высоком гранитном постаменте. Это был своего рода памятник местным корабельным строителям. Волны залива мерно шумели, накатывая на галечный берег. Яркий полумесяц, висящий прямо над якорем, заливал пространство порта голубым светом. Никита не сразу заметил Ксению, одетую, как и он, в облегающую тело чёрную одежду. — Привет, — поздоровался он. — Давно ждёшь? — Не очень. Я так волнуюсь, сама не знаю почему. Меня даже потряхивает немного, — призналась девушка. — Ещё не поздно вернуться. — Я себе не прощу, если сделаю это. Нужно наконец все выяснить раз и навсегда! — Тогда пойдём.       Улица под названием Складская представляла собой тянущуюся вдоль побережья огромную территорию, застроенную высоченными железными коробками складов и портовых ангаров. Чем дальше Никита и Ксения удалялись от ярко освещенных доков, где шумели подъëмные краны, тем более обшарпанными и заброшенными становились строения. Все они были пронумерованы, но здания под номером восемнадцать ребята пока не видели. Вскоре они достигли самого дальнего уголка портовой территории, где улица кончилась. — Здесь нет нужного нам адреса! — возмущëнно сказала Ксения. — Скорее всего, он там, — тихо произнёс Никита, указав рукой на север.       Ксения повернулась туда, куда он показывал. Перед ними возвышался крутой каменистый утëс, нависающий прямо над водой. На самой его вершине виднелось впечатляющее своими размерами строение, состоящее из нескольких объединëнных корпусов. Комплекс окружала высокая сетчатая ограда, по периметру которой были установлены камеры слежения. На склоне утëса крепилась узкая железная лестница, ведущая прямо к вершине. У её основания в землю был вбит столб, на котором висела табличка с номером восемнадцать. — Мы на правильном пути, Бродяга! — радостно сказала Ксения. — Но это же настоящая крепость! Не так я себе это представляла…       Они подошли к лестнице и стали взбираться вверх по ступенькам. Подъëм закончился у высоких сетчатых ворот, запертых изнутри на огромный замок. Над воротами также была установлена видеокамера. — Похоже, это место хорошо охраняется, — заметил Никита. — Они увидят нас.       Ксения вытянула руку по направлению к камере. Послышался тихий треск электричества, и камера задымилась. — Теперь не увидят, — улыбнулась Ксения.       Никита подошёл к ограде и сложил руки лодочкой. Ксения поставила ногу в его захват и через мгновение уже спрыгнула по ту сторону забора. Затем Никита выпустил когти и перелез за ней следом.       Территория ангара номер восемнадцать была сплошь засыпана мягким белым песком, в котором утопали ноги. Кое-где стояли одинокие чахлые деревья. От ворот к зданию вела ярко освещëнная, вымощенная плитами дорожка, но идти прямо по ней не стоило. С тем же успехом можно было заявить о своем присутствии громкими воплями.       Ребята, пригнувшись, двинулись вдоль сетчатой ограды, намереваясь обогнуть здание и найти запасной вход. — Знаешь, а я ведь вспомнила тебя, — сказала Ксения. — Ты — тот оборотень, о котором весной писали все газеты. Я поняла это совсем недавно. — Да, — с улыбкой кивнул Никита. — Я имел неосторожность появиться на публике. — Я помню ту заварушку в «Куполе мира»! Мы с отцом тогда не отходили от телевизора, всë следили за твоим боем с тем странным электрическим человеком, с гигантскими пауками и с той женщиной, Арахной, — на Мебиусе Никита завис, кусая губы.       Легостаев давно мужчину не видел и, как бы это странно не звучало, соскучился. — Это не женщина. Совсем ещё девчонка, моя бывшая одноклассница Алина Ланская, метаморф. Она могла управлять пауками… — отмер он.       Никита вспомнил об Алине, и ему стало немного грустно. — Её просто довели. Она совсем не была такой злобной. И она исчезла вскоре после тех событий. Я до сих пор не знаю, что с ней стало. Скорее всего, погибла. — А ты? Как ты… стал таким? — Ну, — замялся Никита. — Я уже не помню. Я был такой с рождения, просто не знал об этом. И первое превращение произошло совершенно случайно.       После того, как Греков и Клебин влили в него злополучную сыворотку Штерна, пробудившую его способности. Никита сделал ещё один шаг. — Стой! — вдруг крикнула Ксения.       Он замер с поднятой ногой. Она показала ему на острые металлические зубья, едва выступающие над песком. — Капкан! — выдохнул Легостаев, отдëргивая ногу. — А вот ещё! И ещё! — сказала Ксения. — Да здесь повсюду ловушки!       Теперь и Никита заметил вокруг множество зубцов. Просто чудо, что они до сих пор не наступили ни на один из них. Ребята замерли в нескольких метрах от здания.       Двери ангара вдруг с лязгом разъехались в стороны. — Не верю своим глазам! — послышался чей-то ехидный голос.       Никита и Ксения обернулись. К ним приближался Коготь! Один из близнецов-оборотней, с которыми они сражались в Ягужинской церкви! Такую причёску Никита никогда не забыл бы! — А он что здесь делает?! — ужаснулась Ксения. — А я-то, дурак, не верил, что в жизни бывает такая удача! — хищно осклабился Коготь.       Он подходил все ближе и ближе. Его руки начали удлиняться, из кончиков пальцев выскользнули острые когти. — Мы тут голову ломаем, где вас искать, а вы сами притащились! — прорычал Коготь уже нечеловеческим голосом.       Подойдя к самому краю дорожки, он изготовился к прыжку. И тут Ксения с силой пнула капкан, лежащий у её ног. Капкан подлетел вверх, вздымая тучу песка, и девочка снова резко ударила его ногой, посылая в сторону бросившегося на них Когтя.       Столкновение было неизбежно. Капкан с громким щелчком сомкнул «челюсти» на теле оборотня. Парень, схватившись за бок, с диким рëвом повалился на песок, и его нога угодила в другой капкан. Коготь забился на земле, рыча от ярости и боли. Никита схватил Ксению за руку.       Перескочив через Когтя, они понеслись по дорожке ко входу в здание. Им навстречу выбежал Клык, второй близнец. Голый по пояс, он лишь мельком глянул на поверженного брата и тут же начал трансформироваться. За ним показался и Челюсть. Гаденько захихикав, толстяк бросился на Ксению.       Клык упал на колени и упëрся руками в землю. Его спина выгнулась дугой, мышцы зашевелились под кожей — казалось, она пошла волнами. Чёрные волосы на голове встали дыбом. А затем узкая полоска волос потянулась от его затылка по шее и дальше, к пояснице. Волосы быстро разрастались, превращаясь в густую шерсть.       Никита оттолкнул Челюсть от девушки, но тот перекувырнулся через голову и снова оказался на ногах. — Врёшь, не уйдёшь! — пропел он и снова захихикал.       Никита почувствовал, как его тело тоже меняется, готовясь к схватке. Челюсть, сверкнув клыками, вновь прыгнул на Ксению. В тот же момент Клык набросился на Никиту.       Ксения увернулась, и толстяк пролетел мимо. Она вдогонку ловко ударила его между лопаток. Коротышка покатился по земле и врезался в завывающего от боли Когтя. — Освободи меня! — рявкнул Коготь. — Сними эти проклятые капканы! — Фигушки! — просипел толстяк. — Она моя! А ты, если хочешь освободиться, отгрызи себе ногу!       Никита ухватил за шиворот оборотня, повисшего у него на спине, и перебросил его через голову. Клык брякнулся на плиты дорожки. Когда он поднялся на ноги, в нём уже было больше звериного, чем человеческого. Тело полностью покрылось иссиня-чëрной шерстью, вместо лица скалилась морда огромной пантеры. Оборотень издал оглушительный рык. Никита зарычал ещё громче. Клык упал на четыре лапы, сжался, словно пружина, и прыгнул на Легостаева. Но парень подхватил его под брюхо и, натужно крякнув, швырнул зверя как можно дальше.       Клык с громким воем перелетел через ограду и исчез во тьме. Несколько мгновений еще был слышен его затихающий вдали вопль. А затем где-то далеко внизу раздался тихий всплеск. Челюсть всë ещё не оставлял попыток сбить Ксению с ног. Он забегал то с одной, то с другой стороны, делая резкие выпады когтями, но она была начеку и давала ему мощный отпор. — Всё равно я тебя съем! — крикнул Челюсть и захохотал. — Ты меня достал! — выдохнула Ксения.       Она вытащила из-за пояса свой большой складной нож и с громким щелчком раскрыла его. Челюсть оторопело уставился на него, затем развернулся и бросился бежать. — Ага! — ликующе крикнула ему вдогонку Ксения. — Тот урок не прошёл для тебя даром!       Толстяк с разбегу перемахнул через ворота, побежал к лестнице. Но, уже добежав, вдруг споткнулся и кувырком покатился вниз по ступенькам. Никита и Ксения поднялись сюда минут за пять-шесть. Похоже, Челюсть преодолел спуск гораздо быстрее, то и дело ойкая и айкая, когда подскакивал на ступеньках.       Коготь всё ещё пытался освободиться от капканов, но это ему не удавалось. Никита и Ксения кинулись к раскрытым воротам ангара. Войдя внутрь, они оказались в длинном извилистом коридоре с множеством дверей. Все двери были стеклянными, сквозь них ребята видели внутреннее убранство помещений. Комнаты напоминали больничные палаты, но на расправленных койках никто не лежал. В некоторых комнатах стояли большие столы, оборудованные стальными кандалами. У Никиты озноб пробежал по телу от одного их вида. Когда-то он и сам был прикован к такому. — Что это? — дрожащим голосом спросила Ксения. — Куда мы попали? — Я боюсь даже думать об этом, — произнёс Никита. — Мне приходилось видеть такое раньше. В секретной лаборатории, где проводились опыты над людьми. В подземном бункере, где из людей делали монстров…       Следующая палата была не пуста. На кровати, окружённой хитроумными приборами, лежал человек, по грудь накрытый белой простынëй. Его глаза были закрыты, на лице покоилась дыхательная маска. Его руки лежали на виду. От кончиков пальцев до плеч их покрывали блестящие металлические пластины, блестевшие в свете ламп. Грудь его была закрыта защитной броней из мелких чешуек. На ней виднелись миниатюрные датчики и переключатели. «Ебучий случай! — охренел Никита, узнав Мебиуса, — Вот, оказывается, где он!» — Мебиус! — сдавленным голосом произнёс Никита. — Электрический человек… — Это он?! — ужаснулась Ксения. — Что он здесь делает?! — Он до сих пор в коме… После того, как пытался убить меня, а я окатил его водой. Теперь я знаю, где мы находимся. — Где? — В одном из секретных комплексов корпорации «Экстрополис»… — Голос Никиты дрожал от волнения. — Нам нужно убираться отсюда, и как можно быстрее… — Но как же мой двойник? Мы же ничего не узнали. — Поверь мне, лучше быть непосвященными в их грязные дела. Зато живыми. — А что здесь делают эти оборотни? — спросила Ксения. — Иоланда, их предводительница, заключила некий договор с руководством «Экстрополиса». Она что-то для них делает, а её подручные, видимо, охраняют это место.       Ксения двинулась дальше по коридору. — Куда ты? — спросил Никита. — Ты не слышала, о чём я тебе только что говорил? — Я не уйду отсюда без ответов! — упрямо заявила она.       Простояв около двух минут рядом с Мебиусом, Никите ничего не оставалось, как двинуться за ней следом. Парень напряжëнно прислушивался и с опаской озирался по сторонам.       Следующая дверь была заперта на большой металлический засов. Она представляла собой толстое стекло в тяжелой железной раме. За дверью располагался настоящий арсенал. В высоких стеклянных шкафах виднелись автоматические винтовки, ружья и пистолеты самых разных размеров. Поражало то, что всë оружие было изготовлено из какого-то прозрачного материала. Не то пластика, не то стекла. На полках стеллажей ровными рядами лежали небольшие гранаты, также прозрачные, напоминающие обычные лампочки. — Оружие! — воскликнула Ксения. — Они здесь не только научными опытами занимаются! — «Экстрополис» сотрудничает с военными, — вспомнил Никита. — Может, это как раз то, что они для них делают?       Девушка подошла к следующей двери. Вдруг она судорожно охнула и поднесла руки к лицу. За стеклом находилось большое помещение, огромный зал. Вдоль стен стояли высокие прозрачные колбы, заполненные какой-то жидкостью. В колбах плавали существа. Другого определения им невозможно было дать. Уродливые, сморщенные, двух- и трëхголовые. Покрытые мехом и чешуей. С щупальцами либо когтистыми лапами вместо рук и ног. Никита сразу понял, кто это. Плоды неудавшихся экспериментов учёных корпорации.       Среди колб прохаживался человек. Он сверял показания приборов, подключëнных к колбам, и записывал их в блокнот. Когда он повернулся к ним лицом, Никита узнал Виктора Ларионова.       Толстяк их тоже увидел и задохнулся от ужаса. Его поросячьи глазки выкатились из орбит. Он выронил блокнот и хотел бежать. Но Никита бросился на него прямо сквозь стекло. Дверь взорвалась тысячей блестящих осколков, Никита свалил толстяка с ног и схватил за горло.       Осколки дождем посыпались на них сверху. — Опять ты?! — прохрипел Ларионов. — Я думал, что никогда больше тебя не увижу! — Ошибался! — прошипел Никита.       Его жёлтые кошачьи глаза уставились прямо в перекошенное от страха лицо учёного. — А ну рассказывай, что здесь происходит! — Не могу! — пролепетал Ларионов. — Меня убьют! — Я тоже могу тебе такое устроить! — грозно произнёс Никита. — Что это за место?! — Когда-то здесь была лаборатория профессора Штерна, — выдохнул Ларионов. — Что? — опешил Никита. — Именно здесь на него напали пятнадцать лет назад. Здание было взорвано, и его обломки рухнули в воды залива. Сейчас его отстроили заново. Теперь тут лаборатория «Экстрополиса»!       Никита вспомнил фотографию, которую он видел когда-то в Интернете: обгоревшие развалины на высоком каменном утëсе над заливом. С тех пор здесь многое изменилось, поэтому он и не узнал это место. — Чем вы занимаетесь? — Всё тем же, — быстро проговорил учёный. — Пытаемся создать сверхлюдей. С помощью Иоланды у нас это получается, хотя они пока далеки от идеала. — Вижу, насколько далеки, — горько произнёс Никита, обводя взглядом стеклянные колбы.       Заключенные в них монстры вызывали ужас и отвращение. В зал неуверенно, боязливо осматриваясь, шагнула Ксения. При виде её у Ларионова перехватило дыхание. — Господи! Да ведь это одна из близнецов! — охнул он. — Что? — ошарашенно воскликнула Ксения. — Так у меня всë-таки есть сестра?! — Ну, сестра не сестра… — скривился Ларионов.       Никита резко его встряхнул: — Говори! — Ладно! — завопил Ларионов. — Чёрт с вами!!! Я все расскажу! Только дайте мне подняться на ноги. Разговор будет долгим!       Никита рывком поднял его с пола. — Вот так-то лучше, — сказал толстяк, поправляя халат. — Я не выношу грубого отношения, а все так и норовят обидеть меня. Сначала Штерн, затем Греков, потом ты… А сейчас еще эта женщина из «Геликона»… — Тамара Петровна? — наугад спросил Никита. — Ты её знаешь?! — ужаснулся Ларионов. — Ближе к теме, — нетерпеливо сказала Ксения. — Расскажи мне о моей семье. — О какой семье?! — Ларионов посмотрел на неё и злобно усмехнулся. — Нет у тебя никакой семьи и никогда не было! Ни матери, ни отца! — Но как же… — Ты — клон! Фальшивка! Подделка под человека, созданная в этой самой лаборатории пятнадцать лет назад! — воскликнул он, смотря на то, как у Воропаевой подкашиваются ноги. — В смысле, блять? — задал вопрос Никита, — Она — клон? Да, ебать, она не копия! — Что? — с трудом прошептала Ксения. — Да, это правда, — хмуро сказал Ларионов. — Тебя создали здесь. Это всë Штерн. Всё, что он делал, все его исследования были посвящены одному — спасению его дочери Инги. Она была смертельно больна. Быстро угасала, а он ничего не мог с этим поделать. Вот тогда он и начал разрабатывать свою сыворотку, — помедлил Ларионов, — Штерн мечтал вылечить дочь, а вовсе не создавать мутантов. Это уже позже о препарате пронюхали руководители «Экстрополиса» и стали спонсировать его исследования. В основе сыворотки был особый ген, названный СД-восемьдесят, который способствовал очень быстрому заживлению ран, регенерации. Я не знаю, как Штерну удалось получить его, но этот ген и в самом деле творил чудеса. Профессор привил его своей дочери, надеясь, что её тело излечится… Но ничего не произошло. Это был настоящий удар для него. Инга всё слабела и слабела. Она не могла больше выдерживать все эти препараты.       Ларионов устало опустился на стоящий рядом стул. — И вот тогда Штерн принял абсолютно дикое решение, — продолжил он. — Он решил клонировать девочку, чтобы на её клонах искать способы излечения. Сама Инга после этого исчезла. Поговаривали, что он отправил её в какой-то санаторий, чтобы она смогла восстановить силы. А два её клона остались здесь. Две малютки, ничем не отличающиеся от обычных грудных детей. Но природа приготовила профессору ещё один неприятный сюрприз. Как только девочкам ввели СД-80, они тут же выздоровели! С ними произошло то, чего не случилось с Ингой. Штерн рвал и метал! Он хотел убить обеих! Вот тогда я и понял, что он сошёл с ума. Втайне от него мы отдали девчонок в детский приют. А он начал ставить свои ужасные эксперименты на людях, пытаясь сделать свою сыворотку более эффективной. Как раз в это же время на него начали охотиться. — Люди Иоланды? — спросил Никита. — Да! Сначала Штерн сотрудничал с этой женщиной, но затем что-то случилось. Что-то страшное. И Штерн начал скрываться от неё и её людей. Он превратился в озлобленного безумца, подозревающего всех своих сотрудников в том, что они хотят украсть результаты его исследований. Он стал опасен для всех. Единственной, кому он ещё доверял, была его помощница Ядвига Савицкая. Остальные же просто боялись его. — И вы решили от него избавиться? — Откуда тебе это известно?! — удивился Ларионов. — Отвечайте! — рявкнул Никита, и толстяк испуганно вздрогнул. — Нас было трое: я, Фёдоров и ещё один человек по фамилии Гришин. Мы понимали, что профессор безумен, но никто не хотел нас слушать. Все его люди были безоговорочно преданы Штерну и помогали ему во всех его кошмарных экспериментах. — А то, что вы делаете сейчас?! — возмутился Никита. — Это не кошмарно?! — Ты об этих? — Ларионов оглядел колбы с монстрами. — Они выращены здесь, в лаборатории. И выращены неудачно, так как никто из них не обладает разумом. Это просто куски мяса. Штерн же убивал людей! В поисках лекарства для дочери он ничем не гнушался! Тогда нас и нашли эти люди, приспешники Иоланды. Они предложили нам троим сделку: мы выдаëм им Штерна, а они дают нам большую сумму денег и освобождают от власти этого безумца. Недолго думая мы согласились. Я и представить не мог, чем это всё обернется!       Ларионов обхватил голову руками. — В ту же ночь на лабораторию напали оборотни! Мы втроём, наша команда заговорщиков, смогли скрыться, но все остальные… Здесь произошла настоящая резня! Взрывы, стрельба, истошные вопли… Я слышал их за своей спиной! Здание обрушилось со скалы. Штерн исчез. Его сотрудники погибли. А Ядвига превратилась в монстра со сверхъестественными способностями, который теперь преследует нас, чтобы отомстить! Я уже слышал, что она сделала с Федоровым. Именно тогда ген СД-80 попал в водопровод Санкт-Эринбурга, что и стало причиной появления метаморфов. Сейчас он присутствует в организме каждого из вас.       Он взглянул на потрясëнную Ксению. — Так что ты — один из двух клонов Инги, её точная копия. В то время она как раз была твоей ровесницей. — А вторая девочка? — глухо спросила Ксения. — Фёдоров её удочерил? — Да, — кивнул Ларионов. — Но вовсе не из жалости. Ему хотелось иметь в доме собственного метаморфа. Уже тогда он и эта его знакомая, Тамара Петровна, работали над созданием экспериментального препарата «спящая красавица». И им было нужно, чтобы под рукой всегда находился подопытный кролик! — Они испытывали на ней лекарства?! — ужаснулась Ксения. — Что это такое, «спящая красавица»?! — нетерпеливо спросил Никита. — И как всё это связано с метаморфами? — Ну как же… — начал было Ларионов.       Потолок над их головами вдруг взорвался с оглушительным грохотом. Горящие балки и куски арматуры посыпались вниз огненным дождём. Никита и Ксения бросились к двери, Ларионов с криком упал со стула и быстро пополз прочь.       Окруженная огненным вихрем, в развевающемся плаще, Ядвига Савицкая спрыгнула в образовавшийся пролом в крыше и плавно приземлилась посреди зала. Пол под её ногами тут же вспыхнул. Женщина резко крутанулась на месте, и жаркое пламя полыхнуло во все стороны. Колбы с заспиртованными в них монстрами начали взрываться с грохотом и звоном, горящая жидкость плеснула на стены, залила пол. — Не-е-ет! — завопил в ужасе Ларионов. — Старый знакомый! — воскликнула Ядвига. — Второй из проклятой троицы предателей!       Огонь, словно гигантская живая змея, извиваясь, скользнул по потолку коридора, быстро догоняя беглецов. Горящий пластик закапал вниз, заструился по стенам, поджигая их. В глубине здания что-то взорвалось, да так, что пол дрогнул под ногами. Никита и Ксения растянулись на полу. Парень быстро вскочил и потянул девушку за собой. Ядвига язвительно расхохоталась. Ксения обернулась и посмотрела на неё взглядом, полным ужаса. В этот момент Савицкая увидела её лицо. — Не может быть, — медленно проговорила она.       Женщина замерла посреди горящего коридора, ошеломлëнно глядя на них: — Ты?!       Дверь рядом с Савицкой вдруг с треском слетела с петель, припечатав убийцу к стене. Ядвига, крича от боли и ярости, сползла на пол.       Из палаты, пошатываясь, вышел Мебиус. Он опирался руками о стены, его искрящиеся хромированные когти скрежетали по белому пластику. Он был почти обнажëн, больничная простыня окутывала его мускулистое тело наподобие римской тоги. Никита замер, глядя на открывшуюся ему взору картину. — Мебиус?! — потрясëнно прошипела Савицкая. — Так ты жив?! — Ядвига? — глухим голосом произнёс Мебиус. — Что ты здесь делаешь, чёртова садистка?       Та рассмеялась: — Всё не можешь забыть «Хрустальный ручей»?! Столько лет прошло! — Такое не забывается, — холодно произнёс Мебиус.       Никита понял, что нужно сматываться. Стычка этих двоих не сулила ничего хорошего. К тому же Мебиус явно помнил, кто отправил его на больничную койку. — Жаль, что ты не сгорел тогда, при взрыве этой лаборатории, — злобно сказала Ядвига. — Любимчик профессора! Как же я ненавидела вас четверых! — Ты просто завидовала нашим способностям! — Но, как видишь, теперь и я на кое-что способна! — Мебиус скривился в усмешке. — Ты совсем не изменилась, — сказал он. — Всё такая же сумасшедшая неврастеничка! — Не называй меня сумасшедшей! — Легостаев издал тихий смешок, прикрывая рот рукой.       Ядвига вскинула руку, и волна пламени обрушилась на Мебиуса. Тот с яростным воплем сорвал с себя пылающую простыню, обнажив многочисленные стальные пластины. И тут же выстрелил в Ядвигу ослепительной молнией. Треск электричества оглушил Никиту и Ксению. Ядвигу отшвырнуло в самое пекло. Её красный несгораемый плащ скрылся за высокими языками пламени, а Мебиус медленно обернулся к Легостаеву. Его глаза гневно сузились. Никита же сглотнул, нервно улыбаясь. Его пихнула в плечо Ксюша. — С тобой всё нормально? — парень безудержно расхохотался, не в силах себя сдерживать.       Мебиус в недоумении посмотрел на подростка, не в силах отвести взгляд от смеющегося парня. Никитины плечи вздрагивали от непрекращающегося смеха, по щекам текли уже слёзы. Его буквально поглотила истерика.       Ксюша схватила парня за руку и побежала, понимая, что тот навряд ли на что-то способен. Когда они выбежали из здания, то Никита услышал знакомый рëв мотоцикла и мгновенно успокоился и поднял взгляд. Прям рядом с крыльцом стоял чёрный байк сестры. Она же, облокотившись на него, что-то разглядывала под ногами. Переведя скучающий взгляд, она хмыкнула. — И снова привет, — адресовала это Никите, — О, что за чудесная девушка рядом с тобой, Никита? Неужели ты наконец-то начал дружить с ними? — Ксения Воропаева, — представилась Ксюша. — Приятно познакомиться, — по голосу было слышно, что Саша улыбается, — Лады, прыгайте на байк и поехали, а то Никите не поздоровится, — парень вскинул брови. — Почему? — Кто сваливает в десять часов вечера? — Легостаев-младший сглотнул. — Понял, — и нацепил шлем, садясь на хвост мотоцикла. — Ксю, — позвала по имени Александра, — Садись тоже, я тебя подвезу. — Хорошо, — поправила волосы и тоже надела шлем.       Села она у руля, а посередине уместилась Саша. — Так, ну, что, поехали, — мотоцикл взревел и ринулся на выезд из портовой зоны.                                                                         ***       Время перевалило за час ночи, когда Саша остановилась у родительского дома и заглушила байк. — Слезай, приехали, — Никита стянул шлем и протянул его сестре. — Пока, — хотел было попрощаться, но Саша усмехнулась. — Вообще-то я остаюсь на ночь тут, чтобы тебе ничего подобного не взбрело в голову, — она тоже сняла шлем и запихнула два шлема в седло.                                                                         ***       Увалившись на диван, девушка натянула одеяло на голову, повернулась лицом к стене и закрыла глаза, засыпая. Умотавшись за день, Саша и не думала, что заснёт как только приляжет.                                                                         ***       Утром жителей квартиры разбудил звонок в дверь. Никита, ругаясь, пошёл открывать. Ни свет ни заря на пороге квартиры Легостаевых возник Артём. На нём были тёмные солнечные очки и бейсболка козырьком назад. — Привет, — хмуро сказал он, когда Никита открыл дверь. — Помнишь, в первом классе ты держал у себя морских свинок? — Помню, — хрипло произнёс Никита. Он стоял в одних трусах, привалившись к дверному косяку, и сонно щурился на ярком свете. — Ты пришёл в такую рань, чтобы поболтать о морских свинках? — У тебя сохранилась книга по уходу за ними? Я понятия не имею, что делать с хомячком, которого мне подарили родители! — Заходи. — Никита подвинулся в сторону, пропуская друга в квартиру. — Сейчас поищем… Если я не свалюсь прямо в коридоре. — Ник, кто там? — потягиваясь, вышла довольно бодрая Саша. — Друг, — крикнул он ей в ответ. — Боже мой, Никит, накинул бы что, стыд-позор, — по-кошачьи вытягиваясь, пробубнила она. — А кто это? — задал вопрос Артём. — Александра Легостаева, старшая сестра этого оболдуя, — зевнув ответила Саша. — А разве не Марина — старшая сестра? — вскинул брови Бирюков. — Она средняя сестра, младше меня на два года, — ответила девушка, проходя на кухню. — Я вас разбудил? — Никита почесал голову. — Ни то чтобы, но да. Я всё равно хотел сходить сегодня в школу. Составишь мне компанию? — Можно, — согласился Артём. — Сегодня я совершенно свободен.       Книгу они нашли очень быстро, поскольку она хранилась не в Никитиной комнате, а в библиотеке Игоря Николаевича, где всегда царил идеальный порядок. — Отлично! — воскликнул Артём. — Теперь у Гиви все будет хорошо! — Гиви? — удивился Никита. Остатки сна мгновенно улетучились. — Ты назвал так своего хомяка? — Прикольное имя, правда?       Никита лишь пожал плечами. Все его друзья и подруги были сумасшедшими, он уже ничему не удивлялся. Он накормил кота, затем они позавтракали тем, что по-быстрому приготовила Александра. А потом все разошлись по своим делам: друзья отправились в школу, где ежедневно ровно в девять часов утра проходили тренировки баскетбольной команды, а девушка направилась к себе на квартиру.                                                                         ***       Никита уже успел соскучиться по школе — по учителям, даже самым нелюбимым, по одноклассникам, которых не видел всё лето. Даже по самому школьному зданию, в котором учился с первого класса, — большому, с огромным зимним садом, спортзалом и бассейном.       Сегодня здесь было непривычно тихо и безлюдно, как, наверное, всегда во время каникул. В пустых холлах гулко отдавались шаги. Лишь со стороны спортзала доносился топот ног и стук ударяющегося об пол мяча. В вестибюле первого этажа ребята увидели гардеробщицу Аглаю Тимофеевну, весёлую, никогда не унывающую старушку, много лет проработавшую в школе. Она скучливо смотрела телевизор, но, заметив парней, резво соскочила со своего места. — Никита! Артëмка! — воскликнула Аглая Тимофеевна. — Вытянулись-то как! А загорели! И чтой-то вас сюда принесло?! Я бы на вашем месте на каникулах школу за километр обходила! — Дела, все дела, — улыбнулся Никита. — Это наши баскетболисты так буйствуют? — Они, проклятые, — согласилась старушка. — От их прыжков скоро потолок рухнет!       В этот момент грохот мяча и топот ног стихли. — Ну вот, — сказала она. — Закончили. Вы-то как? Где отдыхали? — Ты иди, — сказал Никите Артём. — А я тебя здесь подожду.       Никита, кивнув, отправился в спортзал, а Артём начал рассказывать Аглае Тимофеевне об их недавней поездке в Ягужино.                                                                         ***       Когда Никита вошёл в спортзал, оказалось, что там уже никого нет. Лишь физрук Михаил Федорович ходил по залу, собирая в специальную сетку и раскатившиеся баскетбольные мячи. — Легостаев! — приветливо улыбнулся он. — Ты что здесь делаешь? — Здравствуйте, Михаил Федорович! А где наши спортсмены? — Так в душ пошли. Тренировка-то уже окончилась! — Физрук подошёл ближе. — У Авдеева занимаешься ещё? — Конечно! — Ну вот и молодец! А ведь сколько мы тебя уговаривали! Я давно хотел тебя либо в команду пловцов записать, либо в баскетболисты. А тут как раз Авдеев подвернулся. Вспомнишь ещё обо мне, когда услышишь фанфары! — Обязательно вспомню! — пообещал Никита.       Он прошёл в мужскую раздевалку. Из душа доносился гомон голосов и шум льющейся воды. У самой двери вытирался полотенцем Игорь Лужецкий. Высокий, стройный, он был на полголовы выше Никиты. И в баскетбол играл с самого первого класса. — Кого я вижу?! — воскликнул Игорь. — Легостаев, ты чего здесь отираешься? — Да просто шёл мимо и решил зайти, — сказал Никита. — Я слышал, ты работаешь в кафе? — поинтересовался Лужецкий. — Да. Вместе с Артёмом, Леоновой, Кирсановой и Алёной Кизяковой. — Королевой чокнутых! — рассмеялся Игорь. — Следующим летом я тоже туда работать пойду! А в этом году не получилось… — Кстати. — Никита извлëк из кармана джинсов цепочку с треугольным медальоном. — Вот это я нашёл в кафе. Наверное, кто-то из вас потерял?       Игорь машинально схватился за загорелую шею. Но его медальон был на месте, он выглядел точно так же, как тот, что держал Никита. Легостаев сравнил их и ещё раз поразился феноменальной памяти Клепцовой. — Погоди, сейчас спрошу. — Игорь открыл дверь душевой и просунул туда голову. — Эй, парни! — крикнул он. — Кто медальон потерял? Тот, что из медали вырезан?! — Мой вот, — донеслось до Никиты. — И мой. — А мой лежит на зеркале! — Мой в шкафчике!       Игорь обернулся к Никите. — У тех, кто сегодня здесь, медальоны на месте, — сообщил он. — Но двое уже ушли. Это Антон Василевский и Аркадий Кривоносов. Скорее всего, кто-то из них потерял. — Василевский ещё и в баскетбол играет? — удивился Никита. — Как ему удаётся совмещать тренировки? — Он у нас на подмене и появляется в последнее время всё реже и реже. Решил полностью на лёгкую атлетику переключиться, — пояснил Игорь. — Ты оставь медальон мне, я их завтра увижу и спрошу. — Да мне всё равно нужно переговорить с ними обоими, — сказал Никита. — Так что сам отдам. — Ну, как знаешь… — пожал плечами Игорь.       Никита попрощался с Лужецким и пошёл обратно к Артёму.       Кривоносов! Никита нисколько не удивился бы, если бы оказалось, что медальон принадлежит ему. Аркадий всегда был злобным, мелочным и завистливым. Любил унижать тех, кто слабее его, и частенько устраивал какие-нибудь пакости Легостаеву и его друзьям. Он, правда, стал немного спокойнее после того, как Алина Ланская едва не отравила его, но всё же…       Выйдя в вестибюль, Никита застыл как вкопанный при виде странной картины: Аглая Тимофеевна резво подскакивала на месте, отбивая «плюшку» одной ногой. Артём, разинув рот, ошарашенно следил за её прыжками. — Восемнадцать! Девятнадцать! Двадцать! — Старушка остановилась и ловко поймала «плюшку» рукой. — Ну вы… Офигеть! — выдохнул Артём. — Проспорил шоколадку, балбесина! Я ж тебе говорила, что с детства в «плюшку» играла! У нас в деревне это любимым развлечением было!       Аглая Тимофеевна отдала ему игрушку. — Ладно! — раздражëнно проговорил Артём. — Первого сентября принесу!       Тут он увидел Никиту и поспешил к нему. Они вышли на улицу. — Видал? — спросил Артём. — Она меня сделала! Пропащий я, ни на что не годный человек! — Тренируйся почаще! — Я и тренируюсь! Только ничего не получается! Даже у старушки всё выходит лучше, чем у меня! Следующим летом Санька опять меня засмеëт! Ну, а у тебя как дела? — Медальон принадлежит либо Кривоносову, либо Антону Василевскому. Скорее всего, первому. Антона я хорошо знаю, он мухи не обидит. А Кривоносов способен на всё. — Это точно, — согласился Артём. — Пора вывести его на чистую воду! — Но мы с ним нигде не встречаемся, а идти к нему домой мне что-то не улыбается… — Нужно попросить Клепцову! Она — девушка без комплексов. Возьмёт да и сходит в особняк его папаши! — Верно!       Тут у Никиты зазвонил сотовый телефон. На дисплее высветилось имя Ксении Воропаевой. — Я узнала адрес Фёдорова, — сказала она. — Это в старой части города, неподалёку от твоей школы. Ты не передумал идти со мной? — Конечно нет! — Спасибо, Никит, — помолчав мгновение, произнесла девушка. — Одна я бы не решилась… — Ты где сейчас? — спросил он. — В парке. — Это же в двух шагах от нас! — воскликнул Никита. — Жди нас у ворот. — Нас? — Со мной Артём. — Он… знает? — обеспокоенно спросила Ксения. — Да, он в курсе всего, — сказал Никита. — У меня нет от него секретов.       Он действительно рассказал обо всём Артёму ещё накануне вечером, когда тот позвонил ему. — Тогда ладно, — сказала Ксения и выключила телефон.       Несколько минут спустя они встретились у ворот парка. В двух шагах отсюда стоял многоквартирный дом, где раньше жила Ольга Ожегова и до сих пор проживала Ирина Клепцова. Вспомнив об этом, Никита тут же вспомнил и о предстоящем разговоре с профессором Винником, который должен был состояться сегодня вечером. — Ты не одолжишь мне бейсболку и очки? — обратилась Ксения к Артёму. — Конечно! Держи. — Артём отдал ей кепку с очками. — Не хочу, чтобы соседи Фёдорова узнали моё лицо, — пояснила Ксения, надевая очки и убирая длинные волосы под бейсболку. — Это вызовет ненужные расспросы. — Верно, — кивнул Никита. — Я как-то об этом не подумал.                                                                         ***       Дом Александра Фёдорова представлял собой угрюмое двухэтажное строение, выкрашенное в тëмно-коричневый цвет. Его окружал такой же мрачный и безжизненный палисадник с давно высохшими растениями. Ставни на окнах были плотно закрыты, дверь опечатана и перегорожена жёлтыми лентами с печатью Департамента безопасности Санкт-Эринбурга. Но Никите, Ксении и Артёму не нужно было в особняк. Они поднялись на крыльцо соседнего дома и постучали в стеклянную дверь.       Навстречу им вышла невысокая молодая женщина в очках с толстыми стëклами. В ближайшем будущем ей предстояло стать матерью — её округлившийся животик был виден даже под плотным домашним халатом. Она с удивлением на них уставилась: — Вам кого? — Вы не знаете, куда делся Александр Борисович? — сделав наивное, простодушное лицо, спросил Никита.       Женщина подозрительно прищурилась: — А вам он зачем? — Он обещал взять нас на практику на время каникул, а сам куда-то пропал! — сказал Артём.       У Никиты вытянулось лицо. — Врёт и не краснеет, — прошептал он Ксении. — Когда же я так научусь?!       Женщина всплеснула руками: — Бедные детишки! Ничегошеньки не знаете! Он ведь умер! — Как?! Ах, какой ужас! — воскликнул Артём. Ещё немного, и он пустил бы слезу. — А что, в доме больше никого нет? Нам никто не открыл… — А кто бы мог там быть? — удивилась женщина. — Его дочь, — уверенно сказал Артём. — Мы с ней недавно говорили.       У соседки Фёдорова глаза полезли из орбит. Никита незаметно хлопнул себя по лбу. Ври да знай меру! — Вы не могли с ней говорить, — недоумëнно сказала она. — Татьяна исчезла год назад. Такая тёмная история… — Правда? Может, я что-то напутал? — очень натурально заволновался Артём. — Прошлым летом они поехали в деревню, — тут же начала рассказывать женщина. Похоже, она любила поговорить. — И девочка потерялась! — Кошмар! — воскликнул Артём. — Вот именно! Поговаривали, что её съели дикие звери! От неё только и осталось что несколько обрывков одежды! Их и похоронили, когда поиски были закончены. — Что?! — не выдержала Ксения. — Так её могила пуста?! — Конечно! Я же говорю, её съели волки! Мне сам Александр Борисович рассказывал. Так что я понятия не имею, с какой ещё дочерью вы говорили. Кроме Татьяны, у него никого не было! — Ладно, спасибо, — поблагодарил её Никита. Они спустились с крыльца и побрели по улице. — Я не перегнул палку? — тихонько осведомился Артём. — Если только самую малость, — признал Никита. — Но самое главное — мы всë узнали. А ещё она не вызвала полицию, и это тоже хорошо!       Когда они удалились на порядочное расстояние дома, Ксения сняла бейсболку и очки и вернула их Артёму. — А вдруг она жива? — неожиданно произнесла она. — Вдруг она просто сбежала от Фёдорова, инсценировав свою смерть? Ведь Ларионов рассказывал, что Фёдоров не любил её и держал лишь для того, чтобы ставить на ней свои опыты! — Но можно ведь просто уехать куда-нибудь подальше? — заметил Никита. — Зачем инсценировать такое? — Тебя объявят в розыск и рано или поздно отыщут! Но никто не будет искать погибшую девочку. Лично я так и поступила бы. А мы ведь должны мыслить одинаково… — Если так, то где она может скрываться столько времени? — спросил Никита.       Тут они услышали позади себя громкий автомобильный гудок. Все трое так и подскочили от неожиданности. У тротуара притормозил длинный тëмно-зелëный «Фольксваген», в нём сидела Ирина Клепцова и её родители. Леонид Егорович и Людмила Васильевна Клепцовы были невысокими и полненькими, их дочь комплекцией пошла в них. Родители сидели на передних сиденьях и широко улыбались. Ирина хмуро выглядывала в боковое окно.       Увидев друзей, она выбралась из машины. — Здравствуйте! — поздоровались они с клепцовскими родителями. — Добрый день! — кивнула Людмила Васильевна. — Ирочка, ты пешком пойдёшь? — Да, прогуляюсь немного, — ответила Клепцова. — Тут ведь недалеко! — Отлично! — радостно воскликнул отец. — Можешь пригласить друзей посмотреть наш новый дом!       Машина тут же двинулась к противоположному краю улицы. Ирина щеголяла в чёрной футболке и чёрных спортивных штанах. — На похороны собралась? — спросил Артём. — Ага, — мрачно ответил она. — Скончался мой юношеский оптимизм! А вы что тут делаете? — Идём мимо, — тут же сказал Никита. — А ты? — Родители привезли меня смотреть дом, который они хотят купить. Пойдёмте со мной! — вдруг оживилась Ира. — Они ведь сами предложили вас пригласить, и к тому же у меня будет шанс побыстрее сбежать отсюда! Я скажу, что у нас с вами важное дело! — Ладно, — согласился Никита. — Если сходишь домой к Кривоносову и узнаешь, не его ли это медальон. — Он показал ей цепочку. — Кривоносов?! — скептически прищурилась Ирина. — Думаешь, он может состоять в той банде? Сильно сомневаюсь! К чему ему это? Его папаша богат, как арабский шейх! — Мы просто хотим всё проверить. Так сходишь или нет? — Схожу, — с готовностью кивнула Ирина. — Но только если кто-то из вас сходит со мной. Одной мне будет скучно тащиться в такую даль! — Мне надо на тренировку, — сказал Никита. — Мне тоже, — подхватила Ксения. — Кстати, это Ксения Воропаева, — представил её Никита. — А это — Ирина Клепцова. — Очень приятно, — улыбнулась Ирина. И повернулась к Артёму. — Остаёшься только ты, ходячее недоразумение! И ты пойдёшь со мной. — Всё как всегда! — скривился Артём. — Ладно, уговорила! На том и порешали. — А какой дом вы хотите купить? — спросила Ксения. — Вон тот. — Ирина показала на дом, возле которого как раз остановилась машина её родителей.       Проследив за её рукой, ребята невольно смолкли. Впереди темнел зловещего вида особняк, самое место которому было бы в каком-нибудь ужастике. Высокие, узкие окна, заколоченные грубыми досками, напоминали два ослепших глаза, а широкие, почерневшие от времени двустворчатые двери — пасть. Стены особняка были покрыты извилистой сетью трещин. Крыша местами провалилась, а то, что уцелело, поросло кустарником. — О! — потрясëнно выдохнули все. — Вы слишком деликатны! Я считаю, что эту развалюху следует сжечь! — сказала Ирина. — Но её продают за бесценок, так что мои родители готовы приобрести её даже в таком ужасном состоянии!       У покосившегося крыльца прохаживалась элегантно одетая молодая девушка с толстой кожаной папкой в руках. — Это Алиса, — сказала Ирина. — Агент по продаже недвижимости. — Рада вас видеть, — улыбнулась Алиса, когда компания приблизилась к дому. — Вижу, вы не в восторге от этого вида? — Это ещё слабо сказано! — проговорила Ирина. — Дочка! — строго произнёс подошедший Леонид Егорович. — Не будь грубиянкой! — Изнутри дом выглядит гораздо привлекательнее, — ничуть не смутившись, заверила Алиса. — Конечно, он очень старый и к нему надо хорошо приложить руки. Но представьте, сколько он будет стоить, когда вы приведëте его в порядок! — Давайте все же войдëм, — предложил Леонид Егорович. — Конечно-конечно! — Алиса с готовностью вынула из папки связку ключей и поднялась на шаткое крыльцо.       Родители Ирины последовали за ней. — Они действительно заинтересовались этим мавзолеем? — удивился Артём. — Это уже третий! — буркнула Ирина. — Но надо отдать им должное. Предыдущие два выглядели еще хуже, пока родители их не отремонтировали. Сейчас же это настоящие дворцы! У папы золотые руки.       В это время мимо них прошла та самая беременная женщина, с которой они недавно разговаривали. Халат она сменила на широкий цветастый сарафан. Ксения на всякий случай отвернулась.       Увидев их, женщина покачала головой. — Неужто кто-то наконец решился приобрести особняк Штерна?! — произнесла она. — Отчаянные люди, ничего не скажешь!       Все так и остолбенели. — Здесь жил профессор Штерн? — стараясь сохранять самообладание, поинтересовалась Ирина. — Так вы о нём слышали? — спросила женщина. — Жил когда-то, очень давно. И особняк пустует с тех давних пор. Не каждый отважится поселиться в доме с такой репутацией. С таким тёмным прошлым!       И она пошла дальше, весело напевая. Но ребятам было не до веселья. — Что же это такое? — возмутился Никита. — Уже и шагу нельзя сделать, чтобы не услышать о Штерне! — Это ведь тот тип, чья лаборатория взорвалась в портовой зоне? — уточнила Ирина. — Точно, — подтвердил Никита. — Откуда ты о нём знаешь? — Слышала от твоей сестры. А вам откуда известна его фамилия? — сощурила глаза Ира.       Артём, Никита и Ксения переглянулись. — В Интернете читали, — сказал Артём.       Ирина, отвернувшись, ещё раз окинула взглядом дом. — А это, значит, его особняк… Ну что, зайдëм?       Они поднялись на крыльцо и вошли. Алиса показывала родителям Ирины просторную прихожую. В особняке было темно и мрачно, стоял запах плесени. Солнечный свет практически не проникал через покрытые толстым слоем пыли окна. — Я ожидал худшего, — признался Леонид Егорович. — Но здесь довольно неплохо. Хотя, конечно, работы предстоит очень много. — Нужно будет выровнять и покрасить стены, — подхватила Людмила Васильевна. — Перестелить эти скрипучие полы. — Давайте поднимемся на второй этаж, — прощебетала Алиса. — Я покажу вам, какие огромные здесь комнаты!       Наверх вела широкая деревянная лестница с высокими перилами. Растрескавшиеся ступени жалобно скрипели под ногами. — И лестницу придётся сменить, — заметил отец Ирины. — Всего лишь поменять ступени, — сказала Алиса. — Каркас лестницы сварен из толстых железных прутьев. Он очень прочный! — Это радует, — сказал Леонид Егорович. — А подвал тут есть? — Конечно! И очень большой! К сожалению, у меня нет с собой ключей от него, но в следующий раз я обязательно их захвачу.       Второй этаж занимали три большие комнаты. Окна во всех трёх выходили на солнечную сторону. Они не были заколочены, и помещения заливал солнечный свет. — Мне нравится здесь всё больше и больше! — оживилась Людмила Васильевна. — Я бы даже согласилась сама здесь жить! Может, нам продать нашу квартиру и переехать сюда? Естественно, после капитального ремонта? — Хорошая мысль! — произнёс Леонид Егорович. — Ничего хорошего! — воскликнула Ирина. Но её никто не слушал. — В этих двух комнатах устроим спальню и кабинет, а третью отдадим Ирине! — вовсю размечталась Людмила Васильевна. — А где будет гостиная? — Гостиную можно устроить внизу, — жизнерадостно вставила Алиса. — Там целый зал! Хотите взглянуть? — Конечно!       Агент и родители Ирины поспешили вниз. — Вот так всегда! — возмущëнно сказала Ирина. — Моё мнение тут вообще никого не интересует! — История моей жизни! — вздохнул Артём. — Молчи, тебя никто не спрашивает!       Вдруг снизу донеслось: — Господи! А это ещё что такое?!       Ирина кинулась вниз. Никита, Артём и Ксения последовали за ней. Алиса и Клепцовы стояли на пороге большой пустой комнаты, изумлëнно разглядывая пол. На полу в самом центре зала мелом была начерчена идеально ровная пятиугольная звезда, заключëнная в три круга, каждый больше предыдущего. Все пять лучей были исписаны странными символами. — Откуда это здесь?! — воскликнул отец Ирины. — Наверное, местные ребятишки проказничают! — тут же нашлась Алиса. — Рисуют здесь всякое. Граффити и тому подобное… — Но как они сюда попали? — спросила Людмила Васильевна. — Вот! — Ирина показала на разбитое окно в углу зала. Никита и Артём зашли в зал, чтобы взглянуть на рисунок. — Это не граффити, — сказал Никита. — Больше похоже на пентаграмму! И она нарисована очень ровно. Тот, кто её чертил, похоже, настоящий специалист в этом деле. — Не берите в голову! — отмахнулась Алиса. — А ты, мальчик, — повернулась она к Никите, — не говори ерунды! Обычные проказы хулиганов! Когда сюда заехали первые жильцы, тут вообще все стены были разрисованы всякими странными каракулями! Поговаривали, что их нарисовал самый первый владелец особняка. Он изучал оккультные науки и спятил на этой почве. А теперь здешние мальчишки развлекаются, отпугивая таким образом новых жильцов! — Но нас им не напугать! — улыбнулась мама Ирины. — До меня доходили слухи об этом доме, — не унимался Никита.       Алиса зло на него уставилась. Ей хотелось продать дом во что бы то ни стало, и чем скорее, тем лучше. — Про любой старый дом ходят слухи, — натянуто улыбнулась она. — И это только подогревает к ним интерес, не так ли? — Ну, не скажите! — заметила Ирина. — А много здесь жило людей после Штерна? — Три семьи. — Это за шестнадцать-то лет?! Почему они все уехали? — Первые приобрели дом побольше, вторые вообще переехали в другой город. Что стало с третьими — не помню… Да не волнуйтесь вы так! С этим домом всё отлично! Если с чем-то и не всё в порядке, так это с мозгами у некоторых здешних старожилов! Придумывают невесть что и забивают ребятишкам головы ерундой. А тем только того и надо! Проходите вперед, я покажу вам кухню!       Едва родители Ирины вышли из зала, Алиса быстро обернулась к Никите, Артёму и Ксении. — Сорвëте мне эту сделку, я вам руки повыдергиваю! — злобно прошипела она. — Попробуйте только, — оскалился Никита, выступая вперёд друзей.       Затем вновь изобразила на лице вежливую улыбку и удалилась. Никита со злости сплюнул под ноги. — Какая злая и двуличная женщина! — возмутился Артём. — Настоящая акула! — согласилась Ксения.       Бирюков повернулся к Никите: — Представляешь, когда-нибудь мы женимся на таких же!       Никита наклонился к самому полу. Его внимание привлекли совсем свежие потëки расплавленного чёрного воска. На них не было пыли, толстым ковром покрывающей весь пол. — Здесь совсем недавно жгли свечи, — сказал Никита. — Много свечей. Проводили какой-то обряд, не иначе. С этим домом нечисто. На месте твоих родителей я не стал бы его покупать и уж тем более жить здесь. — Попробуй их переубеди, — вздохнула Ирина. — Оба упрямые, как не знаю кто! Если что вобьют себе в голову, их уже ничем не остановишь!       Словно в подтверждение её слов из прихожей донеслось: — Покупаем!       Ребята присоединились к беседующим взрослым. — Чудненько! — сияла Алиса. — Мы можем прямо сейчас проехать в офис и оформить необходимые документы! — Вот, пожалуйста! — сказала Ирина. — У меня нет выбора. Но дом действительно очень большой. Что ж, приведëм его в порядок, разгоним местную шпану и будем жить.       Ксения вытащила из кармана мобильник и посмотрела на часы. — Никита, нам уже пора на стадион, — сказала она. — Верно, — спохватился Легостаев. — Мы опаздываем на тренировку. — Мы сейчас тоже пойдём, — сказала Ирина. — Только забежим ко мне домой, я переоденусь, а затем отправимся в поместье Кривоносова. Уж я выведу на чистую воду этого хлыща! Давай сюда медальон!       Никита протянул ей цепочку. — А поесть у тебя найдётся что-нибудь? — спросил Артём. — Я голодный как волк! — Наш холодильник забит едой! — важно изрекла Ирина, похлопав себя по животу. — Голодные времена нашей семье не грозят! — Созвонимся вечером? — спросил Никита. — Конечно! — кивнула Клепцова.       И Никита с Ксенией поспешили на городской стадион.                                                                         ***       Ирина, Артём и Никита сидели за столиком в кафе «Рассвет» — у мальчишек как раз выдалась свободная минутка. Артём сильно опоздал на работу, за что получил нагоняй от Захара. Хорошо хоть, причина была уважительная — разговор Ирины с Панкратом длился полтора часа и напоминал настоящий допрос. После такого разговора Клепцова проголодалась, как волчица, поэтому не придумала ничего лучше, как пойти с Артёмом в «Рассвет».       Сейчас она уплетала за обе щеки сдобные булочки, одновременно рассказывая Никите о том, что случилось в доме Кривоносова, а также о своей беседе с Панкратом. — Антон?! — ужаснулся Никита. — Просто не верится! Он всегда казался мне таким добродушным. Что-то здесь не так. Ты не рассказала о нём Панкрату? — Конечно нет! — сказала Ирина. — Я лишь вручила ему наушники и дала свидетельские показания! Звучит, как в настоящем детективе! — воскликнула она восхищëнно, а потом, уже спокойнее, добавила: — Я подумала, что сначала вам лучше самим пообщаться с Антоном. Может, он здесь ни при чём? — Ну хоть на это у тебя ума хватило! — Что?! — возмутилась Ирина. — Я что, по-твоему, тупая?! Хочешь, чтобы я села на тебя и расплющила?! — Что ты! — испугался Никита. — Я же так, к слову… — То-то же! — удовлетворëнно кивнула Ирина. — А теперь сгоняй-ка за компотом! У меня ваши булочки поперёк горла встали!       Никита взял поднос под мышку и отправился на кухню.       Лариса Кирсанова с видом заправского кулинара ожесточëнно месила тесто в огромной миске. Рядом кухарила Антонина Петровна. Неподалёку от них Алёна Кизякова грызла свежеочищенную морковку.       Никита налил компот в высокий бокал и понёс его Клепцовой. Лариса проследила за ним заинтересованным взглядом. — Тесто меси, а не на мальчиков заглядывайся! — добродушно произнесла Антонина Петровна. — Кстати, у тебя хорошо получается! — Я всё лучше и лучше разбираюсь в этом, — призналась Лариса. — Хотя совершенно не рвусь к кулинарии! Всю жизнь мечтала стать модельером в фирме «Амариллис», но готовка у меня выходит лучше. — Может, когда-нибудь откроешь свой ресторан, — мечтательно сказала Антонина Петровна. — А мы с Алёной будем твоими постоянными посетительницами. — Вот уж фигушки, — подала голос Алёна. — Чтобы я ходила к этой мясоедке! Нет, увольте!       Антонина Петровна рассмеялась и вышла в подсобку. Расколотый керамический медведь стоял на прежнем месте. Никто пока ничего не заметил. — Я сегодня была в том магазине, где мы его купили, — мрачно проговорила Лариса. — Там таких больше нет! Ума не приложу, где ещё можно достать похожего медведя! Вероника меня задушит! У меня от всего этого депрессия начинается! — Лучшее средство от депрессии — с головой погрузиться в работу! — поучительно сказала Алёна. Лариса с сомнением заглянула в миску. — И подавиться тестом? Нет уж, спасибо! Надеюсь, ты ещё не разболтала Веронике об этой проклятой статуэтке? — Нет! Я жду, когда ты сама это сделаешь, чтобы потом посмотреть, что с тобой будет! «Не суй пальцы под винт», как говаривал мой дядя, когда учил меня управлять своей моторной лодкой. — И Алёна вновь захрустела морковкой.       В кухню вошла Вероника. Устало плюхнулась на свободное место. — Ну что, подруженька, — ехидно осведомилась у неё Лариса, — Никита уже пригласил тебя куда-нибудь? — А тебя, милочка? — так же сладко спросила Вероника. — Я ему ещё не звонила. — Я тоже. — И не звони! У тебя нет никаких шансов! — Лариса вытерла руки влажным полотенцем. — С чего это? — Он с тобой даже не разговаривает! — А с тобой? — вскинулась Вероника. — Постоянно! — И что же он сказал тебе в последний раз?! — Попросил долить в графин компота, — недовольно буркнула Лариса.       Вероника расхохоталась. — Ладно, — сказала она, успокоившись. — Давай заключим пари? Кто из нас первой сходит с Никитой в кино, тому он и достанется! — По рукам! — воскликнула Лариса. — А судьёй будет Алёна!       Алёна подавилась морковкой и закашлялась. — Почему это? — спросила Лариса. — Потому что она… никак не заинтересована в выигрыше любой из нас. А ещё она очень добрая и красивая! — Да, я такая, — заулыбалась Алёна. — Ладно! — Вероника встала со стула. — Продолжай готовить. А я пойду к Никите, приглашу его в кино!       И она пулей вылетела из кухни. Лариса возмущëнно уставилась ей вслед. — Вот мерзавка! — выдохнула она. — Знает, что мне нельзя выходить в зал! Ну я ей ещё устрою! А ты мне подыграешь! — Нет, нет и нет! — замахала руками Алёна. — Я беспристрастный, умный и красивый судья! — Судью — на мыло! Ты мне поможешь! Или я привяжу тебя к стулу и на твоих глазах съем целого поросёнка! — гневно пообещала Лариса. — Я тебе не позволю! — горячо воскликнула Алёна. — Хотя… Интересно было бы на это посмотреть.       Лариса открыла холодильник, вытащила из него банку диетической колы, которую постоянно пила Вероника, затем сильно её взболтала и поставила обратно в холодильник. — Скоро она захочет пить, — сказала Лариса. — Вот тогда мы и похохочем! — Ты просто гений злодейства! — восхитилась Алёна. — Не хотела бы я оказаться у тебя на пути!       В это время в кухню вернулась Антонина Петровна. — Ух, запыхалась совсем, — посетовала она. — Лариса, там в холодильнике стоит баночка газировки. Открой её, пожалуйста, для меня, а то у меня руки грязные.       Лариса вытаращила глаза. Алёна поудобнее устроилась на стуле. — Я хочу это видеть! — с довольным видом заявила она. — Вы в этом уверены, Антонина Петровна? — тихо спросила Лариса. — Конечно уверена! Давай побыстрее, у меня ещё дел невпроворот!       Лариса на негнущихся ногах подошла к холодильнику и достала из него банку. — Давай же! — нетерпеливо сказала Антонина Петровна. — У меня в горле пересохло!       Лариса обречëнно вздохнула и дëрнула за кольцо. Мощная пенная струя ударила ей в лицо. Поварской колпак слетел с головы и упал в кастрюлю с тестом. Лариса отпрыгнула назад, сшибла со стены полку с медведем и копилкой, и заметалась по кухне, заливая все и вся газировкой. Алёна закатилась от хохота, но тут же смолкла, когда ледяная жидкость брызнула ей на колени. Антонина Петровна громко ойкнула и ретировалась в подсобку.       Наконец газировка закончилась. Алёна тëрла мокрые коленки. Лариса злобно отшвырнула банку подальше и хмуро взглянула на подругу. — Ты только посмотри! — указала она на пол.       Медведь вновь был расколот, но уже на шесть кусков. Зато банка с деньгами совсем не пострадала. Лариса собрала осколки медведя в кучку. — Дать тебе жвачку? — поинтересовалась Алёна. — Давай!       Дверь приоткрылась, и в кухню осторожно заглянул Никита. — У вас тут все нормально? — спросил он. — Более чем! — Лариса убрала с лица прилипшую чёлку. — Слушай, Никита, а не сходить ли нам сегодня в кино?       Никита удивлëнно на неё взглянул. — Что с вами сегодня? Меня Вероника только что приглашала… — Неужели?! И ты согласился? — Нет. У меня сегодня дела, — хмыкнул он, засовывая руки в карманы. — Ну, тогда в другой раз, ладно? — с надеждой спросила Лариса. — Ладно, — пожал плечами Никита.       Он вернулся к Ирине и Артёму. — Странное что-то творится с этими двумя, — сказал он. — И ты только сегодня это заметил? — спросила Ирина. — Я так наблюдаю это с первого класса!       Мимо прошла Алёна, насквозь мокрая, с торчащими во все стороны волосами. — Что у вас там произошло? — спросил у неё Артём.       Алёна остановилась, подумала немного, а затем выдала: — Злые духи буйствуют! Я предлагала повесить в кухне специальные обереги, но никто меня и слушать не захотел! Вот теперь и сходят с ума!       И пошла дальше, оставив одноклассников удивлëнно таращиться друг на друга.                                                                         ***       Никита ушёл из кафе в девять часов вечера. До разговора с профессором Винником оставалось два часа; он немного волновался. Домой Никита добрался на скейтборде, вновь срезав путь через парк. Затем вошёл в подъезд и поднялся на свой этаж.       Он повернул ключ в замке, открыл дверь, да так и замер на пороге.       Во всех комнатах горел свет! Торшеры, бра, все светильники были включены. В ванной текла вода. Грязные следы тянулись цепочкой по коридору. Кто-то топтался по квартире в ботинках, бродя из кухни в ванную, оттуда в комнаты и обратно в кухню. Окна во всех комнатах были распахнуты настежь. Отклеившиеся обои пластами свисали со стен. Случилось именно то, о чём предупреждала мама.       Никита схватил телефонную трубку и позвонил Андрею. Ему ответила Марина. — Привет, — стараясь сохранять спокойствие, сказал он. — Ты ко мне сегодня не заходила? — Нет, — сказала Марина. — А что? — Так… Не могу найти кое-что… — И решил, что я тебя обокрала?! — взвилась Марина. — Да как ты мог такое подумать, маленький…       Никита бросил трубку, решив не слушать до конца. Затем протопал в кухню. Апельсин сидел, пригорюнившись, у пустой миски и гипнотизировал хозяина мрачным взглядом.       Никита так и сел. Он только сейчас понял, что не ел сегодня весь день и всё-таки почему-то был сыт. Он взглянул на следы. Затем стащил с ноги кроссовку и посмотрел на подошву. Так и есть. Это он топтался по квартире! Он включал свет, открывал окна и опять объел кота! И он совершенно не помнил всего этого! — Что же это такое?! — испуганно воскликнул Легостаев.       Никита вдруг вспомнил, как Ольга спрашивала его о его способностях. Не происходило ли с ним что-то странное… Что она имела в виду? Может, у неё тоже начались провалы в памяти?       Он закрыл все окна, выключил воду в ванной — хорошо ещё, что соседей не затопил, — затем накормил кота и сел за компьютер. Загрузил почтовую страницу. «Я теряю память! — лихорадочно напечатал он. — Совершаю странные вещи, а потом ничего не могу вспомнить! Что со мной?! У тебя то же самое? Ответь поскорее, мне кажется, я с ума схожу!»       Затем он отправил письмо на адрес Ольги. Стрелка на стенных часах уже подходила к одиннадцати. Никита глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. И вышел в Сеть. На всевозможных форумах он общался с людьми под псевдонимом Кот.       Ему нравилось это имя, к тому же оно как нельзя лучше отображало его сущность. Вот и на этот раз Никита не стал мудрить, выдумывая себе какое-то новое прозвище, а просто назвался Котом.       Диалоги чата быстро побежали по странице. Люди общались, назначали свидания, обсуждали последние новости. Кое-кто упоминал пожары, в которых погибло уже двое учёных, а также ограбление особняка Кривоносова, ставшее новостью номер один во всех информационных агентствах. Ровно в одиннадцать к чату подключился и Знающий. «Здравствуйте, Знающий! — напечатал Никита. — Давно не виделись». «Привет, Кот, — ответили ему. — Мы знакомы?»       Никита понимал, что следует соблюдать осторожность. «Конечно, — напечатал он. — Я, как и вы, люблю побегать». «Догонять или убегать?» — спросил Знающий. «Чаще мне приходится убегать. Догонять любят другие. И вы их знаете». «Уединимся в приватной страничке?» — спросил Знающий. «Конечно!» — ответил Никита.       И переключился на приватную страницу. Общаться здесь можно было только вдвоём, и другие посетители чата не имели возможности узнать, о чём идёт разговор. «Здравствуйте, профессор!» — напечатал Никита. «Привет, Никита! — появилось на экране. — Я вижу, несмотря на все мои предупреждения, ты продолжаешь влезать в неприятности?» «Неприятности сами находят меня». «Ты хотел узнать о «спящей красавице»? — спросил профессор Винник. — Что именно тебя интересует?» «Всё! — честно признался Никита. — Мне известно лишь, что это какой-то препарат. В городе происходят странные события, и его название постоянно всплывает в расследовании». «"Спящая красавица» — это условное обозначение сильнейшего психотропного вещества, — напечатал Винник. — Когда-то его начали разрабатывать по заказу военных ученые «Экстрополиса», который в то время был небольшой химической компанией. Затем, когда стало известно о его ужасном воздействии на человеческий организм, исследования прекратились. Официально. Но на самом деле «спящая красавица» всë-таки была создана. Её основная функция — управление человеческим разумом. Порабощение, превращение в зомби, полное стирание памяти — это лишь некоторые возможности препарата. За последнее время было создано несколько новых разновидностей этой гадости — для управления метаморфами. Идея создания обновленной «спящей красавицы» принадлежала некой Тамаре Петровне Оболдиной. Но воплотить её в жизнь удалось только тогда, когда к проекту подключился Александр Федоров». «Они хотели управлять метаморфами?!» — быстро набрал Никита. «"Экстрополис» стремится создать армию послушных сверхлюдей. Тем, кто не будет выполнять их приказы по доброй воле, и предназначена новая «спящая красавица», действующая только на носителей гена СД-80. Гена, присутствующего в организмах всех метаморфов. С помощью «спящей красавицы» любого метаморфа можно заставить делать страшные вещи, причём, очнувшись, он даже не будет помнить об этом. Но, насколько мне известно, Фёдоров убит. А Оболдина скрывается от закона. Все их записи сгорели во время пожара, значит, никто не сможет воссоздать этот препарат». «Вы хорошо информированы о здешних событиях, профессор». «У меня еще остались кое-какие связи в Санкт-Эринбурге. Ты доволен моими ответами, Никита?» «Конечно, профессор». «Тогда я отключаюсь. Всего хорошего!»       И Знающий вышел из чата. Никита распечатал на принтере запись этого диалога, а затем выключил ноутбук. Время было позднее, ему оставалось только принять душ и лечь. Апельсин уже спал, растянувшись на хозяйской кровати. Никита прошёл в ванную и открыл воду. Разделся и встал под душ.       От мыслей пухла голова. Александр Фёдоров в своей подпольной лаборатории создавал новые разновидности «спящей красавицы». Загадочная Тамара Петровна помогала ему и передавала препарат третьему лицу, каким-то образом связанному с «чёрной четвёркой». А «спящая красавица» — идеальное средство для порабощения метаморфов…       Жуткая догадка поразила его, словно удар молота. «Чёрная четвёрка» — метаморфы, зомбированные с помощью «спящей красавицы!»       Они могут понятия не иметь, что совершают все эти ограбления! Значит, Антон Василевский тоже метаморф! Никита сразу вспомнил историю о взорвавшемся рентгеновском аппарате. Ему просто необходимо было с кем-нибудь поделиться! Никита попытался одновременно выключить воду и выпрыгнуть из ванны. Поскользнулся и полетел головой вперёд.       О том, что ванна ещё не закреплена, он вспомнил уже в полёте. Никита бухнулся на скользкое дно. Ванна накренилась и слетела с подставки. Целый ниагарский водопад хлынул на пол, заливая всë вокруг. Никита с грохотом выкатился из ванны, ударом затылка распахнул дверь и, как был нагишом, в потоках воды вывалился в прихожую.       Там стояла Марина. У сестры глаза на лоб полезли, когда она увидела эту картину. — А всё куда серьёзнее, чем я думала, — тихо, но отчётливо проговорила она, чувствуя, как её туфли быстро пропитываются водой.                                                                         ***       Следующие полчаса у Никиты и Марины ушли на устранение последствий внезапного наводнения. Парень в одних красных спортивных трусах таскал в туалет таз с водой, Марина сидела на полу в прихожей и не переставала возмущаться. — Совсем с ума сошёл! — выговаривала брату Марина, собирая тряпкой воду. — Во что ты превратил квартиру?! Полы, обои, новые плинтуса… Родители тебя убьют! А уж я не пропущу этого зрелища. Может, даже буду снимать на видеокамеру, чтобы показывать потом в назидание своим будущим детям! — Сам знаю! — расстроенно сказал Никита. — Просто так вышло… — Весь ремонт насмарку!       Никита прошлëпал босыми ногами в ванную и, пока сестра не видела, рывком водрузил ванну на место. — Кстати, откуда ты здесь взялась? — спросил он, высунувшись в коридор. — После твоего звонка я сразу заподозрила неладное. И конечно, оказалась права!       Марина отжала тряпку в большой таз. Затем вытерла рукавом пот со лба. — Соседи ещё не прибежали, — отметила она, –Значит, всë в порядке. На твоё счастье. — А я узнал о «спящей красавице», — доложил Никита. — Правда? — оживилась Марина. — И что же?       Никита сходил в мамину комнату, где стоял ноутбук, и принёс Марине распечатку. Она тут же впилась в листок глазами. — Очуметь! — наконец выдохнула сестра. — Так вот почему эта Тамара Петровна из «Геликона» не хотела со мной разговаривать! Дамочка, оказывается, себе на уме!       Никита не подал вида, что ему уже знакомо это имя. — А кто это? — тихо спросил он. — Она занималась лечением Ядвиги Савицкой. А потом выяснилось, что эта женщина не та, за кого себя выдаёт. Сейчас она где-то скрывается. — Понятно…       Марина нетерпеливо взмахнула бумагой. — Меня прямо распирает! Так бы и побежала куда-нибудь, где есть ответы на все вопросы! Кстати! — спохватилась вдруг она. — Я одного не поняла. Что такое «метаморф»?! Мне уже неоднократно встречалось это слово.       Никита тут же обругал себя последними словами. Он совсем забыл, что этот термин был неизвестен большинству обычных людей. О существовании метаморфов знали лишь единицы, да и то почти все они имели отношение к «Экстрополису». — Понятия не имею, — солгал он. — Ладно, сама потом выясню! — Марина пристально на него посмотрела. — А что за история с ограблением особняка Кривоносова? Это правда, что Ирина и Артём присутствовали там в это время? — Правда, — кивнул Никита. — Как они могли не рассказать мне об этом?! Завтра я им покажу, где раки зимуют!       Марина осмотрела пол и заглянула во все углы прихожей. — Ну что, вроде закончили? Везде сухо. Тогда я пошла домой, мне необходимо выспаться. И спасибо за информацию, — она убрала распечатки в сумочку. — Всегда пожалуйста, — Никита и сам уже засыпал на ходу.       Он закрыл за сестрой дверь, добрался до кровати и тут же уснул.