Вечер
Асгардцы и Виктория двигались по мосту, приближаясь к логову стражника. — Чёрт, я оставила свои часы, — вампирша недовольно осмотрела свое запястье, уже разворачиваясь в сторону дворца. — Отправляйтесь на Олимп, родные. Мы с Викторией вас догоним, — Лафейсон оборачивался в сторону вампирши, и увидев подозрительные взгляды семьи, он добавил. — Я все равно галстук забыл, составлю ей компанию. Тор кивнул, а Хела недовольно выдохнула и пошла в сторону Хеймдалля. Лафейсон догнал подругу, ровняясь на ее быстрый темп ходьбы. Она достала из кармана часы, и оборачиваясь назад хмыкнула, застегивая ремешок Apple Watch. Это были любимые, и одновременно раздражающие часы, поскольку они постоянно предупреждали ее об отсутствии пульса и пытались вызвать скорую. — Повелись, значит? — Скорее смирились, — Лафейсон даже не поворачивался в ее сторону, предпочитая завязывать галстук смотря на дворец. Когда они дошли до его покоев, Виктория выжидающе наблюдала за тем, как бог достает из шкафчика четыре маленькие склянки с зеленой и красной жидкостью, баночка была закрыта маленькой деревянной крышкой. — Убийца низкого либидо, — Локи хмыкнул, рассматривая жидкость на свету. — Сделано на основе ядовитого растения, вызывает безумно сильное возбуждение, а если переборщить, то помешательство и бешенство. — Ах, кажется, это мой фаворит. — Не спеши с заявлениями, — бог помахал склянкой зеленого цвета. — Вот эта вызывает галлюцинации. Очень мощные. Локи передал две склянки вампирше, а другие спрятал во внутренний карман смокинга. Он увидел непонимающий взгляд подруги и насмешливо хмыкнул. — У тебя тоже есть недруги на Олимпе? — Шутишь? Я их всех ненавижу. И не исключаю, что эти штуки мне понадобятся. — И все же, я не понимаю, почему бы мне просто не порезать Горгону на ленточки? Зачем все эти дьявольские стекляшки? — Послушай, нельзя просто ворваться на Олимп и убить эту суку, — Лафейсон развел руками в стороны. — Она ведь приближенная к богам, понимаешь? Это тоже самое, что кто-то попытается убить Тора или меня. Мы просто не имеем права, это может развязать войну. Именно поэтому мы используем эти штуки, ведь… — В ее резко измененное состояние и возможные заявления о моей причастности никто не поверит и не докажет. — Именно, — бог наслаждался их пониманием друг друга. — Особенно после того, как она оклеветала тебя и пыталась убить. К тому же, Хела в любом случае заступится, а против ее слова Зевс не пойдет. Они вышли из его покоев, торопливыми шагами добираясь до Радужного моста. — Ну, друг мой, ты знаешь куда нам, — Локи и Виктория встали, ожидающе смотря на стражника. Хеймдалль одарил их крайне суровым взглядом.Олимп
Продвигаясь к огромному дворцу, они шли молча, в головах каждого творились всевозможные планы. Локи оглядывал разбросанные по Олимпу парящие дома, устрашающе огромные деревья и цветущие растения. — Как ты собираешься использовать это добро? Нужно подгадать момент. — Мне не нужно ничего подгадывать. Виктория показала богу средний палец и он увидел небольшой круглый перстень. По его потертости было видно, что ему очень много лет. Цвет бронзово-ржавый, а вокруг подвижной части был заплетающийся орнамент. — Что это такое? — Лафейсон заметил, что основание перстня слишком плотное. — Про семейку Борджиа не слышал? Этот перстень точная копия, — вампирша нажала на крошечную кнопку и крышка открылась. — В это углубление вливается яд, и когда я захочу выполнить задуманное, то просто поверну ребристую часть и яд выльется через эту дырку. — Ты просто чудовище! — Лафейсон зачарованно разглядывал смеющуюся Викторию, нажимая на грудь ладонью. — Это я еще передумала брать перстень с ядовитой иглой. — Ты хотела заколоть Горгону? — Локи громко засмеялся, прикрывая рот рукой. Они следовали по коридорам, теперь прекратив всякие разговоры, поскольку везде стояла охрана. Стражники, стоявшие у огромных дверей оглядели их, а после жестом пригласили идти вперед. После того, как двери отворились, Виктория ошарашенно оглядывала громадный зал, который был очень похож на Асгардский, только в разы масштабнее. Везде были квадратные колонны с золотыми символами, различные вазы, яркие цветы и вычурные позолоченные столы. Все было странной формы и чересчур большого размера. То стол непонятной формы с загнутыми углами, то стул слишком продолговатый. — У Зевса какие-то комплексы? Почему я ощущаю себя лилипутом? — Не имел честь участвовать в оргии, так что не знаю. Они двигались к огромному столу, пробираясь сквозь танцующие толпы богов и богинь. Виктория сразу же увидела свое любимое декольте, отмечая, что Хела доброжелательно общается с какой-то женщиной. Оказывается она не ненавидит всех вокруг. Тор же сидел через два места от нее, выпивая с темноволосым мужчиной. Инганнаморте видела, что рядом с богиней свободное место, определенно предназначенное для нее. — О, я ждала тебя, — Хела была уже довольно пьяная, отчего вампирша насмешливо фыркнула. Они с Локи задержались лишь на полчаса, не больше. — Соскучилась? Виктория наклонилась к богине, медленно целуя ее губы на всеобщем обозрении. Хела даже позволила потрогать свои пышные блестящие волосы, над которыми все утро трудились горничные. Вампирше абсолютно плевать, если это видит Медуза или же Афродита. Так даже лучше. Она села рядом, и какое же счастье, что Лафейсон прямо напротив нее! Он мимолетом подмигнул вампирше, а после стал болтать с рядом сидящей дамой. Виктория пронзительно и внимательно оглядывала длинный стол, плотно усеянный гостями. Где-то вдалеке гремел голос Зевса, но она старалась не слушать эти противные напыщенные вибрации. На противоположной стороне, примерно в 7 местах от нее сидела Медуза, уже наблюдающая за ней, и вампирша точно знала, что это продолжается с самого ее появления. Горгона объективно выглядела хорошо. Виктория даже могла бы допустить слово сексуально. Но вслух она сказать не осмелится. Волосы Медузы были объемные и лишь слегка кудрявые, красиво рассыпаясь по узким плечам. Лицо как всегда идеально утонченное. Она сидит в пышной красной рубашке, рукава складываются в гармошку. Виктория не видит ниже, но уверена, что там обтягивающая юбка. Она разглядывала ее мгновение, и когда обратилась к ее глазам, с недоумением заметила, что они… совсем не такие как раньше. Они не холодные. Не агрессивные. Чувствуя, что чья-то рука расстегивает пуговицу на ее пиджаке, она повернулась к Хеле. Кто кроме нее может себе такое позволить? Вампирша даже припомнить не могла подобной самодеятельности со стороны кого-либо. Виктория молча смотрела на богиню, лицо которой приобрело настолько невинный вид, что вампирша могла бы начать сомневаться в том, что это действительно делает она. Богиня свободной рукой держала свой затылок, уперевшись локтем в высокую спинку стула, и слегка закинув голову назад, продолжала в игривой манере одергивать водолазку. — Мне раздеться прямо здесь? — вампирша приподняла бровь, оглядывая ухмылку, которая совершенно не сочеталась с мечтательным взглядом. — Дорогая, я дождусь возвращения в Асгард, — Хела широко улыбнулась, продолжая сверлить вампиршу глазами. Инганнаморте проскользила взглядом до ключиц Хелы, и заметила, что на ее шее красуется большое колье. Рубины ярко светились, их грани были то ярко-красными, то соблазнительно бордовыми, в зависимости от того, как на них падает свет. Вокруг драгоценного камня белое золото, высеченное в форме лепестков. — Старалась соответствовать твоей цветовой гамме, — богиня улыбнулась, кивнув на черно-красный пиджак вампирши. — Мило, — Виктория поцеловала ее в щеку, а после приблизилась к ее уху. — Я отойду за вином, обслуживание тут хромает. — она намекнула богине на практически пустые бокалы и сосуды с вином. Богиня игриво ущипнула вампиршу за бедро, а после повернулась к своей соседке, с которой болтала до появления Виктории. Инганнаморте шла в сторону стражников, а когда подошла, увидела, что они слегка склонили перед ней голову. Она не являлась богиней, но была уверена, что это из-за ее связи с Хелой. — Я хочу взять вино, где мне найти его? — Оно находится в этом зале, — стражник показал в сторону стола, на котором стояли сосуды с краном. — Нет, вы не поняли, я не хочу эту бодягу, — вампирша недовольно подняла бровь, вновь обращаясь к охранникам. — Мне нужно нормальное вино из бочек. У Зевса должен быть такой склад, не так ли? — Мисс, но мы не имеем права… Виктория раздраженно выдохнула, а после пронзительно и серьезно бросила взгляд на стражу, мигом превращая их в свою загипнотизированную жертву. Их разум был настолько слаб и беспомощен, что даже не пришлось говорить свои пожелания вслух. Она внушила им рассказать местонахождение вина, что они и сделали, тут же отворив дверь и пропуская ее вперед. Вампирша следовала по коридорам, думая о том, что это самый настоящий беспредел. Но с другой стороны, она помнит, как себя вел Зевс в Асгарде. Пытаться соблазнить Хелу, точно зная, что за это могут отсечь голову? Врываться в комнаты без спроса? Позволять своей дочурке язвить в присутствии Королевы? «Да пошел он» — она фыркнула, понимая, что ведет себя намного приличнее Зевса, хоть и не обязана. Она дошла до винного склада, удовлетворенно вдыхая запах древесины и старинного вина, запах был сладкий и насыщенный, Виктория четко ощущала нотки сочных фруктов. В той же комнате она нашла большие стеклянные сосуды, на которых были вырезаны красивые незамысловатые узоры. Себе она набрала вино, отдающее виноградом и яблоками, а Хеле пахнущее сливой и грушей. Развернувшись, она увидела как ручка двери опускается вниз, и теперь вампирша неловко стояла посреди запрещенной комнаты с двумя бутылками вина. И какого же было разочарование, когда в комнату зашел не Локи, не Хела не Тор. Медуза. Она аккуратно закрыла за собой дверь, но вперед не пошла, предпочитая оставаться около единственного выхода. — Не понравилось вино из зала? — ее голос прозвучал довольно волнительно, и она поняла, что вампирша заметила это, поэтому откашлялась и стала более грубой. — Эгоистичный Зевс не любит тратить свои драгоценные запасы на гостей. Полагаю, что лишь твоим Асгардцам досталось нормальное. — Что за светские беседы, милая? — Виктория оборонительно напрягла плечи, сильнее сжимая стеклянные бутылки с вином. Главное не переборщить. Инганнаморте была в легком напряжении, поскольку не понимала резко изменившейся Горгоны. Она считала, что это не спроста. Вряд ли она хочет с ней подружиться. Возможно, она тоже приготовила какую-то гадость? — Я недавно общалась в одной ведьмой и… — богиня обреченно выдохнула, недолго оглядывая помещение. — Она рассказала мне о том, что вампиры могут отключать человечность. Виктория с неожиданности фыркнула, слегка склонив голову в сторону. — К чему ты ведешь? — Ты ведь знаешь, что мы с тобой были довольно близки? — Да, и? — вампирша перенесла бутылку в другую руку, чтобы свободной облокотиться об бочку. — Если это не было враньем, конечно же. Локи говорил, что ты стерла мне память. — Это правда, просто… дело в том, что… — Медуза сделала пару шагов вперед, но заметив, что глаза вампирши стали агрессивнее, она остановилась, — в ночь, когда ты разбила мне сердце, твои глаза были голубые. — О, — Виктория сжала челюсть, немного выпятив губы вперед. Она пыталась не выглядеть полностью незаинтересованной в разговоре, и в истории, которую она даже не помнит, будто этого никогда не было. Она понимала, что Медузе, должно быть, очень тяжело. — Если это так, то мне жаль. Это вряд ли была настоящая я. — Да, именно поэтому я решила сейчас с тобой поговорить, потому что после разговора с ведьмой я поняла, что ты была без эмоций. Получается, я жила в собственном яростном неведении, думая, что ты обманщица, — Медуза неловко сжимала свое запястье, не отрывая глаз от вампирши. — И к тому же, разрушила и твое сердце. Виктория закрыла глаза с громким выдохом, немного хмурясь, отчего ее черные брови сползли вниз. Неприятные воспоминания и слова. — Что ты от меня хочешь? — глаза вампирши загорелись дьявольским красным, но это не вызвало страха со стороны Медузы. Она завороженно смотрела на нее. — Вот они, — Горгона шла вперед, не взирая на недовольный взгляд вампирши, — твои настоящие глаза. Богиня подошла слишком близко, между ними совсем не было личного пространства. — Ты позволяешь себе слишком много, Горгона, — Виктория нахмурилась, со сжатой челюстью проговаривая каждую букву. — Я позволила себе много лет жить в мучениях, — Горгона склонила голову вбок, зеленые глаза по нездоровому блестели. Виктория знала, что это сияние бывает либо из-за слез, либо от подступающих эмоций. — И упустила свою любовь. — Не называй меня своей любовью, Медуза. — Почему нет? Мы были прекрасной парой, и я намного лучше чем Хела. — С чего бы это? — вампирша начала злиться, еще немного времени, и она потеряет свое самообладание. Но в голове слышались отголоски слов Локи о том, что убивать ее нельзя. — Я знаю ее с самого начала времен, Виктория, — Горгона хмыкнула, недовольно поджимая уголки губ. — Она высокомерная и вспыльчивая женщина, не терпит ошибок, считая себя правой в любой ситуации. Ее великая Империя будет всегда превыше тебя. Ты ведь знаешь, что все проблемы из детства, не так ли? Виктория замолкла, позволив себе обдумать слова Горгоны. Доля правды в ее словах была, ведь Хела действительно была посвящена Асгарду, его созданию и восхождению как самой великой планеты. Но она не успела заметить, чтобы Одинсдоттир была отвлечена этим, наоборот, уделяла слишком много внимания вампирше. — Пытаешься меня задурить, змея? — Виктория зарычала и этот устрашающий звук точно услышали в коридорах. Она оскалилась, вставая в агрессивно настроенную позу. — Ты хоть понимаешь что несешь? Я с Королевой, возглавляющей самое мощное государство. — Разве вы в отношениях? Мне кажется, что это ты меня дуришь, — Медуза насмешливо выдохнула, что лишь сильнее разозлило вампиршу. Она осмелилась положить свою бледную ладонь на щеку Виктории, успев нежно ее погладить. В эту минуту дверь открылась и на пороге вампирша увидела ошарашенного Локи и злую Хелу. Лицо Лафейсона вдруг стало озлобленным и крайне суровым. Она раньше не видела его таким. — Какого… — Лафейсон грубо пробурчал, и пропустив Хелу вперед, с бешенством захлопнув дверь. — Медуза, тебе, видимо, не хочется жить? — Одинсдоттир зарычала, и все равно выглядела прекрасно. Виктория практически забыла все то, что ей наплела Горгона. — Мы всего лишь болтали, ничего более, — она отошла от вампирши на приличное расстояние и двигалась в сторону двери, но тут же увидела руку Одинсдоттир, которая преградила ей путь. — Если я еще раз увижу, что ты ее трогаешь… — голубые глаза богини сияли гневно и ненавистно, практически прожигая дыру в Медузе. — Я тебя убью. Медуза кивнула головой, успешно скрывая свой страх и всевозможные эмоции. Она пожала плечами, и как только Хела убрала руку, вышла из комнаты. — Она что-то с тобой сделала? — Хела подскочила к вампирше, и положив руки на ее лицо, поспешно оглядывала ее. — Нет, она просто… — вампирша сделала паузу с громким выдохом, точно зная, что следующая информация богине не понравится, — сказала, что я была без эмоций в тот день. Видимо, поэтому, решила вновь наверстать упущенное. — ЧТО? — Лафейсон вместе с Хелой ошарашенно воскликнули, выглядя максимально недовольными. — Давайте просто вернемся в зал, я ведь не зря набирала эти бутылки?Спустя три часа
Виктория сидела за столом большую часть времени, просто выпивая и переглядываясь с Локи, который выглядел таким же пьяным. Хела пусть и притормозила с алкоголем на время, но сейчас уже выпивала бокал за бокалом, веселясь и болтая с рядом сидящими гостями. — Видишь что-то интересное? — Хела заметила повернутую голову вампирши, поэтому склонилась к ее уху, задавая свой вопрос. В зале было громко. — Хочу проинспектировать тот стол. Виктория встала, направляясь в сторону заинтересовавшего ее стола. Одновременно с ней встал Локи, неся пустой бокал в руках. Он поравнялся с ней. — Проголодалась? — Лафейсон со смешком наблюдал за тем, как вампирша пробует на вкус фрукт, попутно наполняя свой бокал. — Пробую на зубок, — Виктория дожевала плод, и повернувшись к Локи, бесстрастно нахмурилась. — Думала экзотика, но это обычный инжир. Виктория стала складывать фрукт на золотое блюдце, и пусть ей не особо понравилось, но возможно Хела захочет поесть. Лафейсон протянул ей бокал с улыбкой, но когда мимолетом посмотрел в зал, тут же изменился в лице. — Приготовься, — бог прошептал, делая маленький глоток вина. Виктория остановилась, и взяв одной рукой блюдце, повернулась назад. — О, не беспокойся, Лафейсон, — Медуза подмигнула богу, явно веселясь от его кислого выражения лица. — Я за вином. Пока она наполняла бокал, бог и вампирша переглянулись. Они не сказали ни слова, но поняли друг друга безошибочно. — Почему бы тебе не взять алкоголь из погреба, м? — Инганнаморте придала своей интонации бестрастную доброжелательность, разглядывая своими карими зеленые глаза. — Не хочется терять тебя из виду. Горгона со страшной заинтересованностью осматривала Викторию, а потом взяла с ее блюдца инжир, немного его откусив. — С самого начала хотела знать — кто та женщина? — Инганнаморте указала пальцем на женщину, которая сидела рядом с Хелой. — Ах, это Афина, она… Пока Горгона рассказывала краткую биографию богини, Виктория прижала руку к своему боку, теперь стоя в якобы непринужденной позе. Смотря то в глаза Медузы, то на женщину, она вынесла ладонь чуть вперед, и наклонив ее вниз, быстрым и бесшумным движением проскользила пальцем по ребристой части перстня. Маленькая и тонкая струя жидкости вытекла в бокал Горгоны. Через несколько секунд вампирша закрыла отверстие и убрала руку. Как раз в этот момент Медуза перестала болтать, теперь просто смотря на Викторию. — Как это увлекательно, — Лафейсон напыщенно и саркастично фыркнул, заставляя богиню закатить глаза и повернуться в его сторону. Пользуясь моментом Викторию двинулась в сторону своего места, и обернувшись на Локи, увидела его дьявольскую ухмылку, он даже не слушал что ему говорила Горгона. Он уже находился в ожидании. Когда Инганнаморте села к Хеле, она увидела, что Лафейсон чокнулся бокалами с Медузой и они оба выпили примерно половину. — Дьявол… — Что? — Хела повернулась, переспрашивая ее, так как посчитала, что вампирша обращалась к ней. — Сколько ты бокалов уже выпила? — Виктория видела ее пьяные глаза, поэтому насмешливо хмыкнула, поправляя выскочившую прядь волос богини. — Достаточно, — Хела сделала еще один глоток, а после повернулась и поставила бокал, вдруг становясь серьезной. — Медуза точно ничего не сделала с тобой? Почему она так смотрит? В голове Королевы она слышала не скрываемую ревность. И действительно, это не взялось из ниоткуда. Когда Виктория посмотрела на Горгону, то увидела, что ее щеки уже были красные, а взгляд пугающе блестящий. Казалось, что еще немного, и у нее потекут слюни. Почему так быстро подействовало? Откуда Локи вообще это взял? Эти вопросы лучше оставить без ответа. Виктория подлила змее жидкость из красной склянки. Хотелось бы проучить ее, используя ее же оружие в виде галлюцинаций, но вампирша посчитала, что возбуждение намного веселее. — Она просто болтала всякую чушь, не волнуйся. Виктория сделала глоток вина, чувствуя жгучее тепло, растекающееся по ее горлу. Она уже близка к опьянению. Мимолетом взглянув на Медузу она увидела ее разгоряченный вид. Переглянувшись с Локи, который уже смотрел на нее, она решила, что пора повеселиться. Он лишь слегка ухмыльнулся, видимо, все понял по ее взгляду. Инганнаморте положила руку на ногу Хелы, сжимая ее и усердными движениями начиная спускаться вверх-вниз. Богиня с улыбкой посмотрела на нее и поддалась вперед, захватывая ее губы в страстном поцелуе. Они целовались быстро и жадно, постоянно пытаясь взять господство языком или покусываниями. Одинсдоттир немного повернулась корпусом в сторону вампирши, и положив руку на ее затылок, стала притягивать еще ближе к себе. В такой шумихе и толпе на них практически никто не обращал внимания, но только не Асгардцы. Вампирша слышала усмешки Локи. Видимо, он иногда поглядывал на реакцию Медузы. Оторвавшись от друг друга они сели прямо. Виктория поправляла свои взъерошенные волосы, а Хела сморщенное платье. Подмигнув Лафейсону, вампирша встала из-за стола и пошла в сторону выхода, собираясь выйти на улицу и покурить. Она практически дошла до двери, но тут раздался громкий противный голос. — Друзья, предлагаю завершить этот вечер прекрасными танцами! Приглашайте возлюбленных, друзей, малознакомых! Все встаем! В зале разразилась спокойная музыка. Голос Зевса резал уши вампирше, и почувствовав рядом с собой запах возбуждения, она обернулась, увидев Горгону. Она подошла опасно близко, уже второй раз за этот вечер. Протянув руку, она взяла Викторию за талию, притягивая ее к себе. Инганнаморте остолбенела от такой наглости, и ей показалось, что ее практически превратили в камень. Губы Медузы были красные и распухшие, будто она покусывала и терзала их все то время, что они с Хелой целовались. — Мне кажется, что любой белый танец должен заканчиваться поцелуем. — В твоем случае смертью! Грозное рычание оглушило Викторию, Хела с неимоверной силой отбила руку Медузы, отчего та покосилась назад, держа пострадавшую ладонь. Богиня сделала шаг вперед, начиная угрожающей походкой двигаться в сторону Горгоны, в ее руке появился черный клинок. Подоспевшие Тор и Локи придержали ее, бормоча что-то невыгодном деянии. — Домой, живо! — Одинсдоттир рявкнула, недовольно шагая в сторону выхода.Асгард
Все Асгардцы разошлись по своим комнатам, но Викторию Хела утянула к себе. Вампирша раскуривала сигарету на ее балконе, наслаждаясь последними секундами покоя. Закончив, она затушила отраву в пепельнице, несколько раз промахнувшись, и повернулась назад. Она увидела красивую, но напряженную Хелу. — Виктория, — ее голос был хриплый и довольно пьяный, глаза будто пытаются найти ответ на свои вопросы в карих. — Да? — Что между нами?