утопая (у всех на виду)

Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. — ...дриа... Кап. Горячая вода каскадом стекала вниз, вниз, вниз, вниз, вниз по стенам, вниз по занавескам. Кап. Кап. — ...ри... Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Его кожа покраснела и онемела, и он, заставив себя оторвать взгляд от воды, капающей с кончика его носа, поднял голову, чтобы посмотреть на квами, который продолжал его бить. — Адриан! Ало! — бросил Плагг с небольшой улыбкой, — Ты хоть мыло использовал? Он перевел взгляд обратно на бутылки. Он использовал... по крайней мере, одну из них точно... Плагг не стал дожидаться ответа. Квами мгновенно подлетел к нему и, вылив содержимое одной из бутылочек в свои крошечные лапки, залез в его волосы и принялся массировать голову. — Ты здесь уже давно, — Адриан закрыл глаза и снова повесил голову, — Они начинают беспокоиться... От этих слов Адриан подорвался и схватил с полки баночку, которая, как он был уверен, была гелем для душа. Ему нужно было спешить. Сколько времени прошло? Чем он занимался все это время? Они не могли беспокоиться о нем — они не должны были беспокоиться о Коте Нуаре. Неужели он даже душ принять не мог, не будучи жалким? Он намылился так быстро, как только мог, прежде чем смыть с себя все: все, что Плагг вылил на его волосы, в том числе. Выключив воду, он сорвал с вешалки полотенце и, выйдя из душа, наспех высушился. Из зеркала на него смотрело что-то отвратительное — бледное лицо с запавшими зелеными глазами — и он задержал дыхание, отворачиваясь от зеркала так быстро, как только мог. Отвратительный, отвратительный, отвратительный монстр... — Думаешь, сейчас ты выглядишь плохо? Видел бы ты себя до душа! — сказал голос, прорываясь сквозь туман в его голове, и он шумно втянул воздух через нос, — Давай, одевайся. Он понял, что Плагг держит пакет, который передала ему Маринетт, поднимая его так высоко, насколько это было возможно с его крошечным телом. Он забрал у квами пакет и стал рыться в тканях, изучая содержимое. Черная футболка, как у остальных. Серые спортивные штаны, такие же, как у остальных. Нижнее белье и носки... Это не волновало его настолько, чтобы задавать лишние вопросы. Он оделся в новую одежду, молча благодаря за то, что впервые за долгое время мог почувствовать себя чистым. Он натянул футболку, не отрывая взгляда от зеркала, и неожиданно заметил... … валяющуюся на полу свою грязную старую одежду, каждый элемент которой был украшен буквой G. Что он должен был с ней делать? Куда он должен был ее спрятать? Он не мог допустить, чтобы их кто-то увидел, как он объяснит это остальным? Что Кот Нуар разгуливает в грязной одежде бренда Монарха... — Просто уничтожь их, — сказал Плагг, видимо, поняв его дилемму, и моргнул, — Да какая разница! У тебя теперь новая одежда. Он сглотнул. Но ведь... — Серьезно, просто избавься от них, я перекушу еще одним кусочком сыра, а потом ты сможешь выйти из ванной. Все в порядке. — ...Плагг, — прохрипел он, — Трансформация. Электричество магии омыло его, пробегаясь крупной дрожью по позвоночнику, когда на его месте появился Кот Нуар. Он глубоко вдохнул парной воздух, взял в руки эти ужасные куски ткани и протянул их над мусорным ведром. — Катаклизм, — пробормотал Кот Нуар, наблюдая, как улики рассеиваются пеплом, накрывая остальной мусор в урне. — Детрансформация. Плагг мгновенно появился вновь. — Ооооооокеееееей! Я сейчас вернусь с полным желудком! Не скучай по мне слииииишком сильно… Плагг пролезнул сквозь потолок. Он не сводил глаз с пола, боясь увидеть зеленый цвет, посмотрев вверх. ... Кап. ... Кап. ... Кап. ... Кап. ... Кап. ... Кап. ... Кап. ... Кап. — Я вернулся! — взвизгнул голос прямо ему в ухо, и Адриан подскочил от неожиданности, — Ха! Я напугал тебя... — Плагг, трансформация. Глубокий вдох. Кот Нуар снова повернулся к душу и закрутил вентиль, который он, очевидно, забыл закрутить раньше. Он встал перед зеркалом, уставившись своими зелеными кошачьими глазами на супергероя, который смотрел на него в ответ. Он плеснул холодной водой из раковины себе в лицо и пошлепал по щекам. Соберись. Соберись. Будь нормальным. Будь нормальным. У Кота Нуара все хорошо. Он выскользнул за дверь и поднялся по лестнице. Алья и Нино были на главном этаже, каждый нес в руках коробки — коробки из-под пиццы, как можно было предположить по внешнему виду и запаху. Кот Нуар моргнул. — Эй, приятель! — Нино засиял, — Ты вышел из душа! Это... это круто! — Ребята, вам помочь? — спросил он, подходя к ним, — Я могу взять часть. — Не нужно, все в порядке, — сказала Алья, кивнув в сторону двери-люка наверху лестницы, — Можешь открыть нам дверь? — О, конечно, — ответил он, поднимаясь по лестнице. Он толкнул дверь, и, убедившись, что она плотно прилегает к полу, шагнул внутрь и помог Алье и Нино протиснуть свои коробки через отверстие. — Кот Нуар! Привет! — раздался высокий голос Маринетт, и он обернулся. Она стояла посреди комнаты, сжимая в руке большую подушку. Он заметил, что повсюду лежали подушки и одеяла, — Одежда подошла? — Да, — ответил он, помогая Нино войти в комнату. На самом деле, она сидела удивительно хорошо. — О, хорошо! Я просто... я просто угадала твой размер! Удачно угадала! Я имею в виду, не то, чтобы я высматривала твои размеры или что-то в этом роде... — Эй, Маринетт, — позвала Алья, ставя свои коробки с пиццей на пол возле подушек, — Как насчет больше подушек, меньше разговоров? — Да, — пискнула она, возвращаясь к остальной части крепости из подушек. — Трусы-боксеры - это... эээээ, круто, да? — Нино выдавил из себя смех. — Эй, Нино, — следом бросила Алья, — Как насчет больше пиццы, меньше разговоров? — Да, мэм… — сглотнул он, ставя свои коробки рядом с ее. — В любом случае, — сказала Алья, с улыбкой обращаясь к Коту Нуару, — Все почти готово, но прежде чем мы устроимся поудобнее, мы можем загрузить стиральную машинку... — Нет! — взвизгнула Маринетт, — Никакой стирки! Стиральная машина сломана! Алья в замешательстве повернулась к Маринетт. — Она... сломана? — Да! Полностью сломана! — Маринетт схватила Алью за плечо и, притянув к себе, зашептала ей на ухо, и все, что он мог услышать, было, — Плагг сказал... Лед пробежал по его венам. — Что сказал Плагг? — требовательно спросил он, подгоняемый бешено колотящимся сердцем. — Ничего! — спохватилась Маринетт, отпрыгивая от Алья, — Он просто сказал, что ему не нравится сыр, который мы здесь для него приготовили! И я просто спросила: «Алья, ты не могла бы, пожалуйста, достать из холодильника несколько других сортов сыра?» — О... Да! Конечно! Сейчас принесу! — Алья вскочила, бросилась к люку и исчезла в проходе. Кот Нуар нахмурился, повернувшись к сырной тарелке на столе. Там было несколько колес того, что явно можно было назвать камамбером или бри, так что он не понимал, почему Плагг оставался недоволен. С другой стороны, Плагг иногда бывал слишком уж привередлив. Затем он обратил внимание на все остальные вещи, расставленные по комнате. Конечно, там были коробки из-под пиццы, а также различные тарелки, бутылки и кружки. Он увидел литр газировки, кувшин с лимонадом, бутылки воды, электрический чайник, подключенный к розетке, много разных чайных пакетиков, смесь для какао, графин с молоком... Он не представлял, как они вчетвером могли съесть всю эту пиццу, не говоря уже о том, чтобы выпить все эти напитки. Пикник был таким же: еды было гораздо больше, чем можно было съесть. — Плагг не сказал ничего... странного, да ведь? — спросил он про себя, глядя на Маринетт и Нино, которые выглядели слишком нервными. Плагг не мог раскрыть им его личность: магия не позволяла, да и он был уверен, что если Нино и Маринетт узнают, кто он такой... ну... он не был уверен, что конкретно они сделают, но он предполагал, что это будет нечто большее, чем просто "вести себя немного нервно". Нет, они никак не могли знать, и Плагг никак не мог им сказать. Но это не означало, что Плагг не пытался, или что Плагг не подбрасывал им другие странные, нераскрытые факты, или что он не пудрил им каким-то образом мозги, или... Возможно, это была плохая идея. Он не должен быть здесь. Он не должен был трансформироваться рядом с ними, даже если они не могли его видеть... — Что? — Маринетт неровно дышала, — Что? Пффф... Неееет! Нет, нет, нет! Плагг не говорил ничего странного! То есть, если не считать странными разговоры о сыре — что, вообще-то, так и есть! Так что, да, Плагг говорил странные вещи, потому что все дело было в сыре, ты же его знаешь! Просто... Бла-бла-бла, — она имитировала рот Плагга обеими руками, — Сыр-сыр-сыр... Так, Нино? — Д-да! Абсолютно! Просто... Сыр и сыр! — Нино выдавил из себя смех, — Кто знал, что такой маленький чувак может иметь столько разных... сырных мнений? Кот Нуар хмыкнул, а Маринетт бросила одеяло на подушки, заканчивая свой форт. Она повернулась к нему с широкой улыбкой. — Но хватит о Плагге! Единственный сыр, о котором мы должны говорить — это моцарелла! Ведь у нас так много разных видов пиццы! Внезапно он почувствовал руки Нино на своих плечах, подталкивающие его вперед и направляющие к самодельной крепости. — Да! Давай, дружище, устраивайся поудобнее! Нино устроился на подушках под импровизированной крышей из одеял, похлопывая по месту рядом с собой с широкой улыбкой. Кот Нуар не хотел сопротивляться — да и как он мог? Он тяжело вздохнул, повернулся и сел рядом с ним. Вероятно, это было нормально. Нино притянул его за плечи, практически вплотную прижав к себе, и Кот Нуар не мог не почувствовать, как подорвалось в груди его сердце. Было в этом что-то знакомое — в том, чтобы получать от Нино ощутимую ласку. И Адриан не мог не свернуться калачиком, прижав колени к груди и глядя на коробки с пиццей, которыми Маринетт тыкала ему в лицо. — Ты же любишь пиццу, да? — спросила Маринетт, опустившись перед ним на колени и притягивая коробки еще ближе, — Я имею в виду... кто вообще не любит пиццу? Он не мог вспомнить, когда в последний раз ел ее, но... — Да. — Хорошо! Мы не знали, какие начинки ты любишь, поэтому... мы взяли все! И в любом случае, они и на следующий день вкусные… — она открыла коробки, показывая их ему, и он почувствовал, как рука Нино погладила его по плечу, — У нас есть мясная, вегетарианская с чесноком… — он увидел, как Алья снова появилась в комнате с куском чеддера и палочками моцареллы, которые Плагг наверняка не предпочел бы бри и камамберу… — Маргарита, пепперони — это классика, три сыра и... Маринетт скорчила гримасу, а Алья с улыбкой подошла к ним и спросила его: — Как ты относишься к ананасу в пицце? Он моргнул. — Я никогда не пробовал. — Повезло, — простонал Нино. — Тебе может понравиться! — воскликнула Алья, открывая последнюю коробку, — А даже если нет, ты можешь повеселиться, негодуя по этому поводу, как это делают Нино и Маринетт... — Я не негодую! — Маринетт закатила глаза, — Я просто не понимаю, почему кто-то предпочитает ЭТО другим вкусам. — А я негодую, — признался Нино, — Я абсолютно зол на это. Это оскорбление для всех пицц в мире. — Они просто придираются. Я думаю, это вкусно! Странно, но вкусно! — сказала Алья, протягивая ему кусочек, — Попробуй! Выбери свою сторону в войне! Он хмыкнул и взял его в руки. Стараясь не обращать внимания на давление трех пар глаз, наблюдающих за ним, он откусил. — Ну как? Пицца оказалась слаще, чем он ожидал, но... — Мне нравится, — выдал он, откусив еще кусочек, и Нино застонал. — ХА! — усмехнулась Алья, и Маринетт снова закатила глаза, — Да! Добро пожаловать в команду! — Ну... я рада, что тебе понравилось, — выдавила Маринетт с улыбкой, — Это отлично, потому что ты можешь есть, сколько захочешь! Это все ваше с Альей. Не то, чтобы мы с Нино собирались притрагиваться к этому. — Предатель, — хмыкнул Нино, но его рука по-прежнему крепко обхватывала его плечи. — Мне жаль, — соврал Кот Нуар, не в силах скрыть улыбку. Все это казалось таким... знакомым. Таким комфортным. — Ну, давайте я принесу нам тарелки и налью напитки, — сказала Алья, ставя коробку на пол, и Кот Нуар доел свой кусок прежде, чем крошки успели упасть на пол, — Кот Нуар, что ты хочешь выпить? У нас есть вода, лимонад, кола, чай, молоко, горячий какао... Он моргнул. — Мне без разницы. — Итак... Какой фильм вы хотите посмотреть, ребята? — спросила Маринетт, ставя перед ними ноутбук так, чтобы все видели возможные варианты. Ему было все равно. Он был бы счастлив смотреть с ними, что угодно. — Не знаю, — сказал Нино, пожимая плечами, — Вышел новый "Пиноккио"... — Мы НЕ будем смотреть "Пиноккио"! — огрызнулась Маринетт, в ее глазах появился внезапный необъяснимый ужас. — Что... о! О! — Нино поперхнулся от осознания, и Кот Нуар понятия не имел, какой особый для него смысл промелькнул в этих слова, — НЕТ! Да, нет-нет, никакого Пиноккио! Забудь, что я сказал! — ...Или... вообще-то, — неуверенно заговорила Маринетт, нахмурив брови, —... У него ведь... счастливый конец, да? Может... Пиноккио именно то, что мы должны посмотреть? — Э-э… — Нино сглотнул, — Я... я не знаю. Кот Нуар... что... ты думаешь о Пиноккио... — ХВАТИТ О ПИНОККИО! — вмешалась Алья, повернувшись к друзьям, чтобы с силой впихнуть им в руки тарелки, полные еды, — Хватит об этом! Просто включите что-нибудь другое! — Правильно! — Маринетт кивнула, пролистывая список фильмов, пока Алья осторожно передавала Коту Нуаре тарелку и стакан с колой, — Вот, эммм... Последний фильм про ЛедиБаг и Кота Нуара… — Вы же его ненавидите, — фыркнула Алья, устраиваясь на подушках рядом с Нино. — Они свели Кота Нуара и Рену Руж! — воскликнул Нино, — Я имею в виду, это же странно, верно? Вы согласны, что это странно? — Это не реально, — вздохнула Алья, — Это даже звучит нелепо... Кроме того, ЛедиБаг и Кот Нуар — это, очевидно, канон. Они просто хотели добавить перчинки любовного треугольника для пущей драматичности... — И они заставили ЛедиБаг бояться котов! — выплюнула Маринетт, — Какого черта? Я не боюсь кошек! Кто вообще боится кошек? — Да? Моя Леди любит котов, — проворковал он. Она бросила на него взгляд, и он ожидал, что она будет спорить, или закатит глаза, или, если повезет, игриво усмехнется и щелкнет его по колокольчику. Но вместо этого ее глаза смягчились, и она улыбнулась ему. — Да. Я люблю котов. По его позвоночнику пробежала дрожь, и он растерялся, не зная, что на это ответить. — ...Черт возьми! — воскликнула Алья и сразу же закрыла рот руками. Остальные замерли, бросая на нее растерянные взгляды, — ...Ничего! О, ничего, я просто... вспомнила... список актеров. — Что? — Маринетт нахмурилась, — Список актеров? Это… — она вздохнула, и Адриан почувствовал, как Нино напрягся, — О... Они замолчали, уставившись на экран ноутбука, и не нужно было быть гением, чтобы понять, что привлекло их внимание. Прямо под названием фильма был текст: В фильме снимались......... — Представляете, — усмехнулся Кот Нуар, не обращая внимания на возникшее давление в груди, — Меня сыграл сентимонстр... Никто ничего не ответил, и тишина была удушающей. Он прижал колени к груди, глядя на свои сапоги со стальными носками. Он знал, что играет с огнем. Каждый раз, когда он упоминал его, все злились на него. На какую реакцию он вообще рассчитывал? Хотел ли он, чтобы они согласились с ним? Хотел ли он, чтобы они выгнали его? Может, ему не стоило здесь находиться? — Я ненавижу это слово, — произнес Нино, нарушая тишину, — Я всем сердцем ненавижу это гребаное слово. — Какое слово? — пробормотала Алья, — Сентимон... — Я тоже его ненавижу, — оборвала ее Маринетт, — Почему оно звучит так мерзко? Кто вообще это придумал? В них нет ничего... В них нет ничего чудовищного... — Нет ничего чудовищного? — не удержался он от насмешки, — Они буквально монстры... — Нет, это не так, — резко выдал Нино, но его рука лишь крепче стиснула его плечи. — Ты шутишь, да? Как же гигантский леденец? Огромная кукла Рефлекты? Желтая обезьяна? Та, что разорвали город на части? Они же монстры... — Это ничего не значит, — перебила Алья, — Я лишь хочу сказать, что люди — животные, но это не значит, что было бы справедливо сравнивать, скажем, Маринетт с моллюском. — Вот именно! — Маринетт кивнула, — Это... Они могут быть кем угодно. Но это не значит, что их нужно сравнивать! Мы должны придумать для них новое слово. Что-то не такое противное, без подтекста... Например... часть "сенти" подойдет, я думаю, потому что у них есть чувства! В этом весь смысл! Так что, эм... сенти... сенти... — Сентичеловек? — неуверенно предложил Нино. Кот Нуар прыснул. — Значит, то гигантское глазное яблоко было человеком? — Сенти... существо? — Маринетт сморщилась, — Нет! Нет-нет-нет, это тоже ужасно! Забудьте, что я сказала! Я... Котенок, как, по-твоему, они должны называться? Он хмыкнул, бросив взгляд в сторону. — Сентимарионетки. Это было довольно точно, не так ли? Инструменты, созданные для определенной цели, делающие только то, что пожелает тот, кто дергает за ниточки... — Нет! — Нино запротестовал, — Ни в коем случае! — Сентисущества? — предложила Алья. Маринетт встрепенулась. — Да! Да! Сентисущества! Звучит нейтрально! Да, как Хранитель, я заявляю, что теперь они называются сентисуществами... То есть… только если… если ты считаешь, что это нормально, Кот Нуар. Все трое посмотрели на него, и он не мог не побледнеть под их взглядами. — Какое имеет значение, что я думаю? — Потому что... Потому что ты мой напарник! Поэтому... Поэтому я... Поэтому я не хочу принимать никаких важных решений без тебя! — это во-первых, — И я ценю твое мнение! — Мне все равно, — проворчал он, уставившись в пол, — Называй их, как хочешь. Мне все равно. На мучительное мгновение все замолчали, и ему захотелось оказаться где угодно, только не здесь. — Значит, сентисущества, — объявила Маринетт. — Я сделаю объявление в Ледиблоге завтра, — сказала Алья, — И я... отредактирую все свои старые посты. — Это огромная работа, — прошептал он. — Это важно, — ответила Алья тоном, который не оставлял места для спора. Алья выбрала фильм, и Маринетт устроилась на подушках рядом с ним. Нино все еще обнимал его за плечи, поэтому она обхватила его за талию и прижалась к нему. Он ненавидел это противоречивое чувство, которое он испытывал: он не был уверен, как он должен относиться ко всему этому, потому что, как бы неправильно это ни было, как бы ужасно он себя ни вел, он не мог сдержать эгоистичное желание раствориться в их объятиях. Он почти не обращал внимания на фильм, и они вчетвером молчали, время от времени передавая друг другу пиццу. Окруженный уютом любви и теплом своих друзей, он несколько раз чуть не задремал, но всякий раз один из них отвлекал его, предлагая еще один кусочек или доливая напиток. Они не доели всю пиццу, даже близко не подошли к тому, чтобы закончить все, что они купили, и молчали, пока шли титры. — Итак… — Нино наконец нарушил тишину, стоило сайту начать предлагать другие фильмы для просмотра, — Что теперь? — Мы могли бы обсудить фильм, — предложила Алья, — Что думаете? Он совсем не следил за сюжетом, поэтому ему нечего было сказать. Маринетт и Нино обменялись взглядами, а затем растерянно уставились на Алью. — Я... эм… — сказал Нино через мгновение, — Мне понравилось... начало. — А мне понравилось... платье, которое было на… ну, на той девушке, — выдала Маринетт. — На той девушке, — насмешливо повторила Алья и повернулась к нему, — А что ты думаешь, Кот Нуар? — Да неплохо, — он надеялся, никто не попросит его рассказать подробнее. — Ммм… — Алья хмыкнула и поднялась на ноги, чтобы собрать грязные тарелки, и он не мог не поблагодарить Алью за то, что она взяла на себя большую часть грязной работы, потому что он не хотел покидать комфортный кокон объятий Нино или Маринетт, — Поняла. Тогда давайте займемся чем-нибудь еще. Есть идеи? — Не знаю, — Нино пожал плечами, — Чем вы, ребята, обычно занимаетесь на ночевках? — Обычно видеоиграми, — ответила Маринетт, немного сдвинувшись с места, но, к счастью, ее рука осталась на месте, — Но... у меня сейчас не особо игровое настроение. Но если вы, ребята, хотите, тогда давайте! Кот Нуар, что ты об этом думаешь? Он пожал плечами. Он давно не играл в игры, и это звучало весело, но ему было так уютно и тепло, и глаза слипались, так что он не был уверен, что у него есть достаточно сил... — Разве твой четвертый джойстик не сломан? — спросила Алья. Маринетт застонала. — Ааа... точно. У меня только три джойстика... — Да, окей, — сказал Нино, — Чем еще вы занимаетесь? — Обсуждаем садоводство, — фыркнула Алья, и Маринетт резко вдохнула, — Особенно лютики... А? О. — ХАХА! Что? — из Маринетт вырвался нервный смешок, ее рука сжалась вокруг его талии, а его лицо вдруг стало очень теплым, — Лютики... нет... нет... нет, мы не будем говорить о лютиках! Я не... мы не всегда говорим о лютиках! То есть, они мне не так уж и интересны... То есть, интересны! Мне очень нравятся лютики, я ценю и уважаю их, как человека, и, конечно, я люблю лютики, потому что они очень красивые, и я... но я люблю их не только за их внешний вид! На самом деле, я... — О чем ты вообще говоришь? — вмешался искренне смущенный Нино. — НИ О ЧЕМ! — вскрикнула Маринетт, и глаза Кота Нуара снова остановились на его сапогах. Он все еще не мог поверить, что он нравится Маринетт — нравился все это время, а он даже не подозревал. Что бы он сделал, если бы узнал раньше? Ему всегда нравилась Маринетт, он любил ее сильнее, чем мог признаться, но он был так ослеплен своей любовью к ЛедиБаг... могло ли у них что-то сложиться? Какая ирония. Они так долго ходили кругами, взаимно влюбленные друг в друга, но не способные сократить расстояние из-за своих дурацких тайных личностей, а теперь? Теперь было слишком поздно. Она заслуживала кого-то получше. Кого-то, кто был настоящим. Кого-то, кто был... — Или мы можем накрасить друг другу ногти, — предложила Алья, и уютное тепло рядом с ним покинуло его, когда Маринетт вскочила на ноги. — ДА! — воскликнула она, бросаясь к ящику стола, чтобы достать то, что, как он мог предположить, было лаком для ногтей, — Красим ногти! Самая лучшая идея... — Нет, — проворчал Нино, — Никто не будет красить мне ногти. — Оу, бедный маленький мужественный мужчина не хочет делать ничего "девчачьего"? — Алья притворно надулась, — Боишься, что краска на руках испортит твой имидж? — Что? Нет, — усмехнулся Нино, — Но мои родители думают, что я сейчас у Ивана, и я не уверен, что смогу убедить их, что это Иван накрасил мне ногти, а они убьют меня, если узнают, что я ночевал с девочками. Кроме того, меня это немного пугает. Я не хочу, чтобы краска была на моей коже, мне кажется, это было бы странно. Алья закатила глаза. — Ладно. Я принимаю аргумент с Иваном, но все равно буду называть тебя большим ребенком. — Да пожалуйста, — фыркнул Нино. — У меня даже ногтей нет, — добавил Кот Нуар, протягивая руку для демонстрации, — Я весь в когтях. — Тогда мы накрасим твои когти! — сказала Маринетт, держа в руках лаки для ногтей разных цветов. Она повернулась, чтобы взглянуть на него, и он заметил ее розовые щеки, которые, как он мог предположить, остались после обсуждения "лютика", — Я имею в виду... если ты не против? То, как она каждый раз нервно уточняла, все ли с ним в порядке, не осталось незамеченным. ЛедиБаг никогда раньше не была так осторожна с Котом Нуаром. И он не знал, что с этим делать. Вообще, он не привык, чтобы кто-то спрашивал у него разрешения. Никому не было дела до того, что он думает. Его чувства никогда не имели значения. Да и с чего бы им иметь значение? Он был создан не для того, чтобы задавать вопросы. Он был создан не для того, чтобы спорить. Он был создан, чтобы подчиняться, слушаться, быть таким, каким его хотели видеть, быть идеальным... — Кот Нуар? — Хм... Хм? — он прочистил горло. Почему он не мог просто притвориться нормальным? — Да, я не… я не против. Пару раз ему красили ногти для очень специфических фотосессий, но для этого всегда использовался особый тип базового покрытия, которое позволяло лаку легко отслоиться к концу съемки. Он никогда раньше не делал этого для развлечения, но это звучало достаточно весело, особенно с его друзьями. — Отлично! — Маринетт отпихнула ноутбук в сторону и уселась на пол перед ним, и вскоре к ней присоединилась и Алья. Она разложила перед ними всевозможные цветами, — Какой... какой цвет ты хочешь? Он прикусил щеку и посмотрел на предложенный выбор. У нее было довольно много разных цветов, но ему было все равно. Ему просто нравилось быть частью всего этого. — Мне все равно. Я тебе доверяю. В любом случае, у нее был глаз наметан на такие вещи. Она хмыкнула и уставилась на ровный ряд баночек, морща нос тем замечательным способом, который использовала всегда, когда погружалась в раздумья. Она снова посмотрела на него, выражение ее лица смягчилось, когда их глаза встретились, и ее щеки снова покрылись румянцем. — Ну... Конечно, тебе пойдёт любой цвет, но... зеленое подойдет к твоим... глазам, а золотой — к твоему бубенчику, так что... Он фыркнул, его взгляд остановился на бутылочке с золотым лаком. Он осторожно поднял ее с пола и осмотрел. — Он с блестками, — сказала она, и он покрутил бутылочку между когтями, любуясь блестящими золотыми хлопьями, кружащимися в жидкости. Он поднес ее к своему бубенчику и улыбнулся. — Идеальный оттенок, да? — произнес он, и ее чудесные голубые глаза засияли такой любовью, что он почувствовал, как его предательское сердце готово было выпрыгнуть из горла. — Пуррросто идеальный, — хихикнула она, и ему стало так тепло, — Знаешь, золотые блестки смотрятся на черном лучше всего... — Миледи, если бы я не знал тебя так хорошо, я бы подумал, что ты купила этот лак специально для меня, — он протянул ей флакон. — Кто знает, — ответила она с улыбкой и взяла что-то, что выглядело, как губка для макияжа. Она открутила крышку флакона и нанесла блестки на губку. Он с любопытством наблюдал за ней и заранее протянул ей руку. — Что ты делаешь? — Так получается больше блесток, — сказала она, придвигаясь ближе к нему и осторожно беря его руку в свою. Она начала водить губкой по его когтю на указательном пальце, оставляя блестящий слой золотых хлопьев, — И, ну... мне кажется, раз уж это костюм, то мы можем обойтись без базового покрытия... — Как всегда инновационно, Бугабу, — проворковал он, и она улыбнулась. — О, вы двое просто прелестны, — вздохнула Алья, едва не испугав его напоминанием о том, что они были не одни. Маринетт покраснела и отвела взгляд. — Может посмотрим пока что-нибудь? — спросил Нино, держа в руках похожий флакон. — Можем, если ты не будешь из-за этого работать еще медленнее, — фыркнула Алья, и Нино потянулся к ноутбуку. — Ничего я не медленный! Ну, возможно, совсем немного, но я просто... Я не хочу напортачить и закрасить лаком все твои пальцы, ясно? — хмыкнул Нино, листая варианты, — А посмотреть что-нибудь не помешает! Кот Нуар вернул свое внимание на руки Маринетт, наблюдая, как она продолжает аккуратно наносить золотые блестки на его когти. Она держала его за руку... — Ты не можешь быть хуже Маринетт, — выдала Алья, — Однажды она вылила целую бутылку на мою руку. И на мой ковер. — Мы не будем говорить об этом, — надулась Маринетт, и он не смог удержаться от хихиканья. — Как насчет клоуна Гарри? — предложил Нино, глядя на экран ноутбука. Мягкие руки, поглаживающие его когти, замерли, — Все любят клоуна Гарри. — Конечно любят, детка, — произнесла Алья с явной нежностью, но не сделала никаких попыток оспорить выбор. — Не... все любят клоуна Гарри... — неуверенно сказала Маринетт, бросив косой взгляд на Нино. — Тебе не нравится? Но я думал... — Нет, мне... мне нравится клоун Гарри! Но... — она прочистила горло, — Не... не всем нравится. — Да ну? — прыснул Нино, — Кому, например? Маринетт замешкалась, и Кот Нуар уставился на нее, надеясь, что она не собирается произнести то, о чем он думает... — Адриану, — ответила Маринетт через мгновение, быстро добавив, — Просто как совершенно случайный пример! Проклятье. — Что? — вздохнул Нино, — Это неправда! Адриан любит Гарри... — Нет, не любит, — твердо сказала она, — Я ходила с ним на шоу клоуна Гарри, помнишь? Он ненавидел его, Нино, я думаю, он... Он, наверное, просто сказал тебе, что любит его, чтобы не ранить твои чувства... — Что? — повторил Нино, и Кот Нуар прикинул, сможет ли он спрятаться под половицами, — Ты шутишь! — Я не шучу! — Не может быть, чтобы это было правдой! Если бы он ему не нравился, он бы просто сказал мне... — Мы можем посмотреть клоуна Гарри, если ты хочешь, Нино, — вмешался Кот Нуар, и оба вздрогнули от его голоса. Нино на секунду сузил на него глаза, его взгляд нерешительно метался между ним и экраном ноутбука. — Ну... Только если он всем здесь нравится. Итак, что ты думаешь о клоуне Гарри, Кот Нуар? Он колебался, покусывая внутреннюю сторону щеки и обдумывая свой ответ. Он снова почувствовал нежное прикосновение губки к своим когтям. — Ты можешь быть честным, — добавил Нино, — Серьезно, парень. Я просто хочу знать твое мнение... — Я не люблю клоунов, — проговорил он. Глаза Нино расширились. — Он даже не совсем клоун! По сути, у него просто красный нос... — Меня это все равно пугает, — пробубнил он, переводя взгляд на руки Маринетт, — А нос — это самое страшное. Я имею в виду — эти гудки? Серьезно? Они просто отвратительны. Я терпеть их не могу. И зачем он вообще это делает? Чтобы заставить зрителей смеяться? Потому что иначе они бы не смеялись? Если ты должен говорить людям, когда им смеяться, тогда, может быть, не такой уж ты и смешной? Подняв взгляд, он увидел, что Нино смотрит на него, и неосознанно сжался под этим взглядом. Возможно, он был слишком откровенен. — Но... — начал Кот Нуар, — Ничего страшного. Мы можем посмотреть его шоу, если ты хочешь... Нино застонал вслух. — Я не могу в это поверить! — Я же говорила тебе, — сказала Маринетт, в ее тоне прозвучало веселье, которое заставило его почувствовать себя немного спокойнее по поводу всего этого испытания, — Не всем нравится клоун Гарри. Нино снова застонал и включил другое шоу, и Кот Нуар почувствовал, что расслабляется, когда все четверо снова погрузились во что-то, являющееся воплощением комфорт, — нежная работа Маринетт над его когтями и смех Альи над Нино, который изо всех сил старался сделать ей маникюр. Это было приятно. Знакомо. Несмотря на все это, он почти ощущал, что может принадлежать этому месту.

***

— Встань прямо. Адриан сделал то, что было велено, и, подняв подбородок, спрятал руки за спину. — О, Габриэль, — ворковала мама, прижимая руки к щекам и улыбаясь ему ласковыми глазами, — Разве он не милый? Наш маленький джентльмен! — Скоро приедут очень важные деловые партнеры, поэтому тебе нужно вести себя идеально, — заговорил отец, с теплотой в льдисто-голубых глазах глядя на него, — Ты сможешь это сделать, Адриан? — Конечно, сможет, — ответила она вместо него, шагнув вперед и опустившись перед ним на колени, чтобы поправить галстук-бабочку на его воротнике, — Он всегда хорошо себя ведет. Не так ли, дорогой? Адриан улыбнулся ей. — Да, mère. — Не улыбайся так широко, — сказал отец, и Адриан перестал улыбаться, — С твоим отсутствующим зубом это выглядит нелепо. — А Хлоя придет? — О нет, дорогой, — вздохнула мама, — Это не такая вечеринка. Сегодня ее не будет. Уголки его губ опустились еще ниже. Прошло так много времени с тех пор, как он видел ее в последний раз, с тех пор, как ему было, с кем играть. — Но... — Никаких "но"! — отчеканила мама, погладив его по носу кончиком пальца, — Будь хорошим мальчиком. Хорошие мальчики не спорят. Он переместился с места на место, тяжелые ткани костюма на его теле вдруг стали менее удобными, чем раньше. — Стой спокойно, — сказала она, и он так и сделал, — И улыбнись! Он улыбнулся. — Что я говорил о зубах? Делай, что тебе говорят, — напомнил отец, и он сомкнул губы, продолжая улыбаться. — Хорошо. Знаешь, могу поспорить, что эти душные старики мечтают о том, чтобы их дети были такими же воспитанными, — пропела мама и, поднимаясь на ноги, неожиданно разразилась жутким кашлем, сгорбившись и прикрыв рот локтем. У Адриана сперло дыхание, а отец бросился вперед, осторожно хватая к ее плечам: — Эмили! Она прижалась к нему, пошатываясь на слабых ногах, и, когда приступ кашля закончился, с головокружительным вздохом и расфокусированным, затуманенным взглядом посмотрела вперед. — Maman? — Адриан задыхался, шагая к ней и протягивая свои маленькие руки, чтобы схватить ее за штанину, — Ты в порядке? — Что мы сказали? — произнесла она хриплым голосом, глядя на него измученными, разочарованными глазами, — Улыбнись. Он улыбнулся. Его глаза открылись. Со звонким вскриком он вскочил и схватился за грудь, теплые слезы текли по его щекам, а колокольчик на воротнике звенел, напоминая ему о том, кем он был. Кот Нуар оглядел комнату — спальню Маринетт, которую он мог ясно видеть сквозь темноту благодаря своей трансформации — и, хотя он помнил, как здесь оказался и какие обстоятельства привели его на эту кушетку, он не знал, почему. Почему он был здесь? Почему он позволял им тратить на него свое время, позволял им тратить свою энергию, почему навязывался в то время, как он не сделал абсолютно ничего, чтобы заслужить это, почему позволял себе притворяться, что он может быть частью чего-то, что не закончится катастрофой? Он перекинул ноги через край кушетки, подался вперед и чуть было не споткнулся о ноги Нино. Нино, отстаивающий право спать на полу, чтобы Коту Нуару досталась кушетка. Почему он это допустил? Почему он был настолько жалким, что позволил Нино принести себя в жертву? И тут он понял, что Нино умудрился заснуть на крыше люка, ведущего в гостиную. Он не мог уйти, не разбудив его, и резко вздохнул, осознав это. Сердце заколотилось о ребра, он подкрался к разным окнам в комнате, толкая и дергая за стекла — и, при всей удаче Черного Кота на его стороне, ни одно из них не открылось. Конечно. Если бы он не знал своих друзей, он бы подумал, что они намеренно заманили его в ловушку. Но ему нужно было уйти. Ему нужно было выбраться оттуда, выскользнуть, не разбудив и не потревожив их. Черный костюм отлично сливался с темнотой, но ботинки со стальными носками не слишком подходили для конспирации, как ему хотелось бы, и он, как мог, пробирался по скрипучим половицам пола к лестнице на второй этаж комнаты, надеясь, что каким-то образом ему удастся выскользнуть на балкон, не разбудив девушек на кровати. Он поднялся по ступенькам и заглянул за край матраса, прикидывая, как лучше проскользнуть по телам под простынями и выбраться через люк, не разбудив их... — Кот Нуар? — раздался снизу панический голос Нино, и Кот Нуар вздрогнул. Рядом с кроватью зажегся свет, и он рефлекторно прикрыл глаза, жмурясь от яркого света, его сердце колотилось, потому что они просыпались, а он не должен был их будить, не должен был продолжать их беспокоить... — Что с Котом Ну... А! — Маринетт вскрикнула при виде него, сразу же выныривая из своего сонного состояния, и он сжался в комок. — Простите, — попытался прошептать он сквозь неровное дыхание, с ужасом наблюдая за тем, как моргают обеспокоенные глаза Альи, как Нино поднимается на ноги, а Маринетт продолжает следить за ним, и он понял, как странно это, вероятно, выглядело для них, — Простите, я не хотел... я не хотел... — Что случилось? — прошептала Маринетт, тревога в ее глазах быстро сменилась беспокойством. — Я просто... я понял..., — заикался он, вытирая губы и бросая взгляд на Нино, который приближался к нему так, что он чувствовал себя загнанным в угол, — Я не должен... мне нужно идти. — Идти? — у Маринетт перехватило дыхание. — Тебе не нужно уходить, Кот Нуар, — пробормотала Алья, протирая глаза. — Нет, я... мне надо, я... я не должен... — он крепко ухватился за поручни ступеней, — Я не должен быть здесь. — Почему? — мягко спросил Нино, стоя у основания лестницы. Я не такой, как вы. Я никогда не был таким, как вы. Я никогда не смогу стать одним из вас, сколько бы я ни притворялся, я все равно приношу разрушение везде, куда бы я ни пошел, и я не хочу подводить вас всех, как я подводил всех остальных, я не должен быть здесь, меня нигде не должно быть… — Я... Плагг, он... — попытался он, — Я измучаю его, я не должен спать трансформированным... — Плагг сказал, что все в порядке, — быстро напомнила Маринетт, — И это всего лишь на одну ночь... — И если ты так беспокоишься о нем, ты можешь просто дать ему немного сыра со стола, — отметила Алья, — Тебе не обязательно уходить... — Да, но... — снова начал он, его голос застрял в горле, и он не был уверен, что сможет найти выход из этой ситуации, — Я... я просто... — Эй, дружище, все в порядке, — раздался голос Нино прямо под ним, такой нежный и заботливый — который он совсем не заслужил — и он сглотнул, пытаясь проглотить комок в горле, — Все в порядке. Нино пытался успокоить его. Успокоить его. Потому что, несмотря на то, что сейчас он был Котом Нуаром, он явно терял самообладание, а он не хотел, чтобы они беспокоились о Коте Нуаре, ведь в этом не было никакого смысла. Он должен был облегчить им жизнь, помочь забыть о нем, убедиться, что они не тратят свое время на беспокойство о ком-то, кто даже не существует... Он перепрыгнул через девушек, не обращая внимания на их изумленные вздохи, и потянулся к люку. Хвост его ремня зацепился, и Кот Нуар мотнул головой, чтобы увидеть Нино, схватившегося за него. — Друг, не уходи! — Котенок, все в порядке! — Сейчас середина ночи, ты не можешь уйти! — Я... — задыхаясь, он посмотрел вниз на девушек, которые откинулись назад и сидели, — Но я... я только что понял, моя... м-моя семья будет беспокоиться обо мне, потому что я не сказал им, что меня не будет... Алья и Маринетт обменялись обеспокоенными взглядами друг с другом, и он почувствовал, как матрас позади него просел: очевидно, Нино присоединился к ним на уже занятой кровати. — Все в порядке, Котенок... — повторила Маринетт, ее тон был таким ласковым, когда она наклонилась вперед и протянула ему руку, ее мягкие пальцы коснулись его щеки, и он шумно втянул воздух. — Тебе... приснился кошмар? — тихо спросил Нино позади него, — Это нормально! Всем иногда снятся кошмары, в этом нет ничего постыдного... — Мне постоянно снятся кошмары! — Маринетт вздохнула, а он нахмурился, — И меня они тоже пугают! Это абсолютно нормально! — Однажды Маринетт приснился такой кошмар, что она примчалась ко мне прямо в пижаме, чтобы убедиться, что это был сон, — сказала Алья. — Да! — Маринетт кивнула, ее руки обхватили его плечи, и она улыбнулась ему в своей замечательной манере, и на мгновение он почти смог убедить себя, что не умирает, — Ты не должен уходить, Котенок. Все в порядке. — Но я... — он сглотнул, колеблясь. — Иди сюда! — Маринетт потянула его вниз и переместилась на самый дальний край матраса, Алья последовала ее примеру, устраиваясь на противоположном крае, и похлопала по маленькому пространству между ними. Он посмотрел на маленькое пространство, а затем на Маринетт, смутившись. Она снова поманила его, и он неохотно подчинился, втиснувшись в тесное пространство между девушками. Ему было легче разместиться, лежа на боку, и Маринетт тоже повернулась на бок так, что теперь кончик ее носа практически касался его. — Видишь? Ты... ты в безопасности! — нервно рассмеялась она, ее щеки раскраснелись, и, когда она улыбнулась ему, сверкнув блестящими глазами, у него екнуло сердце, —ЛедиБаг не позволит большим злодеям обидеть ее Котенка. Так ведь? Он подмигнул ей. — Эй, Нино, — сказала Алья, — Хочешь на мое место? — О... да, — тихо ответил Нино, и вскоре тепло позади него исчезло, сменившись новым, и знакомые руки надежно обвили его. Он чувствовал, как Алья ерзает у изножья кровати, и не был уверен, что она сможет найти удобное место для сна, но, похоже, она твердо решила попробовать. Его переполняло столько эмоций, которым он не мог дать названия, что он подумал, не начать ли ему снова плакать, находясь между тремя своими любимыми людьми, но он сумел остановить себя. — Ты хочешь поговорить об этом? — прошептал Нино, его дыхание щекотало его ухо, и Кот Нуар задержал дыхание. — Нет. — Все в порядке, — таким же шепотом произнесла Маринетт, ее рука провела по его плечу, и его глаза закрылись. Он почувствовал, как ее мягкие губы ненадолго прижались к его щеке, и он растаял.