Frostbitten (Обморожение)

Заметки автора: Я знаю, что вы сейчас все хотите перескочить к тесту и читать о том, как Стив ведет себя как… ну, Стив. Кхем. И скорее всего хотите этого ради повторения речи Шури о глупых белых мальчишках XD. Но перед этим позвольте мне быстренько кое-что добавить. Diolch — Спасибо вам! Ti'n Werth y Byd! — Вы стоите целого мира! Я провела какое-то время со словарем, чтобы найти и выучить второе выражение ради вас всех. В общем, каждому читателю за чтение, кудос, закладку или комментарий — спасибо! Мне было очень страшно выкладывать текст, написанный после стольких лет перерыва, более того, написанный дислексиком и на мобильном телефоне. С тех пор, как я вообще начала писать, мне говорили, что мой мозг работает странным образом, и стиль письма полностью это отражает. Говорили, что мне нужно “замедлиться”, но у моего мозга две скорости: движение в двадцати направлениях сразу по сто миль в час, или дрема. Так что то, что я нервничала, будет слабо сказано, особенно если учесть, что это же я — мозги аутиста и все такое, не могу не перечитать все написанное, чтобы не изменить большие куски так, что едва их узнаю потом. Но все эти причины были нелепыми, поэтому я отбросила осторожность. Не ожидала многого — ожидала криков и того, что мне скажут, что я ужасна. Я абсолютно не ожидала, что это будет так весело! Точно не ожидала, что все это поможет мне справляться с моей болью. Что даст мне вновь почувствовать себя сопричастной к чему-нибудь. Последний год с хвостиком, скажем так, не был приятным — слишком много драмы, взрывающихся домов и остального, и я собой была очень недовольна. Ваши ответы, вновь возникшие ощущения от писательства — все это стало той вспышкой, которой мне болезненно недоставало. Поэтому спасибо! Каждый комментарий значит для меня очень много, я даже радостно показываю их моим партнерам. А теперь я заканчиваю свои бормотания и дам вам читать дальше! С позиции Барнса, 9-е сентября. — Стив в конце концов сказал, что знал. Старк… он ударил Стива — наотмашь, открытой ладонью. Я… мне не следовало ввязываться в драку, отвечать ему, но я просто… — Солдат сжал руками голову. Ему правда не хотелось вспоминать это, и требовалась вся его концентрация, чтобы продолжать говорить по-английски, а не соскользнуть на русский язык. Роджерс реагировал вовсе не позитивно, когда он раньше так делал, и рисковать, обозлив кого-то еще, ему не хотелось Король подошел к нему, встав довольно близко, но не касаясь. — Барнс, все в порядке. Учитывая то, что ты пережил, ты не мог не ответить на агрессию. Не ты был другом Доктора Старка, не ты скрывал такой секрет от него, — прошипел он с очевидным гневом, и подобная эмоциональность вызвала желание съежиться сильнее. Т'Чалла шумно втянул воздух, заставляя себя успокоиться. Сержант мог слышать, как его пульс, ускорившийся с начала истории, начал замедляться. — Барнс, могу я?... — правитель Ваканды поднял руку, зависнув ею рядом с его плечом — не так близко, чтобы нервировать вторжением в личное пространство и неотвратимостью прикосновения, но достаточно, чтобы предложить комфорт и утешение. Солдат кивнул, неспособный говорить из-за внутренней борьбы, идущей по кругу в его голове. Ведь поэтому он и убежал. Поэтому скрылся в той квартирке. Поэтому прятался от Стива так же сильно — а то и сильнее, — чем от Гидры. Он был опасен. Не контролировал себя. Убивал. Он просто… не хотел драться. Не хотел больше убивать. По крайней мере не по таким причинам. Не хотел причинять боль невинным. Не хотел вредить хорошим людям. Т'Чалла очень медленно положил руку ему на плечо. А потом так же медленно потянул его в свободное объятие, из которого он легко смог бы выбраться при желании. От такой заботы Солдат в это объятие просто рухнул. — Барнс, все нормально. Если бы Стив сообщил Доктору Старку до той ночи, если бы тот не узнал, будучи вынужденным смотреть запись, стоя прямо рядом с тобой… если бы другие люди выбрали поступить по-другому, тогда все могло пройти совсем иначе. Но от тебя это не зависело. Я уверен, что со временем и вдали от причины эмоционального потрясения Старк это осознает. — Уверен, что он меня ненавидит. Он имеет полное право меня презирать. И хотеть убить. Но он этого не сделал, не убил меня, и я не понимаю, почему? Я помог Стиву избить обычного мужчину, переживающего сильное горе — каким человеком это делает меня? — Самым обычным. Я преследовал и пытался убить мужчину, прошедшего через почти столетний ад. Проигнорировал весь Совет, в своей безрассудной погоне за местью причинил разрушения, приведшие к смертям. Каким человеком тогда все это выставляет меня, Барнс? — Это… это иное. — Частично — возможно, но мы все совершаем ошибки. Ты готов приложить усилия, чтобы избавиться от триггеров в собственном разуме, ты раскаиваешься в том, что сделал. Если ты ждешь, что я буду на тебя кричать или бить, то тебе придется ждать этого очень долго. — Никто не вышел из этого чистеньким, — фыркнул Сержант и прислонился к Т'Чалле. Он не был уверен, как долго они так простояли. Но в итоге это время закончилось, и они расселись по своим местам. Ему хотелось чуть больше поговорить с Королем, но так, чтобы не выставлять себя жалким идиотом. В хаосе воспоминаний о произошедшем даже фоновый поток его разума затих. Так что он пару раз глубоко вздохнул, сфокусировался на воспоминании о том, что чувствовал, когда руки Шури были в его волосах, и в конце концов выдавил небольшую улыбку Т'Чалле. И был счастлив видеть, что тот широко улыбнулся ему в ответ. Он собирался продолжить разговор о произошедшем в Сибири, но Король этого не пожелал и сменил тему. У Солдата создалось ощущение, что тот не закончил выяснять подробности, но от него было получено достаточно информации, и Король не собирался быть тем, через кого он бы стал себя наказывать. В этом был смысл, и этот смысл в конце концов убедил его продолжить разговор о более легких вещах, менее затронутых виной и сожалением. А еще Т'Чалла, казалось, по-настоящему наслаждался, рассказывая ему о Ваканде. Было хорошо видно, что юный правитель сильно заботился о своих людях и своей земле. Сержант не думал, что такое вообще могло быть возможным после воскрешения в памяти той битвы, но в процессе их разговора они даже начали смеяться… Затихли, правда, сразу, едва услышали шаги — разъяренное топанье дальше по коридору. Он бросил на Короля встревоженный взгляд, видя, что тот тоже прекрасно все слышал — легкая улыбка на лице сменилась так называемым Королевским выражением. Губы Т'Чаллы все еще были растянуты в расслабленной улыбке, но по ощущению он превратился из дружелюбно болтающего человека в мужчину, излучающего власть. Солдата впечатлило, как легко прошло такое превращение. Однако, несмотря на доброжелательное выражение лица правителя страны, в глазах у него была видна злость. Если бы они не поговорили до встречи с кем-либо еще, он бы и не осознал, что Т'Чалла был в ярости на приближающегося человека. Впрочем, эти эмоции были вполне обоснованы, учитывая все, что Король узнал из его натянутых описаний. В ответ на его молчаливую панику ему взглядом указали на ширму, стоявшую чуть в стороне от прохода в ванную комнату. Это не была такая уж огромная помощь, но она давала ему выбор. Сержант одними губами обозначил “прости” и поморщился от того, что бросал своего нового друга на растерзание старому, Стиву, который должен был быть его проблемой. И от которого он, очевидно, до сих пор бегал. Невольно он начинал гадать, прекратит ли он когда-нибудь попытки убежать от человека, в которого превратился его лучший друг. Или прекратит ли когда-нибудь этот новый Стив гоняться за призраком человека, которым Солдат когда-то был. Он просто не мог оставить справляться со Стивом Т'Чаллу — мужчину настолько доброго и хорошего, что стал их защищать, предоставил кров, еду, и делал это все, не ожидая возмещения. Да, если он увидит Стива до того, как успокоится, то скорее всего либо ударит его, либо потеряет сознание сам, но все же… Это казалось трусостью. Рука его сжалась в кулак, пока Барнс беззвучно проскальзывал мимо ширмы в ванную. Он будет слушать, он не полностью убежал, он легко может вернуться в комнату, и это определенно что-то да значило. Стив ворвался внутрь — Солдат услышал, как дверь с грохотом открылась под чрезмерной силой, которой тот привык пользоваться именно таким образом. От звука он вздрогнул в своем укромном месте и порадовался, что не находился в этот момент в основной комнате — шум был достаточно громким даже сквозь стену. Он мог слышать злость в голосе Роджерса и не мог поверить, насколько грубо тот себя ведет. Стиви из его воспоминаний никогда бы так не поступил, да и их Ма бы ему не позволили. Он вновь почувствовал тошноту, как и каждый раз, как пытался сравнить Стива и Стиви из своей памяти, поэтому просто запихнул эти мысли и сравнения поглубже. Этот большой Стив, казалось, потерял некоторые из лучших качеств маленького Стиви, да приобрел такие, что ему не нравились. Стиви всегда приходилось кричать, чтобы его услышали, использовать множество разных навыков, чтобы увидели. Пацан был мастером в чтении языка тела и словно знал, что говорить и как себя вести. Стив будто продал все это. Теперь ему не нужно было драться, чтобы его услышали — люди просто его слушали. Но этот сопляк продолжал драться! Однако теперь его сила, размер и власть крайне возросли, оставляя за собой флер неотвратимого насилия, витающего неплохой такой угрозой вокруг. Когда он еще был Стиви, его попытки решать проблемы кулаками не казались такими… радикальными? Или даже зловещими, какими они были сейчас. Раньше он смотрел на людей снизу вверх, умоляя их послушать, а теперь нависал сверху, требуя их внимания, или… Странным образом это вроде как напомнило ему крохотного щенка, который потом вырос в большую собаку, но все равно продолжил вести себя задиристо, как в детстве. Абсолютно не осознавая, что теперь не помещается на твоих коленях, или что его игривые тявканья и рычания звучат пугающе. Контролируя свое дыхание, Сержант плавно погрузился в свой разум. Его сердцебиение и частота вдохов замедлились, сливаясь с фоном, воплощая его в того призрака из историй, в которого его превратили за эти годы. Он стоял совершенно неподвижно, едва ли производя хоть какой-нибудь шум и гиперфокусируясь на Стиве и Т'Чалле. Таким образом он мог наблюдать часами, это было словно сидеть в оборудованном снайперском гнезде, ожидая, когда же можно сделать выстрел. Он был тихим, бдительным и готовым к действиям по секундной готовности. После десятилетий в качестве Актива он мог находиться в таком состоянии днями. Солдат решил, что будет внимательно слушать и стоять на страже своих друзей. — Т'Чалла, я искал тебя целый час! Никто не говорил мне, где ты находишься, и без разницы, у кого я требовал эту информацию. — Роджерс, мне стоит напомнить тебе, что у тебя нет никакого права чего-либо требовать. Ты Гость. Я уверен, что мои люди предложили тебе организовать со мной встречу, когда я освобожусь. — Я ходил увидеть Баки! Проверил комнату с криокапсулой, но он пропал. Капсула была пуста, и никто не говорил мне, где он находится! — От меня ты теперь тоже требуешь ответов? — Естественно, это же Баки. У тебя нет никакого права передвигать или пробуждать его без моего присутствия. Он мой друг, ты должен был в первую очередь прийти с этим ко мне! Барнс был полностью поражен словами Стива, на эмоциях он даже сжал руку так сильно, что услышал потрескивание своих костей, после чего заставил себя расслабиться. Если он не будет осторожен, то Роджерс сможет его заметить. На самом деле его несколько беспокоило то, что он до сих пор не был обнаружен. Его сыворотка была менее концентрированная, чем у Капитана Америка, но при этом он мог слышать их сердцебиения. Значит и Стив должен был слышать его. Видимо, все сводилось к тому, что Роджерс довольно мало тренировался в армии, да и меньше тренировал себя напрягать свои чувства, что сам Солдат был вынужден делать довольно часто. Поэтому они и были почти наравне, может даже с легким перевесом в его сторону с его порченной сывороткой. Он потряс головой, гадая, что во имя всего святого произошло: “Что, черт возьми, произошло с тобой, Стиви? Ты говоришь с, мать его, Королем. Если он захотел меня разбудить, то он мог это сделать, плюс он, черт подери, выполнил мою просьбу.” Сержант помнил, как говорил Роджерсу, что ему бы лучше приходить в себя после крио в одиночестве. И что наличие рядом людей его будет только нервировать. Судя по всему, тот просто выборочно забывал те вещи, с которыми был не согласен, и подобная черта наравне с упрямством вроде как присутствовала в нем всегда. Это, однако, казалось гораздо милее, когда его можно было просто поднять и передвинуть куда требуется. — Если вы не забыли, то я говорил с Сержантом Барнсом до того, как он был погружен в криозаморозку. Он попросил, чтобы варианты лечения были в первую очередь переданы ему, и чтобы его будили в окружении настолько малого количества людей, как только возможно. Солдат просто диву давался от того, что Т'Чалла едва повысил голос, но при этом настолько явно выделил некоторые слова при помощи такого жесткого направленного гнева, что пыхтение и крики Стива и рядом с этим не стояли. Впрочем, что-то в этих словах только больше вывело Роджерса из себя. Он будто даже не пытался послушать, и это раздражало. С тем, как часто Стиви игнорировали, пока тот взрослел, он и представить не мог, что его друг вырастет, сделав такой глобальный поворот в своем характере, и начнет игнорировать других. Он всегда был готов отстаивать голоса слабых людей или звучать за тех, кто не мог сделать этого сам. Сыворотка была дана ему для того, чтобы он мог делать это лучше. Не для того, чтобы он начал использовать ее как свое личное преимущество, и говорить поверх любого неподчинившегося или имеющего свое собственное мнение. От всей этой ситуации Сержант стоял и морщил нос в недовольстве. Ему бы стоило сойти со своего места и остановить происходящее, Т'Чалла этого не заслуживал. Это было его дело. Его ответственность. Но он не хотел этой ответственности. Почему вообще это все еще должно быть его задачей? Уж точно за несколько десятилетий с тех пор, как он “умер”, Стив мог бы найти себе какого-нибудь другого “спасателя”, берущегося за дело, когда его собственные мозги оказывались в отключке? Тем не менее он знал, что если бы сейчас находился в комнате, то из-за одного его присутствия Роджерс бы даже не начал вопить и выделываться. Но его ноги словно приклеились к полу. Он даже слегка наклонился вперед, пытаясь заставить себя сдвинуться, но просто не мог остановить всплывающие в голове мысли: “Почему? Почему это все еще моя задача? Неужели я не могу просто побыть эгоистом? Разве я этого не заслужил? После всего, через что я прошел?” Последнее поставило его в тупик. После всего… После всех людей, что он убил — и Барнс уверен, что даже не всех помнит, но само количество ужасало… И это не только убитые. Смерти отразились на так многих, на семьях и обществах. Если он убивал отца, мог ли оставшийся родитель обеспечить нескольких детей? Если лишал население важного человека, разваливалось ли там все от вакуума власти? Все эти политические активисты, за которыми его посылали, как много войн он вообще продлил? Проблема была не только в устранении, те — лишь галька, а вот круги на воде от нее он и осознать не мог. “Нет, я не заслуживаю того, чтобы ставить себя на первое место. Не после того, что сделал.” Голос Стива выдернул его обратно в комнату, отрывая от внутренней дискуссии раньше, чем споры с самим собой затянули бы его глубже. Что, вероятно, было к лучшему, ведь ругань с самим собой точно не была хорошим знаком. Однако слова Роджерса вернули и его злость. — Баки, должно быть, был так испуган, проснувшись и не обнаружив меня рядом. Он был скорее всего в ужасе от того, что застрял с людьми, которых даже не знает! Если бы я был здесь, он бы знал, что находится в безопасности. Ладно, кем он вообще его считает? Чертовым ребенком? Несомненно, просыпаться из крио было довольно страшно, но у него накопились десятилетия плохих ассоциаций от таких пробуждений. Никакое количество людей, пытавшихся его веселить, не изменило бы этого — все равно был бы холод и лед, просачивавшийся в кости. Мороз, крадущий время так, что он никогда не знал, когда проснется вновь и проснется ли вообще. Не знал даже, с каким миром столкнется, придя в себя, и насколько он будет отличаться от того мира, в котором он засыпал. И при выходе из крио его всегда ждала острая боль и грубое обращение. Он был всего в паре мыслей от того, чтобы атаковать, когда проснулся в этот раз - даже зная, что ему причинят за это боль, Солдат никогда не упускал возможности убить гидровцев, что спустя пару десятилетий стало считаться наказанием агентам за небрежность или самоуверенность. Тем не менее его все равно наказывали. Характерно. Так что если бы кто-нибудь потянулся к нему сегодня, он бы просто сломал их шеи. Когда его погружали в сон, он знал о возможных исходах пробуждения. Он ожидал страха, и сообщил Шури и Т'Чалле про свою возможную реакцию и про то, как это происходило в прошлом. Он беспокоился за них, даже, сжав зубы, предложил, чтобы его заковали. Принцесса тогда была совершенно не в восторге. И вообще, когда дошло до дела, Шури оказалась идеальна. Она просто стояла рядом и не торопила его. Не трогала. Дала ему время адаптироваться. Он сомневался, что Стив был бы столь же внимателен к его чувствам. Тот бы просто вытащил его из капсулы, что точно напомнило бы об аналогичных ситуациях в Гидре. Но Стив не слушал, когда он про это сказал. Стив не хотел слушать, и когда он говорил о рассказанном ему терапевтом ПТСР. Казалось бы, Стив прожил в этом времени достаточно долго, чтобы уже избавиться от образа мышления сороковых годов, но…. Но Роджерс считал, что само его присутствие, сам факт, что это он — магическим образом все изменит. Что Барнс справится со своими проблемами при помощи одного только нахождения рядом, так что в чем смысл узнавать о бесполезных вещах? Солдат признавался себе, что такое отношение ранило. Ему бы хотелось понимания со стороны друга, даже заинтересованности. Это было странно, и он не мог объяснить, почему, но подобное безразличие на него сильно повлияло. Он даже не знал, почему это имело значение, знал лишь, что ожидал от Стива желания узнать больше, а не отмахиваться. В своем ослабленном после крио состоянии он, скорее всего, не смог бы причинить большого урона суперсолдату, но начать сражаться сразу по приходе в себя повредило бы ему самому как ментально, так и физически. Это была бы еще одна драка, участие в которой он бы не контролировал. А еще то, что Роджерс вечно кричал “Баки”, совершенно не помогало. От этого имени у него создавалось ощущение, словно его внутренние органы начинали ерзать и съеживаться, словно его кожа становилась слишком горячей, восприятие становилось слишком чутким и сильным, будто окружающее накидывалось на него, атаковало, будто он хочет царапать и кромсать, пока все это не ОСТАНОВИТСЯ. Причин такой его инстинктивной реакции он тоже не мог найти. Сержант знал, что сама возможность звать его “Баки” делала Стива счастливым, так почему бы ему просто не пережить это, стиснув зубы? Но вместо терпения он едва удерживался от желания ударить себя, ударить Стива… Ударить хоть что-нибудь? Он провел рукой по своему лицу — все это просто выматывало. — Сержант был абсолютно в порядке и в безопасности. Полагаю, игнорирование его просьб было бы гораздо более губительным для его восста… — Почему вы разбудили его именно сейчас? Это из-за того, что… — Мистер Роджерс. В соответствии с нашим соглашением с пациентом, он был выведен из заморозки в тот момент, когда был обнаружен вероятный способ лечения. Казалось, что-то в конце концов треснуло в Т'Чалле — словно полоса стали сломалась и вонзилась острым концом в стену, вот как он ощутил голос Короля, облеченного властью. Солдат представил, что тот сейчас и выглядел, скорее всего, выведенным из себя. Стив на подобное лишь непонятно почему фыркнул. Такие реакции казались ему неправильными. — Вам следовало принести этот вариант в первую очередь мне, чтобы я мог его одобрить, и только потом предлагать Баки. Он не понимает это время… — Он получит все объяснения. И он понимает больше, чем вы думаете. Я в любом случае сильно сомневаюсь, что вы разберетесь, как работает применяемая в лечении технология. Сержанту было тяжело сдержаться и не хмыкнуть на последнюю фразу. У Стива никогда, на самом деле, не было такой же заинтересованности в технологиях, как у него. Для Стива это были просто вещи, которые можно использовать, чтобы совершить то, для чего они были придуманы. А он хотел разобрать их, изучить каждую деталь, выяснить, что они могут, как и почему работают, и потом собрать обратно. Хотел узнать, может ли он что-то улучшить. Да, он занимался таким лишь в основном с машинами, но сейчас было другое время. Технологии были везде, и он это обожал. И подозревал, что сам Стив в лучшем случае едва терпел быть настолько окруженным техникой. — Как ты можешь так поступать, Т'Чалла? Это что, наказание за произошедшее недавно? Ты пытаешься сделать мне больно? “Что такого он недавно сделал? Это он про свою ложь?” — задумался Барнс. — Ну тогда тебе удалось, хорошая работа. Но ты не можешь использовать Баки в своих играх! Он такого не заслужил. Хватит. Солдат больше не мог стоять и слушать — он рывком вылетел в комнату, встав прямо между Т'Чаллой и Стивом, заслонив своей спиной первого. Чувствовал себя он в этот момент больше Зимним Солдатом, чем кем-либо еще, на лице у него точно было соответствующее выражение. — Достаточно! Ты когда-нибудь прекратишь? Я. Черт. Побери. Не. Ребенок! — прорычал он, не повышая голос, но выделяя каждое слово при помощи жестов. Стив слегка вздрогнул от русского, но потом на его лице расплылась огромная улыбка. — Баки! Ты здесь! Барнс уклонился и отступил подальше, когда Роджерс практически бросился на него. Предположительно попытался обнять. Он несколько раз потряс головой и выставил руку вперед в молчаливом жесте-приказе остановиться, что, казалось, озадачило Стива. Тот в своем воодушевлении словно абсолютно забыл о существовании Т'Чаллы, да и слова его все прослушал. — Бак, я так виноват, что они заставили тебя просыпаться в одиночестве. Я бы был рядом, если бы знал, мне так жаль. — Стив, это бы мне не помогло. После крио мне было нужно, чтобы меня НЕ трогали и оставили одного. Ты меня не слушаешь. Я говорил тебе об этом. Принцесса все отлично сделала. И я сам буду выбирать, как пойдет мое лечение, не ты. — Но Бак, это же я, мы же лучшие друзья, и тебе уже было гораздо лучше. Я не знаю, что это за лечение, а ты почти не знаешь это время. Я могу убедиться, что оно безопасно. И ты явно не в порядке… Ты говоришь по-русски… — Роджерс почти шептал к концу своей речи, словно то, что он временами соскальзывал немного на другой язык, было худшим событием из возможных. Солдату захотелось накричать на него, потому что этот язык ему нравился. Временами говорить на нем казалось более естественным, чем на английском. Так много кураторов наказывали его за случайные переходы на русский, но ведь когда они стерли его память, тот стал его основным, и ему приходилось заставлять себя переключаться. В Гидре знали об этом и все равно причиняли за это боль. Теперь Стив смотрел на него так, словно переживал, что Зимний Солдат вернулся. Сержант заставил себя успокоиться. Сделал глубокий, размеренный вздох. — Если бы оно не было безопасно, то Король и Принцесса, и множество других отлично обученных людей в Ваканде не предложили бы мне его. Ты должен извиниться. Прямо сейчас. — А? Но я уже — я прошу прощения, но они даже не сказали мне, что собираются тебя будить. Мне жаль, что меня не было рядом. “Черт возьми, шкет выглядит таким честным” — подумал он, пока другая его часть заходилась в ругани: “Ага, эта сволочь честно пытается подавить нашу автономию!” На эту мысль Солдат почти зарычал от забурлившего внутри гнева. — Не передо мной, пацан, а перед Королем, на которого ты только что кричал как на провинившегося ребенка! — Да ладно тебе, Бак, то, что он сделал, было неправильно. Я имел право там находиться. — Они выполняли МОИ пожелания на то, как пробуждать меня и когда! Я имею право на то, чтобы мои желания уважали и прислушивались к ним. Что они и сделали. Стив выглядел как побитый щенок. Такой образ потянул было за какие-то прошлые воспоминания, но Солдат был слишком зол, чтобы обращать на них внимание. — Ладно. Я прошу прощения, Т'Чалла. А теперь ты не мог бы нас оставить — я хотел бы поговорить с Баки наедине. Пару секунд Барнс стоял, разинув рот на подобное, а потом покачал головой. — Т'Чалла предложил показать мне мою комнату. Если ты до сих пор не против, то я бы все еще этого хотел. Но я пойму, если ты не захочешь после… “всего этого”, — обернулся он к Королю, стараясь при этом не подставлять Стиву свою спину. Сержант выглядел огорченным и виноватым из-за произошедшей тут сцены, и жестом указал на Роджерса, уточняя, что именно под “всем этим” имел в виду. — Конечно, я буду счастлив отвести тебя и показать, где ты сможешь разместиться. В той части виллы есть отличия, о которых мистер Роджерс все равно не в курсе. Т'Чалла ему улыбнулся, выглядя совершенно невозмутимым и абсолютно не разозленным. Солдат был впечатлен тем, что человек с такой доброй улыбкой и благодушием на лице все еще был способен на такие подколы, и не пытался скрыть от него свою усмешку. Про себя он почти молился, чтобы Стив не порушил его шансы стать Королю другом. Ему… ему хотелось общаться с людьми, у которых не было относительно него никаких ожиданий. Шури и Т'Чалла оказались как раз теми, кто ему нужен. Они не смотрели на него как на призрака из прошлого или как на слетевшего с катушек ассасина, готового убить всех вокруг, не смотрели и с жалостью за пребывание в плену. Такое отношение было для него особенным, и ему хотелось его сохранить. Стив, казалось, хотел что-то сказать, но Барнс угрожающе на него зыркнул, и, слава всем богам, идиот закрыл рот — сжав, однако, зубы и упрямо выдвинув челюсть в демонстрации своего недовольства. Но это было нормально, он тоже был им не особо доволен. Т'Чалла прошел мимо Стива, даже не взглянув в его сторону, Сержант пошел следом, и в конце концов Роджерс отправился за ними вдогонку, осознав, что если останется на месте, то они уйдут без него. Он был странно молчалив, а на лице у него было слегка озадаченное, раздраженное выражение — и ни грамма вины. Когда они выходили, Барнс подхватил огромную, невероятно мягкую толстовку, оставленную ему Шури, довольный, что та, как и надетая на нем сейчас майка, была ушита со стороны отсутствующей руки. Ему пришлось немного повозиться, но все-таки он смог натянуть её на себя, удивившись, что Стив не влез со своей помощью. Но когда он оглянулся, то понял, что Т'Чалла, видимо, преградил Роджерсу путь в этот момент. Взглянув вниз, он не выдержал и засмеялся даже несмотря на висящее над ними напряжение: на передней стороне толстовки был нарисован очаровательно нахмуренный милый котенок, а под ним была надпись “Котенок-Убийца”. Т'Чалла взглянул туда же, похлопал глазами, а потом присоединился своим смехом. Отсмеявшись, Солдат засунул отданный Шури планшет в карман. Стив проводил устройство и одежду недовольно-критичным взглядом, и он едва сдержался, чтобы не закатить глаза на его реакцию. Если верить восстановленным воспоминаниям, то его сестры были вполне равны с Принцессой по нахальству. Дорога на виллу была во всех смыслах неловкой и неуютной, но в то же время и забавной: Король полностью игнорировал Роджерса, сам Барнс раз за разом от Роджерса уклонялся, когда тот тянулся с прикосновениями, Роджерс игнорировал Т'Чаллу, время от времени бросая на того яростные взгляды, корчил неодобрительные гримасы при взгляде на его толстовку… Все это было совершенно нелепо. После второго раза, когда Стив попытался придвинуться к нему слишком близко, он потребовал, чтобы тот шел спереди, потому что не чувствовал себя комфортно, если кто-нибудь находился у него за спиной. На вспыхнувшую на лице у его предположительного лучшего друга боль Сержант ощутил себя не очень хорошо, но какая-то его часть была этим позабавлена. В остальном же он ощущал себя виноватым за то, что его это веселило. Было справедливым сказать, что то, что происходило в его голове, вводило в замешательство — а ведь это была его голова. Т'Чалла всю дорогу непринужденно поддерживал беседу, не оставляя для Стива паузы, чтобы вмешаться, а небольшая улыбка на лице Короля явно демонстрировала, что делал он это специально. Солдат мог бы и возмутиться на такое, если бы Роджерс до этого не орал на, черт подери, Короля! А еще он до сих пор был зол на то, что тот говорил. У него может быть и проблемы с головой, но при этом он — суперсолдат-ассасин с опытом в сотню лет, так что имеет право на свои собственные решения, даже если они кому-то не нравились. Люди забирали у него право решать с той секунды, как его призвали на войну. Поэтому для него была важна сама возможность говорить теперь “нет”. Да, решать за себя было чертовски страшно, но Барнс не собирался отдавать Стиву новый поводок только из-за того, что был испуган, какую еду или одежду ему выбрать. Он всему научится, если за него не будут все решать другие люди. Ваканда была настолько невероятна, что даже с неловкой атмосферой вокруг них троих ему оказалось очень легко погрузиться в объяснения Короля обо всем, на что он только ни показывал. Его любовь к науке и технологиям с сороковых годов оказалась, видимо, тем, что Гидра не смогла вытравить, а это место было переполнено и тем и другим. Просто фантастика. Примерно таким он и воображал будущее тогда, на Старк Экспо. Если он спрашивал, то Т'Чалла объяснял, как что-то работает, и не короткими фразами, нет — он углублялся в детали и словно совсем не раздражался, даже если вопросы были из разряда тех, что знали, скорее всего, и местные дети. Однажды в своей жизни, еще до Гидры, Сержант позволил смущению остановить себя, но теперь он не собирался наступать на те же грабли. Плюс он получал слишком много удовольствия, чтобы беспокоиться. Король сказал, что ему обязательно понравится мастерская Шури, и что та будет счастлива показать и рассказать все, за что зацепится его взгляд. Ему уже не терпелось. Он даже начал искренне улыбаться, захваченный открывающимися перспективами, и абсолютно не замечал, что Стив выглядел все более расстроенным и скучающим. Когда они добрались до виллы, Барнс узнал в двух стражницах на входе членов Дора Милаж и задумался, почему именно они охраняют команду Роджерса. С одной из женщин он был знаком — та составляла ему компанию, когда он только прибыл, а Стив размещал остальную команду. Он тогда, к раздражению Кэпа, отказался идти вместе со всеми, но там было просто слишком много людей. Эта стражница была довольно мила с ним даже несмотря на то, что он был несколько не в форме после помощи Шури с обрубком руки. Ему было тяжело говорить, поэтому она общалась с ним жестами. Солдат не знал, что тогда удивило его сильнее — то, что она знала язык жестов, или то, что он сам его знал. — Оньенка! Привет! Не знал, что ты будешь здесь! Он и не заметил, как злость сменилась воодушевлением, настолько это было дьявольски невероятное место. Барнс приветственно помахал рукой и второй стражнице, а та ему в ответ открыто и по-доброму улыбнулась. Стив выглядел слегка шокированным, от чего в его голове сразу всплыл вопрос, вообще пытался ли тот поговорить хоть с кем-нибудь кроме своей команды или Короля. Это сбивало с толку. Солдат был уверен, что его собственные социальные навыки находились на уровне мокрицы, настроение скакало к тревожности, панике и злости за секунды, но при этом, поглощенный агонией от оторванной руки, настраивающийся погружаться в крио, ДАЖЕ ОН умудрился завести друзей. Каким, во имя всего святого, было оправдание Роджерса? — Приятно видеть, что ты очнулся и теперь с нами. Остальные будут счастливы узнать, что нашего местного снеговика растопили! Мы скучали по тебе. Он был застигнут врасплох и тронут тем, что они помнили о нем и все еще хотели проводить с ним время. — Я сейчас иду смотреть мою новую комнату, да и вообще сильно устал, но может я смогу пораздражать тебя опять завтра? И Холисву? — с надеждой спросил он. Т'Чалла выглядел довольным, что он знакомился с новыми людьми. Стив был в недоумении от всего происходящего, но это было по крайней мере лучше, чем когда он был упрямо-злым. Было вполне приемлемо радоваться небольшим победам, когда те происходили. — Конечно! Устроим небольшой завтрак для тебя с теми, кого ты встречал раньше, хорошо? А потом, когда устроишься, остальные тоже хотели бы с тобой познакомиться. — Звучит отлично. Мне же уже можно будет завтра есть твердую пищу? — вопросительно взглянул он на Короля, который кивнул ему и усмехнулся. Помнится, сестра сообщала, что специально обсуждала с Окойе, какую еду Барнс просто будет обязан попробовать. “Он слишком худой” звучало тогда так часто, что появилась уверенность, что женщины воспримут миссию по откармливанию их гостя со всей серьезностью. — Да, но немного и что-нибудь не сильно жесткое. Дай своим внутренним органам прийти в себя, а потом, я уверен, вместе с Окойе и моей сестрой ты быстро перепробуешь все блюда, что может предложить Ваканда. — Великолепно. Буду рад выяснить, что же мне нравится, — рассмеялся он, пока Т'Чалла открывал для них дверь. Король пропустил его вперед, идя на шаг позади и прикрывая спину. Солдат, уверенный, что тот его не тронет без разрешения, был доволен, что оказался вне зоны досягаемости Стива. Было понятно, что Т'Чалла поступал так ради него, даже несмотря на то, что это злило другого суперсолдата. Хорошо хоть тот все еще молчал. Но сам Барнс был рад, потому что просто не мог сейчас поворачиваться спиной к Роджерсу, не мог подпускать того со слепой зоны, пока его собственный разум сражался сам с собой и сильно этим озадачивал. Он ощущал себя на одну половину злым, и на вторую — грустным. Он скучал по невысокому нескладному ребенку с астмой и в то же время злился, что другой человек пытался украсть у него возможность решать за себя. Сержант попытался подавить свой гнев, но тот в ответ поднялся волной и почти поглотил его с головой. До тех пор, пока все эти эмоции не улягутся, находится рядом со Стивом было так же тяжело, как тогда, в Вашингтоне, даже больше, но по немного другим причинам. Тогда Стив ему не нравился, потому что заставлял воспоминания всплывать в голове, и это было больно и дезориентировало. Теперь же он раздражал и вызывал противоречивые эмоции. — Я могу рассказать, что тебе нравится, Бак. Пока ты не вернешь свои воспоминания, я могу тебя направлять. “Ну он хотя бы уже не кричит, и опекать пытается слабее” — угрюмо подумал Солдат, решая, как бы так сообщить Роджерсу, что принял решение выяснить, кто он есть, а не пытаться корчить из себя того Баки, которым был раньше. Он пытался — играть другого человека — до того, как был заморожен, и вышло не очень хорошо. Да, у него были проблемы с памятью, если уж заявлять о совсем очевидном, но люди обычно обладали разными заблуждениями насчет того, что под этим подразумевалось. Сержант столкнулся с подобным даже до того, как подсознательное лечение Шури восстановило его старую память, и Стив был худшим сборником таких заблуждений. А еще он, очевидно, не слушал, когда доктора рассказывали про лечение во время крио. — Стив, подсознательное лечение сработало. Все воспоминания у меня есть, но это… это не я. Плюс людям свойственно изменяться с течением времени, а я прожил семь десятков лет — достаточно, чтобы стать другим. Я хочу выяснить, что мне нравится теперь, ясно? К тому же сыворотка изменила его вкусы. Он помнил об этом довольно отчетливо — как вещи до и после начали ощущаться совершенно иначе. Что-то, что раньше пахло приятно, теперь было отвратительным, любимые блюда на вкус стали… не очень. Его восприятие усилилось, что затронуло и чувство вкуса. Да, абсолютно все на вкус было в целом лучше тех мерзких соленых пачек геля, которыми его заставляли питаться в Гидре, но теперь у него был шанс найти то, чем он мог бы искренне наслаждаться, а не терпеть. — Прекрасно, что к тебе вернулась память! Почему ты раньше не сказал? Мы могли бы поболтать о прошлом! — Стив, ты меня опять не слушаешь. Я — не Баки, я изменился, и хочу узнать, каким человеком я стал. Т'Чалла тихо прикрыл за ними дверь. Насколько Барнс слышал, на вилле никого не было — остальные, наверное, наслаждались приятным ветерком снаружи или занимались чем-нибудь еще. Он лишь был благодарен, что они были одни. — Просто дай себе время, Бак, и ты быстро станешь собой. Он тяжело вздохнул, и Король поддерживающе ему улыбнулся. Интересно, если он треснется головой об стену, станет ли после этого болтовня Стива меньше его бесить? Тот, кажется, даже не осознавал, что на него злились! Сержант ощутил скорбь по тому своему другу, который смог бы заметить чужое раздражение с первого взгляда. Он был сильно потрясен привнесенными сывороткой изменениями — разница была даже больше, чем ему казалось до Падения. Влияние было не только на размер или силу, поменялось словно абсолютно все… и он начинал гадать, не сделала ли с ним того же вколотая ему поврежденная версия? Может, поэтому он не может почувствовать себя тем Баки из воспоминаний? Терапевт предположил, что причина была в десятилетиях промывки мозгов и пыток, что в то время звучало правдоподобно. Теперь, однако, он начал задумываться, не изменила ли сыворотка больше, чем его вкусы в еде и ароматических свечах. — Итак, Мистер Роджерс, прошу вас подождать здесь, пока я буду показывать Мистеру Барнсу его комнату. Наши психологи сказали, что жизненно важно, чтобы его комната была только его, как мы и обсуждали ранее. И чтобы никто не смог войти в нее без его разрешения. — Подождите, что? Почему ты тогда идешь, а я остаюсь? Ты же хочешь, чтобы я пошел, верно, Баки? — Прямо сейчас, Стиви, я все еще в ярости на тебя за то, что ты кричал на Короля и обращался со мной как с ребенком. Т'Чалла покажет мне, где и как все работает, а потом я собираю немного отдохнуть… Увидимся позже. Т'Чалла остался на месте, а Солдат развернулся и направился к лестнице. Он задержал дыхание, почти, черт возьми, молясь, что, назвав Роджерса “Стиви”, получит дополнительные баллы в его голове, и тот хотя бы временно оставит его в покое, позволив свободно вздохнуть. — Наш разговор ранее не был закончен, Мистер Роджерс. Вам бы стоило использовать это время, чтобы подумать над своим ответом, — напомнил Король таким холодным и жестким голосом, что даже Стив замер на месте, явно шокированный этим резким изменением. По-доброму улыбающийся мужчина исчез для этих слов, а потом вновь переключился обратно в мгновение ока, словно сменил идеально сидящие на лице маски. Сержант решил, что пока будет просто игнорировать Стива и все связанные с ним мысли. Ему требовался перерыв, его мозг слишком сильно зациклился, и если он не отвлечется, то действительно врежет Роджерсу. Если Капитан считал, что его грубость и ложь пройдут незамеченными, то он круто ошибался. Стив подошел ближе, нависая над ним с раздраженным выражением лица, и он, съежившись, дернулся от него назад. И начал мысленно повторять, что не находится в Гидре и что ему позволено озвучивать свои мысли. Что он может решать за себя сам, даже если другим людям его решения не по нраву. Его за это не накажут. Не перекалибруют. Черт побери, он так хорошо справлялся до этого момента, а сейчас уже ощущал русский на кончике языка. Солдат сглотнул его, пытаясь думать о чем угодно другом, кроме готовности подчиняться. — Мистер Роджерс, отойдите, будьте добры. Мистер Барнс все еще лишь обретает уверенность в принятии своих собственных решений и выражении своего несогласия. Я уверен, вы можете представить, как на такие вещи реагировали в Гидре? — Т'Чалла встал между двумя мужчинами, заслоняя собой Барнса, подталкивая того подниматься по лестнице без единого прикосновения, и вопросительно приподнял бровь. Стив дернулся от того, что подразумевал под своими словами Король, но не сказал ни слова. В конце концов они оставили Роджерса достаточно шокированным, чтобы в этот раз он за ними не последовал. Сержант моргнул, когда они подошли к двери — он даже не осознал, что они успели проделать весь путь на самый верхний этаж. Ноги несли его сами, а разум словно отключился, он до сих пор ощущал себя как в тумане. К счастью, Т'Чалла присматривал за ними вместо него. — Просто обхвати ручку, большой палец расположи на панели и… вот и все. Открыто. Индикатор вспыхнул зеленым, дверь, щелкнув, открылась, и они зашли внутрь. Зашли в комнату, выглядящую как гостиная? Он еще пару раз моргнул. — Я думал, что тут должна быть моя комната? — Помнишь, моя сестра питает к тебе слабость? В общем, она хотела, чтобы ты чувствовал себя комфортно, так что тут скорее не одна жилая комната, а целые апартаменты, — Т'Чалла настолько самодовольно ухмылялся, что было очевидно, что он со всей отдачей участвовал в планах своей сестры. Они прошли дальше внутрь, и дверь захлопнулась за их спинами, создавая у Солдата достаточное ощущение безопасности, чтобы он мог осмотреться. Все вокруг было выполнено в дизайне Ваканды и казалось совершенно роскошным. Обстановка выглядела очень дорогой, но было видно, что члены королевской семьи действительно постарались, чтобы он не посчитал все это чрезмерным. В отделке было много дерева, какой-то вид бамбука, наверное, и все было приятных цветов. На полу лежали коврики с черно-золотым дизайном, выглядящие настолько мягкими, что Барнсу захотелось наступить на них голыми ногами и зарыться пальцами в ворс. На одной стороне комнаты удобные мягкие кресла окружали телевизор, на другой стоял рабочий стол, на котором вверх поднимался большой голубой экран — предположительно какой-то компьютер. Т'Чалла быстро показал ему, как им пользоваться. Кухня тоже была элегантной и технологичной. Холодильник оказался полностью забит питательными напитками вроде выпитого им после разморозки, и другой едой, которую он сможет попробовать позже. На небольшой барной стойке для завтрака даже были фрукты. Из главной, огромной комнаты вели две двери. Его пальцы почти покалывало от желания пробежаться ими по поверхности, ощутить различные текстуры… но Сержант посчитал, что это было бы невежливо в присутствии других людей, так что он мог подождать, пока не останется в одиночестве. Ванную комнату они посмотрели довольно быстро. Т'Чалла сообщил, что Шури в планшете должна была оставить заметки по управлению настройками душа. Размер душевой кабины был в три раза больше той, которую он использовал в прошлом! Барнс даже не пытался сосчитать количество насадок. А ванная выглядела так, словно в ней можно было плавать, плюс в ней был гидромассаж. Гидромассаж! Будущее было невероятным и одновременно таким странным. Если сравнивать с отчаянным нормированием в его воспоминаниях, теперь окружающее, казалось, было наполнено абсолютным потворствованием своим желаниям. Спальня была темнее, чем остальные комнаты — окна были прикрыты большими плотными занавесями. Кровать была словно слишком удобной, и он не смог удержаться и не пробежаться пальцами по покрывалу. И здесь тоже все было выдержано в черно-золотом стиле. Солдат бросил взгляд на шкаф и был почти не удивлен, когда увидел, что тот забит вещами. Там было больше одежды, чем он когда-либо владел. — Этого всего… слишком много! — Ну, Шури любит выкладываться по полной. — Одна только Шури? Король лишь усмехнулся на то, что его поймали с поличным. — Нам нравится немного баловать наших гостей, и раз мы не собираемся баловать остальных, то приходится где-то наверстывать. В целом я все тебе показал, так что оставлю тебя, чтобы ты мог отдохнуть. Сестра же говорила тебе про систему обмена сообщениями в планшете, верно? Я тоже там есть в контактах, и позже ты сможешь добавить других. Окойе точно станет тебе писать. Король, усмехнувшись, направился к двери, а Сержант тем временем достал отданное ему устройство и обнаружил, что получил на нем несколько уведомлений с просьбой добавить в контакты. Некоторые имена он узнал, некоторые — нет. Он удивился, как много людей вообще хотели с ним общаться, но с радостью одобрил все запросы. Настолько воодушевленным и надеющимся на лучшее он не чувствовал себя, даже когда в первый раз услышал о возможности лечения. Потом был разговор про Сибирь, врывающийся в комнату Стив… Все происходящее казалось слегка мрачным. Может быть место, которое, как он знал, стало только его, помогло? Или осознание того, как много усилий приложили люди, чтобы удобно его обустроить? Теперь он ощущал тихую надежду и не был так подавлен. Даже ярость, горевшая в глубине его разума, наконец-то утихла. На планшете он видел, что в календаре были также проставлены его встречи с терапевтом. Барнс встречался с доктором перед погружением в крио, так что был рад, что вновь будет с ней видеться пару раз в неделю. “Все может действительно наладиться” — подумал он, помахав Т'Чалле на прощание. Потом он решил немного потыкать в компьютер и планшет. Его пальцы буквально зудели от желания поиграться с техникой.

…

Некоторое время спустя — он не был уверен, сколько, потому что увлекся и потерял счет, — стук в дверь отвлек его от его занятия. За время одиночества он успел сделать несколько проверок периметра и начал обживаться в комнатах в целом, намечая удобные местечки и мысленно инвентаризируя все, что теперь, видимо, принадлежало ему. Он уже как раз направлялся в спальню, чтобы лечь спать… Однако Солдат знал, что не может просто проигнорировать пришедшего гостя, поэтому подхватил один из красных напитков из холодильника и открыл дверь. Может быть этот разговор пройдет лучше, чем прошлый? У них со Стивом же могут быть и приятные моменты общения? На последнюю мысль он был уверен, что услышал в своем разуме смех, но эй, такая реакция была гораздо лучше ярости. За дверью он ожидал увидеть одного Стива, но вместо этого получил… толпу людей и Стива. Ура. Ему пришлось постараться и поворошить память в попытках вспомнить все их имена, но прежде, чем он выудил даже первое, один из них просто вломился внутрь сквозь приоткрытую дверь. — Ты в курсе, что это просто грубо — держать людей на пороге… это что за хрень вообще? — рявкнул человек, автоматически обозначенный подсознанием Сержанта кодовым именем “сердитый”. Следом вошел Роджерс, и за дверью остались неловко стоять еще двое мужчин. Он заметил отсутствие Ведьмы, и это было хорошо. Что-то у него в разуме кричало, призывая не пускать её в его безопасное место. Возможно причина была в том, что ее боялась Шури. Шури ему нравилась, а вот даже мысль о людях, которые ей могут навредить — нет. — Эм, проходите? Видимо. Первый и второй Вежливые парни улыбнулись и все-таки зашли. Сердитый человек ходил по комнате, все разглядывая, а Стив снова демонстрировал ему переполненный надеждой щенячий взгляд и при этом казался равнодушным по отношению к крайне грубому поведению своего сокомандника. Барнс тяжело вздохнул. Он знал, что по отношению к Роджерсу это было не очень справедливо, но он ненавидел такой его взгляд. Он означал, что тот хотел Баки. И это, в свою очередь, заставляло его чувствовать себя ужасно из-за того, что он не был этим Баки. Даже несмотря на то, что он и не хотел им быть. Не очень приятная смесь эмоций. — Ну, о чем хотел с тобой поговорить Т'Чалла? — Нет, серьезно, что это за хрень? Почему ты получил все это, а нам, черт побери, достались дерьмовые спаленки? — Разве в доме нет больше таких помещений? — спросил он, немного озадачившись тем, почему этот человек был так зол на него — он, все-таки, не проектировал их комнаты. — Да, но они общие. Почему у тебя свой личный этаж? — Клинт, достаточно. Баки через многое прошел. Сердитый человек… Клинт, да. Теперь Солдат его вспомнил. Лучник. Клинт мрачно уставился на Стива, явно собираясь продолжить ругаться, когда один из Вежливых парней… погодите-ка, этого он узнал. Разве у него не было крыльев? Дьявол, он же должен помнить их имена, но они просто не всплывали в голове. В общем, Крылатый вмешался, и Солдат был так рад, что он это сделал — сейчас он был слишком уставшим, чтобы участвовать в очередном конфликте, к тому же все они находились в его пространстве, которое должно было быть только его и, следовательно, безопасным. — Клинт, мы уже знаем, почему. Такими были рекомендации докторов, чтобы помочь с лечением. Баки требуется собственное место. Тебе, кстати, не стоило так врываться. Лучник лишь нахмурился и начал шариться по кухне. Терпение Барнса треснуло от вида того, как кто-то заглядывал в его шкафчики. Он едва получил это место! Он и так потерял свое убежище в Бухаресте, а теперь казалось, что теряет и это. Даже если логичной частью своего разума он знал, что это не так, что это просто гость, ведущий себя грубо, часть его сознания не соглашалась и была в секундах от того, чтобы начать рычать на вторженца. Он сделал вдох, чтобы сконцентрироваться на английском. Если он соскользнет на другой язык, даже на пару слов, то это встревожит Стива, и тот меньше будет хотеть уйти. — Ты не мог бы ос… остановиться и уйти, пожалуйста? Прямо сейчас. Мне не ком… комфортно от присутствия здесь такого большого количества людей так быстро, особенно от присутствия грубых людей, шарящихся по моим вещам. — Бак! Он — семья. Клинт нормальный. — Нет, Кэп, Баки прав. Это место должно быть только его, и только у него должно быть право его контролировать. Пошли, Клинт, давай займемся ужином. Крылатый вывел Лучника наружу, заткнув возражения Стива взглядом. Клинт яростно протопал всю дорогу, оставляя грязные отпечатки ботинок на его новом чистом полу. Сержант был так зол, что даже не услышал, что там сказал в ответ этот идиот. — Это не было очень-то вежливо, Бак. — Если учесть, как ты разговаривал с Королем не… недавно, то, думаю, у меня еще неплохо получилось. Плюс я могу выби… решать, кто может находиться в моей комнате, и он не… больше никогда не будет допущен сюда снова. — Он не такой плохой, он просто злится, что у тебя жилые условия лучше. — Да уж, уверен, что свободная, огромная, великолепная вилла настолько ужа… ужасна. Прости, Стив, но это мой выбор. Ему сюда больше не позволено приходить. Никому не позволено без моего раз… разрешения. Черт, от одних стараний придерживаться английского он запинался во время речи. Про себя он ругался на все лады, пытаясь взять злость под контроль и успокоиться уже к черту, чтобы наконец перестать спотыкаться на глупых словах. Тем не менее, он смог не соскользнуть случайно на русский, что было явным плюсом. Стив хмурился, другой Вежливый парень, смущенно стоявший в стороне до этого, подошел и нерешительно протянул руку. — Привет. Не уверен, что ты меня помнишь, я Скотт. Рад, что ты к нам вернулся. Просто хотел поприветствовать тебя. Стив говорил, что ты устал, так что мы, наверное, пойдем и дадим тебе поспать. Барнс пожал руку Скотту и понаблюдал, как тот попытался увести Роджерса за собой, но не преуспел. За свою неудачу парень извиняюще ему улыбнулся, на что он только пожал плечами — изначально не думал, что у того получится. Когда вокруг стало толпиться меньше людей, он наконец смог вздохнуть с облегчением, да и говорить теперь было не так сложно, хоть все еще выходило медленнее обычного. — Если бы грубый мужик был больше похож на Скотта или Крылатого, то я бы его не выставил, — сообщил он Стиву, обхватив себя рукой поперек торса. Неловкая поза с запозданием показала, что, оказывается, не так-то просто скрестить руки на груди, если имеешь только одну. Этот жест ощущался как самообъятие, так что он выпрямился и расслабил руку, отпустив ее вдоль тела. Как вообще это делается? Обычные люди что, просто инстинктивно знают, как стоять и какие позы выбирать? Солдату всего лишь хотелось уже пойти спать, поэтому он не предложил Стиву больше тем для разговора. — Ты к нему привыкнешь, ведь для этого и нужна семья! Ну да не важно, так о чем Т'Чалла говорил с тобой? Он пристально посмотрел на Роджерса из-за комментария про семью. Он даже не знал этих людей! Один из них только что грубо ворвался в его жилище, заляпал пол и ругался на него, шарясь по вещам, но при этом это именно Барнс был виноват в том, что повел себя с ним грубо? Вновь тяжело вздохнув, он отправился на кухню, потягивая свой напиток. Там он поставил его на стойку, заглянул под раковину в поисках чистящих средств, подхватил какой-то спрей и пару тряпок. Стив попытался вставить свой вопрос про Т'Чаллу словно между делом, но Солдат видел, как напряглись его плечи, выдавая, что спокойствие было наигранным. “Беспокоится, что его история раскрылась”, — раздался шепот в глубине разума. — Вот, бери. Если хочешь поговорить об этом, то в начале помоги мне очистить грязь, оставленную этим парнем в моем новом доме, которым я владею меньше дня. — Эм, Бак… у них есть техника или люди для этого. У Тони были такие боты, потому что Нат не нравилось… эээ, — Капитан запнулся в середине предложения, и он предположил, что это был кусочек какого-то старого командного разговора, вставленный автоматически прежде, чем пришло осознание, что он про Старка. — Я что, выгляжу так, словно меня это заботит? Помоги убраться или уходи. Роджерс неохотно согласился, и Сержант вновь задумался, что же произошло со Стиви. Если бы его Ма увидела его таким — оказалась бы совершенно не впечатлена. Интересно, как же он жил все эти дни, что первой инстинктивной реакцией на грязный пол у него стало игнорирование и ожидание, что кто-нибудь или что-нибудь его очистит? Что случилось с одержимым тяжелой работой парнем? — Если бы твоя Ма увидела, как ты уклоняешься от небольшой уборки, то тебе бы не поздоровилось. И он спросил меня про Сибирь. Легкая улыбка на лице у Стива, появившаяся, когда он упомянул о прошлом, сразу исчезла. Видимо, разговоры о былом стали его любимым хобби. У Солдата не было ни единой идеи, почему в такой стране, как Ваканда, Роджерсу хотелось вспоминать о Великой Депрессии и войне в Америке. Он сам просто не понимал этого, не хотел об этом говорить. Да и с чего бы? Так много воспоминаний были несчастливыми и голодными. Даже отчаянными. Все время было занято добычей еды любыми способами, голодание, чтобы остальные дети могли хотя бы наполовину насытиться… Будущее было гораздо лучше. Тут прямо рядом была набитая кухня, и ему не нужно было работать до полусмерти, чтобы получить хоть какие-нибудь объедки. — Эм, и что ты ему сказал? Просто я хотел вроде как согласовать наши истории прежде, чем он станет говорить с тобой об этом. Не могу поверить, что он набросился на тебя с такой темой, когда ты был настолько уязвим! — Стив прекратил убираться — от чего Барнс устало вздохнул — и смотрел на него праведно-возмущенным взглядом. Как-будто это не он тут лгал и только что заявил, что хотел, чтобы и Барнс солгал вместе с ним. — Он спросил меня, расскажу ли я ему, и я был вполне способен отказаться. Он попросил разрешения даже на то, чтобы задать мне этот вопрос. Это был мой выбор. И, может, если бы ты не солгал, нам бы не было необходимости согласовывать истории. Тебе стоит сказать ему прав… — Я с ним поговорю и все проясню. Ты был ранен, так что мог неверно понять произошедшее. Ты же не… не рассказал ему про Старков, да? — Естественно, рассказал! Ты шутишь, что ли? И даже не смей! Ты сказал мне, что со Старком тоже все будет в порядке. Т'Чалла думает, что ты ранил его сильнее, че… — Он пытался убить тебя! Не прибравшись, просто бросив тряпку лежать на полу, Роджерс поднялся, подошел и положил руку ему на плечо. Сержант дернулся и отшатнулся от него, борясь с желанием поскрести ногтями в месте прикосновения. Да, ему определенно не нравилось, когда его трогали без разрешения. — Стив, не имеет значения, что делал Старк — ты не должен был лгать Т'Чалле. Или кричать на него. Ты никогда не был таким грубым. В моих воспоминаниях ты был вежливым и добрым, ты знал, каково это — когда тебя не слушают. Ты все продолжаешь говорить мне, чтобы я стал Баки, но почему… почему я должен, когда ты сам больше не Стиви?! Почему ты не може… — Бак, тебе просто нужно провести со мной немного времени! Я все еще твой лучший друг. Ничего не изменилось. — Прямо сейчас я… я даже не знаю, хочу ли, чтобы ты находился рядом. Ты продолжаешь меня перебивать! Дай мне закончить предложение и слушай, что я говорю! — Бак, мы все это преодолеем, тебе лишь нужно позволить мне помочь. — Я не хочу с тобой разговаривать, — пробормотал он себе под нос прежде, чем осознал, что вновь переключился на русский, чем заслужил очередной странный взгляд. Солдат почти зарычал на себя — каждый раз, как такое происходило, Роджерс все меньше его слушал, черт подери. — Пожалуйста, Бак… Стив уже почти умолял, чтобы его услышали, но почему бы ему самому просто не послушать? Когда Капитан подошел, чтобы обнять его, Барнс, честное слово, задумался, не являлось ли все происходящее, все это безумие, навеянным криозаморозкой или чем-нибудь еще кошмаром. Временами у него уже случались такие, когда ему долгое время не стирали память и так и помещали в капсулу. Слишком много воспоминаний в его голове смешивались и искажались, всплывая в темноте. Даже сейчас, оглядываясь назад, он не был уверен, что являлось настоящим, а что — нет. Сержанту хотелось закричать на Роджерса, так что он прикусил язык, зная, что если начнет кричать на русском, то ситуация только ухудшится. Возможно, он полностью перейдет в режим Зимнего Солдата — он уже чувствовал это в себе. Сама вероятность, что он был зол на Стива, кажется, даже не приходила тому в голову. Но Барнс пытался достучаться, потому что его чертов мозг продолжал утверждать, что перед ним стоит его лучший друг. А злая часть действительно хотела ему врезать. У него даже рука сжалась в кулак, словно в готовности. — Стиви. Пожалуйста. Остановись. Ты должен меня выслушать. — Хорошо, Бак, я слушаю. — Ты должен извиниться перед Т'Чаллой. И, держу пари, ты ужасно вел себя и с Принцессой Шури? Ты должен извиниться и перед ней. А еще тебе придется понять, что этот этаж — мой. Я буду решать, кто сможет сюда зайти. Этот запрет включает и тебя. Он перешел на короткие, отрывистые предложения, и пусть из-за этого смог удержаться на английском языке, акцент сильнее сместился к русскому. Сержант помнил, что у него должен быть бруклинский выговор, и временами он и правда легко просился на язык, но чаще всего акцента у него вообще не было. Теперь легкий оттенок русского для него казался более естественным, пусть Стив это и ненавидел. Прямо сейчас его уже тошнило от усилий, которые он прикладывал, чтобы сдержать себя ради человека, который и не хотел отвечать ему тем же. Роджерс выглядел так, будто хотел начать спорить — с упрямо выдвинутой вперед челюстью и явно слышимым звуком стискиваемых зубов. — Хорошо, ради тебя я перед ними извинюсь. Барнсу казалось, что он бьется головой об стену. Стив, конечно, всегда был упертым, но это уж точно перебор? Или когда он был меньше, то все просто смотрелось более милым? Не важно, он уже просто хотел пойти спать. — Знаешь что? Прекрасно. Согласен и на это. А еще расскажи ему правду, а не ври, что я вспомнил все неправильно, потому что у меня каша или какое-нибудь дерьмо вместо мозгов. А теперь, если ты не возражаешь, я собираюсь пойти спать. Я вымотался, а мне еще нужно закончить уборку, раз ты совершенно ничем мне в этом не помог, — указал он на Стива пальцем, подчеркивая так свои слова. Может, этот жест даже поможет. Но тот лишь посмотрел странным взглядом на свои руки, после чего с явственным раздражением вздохнул. У Солдата дернулся глаз — по отношению к Роджерсу он ощущал то же самое. — Тебе не стоит сейчас оставаться одному, Бак. Пойдем вниз, посидишь вместе со всеми, посмотрим фильм, и ты сможешь подремать на диване или у кого-нибудь в комнате. Мне будет лучше, если я смогу видеть, что с тобой все в порядке. — Помнишь ту часть про уважение к моим решениям? Я иду спать. В моей спальне. Я счастлив, что у меня вообще ЕСТЬ спальня. И я собираюсь ее использовать. Увидимся завтра. Солдат подошел к двери, резко её открыл и замер на месте, ожидающе глядя на Роджерса. И тот, в конечном счете, неохотно ушел, правда пришлось уклоняться от очередной попытки объятий и яростно смотреть в ответ — эти два действия начинали становиться слишком привычными. И когда он закрыл дверь, то наконец смог свободно вздохнуть. Он сглотнул почти вырвавшиеся яростные ругательства на русском — безумно сильно хотелось это сделать просто из-за самой возможности свободно поиспользовать тот язык, к которому лежала душа. Ему нужно как-то сказать Стиву прекратить звать его Баки, но у него не было ни единой идеи, как это сделать, особенно учитывая, что имя для себя он еще не подобрал. Пусть из-за этого прозвища он чувствовал себя ужасно, но придется потерпеть до тех пор, пока не найдет замену. Сержант, однако, был горд собой, что не словил паническую атаку за вечер. Ура рассказанным докторами техникам успокоения и невероятной усталости — всему тому, что придало ему уверенности вообще начать ругаться. Он уже не ждал ничего хорошего от завтрашней встречи с Роджерсом, особенно если тот будет вести себя так же, как и сегодня. К слову о Роджерсе — Барнс вспомнил, каким тот был, когда вбивал себе что-то в голову — как собака, вцепившаяся в кость. Он прокручивал в голове, как мелкий Стиви кидался в драку, знал, что сам следовал за ним, чтобы помочь — как и всегда — но не понимал, зачем он это делал. Идиот все равно влезет в очередную потасовку, с чего он тогда вообще беспокоился? Солдат покопался в памяти и увидел, как тот повторял это снова и снова, и снова. Но он не мог понять, зачем. “Может если ему разок надерут задницу, то это благотворно на нем скажется — может он даже прекратит драться…” — промелькнуло у Барнса в голове. Он запихнул эту мысль поглубже и решил выбросить из головы все, связанное со Стивом, на сегодня. Он будет разбираться со всем этим завтра. Отношения между ними и так уже непростые, да и валить вину за все на пропавшие воспоминания было проще. “Трус.” С позиции Т'Чаллы. 10ое сентября. Т'Чалла закончил пересказывать своей сестре все, что узнал от Роджерса, а потом добавил несколько фраз, сказанных Барнсом. Слова Сержанта были гораздо вежливее любых эпитетов, к которым могли прибегнуть они сами, чтобы описать произошедшее. Потом они начали планировать, как лучше всего в следующий раз заставить Роджерса говорить. Если судить по подсмотренному его сестрой через камеры наблюдения, то Капитан лгал о событиях, приведших к Гражданской войне и случившихся во время нее, не только королевской семье Ваканды. Он лгал и своим людям. Шури сидела, грызя ноготь и размышляя обо всем произошедшем, а Т’Чалла, тем временем, удивлялся, насколько быстро она прониклась симпатией к Доктору Старку. Он переживал, поскольку на нем висел долг за оставленного в беде союзника, а его сестра беспокоилась о страданиях друга. — Я знала, что произошло что-то плохое, но такого не было в моем списке догадок. А список у меня был длинный. — Но ты же с ним говорила? Видела его? Он в добром здравии? Шури настолько жутко ему улыбнулась, что в его груди зародилась тревога насчет ее возможного ответа. — Он выглядел нормально. Я не была с ним знакома до всего произошедшего, так что не знаю, странно ли, что он носит солнечные очки во время каждого видеосозвона, даже в три часа утра. Вокруг него клубится такое плотное облако стресса и тревоги, что они почти ощутимы физически… И даже с учетом присматривающих за ним по расписанию детей я уверена, что он не спит сутками… — Я находил в сети старые видео о нем… к слову, не гугли сама. Очки — обычная для него часть гардероба. Думаю, что он такой же гений, как и ты, так что скорее всего у него похожие сложности с отдыхом. Они оба пожали плечами — было тяжело сказать что-то определенное про человека, умеющего скрывать свою боль, особенно находясь на другой стороне планеты от него. Но по виду сестры было ясно, что, пусть она и не знала, как это выразить, она была обеспокоена. — Есть еще кое-что… Ты же знаешь, что мы работали вместе над несколькими разными проектами? Один из них мы начали почти сразу, как он вышел из комы. Доктор Старк сказал, что для него это была просто идея, чтобы занять себя чем-нибудь, пока он восстанавливается. Сначала я думала, что этот проект был для Барнса и он не хотел признаваться в этом… Шури вывела на экран файлы, над которыми они с Тони работали, включая фотографии разных частей и деталей прототипа. Пока она быстро их листала, Т'Чалла смог уловить лишь общие очертания. В конце концов она добралась до нескольких фото, на которых было видно что-то, похожее на руку и запястье? Потом пошли изображения высокого качества с, видимо, финальным результатом, на которых смешение их стилей работы было хорошо заметно. Даже одни только эти снимки демонстрировали, насколько сильно умудрились сработаться два гения несмотря на все свои различия. Большинство людей возраста Доктора Старка не смогли бы сотрудничать с таким молодым ученым, как его сестра, и преуспеть. Он знал, что она пробовала с другими, и заканчивалось все взрывом… один раз даже буквально. Возвращая внимание к файлу, на котором Шури остановилась, Король не мог не отметить, что в описанное в нем устройство было вложено слишком много, чтобы посчитать его простым проектом, начатым ради отдыха и расслабления. Там были даже нанотехнологичные нервы, да и финальная версия была создана из присланного сестрой вибраниума. Та могла создавать свои прототипы из этого металла, но у неё был к нему свободный доступ. У Доктора Старка же едва хватало на один этот проект, и у гения на уме уж точно могли быть более полезные вещи, куда применить такую редкость. — По крайней мере я теперь знаю, почему он каждый раз замирает, едва я упоминаю Барнса, — пробормотала его сестра себе под нос, выводя на экран все больше файлов. Прототип руки мог быть создан для Сержанта, но тогда почему Доктор Старк остановился на середине предплечья, когда рука у Барнса отсутствовала вплоть до плеча? Внешний дизайн был великолепен, а внутри все было сконструировано из треугольной формы ульев наноботов с установленными по центру арк-реакторами, если верить описанию. Получается, что если что-нибудь по какой-либо причине зажевывалось сервоприводами, то наноботы могли легко починить сломавшееся. Правда он не смог увидеть на чертежах, что конкретно управляло нанитами, поскольку среди деталей не было контрольного узла. Т'Чалла признавал, что пусть он и был умен, но большая часть информации в этом проекте была выше его понимания. — Если этот проект был для Барнса, то я не могу представить, по какой причине Доктор Старк остановился на середине руки. Да и такой протез не получилось бы создавать промышленно для торговли. Нанотехнологии еще даже не существуют нигде, кроме как в Ваканде, а тут они еще и отличаются? Что контролирует эти наниты? Когда он все это создал? — Без понятия. И он начал еще до того, как мы стали общаться. Это впечатляло, и, насколько Король видел, не только его одного. Тони Старк еще не достиг уровня Ваканды, но в некоторых областях определенно догонял, и это даже без их значительных преимуществ. — Он сказал, что контрольный узел будет его частью проекта. Мы закончили этот прототип довольно давно, но сейчас он прислал эти новые данные вместе с подарками. Я до сих пор не имею ни малейшего понятия, как, но все это работает… Думаю, он в конце концов разобрал старую руку Барнса и прочитал о ней у себя в файлах… Я просмотрела всего парочку и была вынуждена остановиться — это при том, что скорее всего Доктор Старк зацензурил ради меня самое худшее. Мысленно он пометил себе проглядеть данные о руке Сержанта. Вероятно, сделать это стоило на голодный желудок, если судить по тому, как побледнела его сестра. — Ты считаешь, что эта рука — для него самого, верно? — Да. Поэтому и отправила вибраниум как пожелание выздоровления. Его нанотехнологии ужасающе эффективно работают с этим металлом. — Он знает, что ты так думаешь? — Неа. Пытаюсь быть… ну, не знаю, милой? — Мне кажется, что я попал в другое измерение, — настолько бесстрастно выдал Т'Чалла, прищурившись, что Шури рассмеялась. Когда она успокоилась, то изобразила грозный взгляд и пнула его по лодыжке. В последнее время она часто так делала, отчего он начинал гадать, откуда она подхватила эту милую привычку. Если так пойдет и дальше, то он будет постоянно ходить с синяками на ногах. — То, что я не веду себя мило с тобой, совершенно не означает, что я не могу так вести себя с другими людьми. — Смотрю, меня так любят… Стоит ли мне отправить ему что-нибудь? — Ты собирался подарить ему вибраниум, да? — Чтоооо? Нет… А что, у тебя сработало? — Да, но Доктор Старк не был на меня зол. И я не узнавала про его кому с опозданием в два месяца. — Хммм… Может, я смогу поддержать его в последних поправках к Соглашениям? Я их уже прочел, и мне понравилась идея привнести туда защиту для юных сверхлюдей — та самая, против которой упорно выступает Росс. Вообще странно, что Росс в последнее время выступает против любых инициатив Доктора Старка. Тот не часто появлялся в новостях после этой их “войны”, везде действовал через посредников. Была лишь пара позитивных упоминаний его комы тут и там… Но все равно еще много людей с радостью готовы на него накинуться. Возможно, я смогу помочь? — Собираешься стать кем-то вроде рыцаря в сияющих доспехах для него? — Что? Нет! Я лишь пытаюсь… черт возьми, ты меня развела, да? — Естественно. А теперь давай, кыш, иди займись своей миссией “Помочь Старку”. Т'Чалла закатил глаза и вышел из мастерской Шури. В голове у него клубилось слишком много мыслей о том, во что он себя втянул. Если бы он тогда просто остановился и немного подумал, а не позволял ярости и жажде мести управлять собой… То у него в стране бы не пряталась кучка неуправляемых героев как раз в тот период, когда он аккуратно открывал эту страну миру. Он должен исправить свои ошибки, но в этот раз он сделает это медленно. Возможно, тогда отец будет им гордиться на том свете. А еще он сможет осложнить жизнь Мистеру Роджерсу. Да, он чувствовал себя слегка мстительным в отношении последнего. Существует вполне конечное количество грубостей, которое человек даже с безграничным терпением может спусть своему гостю и не выйти из себя. А Т'Чалла никогда не утверждал, что терпелив. Тем не менее долг тяжестью лежал на его плечах, даже если это был долг к Старку. Пока они с Шури росли, много слышали от отца про его противоречивые отношения с отцом Доктора Старка. Наблюдая за сыном, долгое время они считали, что порченное яблочко недалеко упало от гнилой яблони, но в последние пять лет ситуация изменилась. В любом случае, даже если бы Тони Старк был копией Говарда, Т'Чалле нужно было исправить свою ошибку — то, что он оставил на поле боя раненого союзника. И грехи отца тут не имели бы большого значения. Он лучше других знал, что дети несли груз грехов своих родителей, хоть это и было неправильно. С позиции Шури. — Стив, повторяю — я не пойду завтракать с командой, у меня уже есть планы. Ты буквальным образом видел, как появлялись эти планы! — Я не думал, что ты правда пойдешь, Бак. Мне казалось, что ты предпочтешь классический завтрак со мной. — Я не смогу его съесть. Мне пока можно есть только фрукты и пить мои коктейли. — Я уверен, что если ты… К этому моменту Шури услышала достаточно, поэтому подошла и выглянула за дверь. Стоящему в коридоре Барнсу она мягко улыбнулась — брат успел сообщить заранее, что тот направлялся к ней. — А, Капитан Колонизатор! Вас не было в моем расписании, — оскалилась в сторону Роджерса Принцесса, ухмылка её угрожающе демонстрировала белые ровные зубы, словно готовые рвать и кусать при необходимости. Барнс отчаянно пытался не засмеяться на эту демонстрацию. Для Шури Роджерс не был самым раздражающим вторженцем в их страну, но входил в первую тройку и появлялся на ее пороге чаще всего. Так что уже на четвертый день она поняла, что сыта по горло этим светловолосым громилой. На четвертый, это если быть великодушной. Если же говорить честно, то он достал её уже в первый. Мистер Упрямые Челюсти сжал эти самые челюсти и расправил плечи, словно готовясь драться. Как обычно. — Я здесь ради Баки. Он в этом времени новичок и поэтому беззащитен, так что я должен быть рядом для принятия любых важных решений. Улыбка Сержанта испарилась, а тяжелый взгляд остановился на Стиве. Шури отметила, что он полностью перестал шевелиться — настолько, что, кажется, даже прекратил дышать. Выражение лица еще не было той пустой маской, которую она видела на записях про Зимнего Солдата… Но оно было довольно близко. Единственным отличием была злость в глазах. В таком настроении Барнс производил совершенно иное впечатление, абсолютно для нее непривычное. — Хуй тебе. Роджерс дернулся, переводя взгляд на Солдата, который в этот момент качал головой. С движением к его телу словно вернулась жизнь. — Стив. Нет. Только я буду принимать решение о том, что будет происходить с моей головой. Я имею на это право. — Так и есть, Капитан Колонизатор. В любом случае это приватный разговор с пациентом, вам входить не разрешается. Две Дора Милаж словно соткались из теней. Принцесса заметила, что Роджерс дернулся от неожиданности, в то время как Барнс — нет. Любопытно. Не так много людей могли обнаружить Дора, если те не желали этого. Женщины-воительницы заблокировали Стиву путь, и Сержант прошел в мастерскую. Как только двери закрылись за его спиной и он услышал, что Капитана сопроводили обратно на виллу, он с выдохом выпустил из себя скопившееся напряжение. Теперь Барнс ссутулился, словно пытаясь выглядеть меньше, что смотрелось довольно странно, учитывая его размеры. — Что ж, так гораздо лучше, верно? Шури осмотрелась, пытаясь придумать, что бы такого ему показать, чтобы расслабить его еще сильнее. — Хочешь взглянуть на кое-что, что тебе на самом деле нельзя видеть? Солдат поднял взгляд, подчинившись своему любопытству. Принцесса еще в начале их знакомства довольно быстро уловила, что он — фанат техники. Она отодвинула панель со стены и показала ему оружие, которое сейчас находилось в разработке. Поначалу он казался неуверенным — вероятно, не хотел испытывать удовольствие от изучения средств для убийства? — но энтузиазм Шури быстро захватил и его, и прежде чем они успели опомниться, почти час пролетел за обсуждением и демонстрацией любой мелочи, к которой он показывал даже малейший интерес. Она даже усадила его, чтобы переплести волосы, чем смутила и вызвала недоумение. — Ладно, я чувствую себя гораздо лучше. Что там за технология для починки моих мозгов? Принцесса вытащила из коробки маленькие и довольно изящные очки и передала ему в руки. Сержант скептически осмотрел их. — Эти странные очки помогут расчистить кашу у меня в голове? Она не собиралась называть устройство МОРГ, раз не могла открыто сказать, что именно Доктор Старк придумал это нелепое название. — Это… Очки Ретро-Граммы. ОРГ. Они способны перехватить управление гиппокампом… чтобы рассеять травмирующие воспоминания. Ты читал оставленные к ним документы? — Чуть-чуть, но потом подумал, что лучше получу исчерпывающее описание от тебя.Точно не из-за того, что провел кучу времени за просмотром “Волчонка” на Нетфликсе. Шури рассмеялась на такое признание, радуясь, что Барнс нашел себе занятие для удовольствия, даже если это был запойный просмотр сериалов по сети. — Тогда почитаешь их позже, если понадобится более подробная информация. Основной принцип действия очков — они подключаются к гиппокампу пользователя, благодаря чему могут найти определенное травмирующее воспоминание и воспроизвести его в голографической системе. Так оно кажется мозгу достаточно реальным, что и позволяет, обманув разум, либо сместить акценты воспоминания, либо по особому, специализированному под пользователя алгоритму просмотреть его достаточное количество раз, чтобы отделить воспоминание от физической реакции на него. Например, убрать панические атаки, связанные с какой-нибудь травмирующей ситуацией в прошлом. — Мы полагаем, что кодовые слова привязаны к воспоминаниям, и если ты сможешь убрать автоматическую реакцию своего тела на них, то они потеряют над тобой власть. Они перестанут вызывать такую же физиологическую реакцию, и это разрушит вложенную в тебя Гидрой программу. А еще очки помогут тебе найти связь со старыми воспоминаниями и справиться с теми, что ты получил в плену. Для такого они изначально и создавались, на самом деле. Будем использовать их офф-лейбл. — Вау. Это… сильно. Они изменят мои воспоминания? И что значит “офф-лейбл”? — Нет, очки не могут изменить твои воспоминания. Ты, и только ты сам можешь изменить их или отделить от эмоциональной и физической привязки. В устройство и так уже было вложено много предохранителей для защиты от таких случаев, но для тебя внешний подрядчик даже слегка переборщил, чтобы обеспечить твой комфорт и безопасность во время использования. И офф-лейбл значит использовать медикаменты не по назначению. — Эм, передашь ему мою благодарность? — Барнс нервно разглядывал очки и явно был не уверен в своем желании их использовать. Это было неудивительно — другие люди и так ковырялись в его мозгах десятилетиями. Буквально. — Обязательно. Итак, первые несколько запусков устройства пройдут лишь для сбора данных, потом ты сможешь установить определенные воспоминания как пароль для активации очков. Они будут включаться лишь в том случае, если смогут обнаружить в твоем разуме соответствующую сцену в памяти. — И пусть подобранный для тебя алгоритм будет помогать изменять воспоминания или способствовать десенсибилизации, я, например, не смогу вмешаться, чтобы поменять что-то в твоей памяти. Я даже алгоритм не смогу отредактировать, потому что, буду честной — не имею ни малейшего понятия, что он в себя включает. Я немного знаю ассемблер, и основной код работы очков совершенно нормален, но потребуется написать метод обработки в соответствии с полученными из первых сессий данными. Внешний подрядчик тоже не увидит ни одно из твоих воспоминаний. — А зачем нужно создавать специальный алгоритм для меня? — Ну, твой случай уникален. Изначальные шаблоны работы очков могут сработать, но шансы, по нашим оценкам, не велики. В лучшем случае тебе придется просматривать каждый эпизод сотни раз, чтобы просто попытаться убрать реакцию на него. А написанный алгоритм будет персонализирован под твой разум, чтобы, при удачном стечении обстоятельств, помочь тебе эффективно взламывать его и достигать результата меньше чем за пять повторов. Я буду смотреть, как он работает, и сообщать создателю, если потребуется внести изменения. И я или кто-нибудь еще сможем просматривать воспоминания вместе с тобой, но только если ты того пожелаешь. Солдат продолжил крутить в руках очки, усиленно размышляя над сказанным. Шури улыбнулась, сдерживая смех, когда заметила, что он пробегал пальцами по небольшой розовой наклейке на дужке, и сделала мысленную заметку написать позже Тони о том, насколько его навыки скрытности ужасны. И потроллить о его неспособности оставить свою технологию без штампа со своей фамилией. — Я собираюсь сделать все возможное, чтобы обеспечить твою безопасность и помочь с воспоминаниями. — Я… я знаю. Просто… Я даже не уверен, что заслуживаю этого? Невероятно гениальные люди приложили так много усилий, чтобы создать что-то только для меня! Я опасен, и я даже не полноценный человек. Возможно, мне стоит просто вернуться в крио. Принцессе потребовалась вся сила воли, чтобы не вскочить и не начать кричать на него, может быть даже потрясти или по-Харлевски пнуть по лодыжке. Но она сдержалась, зная, что это не сработает. — Ты действительно этого хочешь? — Нет. Я хочу стать свободным. — Тогда давай сделаем это. — Хорошо.