И для отцов, и для детей закон один

- Должен быть повод, - уверенно говорил Жавер, расхаживая по кабинету. – Как давно их семьи живут в Монрейле-Приморском? - Аптекарь два года, учитель всего полгода назад, он приехал по приглашению учителя в школе для мальчиков, когда мэр основал еще и школу для девочек. А пекарь местный, он и родился здесь, - ответил один из полицейских, сверяясь со своими записями. Жавер неодобрительно посмотрел на него и решил, что, как только, они раскроют эти убийства, надо будет заняться обучением подчиненных, чтобы не позорили полицию: виданное ли дело – заниматься преступлением, не запомнив подробностей. - Что говорят друзья убитых? Соученики? Может, они накануне с кем-нибудь подрались? - Да нет вроде, - пожал плечами Бове. - Вы не спрашивали, - утвердительно сказал Жавер. - Господин инспектор, это же мальчишки, - засмеялся капитан. – Они постоянно друг с другом дерутся. - Дюпре, езжайте в школу и поговорите со всеми одноклассниками погибших. Пусть расскажут с кем дружили убитые, с кем не дружили, о ком плохо отзывались, кто о них плохо отзывался. - Но мсье Жавер, - снова встрял Бове. – Вы же сами знаете, что мальчишки не любят рассказывать о своих делах взрослым, тем более полицейским. Если бы ваш сын… - Моему сыну тем более ничего не расскажут, - резко ответил Жавер. – К тому же, как вы сами утверждаете, он тоже в опасности. Согласно Бове, убийцы нападали на сыновей видных людей, простые рабочие их не интересовали, и, естественно, сын инспектора полиции был бы желанной добычей. - Господин Жавер, можно я скажу? – неуверенно спросил самый младший из полицейских, Клотер, которому еще не исполнилось и восемнадцати лет. – Я не думаю, что Рафаэль в опасности: вряд ли на него могут напасть, он скорее сам на них нападет. Именно Клотер в первый день сопровождал Рафаэля домой, и, возможно из-за сложившейся тогда дружбы, возможно в силу возраста, но из всех полицейских он больше всех общался с мальчиком. - Разве никто из погибших не мог дать сдачу? – заинтересовался Жавер. - Да куда им, - презрительно махнул рукой Клотер. – Маменькины сынки. Я таких знаю: сам, когда учился, постоянно таких бил, а они прикрывались своими книжками и убегали в уголок плакать. Ой, то есть… - он покраснел и опустил голову. – Простите. - Продолжайте, - кивнул Жавер, которого детские драки подчиненных интересовали меньше всего. – Это происходило на занятиях? - Нет, конечно, - ответил Клотер. – Вы же сами были школяром, неужели никогда никого не били? - Клотер! – возмутился капитан Бове. - Нет, не бил, - покачал головой Жавер, не став упоминать, что вообще не учился в школе. - А, ну да, - снова смутился Клотер. – Я уже потом, повзрослев, понял, что слабых надо защищать, поэтому и пошел в полицию. Нет, это на перерывах было, чтобы учитель не видел. Из рассказов Рафаэля инспектор знал, что между занятиями все ученики выходят во двор пообедать, поиграть и даже иногда определить, кто сильнее. - Значит, если кого-то бьют, это знают все ученики? – задумчиво проговорил он. – И все видят, что жертвы не могут дать сдачи. А как выглядели убитые? - То есть? – не понял Клотер. – Ну, обычные мальчишки, от восьми до тринадцати лет. Как все… - Какого они были роста? Все выглядели на восемь? - Нет, - ответил Бове. – Восьмилетний был выше своих сверстников. Ну, лет десять, наверное, - неуверенно добавил он. У Бове не было ни детей, ни даже племянников, и все подростки младше шестнадцати лет казались ему одинаковыми. - А Рафаэль сказал, что он может попытаться нарисовать убитых, - внезапно вмешался Клотер. – Если вы дадите разрешение. - Рафаэль?! – удивленно переспросил Жавер, но тут же осекся. Рафаэль никогда не высказывал желания нарисовать что-нибудь, инспектору даже казалось, что он избегал любых упоминаний о живописи, так как не желал вспоминать своего родного отца. Слова полицейского стали для Жавера полной неожиданностью, но он решил не показывать этого подчиненным, пока не поговорит с сыном лично. Клотер тем временем рассказывал, что это была его идея, потому что однажды он увидел у Рафаэля очень узнаваемую карикатуру на учителя и выяснил, что это был уже не первый его рисунок. Жавер подошел к школе к концу занятий, намереваясь проводить сына до дома. Через несколько минут со двора начали стайками выбегать мальчишки, то и дело устраивая потасовки. Инспектор увидел знакомые темные кудри, мелькнувшие в толпе. Внезапно кто-то из ребят подбежал к Рафаэлю, ударил его рюкзаком и отскочил. Мальчик слегка оглянулся, пожал плечами и пошел дальше; сзади раздался смех, несколько ребят остановились, ожидая продолжения. У инспектора мелькнула мысль, что это проверка и, если Рафаэль не ответит, то может стать следующей жертвой, но додумать он уже не успел – нападавший приблизился снова, и Рафаэль, теперь ожидавший удара, моментально развернулся, схватил обидчика за лямку рюкзака и повалил на землю, выхватив из кармана штанов нож. - Ого, - уважительно присвистнул школьник, остановившийся неподалеку от Жавера. – Опасный парень. - Так у него отец легавый, - ответил второй. - Спасибо, Шапю, а то я без тебя не знал. - Он его сейчас зарежет! – вмешался третий. – Надо что-то делать. - Не вздумай, - первый схватил его за шиворот. – Никого он резать не будет. - У него же отец легавый, - подтвердил второй. - А я вам говорил, что его не надо трогать, - флегматично сказал четвертый. – А вы мне не верили. - Ты не хотел его трогать, потому что боялся, - презрительно ответил первый. - Потому что у него отец легавый, - добавил второй. - Мы поняли, Шапю! – не выдержал первый. – Но проверить надо было. Тем временем Рафаэль отпустил нападавшего, и притихшие мальчишки начали расходиться по домам, но Жаверу уже было не до них – он хотел узнать, зачем кому-то пришло в голову проверять его сына. Подумав, он решил, что Рафаэлю уже ничего не угрожает, и отправился сразу в комиссариат. - Это точно они! – разволновался Бове. – Ну надо же, школяры убивают своих приятелей, такого в нашем городе еще никогда не было! - Вряд ли это они, - возразил Жавер. – Слишком глупо себя вели, даже не проверили, есть ли кто у них за спиной. - Но они же совсем мальчишки! – не согласился Бове. – Конечно же, они не могли предусмотреть абсолютно все. К тому же никто не ожидал, что вы лично придете к школе. - Однако убийства были спланированы хорошо: никаких свидетелей, никаких следов. Нет, они не могли убить, но я уверен, что они выведут нас на настоящего убийцу. - Но как? - Мы установим за ними круглосуточное наблюдение. Нас шестеро, их четверо, так что нам придется довольно тяжело, - он быстро набросал на бумаге примерный график дежурств. – Будем работать по двадцать восемь часов подряд. - Но, господин инспектор, в сутках всего двадцать четыре часа, - осторожно заметил Клотер. - За двое суток. Каждому придется по двадцать четыре часа наблюдать за своим подозреваемым, а потом еще четыре часа дежурить в комиссариате – мы же не можем оставить город без охраны полиции.