Неприкасаемая

      Вот так просто, Паша ушёл, даже не попытавшись остановить её, собранные чемоданы и 4 простых слова. Она не видела его лица, но уверенность в том, что сделала ему очень больно, без наркоза вырезала сердце, была сто процентной.       Судорожно схватила телефон, даже не глядя на время позвонила своему психологу. Мария ответила быстро, будто ждала, сидя у телефона. -Я такая дура, - шёпотом, давясь слезами пробормотала. -Рассказывай, - раздался на другом конце спокойный голос. -С тех пор, как объявили дату суда, я стала нервной, злой, срывалась на Паше, а сегодня сказала, что не люблю, собрала чемоданы. -Но... -Но я люблю -Тогда зачем сказала? Зачем уходишь? -Потому что не хочу больше мучить, он ведь не заслужил...- на том конце послышался шелест страниц и щелчок ручки, Мария всегда делала заметки во время сеансов. -Ты упомянула дату суда, может дело в ней и ты боишься встречи с бывшим мужем? -Я об этом не думала, кажется нет, я не боюсь, скорее он бесит меня, своим существованием -И Паша бесит? -... -Может ты проецируешь эмоции на него, он точно заслужил твоё такое отношение? Или может все те слова и действия ты бы хотела обратить на Арефьева, а может ты боишься, что Паша станет вести себя, как Арефьев? Изменится также внезапно?       С кухни послышался грохот, женщина вздрогнула и с опаской посмотрела на пустой дверной проем -Паша, все в порядке? - она крикнула это рефлекторно, забыв, в какой они оба ситуации. -Что там? -Я не знаю, пойду посмотрю, - женщина поднялась и пошла в сторону звука -Я перезвоню -Хорошо, - Мария часто сталкивалась с человеческими бедами, непониманием ими себя и своих чувств, ошибками в интерпретировании. И обычно её работа не выходила за рамки сеансов, но иногда, в особо тяжёлые для пациентов моменты просто не могла пройти мимо и готова была отдавать им своём личное время. За эту пару переживала уже даже как-то лично что ли, из последних сил дистанцировалась, чувствуя, что еще немного и придётся посоветовать другого психолога.       Паша обнаружился на полу: бледный, недвижимый, держался за спинку опрокинутого стула. Оля кинулась к нему, забыв обо всем на свете, отточенным годами движением проверила пульс. Жив. Будто на автомате вызвала скорую, не узнав своего диспетчера, чётко без запинки проговорила все. Открыла дверь и вернулась к Паше. Перед глазами, залитыми пелёной слез все ещё стоял его силуэт, уходящий от нее. Сама привела себя к тому чего так боялась. -У него микроинсульт, - не приговор, но звучало очень страшно, потерять его навсегда было бы больше, чем потерять собственную жизнь. -Почему? - спросила, растерянно глядя в глаза врача. -Обычно этому способствует сильный стресс, плохое питание, неподвижный образ жизни, - врач еще что-то говорил, что Оля застряла на слове стресс, этот стресс - она. -Нужна будет реабилитация, но все будет хорошо, он ещё молодой.       Ночь. В палату едва проникает свет уличного фонаря. Паша спит - измотанный, к руке тянется капельница. Оля опять воспользовалась своим умением убеждать и осталась с ним. Он уже просыпался, полоснул равнодушным взглядом и снова уснул, будто так и не понял, где сон, а где явь. У нее самой заснуть так и не получилось, ближе к рассвету отправила смс Марии: -У Паши инсульт, мы в больнице, - в ответ тут же пришло короткое -В какой? - Оля покрутила телефон, соображая стоит ли впутывать ещё кого-то, возможно, проснувшись он не захочет больше её видеть, но все-таки решилась и сообщила номер.       Утром пришлось расстаться, у него процедуры, а у неё работа. Молчаливое согласие и отчаяние. Он больше не смотрит на неё, не говорит ничего, будто умер там на полу своей кухни. Оля ушла, а у него вместо чувств, мыслей пустота. -Вам стоит поговорить с кем-то, - тихий спокойный голос, вырывает из прострации, Паша медленно перемещает взгляд и внимательно разглядывает женщину перед собой. На плечи накинут белый халат, в руках дорогая, на вид, кожаная сумка. -Кто вы? -Я Мария, может быть Ольга рассказывала обо мне, - он согласно кивает и отворачивается -Что с ней происходит? -Вам это нужно с ней обсудить, - женщина мягко улыбается, именно таким она и представляла его, правда в глазах больше не горит огонь, но даже так он думает лишь о ней. -Она будет счастлива, когда уйдёт? - такой спокойный, даже равнодушный, ровный голос. Мария молчит. Не в ее юрисдикции говорить что-то, утверждать. -Хотите поговорить о себе? -Не о чем говорить, меня без неё нет, по крайней мере сейчас. -Поэтому у вас и случился инсульт. -Вероятно так. -Хотите чтобы она осталась? -Хочу чтобы она была счастлива, - разговор утомил его, заставил пустое спокойное море опять колебаться, он прикрыл глаза, проклятая капельница не из-за нее ли его так клонит в сон. -Отдохните пока, чуть позже я зайду ещё,- он мычит что-то нечленораздельное толи возражает, толи соглашается и вот уже только тихое дыхание является ей ответом.       Оля едет в больницу прямо с работы, весь день, как на иголках, но позвонить так и не решилась. Он выглядит более энергичным, чем утром, лениво водит ложкой в полу пустом супе. -Чего не ешь, не вкусно? - спрашивает, натягивая свою самую лучшую улыбку, он медленно поднимает глаза. Лучше бы не смотрел: потухшие, равнодушные глаза, уставшего от жизни человека. Он отдал ей все, что было, высадил батарейки. А у неё будто что-то ломается, какой-то стержень внутри, может гордость? -Не делай вид, будто все хорошо, - тарелка с нетронутым супом с глухим стуком опускается на тумбочку. Она согласно кивает и усаживается на стул неподалёку, не решившись даже на сантиметр подвинуться ближе. -Что вчера случилось? -Я решила больше не мучить тебя, думала, что ненавижу: тебя, твою заботу, твою любовь, но...- он молча ждал, что она скажет дальше, но пауза растягивалась, а Оля выглядела все более растерянной -Я не в порядке, Паша, и не знаю в чем дело. -Это достаточная причина вот так бросить меня? - ни грамма теплоты во взгляде, ни грамма снисходительности, лишь удушающая спокойная рассудительность. Оля вдруг засуетилась, попыталась встать, но села назад, нервно потерла руками колени, поблуждала взглядом по палате. -Ты правда не любишь меня? - она дернулась, как от пощечины, зажмурилась, сжалась, боясь посмотреть в глаза, в эти пустые голубые глаза, но решившись встретилась с тёплым морем. Он снова улыбался, нежно, как она любила. -Господи, угораздило же меня, - Паша усмехнулся, потёр руками виски. Оля тут же вскочила и кинулась к нему, порывисто обняла, уткнувшись в плечо. -Я такая дура, идиотка, прости, прости меня, - голос срывался и вибрировал, слезы застилали глаза, Паша крепко обнял ее, свою Олю, снова свою...