Незнайка в зачарованном лесу

       Этой ночью Незнайка спал плохо. С утра он подскочил от топота и разговоров и как бы ни старался, а снова заснуть не смог. Его кровать стояла прямо под окном вдоль стены, из-за чего ночью можно было лежать и смотреть на звёзды, а утром не жмурить глаза от назойливых солнечных лучей. Но это сегодня ему не помогло.        Малыш встал, кое-как умылся (с гипсом на руке это было затруднительно), переоделся в чистую рубашку с брюками и спустился вниз. Там уже находились Гусля и Пилюлькин — самые ранние пташки их дома.        — Ты чего подскочил в такое время? Поспал бы ещё, — повернулся к нему доктор. — Однако с добрым утром.        — Ага.        — Не выспался?        — С вами выспишься, — немного раздражённо ответил блондин и сел на стул. Гусля стоял, оперевшись спиной на кухонный стол, и, попивая из кружки горячий чай, наблюдал за ними. Его тоже напрягало поведение соседа, но он молчал.        Незнайка посидел-посидел, подумал-подумал, встал и вышел на улицу. Он потянулся, вдохнув поглубже свежего воздуха и направился к навесу. Воробушек сидел на жёрдочке и чистил свои пёрышки.        — Привет, — улыбнулся блондин, зевнув. — Тоже не спится, да?        Рядом раздалось чириканье. Малыш сначала подумал, что это его воробей, но тот клюва не открывал. Незнайка покачал головой, решив, что спросонья ему мерещится всякий бред, но чириканье повторилось вновь. Воробушек отодвинулся, и взору блондина предстал соловей. Он оторвался от чистки крыльев и вопросительно посмотрел на Незнайку.        — А… Это твой друг? — Коротышка разинул от удивления рот, не понимая, что тут делает ещё одна птица и почему она его не боится. Он внимательно рассматривал её, но тут его взгляд зацепился за незнакомую уздечку и седло, висевшие на одной из перекладин. И тут до него дошло: — Понятно. Кто-то ещё смог приручить птицу… хм… кто ж у нас такой молодец? — Он посмотрел на кормушку. Та доверху была заполнена зерном. Не то, что вчера. И именно вчера он не заметил этого соловья, хотя видел какую-то тень.        В голове Незнайки было очень много вопросов. Убедившись, что Воробушек прекрасно себя чувствует, он вернулся домой и первым делом задал вопрос, кто смог приручить ещё одну птицу. Пилюлькин устало закатил глаза, а с кухни донеслось:        — Правда красивый?        — Красивый? — Не понял Незнайка. — По-моему, он просто серый, как и другие птицы в нашей местности.        — Все птицы уникальны, и каждая по-своему особенная, — в коридор вышел довольный Гусля, протирая полотенцем тарелку. — А как он поёт, ты бы слышал.        — Ну понятно. Каков хозяин, такая и птица. Яблоко от яблони, — музыкант растерянно похлопал глазами, хмыкнул и ушёл обратно на кухню. — Погоди! Хорошая у тебя птица, ты чего? — Незнайка поспешил догнать его.        — Что? Ты к чему это?        — Ну… ты вроде обиделся.        — Нет. Хотя… — он задумчиво посмотрел в потолок и вдруг хитро улыбнулся. — Если поможешь мне с тестом, то я, так и быть, прощу тебя.        — Ушлый ты… — сощурил глаза малыш.        — Играя в шахматы с Цветиком, ещё и не таким станешь, — усмехнулся музыкант. — И кстати. Пословица про яблоки была неуместна.        Так они приступили к совместному приготовлению завтрака. Пилюлькин довольно улыбнулся и продолжил чтение какой-то книги о строении мозга, лёжа на диване. Забавно. Всем запрещал читать и смотреть что-то лёжа, а сам так делал. Вскоре сверху спустились Винтик и Шпунтик. Они поздоровались со всеми и сразу направились в свою мастерскую. Видимо, готовили новое изобретение.        Потом на лестнице показался Знайка. Тихо пожелав всем доброго утра, он прошёл на кухню и налил себе стакан воды, смешав с каким-то порошком. Незнайка сделал вид, что не обратил на него никакого внимания. Вчерашняя злость на учёного никуда не исчезала, однако краем глаза он всё-таки взглянул на него, про себя отметив, что брюнет сегодня выглядел куда более бледным и уставшим, чем обычно. Наверное, очередное важное научное открытие. Пожав плечами, блондин сосредоточился на лепке сырников.        Дом постепенно просыпался, наполнялся шумом и разговорами. За завтраком все как обычно общались, делясь планами на день и договариваясь о совместном времяпрепровождении. Молчали только Незнайка и Знайка. Оба были погружены в свои миры и, казалось, не замечали ничего вокруг. Только блондин почему-то немного недовольно хмурился, а брюнет с грустью глядел куда-то перед собой и медленно пил кофе.        — Я в Солнечный, — вдруг заявил Незнайка, встав из-за стола. Он кинул свою тарелку в раковину и вышел на улицу. Никто его останавливать не стал. Только Знайка сначала было дёрнулся, но потом, тяжело вздохнув, вернулся к еде, которую, к слову, есть не мог. И нет, сырники получились очень вкусными.        На улице было тепло. Малыш зашёл под навес, откопал среди перьев и пуха свой разорванный рюкзак, который скинул вчера с себя по прибытию домой, вынул оттуда блокнот с ручкой, пару карт и разложил их по карманам. Воробушек похлопал крыльями и чирикнул. Встрепенулся.        — Нет, братец, — покачал головой блондин. — Пока нам с тобой не полетать. Пилюлькин запретил, — он и сам не знал, когда стал прислушиваться к чужим словам. Но, глядя на своё запястье, и сам прекрасно понимал, что вожжи держать будет неудобно. Огромный шанс сорваться. Плюс, спина до сих пор болезненно ныла из-за царапин, синяков и ушибов.        Погладив на прощанье Воробушка и перекинувшись парой слов с вышедшим на крыльцо Пилюлькиным, Незнайка пошёл в сторону железнодорожной станции.        Туда он добрался быстро, хотя особо не торопился. Удивительно, но даже в такое раннее время на платформе уже стояли коротышки. Поезд долго ждать себя не заставил, ещё издалека оповестив всех ждущих громким «ту-ту». Пропустив прибывших пассажиров, Незнайка зашёл в вагон и занял место у окна. Ехать предстояло часа три, не меньше. И за это время он планировал выспаться. Стук колёс, лёгкое покачивание и тишина убаюкали его, и вскоре он заснул.        Разбудила его малышка-кондуктор, которая сообщила ему о прибытии. Нехотя, но Незнайка встал и вышел из вагона. Яркие лучи солнца сразу ослепили его, поэтому он зажмурился и ещё долгое время не мог открыть глаза, стоя на платформе.        — Че стоишь?! Столб что ли? — Какой-то малыш прошёл мимо него, задев плечом. Приставив ладонь ко лбу на манер козырька, Незнайка со злостью посмотрел ему вслед. Хотелось крикнуть этому нахалу что-нибудь обидное вслед, но ничего подобного блондин делать не стал и пошёл в сторону обсерватории.        Малыш добрался туда довольно быстро. Правда профессора Звёздочкина пришлось пождать. Минут десять Незнайка стоял, оперевшись на стойку информации, и, к своему глубочайшему сожалению, понимал, что нервы снова начали сдавать. Он, как очень активный коротышка, спокойно сидеть без какого-либо дела не мог. Ему постоянно нужно было прыгать и бегать ну или хотя бы говорить с кем-то. Но в обсерватории, и по совместительству научном центре, ничего подобного делать нельзя.        Вскоре по красивой стеклянной лестнице вниз наконец спустился Звёздочкин в сопровождении ещё нескольких малышей-учёных. Он с неподдельным энтузиазмом рассказывал им что-то, а они важно кивали головами, соглашаясь.        — Вот он! — Воскликнул профессор, увидев Незнайку. Он подбежал к нему, пожимая его здоровую руку. — Как я рад, что Вы снова здесь!        — Здравствуйте, — довольно холодно ответил блондин, вручив ему карты. — Это новинка. Чтоб никто больше не плутал, пытаясь найти Деревянный город. А то они со своими природными катаклизмами стали совсем отрезанными от современного мира.        — О, спасибо! То-то я думаю, почему письма в последнее время не доходят.        — И это, я забыл попросить подпись у Страничкина, — малыш вынул из кармана блокнот, — но не страшно. Доставил я всё в целости и сохранности, поверьте. Вам тоже нужно расписаться. Вот тут, — он открыл нужную страницу и указал на большую клетку, нарисованную напротив «подпись отправителя».        Звёздочкин поставил свою подпись, а затем и ещё одну, но уже в квадратике, где было написано «доставлено». Незнайка спрятал свой отчет для Марки в карман, а профессор сложил руки в замок, с ожиданием смотря на него.        — Скажите, а Ваша птичка с Вами?        — Ммм… Нет, — немного подумав, ответил блондин. — Я пока не летаю.        — Это связано с Вашей рукой, да? — Осведомился учёный малыш.        — Да.        — Как жаль. А я уже коллегам рассказал. Они теперь тоже хотят посмотреть на это чудо природы.        — Ну приезжайте в Цветочный город, — пожал плечами Незнайка. — И посмотрите. У нас теперь ещё один наездник появился.        — Но Вы всё-таки первый, — заметил Звёздочкин. Незнайка неловко улыбнулся, а про себя подумал: «ничего себе, первый! Тогда эти гонщики — шпионы из других городов, умеющие читать мысли, не иначе как».        Незнайка ещё немного поуходил от ответов и, напоследок получив обещание Звёздочкина приехать в ближайшее время в Цветочный город, Незнайка поспешил покинуть обсерваторию. Выйдя на улицу, он понял, что зря хотел как можно быстрее сбежать оттуда. В Солнечном царила такая жара, что лучшим решением сейчас было вернуться обратно в прохладное здание к очень болтливому профессору.        — Незнайка? — Спросили рядом. Услышав своё имя, блондин повернулся к подошедшей к нему малышке. — Это и правда Вы! Надо же. Без своей знаменитой шляпы Вы совсем другой коротышка!        — Здравствуйте, Селёдочка, — кивнул он ей.        — Действительно! Совсем другой! — Она сложила ручки в замок. — Какими судьбами Вас к нам занесло? Неужели Вы теперь хотите вместе с птицей в космос полететь?        — Нет. Уже слетал один раз. Хватило.        — Хорошо, хорошо, — улыбнулась Селёдочка, внимательно разглядывая его, будто видела впервые. — Вы сильно выросли. Стали таким серьёзным, собранным.        Незнайка перестал сутулиться и расправил плечи. И тут, поняв, что малышка смотрит на него немного странно, поспешил застегнуть верхние пуговицы рубашки. А то уже собрался щеголять по улице полураздетый. Селёдочка рассмеялась, наблюдая за его действиями.        — Не переживайте. Сегодня и вправду жарко, — она посмотрела в небо, прищурив глазки. — Да. Солнце печёт очень сильно. Кстати, у Вас есть минутка?        — Минутка? Ну, минутка точно найдётся, — пожал плечами малыш.