Любовь без памяти

Ночью Драко плохо спал, периодически наклонялся к прикроватной тумбочке, открывал крышку доставленного домовиком одеколона и принюхивался. К утру он уже ненавидел этот запах. Но тем не менее, проснувшись, он щедро нанес одеколон на шею и запястья, спустился по лестнице и постучал в комнату Темного Лорда. – Входи, – от этого вкрадчивого голоса у Драко по спине поползли мурашки. – Я к вашим услугам, мой Лорд, – он старался не смотреть в его холодные глаза. – Долго ты спишь. Завтра чтобы был здесь в 6 утра. Нагайна уже хочет купаться. И принеси мне кофе. Драко резко развернулся и вышел из комнаты. За кого Темный Лорд его принимает? В доме полно домовиков! – Мама! – он толкнул дверь в гостиную Нарциссы, где она, сидя на диване, читала «Ежедневный пророк». – Он хочет кофе! – Драко, дорогой, – Нарцисса вскочила с дивана. – Потише. Это очень просто, тебе нужно позвать кого-то из домовиков. Лучше Долу, она прекрасно управляется на кухне. Нарцисса щёлкнула пальцами. Перед ней появилась старенькая домовиха. – Дола, нам нужен кофе для… Для Темного Лорда. Не забудь серебряный поднос. Маленькие глаза Долы округлились от ужаса: – Я все поняла, – пискнула она и исчезла. Драко плюхнулся на диван: – Мама, что это он выдумывает? Я что, похож на прислугу? Нет бы поручил настоящее задание! – Драко, милый, – Нарцисса потянулась губами к его лбу, но он отстранился. – Только молчи, не провоцируй его, ты не понимаешь, на что он способен! Принести кофе – это наименьшее из зол. Драко покачал головой и поморщился от запаха собственного одеколона. Раздался треск, и в гостиной снова появилась Дола: – Кофе для… Для… – не осмелившись закончить фразу, она протянула поднос. – Спасибо, Дола, – Нарцисса забрала у нее поднос. – Вот так, Драко, поднос в одну руку, обязательно должна быть ложечка, сахарница и молочник. Салфетку перекинь через другую руку. – Да что за… – Драко нахмурился и мотнул головой. – Я не официант! – Тише, милый. Будь тихим и покорным. Ты помнишь, что случилось с Долгопупсами? – она понизила голос. – Да плевать мне на этих Долгопупсов, пусть они все сдохнут! При чем здесь я? – Темный Лорд очень жесток, Драко. Теперь иди, не заставляй его ждать. Нарцисса проводила сына обеспокоенным взглядом. Она прекрасно понимала, что добром все это не закончится. * Потупив глаза, Драко вошёл в комнату и поймал себя на мысли, что совсем не знает, что делать дальше. Он вспомнил, как мама приносила ему чай с молоком, когда он болел, и неуверенно подошёл к сидящему в кресле Волан-де-Морту. – Это ваш… Ваш кофе, мой Лорд, – он поставил поднос на стол, едва не пролив кофе. – Слуга из тебя никудышный, – Темный Лорд потянулся к чашке. – Мамочка все сделала? Подойди ко мне ближе. Драко сделал шаг ему навстречу. – Ещё ближе, – Волан-де-Морт пригубил кофе. – Ещё. На колени. Драко шумно сглотнул, почувствовал, что у него дрожат руки и опустился на ковер. – Ммм, одеколон, – Волан-де-Морт запустил пальцы в волосы Драко. – Какой ты хорошенький, – он приподнял лицо Драко за подбородок. Его пальцы держали так крепко, что Драко показалось, будто сейчас сломается челюсть. – Белокурые волосы, взгляд невинный, словно ангелочек. Красивый, гордый и трусливый, – он наклонился к Драко. – Мой Лорд, – Драко не понимал, чего от него хотят. Впервые в жизни рядом не было всесильного отца. Да и вряд ли он смог бы защитить его от Темного Лорда. – Но... я способен на большее. Волан-де-Морт громко засмеялся и отпустил Драко так резко, что тот чуть не упал. Драко захотелось закрыть уши руками, чтобы не слышать этого леденящего душу смеха. – Ты слышала, Нагайна? – отсмеявшись, Волан-де-Морт повернулся к змее. – На что же он интересно способен, этот смазливый мальчишка? Давай проверим! – он посмотрел на Малфоя, все ещё кривя губы в своей пугающей улыбке. – Драко, милый, – Темный Лорд схватил его за запястье. Драко дернулся от неожиданности . – Ты когда-нибудь использовал заклятие Круциатус? – Нет, – Драко попытался вырваться, но это, конечно, было бесполезно. – Жаль, очень жаль, может быть, попробуешь сегодня? Мне как раз нужно будет допросить пару никчёмных грязнокровок. – Нет, я… – Драко опустил глаза, кажется, начиная понимать, о чем предупреждала его мать. То, что ему неприятно видеть, как люди корчатся от боли, он сказать побоялся. – Ты сказал своему Лорду «нет», Драко? – Нет, я не это… – Не это имел в виду? – Драко с надеждой закивал. – Понимаю, чтобы научиться использовать заклятие правильно, иногда нужно прочувствовать его самому. – Что? – в ужасе прошептал Драко, но тут Волан-де-Морт отбросил его на ковер. – Круцио! Драко закричал. Будто бы все внутри него разрывалось на части. Он понимал, что кричит, но не слышал собственного крика. – Пожалуйста, – прошептал он. Язык не слушался, в глазах потемнело, а жгучая боль была везде, словно он горел в Адском пламени. Вдруг стало чуть легче, Волан-де-Морт опустил палочку, и Драко услышал, как за дверью рыдает его мать. – Умоляю вас, пощадите Драко! Позвольте мне быть на его месте, все что угодно, только не Драко! Волан-де-Морт нахмурился и направил волшебную палочку на дверь. Рыдания прекратились, и в коридоре раздался звук падения, словно что-то тяжёлое отлетело к дверям гостиной. – Круцио! Снова темнота перед глазами, и обжигающая, пульсирующая боль во всем теле. Когда она немного стихла, Драко обнаружил себя скорчившимся на ковре и услышал сухой смех Темного Лорда. – За что? – Драко приподнял голову, чувствуя, что все щеки его залиты слезами. – Как ты наивен! Ну что, будешь пытать полукровок сегодня? – Нет… То есть да… Я… – Драко сел на пол, обхватил колени руками и зарыдал. Раньше он никогда бы не позволил себе плакать у кого-то на виду, но теперь ему было все равно. – Какой ты слабый, – презрительно фыркнул Волан-де-Морт. – Ни на что негодный. Сразу в слезы. Ещё бесполезнее, чем твой отец. Волан-де-Морт сел в кресло: – Ну что вот с тобой делать? – он пожал плечами. – Не знаешь, Нагайна? – скривив губы в жуткой ухмылке, он посмотрел на змею, свернувшуюся в соседнем кресле. – Перестань распускать сопли и иди сюда, – он снова бросил презрительный взгляд на Драко. Драко попытался встать, но не смог. При каждом движение суставы отзывались болью. Всхлипывая, он встал на колени и подполз к Волан-де-Морту. Тот снова приподнял его лицо за заострённый подбородок. В глазах у Драко все ещё стояли слезы, он прошептал: – Пожалуйста… Что я вам сделал? Волан-де-Морт хмыкнул: – Наивный глупец. Ещё и чистокровный. И смеешь этим гордиться. Поттер и тот лучше тебя, не рыдает по пустякам. Драко закусил губу. Сравнение с Поттером. Он унижен так, как никогда не был. Боль разрывала суставы, пульсировала в затылке, хотелось сжаться в комочек и лежать, пусть даже и у ног у Темного Лорда. Волан-де-Морт задумчиво провел рукой по волосам Драко. – Ну ладно, снимай брюки. – Что?! – Что слышал! Со второй попытки Драко, пошатываясь, поднялся и непослушными руками стащил брюки. – Трусы. Драко бросил полный ужаса взгляд на Волан-де-Морта. Темный Лорд встал и схватил его за горло, так, что Драко захрипел. – Какой ты несговорчивый. Жалкий, но гордый. Я могу применить к тебе Круциатус или Империо. Но ты сделаешь это сам. Сейчас. Иначе твой отец никогда не выйдет из Азкабана. А Круциатус я применю к твоей мамочке. Драко, спотыкаясь, снял и трусы. Он поежился то ли от холода, то ли от страха, стараясь смотреть поверх плеча Темного Лорда, в окно, на их старый яблоневый сад. – Повернись, – Волан-де-Морт схватил его за плечо и развернул к себе спиной. – Да, – пробурчал он себе под нос, – наверное, больше ни на что ты не годишься. Он подтолкнул Драко к столу. – Упрись руками и не зли меня. Признаться, много лет прошло, с тех пор как я… Но раз тебя все равно больше никак нельзя использовать… Волан-де-Морт надавил ему на шею, заставив прогнуть спину, а потом что-то уперлось между ягодиц Драко, и его пронзила такая боль, будто бы Круциатус применили локально. Драко застонал, сил на крик у него уже не было. Сопротивление бесполезно. Сознание после заклятия было неясным, и все происходило словно в тумане. Ему было противно от самого себя. * Видимо, он потерял сознание. Он не помнил, чтобы снимал рубашку, но обнаружил себя лежавшим на столе совершенно голым. Темный Лорд сидел в кресле, смотря на него и поглаживая змею. – Ну наконец-то! Теперь иди и выкупай Нагайну. Надеюсь, ты не потеряешь сознание прямо в ванной. * Драко боялся Нагайну. А теперь он боялся ещё больше, вдруг из-за того, что после заклятья все тело его болит, и руки плохо слушаются, он сделает ей неприятно, и змея его укусит. Но все прошло неплохо. По приказанию Темного Лорда он протер змею мягкой губкой, она немного поплескалась в ванной и вылезла, окатив его водой с ног до головы. После этого Волан-де-Морт разрешил ему уйти к себе на пару часов, избавив от необходимости присутствовать на допросе грязнокровок. Пошатываясь, Драко вышел из комнаты. – Драко, – Нарцисса бросилась к нему и обняла. – Ты в порядке, мой мальчик? – Да, мам, – он заметил ссадины на ее лице и руках. – А ты? – Это ерунда, – она махнула рукой. –Почему ты весь мокрый? – Я мыл змею. Прости, у меня немного болит голова, я пойду к себе, – понимая, что он больше не сможет сохранять самообладание, Драко отвернулся от нее и поспешил подняться по лестнице. В своей комнате он снял брюки, обнаружив на своих бедрах засохшую кровь. Это было ужасно. Он Малфой, чистокровный волшебник из древнего рода и… Такой позор. Быть игрушкой в руках Темного Лорда. Драко засунул все свою одежду на дно корзины для белья и пошел в душ. Стоя под струями теплой воды, он подумал, что лучше подняться на самую высокую башню Малфой-менора и выпрыгнуть из окна. Но тогда его мать останется здесь один на один с Волан-де-Мортом. А он со злости ещё будет издеваться над ней. И его отец никогда не выйдет из Азкабана. Понимая, что ему все придется вытерпеть, Драко вышел из ванной и свернулся на кровати, обняв подушку и подтянув колени к груди. Глаза его вновь наполнились слезами. Подумать только, ещё несколько месяцев назад он считал, что деньги и влияние отца могут решить любые проблемы, что он, сын Люциуса Малфоя, недосягаем для всех, что окружающие не стоят и одного волоска с его белокурой головы. Ему никогда не нравилось смотреть, как действует Круциатус, но он был уверен, что уж грязнокровки этого вполне заслуживают. Вечером он вновь спустился в комнату Волан-де-Морта, вновь купал Нагайну, раскладывал его мантии, вновь выслушивал гадости про свою семью. Выйдя оттуда после полуночи, он увидел синяки на лице своей матери и подумал, что они обречены. Понятное дело, что никто из тех, кому помогал его отец, за них не заступится. Ни со стороны Пожирателей, ни со стороны Министерства. Для Пожирателей они теперь родственники неудачника, для всех остальных и вовсе заклятые враги.