Любовь без памяти

Утром Драко разбудила Дола. За окном, над кронами старых яблонь, розовым маревом горел рассвет. Он с трудом поднялся с кровати и спустился в мамину гостиную. Нарцисса обняла его: – Драко, я так боюсь. Что он с тобой сделал? – Ни… Ничего. Он сел в кресло. Нарциссу беспокоило то, что Драко был ещё бледнее, чем обычно, а под его глазами залегли темные круги, будто он долго плакал. Но она знала, что выпытывать что-то у сына бесполезно, он все равно ничего не скажет, а лишь ещё больше замкнется в себе. У стола материализовалась Дола с подносом и приготовила маленький столик к завтраку на двоих. Драко с тоской вспомнил, как прошлым летом, когда отец ещё был на свободе, они завтракали втроем в столовой за большим столом. За поздним завтраком в выходные дни к ним часто присоединялись друзья или коллеги отца по Министерству, и за столом велись серьезные разговоры о судьбах магического мира. Гости спрашивали мнение Драко о тех или иных событиях, внимательно слушали то, что он говорил о школе. Драко знал, что от их семьи очень многое зависит, и что, благодаря связям отца, он уже сейчас желанный гость во многих домах. Когда отца забрали, они с мамой стали завтракать здесь, в ее гостиной. Никто больше не присоединялся к их завтракам, не заходил в гости, не присылал сов. Он очень переживал за отца, но и те завтраки на двоих были не лишены какой-то радости. Теперь Драко понимал, что их тихому счастью пришел конец… Как Нарцисса ни старалась, ей не удалось заставить сына притронуться к чему-либо, кроме кофе. Он встал, чтобы пойти в комнату Темного Лорда, но вдруг остановился, подошёл к ней и обнял: – Мамочка, я так люблю тебя. Нарцисса, прекрасно знавшая своего сына, прошептала: – Что же такое он с тобой сделал? На глаза ее навернулись слезы. * День потянулся за днём. Драко не помнил, какой сегодня день недели, какое число. Ранним утром он спускался в комнату Темного Лорда, возвращаясь к себе обычно лишь ночью. Он сам не ожидал от себя, но достаточно быстро привык ко всему. Он приносил Темному Лорду вино, массировал ему ноги, чистил и гладил его мантии; часами лежал, обнаженный и закованный в наручники, пока Темный Лорд пил вино, бросая на него задумчивые взгляды. Это все было лучше, чем когда Темный Лорд впивался своими острыми ногтями в плечи Драко, и на его бледной коже проступали кровавые следы. Или насиловал его. Это было адски больно и унизительно, но теперь Драко понимал, что все познаётся в сравнении. Он молча выполнял все желания Темного Лорда, надеясь, что тот все же освободит отца из Азкабана. Ночью Драко приходил в свою комнату и без сил опускался на кровать, пачкая кровью белоснежные простыни. Он взял с домовиков слово, что они ничего не скажут матери об этих кровавых пятнах. К саднящей боли внутри себя он уже привык. Поселившиеся в их доме Пожиратели смерти не разговаривали с ним, делая вид, что его не существует. И даже тетя Белла смотрела на него с презрительной усмешкой. Из столовой по ночам доносились крики, а утром Драко видел там лужи крови. Ему казалось, что мать его, всегда такая ухоженная, вдруг постарела на несколько лет. Однажды в окно спальни Драко постучалась сова. Он даже предположить не мог, от кого может быть это письмо, ведь им давно уже никто не писал. Увидев конверт из Хогвартса, Драко не сразу понял, что это. Он совсем забыл о школе, о том что у него вообще была какая-то другая жизнь, кроме бесконечного кошмара в комнате Темного Лорда. Проснувшись на следующее утро, Драко услышал крики на первом этаже. Он был уверен, что это Пожиратели смерти, напившись отцовским коньяком, опять ругаются. Но, спустившись вниз, он с ужасом обнаружил, что его мать спорит с Волан-де-Мортом. – Но он должен получить образование! – Молчи! Он пригодится мне здесь. –Нарцисса, – засмеялась тетя Белла, – зачем ему образование в этой никчемной школе, ведь скоро Темный Лорд восторжествует, и тогда все это перестанет иметь значение. – Но он же не знает многих заклинаний... Подумайте, мой Лорд, Драко смог бы доносить вам обо всем, что происходит в школе. – Ну что ж, раз ты сама предложила, – задумчиво протянул Волан-де-Морт и усмехнулся. – Мне не помешает там кто-то. Чтобы убить Дамблдора. – Но это же… – Нарцисса попятилась. – Мой единственный сын! И он всего лишь ребенок! – Твой сын отныне принадлежит мне! – рявкнул Волан-де-Морт. – Подойди сюда, Драко. Сердце Драко забилось, задание казалось ему совершенно невыполнимым. Но, с другой стороны, его хотя бы расценивают как взрослого волшебника, а не как прислугу или мальчика для увеселений. Волан-де-Морт схватил его за левое запястье, закатал рукав и коснулся руки волшебной палочкой. Кожу обожгло, Драко вскрикнул, и на его руке проступила Черная метка. – Это чтобы ты не забывала, кому принадлежит твой сын! – Волан-де-Морт с насмешкой посмотрел на Нарциссу и вновь повернулся к Драко. – А ты помни, что от этого задания зависит жизнь твоего отца. Нарцисса закрыла лицо руками и опустилась на диван. Пожиратели смерти дружно заржали, а Сивый крикнул: – Все верно! Посмотрим, как щенок справится с заданием! * – Драко, – ласково сказал Темный Лорд, но Драко уже знал, что этот тон не предвещает ничего хорошего. – Завтра ты уезжаешь в Хогвартс. Я буду скучать по твоей глупой блондинистой голове. И твоя мамочка будет скучать по тебе, но Пожиратели всегда будут рядом, чтобы присмотреть за ней, – он скривил губы в жуткой ухмылке. – Не расстраивай меня. – Я вас не подведу, мой Лорд, – Драко опустил глаза. * Драко и Нарцисса стояли на платформе 9 и ¾. Драко принюхивался к ветру. По платформе сновали ученики, в клетках кричали совы. Но Драко обращал внимание лишь на ветер, ласкавший его лицо. Он не мог вспомнить, когда последний раз выходил на улицу. Как хорошо это было – снова вдохнуть свежий воздух и увидеть солнечные лучи. Этот год в Хогвартсе обещал быть просто ужасным – невыполнимое задание Волан-де-Морта, да к тому же Драко был уверен, что после того, как отца посадили в Азкабан, даже ученики Слизерина станут относиться к нему с презрением. Но все же он радовался и этой возможности побыть вдали от Темного Лорда. Поезд призывно гудел, до отправления оставалось всего пять минут. – Драко, – Нарцисса обняла его и запрокинула голову, смотря сыну в лицо, – помни, что мы с отцом любим тебя. Береги себя. Для нас главное, чтобы ты был жив и здоров. Не переживай за меня, не переживай за отца. Уверена, он бы со мной согласился. – Мама, пожалуйста, не надо так… – Драко чувствовал, что в носу у него предательски свербит. – Я справлюсь! – Но это так сложно, – Нарцисса с грустной улыбкой покачала головой. – Не думай о нас. Думай о себе. – Я смогу! Он выбрал меня! – Драко крепче обнял мать. Он почему-то вспомнил, как обнимал ее, будучи первокурсником, едва достававшим до материнского плеча, и ему предстояло впервые разлучиться с родителями и уехать в школу. Сейчас на руке его темнела Черная метка, и он был на полголовы выше матери. Но ещё никогда ему не было так тяжело с ней расстаться.