«Ничего не изменилось. Толпы чужих людей вокруг, и все учат тебя, что делать. И все при этом лгут».
— Ты, может, всё-таки объяснишь мне, какого хрена этот парень уже шестые сутки тусуется в твоём доме? — спрашивает Юнги. Чонгук недавно проснулся, его ритуал с утра простой: умыться, сделать себе завтрак, принять душ, выбрать одежду, далее – дела, если те имеются. На этапе завтрака он спокоен как удав и соображает чуть медленней обычного, потому не понимает, о чем говорит Юнги. — Какой парень? — Ким Тэхён. Знаешь такого? У него ещё лицо такое раздражающее и… — Он здесь? — хмурится Чонгук. — Не может быть. — Да неужели? — наигранно улыбается Юнги. — А чего тогда вся моя охрана уже в курсе, как его зовут и что он здесь живёт? — Не смешно. Займись чем-нибудь полезным. Я буду готов через двадцать минут. Чонгук убирает посуду в раковину и возвращается в спальню. Дело в том, что Ким Тэхён не может быть здесь. За эти дни Чонгук ни единого разу не пересекся с ним. В конце концов, как можно жить в доме с человеком и не заметить этого? Все вещи на своих местах, в доме тишина и порядок. На всякий случай он проверяет соседние комнаты – в них чистота и пустота. Постели застелены, подушки взбиты, окна заперты. Тэхёном в его доме даже не пахнет. — Ты только скажи, — говорит Юнги, когда они садятся в машину. — Я найду его и выкину к едрене фене. — Он что, настолько хорош в маскировке? — хмурится Чонгук, не понимая. — Как можно не заметить целого человека? — Ты последние дни самого себя в отражении не видишь, что говорить о профессионале камуфляжа? Чонгук пропускает его слова мимо ушей. Он всё ещё погружен в мысли о собственной оплошности, поэтому Ким Тэхён, каким-то образом умудряющийся жить в его доме тайком, – последнее, о чём он стал бы думать. Иллиан украл его деньги для Мун Убина. Чонгуку последние дни хочется войти к нему в дом и пристрелить. Может, тогда он перестанет думать о том, что ему изменяли, по всей видимости, сразу с двумя наиболее неподходящими для этого людьми в мире. Может, он наконец перестанет представлять их с Тэхёном секс, который происходил за его спиной. Может, Чонгук наконец просто перестанет делать что бы то ни было. — Тебе бы отдохнуть, — вырывает его из мыслей Юнги. — Найди Тэхёна. — К вечеру и ноги его не будет в твоём доме, — Мин подчиняется. — Не трогай. Просто найди. — Найти и что потом? Замуровать в стену? — Что конкретно из приказа найти его и не трогать ты не понял? — сверлит его взглядом Чонгук. — У меня просто, знаешь ли, дежавю. — Встретишь Иллиана – убей. Юнги удивляется. Чонгук многое решил для себя за эти дни. Искать Атталя, чтобы встретиться и обсудить назревшие вопросы лично, теперь уже бессмысленно, потому он и даёт Юнги задание, конкретную цель. Увидишь – стреляй, засечёшь – прикончи. Он не просит Юнги вламываться в дом Убина, знает, чем подобная выходка может обернуться. Убин, может, и выглядит слабым, но это не отменяет его знаний боевых искусств. — Ты растешь. Я в приятном шоке. Убить Иллиана, найти Тэхёна, — повторяет Юнги. — Будет сделано. Чонгук просит: — Будь добр, не перепутай.***
Тэхён наслаждался импровизированным отдыхом. Он спал в соседней спальне от Чонгука, чтобы слышать, когда тот ложится и когда встаёт. У него чуткий слух и понимание того, что если не попадаться на глаза, то, в целом, он мог бы долго так существовать. И почему это раньше не пришло ему в голову? Его прогулки по участку сопровождались подозрительными взглядами охранников Чонгука. Тэхён с ними познакомился, очень приятные и молчаливые люди. Он всем и каждому по отдельности объяснил, что временно проживает в этом доме. Ему не верили, пока его не засёк Мин Юнги: — Ким Тэхён, ты совсем страх потерял?! Отвали от человека и не мешай ему работать! Тэхён не понимал, почему Юнги не велел поймать его и вышвырнуть за забор, но по-умному слинял, пока этого не случилось. Мин действительно подчиняется воле Чонгука, а команды выпроводить Тэхёна тот не давал, потому что, как недавно стало понятно, Чон не знал, что живёт не один. Или же не хотел знать и портить себе нервы. Тэхён готовил себе завтрак после его ухода. Он мыл посуду, застилал постель под руководством уборщицы, которой за это хотя бы платили. Эта маленькая старая кореянка не скупилась пользоваться бесплатной помощью. Тэхён даже не знал её имени, женщина не разговаривала с ним, но составляла компанию, когда он после уборки садился смотреть мелодраму. Они сидели вместе не больше часа, ровно до того момента, как заканчивалась серия, а после расходились по своим делам. Загадочная и молчаливая женщина – домой, Тэхён – в спальню, потому что Чонгук часто приезжал на готовый обед. Тэхён таскал его вещи за неимением своих, но не брал украшения, уже пройдя через это однажды. Жить вот так ему даже нравилось. Он забрал леопардовый халат себе. Чимин, по его словам, менял отели, вкушал жизнь без забот, наконец поняв, на что может тратить заработанные деньги – на себя любимого. Хосок был с Намджуном, в их групповом чате он часто рассказывал, кого они поймали сегодня. Тэхён, прислушиваясь, как Чонгук ложится спать, размышляет о том, как же ему забрать свой пылесос. И как Хосоку вообще позволили так много времени проводить в участке. Когда в соседней комнате наступает тишина, он выходит в коридор и спускается на кухню. Времени у него навалом – Чонгук спит как убитый, а Тэхён ходит тише мыши. У него не возникает проблем с маскировкой под привидение. — Что ты здесь делаешь? Тэхён вздрагивает, проливая на себя воду, и оборачивается. — Ты почему не спишь вообще? — он раздражённо вытирается полотенцем, а Чонгук на его заявление усмехается, окидывая взглядом. Тэхён в его халате. — Имей совесть, Ким Тэхён. Я понятия не имел, что ты живёшь здесь уже неделю. — Юнги, падла, сдал. — Меня больше удивляет то, что он сказал мне об этом только сегодня, — Чонгук заглядывает в холодильник, освещая кухню, и из закромов достает бутылку пива. — Ты в курсе, что я не пью такое? — Это моё. — Я уже понял. Следом он достает бутылку русской водки, наливает в стакан с два пальца, садясь за стол, разбавляет виноградной газировкой из банки и кидает лед. У Тэхёна всё проще: он открывает бутылку ударом о край стола, и никакие стаканы ему не нужны. Он молчит, Чонгук – тоже. Либо решает, что с ним делать, либо уже придумал, но тянет время. Тэхён не горит желанием менять место дислокации, он уже обустроился. — Я попросил Юнги найти тебя, — наконец говорит Чон. — Он предложил дождаться ночи. Сказал, сам выйдешь. Ты в курсе, что именно из-за тебя в доме установили камеры? — Вот это честь, — скептически отзывается Тэхён. — И ты наверняка знаешь, что тебя здесь быть не должно. — Не будь придурком. Я чуть не умер из-за тебя. Чонгук равнодушно пожимает плечами. — Ты обокрал меня – я всё вернул. Я отправил тебя на смерть – ты выжил. Мы квиты. — Я дал тебе больше, — напоминает Тэхён. — И не сравнивай мою жизнь со своими цацками. Я такой один, а барахло как у тебя можно купить в любом ломбарде с офигенной скидкой. — Одного не пойму, — задумчиво говорит Чонгук. — Если у тебя есть деньги, зачем ты продолжаешь грабить? — А ты зачем работаешь? — Мой бизнес легален, твоё дело – нет. Так зачем? — Потому что могу, — легко звучит в ответ. — Потому что знаю, что останусь безнаказанным. — Я был прав, тебя покрывают, — улыбается Чонгук. Тэхёну непривычно, что они спокойно разговаривают. Он уже было хотел вставить одну из своих шуток, но интересуется: — Почему Юнги, зная, что я живу здесь, ни разу не попытался меня выгнать? — Сегодня вот пытался. — И почему я ещё здесь? — Потому что до сегодняшнего утра я не знал о твоём присутствии и не давал команды. — Врёшь, — улыбается Тэхён. — Не знать и подозревать, но отметать факты – разные вещи. Тэхён уверен, что Чонгук подозревал, но не хотел принимать за правду и предпринимать какие-то действия. Он был загружен мыслями о парне, который, откровенно говоря, совсем не стоит того, чтобы о нём настолько много думали. — Скажи, со мной не скучно. — С тобой с ума сойти можно, — честно говорит Чонгук. — Да ладно, сладкий, — лыбится Ким. — Я покоряю именно этим. Кстати, помнишь, я говорил про занимательную статистику? — Начинается, да? Тэхён кивает в ответ. — Есть статистика, в которой говорится, что чем больше твои дом, тачка и кольца, тем меньше у тебя член. — Действительно занимательно, — равнодушно звучит в ответ, а Тэхён продолжает смотреть на Чонгука выжидающим взглядом. — Мне что, продемонстрировать? — Только если ты не против, конечно, — говорит он с дельным пониманием. Тэхён обходит стол и опирается на него, оказываясь на одном уровне с Чонгуком. Его привлекает это лицо и желание соперничать, и разные мысли о большем, и подогреваемый интерес. — К слову, — тихо говорит Тэхён, кидая взгляд на чужие губы, — я всё ещё не против перепиха. Ты прощаешь меня, я прощаю тебя. У нас всё в шоколаде. — С тобой невозможно вести серьезный диалог, я прав? — Чонгук чуть наклоняется к нему, и Тэхён едва не подается ближе. Он не станет кидаться на человека, которого хочет, но который не хочет его. — Не пытайся. Вижу тебя – мне срывает башню. — Ещё хоть немного побудь серьезным, — просит Чонгук. — Это куда сексуальней. Тэхён с интересом заглядывает в глаза напротив, тело перестаёт бить дрожью из-за удивления. Неожиданный поворот событий. Он не верит в искренность внезапного флирта, но ни за что не откажется подыграть: его глаза горят, взгляд становится жадным и хищным. — Так лучше, — спокойно продолжает Чон. — Мне нравится мужественность, а не бредни взрослого человека. — Можно скажу без шуток? — сглатывает Тэхён. — Попробуй. — Ты горячий, — выдыхает он, вспоминая и слова Убина: — Свирепый, умный, сексуальный, хитрый. Даже слишком хитрый. Однажды это сыграет с тобой злую шутку. — Ты умеешь быть таким? — Чонгук игнорирует замечание, нарочно говорит негромко, возвращая к интимной атмосфере. Тэхён улавливает каждый его звук. — А тебе это нравится? — Определенно мой типаж. Тэхён усмехается и закусывает губу, глядя Чонгуку в глаза. Разумеется, тот ищет человека под стать себе, просто не знает, что видеть Тэхёна в ярости – последнее, чего он хотел бы. Тэхёну нравится эта игра, его это возбуждает так же, как и чужой самоконтроль. Он умеет быть собой, Ким Тэхёном, который предугадывает все развития событий; который разрабатывает план идеального грабежа и быстрого отступления в случае опасности. Он не допускал мысли, что у Чонгука есть определенный типаж, но даже Иллиан был таким: свирепым, умным, хитрым и сексуальным. Чонгук вздергивает бровь, Тэхён копирует его движение и неторопливо отстраняется. Он шумно дышит, глаза застелила пелена похоти, но Тэхён ничего не делает, не пытается. Отступает на шаг назад, восстанавливая дистанцию. Голос хрипит от возбуждения: — Мне так нравятся эти твои игры с моим самообладанием, но если так пойдёт и дальше, а я ничего не получу… — он хитро щурится. — Я тебя грабану. И исчезну. — А если найду? Тэхён нервно усмехается: — Попробуй. — А если захочу увидеть? — голос звучит иначе, Чонгук говорит мягко, мастерски делая вид, что за его флиртом не скрывается тайных умыслов. Тэхён чувствует хорошо замаскированный сарказм в его словах: — А если мне станет не хватать твоих недвусмысленных намёков на секс? Тэхён не знает, что на это ответить. Ещё никому в этой жизни не не хватало его намеков на секс. Он нервничает, потому что соблазн поверить в сладкую ложь слишком велик. Как же красиво Чонгук стелет… — В такой ситуации я впервые. — Знаешь, я тоже, — Чонгук поднимается с места. — Я был уверен, что мне нравятся блондины. Европейская внешность, невысокий рост. Акцент. А потом меня грабишь ты и жизнь начинает идти наперекосяк. — Знак? — Карма. Все мы получаем то, что заслужили, — он становится напротив. Тэхён в воздухе проводит пальцами над воротом его футболки, не смея прикоснуться. Борется с желанием, с потаёнными мыслями о самом грязном, запретном. Закрывает глаза на откровенную провокацию, хотя у человека перед ним ни стыда ни совести. Чонгук выглядит спокойным, он знает, что делает. И Тэхён знает, но ведется на все слова, как будто сам никогда не поступал подобным образом. — Я сделал, что ты хотел. Чуть не умер, наверняка тебя повеселил, — говорит Тэхён, одёргивая ладонь, которая так и не коснулась тела. — Я даже сейчас хаваю всю эту лапшу, которую ты вешаешь мне на уши. Веду себя как хороший мальчик. Выходит, я тоже что-то да заслужил? — А ты как думаешь? — Затрудняюсь ответить. В голове сейчас, сам понимаешь, — нервно усмехается он. — Я же обычно не сдерживаюсь. Точнее, не бываю в ситуациях, когда это нужно делать. — И что ты делаешь, когда не сдерживаешься? — О, — утробно смеется Тэхён. Он уверен, Чонгук чувствует вибрации смеха своей грудью. — Ничего хорошего. — Мне подходит. — Ты лучше не говори такого, — с трудом цедит Тэхён. Его взгляд то и дело касается губ Чонгука, мозг красным оповещением посылает сигналы телу. — Если это испытание на выносливость, то предупреждаю заранее: я не выносливый. Я дикий. И страшно хочу тебя. Опасная смесь. Мне осталось вот столько, — он показывает примерное количество, крепко сжимая пальцы вместе. — Получается, ни сколько не осталось. — Пока держусь, — он разговаривает не с Чонгуком. Наполовину – с его губами, наполовину – пытаясь снова убедить себя, что это провокация. С Тэхёном ещё никто не играл в подобные игры. Ему нравится, пока от возбуждения не начинает кружиться голова. Он выстоит. Он умеет держать себя в руках и оставаться холодным, даже когда вокруг пылает воздух. Тэхён прикрывает глаза, на его шею в этот момент ложится ладонь, скрывая еще незажившую рану. Палец поглаживает больное место. — Не умею, — шепчет Тэхён. — Я не умею держать себя в руках. Ты успел стать моей идеей фикс и сейчас нагло пользуешься этим, — он открывает глаза и яростно смотрит на Чонгука. — Как там говорят? Ты за это заплатишь. — Тебе наличкой, переводом или натурой? Тэхён хватает Чона за грудки, впиваясь в губы горячим поцелуем, его руки начинают петлять по бокам, рот приветливо открывается, язык сталкивается с чужим – пытается вести борьбу за власть. Они оба яростно дышат в этом поцелуе, лаская тела друг друга руками: хаотично, несдержанно и остервенело. Тэхён понимает чужие намерения, но это не мешает ему наслаждаться желаемым. Он хотел хотя бы поцеловать, попробовать того, кто стал навязчивой мыслью. Того, кого в фантазиях Тэхён взял уже добрую сотню раз на разных поверхностях и под разными углами проникновения. Он всегда был таким: мечтающим о запретном. Чон Чонгук его Мона Лиза, которую Тэхён не рискнул бы украсть, даже если хотел бы до умопомрачения. Слишком уж велик шанс остаться ни с чем, ещё и огрести за это. В этом мире для него есть вещи и люди, которые существуют просто для того, чтобы о них мечтали. — Я чуть не умер из-за тебя, — тяжело повторяет Тэхён, пытаясь вбить это себе в голову. Чонгук, дьявол, подталкивает его нос своим, усмехается. Издевается. — А ты пытаешься мной манипулировать. И у тебя даже получается! Не стыдно? А должно быть. Чего ты хочешь? — Предлагаю тебе работу. Тэхён смеется. Работать на человека, который пытался его подставить? Звучит, как то, о чём он однажды пожалеет. Чонгук целует его в шею, касается губами пореза и, коротко лизнув тот, нагло отрезает все пути отступления. Тэхён в этот момент думает членом, который уверен, что план им вполне подходит. Что может пойти не так? Да что угодно. Это кого-то волнует? Определенно будет. Но руки Тэхёна сейчас лежат на заднице Чонгука, который совершенно ненавязчиво выцеловывает его шею, как будто не пытается склонить к правильному варианту ответа. Тэхён не из тех, кто долго думает над проблемой. В данный момент он просто хочет залезть к Чонгуку в постель, последствия его не шибко-то волнуют. — Я уже по уши в дерьме, — говорит Тэхён, и Чонгук поднимает взгляд, заглядывая ему в глаза. — Я вор. Не шпион и не убийца. Работать на тебя – значит, воровать у крупных рыб. — Лично для тебя работать на меня – значит, увеличить шансы переспать со мной. Быть под моим контролем и под моей защитой. — Ты сволочь, ты в курсе? Думаешь, я не устою перед твоим обаянием? — Тэхён усмехается, Чонгук же говорит спокойно и уверенно: — Думаю, нет. — И ты прав. Я согласен. — Не хочешь подумать ради приличия или обсудить это со своей бандой? — голос звучит скептически. — Если ты думаешь, что среди нас есть хоть один, кто умеет вправлять мозги, то ты связался не с той компанией. Есть пара условий. — Я весь внимание. Тэхён отстраняется и делает пару глотков пива, пытаясь сбавить напряжение в теле. Он нервно поправляет халат, все ещё чувствуя влажные следы поцелуев. Алкоголь совсем не помогает, у него каменно стоит на виновника ситуации, который, судя по виду, совершенно не испытывает мук совести. У Чонгука всё продуманно. Всё под контролем. Тэхёну даже нравится новая роль, он ещё не пробовал себя в амплуа мальчика на побегушках. Новые цели, новый опыт. Новый теоретический любовник, неизвестные потенциальные враги. Ситуация интригует. — В первую очередь ты обеспечиваешь безопасность Хосока, — говорит Тэхён, на что Чонгук равнодушно кивает. — Ты щедро платишь нам за каждое дело, а ещё я хочу тачку с личным водителем. — Губозакаточную машинку ты не хочешь? — хмыкает Чон. — Водителя не будет. Любую из машин можешь брать на дело, предупреждая об этом меня или Юнги. — Замётано, — Тэхён протягивает руку, которую Чонгук разглядывает. Он не спешит соглашаться: — У меня тоже есть условие. — Валяй. — Пока ты работаешь на меня, ты спишь только со мной. Тэхён не особо этому удивляется. — Психологическая травма? — Не люблю сюрпризы. — Тогда ты связываешься не с тем человеком. — Я переживу твои выходки, юмор, неуместные шутки и домогательства, — Чонгук подходит ближе. — Но ты должен быть чист. Это понятно? — Это флирт, — уточняет Тэхён, его протянутая ладонь скользит на талию Чона, притягивая его ближе. — И я чист, так что по рукам. — Что бы это ни было в твоём понимании, я беру с тебя слово. — Зуб даю, вот тебе крест. Лбом об пол побиться? Я неплохо умею клясться на коленях. — Как-нибудь продемонстрируешь, — Чонгук неожиданно отстраняется, как будто потерял всякий интерес к разговору. Тэхён успевает схватить только воздух. — Доброй ночи. — Это всё? — Достаточно. — Если манипулируешь мной, то делай это хотя бы не настолько явно, — ворчит ему вслед. — Не забудь убрать со стола. Тэхён усмехается, наблюдая за тем, как Чонгук уходит. И что теперь? Ничего. А что потом? Как будто это кого-то волнует. Он согласился работать на Чонгука, но это не значит, что он согласился работать с ним, для него, по его зову, только с его разрешения. Тэхён уверен, они оба это понимают. Для него главное, что его не выгнали на ночь глядя. Остальное, откровенно говоря, не имеет значения. Ведь что может случиться, когда ты работаешь на человека, у которого есть авторитет?.. Что угодно? Отлично. Как раз было нечем разбавить свои однотипные воровские будни. Ох уж эти удачные ограбления без серьезных последствий, как же они уже надоели. Тэхён делает глоток пива, уставившись на чужой стакан с водкой. Он не привык о чём-то жалеть. Безвыходных ситуаций не бывает, пока ты не переходишь дорогу не тем людям. Дорогу Мун Убину он, кстати, перебежал пританцовывая. Кто там дальше по списку? Наркоторговцы? А вдруг целый преступный синдикат? Тем лучше… Было бы, если бы Тэхён не переживал за сохранность жизней Хосока и Чимина. Он всей душой верит, что эти двое оценят его идиотизм по достоинству. В ком-ком, а в них Тэхён ни капли не сомневается.***
Чимин хохочет во весь голос, притягивая взгляды людей в курилке. Они в отеле, где Пак временно обосновался, вышли покурить. Точнее, Тэхён вышел и теперь равнодушно наблюдает за другом, который смахивает слёзы смеха, пытаясь отдышаться. Что ж, он предвидел подобную реакцию. — Мы типа работаем на Чонгука? — уточняет Хосок, в ответ ему утвердительно кивают. — Ну ладно. А в чём прикол? — Он дает наводку, мы делаем дело и получаем за это бабки, — пожимает плечами Тэхён. — Ты же понимаешь, каких людей нам придётся грабить? Тэхён думал об этом недолго. Ему, конечно, есть что терять, но он решил, что Чимин не будет принимать участия в этих делах. На все задания Тэхён будет ходить один, Чимин же станет его подстраховкой в критических ситуациях. Он не станет рисковать никем из них ради собственной выгоды. — Пока мы можем заниматься своими делами, мне пофиг на кого работать, — говорит Пак. — Я за. Хотя твоего желания залезть к этому чуваку в койку не понимаю. Он, блин, странный. И мутный. — Мне рассказать в подробностях, почему я этого хочу? — Тэхён интересуется между делом, на что Чимин пожимает плечами, как будто в самом деле не против послушать. Чимин вообще редко отказывается поболтать обо всём и никогда не упустит шанса вставить свои пять копеек. — Пока он платит, мне тоже всё равно, — говорит Хосок. — А можно покататься на его тачке? — Обижаешь. — Супер. Работаем как обычно. У меня тут наклёвывается вариант. Тэхён закидывает жвачку в рот и кивает головой на выход. Обсуждать детали в общественном месте – плохая идея. Ещё плохой идеей было взять машину Чонгука, не предупредив, как было оговорено, но он хотя бы оставил записку, начиркав в ней много смайликов. Не его вина, что ключи в открытом доступе. Тэхён, как и любой бессовестный человек, принял это за разрешение. Нет, правда, он беспринципный вор. Чего ещё от него можно было ожидать?***
Чонгук был на встрече с представителем фармкомпании, когда Юнги сообщил о том, что Рендж Ровер угнали. Мин сперва ждал в машине, затем нервно расхаживал из стороны в сторону, кидая косые взгляды через панорамные окна ресторана на Чонгука, который спокойно продолжил вести диалог. Чонгука нервировало не то, что он как на ладони у прохожих и, считай, мишень для потенциальных недоброжелателей, а то, что Юнги ставит под сомнение каждый его поступок. То, что Тэхён воспользовался ситуацией и взял его машину без предупреждения, не стало новостью, да и ожидать от него беспрекословного подчинения было бы глупо. — Господин Согён вернется в Сеул только через пару недель, — говорит представитель. Мужчина заметно нервничает, кидая взгляды в сторону Юнги. Тот в упор пялится на Чонгука. — Он просил передать, что настроен скептически по отношению к вашему желанию его увидеть. — Этот человек вас нервирует? — Чонгук же на его фоне выглядит невозмутимо спокойным. В ответ ему улыбаются, коротко кивнув. — Меня тоже. Однако иногда достаточно одного его устрашающего вида, чтобы отбить всё желание причинять мне вред. — Вид у вашей охраны и правда… пугающий. — Значит, Согён настроен скептически, — возвращается к теме Чонгук. — Вы же помните, что произошло в вашу последнюю встречу, — представитель вытирает вспотевший лоб салфеткой. — Теперь господин Согён хочет сам выбрать место и время. — Весьма справедливо. — Господин Согён до сих пор уверен, что вы приложили руку к случившемуся. Чонгук тихо смеется, представитель отвечает неуверенной улыбкой на его смех. Если бы Согён был уверен в этом, то не стал бы в дальнейшем вести с ним дела и сдал бы властям. Чонгук намеревается очистить свою репутацию. — Прошёл почти год, но господин Согён так и не дождался хотя бы извинений. — Извинений? — усмехается Чонгук. — Но ведь именно вы выбрали тот отель. Вы предоставили номер, в который, как оказалось, было легко проникнуть. — Не думаю, что это было легко. Уверен, работали профессионалы. Представитель сглатывает, кинув очередной взгляд в сторону мрачного Юнги, стоящего за окном каменным изваянием. Он скорее похож на сталкера, поджидающего свою жертву, чем на начальника службы безопасности. Чонгук понимает, какое давление оказывает на человека, но беспочвенные обвинения ему не по душе. Тем более он действительно не имеет никакого отношения к тому, что произошло в тот день. — Если у вас есть новые подробности этого дела, то я мог бы передать это господину Согёну, и он… — Я никуда не тороплюсь, — перебивает Чонгук, неторопливо поднимаясь из-за стола. — Пусть возвращается, когда ему будет удобно, а местом встречи может выбрать даже свалку. Это придаст нужный антураж. — Я передам ваши слова, — спохватывается мужчина, подрываясь с места. — Всего доброго, господин Чон! Чонгук не отзывается. Он выходит на улицу, как по звонку колокольчика Юнги тут же оказывается рядом. Мин мрачно смотрит на начальника, который тяжело вздыхает и интересуется: — Почему тебя так злят выходки Тэхёна? Они садятся в машину, и Минхёк заводит мотор. — Дай подумать… Потому что он вор? — вопрос явно риторический. — Он нагло пользуется тем, что я не могу его пристрелить. — Потерпи немного, — говорит Чонгук. — Скоро он перестанет быть твоей проблемой. — А если нет? Он, падла, живучий. — И меня это правда впечатляет. — Один раз ты уже попытался его убить, и к чему это привело? — ворчит Юнги. — Он живёт у тебя, угоняет твои тачки и вообще ведет себя так, как будто ему всё дозволено. Чонгук понимает, что Тэхён не такая уж большая проблема. С ним можно договориться, им можно манипулировать, даже если он всё понимает. Его можно подкупить, можно использовать себе во благо. Ким Тэхён не тот человек, который будет плакать и полгода приходить в себя после разрыва отношений. К тому же Чонгуку не помешает половой партнёр, который не вмешивается в его рабочие дела и которому не нужно уделять должного внимания. Иногда ему нужно снимать напряжение. Иногда ему просто нужен секс. Он все ещё предпочитает европейскую внешность, светлые волосы и приятный акцент, но Тэхён неплох собой хотя бы внешне, пусть и далёк от идеалов Чона. Спустя тысячу и одну мысль, в которых Чонгук воспроизводил их с Иллианом ночи, он даже мог бы сказать, что Тэхён сексуален в своём безумии. И весьма притягателен, когда ведет себя как нормальный человек. Так что просто секс им вполне подходит. Возможно, за отведённое им время Чонгук даже мог бы поселить в голове Тэхёна мысль, что ему можно доверять. Ведь куда быстрее учишься, когда тебя предает человек, которому ты веришь, не так ли? — Зато мы узнали, где Иллиан, — говорит Чон. — Спасибо, что напомнил, — добродушно улыбается Юнги, хотя улыбка больше похожа на оскал. — А то я успел забыть, почему хочу пропустить его через мясорубку. — Я думал, ты не хочешь марать руки и решил дать ему шанс умереть в старости естественной смертью. — Ха. Ха, — с расстановкой произносит Мин. — Моя совесть чиста, так что отрабатывай это дерьмо с внушением вины на ком-нибудь другом. Расходного материала у тебя теперь хоть жопой жуй. — Тэхён и его свора не расходный материал, как ты мог подумать. Откровенно говоря, Чонгук никак их не позиционирует в своей жизни. Они не расходный материал, но и не союзники. Скорее люди, которые не понимают значимость жизни и потому испытывают судьбу на прочность. Чонгуку интересно, что из этого может получиться и как далеко они готовы зайти. — Поэтому первым делом ты отправил его к Убину, — напоминает Юнги. — Жаль только, что хотя бы один из них не сдох. Теперь ты хочешь отправить его к Чаён, чтобы он выяснил, что ей нужно помимо твоего порта, чтобы она успокоилась и перестала слать письма с угрозами. Думаешь, и тут тебе повезёт? То, что ты узнал об Иллиане от этого имбецила, не больше, чем совпадение. — Хочешь сказать, что я не должен отправлять его к Чаён вместо тебя? — Хочу сказать, что однажды ты доиграешься, — на полном серьезе говорит Юнги. — Я хотел и хочу от них избавиться не потому, что они не справятся и налажают, а потому, что они, мать твою, справятся, рано или поздно подставят тебя и выйдут сухими из воды. — Думаешь, стоит быть осторожным? — Думаю, стоило пристрелить их при первой же встрече. — Спасибо за конструктивный совет, — ровным голосом говорит Чонгук. Для Юнги это намёк на то, чтобы он заткнулся. — К которому ты, конечно же, не прислушаешься. Они едут в тишине, пока Чонгук обдумывает его слова. С людьми, которые виртуозно грабят, действительно стоит быть осторожным, но Чонгук и так не расслабляется. Он подыгрывает. Временами. Когда они въезжают на участок, Юнги ворчит слова проклятий, видя припаркованный Рендж Ровер. Он не хочет пересекаться с Тэхёном и лишний раз портить себе нервы, поэтому, раздав указания охране, уезжает. Обычно день Чонгука заканчивается ужином, составлением плана дел на завтра и чтением новостей. Сегодня всё идёт немного иначе. Он заходит в дом и чувствует, как что-то хрустит под ногами. В коридоре темно, фонари с улицы едва освещают пространство. С кухни доносится приглушенная мелодия, напоминающая джаз. Он проходит дальше по коридору, каждый шаг сопровождается хрустом, но уже у порога кухни, до куда доходит свет, он понимает, что под ногами хрустят высушенные лепестки. Чонгук хмурится. — Ким Тэхён, — строго зовёт он. Тэхён появляется в дверном проёме. Он грациозно выплыл из-за стены, приглаживая волосы, а в зубах у него – роза. Чонгук наконец понимает, что тут происходит. Ничего нормального. — Я в душе романтик, — он берет розу и пихает Чонгуку в грудь, тот по инерции хватается за цветок, чтобы убрать от себя и не замарать рубашку. — Что за срач? — Это не срач, — понимающе улыбается Тэхён, как будто Чонгук неправильно растолковал его поведение. — Это приглашение на свидание. — Выглядит как срач. Убери за собой. — Я приготовил ужин. — Сам? — Я сам выбрал, что будет у нас на ужин, — с важным видом поправляет его Ким. — Сам попросил эту милую женщину, которая готовит тебе, сделать что-нибудь новенькое. Сам разложил по тарелкам и… — И теперь сам будешь это есть, — Чонгук кидает за его спину недовольный взгляд. На столе зажжены свечи. Он не фанат романтических ужинов, хотя атмосфера довольно расслабляющая и располагает к себе: ненавязчивая музыка, приятные ароматы – всё это было бы отлично, если бы не Ким Тэхён, который выглядит как сутенер в своей леопардовой рубашке и с зачёсанными волосами. Чонгук задумывается о том, чтобы переселить его в гостевой дом. Или приставить охрану к его квартире, чтобы Тэхён вернулся к себе. Он до сих пор не выставил его за порог только потому, что с Иллианом привык к призрачному присутствию человека в доме. Чонгук, в общем-то, мог бы воспринимать Тэхёна как домашнее животное, которое не научено манерам, иногда разговаривает и устраивает бардак. Он думает недолго, прежде чем снять пиджак и кинуть его на один из стульев, занимая место за столом. Цветок он ставит в кувшин с водой. — Вообще-то, я хотел с тобой поговорить, — Тэхён садится рядом и берет в руки блокнот. — Без сексуальных подтекстов. Почти. Хотя там как получится. Короче, у меня есть пара вопросов. — И ты их записал, — констатирует Чонгук. Его взгляд падает на стакан, он нюхает содержимое и делает глоток: водка с газировкой. Поистине удивительно, хоть к чему-то Тэхён подошёл серьёзно. — Моё умение пользоваться ручкой шокирует всех, так что ты не стал исключением. Чонгук наблюдает за тем, как Тэхён крайне сосредоточенно перелистывает страницы, ища вопросы. Будь он менее непредсказуемым и познакомься они при других обстоятельствах, то могли бы стать настоящими партнёрами. Тэхён бы работал на него, они бы виделись раз в несколько недель или месяцев. Может, однажды у них случился бы и секс, о котором оба предпочли бы не говорить. Возможно, случился не один раз. И Чонгука устроил бы подобный расклад событий. Тэхён действительно неплох собой, он явно пытается быть доминантом в отношениях, и Чонгуку было бы даже интересно вести борьбу за власть. Но у них немного иная ситуация, и Тэхёном придётся пожертвовать, чтобы очистить свою репутацию. Однако если Ким сможет выйти сухим из воды и они снова встретятся, Чонгук был бы не против поработать с ним по-настоящему. Человек, в конце концов, интригующий. — Ты так пристально смотришь, что мне хочется раздеться, — говорит Тэхён. Чонгук кидает взгляд на лист и замечает рисунки: всё от схематичных бабочек до мужских половых органов. — Пробую себя в искусстве, — с улыбкой объясняет Ким. — Вопрос номер один: тебе не нравится делить со мной одно пространство на добровольной основе, даже находясь по разным углам комнаты, поэтому как мы сможем сойсущий… — Тэхён вчитывается в слово: — Со-су-щес-тво-вать. Япона мать, язык сломаешь, пока выговоришь. Ну как? — Что «ну как»? — Чонгук делает очередной глоток. Он увлёкся мыслями и не заметил, как за несколько глотков осушил стакан. Тэхён, как истинный джентльмен, требует, чтобы Чонгук сел на место и сам наводит ему коктейль. Как они будут сосуществовать? Если Тэхён будет выступать в роли горничной и говорить только по делу, как сейчас, то, в целом, как все нормальные люди. — Как тебе моё круто сформулированное предложение? — Тэхён выглядит довольным собой. И ведёт себя так, как будто нарочно строит из себя дурака. — За формулировку десять баллов. — А ещё я не в твоём вкусе, — перечисляет он, откинувшись на спинку стула. — Я не привлекаю тебя, у меня идиотское выражение лица. Так как мы будем заниматься сексом, если у тебя не встанет? Ты сверху или снизу? Какая поза тебе нравится? Нежно или грубо? С презервативом или без? Что насчёт… Чонгук накрывает его рот ладонью. Он хмуро смотрит на Тэхёна, делая глоток, и пытается понять, почему этот человек до сих пор жив. Язык у него слишком уж длинный. И наперекор всем доводам разума возбуждает фантазию. Чонгук медленно убирает ладонь, предупреждающе глядя на Тэхёна, а тот щурится и говорит: — Не могу понять, тебя это смущает или заводит? — Есть вариант «раздражает»? — И часто у тебя встаёт, когда ты раздражён? Чонгук молчит. Он не пытается искать себе оправданий, даже не указывает на то, что Тэхён априори не может видеть его едва заметную эрекцию. Он действительно немного возбудился, но голос звучит спокойно: — Думаю, это сойдет за ответ на вопрос о том, как мы будем сосуществовать. Тэхён кидает взгляд на его ширинку и, шумно вздохнув, возвращается к блокноту. — Вполне, — хрипло говорит он. — Вопрос номер два: я останусь здесь подольше? От твоего ответа зависит следующий вопрос. Чонгук уже размышлял об этом. Пока пребывание Тэхёна в его доме не доставляет значительных неудобств, он мог бы жить здесь. С другой стороны, Чонгук в любой момент может отправить за ним Юнги. Любопытство или же заразное сумасшествие Тэхёна заставляет его утвердительно кивнуть. — Почему? — Так тебя проще контролировать, — Чонгук не врёт. Так к Тэхёну проще привыкнуть, так Чонгуку проще войти в доверие. — Если бы я сказал нет, какой был бы вопрос? — Тот же, — лыбится Тэхён. — Я блефовал, и ты сделал правильный выбор. Вопрос номер три: тебе нравится оральный… Ой, не тот вопрос, это личное, — бормочет он, перелистывая страницу. Чонгук смеется себе под нос. Не человек, а ходячий анекдот. Хотя велика вероятность, что алкоголь начал выполнять свою работу и ничего смешного в словах Тэхёна нет. — Я вообще забавный парень, — буднично говорит Тэхён. — Ты просто меня не знаешь. — Ты пытаешься ввести меня в заблуждение своими шутками и идиотским поведением. Тут нечего знать. Тэхён поднимает на него взгляд: суровый и серьезный. Чонгук видит лицо человека, который именно сейчас не пытается казаться дураком. Из позы Тэхёна пропадает легкость, из голоса шутливость, когда он говорит: — А ты, видимо, многое знаешь об этой жизни, да? — Тэхён усмехается, и Чонгук может физически ощутить его напряжение. — Не нравится эта моя личность? Могу придумать для тебя другую. Между ними повисает молчание, которое первым нарушает Чонгук: — Ты опять блефуешь? — хмурится он. — Сейчас закончится пятиминутка адекватности и всё вернётся на круги своя. — Пятиминутка? Ты меня переоцениваешь, — смеется Ким. Чонгук внезапно для себя осознает, что не знает, в какой образ ему стоит верить. — Что с тобой случилось? — Что такого со мной случилось, что я стал таким обаятельным? — уточняет Тэхён. — Всё дело в уроках харизмы. Есть один парень… — он удивленно смотрит на Чонгука, когда тот поворачивает свой стул и силой разворачивает стул Тэхёна к себе лицом. — Травматический опыт? — Ну, я как-то раз переехал белку. То ещё зрелище. Весьма травмирующее. — Насилие в школе? — Я ничем таким не занимаюсь, — с наигранным испугом говорит Тэхён. — Тем более мне запрещено подходить к некоторым школам ближе чем на сто метров. — Семья тебя не поддерживала? Тэхён наклоняется ближе, шепчет, как будто знает все чужие секреты: — А тебя? Чонгук расслабленно улыбается. — Мне интересно, где ты всему этому понабрался. — Есть журналы с анекдотами, не поверишь, у меня дома целая коллекция. Что за допрос с пристрастием? Или это ты так заигрываешь? Чонгук откидывается на спинку стула и с интересом заглядывает Тэхёну в глаза. Что могло бы вывести из себя такого, как он? Что могло бы заставить его показать свою натуру? — Ты уже спал с кем-то из своих друзей? — равнодушно спрашивает Чонгук, Тэхён тихо и немного безумно смеется. — А вот теперь ты правда начинаешь действовать мне на нервы, — скалится он. — Ким Тэхён ведь не стремится к серьёзным отношениям с кем-либо. Твои друзья правда так много значат для тебя или это запасные варианты на тот случай, если закончатся… Тэхён подрывается с места и хватает Чонгука за шею, он протискивает колено между ног и выглядит чертовски сексуально в своей злости. Чонгук признается себе в том, что решимость Тэхёна прикончить его в самом деле заводит. Он знает, что сегодня обойдется без кровопролитий, поэтому и позволяет себе подобное. Тэхён не тот человек, который смог бы его убить. — Что я за сегодня понял: флирт – это не твоё, — ласково говорит Тэхён, он замечает, как Чонгук кидает взгляд на его губы. — Бесишь. Правда. Тебе опять что-то нужно? Чонгук не собирался признаваться себе в том, что ему понравился их поцелуй; то, что ему понравилось играть с выдержкой Тэхёна и на его нервах. Он не может вести себя столь глупо и неосторожно с партнёрами или конкурентами, с людьми, при которых не стоит говорить лишних слов. Но Тэхён – не они все, он любит потрепать языком. Чонгука это откровенно забавляет. Одной рукой он давит на колено Тэхёна, упирающееся в ширинку, второй – на талию, заставляя сесть себе на бёдра. Раздражение на чужом лице сменяется заинтересованностью. — Это тоже флирт? — уточняет Тэхён, устраиваясь удобней. — Или это водка? — Я не пьян. Мне надо понять ход твоих мыслей, прежде чем предпринимать дальнейшие действия. Тэхён громко и искренне смеется: — Удачи с этим. — Полагаю, проще быть готовым ко всему. Раздаётся стук в дверь, и Чонгук мгновенно отталкивает Тэхёна на стул напротив, отточенным движением хватая нож со стола. Гостей он не ждёт, а у Юнги нет привычки приезжать, не позвонив. — Это было грубо. Впечатляюще, но грубо. Со мной можно и понежней, — морщится от боли Тэхён. — Расслабься, это Хосок. Когда Чон Хосок заходит на кухню, его не смущают ни свечи, ни музыка, ни напряжённый Чонгук, который наблюдает за непрошеным гостем. — Сорри, что помешал, — Хосок неловко улыбается. Он с дорожной сумкой, во второй руке мелькает статуэтка быка, которую он ставит на стол. — Возвращаю. Ты типа теперь наш босс. У своих мы не берём, хотя штука реально, блин, классная. От сердца отрываю. Чонгук вопросительно смотрит на Тэхёна. — Ты дал слово, что обеспечишь ему защиту, — пожимает плечами Ким. — Намджун меня выгнал, за хатой могут следить, а у тебя тут типа, ну… круто, — бормочет Хосок. — Комфортно и вообще. Тэхён сказал, что ты не против. Я поем? Пока Чонгук переваривает ситуацию, крутя нож в руке и размышляя, кого из присутствующих прикончить первым, Хосок сидит и ест, причмокивая. Он говорит с набитым ртом, что еда очень вкусная, атмосфера приятная, а интерьер, который он заценил ещё в первый визит, – огонь. — Реально классно тут у тебя. Прям фэн-шуй. И ты сам вообще такой… прикольный. — Прикольный, — ровным голосом повторяет за ним Чонгук, переводя ледяной взгляд на Тэхёна. Чего он добивается? — Ты сам сказал, что со мной проще быть готовым ко всему, — напоминает тот, губы красит улыбка: — И ты, кстати, реально прикольный. Странный, конечно, но прикольный. И что с ними делать? Чонгук не оставит их обоих в своём доме на ночь. Он, чёрт бы их побрал, не уснет, зная, что в его доме двое профессиональных грабителей, которые могут откопать что-нибудь важное и унести с собой. Он и так рисковал, оставляя Кима одного, но двое – уже за гранью. И даже если Чонгук дал слово обеспечить Хосоку безопасность, это ещё не значит, что Тэхён может приводить друзей с ночевкой. У него тут не лагерь отдыха и не приют для беспризорников, не отель и не общественный дом. Вероятно, он погорячился, дав Тэхёну немного воли. Чонгук не позволит ему манипулировать и хитрить, он не играет в такие игры на своей территории. — На выход. Тэхён непонимающе смотрит на Чонгука, но сейчас тот уверен в решении как никогда в своей жизни. — В смысле? — В прямом. Вы уходите. Оба. — Подожди-ка, — приторно улыбается Ким. Он включает режим «флиртуна» и кладет руку на колено Чонгука. В его горло тут же упирается острие ножа. — Не знаю, о чем ты думал, пытаясь переселить ко мне всю свою свору и надеясь, что я этого не пойму, — холодно говорит Чон. — Завтра я найду безопасное место для твоего навигатора, обеспечу охрану вашей квартиры и пришлю Юнги с указаниями дальнейших действий. Для вас есть работа. Ну а теперь на выход. Рука твердо держит нож, Чонгук серьёзен в своем намерении выставить этих двоих из дома прямо сейчас. Уверенности прибавляет хищный взгляд Тэхёна, его рука, скользнувшая выше по бедру, и Хосок, поднявшийся из-за стола и забравший с собой тарелку. Он как будто не удивлен такому раскладу событий, уже равнодушно собирает в тарелку мясную нарезку. Даже косится на возвращённого им же быка, думая, забрать или всё-таки не стоит. Тэхён, как ни странно, молчит, глядя Чонгуку в глаза. — Спасибо, мистер-господин Чон Чонгук, было вкусно. Еда реально полный балдёж, — с набитым ртом говорит Хосок, пока Чонгук скептически наблюдает за ним. — Да и вообще круто потусили. Романтично тут. Жаль, что без ночёвки, а то я страшилок всяких подготовил, пижаму взял... Но это ни в коем случае не камень в ваш огород, уважаемый мистер-господин Чонгук. Тэхён, погнали. — Пять минут, — отзывается тот. Хосок хватает сумку, тарелку с едой, грустным взглядом провожает статуэтку и тихо прикрывает за собой входную дверь, как будто боится, что его запомнят. Ну, Чонгук давно запомнил. — Ну прости, сладкий, что не успел поставить тебя в известность, — ласково говорит Тэхён. — Увлёкся. Сам понимаешь. — Полагаю, ты по глупости своей решил, что весь этот романтический фарс склонит меня к согласию. Даже не жаль тебя расстраивать. У Чонгука до появления Хосока не возникало мысли, что всё это было устроено ради шутки, или ради его благосклонности, или ради того, чтобы напоить и отвлечь внимание. Он не ждал честности от вора, но это не значит, что Чонгук не разочаровался в людях в очередной раз. — Ты прям расстроился? — обеспокоенно спрашивает Тэхён. — Хосок приехал раньше, чем я ожидал. Кто же знал, что он нам помешает? Хочешь, буду умолять? — Хочу, чтобы ты ушёл. — Завтра поговорим? — он легким жестом обхватывает запястье Чонгука, убирая нож от шеи. Ответа не получает. — Я правда хотел устроить тебе свидание. Я же романтик. Это не блеф. Тэхён мягко улыбается, Чонгук хмурится. — Уходи. — Если бы я понял раньше, что ты такой ранимый, то вёл бы себя совсем иначе. — То, что ты называешь ранимостью, в данном случае называется рационализмом, — поясняет Чонгук. Ранимость и он – понятия несовместимые. — Какой же ты горячий, когда говоришь всякие умные слова, — шепчет Тэхён. Он осторожно целует лезвие ножа, целует пальцы, держащие рукоять, и Чонгук упирается ботинком в его стул, чтобы отодвинуть подальше от себя и дать уйти. Он кивает в сторону выхода. Юнги был прав в том, что с этой троицей нужно быть осторожным. С Тэхёном можно легко заиграться и потерять бдительность. — До завтра? — уточняет Тэхён. — Увидимся, когда понадобишься. — До завтра, — утвердительно звучит в ответ. Он поднимается с места. — Поцелуешь на прощание? А то я переживаю, что мы расстаёмся на такой ноте. Чонгук молча указывает ножом в сторону выхода, и Тэхён, любовно вздохнув, пятится к двери. — Уже скучаю. — Исчезни наконец. — Не плачь, ладно? Я исправлюсь, — он наигранно шмыгает носом. — Обещаю сниться. Тэхён уходит в наигранных расстроенных чувствах, и Чонгук запирается на замок. Закрывает окна, впервые за долгие годы проживания в этом доме собственноручно включает сигнализацию и, выключив музыку, допивает остатки коктейля. Сейчас он не уверен в том, как стоит поступить в сложившейся ситуации. Выгнать Тэхёна было искренним порывом, который Чонгук не смог сдержать. Тэхёна нельзя выпускать из виду, до возвращения Согёна он должен оставаться поблизости. Чонгук хочет знать, что он делает и где находится, где прячутся его «коллеги», на кого ведут охоту и кто ведёт охоту на них. Но иногда, как сегодня, он не может контролировать своё раздражение и чрезмерное недоверие. Ему действительно устроили свидание или это был очередной умный ход? Было ли это искренним жестом? Всё ради секса или ради Чон Хосока? Он не понимает. Взгляд падает на блокнот, который Чонгук принимается листать. В нём много глупых рисунков, записей с вопросами и просто каракуль. В списке дел есть обведённое слово «свидание», в списке покупок: свечи, цветы, вычеркнутый пылесос и презервативы. Тэхён даже не поленился составить список комплиментов. Чонгук забирает блокнот с собой, оставляя уборку стола на утро, и уже в постели продолжает листать записи, в одной из которых: «Ты такой сочный и сладкий, как самое спелое манго». Чонгук хмыкает: — Идиот. Он не зацикливается на мыслях о том, что кто-то впервые устроил ему настоящий романтический вечер. Не зацикливается, потому что всё это было театром ради выгоды. Он не доверяет, и Ким Тэхён, обещавший исправиться, всё ещё последний, кто мог бы стать исключением из правил. Но всё-таки утром, убирая со стола, Чонгук оставляет розу в кувшине, делая вид, что не замечает её. Ведь куда проще сделать вид, чем признаться себе в том, что ты заинтригован дальнейшими попытками ухаживаний.