Высокая стена

      В кромешной темноте Яков сидел в спальне Анны и неспешно раздумывал над событиями прошедших дней. Убийства Андрэ и мадам де Бо раскрыты, а он все еще пребывает среди живых. Он объяснился с Анной, но ничего не изменилось. Его тело так и не обнаружили, и возможно, цель его посмертного пребывания на земле заключается именно в этом? Несмотря на естественное любопытство, Штольман не спешил на поиски преступников. Заклятых врагов в Затонске он нажить не успел, и догадывался, что его кончина связана со шпионскими делами. Главным подозреваемым сыщик считал Разумовского. Своими руками князь бы не стал действовать, поручил бы одному из приближенных. Видимых ран на Якове нет, неужели использовали вульгарный яд? Если так, то лучшей кандидатуры на роль отравительницы, чем Нина Аркадьевна Нежинская, Штольман не знал. Бывшая возлюбленная скрывала множество пороков, и Яков не сомневался: в критической ситуации способна на многое, но до конца поверить в ее виновность не мог. Подозрения вызывал спешный отъезд в столицу, и, если Штольман хочет проследить за ней, сейчас наступило самое подходящее время. Полицейский опустил веки и мысленно представил гостиничный номер Нежинской.       Одетая в симпатичное светлое домашнее платье, Нина нервно мерила шагами небольшую комнату в дрожащем свете свечей. Лоб нахмурен, брови сошлись к переносице, рот сжат в тонкую линию – сильное беспокойство проявлялось в каждой напряженной черточке.       Штольман присел в кресло и принялся с интересом разглядывать Нежинскую. Ему всегда было любопытно, как Нина выглядит, когда остается одна и снимает многочисленные маски. Двойственность Нежинской всегда завораживала его. Женственность, хрупкость и изящество, которые она демонстрировала миру, контрастировали с холодным изворотливым умом и откровенным цинизмом. Позже Штольман догадался, что в Нине нашел отражение худших своих недостатков, которые она тонко подмечала и успешно взращивала.       Метания Нежинской прервал громкий стук. Лицо моментально разгладилось, а во взгляде появилась подкупающая окружающих трогательная беззащитность. Театральная сцена плачет по вам, Нина Аркадьевна, горькими слезами, ехидно подумал Штольман. Женщина открыла дверь и на пороге Яков увидел высокого светловолосого пожилого человека в дорогом костюме и с кожаным чемоданчиком в руке. Припозднившийся гость оказался незнаком Штольману.       - Ах, Илья Павлович, какое счастье, что вы отдыхаете в здешних краях и смогли зайти! Моя подруга княгиня Дмитриевская до сих пор благодарна за сына. Если б не вы, мальчик бы умер!       Ни историю, ни персонажей Штольман не вспомнил, но с любопытством слушал разговор. Похоже, речь шла о Петербургских делах, и поздний визитер скорее имеет отношение к медицине, чем к политическим интригам.       - Нина Аркадьевна, я не мог отказать столь чудесной просительнице! – улыбнулся мужчина и прижался губами к протянутой надушенной ладони, - ведите к пациенту!       Нина торопливо прошла в спальню, и посетитель не мешкая последовал за ней. Происходящее заинтриговало Штольмана, и он присоединился к компании.       В комнате царил густой полумрак, поэтому Яков не сразу разобрал, кто лежит среди многочисленных белоснежных кружевных подушек, а когда понял, оцепенел от потрясения.       - Мой муж полицейский, - с дрожью в голосе объявила Нина, прикладывая тонкий батистовый платочек к увлажнившимся глазам, - у него такая опасная работа! Знали бы вы, как я переживаю за него! И не зря! Несколько дней назад неизвестный бандит ударил его по голове, и с тех пор он не приходит в себя. А мы находимся в такой ужасной провинции! Здесь нет нормальной больницы, опытных докторов и хороших лекарств.       Прозрачные слезы покатились по красивому лицу, и Илья Павлович сочувственно похлопал женщину по плечу.       - Ну что вы, душенька, не расстраиваетесь! Посмотрим вашего супруга, подлечим и вернем здорового.       - Лучше добейте, - бесцветным тоном предложил Штольман, холодея от перспективы навсегда связать жизнь с Ниной. Он стоял в стороне, с непроходящим изумлением по очереди разглядывая собственное неподвижное тело, хлопочущую жену и светило столичной медицины.       Вежливо, но решительно врач отодвинул Нину и приступил к осмотру.       - Да, шишка у него большая, - Нежинская приглушённо всхлипнула при этих словах, - но температуры нет – это хорошо.       Пока Илья Павлович проводил необходимые манипуляции, Штольман старательно припоминал события. От расстроенной Нины он отправился в бордель, потом следил за мадам де Бо, и в это время получил сильный удар. Ход размышлений прервал вопрос Нины.       - А можно ли его перевозить? – в ответ Илья Павлович отрицательно покачал головой, и в голосе Нины появились настойчивые нотки, - ну какое лечение мы найдем здесь?       - Александр Францович меня вполне бы устроил! – вставил Штольман.       - Не советую. Подождите пару дней, ваш муж крепкий мужчина, придет в себя, тогда и поедите.       Нина жалобно запричитала, но Штольман отвлекся и перестал слушать. Нужно действовать, пока Нина не увезла его куда подальше. Возможность очнуться в компании бывшей любовницы на полпути в столицу или целебные воды внушала ужас. Придется просить помощи у Анны Викторовны. Штольману оставалось надеяться, что радость барышни от его внезапного возвращения в мир живых превысит злорадство.