Сборник «С примесью любви»

Оглядываю весь лагерь, нахожу его, смотрю влюблённо. Он ловит мой взгляд, улыбается, машет рукой. Подбегает ближе к моим ящикам, где я болтаю ногами. — Эй, ты чего там? — смотрит вверх, щурит глаза. — Прыгай, я словлю. Дурак, ничего ты не понимаешь. Только слепой не заметит. Почему ты ничего не видишь? Прыгаю, он ловит меня на руки, держит крепко, смотрит, улыбается. Вдруг начинает кружить, напевая какую-то песню. — Эй, эй! — кричу на него, царапаю за шею, толкаюсь, но не отпускает. — Родя, дурак! Отпусти… Натыкаемся на директрису. Та стоит «руки в боки», смотрит на нас из-под толстых стёкол очков. Вероятно, гневается. — Родион, прекратите немедленно! — пищит она своим высоким голоском, топает ножкой. Ростом со мной, поэтому Родя для неё как эти самые коробки. — Да ладно, ладно, Марина Фёдоровна, это же просто шутка, — примиряется парень, ставит меня на землю и не забывает напоследок провести ладонью по спине, едва задрать футболку, коснуться пальцами оголённой кожи. Стою в ступоре и только об этом и могу думать. Не слышу как Маринка отругивает друга и поручает нам обоим что-то по кухне. — Стоп, стоп! Почему это мы вдвоём?! Я же ничего не сделал… — но меня уже тянули на кухню. Как взял за руку, так и довёл. Попутно встретили компанию друзей, но прошли мимо, даже не глянув. Хотя я напоследок помахал рукой, и только Оля всё понимала, потому что только она знает всю правду. Помогали по кухне, готовили столы к ужину, разносили еду. Он постоянно забирал у меня тарелки, относил их за меня. Вскоре я вообще ушёл внутрь, заваривал чай, но и там он появился. Отправил вновь в зал, расставлять приборы, потому что, видите ли, могу обжечься. Злюсь, конечно, но как только выхожу за дверь, оседаю на пол и улыбка не спадает с моего лица. За ужином друзья действительно расспрашивает об этом инциденте. — Просто я люблю его, — говорил Родя на все вопросы, почему он так себя ведёт. Новенькие поначалу удивлялись, но потом смотрели с жалостью на него. А на меня — как на говно. Да, лучше так… Наверное, никогда я не смогу сказать ему того же. Тогда ему будет грозить опасность, но это последнее, чего я хочу. Ухаживает за мной, чуть ли рот не протирает, хотя порывался. Доводит до комнаты и уходит молча. Остаюсь в комнате один. Сердце щемит, сжимаю одежду, кожу, пытаясь добраться до него и заткнуть. Иду на дискотеку. Не танцую, сажусь на лавочку, смотрю на звёзды, слушаю музыку. Замечаю на поле миленькую одинокую девушку. Та не обращает ни на кого вокруг внимание, танцует в своё удовольствие, красивая, маленькая. Примерно такую родители и хотят видеть рядом со мной, чтобы проблем не создавали на их голову. Порой думаю, лучше им вообще избавиться от меня. — Что такое? — знакомый голос сзади. Садится на корточки перед лавочкой, складывает на неё руки, кладёт на них голову, поворачивает её, смотрит на меня. Красивый… — Ничего, — отвожу взгляд, девушка ещё на месте. Песня сменяется, всеми любимый медляк. — А, — разочарованный выдох рядом. — Понравилась? — улыбается, опять смотрим друг на друга. Хочу кричать! — Не знаю, — голос спокойный, размеренный. Он смотрит на неё, а я на него. Хочу протянуть руку, прикоснуться к его лицу, провести ногтём от щеки до подбородка, оставить красный след, потом целовать его… Неужели он не может догадаться? Не видит этой нежности в моих глазах? Вдруг подскакивает на ноги. Идёт к девушке, приглашает её на танец. Обнимает её, опускает голову на её плечо, наверняка что-то говорит, шепчет. Наверняка поглаживает голую спину, прямо как со мной сегодня… У меня глаза на мокром месте. Когда замечаю это, вытираю их, пытаюсь отвлечься, но они прямо передо мной, словно дразнят. Прощаются. Идёт ко мне, слегка улыбается. Садится на то же место, кладёт голову на одну руку, теперь только на меня смотрит. Никуда в сторону. — И что это было? — пытаюсь спросить как можно более равнодушно. — Да так, на всякий случай, — отмахивается. — Не ревнуй. Я просто хотел, чтобы она не влюблялась в тебя. — Ага, зато теперь она точно влюбилась в тебя. — Надеюсь, не уведёт тебя у меня. — Это смешно. — Не делай мне больно. — Но ей ты понравился, — напоминаю, чтобы понял, что я имею в виду. Но он дурак! — И что? Я не говорил, что против, — больно, очень больно когда он так говорит. — Всё равно она мне не нравится и не понравится. Я только тебя люблю. Отворачиваю голову, не показываю слёзы. Потом вовсе встаю и хочу уйти. Идёт за мной. Тогда уходим подальше, к домикам. Там музыка потише, слышен любой шёпот. За всё это время он ни разу не сделал того, что мне не понравилось бы. Ни разу не прикоснулся без моего разрешения, не пытался навредить. Только за это уже нужно пожалеть его. — Давай, — выдыхаю и делаю паузу. Эта идея мне всё ещё кажется безумной. — Когда мы вернёмся, ты всё забудешь. Всё, что было здесь, просто сон. Хорошо? Смотрит на меня непонимающе. Милый мой… — Раз ты уже не отстанешь… — вздыхаю. Смотрю на его грустные глаза, наверняка думает, что скажу что-то плохое. — Нет, Родя, нет, — подхожу к нему, беру за руку. — Ты только не беспокойся, хорошо? — смотрю в его глаза. Родные, любящие. — Осталось немного, но давай мы это время проведём вместе? Молчит, не перебивает. — Родя, ты нравишься мне! Так сильно, что я готов наплевать на всё. Я люблю тебя! — кажется, оба снова начинаем дышать. — Так сильно, ты даже не представляешь. Всё это время… Родя, прости меня, прости… — пытаюсь не плакать. — Но… Когда мы вернёмся… — Я понял, — выдыхает парень, подходит ко мне и берёт на руки. Прямо как днём начинает кружить, улыбается, смеётся. Целую его, а он не отпускает. Ещё немного. Ещё чуть-чуть.