Воспоминания о моих чувствах

      Капитан. Хотелось бы мне знать, на что надеется Луффи в конце этого плаванья. Ах, точно же. Он ведь кричит об этом на каждом шагу: стать Королём пиратов. Что означают эти слова? Найти затерянный остров Рафтель и узнать последнюю волю Роджера.       Очень забавно, но он не особо думает о последствиях. Узнает он что оставил Роджер и что дальше? Я много думал об этом до того, как мы приплыли на Сабаоди. Было действительно куча предпосылок на опасности за Красной горой, но нас это не особо волновало, за что мы и поплатились. Необдуманные действия привели к тому, что мы оказались вдали друг от друга и только чудо нам помогло воссоединиться вновь через два года. Просто... Что? Передал всё через газету? А если правительство не позволило бы выпустить такую новость? Пришёл почтить память умерших пиратов, разве это не подрывает всемирные устои, что судьба пирата - бесславная смерть.       Я всё чаще думаю о последствиях своего выбора. Мне всё грезится спокойная старость и смерть в кругу друзей, а может и семьи. По мне не скажешь, однако я действительно хочу любить и быть любимым.       Все эти краткие сновидения исчезают, как только я осознаю, что иду бок о бок с Луффи. Этот малец достигнет своей цели, не сомневаюсь. А мне достанется гордое звание сильнейшего мечника. Такие заслуги нельзя получить просто так, мы каждый день рискуем жизнью, иногда смерть так близко пролетает мимо нас, что становится страшно идти дальше в бой.       Действительно ли я готов умереть за его мечту? Сам задаюсь этим вопросом, что для меня теперь важнее: моё собственное обещание или Луффи. По правде говоря я не вижу другого пути, как стать Величайшим вместе с ним. Сейчас, в спокойной ситуации я рассуждаю вполне себе адекватно, но стоит только оказаться на волоске от провала, от самой смерти, так я сразу же лезу в эти костлявые руки. Это моё подсознание так себя проявляет? Очередная удача, что не закопан в земле, либо расшинкован в бою. Как-то даже про себя смеюсь, мол... Верный пёс Мугивары.       Всё же я не просто так отдаю всего себя ему, он постоянно доказывает, что достоин своей мечты, что дорожит нашей командой. В обратном случае я бы просто развернулся и ушёл, но Луффи так и держит меня приваренным к нашему кораблю. Не жалуюсь, просто действительно люблю его и нашу команду.       Это совсем и совсем не простая любовь, мы тесно связанны кровью и слезами, мы слишком много пережили вместе, чтобы разойтись, либо забыть друг друга.       Видится мне будущее, где нам приходится расстаться, где повторяется судьба Роджера и его великолепной команды. Будет ли так с нами? Когда-то ведь и нашему приключению придёт конец, все мы умрём. Кто как - в этом вопрос. (Нюанс, почему-то мне никак не приходит в голову смерть Брука, но спрашивать его не буду, не знаю, что он чувствует, всё-таки пережить собственную реальную смерть - это опыт единственный на всей планете. Страшный опыт.)       Луффи - радость, Луффи - любовь, Луффи - друг, товарищ. Такие вот первые ассоциации возникают при воспоминаниях с ним. Так же... Луффи - превозмогание, Луффи - дикость, Луффи - стремление. Вторые ассоциации я бы объединил в группу - мечта. Луффи - незрелость, Луффи - инфантильность, Луффи - дурак... Понятно.       Я не могу серьёзно думать об идеалах Луффи, это просто невыносимо. Однако все эти идеалы реальны и намного выше, чем у нас всех в команде. Я действительно уважаю его и его цели, но не тогда, когда он поскользнувшись летит за борт, либо получает от Нами за какие-нибудь тупости. Как он может совмещать в себе всё это?       Люблю тёплые вечера на корабле, когда мы вместе собираемся просто поиграть, поразговаривать, (тихонько выпивать). Тогда я смотрю на тебя и по-немногу влюбляюсь. Сколько же таких вечеров прошло? Бесконечно много. Бесконечно много я и влюблён.       Что же во мне больше уважения или любви? Я предпочту не отвечать. Плохой-плохой вопрос.       Почему-то ты мне кажешься совсем недосягаемым. Солнце. Вроде и далеко, вроде и совсем близко, буквально сидишь напротив меня за кухонным столом.       Моя влюблённость совсем не к месту... Да и я не воспринимаю Луффи как своего спутника жизни. Он ведь как ребёнок, совсем наивный и... Я бы нашёл много оправданий, но это самое очевидное.       Хотел бы ты разделять свою удивительную жизнь только со мной? Я боюсь спросить это у него. Я боюсь присвоить себе общее, ведь... Без нашего солнца никто не выживет на этом корабле. Все эти люди были избранны спонтанно, даже я. Теперь мы близки как никто другой на Гранд Лайн. И нас нельзя разделять... У нас нельзя отнять Луффи.       Вспылил ли я, если бы... К примеру Нами, решила забрать Луффи себе? Страшно признаться, но естественно я был бы против. Я так же как и все в команде имеем право на нашего капитана. Имею ли я больше привелегий как его самый первый накама? Нет, наверняка нет.       Кроме отказа команды я боюсь отказа Луффи. Вряд ли он вообще поймёт, что от него хотят. Луффи самый свободный человек, которого я встречал за всю свою жизнь, он ни за что не остановится на одном мне. Может быть, когда мы станем лет на десять старше я и предложу ему свои чувства. Ответит он или нет, думаю будет плевать. Я ни на что не надеюсь. У меня нет права надеяться.       Я оставлю эти мысли при себе. Пускай остануться до лучших времён.       Мой самый ответсвенный момент в этом путешествии все-таки был на Триллер-Барке. Мы были совсем не готовы к появлению второго шичибукая. А кто был бы готов на нашем месте? Наши силы на нуле, а появляется противник, который скорее всего превосходит прошлого. Как вспомню: та самая беспомощность течёт кровью по моему телу, а я стою на коленях и молю не убивать Луффи. Было просто дико страшно, за себя, за команду и нашего бравого капитана, который в тот момент лежал без сознания.       Кто такой на самом деле Бартоломью Кума? Бывший пират? Наёмник правительства? Не то, чтобы это много изменило в тот момент. Эта ужасающая грань между мной и Луффи... Я рад, что смог выжить. Я действительно рад, буквально капли не хватило, чтобы убить меня. Кроме собственной усталости принять боль Луффи было сильно необдуманно. Хотя выбора больше не было.       От чего-то мне хорошо на душе, что об этом никто не знает. Кроме Санджи конечно же, но он может строить лишь догадки. Именно я смог пожертвовать собой, а не кто-то другой из команды. Это льстит. Я бы не простил себя, если бы это сделал кто-то другой. Кто-то другой точно бы погиб ко всему прочему.       На самом ли деле я готов умереть, ради мечты своего капитана?       Готов ли я рассказать команде, что на самом деле произошло тогда после битвы с Генко Морией?       Когда подарю ему свои чувства, тогда и расскажу. Надеюсь мы умрём до тех времён...