Regression | Регрессия

Среда, 29 октября 2014 года — Драко — Что этот несчастный кусок пергамента тебе сделал? Гермиона тем не менее не расслышала шутки Драко и продолжила яростно строчить. Как он понял из её бормотания, Кормак снова провалил облаву из-за неспособности правильно следовать её указаниям. Потратив несколько часов на расшифровку письма, которое удалось перехватить Маклаггену, она выяснила, что торговец использует кровь мантикоры для укрепления доспехов. Гермиона специально заранее предупредила Кормака, что следующая сделка состоится в одиннадцать часов утра, но каким-то образом этот пустоголовый идиот явился в час дня. Его преступник в очередной раз успел смыться. — Мерлиновы панталоны, чёртов пятиног мог бы руководствоваться указаниями лучше, чем он. Мне нужно поговорить с Гарри... — Грейнджер. — Ему действительно следует запретить Маклаггену браться за любые другие рунические дела, если он не собирается меня слушать... — Грейнджер... — Нет, я серьёзно! Одиннадцать и один — два совершенно разных числа! Годрик упаси, если он обратит внимание на мою информацию. Если бы только он не был так занят, пялясь на мой... — ГРЕЙНДЖЕР. Она вскинула голову и смахнула прядь волос с глаз. — Прости, — ответила она смущённо. — Что ты говорил? — Уже полпервого. Ты готова к обеду? Гермиона повернула голову и посмотрела на часы над дверью. — О, чёрт. Похоже, что всё-таки я покупаю обед. За неделю до этого Драко заключил с Гермионой пари, что если Кормаку удастся поймать преступника, то Малфой угостит её обедом. Она сразу же согласилась. Пытаясь обеспечить себе победу, она послала Кормаку несколько записок, а затем провела с ним две встречи тет-а-тет, во время которых заставила его повторить её указания. Вчера она расхаживала по их кабинету, убеждённая в том, что поймала снитч, когда в дверь вдруг ворвался Маклагген, требуя объяснить, почему его торговец не явился. Драко был уверен, что вопли возмущения Гермионы слышны даже на десятом уровне. Это оказалось самое лёгкое пари, которое он выиграл за последнее время. Драко усмехнулся при этой мысли и встал, чтобы взять свою мантию с вешалки для верхней одежды, стоящей за его столом. Гермиона же встала сбоку от своего стола, застёгивала мантию и наблюдала за его движениями. — Почему мантии отдела должны быть оливковыми? Такой унылый цвет, — пробурчал Драко, застёгивая отворот под шеей. — Говорит человек, в гардеробе которого есть лишь чёрное и белое, — фыркнула Гермиона, отвернувшись от него, чтобы собрать разбросанные на столе вещи. Малфой не мог не позабавиться, наблюдая за тем, как она укладывает различные документы и пергаменты в сумку. — Я ношу одежду других цветов. — Каких же? Серого? — фыркнула она, спросив через плечо. — Я надевал синие джинсы, — ухмыльнулся Драко. Подойдя к Гермионе, Малфой осторожно поправил воротник её мантии, не забыв при этом едва ощутимо погладить её шею подушечками пальцев. Когда он слегка прижался к Грейнджер, то почувствовал, как она замерла, прекратив неистово наводить порядок на столе. Малфой слегка наклонился, едва коснулся губами раковины её уха и прошептал: — Или ты забыла? Дыхание Гермионы сбилось, и он наслаждался тем, как утончённо она выгнулась. Он отступил назад и повернулся, чтобы придержать дверь. — После тебя, Грейнджер. Пока напарники шли к лифтам, Драко размышлял о смене настроения в офисе. Давно прошли времена язвительных укоризненных взглядов. Отношение коллег-авроров теперь варьировалось от радушного до дружелюбного, и с каждым днём они, казалось, были всё более склонны принимать присутствие Драко. Успешная облава и принятие со стороны Золотой девочки, безусловно, изменили ситуацию. Положив руку на поясницу Гермионы, Драко аккуратно проводил её к лифтам. Пока они стояли в комфортной тишине, он чувствовал, как на её лице появляется ухмылка. Малфой провёл последние несколько дней, вспоминая их вечер в «Фостерз». Каждая деталь, от её прошлого с Уизелом и до наложения Обливиэйта на родителей, была им проанализирована и уложена в паззл, которым была Гермиона Грейнджер. Тем фрагментом информации, к которому он постоянно возвращался, было её заявление о том, каким бы она хотела видеть своё будущее. — Думаю, в конце концов, да. Если я что-то и вынесла из предыдущих романов, так это следующее: мне нужен партнёр, кто-то, с кем я смогла бы разделить жизнь, кто-то, кто обогатил бы мою жизнь, кто-то, кто разжёг бы в моей душе настоящий пыл. Я отказываюсь, чтобы ещё когда-либо кто-то, кому угрожают мои амбиции, служил мне помехой. Если я выйду замуж, то за человека, которого выберу сама, а не потому, что на меня давят, дабы оправдать ожидания других. Если я свяжу свою магию с магией мужа, это будет на моих условиях. Драко твердил про себя эти же слова, когда сжигал своё соглашение о помолвке. С каждым разделённым с Гермионой разговором и моментом ему всё больше хотелось проводить с ней время и вне стен Министерства. К счастью, в начале недели Грегори написал письмо, пригласив его и Гермиону на ужин. «Малфой, В среду мы с Молли собираемся поужинать в каком-то шикарном ресторане на Косой аллее. Она умирает от желания познакомиться с тобой после фиаско у Ноттов. Я знаю, что ты не настолько смел, чтобы пригласить Грейнджер на нормальное свидание, так что вот тебе повод. Может быть, в этот раз ты действительно сможешь поцеловать её. Грег». Лифт звякнул, и коллеги вышли на уровне кафетерия. Потолок был похож на потолок Большого зала Хогвартса, зачарованный так, чтобы соответствовать погоде снаружи. Сегодня он отбрасывал тусклые тени на зал, придавая мягкий зелёный оттенок изумрудному полу. Пока они шли к концу очереди, по помещению эхом разносились тихие разговоры о планах на выходные и споры о различных законодательных актах. Гермиона теребила один локон, накручивая и раскручивая его вокруг пальца. — Прости, что я сегодня в таком плохом настроении. Она казалась взвинченной. В самом начале их сотрудничества Драко понял, что испытывающая стресс Гермиона Грейнджер выплёскивает своё недовольство наружу. К счастью, он научился различать, вызван ли её гнев общим недовольством или же совершённым им преступлением. Ох уж эти способы, которыми я мог бы смягчить её разочарование. Отогнав эту мысль, Малфой с любопытством посмотрел на Гермиону. — Это из-за того, что Маклагген провалил дело? — Наверное, в какой-то степени, но это лишь малая часть. Ты читал информационный бюллетень Министерства за прошлую неделю? — Она взяла салат из рукколы и тыквенный сок. Драко взял то же самое, одновременно пытаясь вспомнить, действительно ли читал бюллетень или просто выбросил тот вместе с остальной нежелательной почтой? — Похоже, я его пропустил. — Сдаётся мне, что твоя мусорка скажет иначе, — закатила глаза Гермиона и заплатила сиклями за оба обеда. — Обычное нытьё, что и всегда. «Жертвуйте средства в Святого Мунго, жертвуйте в фонд Министерства, жертвуйте в Хогвартс» и так далее. Меня поражает, что Министерство до сих пор умудряется не выполнять свои этические обязательства по информированию нас о том, как расходуются наши деньги. — Она села за стол, откинув волосы за плечо. — Если бы они рассказывали тебе, куда идёт твоё золото, то несли бы ответственность за то, что часть его может пропасть. — Ты прав. Коррупция кажется бесконечной. Можно было подумать, что после двух магических войн из-за предрассудков правительство попытается издать больше законов, чтобы защитить избирателей. Но всё та же власть по-прежнему находится в одних и тех же семейных карманах. Только чистокровные или полукровки занимают места в Визенгамоте, изучение магглов по-прежнему не является обязательным в основной программе обучения в Хогвартсе, не говоря уже о том, что учебный план сильно устарел, а разумные существа по-прежнему преследуются! Ты знал, что Тедди Люпин провёл лето перед седьмым курсом в Визенгамоте, ходатайствуя о предоставлении оборотням прав на усыновление? Он работал с Эрни, подготовил законопроект, присутствовал на обсуждении, а потом, — костяшки её пальцев побелели, когда она схватила вилку, — новый глава отдела, Адриан Пьюси, — выплюнула она его имя с таким ядом, — заблокировал предложение и снял его со слушаний в ежегодной комиссии Визенгамота. Можешь в это поверить?! Драко мог. Он размышлял о том, что слышал, как его бывшие одноклассники открыто обсуждали планы Адриана в ОРМПК, специально направленные на дискриминацию оборотней. — Они люди, Малфой. Они заслуживают тех же прав, что и мы с тобой. Я также узнала от Тедди, что Адриан попросил его прекратить волонтёрскую деятельность в их отделении для оборотней. Тедди всегда был активным. Он ежемесячно пишет в отдел, даже во время учебного года. Когда он был там в последний раз, то услышал, что они могут прекратить программу бесплатного предоставления волчьего противоядия. Представляешь, какой ущерб это может нанести?! — Послужит этим монстрам на пользу. Драко резко обернулся и увидел с издёвкой смотрящую на них Парвати Патил. По возвращении в Лондон он пересекался с ней лишь однажды, но бывшая гриффиндорка по-прежнему держалась с надменностью, готовой посоперничать с надменностью Пэнси. В школе Драко всегда считал её довольно симпатичной, но когда она открыла рот, вспомнил, почему никогда не пытался встречаться с ней. Она перекинула длинную косу через плечо и поправила пурпурную мантию. — Парвати, извини, если я ослышалась, но ты только что сказала: «Послужит этим монстрам на пользу»? — Оборотни угрожают нашему обществу. Им нужно больше ограничений, а не родительские права. Адриан наконец-то берёт ОРМПК под контроль после того, как Эрни загнал его в тупик. — Как ты можешь так говорить, когда профессор Люпин погиб за тебя? Вот дерьмо... — Люпин был исключением. Большинство же оборотней — одичавшие животные. Ты забыла, как Сивый зверски убил Лаванду, или просто намеренно игнорируешь её смерть, потому что Рон выбрал её, а не тебя? Когда Гермиона сузила глаза на Парвати, в её янтарных радужках засверкали искорки. Встав, чтобы быть лицом к лицу с ведьмой, и уперев о бёдра в решительном жесте руки, она, казалось, приценивалась к бывшей однокурснице. Драко прикусил костяшки пальцев, чтобы удержаться от смеха. Он знал, что что бы ни вырвалось из уст Гермионы, это не будет вежливым. — Я уверена, что, будучи привилегированной чистокровной, ты даже не можешь себе представить, каково это — быть изгнанной обществом, — несмотря на то, что Гермиона была ниже Парвати, она всё же умудрялась смотреть на ведьму свысока, — или считаться монстром, просто пятном на девственно чистом пергаменте общества. Это сродни тому, как магглорождённые обвиняют абсолютно всех чистокровных в грехах Волан-де-Морта. Оборотни — те же ведьмы и волшебники, заражённые против своей воли. Отмена программы волчьего противоядия ухудшит качество их жизни и повысит уровень заражения среди тех, кому посчастливилось остаться незатронутыми. Ты просто игнорируешь тот факт, что они потеряют контроль над последней частичкой человечности, или же намеренно забываешь о нём, потому что слишком занята выёбыванием Блейза Забини глазами? Драко заметил движение, когда Парвати сжала руку в кулак, и переместился, встав за Гермионой на случай, если понадобится быстро вмешаться. — Как. Ты. Смеешь. Блейз привнесёт необходимые изменения в наше общество, избавляя нас от тех, кто намерен причинить вред, — Парвати шагнула к Гермионе, продолжая: — И знаешь, что? У Блейза есть мой голос, и я буду призывать весь Отдел тайн поддержать его кампанию. Гермиона нахмурилась ещё больше, и, когда собралась двинуться вперёд, Драко быстро встал между двумя ведьмами. — Патил, думаю, ты достаточно сказала. — Малфой, — задрала она нос кверху, — слышала, что ты вернулся. — Вернулся пару месяцев назад. — Похоже, ты неплохо устроился. — К чему ты клонишь, Патил? Её тёмные глаза метались от Гермионы к нему. — Да так, просто наблюдение. Наслаждайтесь остатком дня. Гермиона села обратно на стул, с раздражением скрестив руки на груди. Её челюсти были сжаты, и Драко заметил, как напрягаются мускулы её шеи. — Вот о чём я говорю, Малфой, — махнула она рукой в сторону удаляющейся Парвати. — Так много предвзятых людей. Мы, как общество, повторяем свои же ошибки, каждый раз ожидая другого результата, а его нет, и люди устают. Я считаю, что мы находимся на переломном этапе. Кто бы ни был избран весной, он будет определять наше правительство на долгие годы вперёд. Драко сцепил руки на столе. Она была права. Если Блейз преуспеет, то сможет манипулировать законодательством по своему усмотрению, а с деньгами Тео он мог бы подкупить весь Визенгамот. Ущерб, который он может нанести, будет необратимым и с далеко идущими последствиями. — Наш мир проповедует о необходимости равенства и перемен, но каких? В каком мире мы живём, если равенство означает принуждать людей жить как более низших существ? Что подразумевают перемены, когда они лишают людей права с любовью воспитывать детей? — Грейнджер, тебе стоит подумать о том, чтобы заняться чем-то другим, кроме работы на Поттера. Да, ты — ценный актив для ОМП, но ты могла бы сделать гораздо больше с законодательством. — Возможно, когда-нибудь Визегамот разрешит магглорождённым занимать места, но до тех пор я буду снимать защиту и переводить руны. — Она протянула руку и положила её на кисть Драко, мягко улыбнувшись. — И всё же спасибо. Я очень ценю твою поддержку. — Что ты делаешь сегодня вечером, Грейнджер? — Сегодня среда, верно? Планировала остаться дома и посмотреть пропущенную серию любимого сериала. А почему ты спрашиваешь? — Грег пригласил меня составить компанию ему и Молли на ужине в новом ресторане на Косой аллее, в пабе «Старейшина». Не хочешь присоединиться? Она ответила не колеблясь: — В котором часу мы должны встретиться?

***

Драко не должен был нервничать, но всё же, пока он ждал у входа в переполненный ресторан, теребя лацкан пиджака, то не мог не чувствовать себя будто первокурсником, ожидающим распределения. Он не впервые должен был встретиться с Гермионой в нерабочее время, и тем не менее это чувствовалось интимным. Да, к ним присоединятся Грегори и Молли, но всё же именно он пригласил её. — Эй, придурок! Тебе обязательно всегда носить костюм? Драко повернулся и увидел направляющегося к нему Грегори, который крепко сжимал руку Молли Ропер. Он не очень хорошо помнил эту рыженькую со школы, только то, что она была магглорождённой и лучшей подругой Джинни Уизли. Грегори и Молли радостно улыбались, когда подходили к Драко. Он тут же почувствовал себя виноватым за ревность, пронёсшуюся в голове. — Только потому, что я чертовски хорошо в нём выгляжу, — подмигнул он в ответ, игриво поправляя рукава пиджака. — Рада познакомиться с тобой, Драко. Грег так много рассказывал о тебе, — ярко улыбнулась Молли, протянув руку, и Малфой взял ту, оставляя лёгкий поцелуй на её костяшках. — Осторожно, Малфой. А то я могу подумать, что ты пытаешься к ней клеиться. — То, что ты забыл о манерах, не означает, что то же самое сделал я. — Надеюсь, я не опоздала, — раздался голос позади Драко. Малфой мельком заметил ухмылку Гойла и повернулся, чтобы поприветствовать Гермиону. Она выглядела ослепительно. Волосы были уложены в низкую причёску у основания шеи. На ней было сливовое платье-халтер и серая шаль, свободно накинутая на плечи. Драко удалось разглядеть россыпь веснушек на плече, с которого сползла ткань. Платье облегало талию и расходилось чуть ниже колен. В голове Малфоя пронеслись картинки того, как бы оно смотрелось на полу его спальни. В горле пересохло и он попытался проглотить медленно растущее желание. — Рад, что ты смогла прийти на наш праздничный вечер, Грейнджер, — воскликнул Грегори. — Праздничный? — спросила она, приподняв бровь, когда заглянула Драко через плечо и с любопытством уставилась на его друга. Драко повернулся, одарив Гойла не менее пытливым взглядом. — Что ты имеешь в виду под праздничным? Грегори посмотрел на Молли, которая одобрительно улыбнулась. Он поднял их соединённые руки, демонстрируя кольцо с большим изумрудом на её тонком пальце. — Мы тайно поженились! — широкая улыбка Гойла была едва заметна из-за тёмной бороды, но радость на лице старинного друга была неоспорима. Драко услышал, как Гермиона издала небольшой визг, а сам быстро вернул себе самообладание, когда шок от признания товарища схлынул. — Что ж, поздравления действительно уместны. Хотя я очень разочарован, что меня не пригласили. — Вы приглашены на афтепати, что гораздо лучше. А теперь пойдёмте. Дамы, наверное, уже замёрзли. Драко протянул Гермионе руку, которую она с улыбкой приняла. Несмотря на убогое название ресторана, было очевидно, что это самое роскошное заведение Косой аллеи. Он был тускло освещён, на стенах висели красные бархатные гобелены, а тёмный потолок украшали плавающие свечи. Официантки, одетые в официальные рабочие мантии, пробирались между гостями, в то время как бутылки с вином проплывали мимо их голов. Грегори подошёл к стойке администратора. — Гойл, столик на четверых. Темноволосая ведьма хмуро посмотрела на него поверх очков в роговой оправе. Под её пристальным взглядом Драко начал вертеть перстень на пальце, пока её глаза метались то к Грегори, то к нему самому. Даже не взглянув на список бронирований, ведьма ответила: — Прошу прощения, но я не вижу никакой брони на фамилию Гойл. — Какие-то проблемы, мэм? — спросила Молли, шагнув к мужу. Грегори неоднократно предупреждал Драко, что Молли вспыльчивая: её характер похож на нрав соплохвоста, а гордость соперничает с гордостью гиппогрифа. Явно недовольная администратор подняла глаза на Молли: — Нет никакой брони на имя Гойл, мэм. Я могла бы посоветовать вам «Дырявый котёл». Он прямо по улице и, возможно, более подходит... — Наш столик ещё не готов? — прервала её Гермиона, встав рядом с Молли. — О, мисс Грейнджер! Я не заметила вас за этими... — голос администратора оборвался, когда она посмотрела на спутников Гермионы. — В любом случае, добро пожаловать в паб «Старейшина». Вы резервировали столик? — спросила она, блуждая глазами по пергаменту. Плечи Гермионы напряглись, и она презрительно сузила глаза. — Вообще-то, да. Думаю, на фамилию Гойл. Администратор замерла и заметно побледнела от этих слов. — Ах, только что нашла. Столик для Гойла на четверых. Сюда, пожалуйста. — По взмаху её руки меню поплыли за ними, пока она провожала гостей через ресторан. Четвёрка расположилась в небольшой кабинке, примостившейся в дальнем углу заведения. Драко был рад, что они находятся вне поля зрения большинства посетителей ресторана, так как он не был бы в восторге от того, что завтра о нём могут написать на первых полосах газет. Грегори поблагодарил официанта, подавшего им четыре бокала «Блаженной шипучки», чтобы они потягивали напиток, пока просматривали меню. Изучая блюда, у Гойла потекли слюнки при виде отбивных из ягнёнка, приправленных розмарином, со спаржей на гриле. — Итак, Грейнджер, что пришлось сделать Малфою, чтобы убедить тебя присоединиться к нам сегодня вечером? — Драко бросил на Грегори пристальный взгляд, делая глоток пузырящегося напитка. Он не хотел, чтобы их вечер начинался именно так. — После отвратительного обеда в кафетерии, которым я сегодня его угостила, думаю, это может быть его способ показать мне, как на самом деле выглядит приемлемая еда, — озорно усмехнулась Гермиона. — Кроме того, Гарри упоминал, что это замечательное заведение. Он был здесь с семьёй, чтобы отпраздновать распределение Джеймса. С тех пор я хотела сходить. — Ты не ходила вместе с ними? Драко поспешно пнул друга под их маленьким столиком. Он не хотел поднимать тему Поттера или Уизли. — Чёрт возьми, приятель. За каким хреном ты это сделал? Гермиона изобразила вежливую улыбку. — Всё в порядке, Малфой. В настоящее время я не особо участвую в жизни Поттеров, поэтому и не ходила. — Тогда давайте сменим тему, — вмешалась Молли. — Гермиона, мы мало общались со школьных времён. Как ты поживаешь? Всё ещё колесишь по Британии, спасая всех нас от тёмных волшебников? Гермиона фыркнула. — Конечно, мне больше не приходится разбивать платочный лагерь в лесу, но работа в ОМП продолжает предоставлять мне возможности для задержания таких волшебников. Руки довольно заняты. Чем ты занимаешься после Хогвартса? — Я работаю во «Флориш и Блоттс» представителем по связям с авторами. Переписываюсь со многими зарубежными ведьмами и волшебниками, что замечательно, потому что я могу работать из дома. — Глаза Драко переместились на руку Молли, которая легла на предплечье Грегори. Бриллианты на её пальце блестели в тусклом свете ресторана. — Это объясняет, почему я никогда не видела тебя, когда ходила туда за покупками, — засмеялась Гермиона, закрывая меню и откладывая его в сторону, чтобы выпить. — Молли, думаю, у тебя может быть работа мечты Грейнджер. Хотя я бы очень не хотел уступать её книжному магазину. Гермиона пихнула ногу Драко коленом, а затем позволила ему упереться в его бедро. Малфой не мог отрицать тепло, которое расцвело в груди от этого игривого жеста. — Они не нанимают никого, так что тебе не о чем беспокоиться, Драко. — Глаза Молли с задорным осознанием блеснули, когда она обвела пару оценивающим взглядом. — Моя работа на самом деле является причиной, по которой мы с Грегом впервые пересеклись. Моя милая старенькая сова умерла, и мне пришлось пойти в «Волшебный зверинец», где я и познакомилась с пустоголовым идиотом, которого теперь называю мужем. — Куда Грег повезёт тебя на медовый месяц? — спросил Драко, делая очередной глоток из бокала. Свойства «Блаженной шипучки» начали действовать. Он чувствовал себя лёгким, весёлым и гораздо более расслабленным, чем на протяжении всей недели. — О, мы едем в Париж! Разве не романтично? — ответила Молли с мечтательным выражением в глазах. — Гойл, я удивлён, что в тебе это есть. — Ты такой придурок. Неужели ты думаешь, что я не стал бы её баловать? — съехидничал Грегори. Прежде чем Драко успел ответить, вернулся их официант, чтобы принять заказ. Малфой выбрал баранину, Гермиона остановилась на лососе на гриле, Грегори был предсказуем, выбрав стейк с картофелем, а Молли предпочла томатный суп-пюре. Заметив, что все уже допили аперитив, Драко заказал бутылку бордо «Шато Бейшевель Сен-Жюльен» 2008 года. Когда официант удалился, Гермиона заговорила первой: — Я люблю Париж, Молли. Вы остановитесь в маггловском или волшебном квартале? — И там, и там! Наш отель находится в маггловском Париже, потому что мне нужен телевизор. Сейчас идёт новый сезон «Острых козырьков», и я не могу его пропустить. А в течение дня мы будем исследовать волшебные районы. — О, обожаю это шоу! Это ты приобщила к нему Гойла? — Вообще-то, он познакомил меня. — Взгляд Молли на мгновение переместился на Драко. — Похоже, предпочтения Малфоя в маггловской культуре очень сильно повлияли на Грега. — Она наклонилась и подарила мужу целомудренный поцелуй в щёку. Гермиона повернулась и в неверии посмотрела на Драко. — Ты смотришь телек и фанатеешь от «Острых козырьков»?! Почему ты мне не сказал?! Он непринуждённо пожал плечами. — Грейнджер, не сочти за оскорбление, но вымышленный сериал, особенно о бандитских разборках и насилии, не казался мне тем, что может тебя заинтересовать. — Тот период времени просто захватывающий, и исторический аспект очень хорошо проработан. О многом, касающемся послевоенного времени, можно поразмышлять. Мы с тобой могли бы обсуждать это уже целых несколько недель, Малфой! Ты видел серию за прошлую неделю? Это как раз то, что я планировала досмотреть сегодня вечером. Драко негромко рассмеялся. — Вообще-то нет. Был очень занят. Завтра мы сможем разобрать каждый эпизод, да? А сейчас я бы хотел побольше узнать о том, как Гойл будет околачиваться по всему Парижу, — снова переключил он внимание на Гойлов. — Ну, когда вы уезжаете? От обмена мнениями между Грейнджер и Малфоем в глазах Грегори плясало веселье. — В понедельник. Не хотели попасть в суматоху путешествия на Хэллоуин. — О, здравая мысль! — ответила Гермиона, делая глоток вина. — Мы с родителями довольно часто бывали в маггловском Париже в моей юности, но я никогда не была в его волшебной части. Полагаю, там очень красиво. — А куда вы ходили, когда ездили? — с любопытством спросила Молли. — Я никогда не была там, так что Грег обещал мне приключения. — Приключения на простынях и за их пределами, — многозначительно пошевелил бровями Гойл. Не сводя взгляда с Гермионы, Молли толкнула Грегори локтем в бок. Сумасбродные ведьмы и их острые локти, — подумал Драко. Его друг ехидно хмыкнул, потирая бок. — Сиськи Салазара, она ещё более темпераментная, чем чёртова венгерская хвосторога. Молли опасно ухмыльнулась. — Пожалуйста, не обращай внимания на моего мужа. Гермиона засияла. — Я никогда не забуду, как родители впервые повели меня в Лувр. Я вошла в галерею Аполлона и была настолько очарована витиеватой архитектурой, что родителям пришлось физически вытаскивать меня из здания. Если вы пойдёте, то рекомендую посмотреть Мону Лизу, Венеру Милосскую, и «Свободу, ведущую народ». Молли, я уверена, ты помнишь, насколько они важны для магглов? — О, ну конечно, — хихикнула Молли, сделав глоток напитка. — Почему я не удивлена, что любимое занятие Гермионы Грейнджер — посещение музея? — Наверное, я предсказуема, — сказала Гермиона с улыбкой. — В любом случае, это замечательное место для посещения. Кто-нибудь из вас говорит по-французски? — Не позволяй Грегори себя одурачить, но он действительно свободно говорит, — с гордостью ответила Молли. — Одна из единственных хороших вещей среди всего этого чистокровного дерьма, — ответил Гойл, закатывая глаза, и все четверо рассмеялись. — Репетиторство было чёртовой пыткой. Месье Туссен чуть не прикончил нас с Малфоем Авадой больше раз, чем я могу сосчитать. Драко наклонился, чтобы нежно прошептать Гермионе на ухо: — Le jardin de sculptures est ma galerie préférée. На короткую секунду Драко был готов поклясться, что её вид похож на что-то среднее между впечатлением и восхищением. Мысленная заметка: Грейнджер любит французский. — Грег, если Гермиона Грейнджер говорит, что мы должны сходить, значит, мы должны. — Конечно, дорогая. — Куда это мы идём, «дорогая»? Драко поднял глаза и увидел Тео и Пэнси Нотт, которые с насмешкой смотрели на них четверых. Рука Пэнси лежала на согнутой в локте руке Тео, его тёмно-синий костюм ярко контрастировал с её сверкающим серебряным платьем. Тёмные глаза Пэнси, казалось, сфокусировались на Молли, как у хищника, присматривающего себе жертву. Когда она заговорила, её красные губы ядовито искривились: — Грег, Драко, как приятно снова видеть вас обоих. Прошло уже несколько недель с тех пор, как вы были у нас. Мы уже начали думать, что вы о нас позабыли. — Паркс, — рявкнул Грегори, отодвигая Молли и убирая со стола их соединённые руки. Драко знал, что он пытается скрыть от посторонних глаз её обручальное кольцо, но боялся, что уже слишком поздно. Как много они услышали? — Вообще-то Нотт, — самодовольно поправила она, — через несколько недель мы планируем ещё один вечер, чтобы отпраздновать достижения Адриана в Министерстве. Драко почувствовал, как рядом ощетинилась Гермиона. — Скорее неудачи, — парировала она, сделав большой глоток вина. Когда Пэнси, наконец, отвлеклась от Грегори и Молли, в её глазах заплясала ярость. — Грейнджер, я слышала, что ты — новый напарник Драко. Надеюсь, сможешь держаться наравне с ним. — Вообще-то, Паркинсон, это у меня проблемы с Грейнджер. Не зря же она наш единственный специалист. — Вам что-то нужно или же у вас просто есть привычка приглашать себя куда-то, где вы нежелательные гости? — спросила Молли, её презрение к паре было очевидным. — Мы просто хотели поздороваться и поздравить вас со свадьбой, — проворковал с самодовольной улыбкой Тео, после чего вместе с Пэнси удалился за свой столик. — Ну, это, блядь, всё испортило, — провёл рукой по лицу Грегори. Он потянулся к Молли, взял её руку, поднёс ту к губам и осыпал поцелуями её пальцы. — Прости меня за этих кретинов. Я не знал, что они здесь будут. — Грегори, не извиняйся. Даже они не могут испортить наш день. — Тео и Пэнси так же вели себя на вечеринке? — Глаза Гермионы метались туда-сюда между двумя мужчинами. — Ну, я был занят тем, что пытался вырваться из лап Булстроуд, но как только мы пришли, Нотт, Паркс и Блейз тут же устроили Малфою засаду. — Мне жаль, что я никогда не расспрашивала о той ночи. Уверена, это было ужасно. Что они хотели обсудить с тобой? — Они очень хотят, чтобы Забини обошёл Перси Уизли в борьбе за пост старшего заместителя министра, и делают всё возможное, чтобы повлиять на каждый отдел Министерства, дабы гарантировать его победу. Упомянули, что Маклагген у них под каблуком. — Может быть, поэтому он продолжает проваливать все свои дела? — Нет, он просто чёртов идиот. Они сказали, что он наоборот делает недостаточно и надеялись, что я смогу повлиять на отдел для обеспечения поддержки Забини. — Погодите, — вмешалась Молли, — могут ли они стоять за вашими убийствами? — Её лицо, казалось, побледнело при упоминании о смерти. Как и Гермиона, она многое может потерять, если будет избран не тот человек. Драко бросил взгляд в бок на Гойла. Тот в ответ поднял руки вверх и губами сказал: «Не вини меня». — Я так не думаю. Может, они и амбициозны, но ещё в школе открыто отказывались принимать метку. Сомневаюсь, что их предрассудки лежат глубже, чем просто в плоскости идеологической ненависти. — Нам нужно более внимательно следить за кампанией Блейза, — добавила Гермиона. Драко видел, как в её голове задвигались шестерёнки, когда она начала переваривать новую информацию. — Что ж, приятель, похоже, через несколько недель мы отправимся на ещё одну вечеринку. — Похоже на то, — задумчиво ответил Драко, когда появился официант с их блюдами. Все четверо продолжили вести непринуждённую беседу, совместно решив пересказать друг другу истории времён Хогвартса до войны. — На третьем курсе Гарри пробрался в Хогсмид под мантией-невидимкой. Малфой, Гойл и Крэбб не давали нам с Рональдом пройти перед Визжащей хижиной. В итоге, Гарри разыграл их. Ты бы видела, как они удирали! — Откуда мне было знать, что этот кретин не был чёртовым скрытнем?! — Однажды ночью мы с Джинни украли веселящий корень из четвертой теплицы, мы курили его и кайфовали несколько часов. Закончилось всё тем, что мы заснули в нише рядом с Борисом Бестолковым, потому что совершенно точно не смогли бы успешно пробраться мимо Филча. Мы смеялись так, словно нас поразило хихикающее проклятие. — Однажды ночью мы с Крэббом застряли у спален, потому что вот этот вот отказался сказать нам пароль. Снейп нашёл нас утром, и мы получили неделю наказаний. — Я была убеждена, что вы трое открыли Тайную комнату на втором курсе. Мы были так уверены, что я сварила оборотное зелье для Гарри и Рональда, чтобы они выдали себя за тебя и Крэбба, дабы... — Грейнджер, ты сварила оборотное зелье на втором курсе? — Да, и довольно успешно. — Подожди одну чёртову минуту, Гермиона. — Да? — Ты сказала, что использовала оборотное, чтобы превратить Поттера и Уизела? — Да. — Так это из-за тебя, чёрт возьми, мы с Крэббом потеряли сознание за одной из статуй? — Это было усыпляющее зелье, которое я добавила в шоколадные пирожные. — Не могу злиться на тебя за это, но ты меня впечатлила. — Очень по-слизерински с твоей стороны, Грейнджер. Хотя не удивлён, что ты решила, будто это был я. — Ты был таким напыщенным болваном, Драко. Даже я помню, как ты расхаживал по коридорам, вечно нудел об этом и использовал в качестве предлога для споров. — В кого ты превратилась, Грейнджер? — В кошку Миллисенты Булстроуд, к сожалению. — Честно говоря, Грейнджер, наверное, хорошо, что тебя там не было. Если бы Миллисента начала задавать вопросы, я бы сразу заподозрил неладное. Разговоры и вино продолжали течь по мере того, как продвигался вечер, и когда Драко смотрел на своих спутников, то не мог не задуматься, что, возможно, целитель Томас прав — он мог примирить своё прошлое с настоящим. И Гермиона, и Грегори были значительной составляющей его прошлого, хотя и играли в нём совершенно разные роли. Если вначале Драко бежал от мрачных воспоминаний о войне и времени обучения в Хогвартсе, то теперь, пока Гермиона и Гойлы рассказывали свои истории, принимал их. Лицо Гермионы раскраснелось, и Драко поразился контрасту с той оболочкой женщины, которую она представляла собой несколько месяцев назад. Теперь, когда она улыбалась ему, а её глаза мерцали неприкрытой радостью, он понял, что она станет его погибелью. Спустя несколько часов вечер для четвёрки подошёл к концу, когда официант сообщил, что ресторан закрывается. К большому огорчению Грегори, Драко настоял на оплате счёта, утверждая, что это свадебный подарок. Когда они все вышли на улицу, Гермиона и Молли хихикали, держась за руки, а Грегори и Драко повисли друг на друге, отчаянно стараясь не споткнуться на глазах у дам. Пообещав, что они согласны на ещё один вечер свиданий после медового месяца Грегори и Молли, Драко с Гермионой остались стоять у входа в ресторан, наблюдая, как женатая парочка рука об руку направляется назад домой. Драко понял, что хотел бы найти любой предлог, чтобы подольше побыть в обществе Грейнджер, но предложение о ночных коктейлях не было приемлемым для вечера среды. Проследив взглядом за ветреной мощёной улицей, он заметил в отдалении кафе «Фортескью». Он не мог припомнить, когда в последний раз ел мороженое, и внезапно перспектива украсть кусочек с ложки Гермионы показалась очень привлекательной. — Как насчёт десерта, Грейнджер? Она повернула голову, чтобы проследить за его взглядом, остановившись глазами на освещённой витрине. — Тогда в «Фортескью». Драко взял руку Гермионы в свою и, оказавшись к ней ближе, но в то же время дальше, чем ему хотелось бы, они пошли по улице. Их окутывала уютная тишина, а ночной ветерок притягивал ещё ближе друг к другу. Когда они подошли к порогу заведения, Драко, будучи неизменно джентльменом, отпустил её руку и придержал дверь. Учитывая время, они были единственными посетителями, и он был рад, что ему посчастливилось заполучить Гермиону в своё полное распоряжение. За стойкой стоял сын мистера Фортескью, Арчи, он одарил их обоих усталой улыбкой. — Добрый вечер. Мы уже собираемся закрываться. — О, извините, Арчи. Мы можем посидеть снаружи, если вы не против? — с надеждой спросила Гермиона. — Конечно, мисс Грейнджер. Спасибо. Что закажете? Гермиона смотрела сквозь стекло витрины на разноцветный ассортимент. Пока она размышляла, какой вкус выбрать, то нежно постукивала себя по подбородку указательным пальцем. Драко пришлось подавить смешок, пока он наблюдал за её серьёзными раздумьями. — Думаю, я бы хотела стаканчик шоколадно-малинового, Арчи. Драко? Малфой рассмеялся. — Да ладно тебе, Грейнджер. Шоколадно-малиновое? — Да, я ела такое на днях, оно оказалось довольно вкусным. — Я знаю, что оно «довольно вкусное». Оно моё любимое. Лицо Гермионы исказилось в замешательстве. — Твоё любимое? Не такой уж необычный вкус. Правда же? — Да, Грейнджер. Моё любимое уже на протяжении многих лет. Гермиона перевела взгляд с Драко на витрину, потом на Арчи. — Тогда два стаканчика шоколадно-малинового. Спасибо, Арчи. Получив стаканчики, Драко положил на прилавок несколько сиклей, пожелал Арчи спокойной ночи и вывел Гермиону из помещения. Когда они уселись на маленькую скамейку под окном, Драко достал палочку и наложил согревающие чары, чтобы не дать ночной прохладе приблизиться к ним. На Косой аллее воцарилась тишина, луна и свет звёзд освещали погружённую в темноту улицу. Малфой попробовал десерт и расслабился, чувствуя, как тепло тела Гермионы пробивается сквозь слои одежды. — Скучаешь по Парижу? — Иногда. Мне часто не хватает анонимности, которая присуща жизни за границей. И я жил в прекрасном районе — 16-м округе. Ты была там, когда отдыхала в Париже? — Не думаю. — Красивый район. Я также очень скучаю по своей квартире. Когда я только поселился там, то сделал ремонт, поскольку там было слишком много напоминаний о прошлом. Единственное, что я сохранил, — потолок в моём кабинете. Он зачарован так, чтобы напоминать ночное небо, и, следуя традиции называть детей в честь созвездий, с рождением каждого нового Малфоя на нём загорается новое скопление. Это действительно великолепно. — А что происходит, если от человека отрекаются? — Звёзды гаснут. Гермиона задумалась на мгновение. — Это... ужасающе красиво, но я понимаю, почему ты решил сохранить его. — Да. Один из немногих обычаев Малфоев, который отличается хоть каким-то подобием красоты. Предвкушаешь пятничный праздник? — следом спросил Драко, решая сменить тему. — Не очень, к сожалению. Мне нужно помочь Кормаку добраться до торговца кровью мантикоры. — Гермиона агрессивно поскребла ложкой по стенке своего стаканчика. — Выходной заставит меня задержаться в понедельник. — Сомневаюсь, что тебе понадобится помощь с этим мудаком, но если решишь, что она всё же нужна, то знаешь, где меня найти. Пойдёшь на гала-вечер в эти выходные? — Полагаю, что должна пойти. Мне лучше продемонстрировать поддержку Министерству, так как мы вступаем в сезон выборов и всё такое, — негодование сквозило в её словах. — Собираешься ли ты пойти? — Только если ты пойдёшь со мной.

***

Четверг, 30 октября 2014 года — Драко Прошло более шести лет с тех пор, как Драко в последний раз видел тётю Андромеду, и сейчас, стоя у её загородного коттеджа, он чувствовал, как тревога оседает на костях. Он наладил с ней отношения после домашнего ареста. Она была единственным человеком в его жизни, который пытался регулярно переписываться с ним после его переезда в Париж. Андромеда фактически переняла у Нарциссы роль материнской фигуры, в которой так нуждался Драко. Она смогла стать его наставником в первые годы отделения от жизни чистокровных. Проявила больше сочувствия, чем он заслуживал, и никогда не осуждала его за грехи, совершённые во имя семьи. Её поддержка дала Драко силы расторгнуть помолвку с Асторией. — Я уверена, что она очень милая, Драко. Однако вы оба заслуживаете счастья, которое ни один из вас не в состоянии обеспечить другому. В разгар Первой магической войны Андромеда отвернулась от семьи, своего имени и вместо этого решила выйти замуж за ныне покойного магглорождённого Теда Тонкса. Она сделала выбор в пользу счастья вместо семейного долга. Теперь, когда Драко шёл по вымощенной камнем дорожке к дубовой парадной двери её дома, он знал, что ему необходимо поговорить с ней о своих растущих чувствах к Гермионе. Он поднял руку, чтобы легонько постучать в дверь. Когда Драко впервые встретился с тётей за чаем, он так быстро поднял щиты окклюменции, что чуть не потерял сознание. Её сходство с тётей Беллой было настолько жутким, что он сначала подумал, будто Беллатриса восстала из могилы. Но теперь, когда Андромеда открыла дверь и улыбнулась ему с порога, он не увидел на её лице ничего, кроме любви и доброты. Вьющиеся тёмные волосы были собраны в низкий хвост, в кудряшках проглядывали седые пряди. Если Нарцисса никогда не смеялась, то на лице Андромеды можно было увидеть множество мимических морщинок, которые свидетельствовали о жизни полной радости. Вместо традиционной волшебной одежды она надела льняные брюки цвета загара и белую оксфордскую рубашку с закатанными до локтей рукавами. — Драко, — вздохнула она, притянув его в тёплые объятия, на которые он с энтузиазмом ответил. Тревога, затянувшаяся пружиной в его груди минутами ранее, медленно разжималась. Андромеда была силой, с которой приходилось считаться. Несмотря на то что она овдовела в довольно молодом возрасте, потеряла дочь и зятя, во время своего траура она продолжала находить счастье в Тедди. В конечном итоге, во время одной из предыдущих встреч Драко узнал, что именно она — та самая общая знакомая, о которой упомянул Гарри, когда порекомендовал Малфою обратиться к целителю Томасу. После войны Андромеда довольно часто посещала целителя, решив преодолеть своё горе, чтобы дать Тедди то воспитание, которое он заслуживал. Драко несколько раз встречался с мальчиком, но, зайдя сейчас в спокойный дом, был рад, что непоседливый подросток находится в Хогвартсе. — Я так рада, что ты написал, а то уже начала думать, что ты избегаешь меня, — Андромеда в вопросительном жесте подняла бровь, пока вела Драко в гостиную. Стены были выкрашены в нежно-кремовый цвет, каждая украшена семейными фотографиями, как магическими, так и маггловскими. В одном углу напротив камина стоял рояль «Бёзендорфер». Драко устроился в одном из кресел цвета слоновой кости, а Андромеда грациозно уселась в кресло-близнец. Она взмахнула палочкой, и приготовленный чай разлился по двум чашкам, одна из которых потом тут же пролетела по воздуху в руку Малфоя. — Прости меня. Это вовсе не было моим намерением. Мне потребовалось больше времени, чем я ожидал, чтобы вернуться к жизни здесь. Как проходит седьмой год Тедди? — спросил Драко, откинувшись в кресле. — Всё шло хорошо, пока не стало известно, что Адриан Пьюси положил на полку его предложение о предоставлении оборотням прав на усыновление. Тедди потратил всё лето на разработку вместе с Эрни. Он совершенно опустошён. — Могу ли я чем-нибудь помочь? — Нет, дорогой, в данный момент нет. Кажется, во всём Министерстве творится полный бардак, — она сделала паузу, чтобы отпить чай. — Гарри говорит, что ты довольно хорошо освоился в отделе. — И часто ты беседуешь с Поттером обо мне? — пошутил он. — Только когда он упоминает, что вы с Гермионой Грейнджер довольно неплохо ладите, — сказала она со знающим взглядом. — Понятно. — Несмотря на то что это была одна из основных причин визита Драко, он почувствовал себя настороженно, когда тема была затронута настолько прямо. — Завтра вечером мы вместе посетим гала-вечер. — Это будет ваш первый совместный выход в свет? — Не совсем, — быстро ответил он, отводя глаза от её пронизывающего взгляда. — Драко. — Я не встречаюсь с коллегами, тётя Андромеда. Она с любопытством наклонила голову в сторону племянника, и вспышка жалости на мгновение озарила её лицо, пока она рассматривала его. — У тебя были с ней интимные отношения? Драко насмешливо хмыкнул и поправил пиджак. Быстро скрестив, а затем разведя ноги, он ответил: — Нет, я пригласил её провести вместе вечер после облавы в прошлые выходные. Мы танцевали, но... это всё. — Драко, испытывать такие чувства нормально, независимо от её статуса «коллеги». Я знаю Гермиону много лет. Вы двое были бы отличной парой. — Она говорит, что простила меня, но что, если на самом деле нет? Что, если я начну ухаживать за ней, и вдруг физическая близость окажется для неё чересчур, и она передумает? — Драко сболтнул лишнее, прежде чем смог остановить себя. Он бесцельно теребил подол рубашки, избегая взгляда Андромеды. Её хихиканье вернуло его внимание. — О, Драко, мой дорогой, ты целиком и полностью влюблён в неё. Он сделал ещё один глоток чая. — Я тону. — Ну, твоя мать уже давно настаивает на женитьбе. — Я ещё далёк от того, чтобы быть готовым к браку. Я даже не уверен, что интересен ей. Не знаю, что мне делать. — Что ты имеешь в виду? — Пригласить ли мне её на свидание? — Звучит так, будто ты уже пригласил. — Тогда должен ли я её поцеловать? — Обычно люди так и поступают на свиданиях, Драко. — Наше дело ещё далеко от завершения. Что, если всё это, — он жестом указал на воздух, — между нами не сработает, и принесёт больше вреда, чем пользы? Что, если риск не стоит того? — Она рассказала тебе об отношениях с Рональдом Уизли? — Да, рассказала, — процедил он. — Насколько мне известно, после того ужасного испытания Гермиона ещё не встречалась ни с кем всерьёз. Если она сходила «на свидание» с тобой, то я уверена, что она заинтересована. Гермиона ничего не делает вполсилы, и если она согласилась пойти на гала-вечер, то прими это как данность. Драко вздохнул, откидывая голову на спинку кресла. Он позволил словам Андромеды проникнуть в сознание. Гермиона ничего не делает вполсилы. — Ты видел свою мать после того, как вернулся? — Один раз. Она встретила меня со своим обычным энтузиазмом. Андромеда усмехнулась. — Боюсь, некоторые вещи никогда не изменятся. Ты боишься того, что она может сказать, если всё-таки решишь начать ухаживать за Гермионой? Драко знал, что, по мнению его матери, появление на публике с Гермионой было бы столь же «разрушительным», как и женитьба на ней. Это стало бы сигналом для общества, что Малфои больше не являются чистокровными. И Драко был более чем готов послать его. — Нет. Я неоднократно говорил ей, что сам буду выбирать, за кем ухаживать, и что это не будет основано на чистоте крови этого человека. На лице Андромеды появилось выражение гордости. — Именно так поступила и я, Драко. Тед увидел во мне личность, а не старшую дочь древнего дома Блэков, не пешку, чтобы заполучить для себя влиятельного партнёра. Он спрашивал о моих интересах, о том, что делает меня счастливой. Он рассказал мне о маггловском мире и показал, что в жизни есть нечто большее, чем власть, интриги или выгодная партия. Он познакомил меня со своей семьёй, которая умела любить, о чём я читала только в детских сказках. Когда пришло время сбежать с ним, выбор оказался лёгким. — Риск того стоил. — Стоил. Он подарил мне Дору, которая позже подарила мне Тедди и Римуса. Я бы сделала всё это снова, я бы снова потеряла всё, — сглотнула она и аккуратно поставила чашку с блюдцем на чайный поднос. — Я бы вновь прошла через страдания, потеряв их обоих, только чтобы пережить ещё раз те годы счастья, которые есть у меня с Тедди. Драко потянулся, чтобы в утешающем жесте положить свою руку на руку тёти. — В каком-то смысле их потеря также подарила мне тебя, Драко. То, каким человеком ты стал, вселяет в меня надежду, — тепло улыбнулась она ему, похлопав по руке. — Я не люблю её, пока ещё нет. — Я и не ожидала. Лелейте то, что между вами двоими есть. Ты заслуживаешь того, чтобы о тебе заботились, заслуживаешь того, чтобы тебя любили. Просто пообещай мне, что не станешь бежать от этого, Драко.