Забытый дом — там, где он

      Вечером, закрыв кофейню, Сяо Чжань, как ранее и обещал, повёл Лань Ванцзи в кино. Сам он не считал это свиданием, да и вообще воспринимал всё скорее как дружбу.       Время было позднее, плюс, только что отшумевший Хэллоуин, так что на афишах были в основном ужастики. Оценив «разнообразие» выбора, Сяо Чжань обернулся к Лань Ванцзи.       — Может про гробницу?       Лань Ванцзи выглядел слегка нервным, но на вопрос лишь покачал головой.       — Мне без разницы.       — Ты вообще как к ужастикам относишься?       — Всё равно.       Сяо Чжань вздохнул, за эти дни он смирился с тем, что из Лань Ванцзи слова лишнего не вытянешь, ведь он мог поболтать и за двоих. Но, всё же порой хотелось диалога.       Он вспомнил, как тот рассказывал про монстров живущих среди людей, сухо, будто читал выжимки из старинных текстов. Может так оно и было, но даже тогда, это хоть немного походило на беседу.       — Значит выбираем его, — подцепив Лань Ванцзи за локоть, Сяо Чжань потянул парня к кассе.       В кино надо ходить со вкусом, иначе какой во всём этом смысл. Во-первых, закуски, ничего шуршащего, чтобы никому не мешать. Во-вторых напитки, пары бутылочек хватит, чтобы не бегать до туалета. Ну и самое главное, задний ряд, и совсем не потому, что это места для поцелуев, хотя, зависит от компании, а чтобы не мешали люди, которые не продумали два первых пункта.       Устраиваясь в кресле, Сяо Чжань оглядел зал, народу было немного. Видимо, люди по горло были сыты Хэллоуином.       — Будешь? — он протянул Лань Ванцзи открытый пакетик со сладкой картошкой.       — Это вредно, — неодобрительно глянув на него, Лань Ванцзи всё-таки принял угощение, но есть не стал, обратив всё своё внимание на экран.       «Зато вкусно», — Сяо Чжань улыбнулся, открывая другую пачку, себе он выбрал поострее, тонкие пластинки были почти красными от количества перца.       Начало было довольно интересным, антураж впечатлял, да и трюки смотрелись здорово, а вот Лань Ванцзи с первых кадров был напряжён. Причину этого Сяо Чжань так и не понял, но через пару минут тот просто резко расслабился, сунул в рот ломтик картофеля и хмыкнул.       Дальше началась тоска, много болтовни пересыпанной туповатыми шутками, бестолковых сборов, каких-то рысканий непонятно в поисках чего. Скорее всего, дело было в том, что Сяо Чжань не выспался, а кресло было на диво удобным, так и хотелось растечься по нему и поспать. Он, кажется, даже успел задремать, потому что, когда открыл глаза, то совершенно не понимал, что происходит на экране.       Зевнув, Сяо Чжань потёр глаза потянулся к бутылочке холодного чая, которую до этого поставил на пол и удивлённо завис с протянутой рукой. Лань Ванцзи сидел крепко вцепившись в подлокотники кресла и не отрываясь смотрел на экран.       «Он что, боится?»       Чай был забыт, Сяо Чжань коснулся холодной бледной руки и тихо шепнул.       — Всё в порядке?       — Мгм, — Лань Ванцзи нахмурился и, резко мотнув головой, убрал руку.       — Да ладно тебе, если страшно, так и скажи, мы можем уйти.       Понятие «личное пространство» для Сяо Чжаня было довольно размытым, да и Лань Ванцзи он воспринимал скорее как друга. Несмотря на всё, что тот наговорил, несмотря на то, что сам Сяо Чжань вроде как согласился попробовать, но не в его силах было так быстро перестроиться. Первым, что он захотел сделать — согреть эту ледяную ладонь и не видел в этом ничего особенного.       — Ты что делаешь? — прошипел Лань Ванцзи, когда Сяо Чжань схватил его руку и начал растирать своими.       — Грею, — тот пожал плечами, — не видно что ли? Вторую давай тоже, что ж ты такой холодный вечно.       — Пусти, — на тон ниже потребовал Лань Ванцзи и попытался выдрать свою конечность из чужих лап.       — Кстати, давно заметил, — не обращая внимания на его потуги, Сяо Чжань продолжал растирать бледную, почти синеватую в свете экрана руку, — ты никогда, даже будучи котом, не разрешал себя трогать. У вас это что, под запретом?       Губы Лань Ванцзи истончились до толщины нитки, но ответить было нечего, ведь сказанное было недалеко от правды, да он и сам привык сторониться других. Всё что он говорил, когда предлагал спать вместе или поцеловаться, было скорее бравадой… Лань Ванцзи не посмел бы этого сделать, хоть и очень хотел.       Если бы Сяо Чжань согласился… он бы, наверное, первым пошёл на попятный.       — Мы никому не расскажем, — хитро улыбнувшись, Сяо Чжань потянул его вторую руку, заставляя развернуться к себе, — это будет нашей маленький тайной.       Знал бы он, как от этой хитрой улыбки, от которой в уголках его глаз расходятся тонкие, едва заметные, лучики морщинок, замирает сердце. Как сбивается дыхание от лёгких поглаживаний, его руки были такими сильными, но одновременно нежными.       Лань Ванцзи сглотнул ставшую вязкой слюну, выдернул свои ладони из чужой хватки и отвернулся к экрану, сложив руки на груди.       — Скажи бу и надуйся, — обиженно пробормотал Сяо Чжань, он не понимал, что сделал не так, для него же старался, так почему его опять игнорируют.       До самого конца сеанса Лань Ванцзи твердил про себя древние тексты, вспоминал все сутры, что каждодневно заставлял зубрить дядя Цижэнь. Когда вспыхнул свет, он уже успокоился, правда кожа рук, казалось, до сих пор горела от чужих прикосновений.       — Я половину фильма проспал, — пожаловался Сяо Чжань, рассовывая по карманам закуски, — так и не понял, зачем они того круглого с собой взяли. А тебе как кино?       — Грабить могилы отвратительно, — ответил Лань Ванцзи, поднимаясь и поправляя рукава позаимствованной куртки, она в этом не нуждалась, но привычка осталась, это помогало унять нервозность.       — Да ладно тебе, во все времена этим занимались, — Сяо Чжань всучил ему бутылочку с холодным зелёным чаем, вторую потряс в руке и открыл, направляясь к выходу. — Живые дороже мёртвых.       — Лучше тогда вообще ничего в могилу не класть, — Лань Ванцзи сунул бутылочку в карман, направляясь вслед за спутником. — Мёртвые, как и живые, большие собственники. Раз положили, значит они хозяева этой вещи, тебе бы понравилось, укради у тебя какой-то смертный любимую безделушку?       — Хм… — Сяо Чжань задумался, чуть притормозив, чтобы идти плечом к плечу. — Думаю, мне было бы всё равно, у меня нет ничего такого, что я боюсь потерять. Но если представить, что подобное есть… оторвал бы воришке голову.       — Вот видишь, — хмыкнул Лань Ванцзи. — Поэтому грабить могилы презренное занятие и ни к чему хорошему не приведёт.       Они вышли на улицу, изо рта шёл пар, мимо торопливо шагали люди, желая скорее добраться до тепла.       — Но это была бы не вещь, — Сяо Чжань заложил руки за голову, глядя на беззвёздное небо подёрнутое дымкой смога. — А человек, ну или не совсем человек, как повезёт. Смысл беспокоиться из-за всякой ерунды?       Лань Ванцзи смотрел на него и удивлялся. Обычно Сяо Чжань ничем не отличался от других людей: радовался, злился, печалился. Но иногда, как в тот, первый день, или сейчас, он начинал сиять. Не в прямом смысле, конечно, но исходящая от него энергия прогревала до самой глубины души.       Лань Ванцзи коснулся груди и тихо выдохнул, успокаивая трепещущее сердце.       — Звучит неплохо.       — Ага, — Сяо Чжань рассмеялся, открыл было рот, но в этот момент у Лань Ванцзи завибрировал телефон.       «Дядя всё узнал».       Это было подобно ледяному душу, у Лань Ванцзи даже руки задрожали, но он быстро скрыл это, сунув их в карман вместе с телефоном.       — Мне нужно идти.       — Давай провожу? — предложил Сяо Чжань, заметив, что тот напрягся.       — Нет, — Лань Ванцзи опустил взгляд. — Увидимся.       Сяо Чжань даже глазом моргнуть не успел, как тот исчез, повертев головой, он расстроенно вздохнул.       «Кажется, у него проблемы, а мне ни слова, ну что за парень, — качнувшись с пятки на носок, он вспомнил. — А ведь он свои вещи у меня оставил, надеюсь, ему за это не влетит».

***

      Настроенный на его комнату скачок выбросил Лань Ванцзи посреди Пустоши. Видимо, дядя наложил запрет на пространственные переходы за границу, а значит, всё очень серьёзно. Шатнувшись, парень восстановил равновесие и огляделся, у него были огромные проблемы, пространственное хранилище было привязано к одежде, там был его верный спутник меч — Бичэнь, там же был и гуцинь — Ванцзи.       Благо, что сейчас было более менее спокойное время, а мелких тварей он мог отогнать печатями или заклинаниями.       Серый песок шуршал под ногами, на Пустоши не росло ничего, слишком уж часто её утюжили заклинаниями, поливали ядом и кровью, прижигали огнём и заливали водой. Страшно представить, сколько она впитала в себя миазмов: гнева, страха, ненависти. Именно тут погибли последние члены рода Вэй, именно здесь сгинули большинство из клана Гусу Лань.       Преддверие Диюя не блистало красками, воздух был сухим и горьковатым на вкус, а в уши ввинчивался жуткий вой не замолкающий тут тысячелетиями.       Лань Ванцзи побежал вперёд, сканируя местность и стараясь оббегать все подозрительные точки. Неторопливо, сохраняя дыхание и пытаясь настроиться на разговор.       Скандал они с братом предвидели. Ещё тогда, когда Лань Ванцзи впервые рассказал брату, что встретил человека, который ему нравится, первыми словами Лань Сичэня было… Выругался он, причём довольно виртуозно, Лань Ванцзи даже опешил, потому что брат никогда не позволял себе подобного. Но по сути тот был прав, других слов не находилось.       Призрачные кошки — однолюбы. Нет, конечно, попадались исключения, но это было настолько редко, что полюбив однажды, вероятность найти себе второго спутника, если первый умрёт или не примет, близилась к нулю.       Может поэтому дядя Цижэнь и не одобрял раньше походы племянников в мир людей. Свою любовь он пережил, она погибла в тот же день, что и род Вэй, глупо так, ведь её не было на передовой. А он был. И выжил.       После этого на него свалилась вся тяжесть, что раньше нёс на себе Хранитель и глава клана. Ещё и дети в нагрузку.       Так что Лань Ванцзи дядю понимал, но это не означало, что он собирался отказываться от Сяо Чжаня, только не от него. Надо было всего лишь вытерпеть наказание, выслушать многочасовые нотации, а потом… Никуда тот не денется, ему придётся принять выбор племянника.       Размышления прервал противный визг, песок под ногами взвился в воздух, но Лань Ванцзи был быстрее. Летать, подобно клану Ланьлин Цзинь, он не умел, зато его скорость и увёртливость была даже выше, чем у клана Юньмэн Цзян. Буквально зависнув в воздухе, он краем глаза заметил в песчаном облаке распахнутую пасть.       «Что за наглость», — возмутившись, Лань Ванцзи повёл бровью и мягко опустился на песок.       Червь-переросток грохнулся вниз, огромную пасть будто стянуло стежками крепких ниток. Извиваясь и поднимая клубы пыли, тварь пыталась зарыться в песок, но с запечатанным ртом не могла этого сделать, и спустя пару тактов сердца, она, в последний раз дёрнувшись, замерла, испустив дух.       «Совсем обнаглели, — Лань Ванцзи передёрнул плечами, прислушался, но всё было тихо. — А ведь до дома всего ничего, как она подобралась так близко».       Остаток пути прошёл спокойно, перейдя короткий подвесной мост и ступив за черту туманного барьера Лань Ванцзи очутился в прохладном саду. Вой, как отрезало, воздух наполнился запахом цветущей сливы и османтуса. За садом давно никто не ухаживал, только Лань Ванцзи иногда возился с посадками, если было свободное время, а его было мало.       Мама называла это место «Сад четырёх времён года».       Вскоре стали видны крыши домов, тут и там сновали кошки, на грани слуха журчала вода.       «За то, что я одет, как человек, попадёт вдвойне», — расстроенно подумал Лань Ванцзи, шагая по усыпанной листвой дорожке.       — Стоило переодеться, — вздохнул встречающий его на пороге Лань Сичэнь.       — Я хотел сделать это в комнате, — Лань Ванцзи стянул куртку и отдал её брату. — Сильно зол?       — На моей памяти, он даже на меня так не злился, — Лань Сичэнь пригладил волосы Лань Ванцзи и кивнул. — Всё будет хорошо.       Лань Цижэнь ждал перед стелой с правилами клана сжимая в руке дисциплинарный кнут. Внутри всё сжалось, следы от него не сводились никакими способами, сколько Лань Ванцзи себя помнил, его ни разу не снимали с подставки в библиотеке.       — Вставай, — коротко каркнул Лань Цижэнь, его козлиная бородка подрагивала, выдавая испытываемые им эмоции.       Лань Ванцзи поклонился, медленно стянул с себя свитер, затем футболку и встал на колени напротив, едва заметно ёжась от холода.       — Ты знаешь, что натворил?       — Нет, — выдавил Лань Ванцзи, спорить со старшими было запрещено, но он правда не понимал, чем заслужил подобное.       — Распутство, — чуть ли не через зубы проговорил Лань Цижэнь, стискивая рукоять кнута.       Будь это парой дней раньше, Лань Ванцзи бы промолчал, но Сяо Чжань, даже не находясь рядом, заражал его своей бесшабашностью. Стоило ему представить, что бы сказал на его месте он, как с губ сорвалось.       — Не согласен.       — Ч-что? — у Лань Цижэня сорвался голос и он дал петуха. — Ты ещё смеешь перечить!       Кнут взлетел в воздух, загудел, наливаясь силой. Лань Ванцзи крепко зажмурился, теперь он был согласен, что наказание получит заслуженно, дважды спорить со старшим, ещё и главой клана, недопустимо.       Раздался тихий всхлип, затем стук. Подняв голову, Лань Ванцзи оторопел. Дядя весь согнулся, резко постарев, бородка тряслась, а из глаз катились крупные слёзы.       — Ну за что вы со мной так? — хриплым голосом спросил он, падая перед племянником на колени. — Вы же последние, моя гордость, как же так вышло?             Сухощавые руки, больше похожие на корни деревьев, крепко обняли Лань Ванцзи и притянули к себе. Старика трясло, гладя его по спине, он раз за разом повторял: «Как же так вышло…» и только сейчас Лань Ванцзи понял, насколько же дядя Цижэнь устал.       «Когда Сяо Чжаня не станет, я тоже стану таким? — мелькнула мысль и тут же представив это, он понял. — Да…»