Любовь Столь Разная Бывает

      Это были школьные будни, когда Никита еще обучался в школе. Начало девятого класса. Учителя предвещают все ужасы ОГЭ и декабрьского сочинения, а также индивидуального проекта. Никита не особо переживал, так как уверен в своих силах. В конце концов, он не из слабых учеников, а вполне себе способный мальчик.       Комякин даже хотел расслабиться и учиться в спокойном темпе, если бы в классе не появился новенький с нового учебного года: высокий стройный молодой человек; лохматые волосы под длинное черное карэ, как смоль; с вечно перекошенными набок очками и неряшливым видом; на лбу странный рисунок карандашом для глаз в виде молнии, а веки черные из-за косметических теней. Внешние характеристики новопришедшего одноклассника Никите сразу не понравились, он со своим гвоздиком в мочке уха нервно стоял в сторонке, пока этот новый позволяет себе расхаживать так в школе.       Презрение.       Первое чувство, возникшее у Никиты. А ведь это только начало, будущее предвещало нечто ужасное. Комякин планировал не обращать внимание на неформала, однако тот регулярно срывал уроки и оказался ужасно конфликтам человеком в классе. Вечно приходилось слушать: "Мецский, хватит!", "Мецский, выйди из кабинета!", "Мецский, дневник на стол!".       "Что вообще за имя Вернер Мецский... Нерусский или родители прикололись? Маша, Петя, Вова и Вернер, блять. Не могли его в другой класс засунуть? Там как раз девочка Доминика есть, Вернер бы туда прекрасно записался, как свой." — Размышлял в голове Никита каждый раз, когда Вернера ругали учителя.       Чаша терпения переполняется, но белокурый тихоня молча терпит.       Терпел до тех пор, пока новенький не решил поиздеваться над ничем непримечательным Никитой.       — Красивая серьга. — Одноклассник сел на пустое место рядом с Никитой, которое всегда оставалось одиноким. По какой-то причине с Комякиным никто не сидел, а он и не жаловался.       Юноша молчал, исподлобья смотря на брюнета рядом.       — Из этих, да? — Злобно улыбнулся Вернер, щуря глаза. Его лицо начинало раздражать, почему он вообще разговаривал с обычным тихоней на последней парте? Заняться больше нечем?       "Даже если так, какое тебе дело?" — Мысленно ответил Никита и отвернулся к тетрадке, не желая смотреть больше. Он понимал, что от язвительного ответа школьный задира гуще разозлится.       — Чего молчишь? Значит, признаешь? — По всей видимости, Вернеру не понравилось игнорирование, и он предупреждающе уперся ладонью в парту, нарушая личное пространство. Никита мог поклясться, что у Вернера имелся слабо выраженный иностранный акцент.       — Отстань. — Комякин немного отодвинулся на своем стуле.       — Никич-Никич пидарас! — Специально громко воскликнул Вернер, привлекая внимание класса.       Взгляды зевак были прикованы к конфликту двух мальчиков.       — Ты сам на пидора похож. — Сквозь стиснутые зубы прошипел белобрысый парень. — Я с одной сережкой, а ты вырядился, как петух.       — А ты по-хорошему не хочешь? — Угрожающе прорычал Мецский и, не размышляя ни минуты, он размахнулся, целясь в лицо Комякина.       Из-за удара Никита растерялся, кулак прошелся костяшками с щеки до челюсти, от чего нижняя часть головы неприятно ныла. Не получилось ничего либо сказать. Вернер уперся локтем в плечо Никиты, дабы не позволить ему предпринять что-нибудь в ответ. Область живота была открыта, поэтому беловолосый немного пригнулся и атаковал в уязвимое место. Между парнями началась взбучка. Тела быстро переместились на пол, между партой и стульями, голодные взгляды одноклассников окружили, не пытаясь остановить, а просто подогревая злость и ненависть.       Их вражда началась именно с того дня. Зачастую Мецский был один, но своими эпатажными действиями он ненавистью подкупил парней и вскоре весь класс ополчился против забитого Никиты. Школа стала местом не для учебы, а для постоянных выяснений отношений с кем-либо. То Вова подставлял подножку, когда Никита выходил к доске. Почти каждую перемену пенал летал по классу. Или же его школьные брюки во время урока физкультуры могли намочить, поэтому Комякину оставалось сидеть в спортивках и слушать замечания учителей. Никите совершенно не нравилось находиться на месте козла отпущения.       Во время перемены, Никита зашел в мужской туалет. Ему стоило запомнить, что туалет – это ныне курилка, а Вернер курил. Они пересеклись взглядами, и Никита решил просто поговорить, возможно, разговор поможет все это закончить. Примирительно подняв руки, Комякин подошел ближе.       — Никитааа... — Донесся противный голос одноклассника у окна.       — Я хочу поговорить. — Измученным взглядом покосился Никита.       — Нам не о чем разговаривать.       — Слушай, может... Договоримся? Я устал от издевательств, Вернер, пожалуйста. — Комякин грустно опустил бровки домиком и прикрыл глаза.       — Давай я объясню на понятном для тебя языке. — Мецский притушил сигарету об стенку и на ней остался след от пепла, а сам окурок улетел на пол к остальным. — Мы с тобой никогда не подружимся. Ты мне не нравишься: твоя внешность, твоя манера. — Он угрожающе приближался с каждым словом к Комякину.       — Во всем можно найти компромисс. Я не прошу дружить со мной... Я хочу, чтобы ты отстал от меня и все. — Вздрогнув, Никита боязливо попятился спиной назад.       — А зачем? Издеваться над тобой – весело. Ты даже не пытаешься дать достойный отпор. Ты слаб. — Полностью сократив расстояние, Вернер схватил Никиту за горло, прижимая его к стене. Он не сжимал слишком сильно, в его планах не было душить.       — Д-да ты ебнутый... — С трудом прохрипел Комякин. Оттолкнув Мецского от себя, выбежал из туалета.        Никита сбежал с уроков. На удивление, его жизнь стала легче, будто Вернер потерял к нему интерес, но, к сожалению, задирки остались. После девятого класса неформальный одноклассник пропал, а Никита же отучился все одиннадцать классов, затем поступил в институт. Много лет два школьных врага не виделись, Комякин даже успел частично позабыть о Вернере.       На данный момент Никита, будучи взрослым и закончившим институт, искал работу. Его выбор пал на агентство недвижимости недалеко от дома. За работу риэлтора неплохо платили. Увидев объявление о вакансии, Никита позвонил в агентство и ему разрешили прийти после того, как он назвал свою фамилию. Это показалось странным. Комякин явился в назначенное время, даже надел чистую рубашку, постучал в дверь кабинета и услышав утвердительное согласие, вошел. За компьютером сидел начальник со светлыми волосами, аккуратным ухоженным внешним видом и несколько усталым выражением лица.       — Здравствуйте? — Неловко поздоровался Никита, сев на стул неподалеку.       — Добрый день. — Директор глянул на гостя и поправил спадающие очки. — Комякин, да?       — Я звонил по поводу вакансии. — Беловолосый волнительно гнул пальцы рук, попутно искусывая щеку изнутри.       — Меня зовут Феликс Мецский. — На какое-то мгновение на лице работодателя образовалась легкая улыбка. — Почему Вы выбрали именно нашу компанию?       Никита завис, до боли знакомая фамилия прорезала его воспоминания, но имя... И внешность? Точно такой же слабый иностранный акцент. Этого не может быть. Обычное случайное совпадение.       — Ну... Я был в стадии поиска работы, да и пешком дойти за полчаса можно... Проблем с опозданиями не будет, хах? — Усмехнулся Комякин, по его виску стекала капля пота.       — Хорошо, Вы приняты. — Феликс скрестил руки на груди и пожал плечами.       — Так просто?! — Никита состроил удивленное лицо, приоткрыв рот и вскинув брови. В Интернете рассказывали о собеседованиях намного сложнее.       — Не узнал ведь. — Блондин издал смешок. — Правда говорят – мир тесен.       — В смысле...? Я что-то не понимаю?       — Вернер. — Хоть он и произнес всего одно слово, до Никиты наконец-то дошло.       — ВЕРНЕР?! — Выкрикнул Комякин, соскочив со стула. Он не понимал, почему начальник агентства представлялся задирой со школы и был так максимально не похож.       — У меня двойное имя. Феликс-Вернер Мецский. — Ситуация искреннее забавляла Феликса, от того неосознанная улыбка не сползала с лица.       — Поэтому меня сразу на собеседование пригласили?! — Никита подошел ближе к столу, чуть наклоняя голову вбок. Ему не верится в происходящее. — Но... Почему? Ты же сам говорил, что...       — Столько лет прошло. Я изменился, между прочим. — Откинувшись на спинку стула, мужчина позволял осмотреть себя.       Удивленный парень отошел на пару шагов назад, пока не врезался в стол. Наощупь найдя стул, Никита сел. В его голове была полная неразбериха.       — Мы могли бы подружиться. Если ты готов простить меня, конечно.       — Я-я... Не знаю? Ты целый год меня терроризировал! — Возмущенно махнул рукой Никита. — А теперь сидишь тут... В пиджаке, умный весь такой.       — Я искренне извиняюсь за свое подростковое поведение. Я был глупым и не понимал многих вещей. Но ты можешь дать мне шанс на искупление?       — Зачем тебе это...? — Никита недоверчиво прищурил глаза, явно подозревая Феликса в чем-то.       — Потому что я твой работодатель, а ты работник. Обе стороны трудового договора должны жить дружно.       — Черт с тобой... Я здесь из-за хорошей зарплаты.       — Разумеется.       С тех пор, как Никита начал работать риэлтором, их взаимоотношения с Феликсом действительно наладились, хотя было непривычно называть его по другому имени, но создавалось ощущение, что это другой человек и было не так тревожно от воспоминаний прошлого. Также Комякин сдружился с коллегами и, на удивление, прекрасно вписался в коллектив, работал на протяжении нескольких лет.       — Помнишь, у тебя на лбу херню такую рисовал? — Никита вытянулся, наваливаясь на Феликса и тыкнул ему в лоб.       — А ты с серьгой ходил, пират, блин. — В ответ блондин улыбается, обнимая парня рядом.       — Кто бы говорил. — Комякин рассмеялся и чмокнул Мецского в щеку.       Никита никогда не думал, что сможет завести романтические отношения с человеком, который его бил и буквально считался врагом. Только подумать – случайность на сайте с вакансиями обернулась ему удачей.