Yesterday, Tomorrow and Everything Inbetween

      — Лови!       — Что- ой! Какого хрена, Дрим!       Громкий свистящий смех эхом прокатился по шахте и отскочил от стен туннеля, когда Сапнап наклонился, чтобы ухватиться за кирку, которая с грохотом упала на землю после столь изящного столкновения с его боком. Ворча, он выпрямился и помассировал ноющее плечо.       Рядом с ним Джордж прервал копание в каменной стене, чтобы посмеяться над его болью.       — Оу, маленький Саппи-Наппи, не пострадал? Хочешь, я поцелую твой ушиб?       Драматично вскрикнув, Сапнап позволил своему телу упасть на Джорджа, который издал неожиданный вопль.       — Да, Гоги! Мой маленький мяу-мяу, поцелуй меня!       — Фу, нет. Отвратительно.       — Дрим, он снова издевается надо мной, — захныкал Сапнап, — Скажи ему прекратить.       Дрим хихикнул.       — Это нормально, Саппи. Иди сюда, я буду целовать тебя так, как ты захочешь.       Ликуя, Сапнап отпустил Джорджа и бросился в распростёртые объятия Дрима, издавая отвратительные звуки поцелуев. Джордж поморщился, сморщив нос.       — Вы, парни, отвратительны.       — Ты гомофоб, Джордж? — Дрим ахнул, схватившись за грудь в притворной обиде.        — Подожди, нет, что?       — Ты знаешь, что говорят о гомофобах, — съязвил Сапнап сбоку, ухмыляясь, — Они такие, супер-геи.       — Я- неважно, можем ли мы просто сосредоточиться на том, для чего мы здесь в первую очередь? — Джордж надул губы, — Мы обещали Карлу вернуться к закату.       Дрим кивнул, всё ещё посмеиваясь себе под нос, отпустил Сапнапа и поднял кирку, чтобы продолжить копать в стене слева от него.       Они занимались этим уже несколько часов, исследуя пещеры и просматривая шахты, в поисках алмазов и железа, чтобы пополнить свои ресурсы. Мышцы Дрима горели от напряжения и труда, уставшие конечности кричали о перерыве, но в то же время он чувствовал себя хорошо. Несмотря на то, что от пота его волосы прилипли ко лбу, а руки были измучены до такой степени, что каждое малейшее движение причиняло боль, Дрим не хотел останавливаться. После стольких месяцев, проведённых в тюрьме, слабый и хрупкий, он чувствовал себя прекрасно, чувствуя, как сила снова разливается по его венам, видя, как камень рушится под силой его ударов.       Он больше не был слабым и жалким человеком, который плакал и умолял под лезвием меча Квакити, больше не был человеком, корчащимся на холодной земле своей маленькой камеры, беспомощным и беззащитным.       Он снова почувствовал себя самим собой, хотя бы немного.       Прошло две недели с тех пор, как Сапнап нашёл письмо в его комнате, и с тех пор никто о нём не упоминал. Это было похоже на молчаливое соглашение между ними, взаимное понимание того, что Дрим только ещё больше закроется, если они попытаются поговорить об этом.       Тем не менее, Дрим чувствовал на себе их взгляды каждый раз, когда он не смотрел, шёпот за своей спиной и напряжение в воздухе. Они ждали, и Дрим не знал, сможет ли он выполнить то, чего они от него ожидали. Несмотря на то, что он сказал о том, что откроется им, когда будет готов, он не думал, что когда-нибудь сможет это сделать; не если бы его желудок скрутило, а сердце забилось быстрее в тот момент, когда он подумал о том, чтобы рассказать им всё. Каждый раз, когда слова оказывались у него на языке, готовые быть произнесёнными, его рот наполнялся вкусом медной крови, а нос забивался запахом горящей кожи.       И даже если бы он смог произнести эти слова, он не думал, что сможет справиться с реакцией своих друзей.       Он ничего так не желал, как-то, чтобы всё вернулось на круги своя, хотя и знал, что для этого уже слишком поздно.       Вытирая пот с лица, он потянул кирку назад, чтобы выломать кусок лазурита с потолка. Было заманчиво просто закатать рукава толстовки и ощутить прохладный воздух пещеры, но он сдержался.       — Чувак, как ты до сих пор не получил тепловой удар? — Сапнап приподнял бровь при виде явного дискомфорта Дрима. Не отрываясь от своей работы, Дрим пожал плечами. Сейчас действительно было не время говорить о его секретах и неуверенности.       Прежде чем Сапнап смог заговорить снова, их прервал Джордж, который побрёл дальше по шахте.       — Эй, парни! Идите посмотри на это! Я думаю, что здесь есть еще одна пещера или что-то похожее на неё.       Спрятав свои инструменты, Сапнап и Дрим догнали своего друга. Джордж стоял перед стеной, в середине которой виднелась небольшая дыра. Дрим подошёл ближе к трещине, пытаясь разглядеть, что находится по другую сторону, но темнота, лежащая за стеной, делала это невозможным.       — Отойди, я хочу посмотреть, что там сзади, — сказал он, размахивая киркой, прежде чем позволить ей столкнуться со стеной. Ему не потребовалось много времени, чтобы открыть дыру достаточно широко, чтобы шагнуть внутрь. Покрытый пылью и мелкими камнями, он протиснулся в небольшое отверстие.       — В чём дело? Ещё одна шахта? Пещера?       Он слышал, как Джордж шаркает за ним. Прищурившись в темноте, он крикнул в ответ.       — Я не знаю. У кого-нибудь есть фонарик?       — Да, у меня есть… — низкое шипение справа от них оборвало Джорджа на полуслове.       Выругавшись себе под нос, Дрим обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как большая тень прыгнула на него, прежде чем он был сбит с ног. Его кирка с грохотом упала на землю, затерявшись в темноте где-то слева от него.       — Блять, — пробормотал он, пытаясь голыми руками удержать волосатую голову. Он слышал над собой щелканье зубов и скрежет когтей по земле. Липкое вещество упало ему на щеку, отчего кожа загорелась.       Пещерный паук.       Он едва мог расслышать, как Сапнап что-то прокричал сквозь помехи в ушах, когда адреналин залил его вены и обострил чувства.       Коготь царапнул его по руке, но он едва почувствовал это, согнувшись под тяжёлым весом, навалившимся на него сверху. У него не было никаких полезных инструментов в пределах досягаемости, кирка затерялась в темноте какой-то пещеры, в которую он наткнулся, алмазный топор был привязан к спине и зажат между его телом и землей.       Это, однако, не помешало ему дать отпор. Прежняя усталость прошла, вытесненная чистым адреналином, когда его пальцы впились в конечности паука, вырывая одну из его ног из-под него. Оно взвизгнуло, рухнуло на него сверху и ещё глубже вдавило его в грубый камень под ним. Он стиснул зубы, когда почувствовал горячее дыхание существа на своей шее, сделал последний толчок и отбросил паука от себя.       Это было тупо и неуклюже, когда паук рухнул на стену напротив него, но Дрим не обратил на это никакого внимания. Всё переключилось на Джорджа, его силуэт был освещен тусклым светом, проникающим через отверстие, из которого они вошли. Рядом с ним были ещё три тени, одна большая, две другие поменьше. Вероятно, Сапнап помогает отбиться от двух новых пауков.       Со стоном Дрим поднялся с пола. Он немного пошатнулся, когда принял вертикальное положение. С головокружением он отступил на несколько шагов, чуть не споткнувшись обо что-то позади себя. Он обернулся, ожидая увидеть камень, торчащий из пола пещеры. Вместо этого его руки натыкаются на прохладную поверхность предмета в форме куба.       Спавнер Пауков, подсказал его разум. Чёрт.       — Сапнап, Джордж. Нам нужно убираться отсюда, сейчас же! — его голос был хриплым, а разум затуманенным, но он протиснулся, заставляя ноги повиноваться разуму и нести его к отверстию. Им нужно было убраться как можно быстрее, прежде чем появится ещё больше пауков.       Давно забыв о кирке, он подбежал к дыре, стараясь не обращать внимания на шипение, преследовавшее его всю дорогу до стены.       На долю секунды он замер в своих движениях, не желая убегать без своих друзей, но рука на его спине подтолкнула его вперёд.       — Иди! — прошипел Сапнап, не отрывая руки от спины Дрима, когда помогал ему протиснуться через дыру и вернуться в шахту.       Ноги Дрима почти подкосились в ту секунду, когда они снова коснулись земли. Но он держался ровно, наблюдая, как Сапнап последовал за ним через отверстие, прежде чем вытащить Джорджа и швырнуть камень из своего инвентаря в отверстие, заблокировав его от шахты.       Несколько минут было тихо, не считая тяжёлого дыхания и судорожного вздоха, когда трое друзей пытались набрать в лёгкие побольше воздуха.       Сапнап первым заговорил.       — Черт, я ненавижу пауков.       Кивнув, Джордж сделал последний глубокий вдох, прежде чем оглядел Дрима и Сапнапа с ног до головы.       — Кто-нибудь пострадал?       — Не-а, — сказал Сапнап, прислоняясь к стене, — А как насчёт тебя, Дрим?       Дрим покачал головой.       — Нет, но я сейчас так чертовски устал. Давай просто вернёмся. В любом случае, у нас уже более чем достаточно алмазов.       Обратный путь был быстрым и лёгким. Они собрали свои вещи и врылись в следующую лучшую стену, прокладывая себе путь на поверхность. Поскольку Дрим потерял свою кирку раньше, ему пришлось остаться в стороне и позволить Джорджу и Сапнапу сделать всю работу. Обычно он бы запротестовал и потребовал, чтобы один из них дал ему свой инструмент, чтобы он мог выполнить работу, но на этот раз Дрим был рад небольшому перерыву. Он не знал, что случилось, но он всё ещё задыхался от того, что произошло раньше, и его желудок неприятно скрутило.       Ноги почти подкосились, он зацепился за стену туннеля. По его боку стекало что-то мокрое. Нахмурившись, он задрал подол своей толстовки, чтобы заглянуть под неё. Он тихонько ахнул, когда обнаружил укус паука, проступивший сквозь разорванную толстовку, которая была окрашена в красный цвет от крови, льющейся из его бока ровными струями.       О, это было плохо. Очень, очень плохо.       Его терпимость к боли была совершенно другой, чем на сеансах пыток Квакити, и это смешивалось с ошеломляющим адреналином, он даже не заметил, когда паук укусил его раньше. Но теперь, когда адреналин уходил, боль обрушилась на него с полной силой, затопив его нервную систему и заставив его согнуться пополам.       Ему пришлось сдержаться, чтобы не окликнуть Джорджа и Сапнапа, которые всё ещё работали над созданием туннеля до уровня поверхности. Его разум кричал ему, чтобы он не говорил им, просто встал и не обращал внимания на кровь, медленно просачивающуюся сквозь его одежду.       Они подумают, что ты им в тягость. Они оставят тебя позади. Не жди, что они тебе помогут. Никто, никогда, не захочет помогать тебе добровольно.       Но Техно, хотел закричать он, хотел заставить замолчать голоса в своей голове, Техно помог мне. Он хотел этого.       Это всё только потому что ты манипулировал им, заставляя думать, что он тебе должен.       Подавив стон, он встал на дрожащие ноги, упрямо игнорируя волну головокружения, которая заставила его мир перевернуться. Яд от укуса паука теперь в полную силу разливался по телу, дрожь разрушала всё, а зрение то входило, то выходило из фокуса. Он сглотнул, язык прилип к небу, когда он сосредоточил всё своё внимание на том, чтобы делать шаг за шагом.       Это не было похоже на то, что боль ему чужда, и часть его чувствовала себя удовлетворенной, тем, что чувствует боль, извращённым способом — хотела, чтобы он сильнее прижал ладони к ране и заставил кровь течь быстрее, хотела искупаться в этом чувстве. Прошло много времени с тех пор, как он чувствовал агонию, обжигающую его вены, и это было так хорошо, так знакомо. Но он не мог подавить это желание, ему пришлось заставить себя проглотить боль и заставить ноги двигаться дальше; он не мог рисковать, ведь Джордж и Сапнап могут узнать об этом.       Он вздохнул с облегчением, когда Джордж наконец прорвался на поверхность, тёплый дневной свет струился сквозь трещину в потолке. Вытащить своё тело из земли заняло у него больше усилий, чем следовало, конечности болели и мёрзли, несмотря на то, что солнце согревало воздух вокруг него.       Они раскопали в середине леса, прямо рядом с Королевством Киноко, а это означало, что не потребуется много времени, чтобы вернуться домой, где Дрим, он надеется на это, сможет запереться в своей комнате и наслаждаться болью, свернуться калачиком рядом с Патчес и отоспаться от яда, вести себя так, как будто утром ничего не произошло.       Но для этого ему сначала нужно было заставить свои ноги работать.       Его зрение на секунду или две побелело, а когда он снова пришёл в себя, он сидел на лесной подстилке, Сапнап и Джордж уже были далеко впереди, не заметив, как Дрим отстал.       Всё было в порядке, успокоил себя Дрим, поднимаясь обратно. Он всё равно хотел, чтобы они не заметили. Это было хорошо.       Теперь он спотыкался, едва держась на ногах. Подавив комок в горле, он чуть не упал, споткнувшись о камень, лежащий на земле. Ему удалось поймать себя в последнюю минуту, руки болезненно царапали кору дерева. Его дыхание было жёстким, неглубоким. Он отчаянно пытался не думать о том, насколько знакомым было ощущение крови, стекающей по его коже, но его разум был затуманен, и он снова почувствовал, что постепенно ускальзывает.       — Дрим? — внезапно Сапнап оказался перед ним, схватил его за плечо, и отдалённо Дрим подумал, что, вероятно, упал бы, если бы не стабилизирующая рука, — Чувак, ты в порядке? Ты выглядишь очень бледным.       Если бы у Дрима осталось достаточно воздуха в лёгких, он бы рассмеялся, но в тот момент, когда он открыл рот, его желудок перевернулся, и он едва смог отвернуться от Сапнапа, прежде чем снова оказался на земле, колени неловко волочились по палкам и камням, а тело билось в конвульсиях, чтобы выблевать свою последнюю еду.       — Боже, — услышал он голос Джорджа где-то позади себя.       Да, подумал Дрим. Боже.       Его горло горело, и слёзы текли по его щекам, когда он откинулся назад. Руки лежали у него на спине, рисуя узоры на ткани его толстовки, пальцы в его волосах, откидывая пряди, прилипшие ко лбу, массируя его раскалывающуюся голову.       Он снова почувствовал себя маленьким ребёнком, свернувшимся калачиком рядом с унитазом, в то время как Бэд обнимал его, утешал и вёл через его болезнь. Он был не из тех, кто часто болеет, но когда это случалось, заболевал он сильно.       Над его головой раздавались голоса, но у него едва хватало сил и способности сосредоточиться на чём-то большем, чем колющая боль в боку и пылающий яд, наполняющий его вены, разрывающий его изнутри на части.        — Дрим, ты меня слышишь?       — Черт, ему слишком плохо.       — Эй, Дрим-и, ты можешь открыть для нас свои красивые глазки? — когда я закрыл глаза? Я устал, чтобы открывать их снова, но веки отяжелели, а кости были истощены.       — Что с ним?       — Я не знаю! — голоса становились всё более неистовыми с каждой секундой, которая проходила, и что-то внутри Дрима пробудилось к жизни. Его друзья были в панике, что-то было не так. Они были ранены? Он должен был им помочь.       Внезапно он встал, широко распахнув глаза.       — Сап, Джорджи. Нужна помощь, — пробормотал он невнятно, зрение затуманилось и расфокусировалось.       — Воу, Дрим. Успокойся, мы уже здесь.       — Пандас? — он хотел сказать больше, спросить, в порядке ли Сапнап или Джордж, но его язык не двигался, во рту было тяжело, и новая волна головокружения накрыла его. Вслепую он протянул руки, надеясь, что Сапнап поймёт, чего он хочет. И, конечно, он это сделал. Их дружба строилась на слепом доверии, на знании того, о чем думает другой, даже без слов.       Руки Сапнапа нашли его, удерживая, прежде чем его лицо снова коснулось грязи. Яд уже добрался до его сердца, заставляя его тело содрогаться и дёргаться, а агония распространялась под кожей. Пещерные пауки были не так страшны, как лезвие увядшего скелета, Дрим знал это по опыту, но всё равно чертовски больно. Его разум кричал ему, чтобы он просто снова закрыл глаза и позволил бессознательному состоянию утащить его вниз, но он упрямо держался. Ему нужно было убедиться, что с его друзьями все в порядке. И поэтому он усилием воли прогнал тьму, сморгнул черные пятна из поля зрения и сосредоточил всю свою энергию на двух силуэтах перед собой.       — Вы в порядке?       На мгновение воцарилась тишина, и на секунду Дриму показалось, что они его не поняли, но прежде чем он смог попытаться снова, Джордж заговорил, в голосе слышалось замешательство.       — В порядке ли мы? Дрим, это ты пострадал.       Он ранен? О, точно. Пещерный паук.       Он издал низкий скулеж, почти как животное. Обычно он был бы напуган и смущен за то, что показал свою боль, но все казалось слишком горячим и слишком холодным одновременно, и его тело больше не хотело подчиняться ему, ноги подкашивались. Если бы не Сапнап, он бы больше не стоял прямо.       — Больно.       — Мы знаем, — пробормотал Сапнап. Он казался испуганным, встревоженным, и Дрим ненавидел себя за то, что был причиной его беспокойства, — Ты можешь сказать нам, где болит?       — Сбоку, — ему удалось выдавить онемевшими губами. Рядом с ним послышалось шарканье. Кто-то стянул с него толстовку и куртку, и он поморщился, когда прохладный лесной воздух ударил его в голый живот, охлаждая кровь, стекающую по бедру.       — Пиздец, Сапнап посмотри.       Это было последнее, что он услышал, прежде чем мир вокруг него начал вращаться, взрыв зеленого, коричневого и синего, прежде чем он рухнул на что-то твёрдое.       После этого была только темнота и сладкое оцепенение беспамятства.