Что я чувствую сейчас - не понимаю...
После смерти Каэде прошёл всего лишь день, но уже наступили значительные перемены в жизни Сайхары. К примеру за вчерашний день Ома не отходил от него ни на шаг, всё обсыпая комплиментами или флиртуя. Конечно Шуичи всё ещё испытывал тёплые чувства к Каэде (ещё и как следствие горесть одиночества). Но Кокичи похоже действительно его любит? Или ему так кажется? Конечно, его все слова могли бы быть и ложью, но почему это так приятно отдаётся в сердце? Но во все те моменты, когда Шуичи подолгу засматривался на Кокичи, остальным одноклассникам только и оставалось делать, что вздыхать.Загниваю или снова расцветаю?
Шуичи сам прекрасно понимал, куда могут привести отношения с Омой. Но при этом он был настолько тактильно-голодным, что и думать про этот риск не хотелось. И в один прекрасный день.. —Мой любимый Сайхара-чан, не хотели бы Вы сходить в библиотеку? — когда у Кокичи было действительно хорошее настроение, он говорил с Шуичи на "Вы". В шутливой форме конечно. Но если Ома назвал его "любимым" то значит, что у Шуичи есть шанс! —Пойдём мой, — пауза, он не умеет говорить такие слова, — любимый? Ома-кун. Фраза даже в такой неумелой форме, вызывала у Кокичи нескончаемый румянец на лице. —Правда-правда? Ты меня любишь? Вау, я честно такооое облегчение почувствовал... — после небольшой драматично паузы, Кокичи резко прицепился к Шуичи, заставляя последнего по-дедовски просипеть, — Ну что, мой Шуичи? Переедешь ко мне? — он подумал — А нет, лучше я к тебе! У тебя там постель наверняка тобой пропахла, это будет тааак возбуждающе,— он говорил сначала томно и шёпотом, а в конце уже старался привлечь внимание окружающих, чем до жути смутил Сайхару. Кажется у Шуичи появились бабочки в животе.Моё созвездие боли, моё созвездие боли, моё созвездие боли всегда на воле!
Да, Кокичи действительно переехал к Шуичи. И то как он нюхал кровать... Здесь можно сказать одно — это было до жути пошло. И когда наступила на Академию ночь, то Ома прижимал к себе Сайхару, и обцеловывал его лицо. При таких обстоятельствах, с горем пополам, Шуичи смог заснуть. Наутро, во время завтрака, его встретил обспекоенный Момота: —Братан, я конечно всё понимаю, все эти ваши шуры-муры... Но меня Кокичи поднастораживает чего-то... Не нравится он мне, не пойми не правильно. —А я пойму тебя неправильно. Ведь я его люблю, а ты — нет. Возможно, мне не захочется общаться с теми, кто отвергает моего возлюбленного. Эта фраза оказалась слишком громкой. Её услышали все. И уговаривать Шуичи одуматься больше никто не хотел. Даже общение прекратили с ним. Ведь Ома не нравился всем, кроме Сайхары.Моё созвездие боли, моё созвездие боли, моё созвездие боли всегда на воле!
Кокичи, конечно, видел весь этот конфуз. И он влетел в зал, чтобы забрать Шуичи к себе. —Нишиши~ Что, выкусили?! — он повис на Шуичи, заставляя последнего вновь по-дедовски просипеть. Ома склонился к уху Сайхары, — Ну что, куда меня повезёшь, любимый? В ответ раздалось вялое "С тобой хоть куда", и Сайхара повёз Ому в спальню. —Сайхара, — голос Омы был серьёзным, —А ты меня действительно любишь? Или просто делаешь вид? —Я? Люблю конечно! — он немного подумал, — Тебе надо, чтобы я это доказал? —Именно! Извини, но мне не приятно, когда ты говоришь с другими, а я только с тобой, мой голубок. —Если я тебя правильно услышал, то ты мне запрещаешь говорить с другими, верно? —Я тебе не запрещаю, я даже рад, что у тебя есть кто-то помимо меня. Сайхара колебался. Хоть он и хотел верить Оме, но всё же чувствовалась какая-то вина. Но он решил не подавать виду. —Ладно, я рад тому, что ты рад. На напряжённой ноте они прибыли к Сайхаре в комнату. Когда, спустя какое-то время, пришёл вновь Кайто, чтобы поговорить со своим другом, но Ома быстро подлетел к двери и запер её. Он накинулся на Шуичи, со словами, что не может ничего поделать со своей ревностью. Он также говорил о том, что хочет объятий своего родного человека. Шуичи, конечно, противостоять такому напору не смог. И просто молча обнимал Ому. Он не хотел сомневаться в своей паре, но что-то не давало ему нормально дышать.И теряют силу все былые дни
В давящей тёмной комнате невольно вспоминался облик Каэде. То, как она освещала мрачную душу и голову парня. —Кокичи... Я не могу забыть Акамацу. Я не могу забыть её смерть, её облик, её речь, её отношение ко мне. Что мне делать?... — он дрожал. Он хотел помощи, простого разговора. Да хоть нежных слов или поцелуя. Ему просто хотелось внимания. —Что-что, постарайся забыть её. Как говориться "мёртвым погребать своих мертвецов." У меня всё, я спать хочу, — он крепче сжал Сайхару. Но это было не то, чего хотел Шуичи. Он хотел чего-то более тёплого, а не отнимающего тепло. Но Шуичи уснуть не смог. Возможно, чтобы быть с Омой, надо действительно забыть своё прошлое. Ведь у него будет более светлое будущее. Ну, ему так хотелось верить.Отправляются по косточкам в камин
Шуичи проснулся в одиночестве. Кокичи ушёл. Куда, он не знал, зачем — тоже. Он решил это проверить, поискать его по зданию. Сайхара попробовал отпереть дверь. Она была заперта. "Неужели он меня бросил?" Сломленный Шуичи сел на кровати. Его мысли метались, словно мотыльки в поиске света. Его сердце ныло, скреблось и беспокоилось. Сайхаре было до жути больно. В комнате был удушающий воздух, и темнота, что вновь старалась раздавить голову. Волнение накатывало с новой силой. Он свернулся калачиком. Так больно... Хочется, чтобы кто-то был рядом, но этот "кто-то" сейчас вне комнаты, в солнечной Академии. Возможно, Кокичи сейчас отпускает свои шуточки... Он проводит время наверняка с кем-то другим, купаясь в веселье и лучах солнца. Ему было сейчас хорошо, и это было последней мыслью, что давала глоток воздуха. Чтобы не сойти с ума, ум Сайхары заблокировал эмоции на некоторое время.Уходи гулять в поле, уезжай на море, но моё больное сердце оставь в покое!
Раздались отчаянные стуки в дверь. Кайто смог выломать дверной замок. —Шуичи!? Ты как? — Кайто подошёл к своему напарнику, —Посмотри на меня! Шуичи, бледный как тень, оторвал голову от подушки. То, как он себя вымучал в последние дни ужасало всех. —Бро, что с тобой? Тебе не стоит убиваться по той мрази! Честно, он не достоин тебя! Если бы ты посмотрел в зеркало, то ты бы ужаснулся от своего вида! — Кайто схватил за плечи Шуичи. Его тело было ватным, словно у куклы. —Момота, ты просто не понимаешь, он хочет как лучше. Он делает всё ради меня. Так что, это я не достоин его. Мне больно, пожалуйста, отпусти меня, — его голос погас и был дрожащим. —Ни за что! Ты мой друг, и я не дам тебе потерять веру в будущее! — он осмотрел своего друга, — знаешь, Шуйка, мы тут в библиотеке нашли старые фотографии каждого. Точнее, как нашли... Их принесла Цумуги. И там была твоя детская фотка. Наверное, тебе было лет пять там. И... Меня просто бросает в дрожь, когда я сравниваю тебя с тобой. Раньше, у тебя были золотые, ну прям золотые, глаза, а сейчас... Какие-то серые. Хоть ты там и был побитым, но таким счастливым... Мне кажется, что ты просто выплакал свою красоту! И виной тому — Ома! Я прям уверен в этом! —Кайто, у меня голова раскалывается, пожалуйста, не надо. —Кгх.. Просто поешь хотя-бы, ладно? В ответ послышалось монотонное "угу".Сайхаре уже был безразличен сам он.Совершенно бесстыже, ты становишься ближе, ты становишься слишком моим парнишкой
Кокичи вернулся поздно вечером. —Ну что, моя любовь, как ты? — насмешливо сказал Ома. —В норме. Всё в норме. —Вау, это замечательно! Посмотри на меня, мой Версаль! Шуичи поднял голову. Кокичи посмотрел в его глаза. Он усмехнулся чему-то и поцеловал в губы Шуичи. Он пытался углубить поцелуй, но всё бестолку.Сайхаре было всё равно. —Фу какой ты неинтересный... — он прижался к груди Шуичи, где слабо стучало убитое сердце, — Знаешь, мне так страшно... Ты можешь убить для меня человека? А то, боюсь, меня не станет здесь, — Кокичи ныл как ребёнок. Шуичи просто кивнул. Он не хотел поддерживать объятия. Руки были слишком тяжёлыми для этого. Он не мог делиться теплом, потому что его полностью забрали Ома и Акамацу. Ему даже казалось, что их отношения чем-то напоминают его любимую в детстве сказку Андерсена — Снежная Королева. Но даже так он не хотел отпускать Ому. Он верил всем своим былым необъятным сердцем, что у них всё будет хорошо. Если бы это сердце попало к кому-нибудь другому, то оно бы не охладело, давало бесконечное тепло. Шуичи молча встал, и пошёл за своей жертвой. И этой жертвой будет он сам.