Пан или пропал.

Я привык быть разочарованным Я полюбил быть разочарованием Нонконформизм — это не шмотки и статусы А хуй на чужих ожиданиях В глазах Чишии сияют злые демонята, когда он предлагает: — Сыграем в игру? Ран непонимающе хлопает ресницами. Ему мало тех игр, которые предлагает Пограничье? Что за изощренный вид мазохизма? Это напрягало, заставляя откинуться назад, чтобы взглянуть в его глаза. — Не знала, что ты мазохист, кот. Уголки губ приподнимаются — взгляд устремляется на Ран, а мысли бегают в голове, подобно испуганным тараканам. У Чишии много времени до запланированной встречи с Куиной и Арису. — Правда за правду. Один задаёт волнующий вопрос, а второй отвечает правдой. — Что ж, не против если я начну? — Ран не удосуживается дослушать его ответ. — Что ты задумал сделать? — стоит ли говорить, что Чишия впервые в жизни облажался? Очевидно не стоит. Ран поняла, что попала в яблочко, задав именно такой вопрос, по затянувшемуся молчанию. — Значит Нираги был прав подозревая тебя. Ран улыбается, осознавая, что, возможно, она первая кому из Пляжа удалось провернуть такое с Чишией. Тем более неосознанно. Главное сейчас не отпугнуть его; в любом случае, всегда можно задать другой вопрос, в немногочисленных правилах запрета на это не было. — Что ж, могу успокоить, у меня нет причин портить твои планы. — голос отчего-то хрипит, но это не мешает закончить предложение. — Могу задать другой вопрос: какая у тебя была профессия в реальном мире? — Я был врачом. — он не комментирует произошедшее, но взгляд его снова становится изучающим. Скоро это войдёт в привычку, глупую такую, но, наверное, приятную. — Что тебя связывает с Нираги? — Прошлое, очевидно. — пожимает плечами, потягиваясь. — Мы были близкими друзьями, возлюбленными, потом просто знакомыми, а сейчас… не знаю, что сейчас происходит. — Что ж, жду твой вопрос… Эта неделя прошла вполне спокойно, если не считать смерти Шляпника, о которой любезно оповестил Нираги, а после провёл длительную профилактическую беседу о том, что не стоит танцевать с «мудаками со смазливым личиком». Хьюга думать не хотела, как Сугуру прознал о произошедшем, но была рада поговорить об этом человеке с кем-то знающим суть. Правда вот его методы вправления мозгов были не самые лучшие. Грубо, громко и добивающе. В принципе, как обычно. Ран не была удивлена, однако, ей не нравилось, что какой-то идиот поучает её, хотя сам ведёт себя как… не самая приятная личность. Конечно, с ним такая ситуация не случится, он ведь не расстаётся с винтовкой, она считается уже частью его тела: третьей рукой или девушкой, у кого какие фетиши. С Чишией, к слову, отношения тоже наладились. Настолько, насколько могли. Вечерние разговоры под мельтешение танцующих людей, стали чем-то обыденным и приятным. И тем, что безумно раздражает Нираги. Он всегда был где-то рядом, будто бы оберегал, и Ран была благодарна, после случая с Такаши паранойя неплохо так разыгралась и сразу вспомнились лица всех, кто представлял хоть какую-то угрозу. А сейчас Нираги затащил Хьюгу на собрание. Внимание привлекло даже не мёртвое тело Шляпника в центре, а то, что на саму Ран внимание обратил только Чишия, кивнув в знак приветствия. Сугуру за руку (чтобы не потерялась, в такой-то толпе потеряться можно легко: забрести не туда и оказаться рядом с, упаси господи, Чишией) повёл Ран в сторону Агуни, а тот смерил её непонятным взглядом, но ничего против не сказал. Арису бегал взглядом по всем, кого только видел, заострив свое внимание на не самой приятной парочке, здесь находящейся. Ран приветливо улыбнулась, пытаясь дать понять, что она не враг, но не вышло. Рёхэй нахмурился и поспешил перевести взгляд на Агуни, заставляя Ран подавить желание закатить глаза. В голове при виде Моризоно всплыли воспоминания о сне. Сегодня будет игра. Игра червей, в которой Ран не планирует принимать участие, зарегистрируется и спрячется где-нибудь, пока Арису не решит все. Подробности, почему-то, Хьюга не помнит: только огонь, поглощающий все здание, тело незнакомой девчонки и силуэт стреляющий в Агуни, с которым он позднее уйдёт в огонь. Сны в последнее время были слишком приближены к действительности, будто сама Ран подсказывала себе дальнейшие действия. Поэтому в том, что сегодня будет резня, Хьюга не сомневалась, более того, уже все обдумала и решила, где спрячется после регистрации. Нираги покинул Ран и стал расхаживать по помещению, растолковывая всем, почему именно Моризоно должен быть лидером. Ран прослушала большую часть монолога с лёгкими вставками испуганный фраз. Такатора угрожал незнакомой женщине, которая была вынуждена проголосовать «за», в то время как Нираги издевался над второй. Ран мысленно отметила, что Сугуру вёл себя крайне отвратительно, но, кажется, здесь для всех это было обыденно. В прочем, после их предыдущей встречи месяца четыре назад, девушка оставалась о нем весьма и весьма негативного мнения. Возможно, скоро все снова будет именно так. Этого не хотелось. Когда очередь дошла и до Чишии, который «смотрит на нас с высока» по словам Нираги, Ран будто бы ожила, с интересом наблюдая за происходящим. Нираги угрожал оружием, смотря безумно, а вот Чишия снова был спокоен. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он произнёс то, чего Ран никак не могла ожидать: — А как ещё на тупиц смотреть? Хотелось сумасшедше расхохотаться, но было нельзя. Оставалось только молча глотать смешки, наблюдая за тем, как Шунтаро снисходительно поднимает руки, говоря, что он тоже «за». И этот человек недавно говорил, что с Нираги так себя вести нельзя. Какая противоречивая личность, однако. Сугуру переключается на Рёхэя и тот испуганный голосует. Ран успела пометить, что Арису всерьез боится боевиков и в принципе шугается всего. Это выглядит забавно на фоне всех непроницаемых лиц. — А что насчёт тебя? — девушка в чёрном, кажется, Мира, обращается к Ран, заставляя ту непонимающе похлопать ресницами. С каких пор верхушка интересуется мнением простого исполнителя? Кажется, с тех же, с каких Нираги тащит на собрания простых смертных, которые и о смерти Шляпника знать не должны. — Я? Не думаю, что моё мнение должно учитываться. — Ран внимательно следит за передвижениями Нираги, который вальяжно подходит ближе. Когда-нибудь девушка смирится с тем, что её дорогой друг упивается чужой слабостью. В любом случае для него это лучше, чем снова подвергаться унижениям. Но мысль о том, что это не оправдывает его поступков, теплится на задворках сознания. — Учитывается, дерзай. — он выглядит безумнее, чем обычно, снова приставляя дуло к горлу. Это начинает раздражать, он так чувствует себя увереннее? Может быть это доставляет ему удовольствие? Эстетическое, очевидно. Или Нираги просто хочет чувствовать власть над девушкой. Тогда ему крупно не повезло, Ран уже привыкла и к оружию, и к его поведению, и к тому, что смерти от рук Сугуру ждать не стоит. — Боже храни вас, придурки убогие…- Ран устало выдыхает, тыкая пальцем в железо. Если не лукавить, а смотреть прямо на фары несущегося на тебя КАМАЗа, то Ран совершенно точно скоро поплатится за свои слова, но это будет потом, а сейчас… — Только он вам и поможет. — Что не так, кувшинка? — что-то треснуло. Кажется, это были остатки уважения к Нираги. Сердце сжалось от колючих воспоминаний. Или от того, что Сугуру сказал непозволительное. Он ведь знает, кто автор данного прозвища, знает, что пережила Ран, но все равно позволяет себе такое. — Вы, — пришлось взять всю волю в кулак и продолжить, невзирая на злость и отчаяние, скопившиеся в грудной клетке. — говорите, что простым смертным, не входящим в ваш кружок «умелые ручки», нельзя знать о смерти Шляпника, но при этом посвящаете меня и Арису в данную тему, а после ещё и спрашиваете наше мнение. Это глупо, странно и… — Ску-учно! — перебивает Нираги, приподнимая её лицо за подбородок дулом винтовки. Желудок неприятно скручивает. Хочется откинуть оружие и вбить в пустую голову Нираги, что не так общаются с друзьями. Определённо не так! — Развесели меня, кувшинка. — Я похожа на клоуна, Сугуру? — Ран срывается с места и спешит скрыться, задевая плечом сначала Нираги, а после и Чишию, который с весёлыми огоньками в глазах наблюдал за происходящим. — Голосую за Агуни. — на выходе произносит, посылая злой взгляд на Нираги. Пусть только подойти попробует. Раздражение смешивалось с искренней обидой. Изначально не стоило строить какие-то надежды на продолжение дружеских отношений с таким Нираги, но, черт, неужели он всегда был таким…? Сердце стучало, вторя громким шагам. Обитатели пляжа выкрикивали недовольства тому, что Ран задевала частями тела всех, кто попадался на пути. Не то состояние, чтобы обходить ничего не подозревающих людей. Злость шумела в ушах, мешая различать звуки и Хьюга не с первой попытки поняла, что Чишия уже пару минут что-то говорит. — Я прослушала твой монолог. — честно признается, проводя ладонью по воде. Сидеть возле бассейна казалось немного комфортнее, чем стоять в том зале в окружении фриков и Нираги. — Знаю. — Чишия опускается рядом, не глядя на Ран. Его взор устремлен куда-то в воду, будто там находится что-то важное или мало-мальски интересное. Так всегда. — Что это было? — Если ты про Нираги, то я не знаю. Молчать рядом с Чишией тоже было неплохо. Молчание укутывало тёплым пледом, вручая в руки горячий кофе — Боже, как давно она его не пила! — и ублажая мозг приятными, греющими душу, мыслями. Так произошло и сейчас. Ран не могла назвать причину своего резко успокоения, но это было прекрасно. Это было то, в чем девушка нуждалась на данный момент. — Вопрос, — Ран снова включается в игру. — сегодня вы что-то устроите, верно? — Да.