— Ну что здесь непонятного?! Ты просто должен подойти к администратору, проявить всё своё обаяние и попросить предоставить тебе все имеющиеся папки. Тем более тебя здесь знают и уважают, разве нет?
— Хорошо, хорошо, только не кричи, — прошипел вампир и уставился на пустую приёмную, где он стоял совсем один. — Но сейчас здесь никого нет. Они либо обедают, либо на перерыве...— Какие у вас хорошие работники! До сих пор обедают? Или у них перекус начинается в три часа?!
Помимо микрофона и наушников, к кафтану Тартальи был ещё прикреплён маленький чип с камерой, благодаря которому Скарамучча мог видеть всё помещение с высоты груди Тартальи и даже больше. Такие чипы были изготовлены в Ли Юэ пару лет назад и очень редко выставлялись на аукционы за приличную сумму. Компании Скарамуччи достались такие бесплатно, и он, конечно же, захватил с собой один для подобных заданий. Когда ты видишь всё своими глазами, слышишь, в настоящем времени, то на душе становится легче. Да и в случае чего можно привести в пример настоящие факты. Мало ли, Аякс его обманет и что-то утаит? Тарталья тут же встрепенулся, стоило раздаться в коридоре цоканью каблуков, явно принадлежащим женщине. Чем ближе она приближалась, тем громче и отчётливее слышался её смех. Видимо, девушка разговаривала по телефону, и поэтому задержалась. А как только она вошла в помещение, так сразу же развеялся повсюду аромат её духов, и Тарталья бы всё отдал, чтобы сейчас поменяться со Скарамуччей местами: сидеть на мягкой кровати, пить горячий чай и просто смотреть в монитор ноутбука, чем унижаться перед своими подданными, корчить милые рожицы и лучезарно улыбаться. Если уж на то пошло, то и плата должна быть соответствующей! Всматриваясь всё в более узнаваемое и знакомое лицо, Аякс с ужасом понимал, что он конкретно попал, — эта дама — его знакомая. Не то чтобы знакомая, она работает с ним и именно по его вине сидит сейчас здесь. Из-за его шуточных доносов и шуток в её адрес. — Блять...— Что случилось? Ты её знаешь?
— Да это... наша уборщица... — блондинка на это оскорбление подняла загоревшиеся от злости глаза на вампира. Тоже вспомнила его.— Уборщица?! Что-то ты слишком яро реагируешь на уборщиц.
— Просто эта особенная... — поймав ещё один взгляд от названной "уборщицей", Тарталья неудобно кашлянул и подошёл к ней. Статная пышногрудая красавица косо смотрела на Аякса, теперь уже неловко улыбавшегося ей. Она прекрасно слышала шёпот бывшего союзника, но не придала этому значение. Красивая белоснежная рубашка обтягивала её фигуру, а юбка-карандаш цвета смолы подчёркивала стройность бедер и ног. Одета девушка была прилично, как настоящая секретарша босса крупной компании, ещё и с бейджиком, на которым были красиво выведены буквы, соединяющиеся в имя — "Синьора". Её прямые локоны аккуратно лежали на правом плече, а тонкая резинка вот-вот могла упасть, так как была завязана на один раз. На столе Синьоры лежали лишь бумаги, чернильница с пером, две ручки и карандаш, пара папок и документов. Судя по каждому белоснежному пергаменту, девушка не спешила их заполнять, — она всё равно отбывает здесь "срок", так что нет смысла корчить из себя почетного сотрудника. А все нормальные люди, знающие про её сегодняшнее место работы, отложили свои дела на время, дабы не наведаться к недружелюбной девушке. Увидеть Тарталью***
Имя "Чайльд" не могло послышаться Скарамучче. Девушка отчётливо проговорила это слово и с полной ненавистью в глазах посмотрела на вампира, что даже детектив почувствовал на себе этот взгляд через камеру. Как сильно ей насолил Аякс, раз она со всей своей вложенной неприязнью отчеканивает слова и, заметно по рукам, сжимала кулаки. Пару минут такой обстановки, и от здания ничего бы не осталось, а Тарталью ему бы пришлось собирать по кирпичикам. Но откуда взялось имя "Чайльд"? Почему сам вампир резко замер от упоминания этого имени и почему Синьора не вампир? Если собрать все "имена" партнёра Скарамуччи, то в сумме выйдет три, включая "Чайльда". Тогда почему он не упомянул про это? Во всех газетах и новостях встречался только "Аякс". Тарталья, как сам признался вампир, и есть его настоящее имя, а Чайльд... Кличка для "Фатуи"? Его прозвище или такое оскорбление, используемое только в Снежной? Привыкший ко всем подробностям и деталях дел Скарамучча предполагал, что Тарталья ему будет что-то недосказывать, но не думал, что будет так реагировать. Смешанные злость и недоверие — самый лучший яд в теле человека, в особенности детектива. Нет, это имя не являлось важной деталью расследования или информацией, без которой невозможно жить, но... Это как тот самый момент, когда не ожидаешь ничего плохого, а тут бац — и новое имя напарника сваливается на голову, как молния среди туч. И всё равно, и неожиданно... Скарамучча тоже не понимал, почему он злится на такую мелочь, и, кажется, чашка чая была горячей только из-за его рук. Здесь уже дело было не в недоверии, а в принципах детектива, гласящим: "Вываливаешь всю правду и остаешься в живых". Синьора, хоть Скарамучча и был уверен, что она тоже вампирша, не оказалась данным существом. Её кожа бледная, фарфоровая, отсутствуют мешки под глазами или хоть какие-то намёки на темные оттенки в этом районе лица, не считая теней и острых стрелок. Девушка была безумно красивой, только веяло от неё опасностью, даже до начала их разговора с Аяксом. Сравнивая двух предвестников и уже зная о её сущности, детектив отметил некие различия между людьми и вампирами: первое — вампиры кажутся неестественно высокими издалека, второе, — как уже многим известно, вампиры не стареют, хотя этот фактор уже зависит от генетики, третье — у вампиров пальцы длиннее, чем у людей. Обратив внимание на плацы Синьоры и пальцы Тартальи, эта деталь резко бросалась в глаза. Вытягивалась больше первая фаланга, вторая была нормальной. Четвёртое — у вампиров скулы намного виднее. Пятое — ухмылки у вампиров чересчур хитрые, и если все эти факты не оправдаются при встрече с другими представителями данного "вида", проживающих в Тейвате, то Тарталья такой единственный. Прозвучавшие, словно гром, слова вампира о каком-то удовольствии и довольное лицо Синьоры ошпарили задумывавшегося Скарамуччу. Смотря на то, как рыжеволосый подминает её под себя, а глаза девушки в это время горят возбуждённым пламенем, руки детектива тут же захлопнули ноутбук и высунули наушники, откинув их куда подальше. И как перепалка кошки с собакой дошла до поцелуев? И, слава Фокалорс, как только Скарамучча закрыл ноутбук, наушники тут же перестали воспроизводить звук, и одна неловкая ситуация, ещё в отношениях с Моной, не повторилась. Слышать томные вздохи или какие-нибудь непристойные звуки не очень хотелось, ещё в и опасной обстановке, где на тебя могут не так посмотреть из-за "не той одежды". Скарамуччу уже одарили парочкой удивлённых взглядов, когда они с Аяксом шли к отелю, ибо его одежда хоть и была тёплой, но по качеству, узорам и цвету отличалась от тёплых курток и пальто в Снежной. Вампир даже пообещал купить своему партнёру "нормальную" одежду, чтобы на них так не пялились на улице. "Пошёл на такой поступок Аякс из-за дела или из-за своей прихоти, но он справился со своей миссией: получил доступ к документам". Конечно, если Тарталья из-за ударившего в голову возбуждения не позабудет об изначальной цели, сегодня вечером можно будет поехать обратно в Фонтейн. По точным подсчётам Скарамуччи, прибудут они в город на границе ночью... Зато раздобудут ценные материалы! Поехать в Снежную детективу захотелось не с больной головы, а по подозрительным утечкам в данных пропавших в Фонтейне. Один из разыскиваемых поехал в Снежную за день до своей смерти, где встречался с подозрительным купцом, и, возвращаясь, был пойман местной полицией и отвезён в участок. По данным полиции, задержанный сбежал, а уже на следующий день его тело обнаружили обескровленным. Протокол составлялся в двух регионах, но что-то не сходилось по времени... Фонтейн не взялся за дело из-за подозрительного статуса жителя и, будь они прокляты, натянутыми отношениями, а Снежная сделала какой-то отчёт, так и не переданный в руки правительства "пострадавшего" региона. Логично, что такие данные будут храниться в столице и в самом главном архиве. Тарталья походил на роль заинтересованного в деле или просто богача, пожелавшего потешиться: он красивый, богатый, имеет связи и огромный авторитет на своей родине. Половина плана уже выполнена. Осталось дождаться вампира, перечитать и свериться, а потом смело уносить ноги. Снежная не пугала, но и не радовала. В ней Скарамучча не чувствовал себя как дома или как на отдыхе — он ощущал себя на настоящем задании, где ему предстоит шпионить, караулить и подслушивать недобрых людей. И почему-то при упоминании "недобрых людей" на ум приходит лишь сидящие у власти "Фатуи", их подозрительные балы, отсутствие двух-трёх предвестников и слишком безобидные биографии. Иногда посмотришь на человека — кажется добрым и хорошим, а на самом деле — кровожадный убийца... Внешность может обмануть, а может оправдать ожидания. Вот на Тарталью посмотришь — вор и подлец, и ведь это правда! Когда Скарамучча, чисто из своего интереса, забил фотографии предвестников в интернете, он выделил три группы из них всех: слишком злые на вид, слишком добрые и "что они забыли среди них?!". Ещё детектив подметил, что не все предвестники коренные жители Снежной. В некоторых из них заметны черты Сумеру, Фонтейна, Мондштадтда и закрытого региона Каэнри'ах. Все эти детали так давили на нервы, затмевали нужное в памяти, что Скарамучча залпом выпил свой потеплевший чай и свалился на кровать, желая зациклиться на одном — на его истинной цели. Пообвинять "Фатуи" он ещё успеет, а пока стоит думать дальше, куда они поедут с Аяксом, где искать новые улики, доказательства и кого опрашивать.***
Протирая рот мокрой салфеткой, Тарталья всё пытался стереть с губ вкус своего недавнего "удовольствия". Белая папка сверкала в тёмных перчатках, немного переливалась со снегом на земле, а в голове задавался лишь один вопрос: "И на кой чёрт я согласился?!". В поезде Скарамучча бегло объяснил ему всю суть прочитанных им бумажек и кого именно нужно раздобыть Аяксу. Когда с "делом" было покончено и Синьора лежала довольная на столе, Тарталья сам прокрался в архивы и вытащил нужную папку, и уже на выходе попрощался с одетой, вновь "занятой" предвестницей. Одарив его взглядом, будто бы ничего между ними не произошло, вампир бросился бежать из противного здания и своего первого ужасного сексуального опыта. "Вишенка, ты должен удвоить мне плату за такую вот работу!". После произошедшего в архивах между Тартальей и Синьорой не вспыхнут какие-то чувства или завяжутся отношения. Это просто быстрый секс, который он принял как долг, а она — как удовольствие спустя полтора месяца "заточения" в четырёх стенах. И Аяксу не очень повезло, что именно сегодня она сидела в самом главном, в столице северного региона. Главное, чтобы девушка никому не разболтала об этом, иначе между предвестниками опять пойдут слухи о непутёвости Аякса во всём. Заглянуть в папку вампир так и не решился — вдруг он не так перевернёт страницу или загнёт край бумаги, за что его убьёт сидящий один в отеле детектив. Для Тартальи, как и для многих других людей, это просто макулатура с информацией, для Скарамуччи же — это единственный шанс найти виновных в пропажах людей. Работа его партнёра поистине сложная и опасная, раз ему не лень копаться на старых сайтах, искать любые зацепки и находить иголку в стоге сена. Тарталья встречался со многими копами, не хотевшими сдаваться на полпути, но вряд ли они это делали из желания добить дело до конца. По крайней мере, так показалось вампиру. Скарамучче, как стало понятно из сегодняшнего визита его офиса, о мысли которого тот трясся и не очень хотел развивать дальше мысль, за дело взялся лично он сам, а не по "тайному поручению" или миссии региона. Стрелки тикали в сторону пятого часа, солнце уже начало садиться за горизонт, в ближайшей деревне зажглись фонари и лампы. В Снежной есть и новые районы с совсем недавно отстроенными домами, садами и аллеями, и старые, по типу этой деревни. Деревни Тартальи. Находилась она внедалеке от отеля, в котором остановился Скарамучча, вырастила не одно поколение таких, как Аякс, имеет большие территории и много старых домов. За деревней стоял дремучий лес: тёмный, опасный и пугающий по сей день. Через этот лес можно было проехать по очищенной от снега дороге, но разве никого не напугают тёмные создания, живущие там? Это, конечно, всё байки, только никто так и не осмелился поехать туда в одиночку. Даже Тарталья. После пропажи одного мальчика в возрасте четырнадцати лет, в этой деревне строго-настрого запретили всем жителям близко подходить к лесу. Правительство какое-то время обещало провести проверку тех местностей, но годы всё шли да шли, Тарталья уже вырос, а ни забора, ни проверки никакой не было. Смотря на знакомые домики, васильковые глаза подцепили самый большой и самый ветхий среди остальных. Там уже горели лампы во всех окнах, слеплены два снеговика и один робот, а также до сих пор стоит старый почтовый ящик во дворе. Всё осталось прежним, и это радовало. Дети больше не играли на улице в такое позднее время, поэтому Тарталья решился по-быстрому пройтись по дороге вдоль домов и только потом пойти к Скарамучче, а не то тот подумает, что его оставили одного в крупном городе. Чем ближе он подходил к своему дому, тем больше воспоминаний накатывало в голове, которые вампир тщательно старался затушить после поступления на службу. Именно эта постройка находилась ближе всего к лесу и являлась неким "приютом" для брошенных или оставленных детей. Когда-то здесь жила одинокая семья, у которой никак не получалось завести ребёнка. В один день к ним постучалась оставленная родителями девочка, первая, кого семья решила приютить и вырасти. Позже количество детей в доме начало пополняться и несчастных душ становилось меньше. Когда-то и он был одним из таких детей, решивших связать свою судьбу с опасной работой, чтобы в будущем отблагодарить приёмных родителей. Но юноша на тот момент не подозревал, чем обернётся всё это для него. Он точно не знал, что временно свяжет свою жизнь с назойливым детективом из Фонтейна, да и вообще не подозревал о своём будущем криминальном эго. Все дети в детстве мечтают о хорошей и доброй профессии, и так печально наблюдать за тем, как чистые души утопают в липучей смоле реальности. В одном из окон дома промелькнула женская фигура, в ту же секунду скрывшаяся в комнате, и Тарталья был уверен в присутствии нужной ему особы. "Детектив, я знаю одного человека, который может нам как-то помочь". Вряд ли Скарамучча сейчас продолжает смотреть и подслушивать за Аяксом через камеру и микрофон, да и ему не пригодится информация о первом жилище вампира. Повернув прямо к дому, Тарталья лишь на пару секунд задумался, какую отмазку стоит произнести, и только потом постучался в старые двери. Прислушиваясь, можно было услышать отбивающийся стук детских ног по полу, затем подставленный стульчик, чтобы было удобнее посмотреть в глазок и уже счастливые крики под звуки открывания скрипучей двери. — Старший братик пришёл! — в живот мужчины уткнулось детское личико, а маленькие ручки обхватили его за талию. Девочка с волосами цвета охры, голубенькими глазами и веснушками обнимала пришедшего Тарталью, не думая о холоде за дверью и её легком платьице, тёплых колготках и махровых носках, которые не очень справлялись со своей работой против минусовой температуры в Снежной. — Тоня, долго стоять на пороге с открытой дверью нельзя. Давай зайдём внутрь, — немного отодвинув от себя счастливого ребёнка, Аякс вместе с ней вошёл в тёплое помещение. Запахи здесь стояли всё те же, как в детстве, и каждый раз, как вампир сюда приходит, он с улыбкой вдыхает в лёгкие домашний запах уюта и тепла, стараясь сохранить нотки как можно дольше. Пахло горящей печкой, дровами, горячим чаем, рябиной, чем-то карамельным и приторным. Сколько лет прошло, а ничего не поменялось. Обстановка внутри дома не обновлялась на протяжении двадцати лет, за исключением присланной им, Аяксом, качественной мебелью, половина которой стоит в доме, а другая находится в подвале. Пожилые хозяева, приютившие детей, не могли принять дорогие подарки и пока согласились на замену одной второй части. — Вы уже все погуляли? — Я не выходила сегодня, — Тарталья сразу заметил её нормального оттенка щеки, обычно сразу окрашивавшиеся в розовый, если она выходила на улицу. — И правильно сделала! В последние дни очень холодно, так что лучше посидеть дома. А Тевкр? — Они сейчас все на кухне, я могу их.. — Нет, нет, это необязательно, — остановил Тоню вампир, прежде чем она побежала звать остальных домочадцев. Случись это, так Тарталью сразу бы окружили тридцать детей и пожилая пара, будучи явно недовольной, что их старший "сын" пожаловал в позднее время, так ещё и не оставил ни одной весточки о своём приходе, а потом бы отчитали за слишком большую сумму высланной им моры. Мужчина старался высылать им деньги каждый месяц, чтобы семья ни в чём себе не отказывала и баловала детишек разными подарками, но те лишь мотали головами и откладывали всё на потом. Они понимали, где и на кого работает Аякс, кто сейчас сидит у власти и за какие труды у Тартальи получается столько зарабатывать и отправлять им, поэтому стараются не оглашать свои настоящие мысли, дабы не расстроить старающегося старшего сына, и не отрекаться от всего им купленным и присланным. Тоня недоумевающе посмотрела на Аякса и, прочитав по его глазам, что он хочет оставить эту встречу втайне от остальных, хитро улыбнулась. Все дети в этом доме были друг на друга похожи: волосы рыжих оттенков, голубые глаза, веснушки. Будто бы их всех подбирали по палитре... Но вот характеры у всех разные, и очень тяжело поверить в их связи... С кем-то нужно осторожно, кому-то вываливать всё сразу, чтобы не обижался, кто-то может всё разболтать, а кто-то забудет на следующий день. Много лет потребуется для определения характера каждого ребёнка, и Тарталье, вроде бы, удалось это сделать. — У меня к тебе очень важный вопрос: старшая сестричка заходила сегодня? Тоня тут же положительно закивала, размахивая двумя косичками. — Заходила! И она принесла сладких петушков и мно-ого ягод... Я столько даже в книжках не видела! — девочка мечтательно хлопнула в ладошки и искренне засмеялась. — Что ж, а она уже ушла или ещё гостит? — решающий вопрос, который определит, оставаться ли здесь Аяксу или идти в отель. — Хм-м... Вроде бы, она была в гостиной, а сейчас... Не помню... — Тоня задумалась, а Тарталья, улыбнувшись и себе, и ей, коснулся лоба девочки губами, задержавшись там на пару секунд. — Спасибо, тебе, сестрёнка, я обязательно привезу тебе фигурки журавликов из Ли Юэ! — взъерошив волосы Тони, мужчина помчался в сторону комнат, находящихся в противоположной стороне от зала, где сейчас ужинали все дети. Шанс встретить в комнате пропустившего обед ребёнка крайне мал, так как, зная их распорядок дня и разыгравшийся аппетит после долгой прогулки. Дети из этого "приюта" были одними из самых дружелюбных и по-настоящему ценили жизнь и всё им подаренное. Большинство из них, подрастая, шли на "безобидные", лёгкие и обычные работы. Кому-то посчастливилось переехать или уехать в другие регионы, кого-то отправили на ссылку, кто-то женился или вышел замуж, но многие всё равно возвращались в родное гнёздышко. Единственным слоганом, также являющимся проблемой Снежной, — "Чём тяжелее работа, — тем больше денег заплатят". Работая обычным почтальоном или дровосеком, не прокормишь даже себя, и иметь дом, в который можно вернуться, хорошую еду и тёплую одежду, нужно заранее. Самая большая комната, вмещающая в себя больше десяти кроватей, находилась в самом конце дома. Чуть ли не влетев в помещение, Тарталье хватило десять секунд, чтобы убедиться в отсутствии нужного ему человека. Её попросту не было. Все кровати заправлены, кроме одной, Тониной, на которой, вероятно, сидели две девушки и общались. Окно закрыто, на тумбочке стояли конфеты и три мандарина. Никаких других следов Аякс обнаружить не смог. Возможно, если бы с ним сейчас был Скарамучча, то он бы нашёл тысячу деталей, указывающих на следующие миллионы улик, а потом как-нибудь вынюхал бы её след. — Меня ищешь? — дверь позади мужчины с громким звуком захлопнулась, от чего будто бы окатило холодной водой. Воздух в комнате резко приобрёл тяжёлые нотки, даже пот выступил на лбу. — Ох... — в спину Аякса упёрлось что-то острое, а уши обожгло ледяным дыханием. — Рад, что ты задержалась... Девушка убрала острое лезвие в карман, и, когда Тарталья повернулся к ней лицом, в удивлении подняла брови вверх. Её одежда совсем не отличалась от предвестника напротив: тёплая шуба, на ключицах красовалось гранатовое колье в форме цветка, на концах которого горели чёрные агаты. Верхняя одежда была значительно теплее и тяжелее, чем у Аякса, из-за чего девушка передвигалась медленнее, но, захоти она побежать, то обгонит любого спортсмена в Тейвате. Только лишь её взгляд был убийственно.. мёртвым? Либо работа, либо годы жизни взяли своё, но красные огоньки больше не горели в чёрных, как смола, глазах. Такое ощущение, что её дух просто существовал в комнате, при этом никак не имел возможности взаимодействовать с объектами. Не знай её Тарталья, точно бы подумал, что ему привиделся дух мёртвой девчонки. Острыми чёрными ногтями девушка завела одну свою прядь за ухо, а потом прошлась кончиком по фарфоровой коже, словно хотела проверить, спит она или нет. Но ничего не изменилось, раз Аякс до сих пор стоит перед ней, а она ожидает его пламенной речи. Это даже расстроило предвестницу, хотя виду она не подала. — Ты рано ушёл с бала... — хмыкнула дама, изучая чересчур радостного Тарталью. Уж вряд ли он так сильно рад её увидеть. — Нужно было бежать по делам. А ты, я смотрю, каждую неделю навещаешь родительский дом, Арлекин. Девушка устало закатила глаза. Встречались они с Аяксом редко в их родном доме, и каждые эти разы проходили одинаково: оба делали вид, что не знают друг друга, а на схожесть их одежды и одинаковый символ организации, в которой работали, не зацикливались или объясняли это тем, что один из них подражает другому. Может быть, дети уже догадались обо всём, но не спешили портить их спектакль — слишком напряжённая аура была между двумя предвестниками. На работе Арлекин тоже старалась никак не реагировать на предложения Тартальи, не считая просьбы передать что-то Тевкру или другим постояльцам дома. — Ты мне это говоришь каждый раз, как мы встречаемся здесь, — Арлекин прислонилась спиной к косяку двери. — Хотел поговорить о чём-то? На работе это сделать нельзя?! — Для начала выслушай, — с тем же раздражением, чувствовавшимся в голосе девушки, ответил Аякс и теперь уже изучал её взглядом. — Ты ведь дорожишь Тоней? Глаза Арлекин резко метнулись на Тарталью, а руки, засунутые в карманы, нервно сжались в кулаки, позволяя острым ноготкам впиться в собственную кожу. Была бы она человеком, то и её кожа заметно бы побелела от столь неожиданного вопроса. Но она и так была бледной, как снег в зимнюю ночь, зато глаза оживились, забегали, пока в голове она придумывала, что и как ответить на следующий вопрос. Аякс не мог просто так спросить про её сестру, ещё с серьёзным тоном и каменным лицом. А раз задан вопрос, то и подвох где-то должен быть, проскальзывать меж буквами, сочиться через каждый пробел и отчеканиваться в голове, напрягая каждую извилину мозга. И Арлекин уж очень не хотела слышать, что заключается в этом самом подвохе, хотя сознание ей уже кричало обо всём. — Как ты думаешь, на что можно списать пропажу двух детей из соседнего селения? — Откуда я знаю?! Мы дали полиции задание прочесать весь район, они ничего не нашли, — пожала плечами предвестница, даже не вникая в произнесенные слова. У неё уже был готов ответ, который она давала ни единому новостному каналу по поводу пропажи детей. — Не боишься, что и сюда могут заявиться? — Не получится! — Почему же? Заходи ты сюда хоть каждый день, но убийство может произойти в любую минуту. А если этой жертвой станет То... — Заткнись! — крикнула Арлекин, со всей силой ударив кулаком по рядом стоящему шкафу, что аж на кухне на секунду образовалась тишина. Теперь девушка была раздражена, чего Тарталья не добивался, но так он сможет достучаться до неё. — А если жертвой станет Тевкр?! Ты ведь не позволишь никому даже приблизиться к дому, как и я! — А ты не боишься, что эти "люди" могут оказаться сильнее нас? — спросил Тарталья, на что Арлекин, с минуту помолчав, вдруг громко рассмеялась. — Сильнее? Нас? Ты себя слышишь? — звонкий смех перешёл в нервный, изменения на лице девушки становились заметнее с каждым новым вздохом и выдохом. — Нет никого сильнее "Фатуи" как в Снежной, так и во всём Тейвате. Может быть, о нашем доме знают только в организации, но все всё равно боятся посягнуть на человеческую жизнь в Снежной! — А пропавшие дети? Пропавшие люди, чьи тела были найдены обескровленными? — Неудачный случай, — Арлекин жила по вполне понятному правилу — "Пока меня это не касается — это не моя проблема", и Тарталья это понимал. Она не будет что-то предпринимать, пока это не случится с её родными или с ней самой. Сейчас девушка не боится, что кто-то посягнет и на её деревню, но это "сейчас" может закончиться хоть через минуту — никто не знает. — И откуда в тебе вдруг проснулось сострадание?! Повёлся за инадзумским отпрыском и теперь корчишь из себя ангела?! — Инадзумским? Ты знаешь? Почему Арлекин отнесла Скарамуччу именно к Инадзуме, самому дальнему региону, окруженным четырьмя океанами, также считавшемуся "закрытым", Аякс не знал. Вспоминая черты лица детектива, можно дать ему и Фонтейн, откуда он родом, как думал вампир, и нотки Сумеру, и.. да, Инадзума. Но так редко встретишь выходцев из Инадзумы, что в голове никак не возникает внешность представителей сурового региона. Тарталья ни разу не был там, но его коллега бывал два раза, и каждое его возвращение сопровождалось криками счастья и радостными всплесками рук. Настолько ему не нравилось даже находиться там, что в последующие командировки туда, предпочёл сдувать пылинки в темницах Снежной. Если в северном регионе пугающее правительство, то в Инадзуме оно в разы свирепее и опаснее. Инадзума напоминала Тарталье не только его запуганного знакомого, различные слухи или привезённое молоко и данго, одно из любимых угощений Тевкра, а ещё и Синьору. По слухам, девушку отправили туда на переговоры с великим сёгуном, правительницей, на тот момент, страны, и, вроде бы, первые дни её пребывания прошли нормально, а потом началось... Сначала последовало первое недопонимание и нередкие насмешки в сторону народа, традиций и самого правительства Инадзумы. Далее последовали унизительные высказывания насчёт правления регионом, нарочные закатывания глаз и попытки задеть любым способом. И уже потом предвестницу выперли из страны, грозясь скинуть прямо в океан на съедение пираньям. Парочка интернет-стычек — и вуаля! Синьоре был запрещен въезд в регион, а за любое оскорбление — привлечение к уголовной ответственности. Как ни странно, Снежная приняла данные условия, наградив Синьору временным отстранением от работы и долгим выговором. Больше никому не давали командировки или задания в Инадзуме, немного побаиваясь ещё сильнее испортить отношения двух опаснейших регионов Тейвата. "А ведь великий сёгун и Скарамучча чем-то похожи". Проводя сравнение между Архонтом Инадзумы и Скарамуччей, Аякс смог отметить пару похожих деталей у них обоих: схожий цвет волос, только у Эи они тёмно-фиолетовые, у Скарамуччи преобладают синеватые оттенки; одинаковая форма лица и заострённые уголки глаз — лисьи. Ещё одна схожесть — у обоих редко когда возникают другие эмоции на лице, кроме как нейтральной мины или бурлящей злости. Или, может быть, все жители Инадзумы обладают такими деталями во внешности? Тарталья вряд ли узнает, ведь пока самый дальний регион изолирован от всего мира, находясь далеко за океанами. — Ты права, я пошёл на поводу у того, кто грозился и грозится убить меня по сей день. Но я сделал это ради Тевкра, ради наших родителей, всех остальных детей в приюте. Разве ты не хочешь спасти Тоню? — имя девочки Аякс произнёс нарочно тихо. Тоня — ненастоящая сестра Арлекин, но самый родной человек для неё — главная слабость предвестницы, причина её ночных кошмаров и счастливейших воспоминаний. Снежная не считалась безопасной из-за процветающего бандитизма(в некоторых регионах страны), обширных лесов, в которых можно легко заблудиться, ужасных морозов и метелей, а также наплевательским отношением полиции к пропажам. Арлекин доверяла родителям из приюта, но в душе понимала, что явись к ним в дом вооружённый человек, вся семья будет беззащитна. Нужно было что-то делать, что-то менять, ужесточать меры и подключать всевозможные источники... Но как? Управление страной доверено только высшим предвестникам, а те, кто идёт после цифры "три", просто марионетки, озвучивающие принятые законы. И Аякс, чёртов обманщик, сейчас был прав.***
— А ты, блять, не мог не устраивать там Содом?! Обязательно было устраиваться между её ног и... — Извини, детектив, это был единственный способ уговорить её отдать мне документы, — Тарталья быстро уклонился от летящей в него книги, одной рукой снимая с себя шарф, а другой отряхиваясь от снега, внезапно пошедшего за пару минуту до его прихода в отель. — Не воспринимай близко к сердцу. Это просто изголодавшаяся по сексу дева, решившая кинуться на первого попавшего — то есть, меня. — Это всё равно лишнее! — вздохнул Скарамучча и открыл принесённую Аяксом папку. На удивление, она не была мокрой, изодранной, вся в снегу или в какой-нибудь другой жидкости... И снова предположения Скарамуччи о безалаберности вампира оказались ложными. Почему же он так думает о своём напарнике? Всё вполне очевидно: посмотри на Тарталью впервые и можно дать ясную оценку — простота хуже воровства. Внешность у мужчины была спорной: с одной стороны, добрый парень, готовый прийти в любую минуту и помочь, с другой, — хитрец, обманывавший как и на деньги, так и на жизни, причём не единожды. То, что он работает лишь из-за крови детектива и какой-то своей выгоды, которую всё никак не хочет озвучивать, Скарамучча понял давно, и это даёт Тарталье полное право обращаться к делу, как ему заблагорассудится. Он мог принести другую папку, другие дела, мог вообще не прийти и бросить его одного в Снежной в этом подозрительном отеле, а мог повалить на кровать и вцепиться клыками в шею. Доверяй, но проверяй; вампиру верь — себя не жалей. В папке хранились те самые дела о пропавших, желанные для детектива и драгоценные по своей ценности, информации и подтверждённого источника. Схватив свою папку и вытащив первое нераскрытое дело, парень начал пристально сравнивать каждое написанное слово. Потом подключилась и первая папка Тартальи, откуда уже и пошла развилка. В одном документе говорится одно время, в другом — пару дней назад. И это настолько странно, что аж места преступления указаны разные, как и расположение трупов. В первой папке — труп был подвешен, во второй — просто лежал. Но, согласитесь, если в делах Фонтейна трупы просто выбрасывали, словно кровь из них высасывали прямо на том месте, то почему в делах Снежной с ними так жестоко обращались? И это в случае ложной информации в первой папке Тартальи. Всё может быть, но это уже странно и подозрительно. Будто бы кто-то пытался замести за собой следы. Но самая важная и интересующая Скарамуччу информация — группа крови. В делах Фонтейна медицинская книжка со всеми данными пропавшего или умершего, точнее — односторонний документ, хранился в самом конце записи. А вот со Снежной появились проблемы... Мало того, что информация не сходится, так ещё за такими важными деталями приходится ехать на конец света и это, кажется, не конец пути, не конечная точка их приключения. Детектив всей душой и шеей чувствует, что им предстоит много куда съездить, много где побывать и много с кем поговорить. Кому-то угрожать, с кем-то помягче. Всё ради информации, всё ради раскрытия дела, самого загадочного и опасного за всю историю Фонтейна. И всё из-за... "Группа "I"! Я так и знал! Значит, убийцы выбирали людей именно с этой группой крови!". Довольно-таки обыденный и случайный факт. Убийцы могли и не знать о группе крови и просто так получилось, что все жертвы относились именно к первому виду, но а что, если они знали? Специально выискивали, следили, подбирали особых жертв. Девушек, мужчин, парней... Всё наводило на то, словно злоумышленники хотели "опробовать" людей всех возрастов и категорий: от молоденьких девушек до мужчин в возрасте. Тогда почему нет пожилых людей? Или они были слишком старыми? Пожилое население в Снежной было либо одним из самых старых во всём Тейвате, либо самым молодым. Половина пожилого населения была уже не в возрасте даже стакан воды самостоятельно держать в руках, когда же другое не доживало и до шестидесяти, умирая за работой или из-за суровой погоды и слабого здоровья, не осилившего метели, к которым организм приспосабливался на протяжении всей жизни. Повезет, если им предоставится возможность съездить на лечебные воды в Фонтейн, в санаторий или просто в Натлан, где солнце укроет их своим горячим одеялом и вернёт в глаза тот детский блеск. Жизнь людей в Снежной была скучной, у каждого был запланированный сценарий с самого рождения: родиться, побегать, повеселиться, устроиться на свою первую работу, проработать там всю жизнь, умереть. А из-за напряжённых отношений с другими регионами не было даже возможности куда-то съездить отдохнуть, посмотреть на мир. После прихода "Фатуи" ситуация только ухудшилась, лишь на какое-то время показалась людям хорошей, новой, а потом... Всё стало в разы хуже, чем в годы развития региона. Неожиданно рука детектива нащупала новые документы, спрятанные в самый конец папки. Три бумажки, немного пожелтевшие, то ли от материала, то ли из-за долгого хранения, но, скорее всего, первое, чуть ли не были приклеены к последнему листу. Три фотографии ребёнка, изображённые на них, три имени, три слова " Внимание: пропали дети!", три описания их внешности, местожительства, где их видели в последний раз и когда начали их поиски. А чем дальше уходил месяц, тем меньше было шансов найти детей живыми. Но самое страшное из всего дела: их группа крови тоже была первой. Улыбающиеся дети, их счастливые глаза, в которых даже нет намека на грусть, пожелтевшие края карточки и застывшие навсегда выражения лиц. С полными от ужаса глазами Скарамучча медленно поднял голову и посмотрел на Аякса, как бы спрашивая у него, и тот в ответ лишь с сожалением кивнул. — Они жили в соседнем селении от.. одной знакомой мне деревни. Мы пробовали разговорить местных жителей, но те либо ничего не знали, либо не могли связать двух слов... "От ужаса?..". — Пахнет жареным... Может быть, эти жители что-то или кого-то видели, поэтому так себя повели? "Вряд ли они скажут правду мне, раз побоялись признаться своему же правительству". — Я надеюсь, эти дети найдутся, — с некой грустью произнёс Тарталья, до этого снимавший с себя шарф, а теперь снова завязывал его на шее. — Кстати, нам уже пора выселяться. Куда поедем дальше? Тон вампира на упоминании о пропавших детях немного смутил детектива. Значит, они оба имеют дело с кем-то или чем-то более могущественным, чем сами "Фатуи", а это даже звучит страшно. Кто знает, что могут сделать эти люди, способные держать в страхе всю деревню и поставить на уши предвестников. Может быть, Тарталья печётся о своём месте, почётном звании, деньгах или славе, а, может, он действительно обеспокоен пропажей маленьких детей? На данный момент пара зацепок уже имеется, но из них Скарамучча не может составить маленькое представление в голове, хотя в подсознании витает какая-то близкая к раскрытию мысль. В любом случае ответ напрашивался сам собой, и устами детектива было произнесено следующее, потрясшие Аякса, слова. — В Ли Юэ.