Операция «Уэнклер»

      Прошла неделя, и школьный директор с радостью сообщил, что в эту субботу все желающие едут на ярмарку. Ученики уже давно ждали, когда смогут посетить любимые аттракционы, поесть сладкой ваты и сходить в комнату страха, чтобы наконец отдохнуть от вечных завалов на учебе. Это касалось и небольшой компании друзей, которые изначально забились тусоваться вместе. Все ребята, кроме, пожалуй, насупившегося медиума, только и говорили о поездке в Джерико последние сутки. Ее не особо интересовала идея выбиваться из своего привычного графика расследований, но ради того, чтобы попугать местных нормисов, она могла потерпеть тупую ярмарку.       Дорога не заняла много времени. Ребята вылезли из автобуса, купили билеты на входе и пошли на встречу приключениям. Ксавье, Кент и Йоко предложили первым делом посетить американские горки, что явно не привлекло Энид и Дивину. Уэнсдей же посчитала это приемлемым для себя, ведь ей доставило бы великую радость послушать крики своих одноклассников. Бьянка галантно отказалась, пролепетав, что ее вечно тошнит после такого вида аттракционов, поэтому ушла испытывать удачу в лотерее. Аякс тоже хотел улизнуть и даже почти сделал это, но Кент успел схватить его за капюшон и кинуть рядом с Ксавье в вагон.       Уэнсдей и правда забавляли чужие крики, она даже улыбалась, когда кто-то жалобно звал маму на помощь. Мальчики и Дивина не затыкались на протяжении всего действа. Энид, в общем-то, тоже, но ее крики были чистой бранью. Да уж, Уэнсдей была потрясена огромным запасом матерных слов, который, оказывается, знает блондинка. Йоко визжала, но только от веселья. Ей не было страшно — такая скорость лишь разгоняла ее холодную кровь, что и вызывало смех. Наверное, она и Уэнсдей — единственные, кто получал истинное удовольствие от данного аттракциона.       После американских горок они никак не могли определиться, куда идти дальше. Часть из них хотела сходить побить грушу, другая часть — посидеть на колесе обозрения, а третья — просто наконец-то поесть. В итоге, было принято коллективно, что все же они разделятся на пары и пойдут своей дорогой, а встретятся уже за час до отъезда.       Энид долго соображала, что они с Уэнсдей могу поделать после победного удара оборотня по силомеру. Аддамс было все равно, а вот блондинка ждала чего-то интересного от сегодняшнего вечера. Она тщательно огляделась по сторонам и остановила свой взор на противоположном тенте, предлагая Уэнсдей сыграть в тире. Возможно, это было одно из немногих мест, где брюнетка могла попробовать себя и при этом не заскучать. Уэнсдей без особого напряжения за отведенное ей время расстреляла всех уточек из ружья, за что выиграла большого серого медведя. Нетрудно догадаться, кому он достался.       Поэтому, сейчас, Энид с гордостью несет плюшевого мишку на руках, растягиваясь в широкой улыбке. Она прыгает с пятки на носок, как пятилетний ребенок. Уэнсдей не может не признать, как же гадко она выглядела в этот момент. А еще, что ей нравилось делать этого волчонка такой гадкой.       — Хэй! — слышится откуда-то сзади знакомый голос. Девушки разворачиваются и видят Йоко, попивающую кровь с содой из пластикового стакана. — Забавный медведь. Выиграла в тире?       — Это Уэнсдей выиграла! — хихикает Энид, слегка толкая Уэнсдей в плечо. — Но она сказала, что он мой!       — Я думала, будет что-то поинтереснее, чем медведь, — парирует Уэнсдей, монотонно осматривая игрушку. — Яд или хотя бы веревка. Так что…       — Весело вам! А я потеряла Див. На звонки не отвечает. Не видели? — спрашивает вампирша, отходя подальше от толкучки людей.       — Не-а, не видели, — грустно отвечает Синклер и жмет плечами.       — За твоей сельдью глаз да глаз нужен. Смотри, чтобы ее не поймал кто-нибудь другой на удочку, — Аддамс играет бровями, а потом слышит справа смех, который пытается подавить ее подруга.       — Ха-ха, смешно, Уэнсдей. Не знала, что ты подалась в юмористы, — сарказмом отвечает Танака. Аддамс на самом деле часто шутила по поводу этой парочки «друзей», даже скорее про их неописуемо странную френдзону. Однако Йоко едва понимала причины, откуда Уэнсдей вообще это все взяла. Она делает последний глоток напитка и бросает стаканчик в рядом стоящую урну. — Куда пойдете дальше?       — Не знаю… Уэнс? — Энид задумчиво смотрит на подругу. — Комната страха?       — Там нечего смотреть, не ходите, — Йоко не дает сказать Уэнсдей ни слова, из-за чего вторая злобно хмурится. — Хотите выиграть что-нибудь еще? Сходите на викторину, вон к тому пареньку в шляпе. Он задает десять вопросов. Отвечаешь на все — дает тебе какой-то купон, по которому все бесплатно. Я, правда, первый же вопрос завалила…       — Почему я не удивлена, Танака? — риторически тянет брюнетка, смотря в глаза вампирше. Девушка же показывает ей средний палец.       — Что скажешь, Уэнс? Представь, сколько можно будет съесть хот-догов, если победим?!       Аддамс недолго размышляет над предложением кровопийцы.       — Викторина звучит… сносно, — кивает Уэнсдей данной мысли. — Хоть где-то можно применить свои интеллектуальные способности.       — А я о чем? Ну, ладно, волчонок, Уэнсдей, я пойду искать потеряшку. Уверена, что вы справитесь!       Энид и Уэнсдей кивают на прощанье, а потом разворачиваются и идут к стойке, за которой сидит молодой человек лет двадцати и зазывает поиграть в его викторину. Они решают поспешить вперёд, чтобы не стоять в очереди, если вдруг кому-то приспичит также как и им участвовать в этой игре.       — Здравствуйте, милые дамы, — улыбнулся парень всеми своими белоснежными зубами, когда девушки подошли ближе. — Желаете поиграть в викторину?       — Зачем мы бы ещё сюда подошли, идиот?       — Уэнс… — Энид расширяет глаза и мотает головой, как бы говоря «чего ты грубишь?», но та даже не реагирует на ее замечание.       — Можно просто Руперт, — усмехается парень, вставая со своего стула и поправляя сверкающую стразами шляпу. — Да, вы правы, но чаще ко мне подходят спросить, где находится туалет. Никто не верит, что может выиграть в моей игре!       — Объективно оценивают знания, — язвит Уэнсдей, перемалывая сказанное Рупертом. — Я тоже, поэтому я здесь.       — Ох, ну, каков настрой! — парень слегка ошарашен самоуверенностью девушки. — Давайте тогда достанем из этого магического мешка тему викторины. У меня их достаточно много!       Уэнсдей с подозрением опускает руку в совсем обычный мешочек, который держал Руперт, а потом достает маленький свёрток и протягивает его парню. Тот читает и опять показывает свою восхитительную улыбку.       — Та-а-ак, тема вашей викторины: «Современная подростковая индустрия».       Уэнсдей напрягается, но выпрямляет спину, стараясь не выдать свою озадаченность. Немного не ее стезя, так скажем, отвечать на такие дурные вещи. Она думала, ее буду спрашивать о различных фактах из истории, об авторах, изобретателях, на худой конец растениях или даже спорте. О пытках и убийствах она мечтать не могла, но… подростки? Это было более неожиданно.       Она переводит взгляд на Энид, которая напротив же, улыбается во все тридцать два. Блондинка все так же держит своего любимого мишку и переминается на месте, ожидая вопросов.       Ох, нет, не говорите, что она…       — Давайте начнем! — радостно кричит ведущий. — Какой блогер считается самым высокооплачиваемым в мире?       Блогер? Какой-то дебилизм. Откуда Уэнсдей вообще должна знать об этих блогерах? Она едва ли согласилась звонить и писать Энид СМСки, а тут вопрос про социальные сети и дурацкие видосы на каком-то YouTube. Аддамс тупит взгляд на своих ботинках, пытаясь вспомнить хоть что-то, о чем говорила ей Энид про свой блог. Ее мысли прерывает голос:       — О, это легко! Райан Каджи. Представляешь, Уэнс, он заработал тридцать миллионов долларов за год! — Синклер даже наклоняется к уху Уэнсдей, чтобы рассказать ей о том, как она хорошо запомнила данный факт.       — И это верный ответ! — радуется парень, подмигивая Энид. Уэнсдей бросает в его сторону грозный взгляд, что тут же искореняет его смазливую улыбку. — Что же, следующий вопрос: Какая компания является самой крупной в индустрии видеоигр по доходам?       Уэнсдей снова безмолвна. Энид часто играет в компьютерные игры, но для Уэнсдей этот вид развлечения словно высасывание мозгов. Она хмурится, понимая, что на очередной вопрос ей не удастся ответить.       — Пф, может ещё спросишь, сколько цветов в радуге? Tencent, конечно. Они Epic Games владеют.       — Не только ими, но ладно. Ты снова права!       Уэнсдей мотает головой, думая, что ей лучше провалиться под землю сейчас. Она планировала поскорее доказать этому тупоголовому парню свою эрудированность и забрать купон, что так жаждала Энид, но едва ли что-то решает сейчас. Эти вопросы кажутся ее подруге настолько простыми, что она чувствует себя тупой. Впервые за… за всю свою жизнь.       — Погнали дальше! Всего восемь осталось! Вопрос про фанфики: три самых популярных жанра на AO3?       — Флафф, ангст и аушки, сто процентов, — Энид не сомневается в своем ответе. Уэнсдей заворожено следит за тем, как твердо девушка проговаривает конец предложения. Когда она стала настолько уверенной?       — Ещё один правильный ответ! — Руперт не скрывает восхищения тоже.       — Откуда ты берешь это все? — спрашивает Уэнсдей в изумлении. Ей тяжело понять, что, если она чего-то не знает, то это могут знать другие.       — Да… из головы, я полагаю? — Синклер жмет плечами. — А так… ну, ты же знаешь, я медийная личность, много читаю…       Остаток викторины также был за Энид. Уэнсдей просто наблюдала за тем, как она с точностью передает данные, которые запрашивает парень. Будь это вопрос про подписчиков в инсте у какой-то Кайли, вопросы про культуру отмена в твиттере или строчки из непонятых тик-ток песен. Она просто в шоке от того, как Энид четко отвечает, добавляя свой смешок к любому ответу. Но даже он не скрывает того, с какой легкостью это все ей дается. Уэнсдей начала думать, что связалась с маниакальным сталкером данных… Господи, неужели она и правда столько держит в своей светлой голове?       — Энид… — отвлекает она ее на секунду, перед последним вопросом. — Я считаю, что сомневалась на счёт твоих способностей к поиску информации.       Легкая улыбка Энид закусывается ее острым клыком.       — Знаешь, если бы ты давала мне имена людей, которых подозреваешь, а не тащила сразу к ним в дома, то я бы могла достать инфу через мои контакты и… может быть, обошлось бы без лишней крови!       — Я приберегу это на крайний случай. Как лучшее оружие, — кивает Уэнсдей, а потом поворачивается к вечно позитивному ведущему.       — Итак, вот и последний вопрос! — он стучит по стойке, отыгрывая барабанную дробь. — Расскажи по порядку о самых распространённых формах фишинга в интернете?       — Эм… — Энид в замешательстве, — а это разве относится к теме викторины?       Уэнсдей слегка морщит нос, понимая, что даже не будет пытаться встревать.       — Ну, это же в основном среди подростков распространено! — он жмет плечами, а Энид впервые за эти пять минут думает, что согласна с Уэнсдей — парень идиот. — Отказываешься отвечать?       — Нет! Я знаю! Типа… — она вздыхает, а потом продолжает: — Ну, первое, через социальные сети, когда к тебе добавляются якобы твои знакомые в друзья и пытаются выманить данные. Второе, через электронку. Типа от каких-то известных компаний приходит рассылка, и тебя просят зайти на сайт. И, третье — через смс обычные. Сейчас конечно считывается спам, но… все равно, могут попасться дебилы всякие, которые докапаются своими предложениями.       — Людям нечего делать, видимо. — комментирует Уэнсдей, вспоминая фотографии, которые ей присылал бывший сталкер. Которого она посадила за решетку надолго.       — Ох, так красиво рассказала, но… к сожалению, самый популярный фишинг — фишинг через электронную почту. Так что… придется порадовать тебя и твою подругу лишь конфетами.       Надо было видеть лицо Энид. Серьезно. Уэнсдей и не догадывалась, что безграничная радость может так быстро перерастать в возмущение. Аддамс уже хотела возразить, но Энид сделала шаг вперед быстрее нее:       — Что? — пока что спокойно спрашивает блондинка. — Ты сказал просто перечислить. Что за бред?!       — Я попросил «по порядку». Уж прости, такие правила, надо слушать. Держите конфетки за участие, — он протягивает им мешочек со сладостями, но Синклер откидывает его в сторону.       — Какие конфетки? Я заслужила купон! — Энид злится, и это заставляет Уэнсдей легко улыбнуться. Она наблюдает за тем, как нос подруги морщится, а ее хватка за медведя усиливается.       — В следующий раз повезет, — парень смеётся и убирает что-то под свою стойку. Он не обращает на девушек внимания, будто они уже ушли.       — Я. Ответила. На. Все, — Энид почти рычит, ставя игрушку на его стойку со всей силой так, что некоторые предметы падают вниз. — Это ты… ты неправильно предложение сформулировал! Гаденыш!       — Оу, я думал, только твоя подруга ругаться умеет, — он все еще шутит, не придавая значение всем действиям девушки. — Да ладно, было же классно знать, что ты шаришь во стольких вещах?       Уэнсдей не видела Энид такой злой уже давно. Ее ноздри постепенно вздымаются, а на руках виднеются струйками вены. Ее тело потрясывает от ярости, доказывая, что она готова прямо сейчас обрушиться на этого кретина-нормиса.       О, Дьявол, как она прекрасна в своем гневе.       Энид обходит прилавок и внимательно осматривает лицо счастливого парня, который все еще думает, что девушка прикалывается над ним. Блондинка же демонстративно вытягивает свои когти, поднимает руку над его взглядом и приоткрывает рот, показывая клыки.       — Видишь это, Руперт? — спокойно шепчет она парню перед собой. Тот расширяет глаза и сглатывает от понимания.       — Оу, так вы с Невермора… Изгои, — он нервно усмехается, прижимаясь к стенке стойки. — Жаль, что сразу не сказала. Проваливайте отсюда! Тут… тут вам точно не рады!       — Не рады, говоришь?       Уэнсдей просто заворожена тем, как Энид угрожает бедному парнишке, что так нагло не отдал желанный ей купон. Она не встревает, лишь ставит ставки до какой степени дойдет Синклер, если это тупоголовый не отдаст приз прямо сейчас. Девушка планировала увидеть хотя бы чуть-чуть крови.       Оборотень делает шаг вперед, когда как Руперт отходит назад по стене, пока не упирается в фургон с фастфудом и не роняет свою шляпу. Все это время он тревожно произносил что-то в стиле «не трогай» или «убери когти», но это только забавляло волчицу.       — Или ты даешь купон и извиняешься, или мне придется разукрасить твое красивое милое яркое личико этими коготками.       — Отвянь, мелкая, это не смешно уже! — шипит он на нее.       — Оу, ты наконец понял? — улыбается блондинка коварной ухмылкой. Ее глаза излучали опасность.       — Я позову охрану!       — Что ты сказал? — девушка едва не рычит, когда толкает его в фургон. Секунда, и Энид рвет его футболку одним замахом, но не задевает кожу. Почти.       — Все ещё думаешь, что останешься жив, когда сделаешь хоть писк? — усмехается она, поднося когти к шее. — Я — изгой, забыл? Следующая будет по горлу. Есть вопросы?       — Ладно-ладно, я… Господи, извини! Дам я тебе твой купон, только не трогай, прошу! — он почти скулит эту фразу. Перепуганный, жалкий, раздавленный — он больше не хочет быть жертвой этой пытки. Как приятно видеть, что кто-то поддается твоим уговорам.       — То-то же. Можешь, когда хочешь, — она провела по его щеке острым концом, оставляя небольшую полоску, которая исчезнет через минуту.       Уэнсдей почти не дышит, когда Энид делает свой последний жест и отпускает тело напротив. Ее подруга так запугала этого беднягу, что он дрожит и еле стоит на своих двоих. Аддамс переполняет чувство гордости, но и еще одно чувство, которое уже который раз будит демонов в ее грудной клетке.       Думая обо все этом, Уэнсдей не замечает, как к ней подбегает радостная Энид, в руках которой виднеется тот самый злосчастный купон.       — Извини за это, — Энид кивает в сторону перепуганного парня.       — Ты… это было ужасно потрясающе… — все, что может выдавить из своего безмолвия Уэнсдей.       — Ох… спасибо? — Энид краснеет, понимая, что ввела Уэнсдей в ступор. Она забирает медведя со стойки и неловко вторит: — Но он сам виноват… Не знают они границ… И я жутко проголодалась! Пойдем купим что-нибудь и пойдем на колесо обозрения!       Та кивает, просто следуя за блондинкой. От той злой Энид не осталось и следа. И это просто настолько сильно поражает Аддамс, что она все еще не может говорить. Синклер снова улыбается, потягивая Уэнсдей за собой в очередь. И Уэнсдей не может противиться. Она одурманена настолько, что ей хочется разорвать свое холодное сердце в клочья.       Девушки довольно быстро перекусили и отправились на колесо обозрения. Энид прятала руки в карманы от холода, Уэнсдей же наслаждалась небольшим спокойствием, все еще обдумывая тот инцидент, представляя себя на месте того парня. Они обе долго молчали, просто имея возможность перестать слышать крики толпы людей, переместиться в другую реальность, которая только им была понятна. Плечи подруг соприкасались, а взгляды встречались лишь на долю секунды, будто переговариваясь между собой смол-током.       — Ты поражаешь меня, Синклер, — все же прерывает молчание Уэнсдей. Она поняла, что если будет продолжать думать о том, что недавно видела, то ее самообладанию придет конец.       Энид вопросительно смотрит на нее. Это даёт Уэнсдей объяснить:       — Я не знала, что ты можешь быть такой… дерзкой.       Ухмылка снова появляется на губах блондинки, и она переводит взгляд на свои кроссовки, которые были немного испачканы грязью.       — Помнишь, я говорила, что переняла у тебя многие привычки? — улыбается она, следя за тем, как медленно Уэнсдей кивает. — Ты дала мне силу отстаивать свое мнение тоже. Определенным способом, правда… Но мне нравится.       Уэнсдей смотрит на нее и, черт, она готова поклясться, что нет ничего мучительнее, чем быть тем, кто принимает ее со всеми недостатками и даже перенимает их на себя. Она чувствует, как ее голова едет кругом от таких слов. Энид — мученик, но она рядом. И тем самым, становится и ее мучителем.       — Это лучший комплимент, который мне когда-либо делали, Энид.       Девушка же снова, краснея, зарывается в свою куртку и осторожно, как бы непринужденно, опускает голову на плечо Уэнсдей, а потом и вовсе зажмуривает глаза, боясь, что ее оттолкнут. Но парадокс в том, что ее подруга не собиралась этого делать. Она позволила проникнуть ей в свое сердце, а это уже куда серьезней, чем простое касание плеча.       Куда серьезней, ведь это навсегда.       В это время Йоко и Дивина сидят на одной из бетонных развалин, чуть поодаль от ярмарки. Дивина кушает чипсы, пока Йоко наблюдает через бинокль за парочкой на колесе обозрения. Танака улыбается, а потом кивает отработанному плану, опуская бинокль.       — Спасибо, что пошла против своих моральных принципов и использовала голос сирены, — искреннее благодарит Йоко, передавая Дивине бинокль.       — Главное, чтобы об этом не узнала мать. Или Кент. Они же «дофига правильные», — она изображает кавычки, а затем тянет руку, забирая бинокль у вампирши.       — Не бойся, этот секрет уйдет со мной в могилу.       — У… к тебе в могилу?! Теперь я точно не переживаю, — она смеется, облизывая большой палец от остатков чипсов. Затем поднимает голову и наводит бинокль на друзей. Ее сентиментальное сердце делает поворот, когда перед ее глазами появляется Энид, которая лежит на плече Уэнсдей. — Если после этого они не будут вместе…       Йоко жмет плечами. Она тоже надеется, что они смогут дойти до раскрытия чувств сами. Но… сколько ни показывай им изменения друг в друге, они будто остаются идиотками.       Дивина кладет бинокль рядом и сильнее закутывается в куртку. Как-то долго они уже сидят здесь, а ветер все не утихает.       — Тебе холодно, хладнокровная? — с издевкой спрашивает Танака, заметив как съёживается подруга.       — Мне легче приспособиться к температуре воды, чем воздуха.       — Я знаю, — кивает Йоко, а потом берет свой рюкзак и достает оттуда какую-то красную ткань. — Вот, держи.       Сирена берет из ее рук шерстяной шарфик из мелкой вязки. Она улыбается, понимая, что его связала Энид. Правда, один вопрос в голове заставляет ее смутиться.       — Зачем ты его с собой носишь? — она искренне не понимает, зачем вампирше шарф, если она вполне комфортно чувствует себя в одной кожанке.       — Единственное, чему меня научила Уэнсдей, так это носить с собой шарфик, чтобы выбраться из любой ситуации, — она легко усмехается, а Див только и может, что ответить взаимностью — шире улыбается в ответ.       — Ты правда думаешь, что он тебе поможет избежать участи Аддамс?       — Нет, но… — Танака обводит взглядом тело подруги. — Хотя бы поможет тебе не умереть от холода. Это уже спасение.       Дивина не может терпеть такой милости. Она просто вздыхает и с осторожностью натягивает шарф поверх плеч. Девушка снова чует знакомый запах крови и роз. Возможно, Йоко не может согреть ее объятьями как Энид, ведь ее кожа намного холоднее, но одно может точно — поделиться частью, которая утеплит не только ее тело, но и душу.       Она снова передает бинокль Йоко и замирает, когда их пальцы соприкасаются. Ненадолго, но они утопают в глазах друг друга, и где-то под коркой остается это воспоминание, как одно из самых тягостно-приятных в ее жизни.       — Див, я… — тянет брюнетка, когда их взгляды наконец расцепляются, — хотела спросить… ты когда-нибудь использовала голос сирены на мне?       О, Ахелой, сколько раз она думала об этом. Просто применить силы и сказать пару слов, которые навечно бы сделали эту неугомонную вампиршу ее. Но сирена не хотела, чтобы Йоко верила в ее обман, или же, узнав о нем, злилась всю свою оставшуюся жизнь. Чтобы потом Танака отказалась от нее, как Ксавье от Бьянки.       — Даже если бы хотела, то не стала бы, — полуложью вторит она. Йоко сглатывает, а потом ставит свою руку рядом с рукой подруги, слегка касаясь ее пальцев. Снова.       — Почему? — шепчет она губами. И опять смотрит на Див пристально, так чисто и наивно.       Дивина уже думала поддаться вперед, ведь невыносимо было смотреть на Йоко и едва касаться ее пальцев. Она ужасно изнемогала от желания узнать, насколько сильно ее губы мягкие, как долго она может целовать ее без воздуха, похож ли этот поцелуй на глоток крови из ее стакана.       Но ее прерывает громкий мужской голос:       — Это она!       Где-то рядом, пробираясь через высокую траву, шагают трое парней. Все из них явно не в настроении. И явно пришли сюда не для того, чтобы его поднять.       — Похоже, это за нами… — Йоко в ужасе встает и очень четко наводит свое зрение на ближайшего человека, который держит в руках биту.       — Что ты сделала с моим братцем? — на удивление, парни смотрят именно на Дивину. — Ведьма, заговорила его! Ты, сволочь, иди сюда!       Дивина в страхе берется за руку Танаки и прячется за ее спиной.       — О, нет. Как они смогли увидеть, что я…?       — Нет времени думать. Бежим! — Йоко резко тянет сирену за собой, избегая участи быть избитыми нормисами.       Пока они прятались во всех возможных палатках, аттракционах и стойках, им, к сожалению, не удалось запечатлеть момент, когда Уэнсдей своей же рукой обхватила талию уставшей Энид и прижала к себе поближе.

***

      — Они меня до гроба раньше времени доведут, — уставши произносит Йоко, шагая с Дивиной на обед.       — Я, честно, в шоке, что риск всей моей жизни прошел даром, — сирена мотает головой, поправляя свои короткие волосы. Она все еще помнит с каким облегчением забралась в школьный автобус после часа бегства от биты.       — Я думала, что Аддамс накинется на нее сразу после того, как Энид разозлилась на того паренька. И что ее сдерживает? Я более чем уверена, что ей нравилось смотреть за смелой Энид, — объясняет Йоко свое негодование. И почему кто-то может сразу понять все намеки, а кто-то просто Энид и Уэнсдей?       — Не знаю, это провал, — вздыхает Див, обводя столовую взглядом и направляясь за уже давно забитый ими столик. — Изначально было таким, если честно…       Девушки кладут сумки на свободные места, а сами присаживаются друг напротив друга. Пока на горизонте не было никого из их компании.       — Ну, видимо, все-таки есть у нее какие-то границы, что меня поражает, — Йоко все еще думает, что это вина Аддамс, которая не видит очевидного. Танака достает из сумки пакетик с синтезированной кровью и протыкает его трубочкой. Ее обед прерывают звуки, доносящиеся с конца столовой. Этими звуками оказываются рыки оборотней, которые жадно поглощают баранину, не желая делиться друг с другом. Йоко осторожно прищуривается, а потом снова смотрит на свой пакетик с кровью. И моментально распахивает глаза.       — Если они не могут допереть до чувств просто довольствуясь друг другом… — она резко тянется к рюкзаку и достает блокнот и ручку, чтобы записать новую идею, — то мы возьмемся за то, что точно сработает!       — Что же? — непонимающе косится сирена, жуя любимую морскую капусту.       — Мы прольем кровь, — уголки губ Йоко ехидно поднимаются, смотря на стаю оборотней. — В стиле Аддамс.