Я люблю тебя, Мирдал

Какой сегодня день? Ах да, точно. Пятница. Завтра уже выходные… М-да, именно поэтому придётся придумать новое место для встреч в это время. Дома будет не так удобно… После отпуска будет ещё неудобней, но это ладно, что-нибудь придумаем. А сейчас – лето… Я стою у окна, удобно облокотившись на подоконник и обозревая неглубокую, но широкую и просторную долину. Наверно, когда-то раньше здесь тёк ручей, или даже небольшая речка. А то и целая система из неё и сети ручьёв по обе стороны… Собственно, наверно, и сейчас кое-где что-то течёт, не может не течь при таком рельефе… - Филипп, – раздаётся за спиной ласковый голос пушистого дракона, и я со счастливой улыбкой оборачиваюсь. - Мирдал… Протягиваю ему навстречу руки, и меня тут же заключают в тёплые объятья, окружая вдобавок крыльями. Я блаженно вздыхаю. - Крылобнима-а-ашки… - Порой тебя так просто порадовать, – улыбается Второе Солнце. - Тебе это вообще легко, ты же знаешь, – я кладу ему голову на грудь, почти машинально начиная разрывать ухом шёрстку в поисках места, откуда лучше слышен пульс. Пушистый дракон слегка двигает грудью в сторону, после чего биение жизни начинает звучать предельно отчётливо, и я со вздохом расслабляюсь, приникая ещё теснее. Пальцы Мирдала начинают с лёгкой игривостью ворошить мне волосы. - Скучал? - Ещё бы. И думал о тебе тоже, – отзываюсь я, прикрывая глаза, чтобы лучше сосредоточиться на живом стуке под левым ухом. Не уверен сам, почему именно мне так нравится слушать его пульс. Наверно, потому, что это так уютно… так интимно, так доверительно… а ещё – живое доказательство его существования. Такое наглядное, что чуть ли не лучше того, что дают глаза. - А о чём именно думал, Фил? – подбородок Мирдала мягко ложится на мою макушку. - О том, как мне хорошо с тобой, – слегка потираюсь щекой о его золотистую шёрстку, не теряя лучшую точку для выслушивания сердцебиения. – И о том, где ты сейчас. И не нужна ли тебе моя помощь. По телу солнечного дракона пробегает ласковый и тёплый смешок, гулко отдающийся в левом ухе, куда долетает напрямую через тело. - Да, это стоило предвидеть. Но не тревожься, сейчас не участвую ни в чём опасном. - У тебя тоже отпуск? - Официально такого не имею, но, на практике… Можешь считать, что да. Тем более что отнюдь не всегда то, чем занимаюсь, сопряжено с опасностью. Скорее даже, большей частью наоборот – всё мирно. - Вот и чудесно, – успокоенно вздыхаю я. – Вот и чудесно… Я надеюсь, ты только не скажешь, что это у тебя сейчас – курортный роман? Искристый смех Мирдала разносится по всей квартире. - В каком именно смысле? Если по времени, то, пожалуй, да. А вот если по иным обстоятельствам, м-м… Ах, да не напрягайся так, – его нос нежно касается края моего правого уха. – Говорил же, разве ты забыл? Во всём обозримом будущем совершенно не собираюсь тебя бросать. - То, что ты со мной, наполняет меня таким счастьем, что порой я просто боюсь в него поверить… – с некоторой грустью признаюсь я. – Не потому, что не верю тебе. Просто не понимаю, как такая удача могла произойти… - Удача… – задумчиво тянет Мирдал, и я уже по одному его голосу понимаю, что он нахмурился. – Насчёт удачи… не знаю. - А подробнее? – я крепче обнимаю его. – Расскажи мне. Если что-то не так, постараюсь сделать всё, что нужно, чтобы тебе помочь. - Уже понял, – тёплый смешок и ласковый поцелуй в макушку. – Верю тебе. Но сейчас всё, что мог, ты уже сделал. - Это когда же я такое успел? – с неохотой отрываюсь от его груди, чтобы поднять на пушистого дракона недоуменный взгляд. - Все эти дни, – его ладонь треплет мои волосы. Несколько секунд я пытаюсь сообразить, что имеется в виду, но тут же понимаю, что возможных вариантов истолкования – вагон и маленькая тележка. - Объяснишь подробнее? - Да, но не сегодня, – обещает Мирдал со странной улыбкой – наполовину застенчивой, наполовину решительной. Ну или я так толкую её, по крайней мере… - Ладно, – соглашаюсь я, принимая решение не напирать. – Тогда… чем займёмся? - Ну-у-у… – тянет пушистый дракон с лукавой улыбкой. – Как насчёт того, чтобы немного пощекотаться? Я с шумом втягиваю в себя воздух, а по телу пробегает дрожь предвкушения. - Отличная идея! - И-и-и… кто первый? – Мирдал ласково ведёт носом по моему уху, сбивая мысли. - Бросим монетку, – выдаю я спустя несколько секунд, за которые становится ясно, что разумно решить сейчас не получается. – Аверс – щекочу я, реверс – щекочешь ты. Солнечный дракон, согласно кивнув, размыкает свои объятия, на что я реагирую недовольным вздохом. - У нас будет ещё время на крылобнимашки, – весело подмигивает он мне. - И это чудесно, – умиротворённо отвечаю я, доставая монету и наугад подбрасывая её над кроватью. Мы склоняемся, глядя на результат, и Мирдал с широкой улыбкой подмигивает снова. - На кровать, – урчит он, и я, нервно хихикнув и поёжившись, согласно киваю. - Звездой ложись, – пушистый дракон деловито разминает руки. – Со связыванием, без? - А у тебя есть верёвки? – удивлённо оборачиваюсь я. - Лучше – есть магия, – смеётся Мирдал. – Помнится, говорил… Здесь чародейские возможности несколько ограничены, но на вот на это – вполне достаточно будет. - Как удобно! – довольно жмурюсь я. – Ну что ж, тогда… Ложусь в центр кровати, раскидывая руки и ноги к углам. По жесту Мирдала из воздуха возникают мягкие манжеты, обхватывающие мои запястья и щиколотки, а уже сверху обвиваются путы, надёжно растягивающие меня на кровати. - Как ощущения? – заботливо спрашивает пушистый дракон. Я немного дёргаюсь, проверяя верёвки. - Ну… странные немного, – со смущённой улыбкой признаюсь я. – Нигде не давит, но держит так надёжно… Признаться, чувствую себя… уязвимым. Но одновременно меня успокаивает то, что это – ты, и я напоминаю себе, что ты не причинишь мне вреда. Мирдал легко ложится на кровать, вытягиваясь рядом со мной и накрывая меня крылом. - Если тебя смущает связывание, я могу его отменить. В любой момент. - Да ты знаешь… не стоит, пожалуй, – отвечаю я, с благодарной улыбкой потираясь головой о его плечо. – Да, ощущение пленённости немного напрягает… но и будоражит тоже. Оставь, пусть будет, как есть. - Хорошо. Тогда – приступаю? - Эм… Воды только принеси, – вспоминаю я. – После долгого смеха рот сильно пересыхает. Щелчок пальцами, и на столе появляется широкая чаша. - Отличная родниковая вода, – поясняет Мирдал. – Чего тут водопроводную-то пить… - Да, ты прав. Бутилированная у нас тоже есть, но так – однозначно лучше… – я делаю медленные вдох и выдох. – Я готов! Рука пушистого дракона ложится мне на ключицу и начинает плавно скользить вниз. Я уже с трудом сдерживаю улыбку – от одного предвкушения и ощущения неизвестности, в каком именно месте аккуратно закруглённые когти начнут свою работу. Длится оно, впрочем, недолго – едва достигнув верха живота, пальцы резко увеличивают угол контакта и начинают дразняще шевелиться, заставляя меня хихикать и поводить телом из стороны в сторону, пытаясь убраться из-под прикосновений. Разумеется, безуспешно – и это дразнит и заводит ещё больше. Потом Мирдал принимается «рисовать» на моём животе. Сначала просто размашисто набрасывает прямую сеточку… затем косую… затем переходит к различным геометрическим фигурам, меняя размер, количество, расположение. Напряжение от щекотки более-менее стабилизируется, не очень изменяясь даже тогда, когда пушистый дракон переходит уже к настоящему рисунку. Правда, понять, что именно он там изображает, совершенно не удаётся… Внезапно остановив щекотку живота, Мирдал быстро, но плавно выпрямляется, садясь на кровати… и ловко осёдлывает меня. Ну, точнее, почти осёдлывает – усаживается у меня между ног, прижимая мои бёдра своими, а ноги вытягивая так, что они упираются мне между локтями и плечами. - Какой шикарный вид… – лукаво тяну я, озирая нависающего надо мной любовника. - Не у тебя одного, – отвечает мне не менее дразнящей улыбкой Мирдал, медленно тяня руки к моим бокам. Очерчивание рёбер пальцами по коже, нежный пересчёт чирканьями и соскальзываниями – это всё тоже щекотно, пусть и не так, как на животе. Но этого вполне достаточно, чтобы заставить меня снова смеяться… и подёргиваться… и, о, какой вид… Ну да. Сама поза такой посадки уже возбуждающая – из-за практически прямой прижатости гениталий друг к другу. Но ощущать это, выгибаясь от щекотки, вжимаясь и потираясь за счёт собственных же, пусть и невольных движений… а ему – ощущать, видя и чувствуя мою реакцию на танец его пальцев… Его контроль, моя подчинённость, его воля выжимать смех из моей груди самыми лёгкими движениями пальцев, моё добровольное согласие на это… Два фаллоса – человеческий и драконий – подрагивают друг напротив друга в такт… не знаю, чему. Пульсу? Дыханию? А может, и не в такт? Но как же страстно это выглядит, зовя не останавливаться на полпути. - Вот ведь бесстыжий, – выдыхает мне на ухо Мирдал, ловко переворачиваясь одним слитным движением и нависая надо мной. – Так хочешь, что даже щекотка не помогает сбить желание, да? Я возмущённо постанываю, двигая тазом – солнечный дракон сейчас стоит на четвереньках надо мной, и контакт гениталий разомкнут. Что мне очень не нравится! - Она помогает обратному! - М-м… – Мирдал проводит носом по моей шее, заставляя снова застонать и податься навстречу. – Расскажи, почему. - Ну… – я собираю воедино то, что знаю про это, – щекотка нередко может служить афродизиаком… Во-первых, многие эрогенные зоны перекликаются в расположении со щекотливыми – ведь и для того, и для другого место должно быть высокочувствительным. Во-вторых, зоны в мозгу, отвечающие за восприятие щекотки и за сексуальное возбуждение, находятся рядом… активная работа одной влияет на другую. Ну и, наконец, щекотку можно рассматривать как форму лёгкого БДСМ… доминирование, подчинение… возможность лёгкими движениями пальцев справиться даже с самыми сильными мышцами… Это тоже возбуждает. А впрочем, стоп. Ты же сам всё это должен знать! - Знаю, разумеется, – весело щурится солнечный дракон. – Но отчего бы не дать возможность тебе озвучить такие… подробности? Я с шумом выдыхаю, чувствуя смешанное желание – то ли шутливо возмутиться, то ли потребовать продолжения. Побеждает второе. - Раз уж я озвучил подробности – то, может быть, ты эти подробности продемонстрируешь? – отвечаю я в тон ему, лукаво улыбаясь. - Отличная идея! – соглашается Мирдал, выпрямляясь и снова садясь в прежнюю позу. Я издаю довольное урчание… которое быстро переходит в хихиканье, когда указательные пальцы пушистого дракона касаются моих подмышек. Закруглённые окончания когтей неторопливо качаются туда-сюда, то слитно, то в противотакте, заставляя хихикать и подёргивать плечами. - Нравится? – спрашивает Мирдал, с довольной улыбкой наблюдая за моим лицом. Я коротко, одним рывком киваю. - Скажи вслух. Резко набираю в грудь воздуха, чтобы выпалить в ответ одно короткое слово на одном выдохе, но, едва я открываю рот, как пальцы солнечного дракона буквально набрасываются на мои подмышки, жадно теребя источники щекотки по всей площади. - Нра-а-ха-ха-авиа-хахатся! - Вижу, – неспешно протягивает Мирдал. А потом демонстративно неторопливо облизывается. Сам не знаю, почему, но это вызывает у меня новый всплеск возбуждения. Как я его хочу. Сейчас… и вообще. Вволю накружившись, наскрёбшись, начиркавшись и натанцевавшись пальцами в моих подмышках, пушистый дракон неожиданно подаётся вперёд и всем телом ложится на меня. Мой хохот переходит в протяжный, довольный стон. - Не тяжело? – быстрый шёпот касается моего уха. - Тяжело, но это та тяжесть, которую я хочу… – выдыхаю я в ответ прямо в его собственное ухо, так удобно нависшее лишь чуть повыше моего рта. – Это твоя тяжесть… твоё тепло… твоя шёрстка… Это ты. Ласковый смех шевелит волосы у уха. - Давно не имел такого любовника, как ты. - Надеюсь, это комплимент? - А ты сомневаешься? - Ну… – я смущённо отвожу взгляд в сторону. – Всё думаю о том, сколько у тебя было… тех, кто гораздо более умел, чем я. - Достаточно умел… – фыркает Мирдал. – Умения уже одного участника в постели, уж поверь, вполне достаточно и даже больше, чем на одну пару. Так что о недостатке его не волнуйся. А вот твои чувства… На завершающей фразе его голос разом делается глубже, нежнее и теплее, и я сразу же поворачиваюсь к нему снова – чтобы встретить томный, страстный поцелуй. - Мирдал… я хочу тебя, – шепчу я ему в тёплые губы, едва отодвинувшиеся от моих. Тех в ответ касается жаркий смешок. - Наконец-то ты научился говорить это без стеснения. - Не факт… Просто сейчас немного не то положение, в котором ещё имело бы смысл стесняться, – хихикаю я. - Тоже верно. А чтобы усугубить это положение ещё больше… Я замечаю размашистый взмах сильного золотистого хвоста за его плечами – а в следующий момент голени пушистого дракона крепко прижимают мои собственные к кровати, а по моим ступням начинает мотаться густая кисточка. Снова начинаются смех и фырканье. Не самое моё щекотливое место, да и не самое интересное для щекотки… Но сейчас, когда Мирдал всем своим весом вжимает меня в кровать, удерживая даже мои руки своими – а что самое главное, всякая попытка дёрнуть ногами, уйти от дразнящей гущи шерстинок неизбежно приводит к тому, что я раз за разом вжимаюсь тазом в него навстречу. И это без учёта того, что наши гениталии и без того прижаты нашими же животами, в том числе и друг к другу! Сейчас каждое движение, каждый рывок, каждое вздрагивание – дополнительное возбуждение. А щекотка щедро предоставляет к тому все стимулы… в довесок к собственному её возбуждению! Плюс ощущение ласковой, тёплой, густой тяжести солнечного дракона на всём теле… его дыхание на моём лице… его сияющие глаза, его дразнящая и одновременно такая заботливая улыбка… Вот уж не знаю, сколько я ещё продержусь. Возбуждение горячим комом сливается в паху и тазу… но при всём при этом кончить от одной лишь такой стимуляции сложновато! Когда желание начинает уже туманить чувства, вплоть до зрения, пушистый дракон приподнимается на локтях – и вслед за волной кажущегося после шёрстки прохладным воздуха по моим соскам жадно проходится его язык. И я не выдерживаю. - Мирдал, пожалуйста… дай мне кончить! Сейчас! - Да, – с улыбкой отвечает он, сдвигаясь на бок, и его рука быстро обхватывает мой подрагивающий, напрягшийся до предела фаллос. Мне оказывается достаточно считанных движений, чтобы напрячься – и, судорожно дёргаясь в путах, выплеснуть сперму в пароксизме мощного оргазма. Первый выброс шлёпается о спинку кровати над моим левым плечом, второй ложится на руку, третий и остальные рассыпаются чередой вдоль бока, пока последние капли не стекают уже по пальцам солнечного дракона. Я расслабляюсь с громким стоном, чувствуя густую испарину по всему телу. Пальцы Мирдала мягко разжимаются и ложатся на мою грудь. - Хорошо тебе? - Ещё спрашиваешь… - Сейчас ещё похорошеет, – дразнящим тоном обещает пушистый дракон, резко усаживаясь рядом со мной и опуская руки на мои бока. - Ми-и-ихи-хи-рда-ха-ха-ал! Тайная особенность оргазма: на некоторое время он делает тело намного чувствительней к щекотке. Почему – не знаю, но проверено на практике много раз! Вот и сейчас каждое прикосновение пальцев и кисточки, к которым временами ещё присоединяются перья крыльев, ощущается в разы острее, чем до этого. Смех льётся неостановимым потоком, и я неконтролируемо дёргаюсь в путах, ощущая полную беспомощность в попытках увернуться от щекочущих прикосновений, которые, кажется, уже обволакивают меня со всех сторон. А потом всё внезапно заканчивается. Мирдал удовлетворённо откидывается назад и слезает с кровати, пока я, хрипло кашляя, пытаюсь отдышаться. Весь рот, до самого горла, напрочь пересох от такого смеха. - На, пей, – правая ладонь пушистого дракона мягко приподнимает мою голову, а левая подносит к губам ту самую чашу. Я жадно приникаю к ней. Потрясающе вкусная вода. Или, возможно, всё дело в том, что высохшему рту любая вода показалась бы сладкой и желанной? Да нет, не похоже… Кажется, это лишь одна из граней вкуса. Вода действительно прозрачна, чиста и при этом необычайно вкусна, точно её только что зачерпнули из лесного родника в горах. Единственное различие – она не холодна, и от неё не сводит зубы. Я пью, не останавливаясь, пока последняя капля не оказывается проглоченной, и облегчённо вздыхаю, пока Мирдал бережно опускает мою голову назад на подушку. Пара его жестов – и чаша растворяется в воздухе, а следом и верёвки. Я блаженно постанываю, вяловатыми движениями пытаясь размять конечности. Благодаря защитным манжетам борозд на запястьях и щиколотках не осталось, но как же это шикарно – почувствовать вновь свободу движений! - Давай помогу, – Мирдал садится рядом и начинает мягкими движениями разминать те места, которые обхватывали верёвки. – Как себя чувствуешь? Всё нормально? - Ты рядом, и всё прекрасно, – я закрываю глаза, с наслаждением слушая его ласковый смех. - Счастлив это слышать. Думаю, тебе стоит немного передохнуть, прежде чем мы продолжим. Щекотка, как секс: требует усилий от обоих. Пожалуй даже, в ещё большей степени – тут уж за пассивной ролью отсидеться не удастся. - Согласен, – подтверждаю я, наслаждаясь ощущением его тёплых и сильных пальцев на своём запястье. - Давай другую руку, – через несколько минут говорит пушистый дракон, опуская мою левую на кровать. - Мрм, – я довольно переворачиваюсь, протягивая ему правую и одновременно ложась поближе. Так, чтобы чувствовать бедром его тёплую и такую уютную шёрстку. Такому же последовательному разминанию подвергаются и щиколотки, прежде чем Мирдал с удовлетворённым вздохом вытягивается рядом со мной и обнимает меня. Я немедленно переворачиваюсь обратно, но со всё той же целью – чтобы телесный контакт был как можно плотнее. - Вот как бы я хотел всегда так засыпать… и просыпаться, – глаза уже открыты вновь, чтобы поглубже наслаждаться золотым морем его шёрстки. – Чтобы ты был рядом. Чтобы я мог обнимать тебя. Греться в твоём тепле. Как бы я желал жить с тобой. - Пока невозможно, – с грустью отвечает пушистый дракон, касаясь губами моего виска. А я напрягаюсь – с радостным волнением. - Пока, значит? А потом? В ответ снова повисает молчание – и я, подняв глаза, обнаруживаю такую нежеланную нахмуренность на лице Мирдала. - Что случилось? – осторожно шепчу я. – Я что-то сделал не так? Сказал не то? - Нет, что ты, – рука пушистого дракона успокоительно ерошит мне волосы на затылке. – Ты тут ни при чём. Во всяком случае, сознательно. - Не понял… - Забудь, – вздыхает Мирдал, прикрывая глаза на этот раз уже сам. – Это… сложный разговор. Не то, что хотел бы сейчас вести. Прости, знаю, это может звучать грубо, но… уф, как же тебе сказать… Снова тяжелый вздох, а затем, на некоторое время – молчание. Я терпеливо жду, внимательно глядя на него. - Что бы ты сделал, если бы имел возможность сделать всё, что угодно? – неожиданно спрашивает солнечный дракон, открывая глаза и встречая мой взгляд своим, не менее внимательным. - Когда – сейчас? - Необязательно. Вообще. Я серьёзно задумываюсь. - В рамках одного желания? Или не только что угодно, но и сколько угодно? - На твой выбор. - Тогда… Первое, что я бы сделал – это улучшил человека, – принимаю я решение. – Точнее, всё человечество. Оно слишком порочно, из-за этого столько горестей в мире. Я бы удалил людям трусость, глупость, подлость, алчность. Удалил бы суеверия. Приучил бы полагаться на рациональное мышление и справедливость. Превратил бы человека в по-настоящему достойное существо. После этого такие люди уже и сами сделают из мира конфетку, а без этого ничего не получится. - Интересный выбор, – Мирдал задумчиво потирает подбородок. – А почему, как ты думаешь, люди не могут сделать этого сами? - По той же причине, по которой организм не может сам избавиться от СПИДа – болезнь поражает именно то, что должно её уничтожить, – объясняю я. – Трусу, лентяю, идиоту, подлецу совершенно не хочется признавать свои недостатки даже перед собой, а без признания недостатков бороться с ними невозможно. Поэтому тут может помочь только внешнее вмешательство. - Железной рукой загоним человечество к счастию? – вопросительно склоняет голову набок пушистый дракон. Глаза цвета неба не отрываются от моих, и я тоже не опускаю и не отвожу взгляд. - А разве в истории бывало иначе? По собственной воле обыватели будут лишь дрыхнуть на диванах, наращивая пивное пузо. Пётр Великий, Бисмарк, Мэйдзи гнали свои страны к прогрессу пинками, подгоняя плетью. Но без этого Россия продолжала бы оставаться царством диких суеверных бородачей, Германия – россыпью княжеств милипизерного размера, а в Японии по-прежнему самураи рубили бы головы встречным простолюдинам под настроение проверить заточку меча. Всегда, во все времена, для прогресса нужно было оторвать задницу от дивана и вытащить голову из домостроя. Лишь немногочисленные герои сделают это добровольно. А толпу нужно гнать к прогрессу плетью. Да, будет жаловаться и ныть, но потомки оценят. Иначе – гниющее болото лени и безответственности, мало чем отличающееся от коров в стойле. А если без плети, то магией, или чем ещё таким, выдирать у людей пороки. Добровольно они фиг от этого откажутся. Взгляни, сколько у нас в магазинах алкоголя с табаком – а ведь и то, и другое яд, и вред от него известен. Но одни слишком глупы и слабы, чтобы бороться со своими пороками, а другие слишком алчны, чтобы не зарабатывать на этом. А ведь это ещё самый простой пример. Как избавить человечество от пороков, если оно не желает делать это само? Только силой. Или магией. Иначе же не получается! Обыватель труслив и ленив, его не интересует ничего, что творится за пределами его мизерного мирка. Он будет готов потворствовать любым порокам общества, лишь бы не делать ничего самому. Немного выдохнувшись в своём взволнованном спиче, я перевожу дух и внезапно сдвигаю брови. - Напомни, а с чего это мы вдруг перешли на горести мироздания? - Интересно, что бы ты сделал, если бы имел всемогущество, – поясняет Мирдал. - А, точно. Ну так вот, я бы просто удалил людям пороки. И тогда человечество стало бы прекрасным, достойным всяческого уважения. И начало бы делать лучше весь мир. - А если бы оно наткнулось в процессе этого на другую разумную расу, которая вполне себе ещё порочна? – мягко спрашивает пушистый дракон. - А. Оу… Ну, удалил бы пороки и ей! – пожимаю я плечами. - Что, если бы у тебя не было такой возможности? – слегка прищуривается Второе Солнце. – Получилась бы война. Непорочные люди решили бы не оставлять в покое порочную расу, а та не смогла бы терпеть рядом с собой столь яркое напоминание о собственной порочности. - Ну да, наверное… Но, опять же, как и в истории. Прошлое не всегда сдавало свои позиции без боя. Часто та же трусость, глупость и лень толкали людей на сопротивление лучшему только потому, что оно – непривычное. Что поделаешь? Это всё равно лучше, чем оставлять гниющее болото. Коротко прокрутив в голове только что сказанное, вздыхаю с лёгкой досадой. - Понял. Извини. - За что ты извиняешься? – сдвигает брови Мирдал. - За не самые человеколюбивые речи. Я знаю, что то, о чём я говорю, подразумевает возможность жертв. И знаю, что – как там было у Роулинг? – какое мне дело до безликих и безымянных созданий, которые могут погибнуть когда-то там, в будущем. Знаю, что с моральной точки зрения меня это не красит. За это и извиняюсь. Тебе наверняка неприятно это слышать. - Не совсем так, – слегка качает головой солнечный дракон. – Мне лучше слышать это, чем твои попытки предстать… безукоризненным, умолчав о неприятной правде. Не бойся ответить правду, Филипп, какой бы она ни была. Я лишь грустно вздыхаю в ответ. - Вот так ляпну однажды что-то нелицеприятное, а ты сочтёшь, что оставаться с таким порочным существом нет смысла… К моему удивлению, Мирдал в ответ смеётся. - Во-первых, порочным делают дела, а не слова. Во-вторых, надёжно утаить то, во что искренне веришь, всё равно не получится. А главное – немногого бы стоило такое благочестие, которое брезгливо уходит вместо того, чтобы протянуть руку и помочь! - О, так ты остаёшься рядом со мной для того, чтобы помогать? – весело спрашиваю я и с удивлением замечаю, как пушистый дракон нервно вздрагивает, на мгновение замирает, а потом смущённо смеётся. - Можно сказать и так. В числе прочего. - И снова эти твои умолчанки… – беззлобно ворчу я, кладя голову ему на грудь. - Филипп… Понимаешь… – по мышцам Мирдала пробегает неуверенное напряжение, словно он сам не знает, что сейчас лучше ответить. Я слегка доворачиваю голову, чтобы коснуться губами его груди. - Расслабься, это я так, символично. Понимаю, что на твоём уровне могут иметься очень сложные дела, которые просто так простому смертному не расскажешь. Я не в обиде, честно. Может, когда-нибудь я и смогу обо всём узнать, а нет – так нет, невелика печаль. Только не бросай меня… а лезть в твои дела я не буду. Всколыхнувшееся было напряжение отступает, а пальцы Мирдала плавно забираются в мою шевелюру на затылке, начиная одновременно ласково ерошить её и мягко массировать голову. - В тебе есть добро, и его немало. Просто оно ещё… не знает, куда податься. Как сделать лучше. Как отличить настоящие добрые решения от тех, которые только прикидываются таковыми. - Возможно… – неуверенно тяну я в ответ, напрягаясь уже сам. Нет, я доверяю Мирдалу, безусловно доверяю, просто… это немного пугает, когда тебе начинают так вот уверенно заглядывать в душу. Но, с другой стороны… отвернуться и не узнать, возможно, ещё страшнее. То, что сам в себе увидеть не можешь. - Чего ты боишься? – тёплый шёпот Мирдала ласково стелется над ухом. - Разочаровать тебя, – так же негромко отвечаю я. – Упасть в твоих глазах. Боюсь, что ты отвернёшься от меня, если… если я буду недостаточно хорош. - А если скажу тебе, что этого не случится никогда? - Безумно хочется поверить, – признаюсь я, утыкаясь лицом в золотистую шёрстку и закрывая глаза. – Но слова – это одно, а кто знает, что случится, если… или когда… я действительно совершу что-то такое… - Да, вот сразу видно, что по-настоящему тебе ещё неизвестен… – пальцы Мирдала не останавливают своего мягкого, но уверенного движения. – А впрочем… Есть одна идея. Давай покажу. - Что ты имеешь в виду? – я недоумённо поднимаю на него взгляд, встречая в ответ ласковые и весёлые искорки в небесных глазах. - О, всё просто. Давай покажу тебе твоё решение, когда оно будет ничем не ограничено… в важный момент. А потом покажу ещё кое-что. - Как ты это сделаешь? – вопросительно склоняю я голову набок, чувствуя разгорающийся интерес. - Эм, как бы тебе сказать… – задумывается пушистый дракон. – Что-то вроде виртуальности. Магической, разумеется, но проще всего тебе будет понять так. - Виртуальная симуляция? - Да, вроде того. Во всяком случае, ты это так почувствуешь. - Ага, понял, – согласно киваю я. – Что мне нужно делать? - Сейчас – то же, что и в прошлый раз. Обними и зажмурься! Я немедленно выполняю указанные действия, чувствуя, как по телу пробегает странная волна – словно от макушки до пяток проходятся статическим электричеством, заставляя каждый волосок последовательно встать дыбом. А потом мне в ноздри внезапно бьёт солёный ветер. - Всё, смотри, – руки Мирдала ложатся на мои плечи, мягко разворачивая в нужном направлении, и я вижу перед собой – под собой – море. А в нём – два корабля, сошедшиеся в бою. - Узнаёшь? – спокойно интересуется пушистый дракон. - Нет, – честно признаюсь я. - Взгляни вон туда, на корму того корабля. Я послушно перевожу взгляд в указанное место и прищуриваюсь. Странно, мне кажется, моё зрение стало гораздо зорче, чем… Все мысли в один момент исчезают. Потому что я вижу, как рушится в океан тяжёлый якорь с привязанным к нему золотистым телом. - Мирдал?! - Да. Так всё и было… – откликается за моей спиной Второе Солнце. – Переиграй, как пожелаешь. Он слегка отстраняется, освобождая меня для движений. А я чувствую… странное. Словно бы я тут есть, но меня нет, я – лишь дух, парящий над океаном, дух, властный над материей… Неважно, не сейчас! Так, что нужно? Спасти. А что потом? Вытащить, и туда, где уже не достанут… Так, всё, знаю. Извернувшись в воздухе, я резким пикированием ухожу в воду, не давая всплеска, и материализуюсь лишь уже на глубине, выбирая образ практически не раздумывая. Вода становится гладкой дорогой в любом направлении, а возле носа начинают клубиться пузырьки высвобождающегося водорода, пока кислород послушно струится в мои лёгкие. Мои, но не Мирдала. Сейчас исправим. Я стремительно мчусь в бездну. Так вот это каково – не плыть, а бежать в водной толще. Как удобно… Ещё бы вода была прозрачней, но не важно – на этой скорости я обшарю всю возможную зону раньше, чем глубина станет для него непереносимой. А для меня сейчас такой просто не существует. Ах, вон оно! Мрачная тень якоря, идущего на глубину вместе со своей жертвой. Гхыр тебе на рыло, Неята. Вот только спасу Мирдала – пожалеешь, что на свет родилась! В считанные секунды я оказываюсь рядом с якорем и отклоняю его от движения вниз, заставляя упасть на мою спину. Всё, дальше не пойдёшь. Так, теперь – верёвки. И цепи. Ну, первые – это ерунда, вот они уже распадаются на трёхгранных узких клыках, что масло на горячем ноже. А вот вторые – проблема… Металл мои клыки не возьмут. А впрочем… Зато возьмут копыта! Принять такую позу, чтобы не дать якорю свалиться вниз и одновременно дотянуться до цепей копытами, выдерживающими скачку даже по скалам – та ещё задача. Времени на неё уходит больше, чем на всё остальное. Но дальше уже всё просто до смешного – рассечённое твёрдыми кромками копыт железо покорно валится в глубину. А следом – и якорь. Мирдал же оказывается на моей спине, с которой уже не сможет свалиться. Аура, разлагающая воду на водород и кислород, немедленно окутывает и моего бессознательного всадника, пока я беру курс на поверхность. Так, а на поверхности… Что бы учинить? О, знаю. У самой поверхности перед глазами темнеет – весь видимый горизонт загораживает стальная туша, выбранная мной. Вырвавшись на водную гладь, я быстро гарцую к широкому металлическому трапу, уже спущенному к самой воде. У входа, на подстраховке – морские пехотинцы, у выхода на палубу – врачи. Торопливо пронёсшись по ступеням туда, я убираю притяжение видовой магии, не позволявшей моему всаднику упасть, и бережно передаю Мирдала со спины на руки реанимационной команде, после чего, отступив в сторону, принимаю уже человеческий облик. Тоже совсем не тот, что был у меня дома… - Тот корабль – на прицел! – приказываю я капитану. – Не дайте ему уйти – ни за что! - Уничтожить, мессир? – почтительно спрашивает командир корабля. - Нет, – кровожадная улыбка кривит мои губы. – Уничтожат другие. Просто не дайте уйти. Развернувшись, я быстрым шагом иду на очерченное место на шкафуте – место, которого сторонятся матросы. А сейчас и вовсе порскнули в сторону, и лишь личная гвардия стоит на положенных местах. Солнце блестит на остриях пикельхельмов и клинковых штыков. Бузинную палочку – в одну руку. Единое кольцо – уже на второй. Два мощнейших Тёмных артефакта радостно откликаются на мою волю, впитывают мою силу, присоединяя к ней свою, формируя нужные струны. - Четверых Один призвал! – раскатывается над палубой. Дрожит ткань пространства и времени… Дрожит, гнётся… и разрывается. В клубах немыслимых человеческому взору искажений в очерченном круге возникают четыре разные фигуры. Огромный воин в шипастых, огненно-красных доспехах, из-под которых не видно и краешка кожи – лишь пылают глаза за забралом да колышется воздух над раскалённым, угловатым мечом. Бросающее вызов всем законам анатомии существо, стоящее на щупальцах из боков и сложившее руки с ногами в позу лотоса – глаза на лице закрыты, но тысячи других смотрят со всего тела. Широко улыбающееся нечто, более всего похожее на грязно-зелёный ходячий труп, неделю разлагавшийся в тропическом болоте и только лишь каким-то чудом ещё не взорвавшийся от собственных газов. И женщина – немыслимо прекрасная и совершенная женщина, рядом с которой Елена Прекрасная показалась бы жалкой замарашкой. - Для вас есть особое дело, – произношу я, неторопливо осматривая тех, кто явился на зов. - Какое? – гремит воин. Этот голос свёл бы с ума от ужаса всех, кто стоит рядом – только моя воля не даёт ему раскатиться по палубе в полную мощь. Как и дурману сознания… как и чудовищно мерзкой вони… как и медовому смеху, готовому приманить без оглядки любое живое существо. - Тот корабль, – я протягиваю руку, указывая на судно Неяты. – Он ваш. Забирайте. Если вдруг найдёте там Светлых – оставьте мне. Всех остальных… забирайте. - Сильно же они разозлили вас, мессир, если вы ради этого созвали всех нас, – шелестом промороженных листьев ноября стелется голос щупальценосного тысячеглазого. - Да, – коротко роняю я. – Они сочтены достойными того, чтобы ими занялись лично вы. Особенно… Неята. - Ей не понравится, – звонко смеётся женщина. - Не все они умрут, – гулко булькает ходячее разложение. А потом все четверо снова шагают вперёд, разрывая ткань пространства. Над палубой моего эскадренного броненосца лишь клубятся обрывочные нити искажений. Зато Неяте со своими присными остаётся разве что срочно заколоться, застрелиться… или какое там ещё имеется оружие. Самый лучший способ – и единственный – удрать от Четвёрки. В материальном мире, во всяком случае. Иначе, воистину, живые позавидуют мёртвым. Внезапно напоминает о себе совесть – даже неожиданно сильно. Ведь там могут иметься те, кого Неята утащила за собой насильно… Нет. Вряд ли. Раз они пошли за ней – так или иначе – пускай разделят её участь. Кому-то не повезло. Жаль. Но нечего было сбрасывать Мирдала с якорем на дно. - Пропадите вы пропадом, – раздражённо говорю я и разворачиваюсь, чтобы поспешить к спасённому. Но тут же пространство вокруг меня начинает словно таять – шум волн, твёрдость палубы, запах соли блёкнут, выцветают и растворяются. А я снова чувствую руки Мирдала у себя на плечах – не того, который был вырван из пучины, а того, который привёл меня сюда. Это успокаивает и расслабляет. - Наверно, ты снова не лучшего мнения обо мне… – вздыхаю я, не оборачиваясь. - Не настолько, как ты думаешь. Зажмурься… Послушно выполнив указание, я ощущаю, как меня мягко разворачивают – и снова вокруг меня смыкаются широкие крылья. Когда же я вновь открываю глаза по зову Мирдала, всё, так ясно увиденное мной, окончательно исчезает – я вновь в своей комнате, на своей кровати. Всё, как и было… Ну конечно же, это была всего лишь иллюзия. Удивительно качественная, но иллюзия – творение моей воли и Мирдаловской магии. Фух. Здорово. Значит, я всё-таки никого не убил незаслуженно. Это радует… - Странное ощущение, – признаюсь я вслух. – Я был совершенно уверен в своей правоте, насылая Четвёрку на корабль Неяты. А как только наслал – засомневался… - Вообще-то не представляешь, как это радует, – Мирдал прижимает меня сильнее, ласково накрывая золотистым крылом. – Дозволишь только задать вопрос… несколько вопросов? - Зачем? Ты же можешь просто посмотреть, я разрешил. - Не всё можно просто так увидеть… точнее, просто так осознать. Можно? - Конечно, Мирдал, – улыбаюсь я. – Спрашивай. - Откуда у тебя взялись Бузинная палочка и Единое Кольцо? Упс. Поторопился я… - «И вот странное я совершила дело, но о нём не стоит говорить», – цитирую я Душу рыбака из сказки Оскара Уайльда. - А всё же? - Мирдал… Это не то, что тебе будет приятно слышать. - Возможно. Но… разве ты не доверяешь? Я поворачиваюсь и замираю, словно заворожённый. Как можно устоять перед этим просящим взглядом любимых глаз небесного цвета? - Сам напросился, – мрачно вздыхаю я. – Итак, как они оказались в руках моего аватара? - Просто покажи, – рука Мирдала мягко накрывает мне глаза, я зажмуриваюсь – и снова всё то же ощущение прокатывающейся по всему телу странной волны. На этот раз всё проще, без особых деталей. Мир вокруг меня словно тонет в сером мареве везде за пределами ближайшей обстановки. Секретарша закрывает за мной дверь, и я с улыбкой шагаю вперёд, разворачивая на хозяина кабинета спрятанный в букете обрез дробовика. - Мистер Поттер? Мистер Реддл шлёт вам свой привет. Оглушающий грохот, боль в руке от сильной отдачи. Главу аврората перебрасывает на пол через спинку собственного кресла заряд картечи. Отбросив более ненужное оружие в сторону, я быстро обхожу стол и с насмешкой нависаю над бывшим Мальчиком-Который-Выжил. - Убит из маггловского оружия, Поттер. Какая ирония судьбы! Гермиона будет в когнитивном диссонансе, но шутку, несомненно, потом оценит. Опускаю руку в карман и ломаю зачарованную веточку, активируя портал. Чары, мешающие пространственному перемещению, спали вместе с тем, кто эти чары налагал. Пространство расплывается в вихре красок, заставляя зажмуриться, чтобы не замутило. Но почти тут же – толчок земли в ноги. Я открываю глаза и довольно улыбаюсь. Прибыли. Вот она, могила старого прохвоста. Извини, Дамби, придётся тебя ещё разок побеспокоить. Мне нужно кое-что, чему рано лежать в гробнице. - Депульсо Максима! Яркой вспышкой тяжёлую беломраморную крышку сносит прочь, раскалывая на части. Я в несколько шагов оказываюсь над тем, что лежит внутри – полуистлевшим скелетом, всё ещё продолжающим сжимать мёртвыми пальцами сильнейшую волшебную палочку мира. Легендарную. Непобедимую. Жезл Смерти. Разжимать не нужно – я просто выдёргиваю её из-под костлявой хватки. Вихрь зелёных искр осыпает прах бывшего хозяина. - Ты – моя! – жарко шепчу я чудо-оружию, отнявшему бессчётное количество жизней за тысячу лет. Воистину, такому уникальному творению нет смысла без толку иссушаться в могиле. Для неё найдётся много достойных её мощи дел… Она принимает меня, как своего нового хозяина – я это чувствую. Хорошо, что не пришлось убивать Драко Малфоя. Вот его мне было бы жаль. Я поворачиваюсь и аппарирую – теперь, с Бузинной палочкой в руке, портал мне не нужен. Антиаппарационные чары рвутся сразу же. - Теперь – Средиземье, – говорю я наполовину торжествующе, наполовину отстранённо. Говорю Мирдалу – пусть «отправляет» меня туда, раз уж пожелал всё видеть. Темнота и пустота смыкаются и снова размыкаются. Я шагаю на узкую лесную тропку. Уже совсем в ином облачении, более подходящем этому миру. Передо мной испуганно замирают трое коротышек. - Кольцо, – без экивоков говорю я, властно протягивая руку ладонью вверх. - Н… нет! – испуганно выдыхает чернявый хоббит, прижимая руку к груди и пятясь назад. Одним шагом я оказываюсь рядом, и алый клинок почти нежно ныряет в эту самую грудь, сразу над рукой. Всё ещё продолжая незаконченное движение, уже мёртвое тело запинается обо что-то и развалисто опрокидывается на землю. - Мастер Фро-о-одо-о-о! – истошно взвывает второй хоббит и кидается на меня, пытаясь извлечь свой меч. Небрежный кистевой взмах – и голова Сэммиума катится по земле, а тело оседает у моих ног, обрызгивая кровью чёрные кованые сапоги. Я неторопливо перевожу взгляд на последнего из тройки, оставшегося в живых – жалкое извращение, презренного уродца, бывшего когда-то хоббитом, но давным-давно мутировавшего в нечто вроде мелкого утонувшего упыря. - Вон пошёл, – коротко приказываю я. - А… Э… Н-нет! – выпаливает он, полубезумно мечась глазами по сторонам. – Моя… моя… Пре-е-еле-е-есть! Голлум, противно завывая, бросается на меня, но одновременно с этим я делаю шаг навстречу, отводя руку, а затем бросая её вперёд в ударе. Кулак, утяжелённый эфесом меча, врезается в лицо зажившегося упырька, дробя кости и вбивая осколки в мозг. Вот и всё. Наклонившись над мёртвым телом Фродо, я поддеваю кончиком клинка цепочку, доставая из-под одежды висящее на ней Кольцо. Единое Кольцо. Доворачиваю меч – и Кольцо своей тяжестью расплавляет на лезвии алого клинка её, жалкую, но так долго удерживавшую его преграду. Убрав меч в ножны, я наклоняюсь и, вынув из Кольца ещё дымящийся обрывок цепочки, беру величайшую драгоценность этого мира. Не уровень Мелькора, разумеется, но Саурон тоже умеет в творчество. Надо будет ему место потом достойное найти. Что-нибудь на мехмат. А Сарумана – на биотехнологию. Но это потом, а сейчас… Гладкий золотой ободок тепло скользит по пальцу, обхватывая его. Тонкая вязь букв лучится алым светом. Да, ты тоже слишком долго было без достойного дела, слишком долго… Одно Кольцо, что правит всеми… - Кольцо – моё!