***
Может она и сказала дяде «Готова», перед тем как они вошли на территорию части, но взгляды мелькавших в округе солдатов почему-то сильно били по ней. Они не смотрели на неё небрежно. Парни лишь интересовались новой личностью, появившейся в их «доме». Они спешили в его кабинет. Немало офицеров также прошло мимо, и все были мягко удивлены незнакомой персоне, тем более если учесть то, как она контактировала с майором. Алина была уже красная, когда они наконец дошли до его кабинета. Красная не от холода, а от огромного смущения. Действительно неловко, когда в окружении один лишь мужской пол, но ведь ей нужно привыкать к такому строю. Зубов протянул ей кучу бумаг и быстро показал, где следует оставить подпись. Дяде родному она доверяла, поэтому даже не прочла ничего оттуда. — Я вижу, тебе пока не очень нравится здесь, — посмеялся Зубов, забрав у неё тонкую стопку бумаг. Алина виновато почесала затылок, и рука Николая легла на её плечо. Он понимал, что она взволнована. Всё таки переживания добрались до неё, и Зубов это славно чувствовал. Родная кровь, как никак. Да и любой дурак ты заметил это, ведь Алина стала выглядеть малость потеряно. — Ты не бойся здесь ничего, — довольно внушительно произнес он. — Ребята у меня хорошие, плохого слова о тебе ни скажут. Он прав. Он точно прав. Они могут посмотреть косо иногда, но чтобы говорить плохо в лицо — никто из них на такое не пойдет никогда. И это даже не потому, что не осмелиться. Большая солдатская совесть такого ни за что не позволит это сделать. — Верю, товарищ майор, — насмешливо ответила Алина. Мужчина вновь усмехнулся ей и отошел. Зачем-то посмотрел в окно, и вновь на племянницу. — Ну что ж… — он поджал губы, сев за своё место. — Санчасть — ты знаешь где, так ведь? Или тебя нужно обязательно сопроводить? Он спросил это очень кстати, ведь вот-вот к нему должен подойти замполит с важным вопросом, и тот бы явно мог проводить девушку до санчасти. Но Алине этого не нужно. Она и сама вполне способна постоять за себя. Тем более, гордость так и вырывалась от груди, ведь она — не просто девочка с улицы. Она — племянница самого майора! Любой солдат заткнется, если узнает это. — Спасибо, д… — резко запнулась девушка. — Товарищ майор. Дойду сама, — она улыбнулась ему и пошла к выходу. — Можете идти, Алина Евгеньевна, — вновь подшутил Зубов, поняв, что устав девушка так и не выучила. Но её это не остановило, и ушла она молча. Ветер приятно щекотал её щёки, а мороз всё-таки сковывал. Алина уже мечтала оказаться в здании санчасти, где тепло и уютно. Многие незнакомые парни говорили ей «Здравствуйте», запомнив её, когда она шла с майором.***
— Да ё-мое, ну я не шучу! — твердо доказывал Гунько товарищам, которые особо не верили ему, ведь кидали немногочисленные смешки. — Показалось тебе, Гуня, наверное, — вновь сказал Кабан, отрицательно помотав головой. Гунько уже не сдержался и дал тому по голове. Уже почти две минуты твердит им лишь одно. — Ты видел её тогда один раз, как запомнить-то умудрился? — вмешался и Соколов. — Я сзади неё сидел, понял да? — съязвив Гунько, громко цокнув. Он уверен в том, что незнакомую девушку, которую он видел сегодня, также была сводной из судей на конкурсе армейской художественной самодеятельности, которая была более года назад.