В капле крови

Ноэ вернулся из незапланированного отпуска спустя три дня, оправившись физически, но внутренне чувствуя себя еще более паршиво. Хотя его демоническую душу слегка грела мысль о том, что малышка Лайя наверняка тут тоже на стены лезла после всего, что узнала. Однако проблем действительно было до кучи. Дьявол, и повезло же ему уродиться единственным адекватным созданием во всех гребаных мирах! Но стоило Локиду лишь на секунду расслабить жопу, как все полетело к ебеням. У Влада в Нижнем Мире уже давно назревает переворот, его подданные начинают потихонечку искать лучшей жизни наверху, а он и не чешется! Ему, видите ли, любовь подавай на блюдечке с золотой каемочкой и гравировкой лица умалишенной девицы. Королевская рать Высшего Мира — это вообще отдельная клоунада. Они почему-то только сейчас активно занялись энергетическим кризисом, придумав при этом гениальное решение — присоединить к себе нижние земли. И когда Ноэ думал, что хуже уже не будет, Септентрион вдруг предложил уж совсем невероятную глупость. Чтобы он возглавил какое-то королевство? Пандемониум упаси! Во-первых, поступи он так, то стал бы предателем. Во-вторых, кто ж его там признает? Сын неженок из Высшего Мира, коим весь сброд его наверняка считал. Да даже если кто и вспомнит Ноэ как красавца, некогда стоящего подле истинного Короля Дракулы, то все равно не преклонится перед ним. Во Владе есть невероятно мощная тьма, способная стереть в прах любого недовольного, а Локид что сделает? Создаст иллюзию с цветочными полями и бабочками и выйдет на площадь с транспарантом «давайте жить дружно»? Ну и, в-третьих, он и сам не хотел править. Может кто-то и считал, что отсутствие амбиций по отношению к власти — признак слабости, но Ноэ умел адекватно оценивать ситуацию. Его главным оружием всегда был интеллект, хитрость и красота. Для статуса Короля Низшего Мира этого определенно было недостаточно. А вот для роли того, кто нашептывает владыкам советы за плотной ширмой, эти качества подходили идеально. Сейчас он как раз собирался во все горло прошептать Владу что-нибудь нецензурное и гневное. Поразмыслив о том, стоит ли выбивать дверь ногой, Ноэ все же решил просто открыть ее за ручку. Но агрессивно — резко и без стука. — Добрейшего, блять, утречка! — воскликнул он, войдя в кабинет. Но тот оказался пуст. «Вот сука, такое появление испортил!» Пришлось ждать, бесцельно расхаживая по комнате. Прислуга передала Ноэ, что Влад не уезжал, а потому не было смысла откладывать неприятную беседу на потом. К моменту, когда тот наконец явился, у Локида уже пропал первоначальный запал, поэтому они завели практически конструктивную беседу, не беря в расчет иронические вставки и язвительные комментарии. Даже после того, как Ноэ поведал о встрече с советником, ловко опустив тему с пикантным предложением Септентриона, Влад продолжал съезжать с разговора. Локид заключил, что другу изначально было известно, по какой причине Темное Княжество желает с ним встретиться, но почему-то об этом умалчивал. Как впрочем и про таинственный уговор с ведьмой. Ноэ оставалось лишь надеяться, что у Влада есть гениальный план, потому что, в противном случае, скоро беззаботным денькам пришел бы конец. Но Ноэ сдался, когда понял, что Влад посетит Высший Мир лишь для обсуждения вопроса, а не для принятия конкретного решения. — И когда ты отчаливаешь? — спросил Ноэ. — Завтра. Не знаю, сколько я там пробуду, но надеюсь, что не больше пары дней. — А разве ты не можешь переговорить с Карниваном и сразу же вернуться? На кой тебе там торчать? — В первый вечер будет прием, а уже на второй день я встречусь с советом и Карниваном, — Влад устало потер переносицу. — Если попросят остаться еще для чего-то, то придется согласиться. Слишком давно я не был на тех землях, а ситуация, как ты теперь понимаешь, серьезная. — Ладно, я тебя понял. Но не ввязывайся в провокационные беседы и не спорь с пандемониумом и советом. Действуй осторожно. — Ноэ Локид советует мне быть осторожным? — на лице Влада возникла слабая улыбка. — Не у меня на кону королевство! — цокнул демон. — Ты лучше расскажи, что здесь было, пока я прохлаждался в Аду. Тень улыбки на лице Влада тут же исчезла, а сам он отошел к окну. — Все хорошо. Пока что, — произнес он тише. — Но кое-что меня беспокоит… очень сильно беспокоит. — О чем ты? — удивился Ноэ. Влад ненадолго задумался, сжав челюсти. — Я чувствую что-то неправильное рядом с Лайей, — он провел пальцем от лба к виску. — Не знаю даже, как это объяснить. Такое ощущение, что чем она ближе, тем сильнее мой голод. — Сексуальный, надеюсь? — ухмыльнулся Ноэ, вскинув бровь. — Нет, Локид, серьезно. Помнишь, когда они только собирались приехать, я переставал пить кровь? — Ага. — Уже после первого ужина я понял, что не могу сдерживаться, иначе потеряю контроль над ситуацией. Тогда я выпил вдвое больше, чем обычно. Сначала я сослался на то, что причина в недавней голодовке, но теперь уже не могу игнорировать очевидное. Чем Лайя ближе, тем больше мне хочется… крови. — Воу, чего? — Ноэ вскинул руки вверх. — Я думал, она, как катализатор твоей тьмы. Типа, ты смотришь на нее, а внутри бабочки, радуга и прочая слащавая хренотень, которая не дает тьме выбраться наружу. — Я думал, что будет именно так. Надеялся, — Влад глубоко вздохнул и сложил руки на груди. — Ее лицо на картине помогало мне находить дорогу к свету, а теперь, когда она здесь, прямо перед мной, меня словно только больше поглощает тьма. Особенно она отзывается на касания. Что Ноэ мог на это ответить? Если все было именно так, как Влад описал, это значило только одно — Лайе и ее компании здесь могло быть небезопасно. Но какого черта… Хоть Влад и стоял привычно ровно, смотрел прямо и безэмоционально, было очевидно, что ситуация хуже некуда. Сотни лет грезить лишь об одном, чтобы потом наблюдать, как это утекает, словно песок сквозь пальцы. — Может, стоит ее отпустить? Прогнать, пока не поздно. Я знаю Лале… — он запнулся, поведя плечом. — Лайю. Если она хоть немного проникнется мной, то тогда никто и ничто не сможет заставить ее уйти. Она будет делать все, чтобы помочь, — Локид поймали цепкий холодный взгляд Влада. — И я не смогу ее спасти. Снова. — Ты так спокойно об этом говоришь? — только и смог спросить Ноэ. — А что мне остается? Ждать, пока случится непоправимое? И пусть все это было зря, но я хочу, чтобы она была в безопасности и счастлива. Даже если не со мной, — уголки его губ слегка приподнялись. — Может, действительно вернусь в Темный Мир и обоснуюсь там, стану править. Может, такова судьба и глупо бегать от нее в надежде, что когда-то все наладится. Вот он, тот момент, когда Ноэ для решения всех проблем достаточно было лишь сказать «ты прав». Это было бы так славно! Два бравых красавца триумфально возвращаются править низшими, героически разрешают вопрос с энергией, восстанавливают баланс миров, а в довесок вновь становятся почти братьями, вместе пьют лучшие вина, проводят ночи с прекрасными демоницами! Да и эта проблемная Лайя исчезла бы раз и навсегда. И не было бы большего блаженства, скажи он лишь два простых слова… Нет, он так не смог бы. Жить с мыслью, что не попытался помочь единственному существу в двух измерениях, которого он мог назвать другом, а потом каждый раз видеть сожаление в его глазах — это было бы… неправильно. К тому же, Ноэ не волновала судьба смертной девицы, поэтому рискнуть ей в попытке спасти Влада казалось хорошей идеей. Но вряд ли спасенный был бы этому рад… — Нет, не неси хуйни, дорогой мой, — наконец ответил Локид. — Нужно больше крови — достанем. Учитывая сколько денег ты вбухал на развитие медицины в Брашове и окрестностях, не думаю, что от пары пакетов самой распространенной группы от них убудет. К тому же, ты уже давно прижучил свою тьму и можешь себя контролировать. Почувствуешь, что пиздец — уйдешь подальше и залижешь свои раны вдалеке от человеческих особей. Мой дом в твоем полном распоряжении. — Почему ты так уверен, что я справлюсь, Локид? Ты же помнишь, что бывает, если я… — Цыц, — поднял руку Ноэ. — Я в тебе уверен, потому что не знаю никого с большей силой воли, чем твоя. Признай уже, что твоя жизнь делится на разные вехи, в каждой из которых ты — новый Влад. Ты был человеком, был воплощением тьмы, а теперь ты стал… не знаю, кем-то новым. — Локид почесал затылок. — Короче, не умею я в мотивационные речи, но сейчас ты властен над обоими своими сущностями, хоть иногда и пытаешься от этого отнекиваться. Так что хватит класть на плаху свою жизнь лишь от того, что ты возомнил себя палачом. В ответ на это Влад лишь кивнул, но так, что это было ценнее любых благодарностей. Уважительный и уверенный кивок, который означал, что Ноэ был прав. Или, если отбросить попытки искать в словах истину в надежде, что она существует, этот кивок символизировал доверие. «Я верю тебе и последую твоему совету» — слишком важный смысл, облаченный в почти незаметный жест. Черт. Кажется, один крест Локиду все же придется понести, и имя ему будет Лайя, ведь если теперь произойдет какое-то дерьмо, Влад будет иметь полное право сказать «а я же говорил» и разобидеться. Да, именно поэтому Локид будет оберегать Бернелл. Никак не потому, что если девица пострадает, Влад не простит только себя самого. И точно уж не потому, что какая-то часть его демонической натуры вовсе не хочет, чтобы это девичье тельце… растерзали. Будет слишком утомительно наводить порядок, зная Дракулу. *** Лайя узнала, что Ноэ Локид вернулся еще до того, как ей об этом сообщили. Она каким-то образом учуяла аромат его парфюма в коридоре. Странный шлейф, который она не могла разгадать. Кажется, что-то древесное с нотками табака, ванили и свежей розы. А еще там был… ром, кожа? И когда Лайя только успела так хорошо его разнюхать? Ей даже пришлось одернуть себя, когда она вдруг стала вспоминать все разы, когда оказывалась с ним слишком близко. И все они были не по ее воле! Кроме того раза, когда она пыталась его отлупить за то, что он такой напыщенный кусок придурка, пудрящий ей мозги. Да, тогда Лайе хотелось чтобы они были максимально близко. В особенности отдельные части их тел: ее кулак и его лицо. Ей также пришлось одернуть себя и от того, чтобы не пойти его искать, для приличия справившись о демоническом здоровье, а потом угрозами и мольбами заставив вновь погрузить их в прошлое. Но этот день должен был быть другим. Прогулка в городе и посещение ярмарки — вот ее билет в нормальную жизнь. Было уже почти одиннадцать дня, а ни Лео, ни Милли еще не проснулись. Она и сама встала поздно, так как после странного вечера в спальне Влада еще долго не могла уснуть, прокручивая в голове его сказку. Но ехать договаривались уже после обеда, поэтому, наспех собравшись и нацепив на себя простенькую футболку и свободные джинсы, Лайя пошла будить компанию. Она успела выстучать половину похоронного марша, прежде чем Милли соизволила откликнуться. — Да встала я, встала, чудище! — послышался крик из-за двери, а потом тихое: — Совсем уже ебобо… — Не выражайся! — крикнула Лайя, стукнув ладонью по двери. В ответ послышалось лишь шуршание. Что ж, оставалось разбудить Спящую Красавицу. Лео всегда так крепко спал, что можно было устраивать рок-концерт прямо у кровати без риска разбудить его. Из детства Лайя помнила, как долго приходилось тормошить его за плечо и чуть ли не отвешивать пощечины, чтобы Нолан проснулся. Тогда она и стала звать его «Спящей Красавицей», а он ее в ответ — «Бдящим Чудовищем». Их матери были подругами. Лайя помнила, как мама рассказывала про ту судьбоносную встречу в роддоме, когда она впервые нашла настоящую подругу. Эта семейная история стала той нитью, связывающей худую низкорослую девочку с рыжим мальчиком-каланчей, так что в детстве у них не было шанса не стать друзьями. Совместное взросление, посещение одной школы и мамино традиционное «уберись в комнате, сегодня придут Ноланы» буквально вытатуировали в голове Лайи простую аксиому: Лео — друг и часть семьи, иначе и быть не может. Хотя, по правде, в пятнадцать ей в голову гормоны так ударили, что она вдруг решила, что Лео вообще-то замечательный парень, да и к тому же Лайя его знает, как облупленного. Наверняка, они больше, чем просто друзья. Когда Бернелл уже настолько измаялась с этой мыслью, она решила — будь, что будет. В один из дней она поцеловала его, когда они в дождь возвращались со школы. Как сейчас Лайя помнила, что на ней был дурацкий розовый свитер с белым бантом на спине, а у Лео так намокла шевелюра, что локоны прилипли ко лбу, а по ним тонкими струйками стекала вода. Они спрятались под навесом Волмарта, и Лая вдруг подумала, что он очень красивый. Лео с охотой ответил на поцелуй после небольшого замешательства. В воспоминаниях эта сцена для Лайи выглядела, как типичная реклама дорогих унисекс-духов, где промокшие парень с девушкой отдаются страсти, однако она знала, со стороны это выглядело скорее нелепо. Два подростка целуются на фоне прилавка с чипсами, что может быть прозаичнее? Но самым удивительным было, что Лео не оттолкнул ее. Как оказалось, его терзали те же мысли про любовь и судьбу. После этого они даже «встречались» около месяца. Но этот поцелуй был первым и единственным, потому что, как оказалось уже после их неловких попыток быть парой, обоим было до одури неловко. «Ты красивая и милая… но я как будто целовался с сестрой…», — сказал Лео, когда они наконец решили все обсудить. И это было для Лайи облегчением, потому что она и сама чувствовала то же самое. В общем, одного раза обоим было достаточно, чтобы понять — они лишь друзья. «Как много времени прошло с тех пор», — успела подумать Лайя, подойдя к двери друга. Она постучалась, а потом снова и снова. Ответа не последовало. В конце концов, она даже попробовала позвонить Лео на мобильный. За дверью послышалась приглушенная вибрация, но никаких других звуков не было. Раздраженно дернув за ручку, Лайя обнаружила, что дверь не заперта. Войдя в комнату и подойдя ближе, она разглядела, что Лео лежит с открытыми глазами и смотрит в потолок. — Боже, — отшатнулась она. — Напугал! Ты почему не отвечаешь? Лео часто заморгал, словно только услышал ее, а потом еле сфокусировал на ней взгляд. — Лайя? Ты чего здесь… как ты здесь оказалась? — Хотела бы ответить, что через окно, но там решетки, — криво улыбнулась она, оглядывая Нолана, который выглядел каким-то уставшим и осунувшимся. — Ты… в порядке? — Да, в норме, — Лео сел на кровати, поправив подушку за спиной. — Ты спал в одежде? — указала на толстовку она. — Да, было прохладно, — пожал плечами Лео. — Ты меня немного пугаешь. Я шла напомнить про нашу поездку, но, если ты плохо себя чувствуешь, то можем перенести. — О, нет, нет, — рассмеялся Нолан, вновь поймав ее взгляд. Он немного помолчал, оглядев ее, а потом продолжил, глубоко вздохнув. — Я уже настроился на вкуснейший фастфуд, сахарную вату и, кажется, в брошюре было что-то про яблоки в карамели. Лайю это не убедило, но она хихикнула, сгоняя серьезное выражение лица. В конце концов Лео сам все расскажет, если что-то произошло. Они ведь всегда всем делились. «Кроме той бесовщины, что ты узнала!» — шепнуло подсознание.

***

Поездка в город выдалась удачной. Они прекрасно провели время, прогулявшись по живописному Брашову. Даже Милли почти не спорила и не ворчала, видимо уставшая от недельного сидения в замке. Это даже казалось Лайе странным, настолько она привыкла видеть сестру неугомонной разбойницей. Когда наступил вечер, а солнце уже медленно подбиралось к горизонту, они приехали на ярмарку, на которой уже была куча народу, от туристов до жителей города и близлежащих деревень. Всюду стояли вытянутые факелы, а по обеим сторонам витиеватой площадки протягивались палатки с различными товарами и разнообразными активностями. Ярмарка была оформлена в средневековом антураже, однако посреди огнями сияла карусель, вокруг которой бегала куча детей. Видимо, это была слишком прибыльная часть мероприятия, чтобы отказаться от нее в пользу подражания эпохе феодализма. Лео весь день вел себя, как обычно, да и слишком тихая Милли под вечер активизировалась, поэтому на ярмарке она то и дело порывалась пропасть с радаров Лайи, с сумасшедшей скоростью бегая от палатки к палатке. В конечном счете она выпросила билет в комнату страха, а Лео с Лайей бродили рядом, ожидая, когда она закончит. Со всех сторон слышались зазывные кричалки торговцев, а в носу стоял запах свежей влажной земли, сахарной ваты и всяческих благовоний, которые жгли женщины, продающие травы, специи и амулеты. И лишь от одной палатки, наполовину скрытой от людских глаз навесом, не доносилось ни звука. Ее темно-серый брезент выделялся на фоне пестрых крыш. Лайя неожиданно для себя потянула Лео за руку, нагибаясь, чтобы пройти внутрь. За столом сидела молодая девушка с темными волосами, поверх которых был закреплен венок из сухоцветов. На ней было надето черное льняное платье, а на обеих руках блестели в тусклом свете массивные браслеты. Взглянув на вошедших, незнакомка указала на два стула перед круглым столом, на котором стоял светящийся зеленым шар. — А что тут у вас? — спросила Лайя, прежде чем сесть. — Я гадаю. Вижу, вы не просто так набрели на мою палатку. Значит вам нужно предсказание или трактование судьбы, — девушка слегка улыбнулась, подавшись вперед. — Судьба бывает коварной, путники. Порой ее пути неисповедимы и сводят с ума даже самых стойких. Лайя усмехнулась той серьезности, с которой говорила обо всем эта шарлатанка. Но улыбка быстро спала с ее лица, когда в голове всеми красками вспыхнули события прошедшей недели. Она обернулась к Лео, чтобы поймать его улыбку, ведь тот тоже никогда не был суеверным. Но Нолан оставался серьезным. — И сколько вы берете за свои предсказания? — Лайя старалась сохранять невозмутимость. — О, нисколько, милая. Мне дарованы силы, чтобы помогать людям, а не для того, чтобы их обирать. Все было бы проще и понятнее, если бы гадалка попросила денег, но теперь Лайю почему то пробила мелкая дрожь. Пронзительный взгляд девушки не отпускал ни на секунду, и она только сейчас заметила, что та ни разу не взглянула на Лео. — Я бы послушал, — вызвался Нолан, сделав шаг вперед. Только тогда гадалка почти что отлепила взгляд от Лайи, взглянув на говорящего. — Что нужно делать? — Что ж, — девушка прищурилась, — может, дама вперед? Лайя не знала, хотела ли она этого. Признаться, она уже не удивилась бы, если эта прорицательница действительно оказалась бы настоящей, но готова ли была Бернелл услышать то, что она скажет? — Ладно, давайте, — выпалила Лайя, боясь передумать. Она ожидала увидеть карты Таро, воск, кофейную гущу еще какие-то атрибуты, которые были ей знакомы по фильмам и книгам. Но девушка лишь зажгла свечу и окропила руки Лайи прозрачной жидкостью. Поморщившись от неприятных ощущений, Лайя хотела вытереть руки о футболку, но тут гадалка схватила ее за ладони, вынудив прижаться поближе к столу. — Не шевелись, — предупредила девушка, закрыв глаза. Лайя вскинула бровь и с усмешкой посмотрела на Лео, который сощурившись наблюдал за ритуалом. Гадалка слегка крутилась на месте, словно маятник, и что-то приглушено мычала, то и дело запрокидывая голову чуть выше. Спустя две минуты безмолвного ожидания, Лайя поерзала на стуле и слегка одернула руки. Ей вдруг стало не по себе. То ли душно, то ли жарко, то ли свет от шара стал слишком давящим… — Ну хватит, пожалуй, — промямлила Лайя. Резко открыв глаза, девушка уставилась на Бернелл со смесью страха и удивления. — В тебе большая сила, девочка, — откашлявшись, произнесла она. — Но опасная, не твоя. — О чем это вы? — сощурилась Лайя, потерев запястья. — Много крови вижу. Но смутно вижу тебя. Ты словно и кинжал, и рана, и нитка с иголкой, — произнесла она медленно, словно сама еще не отошла от ритуала. — Что-то мрачное, вязкое чувствую. Тебе нужно держаться подальше от тьмы, она опасна для тебя. В тебе часть… — Ну, достаточно! — усмехнулась Бернелл, подняв руки вверх. Тело словно зудело, а узкое темное пространство давило. — Это какой-то бессвязный бред. — Я лишь говорю то, что показывают духи, — девушка нахмурилась, убрав руки со стола. — Ты странница, но тебе нельзя ходить по тем тропам, что ты ходишь. Слишком много опасной тьмы, а грань очень тонкая… — Я пойду, там Милли должно быть закончила. Потеряется еще, — отодвинула стул Лайя и приподнялась, прерывая гадалку. — Лео? — Иди, я останусь. Интересно послушать. — Друг улыбнулся, почесав затылок. — Бесплатно же. Пожав плечами, Лайя одернула ткань, закрывающую проход палатки и когда уже почти вышла, услышала приглушенное: — Лети аккуратнее, ласточка, без света не разглядишь пути. «Нормальный день. Выходной. Просто не думай об этом бреде», — как мантру сказала себе Лайя. Когда они с Милли увидели Лео, он выглядел несколько потерянным, но, встретившись взглядом с Лайей, широко улыбнулся и предложил в срочном порядке поесть сахарной ваты. Обе Бернелл с радостью согласились, а Лайя, пока они шли, пыталась незаметно для Милли выведать, как прошел сеанс. Однако Нолан лишь отшутился, мол, все это полный бред, и он даже дослушивать не стал. Лайя не настаивала. После того, как небо озарилось закатным розовым свечением, прогуливаясь, компания услышала звуки восторженных возгласов. Пойдя в сторону голосов, они добрались до массивной деревянной сцены, на которой, судя по аплодисментам, завершалась постановка. — Мы пропустили спектакль! — всплеснула руками Лайя, оглядываясь на спутников. — Клянусь Богом, Милли, обязательно было заставлять Лео в четвертый раз пытаться сбить свинью на шарике дротиком? — Они там все жулики и воры! Я должна была выиграть самого большого медведя, а не это позорище, — она подняла в воздух свою маленькую розовую панду. — Лео вообще всегда попадал! — Пиратка, так оно и устроено. Если хотела большого медведя, стоило кидать дротики в хозяина палатки. Но я неподалеку видел копов, поэтому, не уверен, что это были бы самые счастливые две секунды в твоей жизни, — Лео потрепал Милли по кудрявой макушке, а та нахмурилась. — Интересно, что тут показывали? — Лайя вновь взглянула на сцену, с которой актеры утаскивали реквизит. — Без разницы. Хорошо, что опоздали, иначе я бы померла со скуки! — пробурчала Милли. Лайя усмехнулась. Если ее сестра не получала то, что хотела, это становилось настоящей трагедией. Примерно минут на пятнадцать, пока она не отвлекалась на что-то другое. Пока они с Лео пытались развеселить Милли, со сцены послышался чей-то голос. — А теперь по традиции мы завершим наш творческий вечер поэтической жемчужиной Румынии. Наши актеры прочтут для вас стихотворения великого Михая Эминеску. Поприветствуем на сцене Андре! — Сказал ведущий сначала на румынском, а потом на английском. — Так как у нас здесь много туристов, мы подготовили для каждого произведения перевод, чтобы слушатели могли насладиться красотой румынской поэзии! — Ну все, нам пора! — закатила глаза Милли. — Эй, а я бы послушала, — Лайя зачаровано уставилась на сцену, украшенную мириадой гирлянд, свисающих с деревянной перекладины. Зрители улюлюкали, когда молодой парень выходил на сцену, с двух сторон к его ногам полетели розы. — Если хочешь, стой тут как дурочка, а мы с Лео пойдем за мороженым, — она потянула его за рукав. Лео виновато посмотрел на Лайю, пожав плечами. Стоило ожидать, что Нолан между румынским искусством слова и производства мороженого выберет второе. Она похлопала друга по плечу, а сама двинулась ближе к сцене, становясь возле фонарного столба, так как все скамьи были заняты. Зрители утихли, когда актер слегка приподнял руку вверх. Сначала он прочел произведение в оригинале и Лайя почти ни слова не поняла, а потом он перешел к переводу: — Как от тебя далек я, и как я одинок! Чуть теплится в камине неяркий огонек, Стучится ветер в ставни, сгустилась ночь в окне, Огонь воспоминаний чуть греет сердце мне… — голос чтеца был невероятно глубоким, гортанным, и Лайя слушала его как зачарованная. Она взглянула на небо, пытаясь разглядеть проглядывающиеся звезды. Прохладный летний ветерок трепал ее волосы, и ей казалось, что лучшего завершения дня быть не может. Все было таким правильным… таким прекрасным в это самое мгновение. Но вдруг она что-то почувствовала. Лайя резко посмотрела направо, кожей ощутив на себе чей-то взгляд и тут же увидела Влада. Сначала она слегка отшатнулась от неожиданности, но под звук слов, которые произносил актер со сцены, она все глубже и глубже стала погружаться в бесконечный туман его глаз. —…Мне чудится, что стар я и голова бела, Что полумертвым стал я, а ты уж умерла… И, никому не нужен и никому не мил Перебираю тайны, которыми я жил, Прядет седая память былых событий лен, И снова ты со мною, и снова я влюблен, И рук твоих прохладу я чувствую опять, В твои глаза гляжусь я, стремлюсь тебя обнять… Что-то было в том, как они посреди огромной толпы смотрели друг на друга. Все превратилось в огромное серое пятно, кроме его лица, такого отчетливого, но такого далекого… красивого? Она почувствовала руку на своем плече и резко развернулась. — Ну привет, подружка, — это был Локид и, кажется, он улыбался, но Лайя тут же отвернулась от него. Тогда он обошел и загородили собой весь обзор. — Что ты… что ты тут делаешь? — она пыталась вывернуться, чтобы взглянуть на Влада. — Прижать тебя, живую, к трепещущей груди… — продолжал актер. — Пришел скрасить твой дивный вечер. Ты не забыла, что у нас с тобой впереди куча приключений? Я предлагаю не медлить. Не думала же ты, что избавилась от меня надолго? — Но я тут с Лео и Милли, они… — она все еще пыталась отыскать Басараба в толпе, но не могла увидеть ни одного похожего силуэта. — Не размыкай объятий, постой, не уходи! — доносились словно у самого уха слова со сцены. — Ну так скажи им, что уходишь с самым завидным женихом на этой вечеринке, пусть порадуются. Давай быстренько, галопом, — он потянул ее в сторону, уводя из толпы зевак. Лайя еще раз обернулась, и ей показалось, что она видела, всего на миг, но видела два серо-голубых глаза, пристально провожающих ее, а разум словно сам дорисовал лицо Влада, его губы, вторящие за чтецом: — Но ты уже исчезла, ты — призрак и обман, Ты вышла из тумана и скрылась, как туман… С тобой ушло и счастье, что длилось только миг, И я один остался, покинутый старик. Следуя за демоном словно в каком-то забытьи, она очухалась только через пару минут и тут же вырвала руку. — Ты что творишь? Я вообще-то слушала. Нельзя было подождать? — Да-да, видел, как ты слушала, — ухмыльнулся Ноэ. — Аж рот приоткрыла и так погрузилась в искусство, что не заметила, как у тебя слюна капает. — Чего? Неправда… — Да? А что за пятно на футболке? — ткнул пальцем Ноэ, и Лайя опустила взгляд, чтобы оглядеть себя, на что тут же получила щелчок по носу. — Как ребенка, честное слово. — Вот же дьявол! — топнула ногой она, а потом заметила, как Локид упивается ее негодованием. Она тут же расслабилась, склонила голову на бок и сама расплылась в улыбке. — А знаешь, я когда изучала славянскую мифологию, мы проходили существ, которые называются «домовые». Может, ты ведешь себя, как придурок лишь от того, что тебя не задабривают молоком и печеньем? Он вскинул бровь: — Ух, Бернелл, шутить вздумала? Что ж, неверно. Задобрить мою демоническую сущность можно, но чем — вопрос другой. Не для твоих ушек. — Слишком грязное или слишком личное? — начала размышлять вслух она. — Хотя дай угадаю, вероятно, и то, и другое? Ух, аж страшно представить, что у тебя за фантазии, Локид. — А я погляжу, ты совсем ошалела? — сощурился Ноэ. — Признаться, я разочарован. Я надеялся застать тебя лежащей на кровати в беспамятстве. Чтобы ты пустыми глазами смотрела в потолок и не могла смириться с новой картиной мира. — Ага. Я в порядке, выкуси, — Лайя показала ему язык и двинулась дальше, к пространству со столами и разноцветными фонариками. — А что здесь делал Влад? — спросила она, не оглядываясь на Ноэ. — Влад? Хм, его здесь не было, сладкая. Он укатил тусоваться в Темный Мир почти сразу после моего приезда, — на этих словах Лайя остановилась и резко развернулась, практически врезаясь лицом Локиду в грудь. — Ты врешь. Я его видела здесь пару минут назад, в толпе. — Быть может я слишком рано разочаровался в твоей нормальности, — Ноэ сверкнул разноцветными глазами в полутьме и, засунув руки в карманы, пошел дальше. Двинувшись за ним, Лайя и не заметила, как они оказались посреди кучи деревянных столов, звуков оживленных бесед и звона посуды. Ярмарка была в самом разгаре, и некоторые гости уже были навеселе и пели песни, расплескивая пиво из пластиковых стаканчиков. Лео и Милли сидели в отдалении на скамейке у живой изгороди и с усмешкой наблюдали за тем, как какой-то парень, очевидно, на спор залпом пил что-то из литровой бутылки под гул друзей. — Эх, земные забавы! — послышался у уха голос Ноэ. — Но поверь мне, раньше было веселее. — И чаще заканчивалось смертью, полагаю. — Именно! Это добавляло огоньку, не находишь? — она раздраженно посмотрела на него через плечо. — Ну, что ты? Люди по демоническим меркам живут ничтожно мало. Для меня представить себе жизнь длиною в шестьдесят лет — это как вообразить, что я родился, научился читать, писáть и не гадить в штаны… и тут же умер. — Мимо Локида пронеслась девочка с огромной сахарной ватой, и он, незаметно подцепив себе розовый кусочек, тут же засунул его в рот. — В общем-то… тьфу! — Ноэ поморщился и, оглядевшись, нарисовал в воздухе что-то замысловатое пальцами. В его руке через мгновение оказалась бутылка воды. — Это было до омерзения сладко. — Да, эта штука называется «сахарная вата», Ноэ. Она буквально состоит исключительно из сахара. Где твой нечеловеческий интеллект и умение строить простые логические цепочки? — съехидничала Лайя. Рядом с Ноэ она всегда ощущала себя, словно на иголках, но каким-то образом словесные перепалки помогали ей расслабиться, почувствовать себя увереннее. — Такова уж моя сущность, я не могу устоять перед внешним лоском. Даже если знаю, что вкус будет паршивым, глаза все равно говорят «хочу», — Ноэ сделал глоток из бутылки. — А скажи… — она покосилась на бутылку, — откуда ты это взял? В смысле, ты сотворил это из воздуха? Ноэ заливисто рассмеялся, и Лайя тут же почувствовала себя глупо, но виду подавать не собиралась, скрестив руки на груди. — А в земных школах не учат, что ничего не берется из ничего? Энергия не появляется и не исчезает бесследно, милая, — Ноэ покрутил бутылку в руках. — Если бы я создал что-то из воздуха, то это было бы так. — Локид протянул ей воду, и она недоверчиво уставилась на него. — Давай, смелее. Лайя поднесла руку к бутылке, и та вдруг задрожала. Когда ее пальцы дотянулись до основания, то сосуд с водой просто растворился в воздухе. — Что за нахрен? — одернула руку она. — Вот, это называется стопроцентная иллюзия. Магия из воздуха. Только вся суть в том, что у нее нет ничего, кроме оболочки, — Ноэ убрал руку за спину, а потом выставил ее перед собой и стал сыпать на землю красными лепестками. — Выглядит так, словно все это настоящее, но как только пытаешься добраться до содержимого… — он стал наступать на лепестки ногами, и те тут же исчезали, — пуф! Сплошная пустота. Нет даже пыли. — А что насчет воды? — Лайя слегка огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что они не привлекли к себе лишнего внимания. — И одежды, что ты создавал? — Я бы предпочел, чтобы у меня остались свои секреты, — подмигнул Ноэ и хотел было двинуться в сторону живой изгороди, но Лайя схватила его за локоть. — Ты все это крадешь? — прошипела она. — Я бы назвал это «одалживаю», — поправил Ноэ. — Ага, как же… — Дьявол, женщина, успокойся. Можешь считать меня адским Робин Гудом. Только без претензии на высокую мораль. — В этом нет никакого смысла, — закатила глаза она и наконец пошла к ребятам. Стоило ожидать, что известие о том, что Лайя уйдет с фестиваля с Ноэ вызовет сотни вопросов в глазах Лео, и тысячи бессовестных намеков во взгляде и каждой эмоции на лице Милли. Брови на лице сестры практически танцевали, когда она попеременно выгибала их, пока Лайя говорила оправдание, придуманное на ходу. Мол, встретилась с Ноэ, обсудим работу, с вами встретимся в замке. И, хоть ей и не хотелось пятнать свою репутацию ночными похождениями с Локидом, делать было нечего. Уйти одной Лео бы ей просто не позволил. Когда она наконец отошла от ребят, ее встретил демон и аккуратно, почти не касаясь лопаток, повел в сторону. — Вернемся в замок? Я вызову такси, — предложила она. — Ну, я могу предложить тебе более быстрый способ… — Ну уж нет, спасибо. В прошлый раз ты так часто выпендривался, что упал в обморок. — Ох, и это твоя благодарность за все, что я для тебя делаю? — Уверена, что у тебя свои причины. — Ладно, тогда поедем на моей машине. Не люблю такси, — Ноэ поравнялся с ней, когда они вышли из толпы на дорожку, тянущуюся вдоль уже закрытых палаток. — На украденной, как я понимаю. У тебя хотя бы есть права? — Если нужно будет, я тебе предъявлю и свидетельство о том, что я умею управлять вертолетом. — К черту, поедем на такси! — отмахнулась Лайя. — Извини, но ты не вызываешь у меня доверия. — Послушай, солнышко, — он в два шага оказался перед ней, идя по дорожке спиной вперед, — я доеду до замка с закрытыми глазами и без рук на руле и сделаю это так аккуратно, как если бы нас вез сам Иисус. Лайя лишь закатила глаза и открыла приложение Убера.

***

Ноэ ненавидел такси, потому что там приходилось вести себя, кхм, по-человечески. Но в тот день его оболочка тряслась по неровным дорогам на стареньком пыльном седане лишь потому, что Лайя так захотела. Как не прискорбно было это признавать, но тот факт, что она была возлюбленной его лучшего друга, делал Ноэ крайне… податливым. В ином случае она уже ползала бы перед ним на коленях, моля о пощаде или… впрочем, это было несущественно. После ярмарки прошло уже три дня, и Ноэ вдруг поймал себя на мысли, что за все это время встречи с Лайей по вечерам стали почти обыденностью. Для антуража ей не хватало приходить в какой-нибудь мантии и огромном капюшоне, скрывающем лицо. В остальном же она отлично подходила под описание горе-шпионки: неуверенно стучала в дверь, мялась на пороге и постоянно оглядывалась, прежде чем зайти. В отсутствии Влада и возможности перемещаться в Темный Мир, Ноэ ощущал ужасную скуку. Цепеш хотя бы подкидывал заданий по земному бизнесу, а в преисподне можно было подпольно работать со старыми знакомыми, создавая для них что-нибудь незаконное и интересное. Но сейчас все, что ему оставалось — это развлекаться со сладкой Мириам, пытаться выйти на связь с Владом, который уже должен был вернуться, а также возиться с энергетическим полем Всевидящего Ока, которое теперь было практически бесполезным из-за цензуры Темного Правительства. Но и тут Ноэ ждало огорчение — слишком уж серьезно над ним поработали, поэтому все попытки обойти защиту оказывались провальными. Поэтому Локид занимался еще одним не самым увлекательным делом — наблюдал за гостями замка. Он даже успел выучить дневной ритуал каждого. Например, Лайя с утра до вечера торчала в студии, работая с картинами, потом пару часов общалась с двумя людишками, очевидно, лишь для того, чтобы не вызывать подозрений, а после шла к себе, запиралась там практически на час и ближе к девяти вечера подкрадывалась к спальне Ноэ на цыпочках. В этот день ее распорядок не изменился. А вот Ноэ решил сыграть свою карту. За последние дни ему выпала возможность побольше сконцентрироваться на своих демонических ощущениях и мастерской чуйке, а потому он заметил кое-что очень странное. Но чтобы это подтвердить, Локиду необходимо было незаметно подкрасться к Милли и «прощупать» ее энергию. Подождав, пока все разбредутся по своим комнатам после встречи в гостиной, Ноэ подошел к покоям малявки и прислушался. Та была в наушниках, слушала какую-то попсу и, судя по громкости дыхания и музыки, была в дальней части комнаты. «Залипает в телефоне, — заключил Ноэ. — Что ж, надеюсь, лежит на кровати или сидит за столом у окна». Магия невидимости была очень энергозатратной, а ему скоро предстояло очередные погружение в прошлое, поэтому действовать приходилось практически в открытую. Пройдя сквозь стену с самого края комнаты, Локид увидел, что Милли развалилась на кровати на животе в позе звезды. Ему даже не приходилось задействовать демонические способности, чтобы слышать музыку, находясь внутри, так как звук был выкручен на максимум. Практически идеально! Ноэ отошел чуть в сторону, чтобы оказаться у Милли за спиной и двинулся к ней. «Если дотронусь, почувствует, — размышлял он. — А если буду читать ее энергию издалека, то много разобрать не получится… блять!» Ноэ опустился на корточки у изножья кровати, слегка вытянул руку, сконцентрировавшись на тепле, исходящем от ее тела. Закрыв глаза, он попытался запомнить все до мельчайших подробностей, чтобы иметь возможность сравнить энергии сестер после. — Милли, я тебя долго буду… — без стука вошла чертова Лайя, замолкнув на полуслове. От неожиданности Ноэ просто уставился на вошедшую с улыбкой а-ля «ничего не происходит». Благо, Милли не услышала сестру и продолжала беззаботно дрыгать пятками. Однако ситуация была безрадостная. Эмоции на лице Лайи сменялись одна за другой, а одними губами она произнесла то ли «я тебя убью», то ли… «я тебя люблю». Одно из двух. Локиду оставалось лишь надеяться, что девица настолько растерялась, что вдруг решила признаться ему в глубокой симпатии, ибо как перед ним можно было устоять? Но чтобы не проверять свои догадки прямо сейчас, он медленно встал, поклонился одной головой и, подняв руки, прошел сквозь стену, ведущую в уборную, чтобы уже оттуда по-тихому смотаться в коридор. Уже в своей комнате он сел в кресло, вальяжно закинув ногу на ногу и стал ждать, пока явится его кара и устроит настоящую истерику. Он даже успел заготовить несколько отговорок, но в конечном итоге понимал, что ничего из того, что он скажет, ему не поможет. Услышав ее твердые шаги за стеной, Ноэ взмахнул рукой и открыл дверь прямо перед девичьим носом. Лайя ненадолго встала, как вкопанная, а потом наконец начала: — Какого черта, Локид? — закрыв за собой дверь прорычала она, словно декоративная собачонка. — Что. Ты делал. В комнате. Моей. Сестры?! — Я тебе не говорил, но демоны питаются лунным светом. Из окна Милли хорошо видно поднимающуюся на горизонте луну… — Ох, заткнись! — вспыхнула она. — Говори правду! — Противоречиво, — хмыкнул Ноэ. — Только не забывай, с кем разговариваешь. — Мне плевать! Не смей даже приближаться к моей сестре, ясно? Черные глаза Бернелл горели настоящей яростью, и это доставляло Ноэ особое удовольствие. Выбивать девчонку из равновесия было почти так же весело, как подсыпать в чернильницу приставленного к нему учителя демонологии сонтраву, сдобренную магическими усилителями. Всего пять минут письма и старый хрен мирно сопел на куче фолиантов, пока юный Ноэ мог беспрепятственно изучать любые писания в библиотеке. Но его неимоверно злило, что Лайя позволяла себе слишком много вольностей. Словно и вовсе не понимала, что перед ней демон. Видимо, слишком обманывалась смазливым человеческим личиком. — Послушай внимательно, — Ноэ взял ее за запястье и подтолкнул к стулу. Лайя резко вырвала руку, но все же села. — Ты находишься здесь из-за Влада, которому ты очень важна. А он мой друг. Я помогаю ему и, соответственно, тебе тоже. Здесь никто не хочет причинить вреда тебе или твоим друзьям, так что не устраивай истерик. — Это должно меня успокоить? Ты пробрался в комнату к моей несовершеннолетней сестре! — У меня были на это свои причины. Я читал ее энергию. — Зачем? — прищурилась Лайя. — Хочешь тоже втянуть ее в какое-то опасное путешествие? Она скоро уедет в Лэствилл, ясно? Я не хочу, чтобы вся эта история ее хоть как-то коснулась. — Мне нет дела до твоей сестры. Все, что я делаю здесь, связано лишь с тобой. Просто прими тот факт, что я не злодей во всей этой истории. И хватит кидаться на меня с обвинениями, не узнав ситуацию, — Локид раздраженно зачесал назад упавшие на лоб волосы. — Давай, блять, доверять друг другу, раз уж мы оказались в одной лодке. — Так объясни мне ситуацию! — вскочила Лайя. — Что ты делал? Зачем тебе «читать» ее энергию? — Я пытаюсь кое в чем разобраться. Как только пойму, что к чему, расскажу. — Меня это не устраивает! Говори сейчас, потому что иначе… Ноэ раздраженно прикрыл глаза, медленно вдохнув через нос, а потом, не дав Лайе договорить, резко сократил расстояние между ними. Одной рукой он прикрыл ее рот, не умеющий контролировать потоки слов, а другой взял девицу за предплечье и прижал к стене. На лице Бернелл тут же вспыхнул ужас, а ее и без того большие глаза увеличились, став словно два огромных блюдца. Она что-то промычала и дернулась, но Ноэ не дал ей двинуться с места. Закрыв глаза, он придвинулся к ней ближе, концентрируясь на ощущениях. На биении ее сердца, девичьем сладком аромате, тепле человеческого тела. На всем, что источало энергию. Кожа Лайи словно плавилась под его ладонями, а бешеный пульс отдавался в ушах, чувствовался на кончиках пальцев. Подняв ее руку выше, он убрал свою ладонь с лица Бернелл и схватил вторую руку девушки, присоединив к первой наверху. Теперь обе ее конечности были плотно прижаты к стене над головой, а чтобы она не пыталась вырваться, он оперся на ее руки локтями, прижавшись к Лайе практически вплотную. Открыв глаза, Ноэ сверху вниз посмотрел на лицо, искаженное страхом и отчего-то покрасневшее. — Ч-что ты… — еле промямлила она. — Помолчи, милая. Тебе же не терпелось узнать правду, верно? Вот я и читаю, — полушепотом произнес Ноэ, ехидно улыбнувшись. Он наклонился ближе к девичьему лицу, вглядываясь в практически черные радужки глаз, пытаясь найти в них ответы на свои вопросы. «Влад говорил, что чувствует рядом с ней жажду крови. Я чувствую нечто другое, — подумал Ноэ. — Странно. Как будто что-то темное, нечеловеческое». Было сложно отыскать хоть что-то в ее глазах, кажущихся бесконечным лабиринтом, но по непонятным причинам они манили, притягивали, а широкие зрачки словно вглядывались внутрь Ноэ в ответ, устраивая по пути бардак в его голове. Лайя не отводила от него взгляд, продолжая упрямо неподвижно стоять, но Локид чувствовал мелкую дрожь, исходящую от ее тела. Перехватив оба запястья Лайи одной рукой, он провел пальцами второй по каштановым кудрям, а потом коснулся плеча, покрытого тонкой тканью рубашки. Этого казалось недостаточно, чтобы понять, прочувствовать. Энергетическое поле Лайи словно было покрыто мутной дымкой, непроницаемой ширмой, которая не позволяла добраться до самой сути. Но Ноэ хотелось большего, ведь он всегда был таким, верно? Любознательным, стремящимся познать больше, чем все остальные. Поддавшись наваждению, Локид пальцами коснулся горящей мягкой щеки. Лайя почти не дрогнула, лишь опустила взгляд. Чтобы вернуть его, Ноэ очертил линию ее челюсти и остановился на подбородке, двумя пальцами приподняв его вверх. И вновь черный бесконечный лабиринт… а потом губы Лайи неосознанно приоткрылись, и Ноэ вновь прервал зрительный контакт, посмотрев на них. Влажные, пухлые, слегка дрожащие. Только тогда он понял, что горит не только кожа Лайи, но и его собственная, а часть его демонической сущности вовсе не хочет прекращать это исследование. Почему ее оказалось сложно прочесть? Она стояла перед ним, словно открытая книга, но все, что он смог разглядеть, словно было написано на неизвестном ему языке. Единственное, что он понимал — это то, что от нее веет чем-то темным. И еще то, что простой он так еще минуту, брюки от костюма станут слишком тесными, чтобы сдерживать его тягу к знаниям. Ноэ резко отстранился и отвернулся, а Лайя часто задышала, не говоря ни слова. — Хорошо, Локид, — еле слышно произнесла Бернелл через десять секунд. — Давай попробуем доверять друг другу. Но не нужно скрывать от меня то, что касается моей семьи и друзей. — Черт с тобой. Вот тебе правда: я почувствовал, что ваши с Милли энергии сильно отличаются, но понятия не имею, с чем это связано. — Что значит отличаются? — Обычно энергии родственников очень похожи и можно почувствовать тонкую связь между двумя людьми, даже не зная, что они, к примеру, сестры. Это как нить, связывающая их по крови, — Ноэ наконец повернулся к Лайе, но старался не смотреть на нее, внутренне успокаиваясь после недавней странной близости. — Но с вами двумя я чувствую что-то другое. — Хочешь сказать, мы не родственницы? — нервно усмехнулась Лайя. — Нет, совсем необязательно. Просто тебя не получается прочесть также легко, как и ее. А еще, — Ноэ наконец сфокусировал взгляд на ее все еще слегка пунцовом лице, — из того, что я все-таки смог понять, в тебе словно есть что-то из нашего мира. — Демоническое? — перейдя на шепот произнесла она. — Если что-то выглядит как человек, говорит как человек и умеет выбесить как человек, то это, вероятно, и есть человек, — усмехнулся Ноэ, но увидев недовольное лицо Лайи выдохнул: — Ты точно человек, успокойся. Не знаю, как это трактовать, но я чувствую в тебе тьму. Впрочем, мы же именно для этого путешествуем в прошлое —чтобы найти ответ на вопрос, кто ты… вы с Лео такие. — И кто такой Влад, — добавила она, помассировав плечо. — Ага. Может, тогда пора перейти к делу? — Хорошо, да, — кивнула Лайя, подойдя ближе. И Ноэ… — она осеклась, — не смей больше проворачивать на мне свои демонические штучки. Ноэ вопросительно посмотрел на нее. О чем она? Не сметь читать ее энергию? Или дело в том, как она прерывисто дышала и дрожала в его руках? Он не знал. Однако язвить, спрашивать, докапываться до сути не было никакого желания. Мужская физиология и демоническая пылающая натура слишком яростно отреагировали на жалкое тельце, которое просто оказалось слишком близко. Да, дело было только в этом! И нечего было тратить время на размышления о произошедшем. «Влад бы убил меня, если бы это увидел», — предательски промелькнуло в мыслях.

***

За все время их путешествий, они с Лайей успели увидеть события, произошедшие примерно за год. Возможно, Ноэ зря спешил и перескакивал месяца, но он старался отыскать самые эмоционально сильные события. И, признаться, ему уже не терпелось понять, чем закончилась вся эта история, потому что конфликт ему был ясен целиком и полностью: пленник влюбился в племянницу султана, а она полюбила его в ответ. Классическая шекспировская трагедия, где обоим такие чувства были не положены по рождению, хоть оба и были представителями знатных семей. Локиду не было интересно наблюдать за Лале, он больше следил за Владом и реакцией на происходящее у Бернелл. По ней было видно, как она переживает, перекладывая всю ситуацию на себя, словно пытаясь увериться в догме о том, что она является реинкарнацией Лале. Что ж, план был именно такой. За последние два путешествия они успели увидеть то, как троица сбегала в поля, чтобы наблюдать за облаками, как Лео участвовал в одном из турниров янычар, как Лале с Владом игрались с Косточкой во дворе заброшенного дома и то и дело «случайно» касались друг друга. В общем, было много слащавости, которую Ноэ на дух не переносил. Но они также успели увидеть и как Влад переживал известие о смерти отца и брата. В момент, когда султан сообщал мальчику об этом известии, Ноэ наконец увидел в нем того Влада, которого знал сам. Надломленного, угасшего, потерянного, но неприкрытого при этом вуалью стойкости и ожесточенности. Всего лишь человека. На этом моменте даже каменное демоническое сердце дрогнуло. Возможно, потому что Ноэ когда-то и сам потерял родных или же от того, что это пришлось пережить его другу. А быть может дело было в том, как заботилась о нем Лале. Девчонка побежала за Владом в редеющий лес, несмотря на то, что вся знать видела это. Султан, Мехмед, ее смотрительница, женщины из гарема — все были свидетелем того, как она рванула за ним в своем длинном тяжелом платье. И никто, кроме Мехмеда, не попытался ее остановить, да и тот был осажен отцом. Все, что Лале могла дать Владу посреди выгоревшей травы и низких деревьев — лишь утешающие объятия и бессвязный шепот, о том, что все будет хорошо. Но это было больше, чем многие могли бы получить. Больше, чем получил когда-то Ноэ. И это было искренне. Может, именно это и спасло Влада от окончательного падения. Лайя тоже была тронута этой сценой, но смотрела на все так, словно была к этому готова. Неужели Влад рассказывал ей о том, что происходило? В любом случае, теперь то, что этих двоих тянет к друг другу, было очевидно всем. Сегодняшнее же путешествие проходило в менее приятной компании призраков прошлого. Точнее, одного конкретного — Мехмеда. Спустя полчаса Лайя даже вспылила: — Почему она так мила с этим придурком? Лале сидела на шелковом покрывале в саду султана и помогала Мехмеду с уроками. Тот лишь делал вид, что занимался, а сам не терял возможности ненароком коснуться девичьей руки, волос или наклониться к ней так близко, что практически говорил ей в ухо, отчего Лале вся сжималась, словно маленькая птичка. — Потому что он сын султана. А еще потому что, возможно, она станет его женой, — ответил Ноэ, проведя рукой по ровно постриженному кипарису. — Девочка понимает, с кем она говорит и где находится, Бернелл. Тебе стоило бы поучиться. Одарив Локида раздраженным взглядом, Лайя подошла к иллюзиям из прошлого ближе, сев на каменную ограду в паре метров от них. — Мой прекрасный тюльпан, мне кажется, что на сегодня достаточно учений. Я уже готов получить награду, — Мехмед пальцем развернул лицо Лале к себе, растянувшись в улыбке. — Ты прекраснее, чем любая из тех, кто делил со мной постель. Нежная, кроткая… — Шехзаде, не стоит… — Лале смущенно улыбнулась, пряча испуганные глаза за волосами. — Смотри на меня, Лале-хатун. Ты не можешь отворачиваться от будущего мужа, — он еще раз одернул ее за подбородок и девушка вздохнула. — Вот так вот, мой сладкий лукум. Сегодня чудесный день… и я хочу попробовать тебя, ощутить всю сладость столь желанного десерта. — Шехзаде, я уже говорила вам, что не готова принять ваше предложение об отношениях. Я лучше пойду. Шахи-хатун меня потеряет, — Лале стала спешно подниматься, пытаясь не запутаться в подоле платья. Мехмед одернул ее обратно и перехватил руку, которой девушка упиралась в покрывало, потянув на себя. Лале тут же полетела вниз, в мгновение оказавшись на спине. Мехмед навис над ней с широкой ухмылкой, с удовольствием наблюдая за тем, как Лале дрожит и пытается вжаться глубже в землю. Ноэ поморщился. Он вдруг вспомнил сцену в его спальне. Сделал ли он больно Лайе, напугал ли так же сильно? — Вот же ублюдок, — прошипела Лайя, встав на ноги и сделав шаг в их сторону. — Не смей их трогать. Давай уйдем, ничего хорошего здесь не будет, — предложил Ноэ. — Я не… — Не можешь ничего сделать. Это лишь иллюзия, не забывай, — Локид подошел ближе, чтобы иметь возможность преградить ей путь. Посреди сотен ярких тюльпанов, стройных кустов и искусных фонтанов, расположенных по обе стороны сада, беззащитная Лале пыталась вывернуться из-под сына султана, теперь прижимающего ее к земле всем телом. — Перестань, сладкая, милая Лале, — почти шептал Мехмед. — Я буду нежен, как весенняя роза, если ты будешь смирной. — Мехмед, пожалуйста… — шептала девушка. Но это не имело для него никакого значения. Он стал покрывать поцелуями ее шею, медленно продвигаясь выше, к скулам и ушам. На глазах Лале выступили слезы, она плотно сжала губы и зажмурилась, все еще дергаясь в его руках. Ноэ выставил руку, останавливая рвущуюся вперед Лайю. Мехмед провел языком по щеке девушки, слизывая ее слезы и поморщился. — Не плачь, любимая, я этого не люблю. Тебе выпала честь стать фавориткой будущего султана, цени это, — с отвратительной нежностью в голосе произнес выродок. Коснувшись губами губ Лале, Мехмед был вынужден держать ее лицо, чтобы та не уклонилась от поцелуя. На это было неприятно смотреть даже демону, поэтому он отвел взгляд, посмотрев на Лайю. К его удивлению та, со злобой и отвращением, но не моргая, продолжала наблюдать за происходящим. — Идем, — Ноэ взял Бернелл за плечо, но та вывернулась. — Нет, Ноэ. Если это я, то я должна знать, что произойдет. Я хочу увидеть… запомнить, — твердо произнесла она. Лицо Лале уже было пунцово-красным от слез, а ее маленькие кулаки крепко сжимали покрывало. В какой-то момент девушка вдруг расслабилась, позволив Мехмеду наконец поцеловать ее по-настоящему, а через пару секунд даже начала двигать губами, поддаваясь ему навстречу. Такого Ноэ точно не ожидал, а потому даже слегка закашлялся. Руки Мехмеда отпустили запястья Лале и стали гладить руки через ткань серого платья, а потом перешли к талии и шее, сжимая платье и отодвигая ткань от нежной кожи у ключиц. В этот момент Лале, которая теперь была не так скована в движениях, ухватилась за переплет большой ветхой книжки и хлестнула Мехмеда по плечу, видимо промахнувшись. Но, когда тот отстранился в недоумении, девушка взялась за книжку двумя руками и со всей силы, заключенной в тощем тельце, ударила сына султана прямо по лицу. Обложка книги порвалась, а на ее платье посыпались смятые страницы, окропленные каплями крови. Мехмед взревел и вскочил на ноги. Лале тоже резко поднялась, держа в руках единственное, что было способно ее защитить — ту самую изорванную книжку. К удивлению Ноэ, девушка не побежала, а лишь плюнула на землю рядом с ногами ублюдка. Тот вытер разбитый нос тыльной стороной ладони, взглянул на кровь и наотмашь ударил по лицу Лале так, что она еле удержалась на ногах. Перстни на его руках поцарапали нежную девичью кожу, но на опухшем от слез лице вдруг взыграла улыбка. От неожиданности и динамичности происходящего Ноэ только сейчас осознал, что Лайя крепко вцепилась в его руку, а взглянув на нее, увидел, что та гордо улыбается, смотря на себя из прошлого. — Ты подлая, мерзкая девчонка, — прошипел униженный и оскорбленный кусок-дерьма-Мехмед. — Ты знаешь, что будет с тем, кто поднимет руку на будущего султана? — Нет, но я знаю, что твой отец справедлив, а теперь у меня есть все, чтобы доказать свои слова, — Лале коснулась пальцами саднящей щеки. Мехмед оскалился и двинулся в ее сторону, и Лале, бросив книгу ему в лицо, побежала вдоль извилистой дорожки, огибающей витиеватые клумбы. — На помощь! — громко закричала она. Лайя с Ноэ поспешили за ней, наблюдая, как Мехмед рвется со всех ног, чтобы догнать девушку. Вскоре ему это удалось, и он схватил ее, повалив на клумбу с красными тюльпанами. — Замолчи! — вскрикнул он. — Теперь моя нежность будет сниться тебе только во снах. Ты нарвалась на шипы, милая Лале. И скоро маленькие царапинки на твоих щеках покажутся тебе лишь касанием ветра. Рукой он обхватил ее шею, но Лале теперь смотрела прямо, и в ее глазах не было ни слез, ни страха — лишь злость и ненависть. В этот же момент из дворца выбежала кучка бостанджи с саблями наперевес. — Лале-хатун? Шехзаде? — спросил идущий спереди. — Что происходит? После небольшого разговора, где Мехмед обвинял Лале в нападении, а та молча смотрела себе под ноги, их обоих повели к султану. Лайя была непреклонна в желании узнать, что решит падишах. Пока они шли в главную залу, Мехмед что-то говорил одному из гвардейцев, а тот лишь хмурился, не решаясь ответить сыну султана. — Они все видели, Ноэ. Они же не станут лгать султану, покрывая это ничтожество? — Лайя была на взводе, а Ноэ лишь усмехнулся. Главный из бостанджи ушел, и в ожидании все сидели на красных широких диванах, ожидая появления правителя. Служанки невпопад приносили Мехмеду и Лале угощения, но ни одна не справилась о том, все ли было в порядке со знатной девушкой, которая в растрепанном платье, со спутавшимися волосами и израненным лицом пыталась сидеть нарочито прямо. Падишах вошел в комнату спустя примерно двадцать минут, твердо и громко ступая по полу. Его брови были сведены, глаза прищурены, а губы сжаты в тонкую линию. Сначала он со злостью посмотрел на Лале и двинулся к ней. — Отец! — тут же вскочил Мехмед. — Это вопиющее неуважение семьи султана! Эту девчонку следует наказать! Лале тоже встала и поклонилась, а когда правитель подошел к ней, произнесла: — Добрый день, падишах. Прошу меня простить за внешний вид. Ноэ взглянул на девушку по-новому. Не бросилась в слезы, не назвала дядей, лишь смиренно и уважительно ждала решения султана, который сейчас был ее главным судьей. Тот оглядел Лале, а потом аккуратно отодвинул ее подбородок в сторону. Приглядевшись, Ноэ заметил на шее девушки красно-фиолетовые следы засосов. — Что произошло, Лале-хатун? — твердым спокойным голосом спросил Мурад. — Я расскажу, отец! — тут же подошел к ним Мехмед. — Сядь, Мехмед. Я говорю с ней. Поджав губы, Лале отвела взгляд, а потом выдохнула и рассказала о том, как все было. Кратко, сухо, безэмоционально, словно отчитывалась о выученном материале. — Не слушай ее. Она напала на меня, взгляни на мой нос! — вновь вскочил Мехмед. — Она напала на твоего наследника, отец. Позарилась на семью султана! Еще раз оглядев Лале, султан подошел к сыну и резким движением руки ударил того по щеке так, что у Мехмеда заслезились глаза. — Она тоже часть семьи, идиот, — прогремел голос падишаха. — Эта девушка ни разу мне не лгала, всегда была вежлива, помогала тебе с учебой. И так ты решил отплатить? Ты унизил ее. Ты сам оскорбил честь своей семьи, опозорил меня перед бостанджи, перед слугами, перед дочерью моей покойной сестры, — лицо султана уже побагровело от злости, но он вдруг вздохнул, смягчившись. — Я думал ты станешь хорошим наследником, давал тебе лучших учителей, наставников… но ты не готов. Забудь о скором правлении, — падишах сделал шаг к Мехмеду, держащемуся за щеку. — Это не единственная твоя ошибка, на тебя жалуются учителя, среди придворных ходят грязные слухи, женщины в гареме говорят о том, что ты жесток. Ты не представляешь, как мне жаль, что мои сыновья погибли, ибо тебя я сыном назвать не могу. Ты уедешь из Эдирне на неопределенный срок, чтобы набраться ума, — он покачал головой. — Ты меня разочаровал. Я делал для тебя все, Мехмед. Я дал тебе все. — Да, отец, ты прав. Ты дал мне все, — парень выпрямился. — Все, кроме семьи.

***

Они не стали сразу перемещаться в настоящее, хоть их путешествие и заняло гораздо больше времени, чем обычно. Вместо этого Ноэ с Лайей решили немного пройтись вдали от дворцов и садов, по берегу извилистой Тунджи, потому что каждому было о чем подумать. Восточное небо догорало последними красно-желтыми огнями, дрожа в отражении серебристой воды. Лайя шла немного впереди, пиная под ногами камни. — Бернелл! — окликнул ее Ноэ. — Все прошло лучше, чем ожидалось, верно? — Да, — кивнула она, развернувшись, и они остановились, уставившись на реку. — Как думаешь, Лале скажет Владу или Лео… кхм, Аслану о произошедшем? — А ты бы сказала? — посмотрел на нее Ноэ. — Нет. Я думаю, они бы точно что-то сделали Мехмеду, и тогда обоим пришлось бы несладко. — В «десяточку»! А раз ты размышляешь так, то уверен, что и Лале того же мнения. — Все еще в голове не укладывается, как это могла быть я. Здесь, в Османской Империи, шесть веков назад, — Лайя вдруг рассмеялась, прикрыв глаза и запрокинув голову. — Ох, вот это жизнь. — Слушай, — спустя пару секунд произнес Ноэ. — Эм, я повел себя как мудак вечером в спальне. Мне не стоило делать этого, не спросив тебя. Ноэ вдруг почувствовал себя идиотом. Демон оправдывается за свое демоническое поведение, просто прекрасно! Но после увиденного сегодня в саду, ему стало тошно от мысли о том, что он мог бы быть кем-то вроде Мехмеда. Хоть в сексе Локид и предпочитал ведущую, доминирующую роль и ему нравилось быть грубым, он все равно не мог представить этот процесс без взаимного участия. Хотя за жизнь было много сценариев и ролей, в которые вживались демоницы в его постели, представить, что они испытывали бы к нему отвращение, плакали… блять, а ведь у этого ублюдка был целый, мать его, гарем! Склонив голову набок, Лайя с улыбкой посмотрела на Ноэ, а ее щеки, кажется, вновь порозовели. Быть может это были лишь отблески заката? — Не волнуйся, Ноэ Локид, извинения приняты. Я поняла, что ты делаешь, даже если ты специально пытался меня напугать, — усмехнулась она. — Но больше так не делай. Ты же видел, на что я способна? Уверена, в доме Влада найдутся книжки поплотнее и потолще.