Королевские особы тоже люди...

      Графа отправили учиться в Англию не просто так, а с конкретной целью, уберечь наследного принца, коим он являлся на самом деле, от покушений на его жизнь. Но восемнадцатилетний парень фактически ничего об этом не знал.       Сан рос в небольшом графстве Лонгфорд провинции Ленстер в Ирландии. С юных лет его воспитывали ни его родные родители, которых он не помнил, а доверенные попечители самого короля, племянником которого он был.       Его дядя был намерен сперва покончить с гражданской революцией и придворными заговорами, и только после этого Сану предстояло занять принадлежащее ему по праву рождения место наследного принца Ирландии без угрозы для его драгоценной королевской жизни. А чуть позже, когда все формальности вступления в права наследования трона будут соблюдены, его коронуют, и он займёт законный престол вместо своего ныне правящего дяди. Короля-регента наследного принца Чхве Сана.       Вот только сам Чхве Сан до той самой поры и понятия не имел ни о своём происхождении, ни о своём грандиозном будущем, которое могло наступить только при условии, что его дядя выживет и сможет установить порядок в раздираемой междуусобными войнами стране.       Сану же было позволено знать наверняка только то, что после своего обучения он должен стать верным соратником и другом тщательно оберегаемого наследного принца, что должен будет взойти на трон Ирландии. И что в данной ситуации его миссия и его жизнь не менее важны и ценны, чем жизнь будущего короля.       По понятным причинам он должен был держать эту информацию в строгом секрете от всех, включая и наследного принца Англии Чон Уёна. Поэтому Сану было вдвойне тяжелее нести свой крест. Ему нравился наследный принц Англии. Нет, не так. Сейчас он был безумно в него влюблён. Вот только даже мечтать о том, чтобы остаться подле своего возлюбленного, ему было запрещено. Не говоря уже о том, чтобы заявить о своём «безумстве» кому бы то ни было. Впрочем, ему как раз-то и не было возможности в чужом замке, в чужой стране поделиться с кем-то даже мыслями, не то что переживаниями и чувствами.       После отъезда его приемных родителей он остался один. И кроме Уёна и камердинера, он, собственно, ни с кем тут и не общался.       Однако и Уёну было вовсе не сладко от того, что поговорить с Саном по-человечески, по душам он не мог, потому что в замке повсюду есть уши. — После обеда надень что-нибудь более удобное, — внезапно тихо говорит Уён, не поворачивая головы и совершенно не слушая наставника, глядя куда-то в пространство. И Сан смотрит на него с недоумением. — Мы отправимся на реку, на пикник, — продолжает он. — Но у нас же после этого практика танца? — так же тихо возражает ему Сан.       После появления во дворце графа Чхве Сана, образца законопослушности и излишней порядочности, Уёну было неловко вести себя так, как он вёл себя до него. Ему было стыдно, что он оказался не таким уж образцовым, а ещё его злило, что Сан, казалось, вовсе не замечает его несовершенства и продолжает видеть в нём лишь хорошее. Конечно, из-за всего этого у Уёна случались приступы его обычного эксцентричного поведения, но всё же теперь Уён вёл себя намного тише и скоромнее. И это бесило его ещё больше, как сейчас. — Санни, ты можешь хоть когда-нибудь отойти от правил? — шипит Уён на своего педантичного друга, называя графа так, как ему хочется, а не так, как того требует этикет. — Ладно, как скажите! — вдруг резко заявляет Сан, отворачивает голову и… начинает краснеть. — Так-то лучше. — Удовлетворённо вздыхает Уён, принимая его дерзость довольной улыбкой.       По закону подлости, сразу же после обеда погода резко портится и на улице начинается гроза. Вместе с погодой начинает портиться и настроение принца. На танцах он намеренно совершает ошибки, изводя учителя и Сана. Заставляя их обоих повторять вместе с ним одно и тоже по несколько раз лишь потому, что ему сейчас чертовски обидно и больно.       К счастью, вечером приехал принц Ёсан, и Уён, снова наплевав на правила тем же вечером прокрался к нему, чтобы излить свою душу. — Ёсани, что мне делать? Мне нравится этот чёртов буквоед! Но я не могу ему об этом сказать. — Чуть не плача, говорит Уён. — И даже не вздумай! — хладнокровно осаживает его Ёсан. — Ты можешь лишиться всего, что у тебя есть. Кто знает этого педанта, может он нарочно тут, чтобы лишить тебя титула и трона? — Да нет же, он не такой. Понимаешь, он благородный до мозга костей, он не станет этого делать. — Ну, может и так, но что от этого толку? — не сдаётся Ёсан. Вопреки тому, что он является вторым претендентом на трон после Уёна, он не желает бросать брата в беде, а, наоборот, пытается его вразумить. — Даже при условии, что он ответит тебе взаимностью, что вряд ли, то это опять же приведёт лишь к тому, что вы оба можете лишиться своих титулов и привилегий. И потом, не забывай, он лишь гость в королевском замке. Через год или два, неважно, он уедет назад в Ирландию, понимаешь? Он тебе не пара. Ты просто не можешь его выбрать.       Уён и сам это понимал, но жёсткие слова Ёсана всё равно острым клинком бьют его в самое сердце, мгновенно оставляя на нём рваные раны. И он начинает рыдать. — Ну, тогда что же мне делать? —обречённо восклицает он. — Просто наслаждайся его присутствием рядом, пока есть возможность. Это единственное, что тебе остаётся. Если он тоже тебя полюбит, причём настолько, чтобы рискнуть всем, что у него есть, вот тогда и поговорите. — Это несправедливо. Я не могу позволить ему рисковать потерять всё. — Совсем уже запутавшись, причитает всхлипывающий принц. — Вот именно! Ты не можешь этого сделать. Возможно, ему также приходится себя контролировать и молчать о своих чувствах, как и тебе. Ты об этом не подумал? Ты ведь сам говорил, что он незаслуженно добр к тебе. — Пытается успокоить его Ёсан. — Вот я и предлагаю, просто наслаждайтесь обществом друг друга, пока можете, а там будет видно. — Кто вообще придумал эти дурацкие законы и правила? — аотчаянии гневно восклицает Уён. — Нет, так быть не должно! Когда я стану королём, я обязательно это отменю. Королевские особы тоже люди, и они тоже имеют право быть счастливыми. — Твердо решил он, утирая слёзы.       Тем временем Сан, в очередной раз уткнувшись в подушку, беззвучно рыдал. Он понятия не имел, что ему делать со своими внезапно нахлынувшими на него чувствами. Ему, в отличие от Уёна, некому было поплакаться в жилетку. Некому высказать всё, что творится в его истерзанной душе. Он уже давно не хочет быть соратником мистического принца. Он хочет остаться тут, с Уёном. И быть только его соратником и только его другом. Но он даже намекнуть Уёну на это не может, чтобы его не подставлять. Время уходит, а он ничего не может поделать. У него нет права разрушать жизнь Уёна ради себя. «Это нечестно. Да и я сам, разве я могу нарушить клятву и перейти на чужую сторону, став подданным Его Высочества? И опять же, как ни крути, а для Уёна это будет подставой. Он ведь принц до мозга костей, он — будущий король Англии, а что я?» — горький болезненный комок в горле, что возник у него после уёновской выходки со времён их такой искренней и романтичной встречи, разрастался всё сильнее с каждой новой встречей с милым, обаятельным принцем. И каждый раз, когда Уён подавал Сану признаки симпатии, становилось всё больнее и невыносимее. И каждый раз, измученный ежедневными пытками, он возвращался к себе в комнату и рыдал в подушку. У него не было ни единого шанса…