Королевские особы тоже люди...

      На дворе едва задребезжал рассвет, когда камердинер, не желая тревожить Сана стуком, достав свой ключ, собирался отпереть дверь, но она, к его удивлению, была незаперта. Оказавшись внутри, он сразу отметил, что ночная рубашка, которую он приготовил для своего господина, лежит нетронутой. С тревогой за любимчика-графа слуга вошёл в спальню и увидел Сана, спящего в одежде на скомканном постельном белье. «Бедняжка, опять плакал. Небось, испереживался весь из-за спешного отъезда». — Сделал свой опытный вывод слуга, который уже не первый раз заставал Сана в таком виде. Правда, такого не было уже давно, но вот сейчас… — Разве можно так поступать с мальцом?!» — Вздохнул мужчина и, присев на кровать, погладил Сана по голове. Ему было неохота, ужасно неприятно будить парня в столь ранний час, но, увы, он не мог позволить Сану спать дольше. У крыльца его ждал готовый к отъезду экипаж и дальняя дорога. — Сан. — Тихо позвал он, продолжая теребить его густые чёрные, успевшие отрасти до плечь волосы. Ему очень подходила причёска с волосами до плеч, придавая ему более статный вид. Но не сейчас, когда они были взлохмачены и спутаны подушками, под которыми он прятался, когда не желал, чтобы кто-либо видел его уязвимым и плачущим. — Сан, мальчик мой, тебе пора подниматься. — Снова позвал его мужчина, но уже громче и более настойчиво.       Сан, погруженный в сон, не сразу услышал, что к нему обращаются, но, почувствовав физическое прикосновение к голове и волосам, стал выплывать из забытья, продолжая ощущать нежное поглаживание. И когда сознание едва вернулось в его тело, он тут же связал это ощущение с Уёном, решив, что тот всё-таки смог к нему пробраться. — Уён, ты всё же пришёл? — Спросил он, ещё не успев раскрыть глаза и переворачиваясь на спину, обхватывая гладившую его руку.       Услышав неожиданный вопрос, слуга на мгновение опешил, не зная, что и думать. «То ли графу чего приснилось? То ли…», — промелькнуло в его голове, и он тут же всё понял, связав воедино эти странные слова, открытую дверь и чрезмерную снисходительность графа к наследнику короля. — «Он ждал его!» — Ваша Светлость, проснитесь же! — Чётко произнёс слуга, спешно убирая свою руку от головы и перемещая её на плечо, начиная потряхивать парня. — Вас ждёт внизу карета. Вам следует умыться, одеться, позавтракать и отправляться в дорогу. — Что? — На этот раз опешил уже Сан, поняв, что он только что себя выдал, приняв желаемое за действительность. — Который час? — Попытался он исправить ситуацию, делая вид, что всё ещё ничего не понимает. — Всего четыре, но вам пора собираться. — С горечью сказал слуга, наблюдая за тем, как изменилось лицо графа, когда он понял, что он больше не сможет увидеть принца. — Мне жаль… — вырвалось у него, и он, сам того не ожидая, крепко обнял бедняжку, нарушая границы иерархии. — Вы не заслужили такого испытания. — Горестно добавил он, поглаживая Сана по спине.       Сан был рад такой неожиданной отцовской поддержке. Ему сейчас явно сильно её не хватало, а потому он не стал сопротивляться, обняв своего камердинера, который всегда был к нему чрезмерно добр, положив голову на его плечо. — Я буду очень сильно по вам скучать. — Чуть не плача, выдохнул он. А когда достаточно пришёл в себя, чтобы не раскисать, добавил, — вы всегда умели найти нужные слова, чтобы меня подбодрить и утешить. И я этого не забуду. — Искренне сказал он, высвободаясь и направляясь к чану с водой. — Вы правы, мне пора собираться… — смиренно произнёс граф, но вспомнив, что на нём костюм, в котором он был на последней прогулке, и представив, что сейчас твориться под ним, подумав, добавил: — но знаете? К чёрту сборы! Я не стану переодеваться в дорожный костюм, мне и этот нравиться! — Уже более весело произнес Сан, начав умываться. — Вы правы. — Невольно улыбнулся камединер, сообразив, откуда у графа внезапно возникла такая тяга к пренебрежению правилами. — Этот тоже вполне сгодится! Один чёрт, какое платье в дороге протирать! — Вторил он мыслям своего молодого господина, на что Сан взглянул на него восторженно-удивленно, и оба мужчины рассмеялись, разряжая-таки мрачную обстановку этого утра.

***

      Уён, чувствуя неприятную тряску, начал потихоньку просыпаться. — Уён, проснись же, наконец, мы их пропустим! — Полностью одетый, взъерошенный Ёсан уже минут пять тряс его за плечо, из-зо всех сил пытаясь разбудить: «Чёрт, если он сейчас не проснётся, я его брошу и пойду один!» — злился он на Уёна, но продолжал будить, зная, что если он его кинет, то тот его не простит. — У-ё-ё-ён, придурок, просыпайся! — Рявкнул парень, в отчаяньи стукнув его кулаком в плечо. И тот, наконец, внял словам брата. — Который час? — спросил Уён, спохватившись и резко поднимаясь с кровати. — Ай! — Рухнул он обратно, больно ударившись о преграду на пути, и открыл глаза. Напротив него стоял Ёсан, ойкнув от боли и потирая левой рукой ушибленный лоб, но упрямо продолжая тянуть Уёна за руку правой. — Если ты сейчас же не поднимешь зад, будет уже поздно! Они уедут! — Ещё более злобно и отчаянно крикнул Ёсан, — Я сышал, как стучали двери. Надеюсь, они ещё завтракают… — Упёрся он ногами в кровать, поднимая Уёна. — Чёрт! — Выругался Уён, моментально вскочив, от чего Ёсан чуть не потерял равновесие, но удержался, продолжив тащить Уёна к двери. — Пойдём уже! — В последний раз рявкул он, отпустив Уёна и исчезая в проёме гостиной. — Они? — Запоздало опомнился Уён, догоняя брата в дверях. — Да. Они оба уезжают. — Подтвержил Ёсан, и до Уёна дошло, почему вообще Ёсану взбрело в голову его разбудить.

***

      Чонхо сидел в карете, напряженно глядя на двери дворца, когда из неё спешно вышел Сан и направился в его сторону. — Ты тоже едешь? — Вместо приветствия, хмуро, удивленно спросил Сан, ставя ногу на ступеньку и заметив его внутри, но тот ему не ответил, продолжая сверлить двери поверх его головы. — Они всё-таки вышли! — Напряженно выдохнул Чонхо, заметив обоих растрепанных принцев, выходящих следом за Саном и спешащих к ним.       Сан залез внутрь, и рухнув напротив Чонхо, также устремил взгляд на лестницу. Оба принца спустились вниз в тот момент, когда дверь за ним уже закрылась и возничий стал устраиваться на козлах. — Мы не одни! — Громко произнёс Чонхо, заметив две физиономии, уткнувшиеся в окно кареты, и улыбнулся. Ёсан, скорее догадавшись, чем услышав его слова, кивнул, улыбнувшись в ответ. Возничий дёрнул поводья, и карета тронулась. «Не смей меня забывать», — одними губами прошептал Уён, и Сан заулыбался, закатывая глаза и качая головой из стороны в сторону, всем своим видом показывая, что это в принципе недостижимо.       Ёсан и Уён продолжали стоять и махать вслед, пока карета не скрылась за воротами. — А сколько вообще добираться до этой твоей Ирландии? — Поинтересовался Чонхо, отвлекая себя и Сана от тревожных мыслей, когда провожающие их остались позади. — Долго. — Ответил Сан и вспоминая про качку на пароме, угрюмо добавил, — особенно, если ты не переносишь качку. — Я даже не знаю, переношу ли я её? — Ещё больше забеспокоился Чонхо, вместо того, чтобы хоть немного расслабиться. — Не волнуйся, — спохватившись, бодро заявил Сан, пересаживаясь к Чонхо и обнимая его за плечи, успокаивая тем самым и себя, и его, — ты не один, нас ведь двое. А ещё двое уже с нетерпением ждут нашего возвращения. — Верно. — Согласился парень, благодарно принимая объятия своего старшего родственника, и, впомнив обещание Ёсану присматривать за ним, обнял того в ответ. Вот так, крепко прижимаясь друг к другу, как осиротевшие птенцы, они, трясясь по плохой дороге около двух часов, добрались до парома, откуда им предстояло проделать путь ещё в восемь часов. А добравшись до Ирландии, остаться на ночлег в портовой таверне.       Родители Чонхо позаботились об охране ребят, ночевавших в одной комнате и устроившихся вместе на одной кровати, всё также прижимаясь друг к другу, чтобы не дрожать. И не столько из-за морского промозглого ветра, продувавшего ветхие окна насквозь, сколько из-за нараставшего страха неизвестности, что ожидала их впереди. Ибо как бы не храбрились братья Чхве, пытаясь поддержать друг друга в этом чужом для них обоих месте, у них не выходило побороть тот страх и ужас, что разрастался в них тем сильнее, чем ближе они подъезжали к королевскому замку. Даже их собственные родители теперь казались им совершенно чужими: для них Ирландия была домом или хорошо знакомым местом. В случае отца Чонхо, который бывал в Ирландии много раз и где встретил свою будущую жену. А вот они были здесь абсолютными чужаками, сродни пойманным на воле диким зверям, отправленным в королевский загон на потеху придворным. Ведь именно так они себя и чувствовали, постоянно ощущая на себе чужие любопытные взгляды.       Ранним утром вся компания придворных отправилась дальше на юго-восток, в Дублин, город «Черных вод». Где и находился королевский замок, величественно возвышавшийся над близлежащими постройками и домами, утыкаясь острыми пиками своих башен, казалось, в самое небо.

***

      Всё то время, которое Коун провела в Англии на балу в честь выхода в свет принца Уёна, а также графа Чхве Сана и графа Чхве Чонхо, девушка по большей части лишь наблюдала за ребятами, подмечая самые разные мелочи. И эти мелочи её, честно говоря, поначалу вовсе не обрадовали. Все четверо были слишком уж дикими, жались в угол и общались только между собой.       Да. Она в свой первый официальный выход в свет тоже вела себя подобным образом. Но в том-то и дело, что ей не к кому было жаться, она была одна, единственная дочь своих высокотитулованных родителей. К тому же Коун родилась в то время, когда в королевстве было совсем не так спокойно, как было сейчас. Тогда в замке ей было страшно, она боялась быть отравленной, как травили её тетю, королеву Ирландии и нынешнюю вдову-затворницу. Или быть убитой наёмником, как это произошло с её дядей Сонджоном, королём Ирландии. Поэтому-то ей и пришлось рано повзрослеть и стать сильной и мудрой, как её отец. Хотя бы для того, чтобы просто выжить. Сначала выжить... А потом..., потом найти свою любовь и жить долго и счастливо, как гласила любая детская сказка.       Вот только жизнь оказалась далека от идеальной во всех отношениях сказки, где зло побеждает добро, а герой находит свою любимую и увозит. Потому что её отец, хоть и смог разобраться со злом, разрешив все споры и конфликты между родственниками и конкурирующими за власть кланами, где-то с помощью грубой силы, а где-то с помощью умения вести переговоры и идти на компромисс, но до слов "и жили они долго и счастливо" они пока так не добрались. Ибо долго и счастливо, по меркам её отца, она должна была жить с принцем Ёсаном, потому что это был единственный идеальный выбор-союз. Такой же идеальный, как союз двух королевств: Англии и Ирландии. Ведь без поддержки друг друга обоим странам жилось бы плохо. Но Коун взбрело в голову выбрать себе в мужья другого партнёра. Того, кто ей действительно был дорог. Того, кто её поддерживал всё это время. Младшего брата короля Исландии, принца Элина. И до встречи на балу с Уёном она тоже была похожа на загнанного зверя, который чувствовал, что очень скоро настанет его конец, но, находясь в оцепенении, сидит неподвижно и покорно ждёт своей участи. "Уён. Вот ключ к моему счастью!" — Подумала она, когда этот смелый парень на первом же вечере вытворил такое, что другому бы даже в голову не пришло. А подметив то, как он смотрел на графа Сана, начала понимать, зачем вообще понадобился весь этот спектакль. Ведь Чонхо уж совсем никак не подходил на роль его фаворита. И не только потому, что наследник пришёлся графу Чхве младшему не по вкусу, а потому, что у того уже была своя собственная пассия.       Да. Уён оказался настоящей шкатулкой с секретом, но ей этот секрет был сейчас нужен позарез. И она начала действовать. Приручая этих диких котят одного за другим.       Уён, этот золотой ключик к её счастью, стал первым в её списке. Она его попросту уболтала, а он был и не прочь. Ведь у него на то был собственный веский мотив. Затем шёл Ёсан. Этот сообразительный парень был гораздо хитрее и первым начал свою игру. Но на его  несчастье, он начал играть ни в ту игру, в которую пыталась играла она. Он заговорил о политике... Но она уже знала, где его слабое место, поэтому и соглашалась на его удобную версию. К слову сказать, в политике она разбиралась ничуть не хуже своего будущего мужа, если бы не стала противиться воле отца. "Забавно, — подумала она тогда, — поженись мы с Ёсаном, мы бы, наверно, до конца своих дней только и говорили, что о политике. Даже спорили", — саркастично хмыкнула она, потому что её такой сценарий не устраивал.       На балу Коун поддержала Уёна и не жалела. Она верила ему и помогла поверить в него остальным. Это было просто... Ведь она знала и другие секреты. Но то было на балу. И с теми, кто хотел играть в её игру, но до Уёна боялся. А вот теперь пришёл черёд её братьев. Только вот про них она практически ничего и не знала. Она также как и остальные, лишь делала предположения, но наверняка сказать ничего не могла.       В дороге девушка держалась на расстоянии от парней. Хотя бы для того, чтобы им не мешать. Они ведь знали друг друга гораздо дольше, а её попытки их поддержать лишь пугали ребят ещё больше.       Сами ребята девушку, в прочем, как и всех остальных, все это время игнорировали. А между собой общались только на абстрактные темы, тщательно избегая той самой, заезженной и абсолютно бесполезной. Что толку тыкать друг в друга пальцем, если через пару дней всё и так станет понятно? Они же старались вести себя так, будто приехали сюда на отдых и скоро вернутся назад. И обсуждали здешнюю погоду и природу, сравнивая с той, что была в Англии.       Чонхо не стал обсуждать с Саном и его последнюю ночь в королевском замке, провёденную с Ёсаном, причём на вполне законных основаниях. Он понимал, что Сана это сильно заденет и расстроит. Но они с Ёсаном вовсе не занимались тем, что мог бы подумать Сан. Нет. Они изучали родословную клана Чхве, их родословную. А также читали письма, пришедшие с Ирландии за последнее время, изучая политическую ситуацию, касающуюся раздела королевства.       Ёсан притащил всё, что было: Хроники Ирландии, древо родословной, портреты, письма, даже заметки архивариуса. Они всё ещё пытались понять, почему там нет даже намёка на запись про Сана. И точно ли не Чонхо предстоит такая неожиданная честь— стать королём Ирландии.       Учитывая дерзкий план Уёна сменить законы, для Ёсана было бы даже гораздо выгоднее, чтобы трон занял Чонхо. Но его смущало, что запись о рождении Чонхо никто прятать не пытался. Там было ясно написано, что он сын двоюродной сестры короля Соджона, маркизы Чхве Бон У и маркиза Мин Лиёна. В то время как про Сана нигде не было ни словечка. А ещё ему, им было очень интересно узнать, почему вдруг, спустя столько лет жизни в Англии, его родители тоже едут в Ирландию на коронацию, да ещё и прихватив с собой сына. Кстати, именно поэтому Ёсан и решил остаться с Уёном. Ведь если бы он согласился на предложение отца поехать с ним, то Уён остался бы один. А они оба знали, что это значит. Ведь Уён всегда оставался Уёном.