***
Чонхо, закрывая за собой дверь, ведущую в комнату Ёсана с внуренней стороны, в который раз мысленно поблагодарил отца за обеспечение им четверым спокойной жизни, прежде чем утонуть в нежных объятиях любимого после долгой разлуки. По сути, прошло всего две недели с момента их прощания на крыльце, но в памяти парней это время так и останется самым тревожным, пугающим и мучительно долгим в их только начинающейся взрослой жизни. Ведь, расставаясь, они совершенно не представляли, что их ждёт впереди. И смогут ли они когда-нибудь ещё хоть на краткий миг остаться наедине и насладиться тем, что так долго откладывали на потом, занимаясь насущными делами своих будущих монархов. — Я очень сильно по тебе скучал! — Тихо прошептал парень, крепко обнимая своего серьёзного, умного и рассудительного принца, но ведущего себя сейчас совершенно по-детски, ища в его сильных руках утешения и защиты, уже привычно положившего голову ему плечо, тихо жалуясь на несправедливость этого мира. И теперь уже Чонхо убеждал его в том, что всё не так уж и плохо, что удачливому «мерзавцу», что вскоре должен взойти на престол Англии, всё же удалось сдержать своё слово. И что теперь Сан и Уён смогут позаботиться о том, чтобы их тихое счастье никто не смел нарушать. Было около трех ночи, когда, возбужденные событиями последних дней, а также их первой близостью, всё ещё переплетая свои руки и слушая мерное дыхание друг друга, наконец устали настолько, что провались в сон без сновидений.***
Уён с большим интересом слушал рассказ Чонхо. Особенно ту его часть, где он описывал Сана и его действия уже в качестве короля. Мысленно воссоздав образ Сана таким, каким он его запомнил, Уён, по описанию Чонхо, пытался представить его нынешний образ. Образ сурового, уверенного в себе и непоколебимого в своих решениях короля. Но у него не получалось. Как бы он не старался, перед его внутренним взором был всё тот же граф Чхве с милой добродушной улыбкой и кротким учтивым характером, которого он встретил на ступенях дворца. Поэтому ему с трудом верилось и в то, что Сан так быстро смог измениться и стал властным и суровым, как его дядя. Чонхо намеренно придержал письмо Сана на последок, как они с ним и условились. И только поздно вечером, покидая комнату Уёна, он его отдал. Чтобы тот, теперь уже зная все подробности, наедине, в спокойной обстановке, мог в полной мере насладиться этим долгожданным личным посланием, мечтая о скорой встрече с любимым, вместо того, чтобы ночь на пролёт горевать о своём одиночестве. «Уёни, мой милый бунтарь, если б ты только знал, как сильно мне тебя не хватает». Прочитав первую строку, губы Уёна непроизвольно стали разъезжаться в довольной ухмылке, хотя сердце болезненно сжималось от расстояния между ними. «И где же делась вся эта пафосная прелюдия в виде официально-вежливого обращения? А, мой милый книжный червь?» — Уён был счастлив уже от этой разительной перемены в стиле обращения. А то, что письмо начиналось именно с таких слов, вообще забросило его в зону эйфории, заставляя плакать и смеяться одновременно. «Я знал, что так и будет! — ликовал он, но вместе с тем и горевал, — прости, что меня не было рядом, когда тебе было плохо, когда ты в этом больше всего нуждался. Но ты же у меня сильный, ты молодец! Ты справился, и я тобой горжусь». «Я знаю, Чонхо уже рассказал вам с Ёсаном всё, что с нами произошло, так что оставим это, тем более, что у него это получается гораздо лучше, чем у меня». «О да, ты прав! Он мастер по части историй!» — Согласился Уён, продолжая мысленно общаться с Саном. «Напрасно ты боялся, что я тебя забуду. Я ведь тебе говорил, что это невозможно». Уён, улыбаясь сквозь слёзы, уже даже не пытался их вытирать. Целиком поглощенный этим аккуратным почерком, что ласкал его взгляд и приводил в нежный трепет, заставляя сердце биться быстрее и быстрее. «Лиён всё это время за нами следил. Это было шоком, верно? Для меня тоже, но если бы не он, я бы не смог насладиться ночами, что провёл в компании с тобой, крепко тебя обнимая, пока ты спал. И сейчас я с благодарностью их вспоминаю. Мой маленький смелый чертёнок, посмевший нарушить мой покой». «Так и знал, что тебе это нравится! Вот же угрюмый мерзавец! А ведь даже виду не показывал! А я мучался, гадая, что у тебя на уме». — Негодовал счатливый парень. «Моя настоящая мать меня приняла! Она меня поддержала, так что теперь мне проще пережить разлуку с тобой, зная, что у нас есть реальный шанс быть вместе». От этих слов сердце Уёна защемило, и он нервно сглотнул. Он всей душой был рад за любимого, но переживал, что не сможет обеспечить им такой же поддержки со своей стороны. Он так ничего и не сказал своим родителям, боясь, что если он это сделает, то станет только хуже. И теперь его мучила мысль, что из-за их сопротивления он не сможет выполнить свою часть договора. Хотя Чонхо и уверял его, что они с отцом позаботятся о том, чтобы их тихому счастью никто не мешал. И, словно читая его мысли, Сан на них отвечал. «Знаю, у тебя с отцом всё сложно, но уверен, что всё наладится. Тебе не стоит сильно переживать по этому поводу». «Спасибо тебе за поддержку, мой милый Сани. Если бы ты знал, как сильно я сам в тебе сейчас нуждаюсь», — вздохнул Уён, читая дальше. «Ты и так сделал для нас всех очень много. Ты не говорил мне, что наследники Швеции, Дании и Исландии тоже на нашей стороне. Но это ведь твоя заслуга? Хитрый ты лисёнок!» Уён, гордый и довольный собой, снова заулыбался, потихоньку отпуская от себя тревожные мысли. «Спасибо, любимый, за подарок на мой день рождения, для меня он был самым ценным. Кстати, а как ты вообще узнал, когда он? Я ведь и сам не знал. Хотя, думаю, просто так совпало, но это действительно было очень эффектно и вовремя». Уён и сам удивился, что всё так удачно сложилось, но вместе с тем ему казалось, что он давно уже знал, что так будет. И слова Сана, что всё наладится, всё больше обретали смысл, вселяя в Уёна уверенность в этом. Следующее предложение Сана снова заставило Уёна напрячься, но лишь для того, чтобы ещё раз удовлетворенно выдохнуть и окончательно успокоиться. «Но все же твой подарок был не достаточно ценный по сравнению с тобой». Уён, я хочу, чтобы ты знал, что для меня, ты — это самое ценное, что у меня есть. И я никогда не отступлюсь от этих слов и сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты был счастлив! Чтобы не случилось, знай, я всегда на твоей стороне! Потому что очень сильно тебя люблю, мой солнечный малыш и неугомонный бунтарь. Верь мне! И верь в наше будущее. И тогда оно обязательно сбудется. Крепко тебя обнимаю и с нетерпением жду нашей встречи. Всегда твой, Сан». «Я тоже тебя сильно люблю!» — Уён прижал к себе письмо и закрыл глаза, представляя, что Сан рядом, обнимает его и целует. Через некоторое время, смешавшись с воспоминаниями, это видение стало столь реалистичным, что оно полностью его поглотило. И он незаметно уснул, всё ещё прижимая к себе письмо... И первое, что сделал Уён утром, написал Сану ответ. Но учитывая то, что в выражении своих чувств на бумаге он никогда силён не был, послание вышло не слишком чувственным. И из романтичного признания в любви к Сану превратилось в приглашение его на коронацию, но написанное не в официальном стилем, а скорее в экспрессивно-эмоциональном. Потому что сразу же после даты коронации шла немного стервозная приписка с нотками угрозы. Хотя по подписи так и не скажешь. Короче говоря, Уён был в своём репертуаре. «Мой милый Сан, ты даже не представляешь, как сильно я рад, что у тебя всё сложилось удачно и теперь ты король! Я тоже этой осенью собираюсь стать королём, отец всё же решил передать мне престол. Естественно, что ты будешь первым в моём списке приглашённых. Дата коронации назначена на конец сентября. Я буду ждать тебя с нетерпением! И если ты не приедешь, я боюсь, что у меня случиться истерика, потому что я сильно по тебе скучаю. И к тому же я очень нервничаю. Так что, пожалуйста, приезжай обязательно! Люблю тебя, Уён». Бережно свернув своё любовное послание, Уён перевязал его лентой и, поставив личную печать на сургуче, самостоятельно отправился в здание почтмейстерской службы. Несмотря на заверения камердинера о том, что он сам передаст письмо гонцу, то есть своему сыну Сонхва. Уён и самому хотелось повидать жертву Хонджуна и узнать, как он там обустроился. И не обижает ли его этот мелкий инквизитор. К тому же, он лично хотел попросить парня доставить послание как можно быстрее. Ещё на подходе, услышав как эти двое оживлённо спорят по поводу того, какое судно быстрее, Уён было сделал вывод, что они все-таки не ладят. Однако, когда речь зашла о доставке письма в кратчайшие сроки, Хонджун тут же сам вызвался сопровождать личного доверенного принца в дороге. И Уён сильно сомневался, что капитан делает это ради него. Так как вспоминая их предыдущую встречу, впрочем, как и все остальные, такого рвения до появления Сонхва он в нём не наблюдал. А сам Сонхва выглядел вполне довольным своим новым положением, отчего в голове у Уёна тут же мелькнула шальная мысль, которую, тем не менее, до поры до времени он оставил при себе. И спокойно оставив двух ярых спорщиков выяснять отношения дальше, улыбаясь и мурлыкая весёлый мотивчик себе под нос, направился проверять, как там его братик и не «замучил ли его до смерти» Чонхо.