***
— Скоро приедут родители, — уведомил Казуха брюнета, — я начну готовить ужин. — Давай помогу. Пока подростки занимались готовкой, Хаку напомнил, что скоро он поедет домой. Перекинувшись парой слов, те решили, что поедут вместе – на этот раз Казуха останется у Хаку с ночёвкой. В обычной ситуации Хаку бы сказал, что его социальный заряд уже на нуле, и он хочет провести немного времени один, но сейчас он был влюблён, и, помимо романтических чувств, оба подростка испытывали друг от друга такой восторг, который возникает, когда встречаешь человека, с которым моментально находишь общий язык. Конечно, в случае с этими двумя, это сравнение не совсем применимо, однако, на тот момент, они действительно испытывали схожий спектр эмоций. Поужинав, парни начали собираться. Хаку собрал свой рюкзак и вызвал такси, а Казуха, пока машина едет, начал собирать вещи для ночёвки и рюкзак с учебниками на завтра, сверху запихнув ещё и школьную форму. Собрав всё необходимое, подростки вышли навстречу уже подъезжающей машине. Расположив вещи в багажнике, оба подростка сели на заднее сидение. Хаку, всунув в уши наушники, включил музыку. Через некоторое время он почувствовал, как Казуха забрал один наушник, оставив взамен на мочке уха поцелуй. Надев "конфискованный" у Хаку наушник, он положил голову на плечо брюнета и прикрыл глаза. Блондин усмехнулся, услышав отрывок трека «INSTASAMKA — За деньги да», что не осталось незамеченным. Смутившись, Хаку сразу переключил на другой трек. Если бы Казуха тогда не лежал на плече Хаку закрыв глаза, то заметил бы, что тот сидит, отвернувшись к окну, и только горящие уши выдавали то, насколько Хаку сейчас смущён.***
— Вот моя комната. Где туалет и душ уже знаешь, — Хаку рассмеялся, вспомнив обстоятельства, когда Казуха впервые оказался в его комнате. Смутившись блондин ещё раз извинился за тот случай, и начал размещать вещи. — Не хочу, чтобы ты лишний раз пересекался с мамой или сестрой, так что если захочешь есть или пить, говори мне, я принесу. Казуха кивнул. У него кольнуло в сердце. Так было каждый раз, когда он размышлял о Хаку и его семье. «Каково же иметь семью, которая не дала тебе ничего, кроме сердечной боли?» Он смотрел на затылок брюнета, пока тот раскладывал свои вещи. В тот момент он казался ему таким далёким в силу опыта, который он пережил. Казуха вспомнил про то, как о Хаку пускали слухи ещё до того, как он представился классу, и том, как он рассказывал, как его сторонились и недолюбливали в прошлой школе... «Интересно, а я бы смог пройти через такое? И каким бы тогда я стал человеком ?» Все эти размышления навевали тоску. Подавшись ей, Казуха подошёл и обнял Хаку со спины. Сейчас у него было желание взять его на руки, как котёнка, пожалеть, и сказать, что всё будет хорошо, но Хаку не любил, когда к нему проявляют жалость, поэтому Казуха попытался показать свою поддержку по-другому: — Помнишь, тот случай, когда я увидел тебя на крыше? Хаку съёжился от неприятных для него воспоминаний. — Угу. — Если когда-нибудь произойдет такое, что ты... больше не захочешь переживать такое в одиночестве, — Казуха поднёс ладонь Хаку к своим губам и поцеловал, — пожалуйста, обратись ко мне. Брюнет, вздохнув, положил руку на затылок Казухи и начал поглаживать его мягкие волосы. Казуха проявил желание быть рядом с Хаку в моменты, когда ему будет плохо, а тот, в свою очередь, не стал отгораживаться и принял заботу. Оба ощущали интимность этого момента , возможно, даже бо́льшую, чем во время секса. Слова любви вертелись у них на языке, но они не спешили их озвучивать — никто из них не был уверен в своих чувствах. Хаку привык отвергать и отрицать привязанность и любые нежные эмоции к людям, а Казуха усвоил из опыта с Аякой, что после признания всё рушится и катится к чертям.Груз болезненного опыта давлел над подростками, создавая между ними незримый барьер.
Тем не менее, они оба стремились друг к другу, и это стремление вызывало изменения в их характерах, которые те ещё сами не осознавали. Эту ночь они проведут, занимаясь любовью, но уже учитывая малейшие желания друг друга и сверяясь, что каждый получает удовольствие. Если бы Хаку попросили назвать один момент из его жизни, где он проявил максимальную чуткость и внимательность, то это была бы эта ночь. В промежутках между близостью, подростки лепетали, нашептывали друг другу комплименты, шутили, рассказывали что-то о себе, делились болезненными воспоминаниями — вкратце, они узнавали друг друга ещё лучше и глубже. Заснули они только под утро, измождённые и счастливые.