Девушка,что изменила мою жизнь.

      На улице стояла летняя жара.       Тёплые лучики солнца проникли в открытое окно и скользнули по лицу спящей девушки с чёрными волосами.       Поморщившись от яркого света и открыв свои карие глаза, Кагоме встала с кровати и пошла принимать ванну. Ванная комната находилась с правой стороны, прямо в спальне девушки.       На Кагоме была надета красивая пижама розового цвета, на которой был нарисован белый мишка.       POV Кагоме.              Зайдя в ванную комнату, я подошла к ванне и открыла кран с тёплой водой. Спустя пять минут она наполнилась, и я добавила в неё белой пены.       Подойдя к окну и закрыв его шторами, я сняла с себя ночную одежду и, оставив её на полу, села в ванну. Посидев пять минут в воде, я осмотрела комнату заинтересованным взглядом.              Снаружи дверь ванной была белого цвета, а внутри — зелёного. Напротив нее было большое окно, открывающееся с двух сторон. На нем висели белая тюль и шторы розового цвета.       Сами стены были необычные.       Левая была зелёного цвета. В середине стояли шкаф и сушилка для одежды того же оттенка.       В шкафу на первой полке лежали чистые банные полотенца. На второй стояли новые шампуни и бальзамы для волос, на третьей полке лежали новые мочалки, мыло, зубные пасты и щётки.       В углу, с левой стороны, висело зеркало и стоял зеленый умывальник.       Правая сторона была розового цвета. В середине там стояла такая же ванна с душевой лейкой. Над ней висела маленькая двухъярусная розовая полочка. На первой полке стоял шампунь и гель для волос. На второй лежало мыло, мочалка и бритвенные станки.       Закончив осмотр ванной комнаты, я начала мыться.       Спустя пятнадцать минут водных процедур я вышла из ванной в одном белом полотенце.       Сев на кровать красного цвета, я остановила свой взгляд на такого же цвета часах, стоящих на белом столике. Они показывали 5:30 утра. Потом оглядела спальню.       На столике в углу стояла большая настольная лампа, посередине лежали школьные книги.       Стены были покрашены в белый цвет. При входе, перед окном, стоял белый стол, слева от него были кровать и коричневое зеркало. С правой стороны стоял шкаф с тремя ящиками, нижняя часть которого была белая, и тумбочка коричневого цвета.       Встав с кровати, я подошла к шкафу с одеждой и открыла его.       В первом отделении висели разноцветные летние платья, кимоно, юбки, плащи, кофты, шарфы, шляпы, блузки, куртки, брюки, футболки, шорты и бриджи.       Внизу стояла различная обувь и сумки.       Я решила надеть белую блузку, длинную чёрную юбку и закрытые чёрные туфли на низком каблуке, а также взять большой чёрный рюкзак, в который положила сменную одежду, расчёску, чистое полотенце, шампунь, зубную пасту и щётку, мочалку, мыло, альбом для рисования, карандаши, блокнот, тетради, ручки, несколько книг, спальный мешок и осколки Камня Душ. Собрав рюкзак, я поставила его на пол.       Вытащив из шкафа выбранную на сегодня одежду, я открыла верхний ящик. Там находилось нижнее белье, а в двух других лежало чистое постельное бельё и носки.       Достав белое бельё и белые носки, я закрыла ящик и пошла одеваться.       Спустя пять минут я была полностью одета и решила сделать себе макияж. Подойдя к тумбочке, открыла первый ящик, потому что во втором лежали книги, и, достав косметику, направилась к зеркалу. Через десять минут макияж был готов, и я внимательно себя осмотрела.        Естественного чёрного цвета брови, на веках — розовые тени, ресницы накрашены чёрной тушью, на щеках нежные румяна, а на губах розовая помада. Волосы я решила оставить распущенными.       Подойдя к окну, я открыла красные шторы и направилась убирать постель. Заправив ее и поставив три красные подушки сверху, я взяла свой рюкзак, открыла ключом дверь, вышла из комнаты и закрыла ее.       Спустившись на первый этаж, я пошла на кухню. Она была большой. Стены в ней были покрашены в песочный цвет. С правой стороны стояли кухонные шкафы, рядом — газовая плита и раковина светлого цвета. В углу был белый холодильник.       В центре кухни стоял большой стол со стульями песочного цвета. За ним уже сидела вся моя семья.       — Доброе утро, мам, пап, Сота, бабушка Томико, бабушка Нацуко, дедушка Кэзухиро и дедушка Макото.              — Доброе утро, Кагоме, — сказали все хором.       — Садись кушать, — сказала мама.       — Хорошо.       — А что у нас сегодня на завтрак? — спросила я папу.       — На завтрак у нас яичница с сыром и яблочный сок.       — Ура! — ответила я.       — Кагоме, а ты снова пойдёшь в эпоху Сэнгоку? — спросили Акихиро и Мива.       — Да, — ответила я.       — Внучка, скажи, а когда ты собираешься рассказать Инуяше, кто ты? — спросила меня бабушка Томико.       — Пока не знаю, — ответила я.       — Ой, да ладно вам, скажет, когда захочет, — заговорил дедушка Кэзухиро. — Внученька, ты лучше скажи нам вот что: когда у нас правнуки будут, а? — спросил дед с улыбкой.       От вопроса дедушки я подавилась чаем, который пила.       — Кха-кха-кха, дедушка! — возмутилась я, откашлявшись.       — Что «деда», мне хочется поняньчить правнуков.       — А мне племянников, — сказал Сота.       — Вот видишь, Кагоме, даже Сота со мной согласен.       — Дорогой, успокойся, — сказала бабушка Нацуко.       — Но дорогая! — возмутился дед.       — Никаких «но», дорогой.       — Сота, дедушка, может уже хватит, а? — возмутилась я.       — Я согласен с Кагоме, хватит спорить, — сказал Акихиро. — Когда придёт время, Кагоме найдёт хорошего парня, выйдет замуж и родит нам внуков.       — Спасибо, пап, — ответила я.       — Не за что, дочка.       — Внучка, а тебе кто-нибудь нравится? — спросил дед Макото.       — Нет, — быстро ответила я.       — А как же братик-ушастик? — спросил меня брат.       — Сота, Инуяша мне нравится, но как друг, — ответила я.       — А Кога тебе нравится? — спросила бабушка Нацуко.       — Мы с Когой просто друзья, и у него есть девушка, — снова ответила я.       — Жаль, — сказала бабушка и стала пить чай.       Немного о моей семье.       Акихиро Хигураши. Выглядит как мужчина 35 лет, но на самом деле ему три тысячи пятьсот лет. У него длинные красные волосы и чёрные глаза. Одет в белую футболку, чёрные брюки и чёрные туфли. Он работает шеф-поваром в Японском ресторане.       Мива Хигураши. Выглядит как женщина 34 лет, но на самом деле ей три тысячи лет. У неё длинные чёрные волосы и голубые глаза. Она работает учительницей младших классов в японской школе. Мива одета в белую блузку, чёрные брюки и белые туфли. У нее темные брови, ресницы накрашены чёрной тушью, на веках фиолетовые тени, а на губах красная помада.       Кэзухиро Хигураши. Выглядит как мужчина 45 лет, но на самом деле ему пять тысяч лет. Он работает детским хирургом в японской больнице. У него длинные чёрные волосы и чёрные глаза. Одет в синюю рубашку и чёрные брюки.       Нацуко Хигураши. Выглядит как женщина 40 лет, но на самом деле ей четыре тысячи лет. Она домохозяйка. У неё длинные красные волосы и зелёные глаза. Одета в длинное летнее платье зелёного цвета и белые туфли. Ее брови и ресницы чёрные, на веках розовые тени, а на губах розовая помада.       Макото Фуджи. Выглядит как мужчина 46 лет, но на самом деле ему девять тысяч лет. Он хозяин магазина одежды. У него длинные чёрные волосы и фиолетовые глаза. Одет в синюю рубашку и брюки, чёрные туфли.       Томико Фуджи. Выглядит как женщина 43 лет, но на самом деле ей семь тысяч лет. У нее длинные каштановые волосы и голубые глаза, брови и ресницы черные, на веках золотистые тени, губы накрашены нежно-сиреневой помадой. Она работает в японской библиотеке. Одета в фиолетовое платье и чёрные туфли.       Сота Хигураши. Выглядит как мальчик 12 лет, но на самом деле ему двести. Он учится в 6 классе. Одет в серый костюм и коричневые туфли. У него длинные чёрные волосы и чёрные глаза.       Допив свой чай, я встала из-за стола, чтобы помыть за собой посуду, но мама остановила меня.       — Кагоме, не нужно, я сама вымою посуду.       — Но мам, вам ведь скоро нужно будет идти на работу, а Соте в школу.       — Ничего страшного, дочка, ступай.       — Но я…       — Дочка, не переживай, я помогу маме.       — Хорошо, пап, — согласилась я и, взяв рюкзак, пошла в гостиную.       Стены в нашей гостиной тоже были песочного цвета. С левой стороны стояли коричневые шкаф и тумбочка.       — Кагоме, постой, — сказала мама, выйдя из кухни.       — Да, мам, что такое?       — Я тут тебе еду, воду и аптечку собрала, а ещё лекарства и зелья, — она протянула небольшую розовую сумку с двумя вместительными карманами. В первом лежали зелья, а во втором лекарства.       — Спасибо, мам.       Я взяла сумку, воду, еду и аптечку и положила всё в рюкзак. Спустя пять минут из кухни вышел Сота.       — Кагоме, а можно я пойду с тобой?       — Нет, Сота, нельзя, это слишком опасно для тебя. К тому же, тебе нужно идти в школу, — сказала я мягким тоном.       — Ну вот, — погрустнел Сота после слов сестры. — А я так хотел пойти с тобой к братику Инуяше, — сказал он грустным голосом.       — Ох, Сота, я прекрасно понимаю, что ты хочешь увидеться с Инуяшей, но тебе нужно учиться, чтобы вырасти умным мальчиком, и ты не должен забывать, кто ты такой. В будущем, когда ты вырастишь, ты будешь управлять своим королевством, помогать людям и другим существам. Сота, ты понял меня?       — Да, Кагоме.       — Вот и хорошо, — сказала я с улыбкой. — А теперь иди одевайся и в школу.       — Хорошо, сестрица, — сказал Сота и пошёл в свою комнату.       — Кагоме, ты молодец, из тебя выйдет хорошая мама, — сказала госпожа Хигураши.       — Спасибо, мам, — смутившись, ответила я и поправила рюкзак.       — Слушай, Кагоме, я хотела спросить тебя кое о чём, — сказала мама.       — Да, мам? О чём ты хочешь меня спросить?       — Кагоме, а когда ты пригласишь к нам в гости своих подруг?       — Хм, мам, я пока не знаю. Честно говоря, после того, как я закончила за один год 11 и 12 классы, мы стали реже общаться.       — Вот как. Ну, может быть ты встретишься с ними после того, как вернёшься из Эпохи Сэнгоку?       — Может быть.       — Мам, а где Тоуга, Идзаёй и Айка?       — Они на улице.       — Ясно. Ну, я пошла. Пока, мам.       — Пока, Кагоме. Будь осторожна.       — Хорошо, мам.       Я вышла на улицу и увидела Тоугу вместе с Идзаёй и Айкой. Они сидели около Древа Эпох.       Тоуга выглядел как мужчина 35 лет. Но на самом деле ему две тысячи пятьсот. Двести лет назад он получил бессмертие. Его белые волосы заплетены в хвост. Он одет в синее кимоно и тапочки песочного цвета. На шее у него фиолетовые приручающие чётки.       Идзаёй выглядела на 33 года, но на самом деле ей пятьсот лет. У нее длинные чёрные волосы и карие глаза. Триста лет назад я сделала Идзаёй бессмертной чистокровной Демонессой. Она может превращаться в чёрную собаку с красными глазами.       Идзаёй одета в розовое кимоно и чёрные туфли. Её брови накрашены черным карандашом, а ресницы чёрной тушью, на веках серые тени, а на губах красная помада.       Сто девяносто четыре года назад у Тоуги и Идзаёй родилась девочка Айка, она полудемон. Айка выглядела как девушка 14 лет, но на самом деле ей сто девяносто четыре года. Она учится в японской школе в 8 классе. Одета в красное кимоно и чёрные туфли. У нее золотые глаза и чёрные собачьи ушки на голове, а длинные темные волосы заплетены в два милых хвостика.       Когда она во время полнолуния становится человеком, её собачьи ушки изменяются на человеческие, волосы меняют цвет на белый, а глаза — на карий. Когда девочка подрастёт, её тоже сделают бессмертной.       — Привет, как у вас дела? — с улыбкой спросила я у них, как только подошла.       — Здравствуйте, госпожа, у нас все хорошо, — сказал Тоуга.       — А как у вас дела? — спросили Айка и Идзаёй.       — У меня все хорошо, — сказала я.       — Тётя Кагоме, а куда ты идёшь?       — Айка, я иду к своим друзьям в Эпоху Сэнгоку.       — Ясненько. Значит, ты снова встретишься с братом Инуяшей?       — Ага.       — Айка, сколько раз я должен повторять тебе, что ты не должна так разговаривать с госпожой Кагоме, — сказал Тоуга и строго посмотрел на свою дочь.       — Прости, пап, — произнесла Айка и опустила голову вниз.       — Тоуга, не нужно её ругать, она ещё маленькая, к тому же, я не против, чтобы она так меня называла, — сказала я и подошла к девочке.       — Айка посмотри на меня, пожалуйста. — Когда Айка подняла голову, стало видно, что она плачет. — Айка, ты чего? Не плачь, пожалуйста, я не сержусь на тебя. Шшш. Ну всё, не плачь, договорились?       — Даааа, — сквозь всхлипы сказала Айка.       Я вытерла пальцем левой руки её слезы и посмотрела на Тоугу хмурым взглядом.       — Тоуга, не делай так больше, если мне что-то не понравится, я сразу скажу об этом. Ты понял?       — Да. Я прошу прощения за это.       — Что ж, я рада, что ты понял меня. Ну ладно, мне уже пора идти. До встречи, ребята.       — До встречи, госпожа Кагоме, — попрощались Тоуга и Идзаёй.       — До встречи, тётя Кагоме, — сказала Айка и помахала мне рукой.       Я помахала ей в ответ и, развернувшись в другую сторону, направилась в святилище нашего храма. Открыв дверь, я подошла к колодцу и прыгнула в него. Спустя одну секунду оттуда появился яркий свет, и я оказалась в другом мире.       Выбравшись из колодца вместе с рюкзаком, я увидела, что меня никто не встречает, и очень этому удивилась, потому что обычно меня всегда ждал Инуяша, ну или Шиппо.       — Хм, всё-таки всё это очень странно. Ну ладно, потом узнаю в чём дело. А пока я могу прогуляться по лесу. Но мне будет нужен мой Священный Лук и стрелы.       Едва я произнесла это вслух, из воздуха прямо передо мной появилось мое оружие. Лук был чёрно-синего цвета и имел собственную душу. Он мог превращаться в человека.       Взяв Лук в левую руку и повесив рюкзак на правое плечо, я отправилась в лес. В течение часа я наслаждалась красотой и спокойствием. Погуляв ещё немного, нашла съедобные лесные ягоды — землянику. Сорвав с кустов несколько штук, я села на мягкую траву и стала их есть. Закончив легкий перекус, встала и хотела уже уйти отсюда, но внезапно услышала сильный крик, а затем и рёв. Развернувшись, я пошла в ту сторону, откуда доносился звук.       End POV Кагоме.       Когда Кагоме пришла на то место, она увидела, как три жрицы нацелили священные стрелы на беловолосого демона, а тот не мог пошевелиться, потому что был сильно ранен.                          Это были Кёко, Рика и Юрико — родные сестры. Старшая, Кёко, молодая девушка 17 лет, с длинными коричневыми волосами и зелёными глазами, одетая в красно-белое кимоно и чёрные туфли.       Рика — девушка 16 лет, с длинными фиолетовыми волосами и чёрными глазами. Она была одета в розовое кимоно и коричневые туфли.       Юрико — третья сестра, которой было 15 лет. Она носила голубое кимоно и черные туфли, что сочеталось с ее длинными рыжими волосами и фиолетовыми глазами.              Приглядевшись повнимательнее, Кагоме поняла, что демон, на которого напали — это Сэссёмару. Он лежал на траве и тяжело дышал и как только пытался подняться, его пронзала острая боль.       — Ха-ха-ха, что, мерзкий демон, не можешь даже встать? Ты просто жалок, — сказали сестры.       — Рррррррррр, не приближайтесь ко мне, — зарычал на них Сэссёмару, от злости его глаза стали красного цвета.       — Ещё чего, размечтался.       — Слушайте, девочки, а он, видимо, из богатых.       — Точно. А ты наблюдательна, сестрица Кёко.       — Девочки, давайте убьём его, а? Вы согласны со мной?       — Да. Мы согласны. Правда, сестрица Рика?       — Конечно, сестрица Юрико.       — Ну что, пришёл твой конец мерзкий демон, — сказала Кёко и засмеялась.       — Вы, мерзкие девчонки, да как вы смеете так обращаться со мной? — прорычал Сэссёмару. — Вы хуже демонов, наглые и бездушные твари.       — Что ты сказал? — закричали сёстры своим писклявыми голосами. — Как ты посмел сравнивать нас с демонами? Ты, мерзкое чудовище! — провопили они и пустили в него сразу три стрелы.       Кагоме, увидев это, собрала в шарик немного духовной силы и запустила его в летящие стрелы.       Кёко, Рика и Юрико стояли с улыбками и наблюдали, как стрелы летели к своей жертве, чтобы пронзить её. Но вдруг они увидили небольшой шарик, который пролетел мимо них и попал прямо в стрелы. Спустя секунду послышался взрыв, и девушек откинуло в разные стороны.       Через несколько минут жрицы отошли от шока и встали с земли.       — Рика, что это было? — спросили её сёстры.       — Не знаю, девочки. Видимо, кто-то хотел нам помешать убить его.       Они посмотрели на Сессёмару и одарили его презрительным взглядом.       — Но кто это? — спросила Рика и посмотрела на сестёр.       — Хм, без понятия, — ответили они.       — Но, судя по тому взрыву, этот человек сильнее нас, — сказала Кёко.       — И что же мы будем делать? —спросила Юрико.       — Я не знаю, — снова ответила Кёко на вопрос сестры.       — Хм, сестрица Кёко, а может нам сразиться с ним, ну, или с ней? —спросила Рика.       — Не думаю, что это хорошая идея, девочки, — сказала Юрико и покачала головой.       — Почему ты так думаешь, сестрица Юрико? — спросила Рика, посмотрев на неё удивлённым взглядом.       — Да потому что, Рика, жрец или жрица сильнее нас. Ты только посмотри, что она сделала с лесом.        И действительно, после атаки Кагоме несколько деревьев были сломаны и лежали на земле, изрытой теперь глубокими ямами, из которых шел дым.       Кагоме, которая стояла за их спиной и наблюдала за всем происходящим, решила выйти к ним.       POV Кагоме.       — Здравствуйте, девочки, — сказала я.       Три жрицы повернулись ко мне лицом.       — Ты кто такая? — спросила самая старшая из сестёр.       — О, это не важно. Важно то, что вы посмели разозлить меня.       — Что?        — О чём ты вообще?       — Вы напали на моего слугу и хотели его убить.       — Твоего слугу?       — Да, — ответила я.       — А кто твой слуга? И как его зовут?       — Моего слугу зовут Сэссёмару.       — Что?!       На лицах девушек был шок, впрочем, как и у Сэссёмару.       — Но на нём нет приручающих чёток, — сказала Юрико, первой отойдя от шока.       — Хм, есть и другие способы приручить демона. Но вам об этом знать не нужно, — сказала я. — Я слышала все, о чём вы говорили, и я очень зла на вас.       — Хм, ну и что с того, мы жрицы, а ты всего лишь слабая девочка, — сказала Рика.       — Ох, как же вы мне уже надоели, подите прочь, — сказала Кагоме ледяным тоном, от которого у всех девушек по спине поползли мурашки, а бедный Сэссёмару вообще был напуган до такой степени, что стал сильно дрожать.       «Что со мной происходит? — спросил он сам у себя. — Я, Сэссёмару, дрожу от голоса и вида этой девушки. Нет, это не возможно. Или возможно?       Хм. Такого со мной не было уже давно, наверное, лет этак пятьсот. Тогда отец сильно разозлился на меня и очень напугал, и я понял, что не стоит его злить. Я до сих пор со страхом вспоминаю тот день».       POV Сэссёмару.        <tab Четыреста десять лет назад.       Это был самый обычный день.       На улице светило яркое летнее солнце.       Я, в то время тринадцатилетний парень, тихо сидел за столом в одной из беседок в персиковом саду дворца, расположенного в западных землях, и читал книгу по истории.        Вдруг ко мне сзади подошёл мой отец.       — Здравствуй, Сэссёмару.       — Здравствуй, отец.       — Чем занимаешься, сын?       — Я читаю книгу по истории.       — Хорошо. Очень хорошо. А как книга называется?       — «История Японии».       — Тебе нравится эта книга? — спросил отец у меня.       — Да, отец, — ответил я. — Отец, а чем ты сегодня занимался?       — Я помогал нашим подданным и людям.       — Что? Отец, как ты можешь помогать людям? Они же жалкие и слабые существа, — сказал я, всем видом выражая недоумение, злость и ярость.       Тоуга тяжко вздохнул; воспитание его жены дало свои плоды, и его сын становился хладнокровным и бездушным к людям и демонам.       — Сэссёмару, ты не прав. Люди не так слабы, как ты думаешь, наоборот, они сильные, смелые, умные, храбрые, но порой ранимые. Ещё они добрые и милые существа, но иногда они становятся злыми и безжалостными. Сэссёмару, ты должен понять, что наш долг — заботиться не только о демонах, но и о людях.       — Сын, когда меня не станет, ты займёшь мой трон и будешь выполнять свои обязанности.       — Я никогда не буду защищать людей и слабых демонов! Мама сказала, что они жалкие мошки, и я с ней согласен, — возразил я.       — Сын, твоя мать не права, пойми это уже наконец.       — Нет, мама права, отец, а ты просто слабак, который защищает жалких людишек, — произнёс я хладнокровно и встал из-за стола, чтобы выйти из беседки.       Но едва я успел сделать один шаг в сторону выхода, как почуствовал у себя за спиной сильную демоническую ауру. Повернувшись назад, увидел отца, и от него исходила чудовищная сила. На его лице я увидел сильную боль, обиду и ярость.       — Щенок, как ты смеешь так разговаривать со мной, а? Я тебя спрашиваю! — зарычал Тоуга. — Отвечай немедленно! — он посмотрел на меня злым взглядом, от которого мне стало страшно и больно одновременно. Так отец смотрел только на своих врагов перед тем, как хотел их убить.       — Папа, я не хотел тебя обидеть, правда не хотел. Просто, ты же понимаешь, что мы сильнее каких-то там людей.       Я снова посмотрел на отца в надежде, что он поймёт меня, но в ответ услышал слова, от которых мне стало невероятно страшно:       — Я убью тебя, непослушный щенок.        Я задрожал всем телом, понимая теперь, насколько сильно отец рассердился на меня, и что мне не будет прощения.       — Отец, прости, пожалуйста, прости меня! Я… — я хотел сказать что-то ещё, но увидел, как отец замахнулся на меня передней правой лапой.       Попытаться увернуться от его удара не получилось, и спустя секунду левую сторону живота пронзила острая боль.       — Ааааааааа! — закричал я и упал спиной на землю.       Мне было тяжело дышать и двигаться. Я посмотрел на свою рану и увидел, как из нее идёт чёрная кровь. У демонов такая кровь может идти только в том случае, если их отравили ядом.       «Нет, нет, — думал я. — Неужели отец мог меня отравить? Как это вообще возможно? Папа, почему ты сделал это? Я ведь знаю, что ты любишь меня. Так почему же ты сделал это со мной? Да, ты рассердился на меня, но я не верю, что ты отравил меня, отец, не верю, но ведь знаю и чувствую в своем теле яд».       В моей голове было много мыслей, но я решил откинуть их в сторону и поговорить с отцом. Я снова попытался встать на ноги, но у меня получилось только со второй попытки.       Мне было очень больно, а из моей раны хлынула небольшая струйка крови. Я чувствовал, как яд распространяется по моему организму, но все равно, пошатываясь, шёл к отцу, чтобы поговорить.       Отец стоял в своей истинной форме и смотрел на меня своими красными глазами. Он видел, что мне больно, но ничего не делал, чтобы помочь мне.       — Отец, почему ты ранил и отравил меня? Почему?       — Потому что ты предал меня, сын.       — Что? Я не предавал тебя, отец.       — Нет, ты предал и оскорбил меня и своих подданных щенок. Ты хоть понимаешь, что люди и демоны похожи?       — Нет. Это не правда.       — Правда, сын, и не спорь со мной, а слушай внимательно. Мы похожи с ними. Они защищают свою семью, боятся за жизнь и любят так же, как мы. Конечно не все, но всё же, они похожи на нас. Они борются за свою жизнь и жизнь близких до последнего вздоха. Поддерживают и защищают свою семью. Они также могут убить за неё.       — Хоть люди и живут меньше нас, демонов, но за это время они много видят, слышат и страдают. Да, им тоже причиняют боль и страдания, но несмотря на это, они учатся жить и радоваться жизни.       Я стоял и думал о том, что сказал мне отец. Спустя несколько минут размышлений я понял, что отец оказался прав, но я отказывался принимать это. Хотел снова поговорить с ним, но внезапно почувствовал, как у меня сильно заболела рана и закружилась голова.       Я попытался ухватиться за мех отца, чтобы не упасть, но сел на колени перед ним и начал терять сознание. Перед тем, как я окончательно отключился, я успел увидеть, что отец превратился в человека и поймал меня. Его взгляд был обеспокоенным и виноватым.       — Щенок, ты слышишь меня?       — Да, — с трудом сказал я со слезами на глазах, мне было больно говорить и дышать. — Папа, мне больно.       — Прости, щенок, я перестарался с наказанием. Потерпи немного, — сказал отец и вытер пальцем правой руки мои слёзы.       — Папа, ты всё ещё сердишься на меня?       — Да. Но уже не так сильно.       — Прости, я правда не хотел тебя обидеть, — сказал я и положил свою голову на мех отца.       — Тише, щенок, тебе нельзя много говорить. Ты должен беречь свои силы, — произнёс отец и погладил меня по волосам.       Я улыбнулся и потерял сознание. А когда открыл глаза, понял, что лежу в своей кровати. Справа сидел мой отец. Хоть ему и две тысячи лет, выглядит он на 27. Как всегда, в привычном длинном белом кимоно, расшитом золотыми нитями, и с распущенными волосами, спадающими ему на колени.       — Папа, — сказал я тихо.       Отец повернулся и посмотрел на меня.       — Щенок, как ты себя чувствуешь?       — Ммм, нормально, — ответил я еле слышно, чувствуя слабость и боль.              Одно радовало — я нахожусь в своей комнате, а не в могиле. Здесь все было родным. Красно-белые стены, большое окно с рамой светлого цвета, закрытое белым тюлем и бордовыми шторами. Кровать, на которой я лежал, стояла в самом центре, справа от нее была красная тумба, а в углу с этой же стороны был красно-белый шкаф с моей одеждой.       Мне хоть и было триста девяносто лет, выглядел я как подросток. В сочетании с белыми волосами до поясницы и светло-серым кимоно, я казался совсем маленьким на огромной постели.       — Отец, а как я оказался в своей комнате?       — Я принёс тебя сюда, — ответил Тоуга.       — Ясно, — ответил я и посмотрел на отца. — Пап, а когда я смогу встать с кровати?       — Завтра.       — А почему так долго?       — Потому что тебе нужен отдых. Когда я принёс тебя в комнату и вызвал Миогу для того, чтобы он очистил твою кровь от яда, он сказал мне, что ты мог погибнуть.       — Как это вообще возможно? — от удивления я поднял правую бровь вверх. — Я ведь ядовитый демон Пёс.       — Да, это так. Но из-за того, что ты ещё слишком юн, и я сильнее тебя, мой яд начал атаковать твой организм.       — Вот значит как, — сказал я как можно более равнодушно.       Но внутри у меня были чувство вины и страха, а ещё, было так больно и обидно от слов отца. Надо же, я ведь даже подумать не мог, что мой собственный отец хотел меня убить. И, словно услышав мои мысли, он заговорил.       — Сын, я вовсе не хочу тебя убить. Ты меня слышишь? — Я кивнул. — Сын, я просто хотел преподать тебе урок. Но немного перестарался. Я хотел, чтобы ты понял, какого это, когда тебя побеждает сильный противник. Когда-нибудь ты поймёшь, что я имею в виду. А пока тебе нужно отдохнуть.       Отец уже собирался выйти из комнаты, но я схватил его за руку и заговорил.       — Пап, постой.       — Да, что такое?       — А мама знает о том, что произошло?       — Да, знает, и не только она, но и твоя младшая сестра.       Как только отец сказал это, в мою комнату тут же постучали.       — Войди, — сказал я и посмотрел на дверь.       Спустя минуту она открылась, и в комнату вошла моя мама, Шиори, а за ней и моя сестра с Миогой. Выглядели они, как и всегда, безупречно.       Шиори на вид 25 лет, но на самом деле ей уже 1500. Ее темно-зелёное кимоно в пол красиво сочеталось с длинными белыми волосами и золотыми глазами, а также с голубыми тенями и темно-вишневой помадой.       Коу 90, но выглядит она, как девочка 10 лет. Ее длинные волосы, такого же цвета, как и у матери, были заплетены в хвост. А розовые тени и помада подходили к длинному красному кимоно.       — Здравствуй, Шиори.       — Здравствуйте, Тоуга.       — Привет, мам.       — Привет, сынок. Как ты себя чувствуешь?       — Сейчас немного лучше.       — Я рада.       — Братик, ты нас так напугал.       — Прости сестрёнка, я не хотел.       — Пожалуйста, не делай так больше.       — Я постараюсь.       — Тоуга, ответь мне, пожалуйста, на один вопрос.       — Говори Шиори, я тебя слушаю.       — Как ты мог ранить нашего ребёнка, а? Я тебя спрашиваю?! Отвечай мне немедленно! — закричала мама.       — Шиори, успокойся, пожалуйста, — сказал отец мягко и настойчиво.       — Успокоиться? Ты едва не убил нашего сына. Ты это понимаешь?       — Да, понимаю. Я не хотел, чтобы всё так вышло. Шиори, я просто преподал ему урок. Он не должен забывать, кто он и что он должен делать для своих подданных.       — Я знаю. Но ты мог быть и поаккуратнее.       — Да, ты права. Просто Сэссёмару сильно разозлил меня, и я решил показать ему, что этого не стоит делать. Он также не должен отказывать в помощи людям.       — Что? Тоуга, ты в своём уме? Помогать людям — это просто невозможно. Это чушь какая-то, наш сын никогда не станет помогать людям.       Шиори была просто в бешенстве. «Нет, этого просто не может быть. Их сын и наследник никогда не согласится помогать этим букашкам».       — Тоуга, ты хоть представляешь, что будет с нашим сыном, если демоны узнают о том, что он должен будет помогать людям?       — Да, знаю.       — Нет, ты не знаешь. А я знаю. Его просто засмеют, будут считать его слабым и захотят убить.       — Шиори, успокойся.       — Успокоиться? Ты снова говоришь мне это. Но я не могу успокоиться. Тоуга, пойми, то, чему ты его учишь, это всё неправильно. Он должен вырасти сильным и уважаемым демоном, ведь в будущем он займёт твой трон.       — Я прекрасно знаю об этом, Шиори. Поэтому я учу его быть сильным правителем и хорошим защитником не только для демонов, но и для людей. Ты же учишь его быть слишком жестоким и хладнокровным. Так не должно быть. Конечно я рад, что ты учишь его скрывать свои эмоции, но ты делаешь это слишком резко. Да, наш сын должен учиться держать свои эмоции под контролем, но он не должен вырасти хладнокровным убийцей. Но ты этого не понимаешь и своим воспитанием делаешь всё, чтобы он вырос демоном, ненавидящим людей.       — Я? Тоуга, ты хоть понимаешь, что говоришь?       На лице моей матери было написано столько разных эмоций: гнев, недоумение, неверие, удивление и шок. Я, Миога и Коу были также удивлены услышанным.       — Да.       — Я не понимаю, Тоуга.       — Не понимаешь? Так я тебе объясню. Ты называешь людей слабыми никчемными существами, но ты абсолютно ничего о них не знаешь. Да, бывают не только хорошие, но и плохие люди. Но это не повод их всех ненавидеть. Ты же знаешь, что бывают хорошие и плохие демоны?       — Да знаю. Но причём тут вообще наш сын?       — А при том. Твоя ненависть к людям, впрочем, и не только к ним, губит нашего сына. Шиори, если ты не прекратишь это безобразие, мне придётся развестись с тобой.       — Что? — Шиори, Коу, Миога и я были в шоке. — Тоуга, ты не можешь так поступить со мной!       — Могу. Ты плохо влияешь на моего сына, и я имею полное право развестись с тобой для будущего моих детей.       От слов нашего отца моя мама упала на колени и заплакала.       — Тоу-га, не делай этого, умоляю тебя, — плача, просила она. — Ради наших детей, ради нашей любви, дорогой, я прошу тебя, пожалуйста, не прогоняй меня. — Шиори схватила край его кимоно и поцеловала. — Господин, умоляю тебя, сжалься надо мной.       — Шиори, встань с колен, — сказал Тоуга мягким тоном.       — Нет. Пожалуйста, не отталкивай меня. Я прошу прощения за то, что разозлилась на тебя. Пожалуйста, я искренне прошу прощения за своё неприемлемое поведение. Я сделаю всё, чтобы загладить свою вину. Только не отталкивай меня, Тоуга.       Мы с Коу и Миогой наблюдали за происходящим и были, мягко говоря, в шоке. Мы никогда не видели, чтобы наша мать, Леди Западных земель, перед кем-то плакала, стоя на коленях.       — Шиори, встань уже, — настойчиво сказал отец и вытер пальцем слезы с глаз нашей матери. — Когда-нибудь ты и Сэссёмару поймёте, почему я рассердился на вас.       — Сэссёмару, тебе нужно переодеться в чистую одежду, — сказала мама и позвала слуг.       После того, как мне помогли надеть темно-синее кимоно, и слуги вместе с Миогой вышли из комнаты, отец вновь заговорил.       — А сейчас давайте все успокоимся и поедим. Сэссёмару нужно поесть, чтобы набраться сил.       — Хорошо, дорогой.       — Вот и славно, — сказал Тоуга и приказал слугам накрыть стол.       После того, как слуги принесли нам еду, и мы начали есть, Коу спросила у меня совет по поводу фехтования на мечах. Я ответил, что как только выздоровею, научу её некоторым приемам.       Когда закончилась трапеза, мама и сестра обняли меня и пошли отдыхать в свои комнаты. Отец же подошёл ко мне, чтобы немного поговорить о том, что произошло сегодня. Он сказал, что всего лишь хотел направить меня на истинный путь после всех тех моих плохих слов, и для этого ему пришлось проучить меня.       Мне стало очень стыдно за те ужасные слова, которые я посмел сказать отцу. Я ещё раз извинился перед ним, и мы обняли друг друга.       Посидев со мной ещё несколько минут, отец пожелал мне доброй ночи и вышел из комнаты, направляясь в свой кабинет.       Я почувствовал, что за день сильно устал и хочу спать, и спустя пять минут начал засыпать.       Настоящее время.       Мда. А ведь с тех пор, как отец напугал меня, я стал более обдуманно подбирать слова в разговорах с окружающими. Особенно в разговорах с отцом и матерью. Мне не хотелось, чтобы мама с папой опять поссорились из-за меня.       После того, что я сейчас увидел, мне стало не по себе.       Я хотел встать и поговорить с ней, но внезапно меня пронзила адская боль, и я едва не потерял сознание. У меня не получилось сдержать крик боли.       — Ааааааааа! — закричал я и посмотрел на Кагоме.       Мне было так больно и тяжело дышать, что я решился на отчаянный шаг. Сделал глубокий вздох и сказал тихо:       — Кагоме, помоги мне, пожалуйста, умоляю.       Я понимал, что она не сможет мне помочь, но из-за той жуткой боли, что сейчас испытывал, я был готов на всё, лишь бы она прекратилась.       End POV Сэссёмару.       POV Кагоме.       «Интересно, — думала я, — Сэссёмару, который презирает людей, за исключением Рин, попросил меня о помощи, и не просто попросил, а начал умолять. Должно быть, ему очень больно.       Что ж, я помогу тебе, Сэссёмару, но сначала разберусь с этими девицами. Правда для этого мне придётся снять печать со своих истинных сил. Но ладно, с этим потом разберусь, а сейчас я должна действовать и достаточно быстро, а то они уже мне так сильно надоели, что я готова их просто убить, а нельзя, потому что…»       От мыслей меня отвлёк голос этих девчонок.       — Девочки, смотрите, кажется этому никчёмному демону больно, — сказала Кёко с ядом в голосе и посмотрела на своих сестёр.       — Ха-ха-ха, ты права, сестра.       — Как вы смеете смеяться над ним и делать ему больно, а? — спросила я грозным голосом.       — Ты, никчёмная девка, не смей нам мешать, — сказали три сестры хором и нацелили три стрелы на меня.       — Да как вы смеете нападать на меня? За то, что вы посмели напасть на меня и Сэссёмару, вы будете строго наказаны.        С этими словами я подняла руки вверх и стала читать заклинания на другом языке.       I, Kagome Higurashi, is the immortal and invincible goddess of the demoness Empress of everyone and the ruler of the northern lands.       I expel the three priestesses Kyoko, Riku and Yuriko Ozava from this world and time to the world of demons for the attack on the goddess and demon, and decide them with all my strength Miko, until they are corrected.       (Я, Кагоме Хигураши, Бессмертная и непобедимая Богиня Демонесса, Императрица всех Вселенных и Правительница Северных Земель.       Я изгоняю трёх жриц Кёко, Рику и Юрико Одзава из этого мира и времени в мир Демонов за нападение на Богиню и Демона и лишаю их всех сил Мико, пока они не исправятся.)       Когда я начала читать заклинания, вокруг меня стал появляться золотой свет. С каждым произнесённым словом он становился всё больше и ярче.       От такого яркого света Сэссёмару и три жрицы хотели закрыть глаза, но не смогли. Сэссёмару было одновременно любопытно и страшно от происходящего.       — Сестра Кёко, что это такое? Что вообще происходит? — спросила Рика с испугом в голосе и начала дрожать.       — Н-не знаю, — ответила Кёко с испугом и слезами на глазах.       — Кёко, Рика, мне страшно, — сказала Юрико и начала плакать.       Вдруг из золотого сияния появились цепи чёрного цвета и начали приближаться к девушкам. Они окружили их и схватили за руки и ноги.       — Что это такое? — спросили девушки в один голос.       Внезапно они почувствовали слабость в теле и головокружение. А через несколько секунд поняли, что их лишили священных сил Мико.       Из воздуха появился портал красного цвета и сильный вихрь, который стал кружиться вокруг девушек, и их начало затягивать внутрь.       — Нееееет, не надо, пожалуйста, не надо.       Девушки пытались дотянуться руками до дерева, которое было рядом с ними. Но из-за сильного ветра, который поднял их в воздух, у них ничего не получилось.       — Мы больше так не будем, — начали плакать и умолять девушки.        Но я была непреклонна. Девушки не смогли удержаться и с криком упали в портал. Спустя несколько секунд он закрылся.       Увидев, что девушки исчезли, я подошла к Сэссёмару и села перед ним на колени. Взглянув на него, я поняла, что он боится и старается отодвинутся подальше от меня. Но из-за ран у него это плохо получается.        Чтобы немного его успокоить, я тихонько погладила его по голове. От моего прикосновения он чуть расслабился, и я решила поговорить с ним по поводу его ран.       — Сэссёмару, — заговорила я мягким, но настойчевым тоном, — мне нужно немедленно осмотреть твои раны. Ты позволишь?       — Да, конечно, — ответил он и посмотрел на меня с мольбой в глазах.       Честно говоря, он уже устал сопротивляться кому бы то ни было и поэтому решил довериться Мико.       — Хорошо, — сказала я и, сняв с плеча рюкзак, начала доставать из него нужные мне вещи.       Достав всё необходимое, я начала думать, что делать дальше. В итоге решила установить вокруг нас звукоизоляционный барьер. Выставив правую руку вперед, я сосредоточилась и мысленно представила то, что мне было нужно.       Спустя одну секунду мои пальцы засветились голубым светом, и вокруг нас начал появляться барьер. Закончив с установкой, я посмотрела на Сэссёмару. Он смотрел на меня своими золотыми глазами, и вних я увидела немой вопрос.       Когда он согласился на мою помощь, то начал наблюдать за мной. Сэсёмару видел, как я достала из своей сумки какие-то вещи, а потом вдруг задумалась. Но спустя секунду уже вытянула руку вперёд, и мои пальцы начали светиться голубым светом.       Вокруг нас начал появляться барьер, и он явно не мог понять, зачем я установила его. Ему было интересно, но он не решался спросить меня об этом. И когда он увидел, что я полностью установила барьер и повернула голову в его сторону, я заговорила:       — Спрашивай, — сказала тёплым тоном и заметила, что Сэссёмару удивился, что я догадалась о его желании задать мне вопрос.       Подумав немного, он все же решился спросить то, что хотел.       — Кагоме, что это такое? — и показал рукой на барьер.       Удивительно, он впервые назвал меня по имени, я сделала вид, что не заметила этого, и начала отвечать.       — Не бойся, я установила специальный барьер, который не пропускает звуков.       — А зачем? — снова спросил он.       — Так надо, — ответила я и, взяв бутылку с водой и мыло, стала мыть руки.       Потом вытащила из аптечки необходимые мне инструменты и начала обрабатывать специальным средством, которое достала из розовой сумки. Закончив, я снова вымыла руки и надела медицинские белые перчатки и обработала их спиртом.       — Сэссёмару, расслабься, пожалуйста, я не сделаю тебе ничего плохого. И ещё, то, что я буду делать, тебе может показаться странным, но это всё для того, чтобы помочь тебе. Пообещай мне, что ты будешь меня слушать и стараться делать то, что я тебе буду говорить.       В ответ на эти слова он тихонько кивнул головой и снова стал смотреть за моими действиями. Видно было, что Сэссёмару еще осторожничает и опасается, но всё же не против доверить мне свою жизнь.       Поняв это, я взяла ножницы и разрезала ими его кимоно в том месте, куда его ранили, для того, чтобы мне было удобней осмотреть его.       Когда я увидела глубокую рану, то была немного озадачена. Кровь уже запеклась и от неё шёл странный запах скверны.       Я взяла вату и спирт и, смочив ее, начала обрабатывать рану. Как только я дотронулась до нее, Сэссёмару зарычал.       — Рррррррррр, больно, — сказал он, рыча, и посмотрел на меня.       — Знаю, потерпи немного.       Протерев ваткой вокруг раны, я решила раскрыть ее и узнать, что там внутри. Мне не нравился запах, который исходил из нее. Но нужно было предупредить Сэссёмару о том, что я собираюсь сделать.       Глядя ему в глаза, начала говорить:       — Сэссёмару, я обработала сверху твою рану и почувствовала из неё неприятный запах. Мне нужно сделать небольшой надрез на ней, чтобы понять, что внутри. И я не могу сделать тебе обезболивающее, пока не узнаю, в чём дело.       Договорив, я стала ждать его ответа.       — Пожа-луйста, делай всё, что нужно, — произнес он с трудом.       — Хорошо, — сказала я и достала маленький нож из аптечки. — Расслабься, пожалуйста, будет немного больно.       Он кивнул и попытался расслабиться. Увидев это, я достала чистую ткань, намазала её мазью, обработала рану и сделала надрез.       Сэссёмару почувствовал сильную боль и не смог сдержать крик. И я начала его успокаивать. Говорила, что он сильный, хороший, смелый, добрый, что всё будет хорошо, и что я буду рядом с ним.       От моих слов ему стало приятно и спокойно на душе. Он чувствовал себя в безопасности со мной, а ещё часто дышал, видимо, ему очень понравился прекрасный запах персика и мёда, исходящий от меня. Наверное, он сводил его с ума.       Когда я сделала надрез на ране, то тут же увидела, как из неё течёт чёрная кровь, и это плохо. Получается, его отравили ядом, но каким? Чтобы это выяснить, я задала ему вопросы о его самочувствии.       — Сэссёмару, скажи, пожалуйста, как ты себя чувствуешь?       — Что?       — Как ты себя чувствуешь? — снова повторила свой вопрос я и посмотрела на него взволнованным взглядом.       Он удивился моему вопросу и тому, что я волнуюсь за него. Ему стало как-то не по себе от моего взгляда, но он всё же решил ответить.       — У меня болит и кружится голова, сильная боль и слабость в теле, а ещё мне тяжело дышать, говорить и хочется спать, — произнёс он и стал ждать, что я скажу на это.       Я была в ужасе от перечисленных им симптомов, но старалась не подавать виду. Итак, Сэссёмару всё-таки отравили, и не простым демоническим ядом, который он может сам одолеть, а смертельным для него.       «Мда, бедный Сэссёмару, как его так угораздило, а? Я должна ему помочь, хоть он и хотел убить меня при нашей первой встрече. Но он также спасал меня и Инуяшу, хоть и не признавался в этом. Ладно, мне нужно рассказать ему обо всём».       — Кагоме, что со мной происходит? — спросил он, когда увидел, что я сильно задумалась после его ответа на мой вопрос.       Я собралась с силами и начала говорить.       — Сэссёмару, понимаешь, тебя отравили ядом.       — Что? Как?       — Я не знаю. Скажи, кто тебя так сильно ранил? — спросила я.       — Это демон-дракон Тэкуми. Я сражался с ним здесь, недалеко от леса. Я долго боролся и не мог отдохнуть. Когда он увидел, что мои движения замедлились, он неожиданно напал на меня, а я не смог увернуться от его атаки и был повален на землю. Я старался встать, но он прижал меня к земле двумя лапами и укусил в левую сторону живота. Мне было больно, но я все равно старался встать и победить его. И когда он уже хотел убить меня, я собрался с силами и убил его.       — Ну, а потом я принял человеческую форму и пошёл в лес. Идти было трудно, и мне становилось всё хуже и хуже, но я смог дойти до этого места и лёг немного отдохнуть. Потом сюда пришли три Мико, и как только они меня увидели, начали всячески унижать и оскорблять.       — Вот, значит, как, — сказала я.       — Да, всё так и было. Кагоме, ты помогла мне, и я благодарен тебе за это, но дальше я должен сам справиться с ядом.       — Сэссёмару, видишь ли, это невозможно.       — Как это понимать, Кагоме? Ты что, считаешь меня слабым?       — Нет. Я не считаю тебя слабым, однако…       — Однако, что?       Он был возмущён этими словами, поэтому повысил на меня голос. Но я посмотрела на него суровым взглядом и этим дала понять, что ему не следовало кричать на меня.       — Прости, я не должен был повышать на тебя голос.       — Я рада, что ты смог успокоиться.       Он кивнул и снова задал вопрос.       — В чём дело, Кагоме? Почему ты сказала, что я не смогу справиться с ядом?       — Потому что яд, которым тебя отравили, смертельный, и у тебя осталось мало времени, — сказала я мягким, но грустным голосом.       — Откуда ты это знаешь?       — Я просто знаю. Яд, которым тебя отравили, называется Лимиксирит, и он сейчас на второй стадии.       — Всего у этого яда три стадии. 1 стадия — это головная боль, головокружение, слабость и сильная боль в теле. 2 стадия — это тяжёлое дыхание, затруднённая речь, и сильно хочется спать. 3 стадия — это сильное внутреннее кровотечение.       — Когда открывается внутреннее кровотечение, Человек или Демон начинают кашлять кровью и задыхаются. Проблема в том, что на людей этот яд действует гораздо быстрее, чем на демонов, — сказала я и начала снимать грязные перчатки.       Сняв их и положив в целлофановый пакет вместе с остальным мусором, я начала мыть руки, а затем инструменты.        Убрав их обратно в рюкзак, я села рядом с Сэссёмару. Всё то время, пока я убирала инструменты и мусор, он сидел неподвижно и смотрел в одну точку, не сказав мне ни слова.       — Чч-то ты сказала? — наконец спросил Сэссёмару, отойдя о шока.       — Сэссёмару, я… — я хотела снова ответить на его вопрос, но он покачал головой.       — Нет, нет, этого просто не может быть.       Сэссёмару не мог поверить в то, что сказала Кагоме и был в шоке. «Как, как это возможно? Я не могу в это поверить. А как же Рин, Джакен, мама, сестра и Инуяша? Как они будут без меня? А что же делать мне? Что мне теперь делать? Я ведь так хотел стать сильнее, завести свою семью. Почему всё случилось именно так? Почему?» — думал он, и из его глаз покатились горькие слезы. Он плакал перед Кагоме и не мог остановиться.       — Сэссёмару, посмотри на меня, пожалуйста.       Он поднял голову и посмотрел на Кагоме полными слез глазами. «Но почему я не смог сдержать свои слезы перед ней?» — задал он самому себе вопрос.       — Сэссёмару, не плачь, я помогу тебе, — сказала я и вытерла рукой с глаз и щёк его слезы.       — Кагоме, могу я попросить тебя кое о чём?       — Да, говори.       — Пожалуйста, присмотри за моей семьёй. Пожалуйста, Кагоме, я знаю, что ты человек, но всё же ты не просто человек, а мико.       — Сэссёмару, ты можешь и будешь сам присматривать за ними.       — Значит, ты отказываешься помочь мне?       — Нет. Я помогу тебе справиться с ядом, но это будет больно, очень больно.       — Значит, ты знаешь, как справиться с ядом?       — Да, знаю.       — И что это за способ? — спросил Сэссёмару.       Он никак не мог поверить, что есть способ спастись от этого яда. Но всё же решил довериться ей.       — Этот способ не простой и, как я уже говорила, очень болезненный. К тому же, способ, который я использую, чтобы помочь тебе, должен остаться в секрете. Вообще, всё то, что я буду здесь делать, должно остаться в строгом секрете. И если ты попытаешься кому-то что-то рассказать без моего разрешения, тебя тут же казнят. Ты понял меня? — спросила я строго и холодно.       — Угу.       — Вот и славно.       Демон был настолько шокирован её словами, что на вопрос смог сказать только «угу» и ничего больше.       — Запомни, Сэссёмару, ты должен беспрекословно меня слушаться и не сопротивляться. Ты понял? — снова спросила я и посмотрела ему в глаза.       — Да, я понял.       — Тогда начнём.       Я подошла к Сэссёмару и начала создавать железные цепи. Создав их, направила в сторону Сэссёмару, и они начали окружать дерево, потом схватили Сэссёмару за руки и ноги и приковали его к нему.       Когда я приковала его цепями, я снова подошла к нему и поцеловала его в губы. Сосредоточившись, я выпустила свою божественную силу, и из неё у меня во рту начала появляться небольшая капсула оранжевого цвета.       — Открой рот, — приказала я ему мысленно, он тут же послушался, и я передала ему капсулу. — Глотай, — сказал я.       Проглотив капсулу, Сэссёмару посмотрел на меня вопросительным взглядом.       — Так надо, — ответила я и сказала ему расслабиться.       POV Сэссёмару.       Я не мог понять, что вообще происходит. Вдруг откуда ни возьмись появились чёрные цепи, которые окружили дерево позади меня и начали приковывать к нему.       Когда я увидел, что меня приковали к дереву, я хотел начать кричать на Кагоме, но не смог, вспомнив о том, что я не должен сопротивляться её приказам.       А потом она подошла ко мне и поцеловала меня в губы. Сказать, что я был в шоке, ничего не сказать. Да я просто ахренел!       В следующую секунду от Кагоме начала исходить неизвестная мне сила, и она приказала мне открыть рот. Я почувствовал у себя во рту какую-то капсулу.       Посмотрев на меня, Кагоме сказала мне проглотить её, и я повиновался. Когда я сделал это, хотел спросить Кагоме о том, что она делает, но она посмотрела на меня и сказала, что так надо.       Спустя две минуты я почувствовал в своём теле адскую боль и заричал.       — Ааааааааа, больно, очень больно. Мико, что происходит?       — Тише, тише Сэссёмару, успокойся, — сказала она и стала рукой гладить меня по голове.       — Дыши, глубокий вдох и выдох. Вот так, молодец.       Мне было очень больно, но я стал глубоко дышать, как и сказала Кагоме.       — Сейчас твой организм начинает бороться с ядом. В каком-то смысле, я дала тебе противоядие.       «Вот, значит, как», — подумал я и снова начал кричать, на этот раз боль стала ещё сильнее в несколько раз. Я уже не мог сдерживать свою демоническую кровь, и мои глаза стали красными.       — Рррррррррр, Кагоме, убей меня, пожалуйста, убей. Прошу тебя, — я уже не знал, куда деваться от боли, и поэтому начал вырываться, но цепи начали удерживать меня ещё сильнее.       Тогда я начал плакать и снова начал просить Кагоме, чтобы она убила меня, но она лишь гладила меня по волосам и говорила, что всё будет хорошо, и я почему-то верил ей.       Всё это продолжалось целый час, и я уже не мог сопротивляться. А потом я вдруг почуствовал сильную усталость, и мне захотелось спать.       End POV Сэссемару.       Когда я провела необходимый ритуал, и моя сила снова вернулась ко мне, я освободила Сэссёмару и положила его на меховую шубу. Обработав рану и сделав перевязку, решила дать ему лекарство. С помощью своих сил я создала две чашки белого цвета и, налив в первую немного воды, снова подошла к нему.       — Сэссёмару, ты меня слышишь?       — Да, Кагоме, — сказал я тихо.       — Как ты себя чувствуешь?       — Спасибо, мне уже лучше.       — Я рада.       — Кагоме, мне очень хочется спать.       — Я знаю. Но ты должен выпить лекарство, — сказала я и достала из розовой сумки маленькую бутылочку красного цвета.       Открыв ее, я вылила содержимое во вторую чашку и подошла к Сэссёмару, приподняла его голову и поднесла к губам лекарство.       — Пей, — сказала я.       Посмотрев на меня, он начал пить лекарство. Оно было зелёного цвета, странно пахло и было немного горьким, но он все равно продолжал его пить.       — Кагоме, хватит, я больше не могу.       — Надо выпить его до конца. Пей.       — Хорошо, — сказал Сэссемару и снова начал пить эту странную жидкость. Выпив лекарство, он посмотрел на меня:              — Кагоме, я очень устал.       — Да, я понимаю это. Ты можешь отдохнуть, а я буду рядом с тобой, — сказала я, вытирая его губы и подбородок меленьким синим полотенцем.       — Спасибо.       — Пожалуйста, Сэссёмару. Если тебе будет что-нибудь нужно, или если тебя будет что-то беспокоить, то ты можешь разбудить меня.       — Хорошо, я понял.       — Вот и хорошо.       Вымыв чашку, из которой пил Сэссёмару, я взяла первую и выпила воды. Потом помыла и ее и положила обе чашки в рюкзак.       На улице уже был полдень, и я решила отдохнуть. Взяв из рюкзака расчёску и расчесав ей свои волосы, я достала также спальный мешок и расстелила его на землю.       — Сэссёмару, — позвала я тихо.       — Да, что такое?       — Тебе не холодно?       — Нет.       — Хорошо, — сказала я и сняв с себя туфли и носки легла в спальный мешок.       Спустя пять минут я начала засыпать. В голове у меня было два вопроса, которые не давали мне покоя. Первый: почему меня никто не встретил сегодня? И второй: что мне делать с Сэссёмару?       Подумав немного, решила, что решу эти вопросы немного позже, и с такими мыслями я отправилась в царство Морфея.