***
— Как поживает мое маленькое недоразумение? — Пак вошел в спальню, оформленную им же в нежных кофейных тонах, ярко улыбаясь своей подруге. — Я выше тебя, говнюк, — возмутилась девушка, хоть и было видно, что она с трудом остается бодрой. — Я тоже рад тебя видеть, Сычель, — Чимин подошел и крепко обнял подругу, устраиваясь рядом на кровати. Они редко так надолго расставались, оба безумно соскучились. Они еще немного так посидели, а потом Пак лег рядом, аккуратно обнимая свою названную сестру поперек тела. — Как тебе Юнги? Чимин ненадолго задумался. Мин показался ему безумно мягким человеком, а в широком светлом свитере он вообще был похож на воздушную зефирку. — Он милый, забавный, но достаточно серьезный, как мне показалось. Думаю, что такой мягкий и спокойный он только с семьей. — Ты прав, иногда он та еще сучка, — подруга наигранно поморщилась, смеша Чимина, — но с нами всегда спокоен. Работа у него достаточно нервная, он переводит книги на разные языки, постоянная редактура бесит его, но он оставляет это все на работе, никогда не рассказывает нам о своих проблемах. Я, например, только недавно узнала, что он расстался со своим парнем, с которым встречался пять лет. — Он гей? И не удивительно, что они расстались. За пять лет не сделать предложение этой булочке оскорбительно. — Он бисексуал. Согласна с тобой, этот человек достоин большего. Он очень нам помогал в последнее время, смог возместить твою заботу, пока ты был в Дублине. — Эй, меня нельзя так просто заменить, я неповторим, — гордо произнес Пак. — Ладно, ладно, я пошутила, — девушка ближе прижалась к нему, а потом внезапно схватилась за низ живота. Сычель простонала от боли, зажмурив глаза. Чимин резко сел в кровати. — Сычель? Что происходит? После родов прошло два дня, все должно быть нормально, — Пак потрогал ее лоб, — Господи, да ты горишь. Потерпи, милая, сейчас отвезем тебя в больницу. Чимин вскочил с кровати и побежал искать Хоби. Он ворвался на кухню, сильно ударив дверью о стену, напугав всех в комнате, но каким-то чудом не разбудив малышку. — У Сычель температура, боли внизу живота. Я повезу ее в больницу, это может быть очень опасно для ее здоровья. Ты нужен там как доверенное лицо, Хосок-а. С Сандрой посидит Юнги, а потом я вернусь и помогу ему, — достаточно спокойно проинформировал Пак, но резкие действия выдавали его беспокойство. Хосок быстро стал серьезным, как и Юнги. Они молча кивнули, и Хоби пошел собираться и помогать жене одеться. — Ты правда думаешь, что все так серьезно? — тихо спросил Мин у подошедшего к нему младшего. — Да. После родов может быть тысяча осложнений, многие из которых смертельны. Как я понял, у нее это уже два дня, достаточно большой срок, надо было раньше ехать в больницу, куда врачи смотрели в роддоме? Ее вообще не должны были выпускать в таком состоянии. Пак сильно нервничал, это было видно по беспокойному блеску в его глазах. — Она не хотела там оставаться, попросила Хосока вытащить ее оттуда вместе с Сандрой, Хоби сделал это благодаря связям, думаю, что ее просто не до конца обследовали из-за этого, — тихо ответил Юнги с нескрываемым сожалением в голосе. Пак ничего ему не ответил, он просто уставился пустым взглядом в кухонный стол. — Эй, не переживай ты так. Ей помогут в больнице, — Юнги аккуратно приобнял Чимина за плечи, второй рукой удобнее прижимая к себе сопящую кроху. Тот плотнее прижался к нему и молча ждал, когда Хоби сообщит, что они готовы, а пока успокаивал себя любованием Сандрой. — Сейчас я отвезу их на своей машине и вернусь к тебе помочь с Сандрой. — Не торопись, я справлюсь с ней, тем более она еще спит, — тихо ответил Мин почти в самое ухо младшему, нежно поглаживая его по плечу. — Спасибо, Юнги, — Чимин правда был благодарен ему за поддержку, ему был нужен этот физический контакт, он чувствовал, что не один.***
— Послеродовой эндометрит, — сообщил им врач после ультразвукового обследования матки, — слишком поздно обратились, мы попробуем лечить ее антибиотиками широкого спектра и постараемся быстрее снизить температуру, но вероятность выжить крайне мала. Я сделаю все, что смогу. Сычель была в палате. Рядом с дверью прямо на полу сидел Хосок. Он был бледный и уставший, прошло часа три с их приезда в больницу, он переживал за жену. Пак разговаривал с врачами, выяснял подробности, но ему ничего не могли сказать точно. — Чимин, поезжай к нам, помоги Юнги, он не особо опытен в сидении с грудничками. Смеси, соски и памперсы на пеленальном столике в спальне, — безэмоционально сказал Хосок, смотря в стену напротив. — Ты справишься тут один? — тихо уточнил Пак. — Меня не пустят к ней, просто буду ждать новостей. Как только что-то произойдет, я сразу вам напишу. Иди, — Хосок был категоричен, ему нужно остаться одному, да и от нахождения Чимина здесь лучше не станет. — Хорошо, — Пак в спешке обнял его и побежал к машине. Он волновался о своей хрупкой подруге, ситуация сильно напугала всех, а еще Юнги ничего не знает и один с ребенком на руках. В квартире Чимин будет полезнее. Чимин быстро доехал, стараясь вести аккуратно, но из-за волнения не всегда получалось. Он забежал по лестнице на третий этаж и открыл ключами Хосока квартиру. Внутри было тихо. Пак быстро разделся и пошел в спальню. Там была его запасная домашняя одежда: шорты и огромная серая футболка. С пеленального столика взял все необходимое и, переодевшись, пошел на кухню. Юнги сидел за барной стойкой со спящей крохой, выглядел он уставшим, потрепанным и опустошенным. — Привет, — тихо поздоровался младший, привлекая внимание. Юнги резко повернул голову в сторону прохода на кухню, он выглядел дерганным и напуганным, но старался скрыть свои эмоции, пытался казаться сильным. — Привет. Сандра час назад проснулась и плакала, но я смог укачать ее снова. Как Сычель? Чимин нахмурился и покачал головой, показывая, что не хочет об этом говорить, но все равно кратко ответил. — Все не очень радужно, есть риск инвалидности или летального исхода, врачи не многим могут помочь, инфекция слишком сильно распространилась, максимум она продержится пару месяцев, воспаление почти нереально снять. Глаза Пака были опухшими от слез и абсолютно неживыми, но он держался бодрячком, чтобы не нагнетать атмосферу. — Давай я ее заберу, разбужу, переодену и пойдем в спальню, вместе побудем с ней, не хочу оставаться один, — тихо предложил младший, устало вздыхая. — Да, конечно, — Мин тоже переживал, но сейчас главное было позаботиться о ребенке, тем более Сандра прекрасно отвлекала своим любопытным сонным личиком после пробуждения. Чимин быстро справился со сменой подгузников, кормлением смесью и маленькой истерикой малышки. Сейчас они все вместе лежали в кровати, девочка играла с кольцами на руке Пака, а мужчины просто смотрели на нее. Оба молчали. Когда Сандра заснула, они решили, что им всем нужен отдых и отключились прямо в спальне на огромной кровати, оградив девочку своими телами от падения. Проспали часов пять, пока малышка не проснулась и не начала тихонько хныкать. Чимин аккуратно вылез с ней из кровати, стараясь не разбудить старшего, тому нужен был полноценный отдых, а Паку надо отвлечься от тяжелых мыслей. Он на автомате играл с ребенком, тихо пел ей песни и рассказывал стихи. Сандре нравился его голос, она сразу успокаивалась и смотрела во все глаза на парня. Раздался телефонный звонок, который напугал девочку, из-за чего та заплакала. Чимин взял ее на руки и, покачивая и напевая мотив колыбельной, которую ему пел в детстве папа, пошел в коридор, чтобы достать телефон из куртки. — Чимин, она в реанимации, я не знаю, что делать, — голос Хосока звучал разбито и обреченно, он безумно волновался. — Тише, ты никак не можешь ей помочь. Сандра в порядке, Юнги спит, он вымотался, у нас все хорошо. Просто оставайся пока там и жди новостей, — стараясь звучать как можно спокойнее, ответил младший. — Угу, ко мне идет врач, я отключаюсь, — Хоби в спешке сбросил звонок. Пак был на взводе, но продолжал играть с малышкой и петь ей песни. Девочка не плакала, но Чимин понимал, что он не мог заменить ей папу и маму, хотя пока справлялся с задачей ее развеселить. Он позвонил на работу и попросил больничный на неделю, не объясняя ситуацию, на это не было сил. Чимин был кинологом, работал в сети приютов, дрессировал собак, помогал им социализироваться. Иногда давал уроки дрессировки заботливым хозяевам. Он любил свою работу, но сейчас было не до нее. Пак прижал Сандру к плечу и сел на диван в гостиной. От ужасных мыслей было не отделаться, он прекрасно понимал, что его драгоценная подруга не выживет, он достаточно знал о ее заболевании, в детских домах было много детей, у которых мамы умирали из-за поздней диагностики инфекции, а отцы не выдерживали и отказывались от малышей. Ситуация была поганая, но Пак начал принимать неизбежное. Он даже не сможет с ней попрощаться.***
Юнги приехал в больницу к брату, тому нужна была поддержка старшего, только с ним он мог позволить себе быть маленьким и уязвимым. Сычель два часа назад отправили на какую-то операцию, Мин не вникал, а Хосок рвал на себе волосы и был полностью разбит. Ему нужна была поддержка. Чимина он спокойно оставил с ребенком, тот быстро поладил с девочкой, поэтому за них Юнги переживал меньше всего. Старший быстро забежал по лестнице на нужный этаж и начал искать брата. Тот сидел на подоконнике и как-то слишком отстраненно смотрел в окно. Юнги быстро побежал к нему. — Эй, ты как? — обеспокоенно спросил он брата, положив руку ему на плечо. Хоби молча посмотрел на него. В его глазах была смесь ужаса и боли. Мин обнял брата. Через пару минут он почувствовал, что свитер намокает на его плече. Хосок никогда не плакал при Юнги, с самого детства, это была какая-то его установка, нерушимое правило. Младший братишка всегда улыбался, оптимистично относился к любой проблеме и был безумно сильным. Хоть он и был младше Юнги, но тот всегда старался быть похожим в этом на брата. Сейчас старший начал осознавать весь кошмар ситуации. — Она умерла, — тихо прошептал Хосок, не поднимая головы от чужой груди, — врачи не смогли ничего сделать, я узнал час назад, не смог написать об этом вам. Я не знаю, что мне делать. Как я буду жить без нее? Как буду заботиться о Сандре один? — на последнем предложении его голос сорвался. — Эй, тише. Ты не будешь один. Мы с Чимином переедем к тебе и будем помогать, — Юнги был уверен, что Пак по любому согласится, — или будем жить в моем доме, места на всех хватит. Не думай сейчас об этом, у нас много дел, надо организовывать похороны и все остальное. Это было тяжело говорить, оба неосознанно вздрогнули от этой фразы, оба еще не осознали всю ситуацию, но старшему нужно быть сильным ради брата, сейчас вся ответственность будет на его плечах. — Поехали домой, тебе нужно отдохнуть, я буду рядом, как и Чимин с Сандрой, — Юнги аккуратно пытался помочь Хосоку слезть с подоконника и медленно повел его к машине, мечтая оказаться рядом с малышкой и Чимином, они стали для него спасательным кругом в этом океане ужаса и потери, их вид успокаивал. Он был знаком с Паком всего сутки, но уже доверял ему. Общие проблемы и трагедии сближают.***
Похороны они провели через два дня. Хоби много плакал в первый день дома, но потом просто ходил по квартире как приведение, не разговаривая ни с кем. Он ни разу не подошел к дочери, та все время была с Чимином, пока Юнги все организовывал и решал проблемы по мере их поступления, возился с братом и пытался проводить все свое свободное время с Сандрой и младшим. Пак выглядел не лучше Хосока, а может даже и хуже, но малышка помогала ему отвлечься. Он не отходил от нее ни на шаг, только если в туалет. Ребенок еще не знает, что больше не увидит маму, но все старались вообще об этом не думать. На похороны Пак пришел с Сандрой в слинге, сидел с ней отдельно от всех людей, чтобы, если она заплакала, не мешать процессу. Это только усугубляло печальное мероприятие в глазах младшего, у него даже нет возможности посмотреть на Сычель в последний раз со всеми, но потом он все же смог быстро с ней попрощаться, хотя бы с мертвой. Юнги же не отходил от Хосока весь день, хотя иногда обеспокоенно поглядывал в сторону Чимина с малышкой, успокаивая себя тем, что хотя бы те в относительной норме. Когда люди начали расходиться, Чимин подошел к братьям со спящей Сандрой, которая удобно устроилась у него на плече. — Я заберу ее к себе, доеду до дома на такси. Пусть лучше она пока будет у меня, — он не стал говорить, что просто не может видеть квартиру подруги со всеми семейными фото, младший так хотел от всего этого убежать, закрыться одному, но он пообещал себе заботиться о Сандре за Сычель, хоть мать ребенку он и не сможет заменить. А делать он это в состоянии только у себя дома со своим самым близким существом на планете. Теперь ближе Ника у него никого и нет. — Ты справишься один? — тихо поинтересовался Юнги, разглядывая Чимина. Тот выглядел откровенно убито, он даже искусственно не мог улыбаться малышке, когда играл с ней, а сейчас вообще был будто куклой, двигаясь и разговаривая на автомате. — Да, я буду не совсем один, а вам надо побыть вдвоем, все вещи Сандры я собрал еще утром, сейчас заеду за ними и отправлюсь к себе. Звоните, если что-то понадобится. Мины были не против, оба понимали, что Пак прав, он лучше справится с ребенком, даже несмотря на то, что потерял близкого друга. Хоть они об этом не разговаривали, все свое внимание переключив на Хоби и Сандру, но Пак негласно отвечал за малышку, а Юнги за брата. Когда Чимин уехал, старший отвез брата в их любимый парк, на свежий воздух, стараясь его отвлечь от всех мыслей, из-за которых Хосок выглядел совсем уж плохо. — Тут красиво в октябре, — решил завязать разговор Юнги. — Угу. Беседа не клеилась, они молча сидели на лавочке перед прудом, наблюдали за утками, а потом Хосока прорвало: — Я не справлюсь один с дочкой. Она постоянно напоминает мне о ней. Я не смогу. Даже думал отдать ее в дом-малютки, — последнее Хоби тихо протараторил, смотря в никуда, пряча взгляд от старшего. Юнги переваривал эту фразу пару минут. Он чувствовал сильное раздражение на брата за эти слова, хоть и понимал мотивы, но такое решение принять просто не мог. Стало так противно от всего вокруг: ситуации, чужих слов, похорон, мертвого взгляда Чимина, поганой осени и всего этого несправедливого мира. — Во-первых, ты не один. Все это время с Сандрой был Чимин, который тоже вообще-то потерял почти родного человека, он, в отличие от тебя, знаком с ней с самого детства, но он справляется, заботится о Сандре, несмотря ни на что. Во-вторых, ты еблан. Лучше отдать ребенка мне, чем в детский дом. Я смогу о ней позаботиться. Или Чимину, думаю, что тот будет не против. Как ты вообще можешь так говорить?! — Юнги почти прокричал последнюю фразу, выходя из себя, хотя старался держать себя в руках. — Я потерял жену! Любимого человека, — голос Хосока сорвался в крике. — А мы все потеряли друга, а Сандра вообще-то мать, — твердо возразил старший. — Она ребенок, не понимает всего этого, — слишком небрежно отмахнулся от этих слов Хоби, выводя старшего еще больше. — Именно, она ребенок, ей нужен хотя бы один родитель, — упорно настаивал Юнги, надеясь, что сможет вразумить брата. — Я не справлюсь с этим. Хочу уехать в Корею к тете Чоли. Там мне ничего не будет напоминать о Сычель, — Хосок не спрашивал разрешения, он уже сделал свой выбор, это чувствовалось. Юнги был в ярости, всем было тяжело, но они держались, помогали Хоби, а тот просто решил сбежать. Но больше всего он чувствовал беспомощность и отчаяние. — Ты не будешь жалеть об этом выборе? — спокойно спросил старший. Это дело Хосока, пусть сам решает, но племянницу Юнги бросать не собирается. — Даже если и пожалею, то у меня больше не будет на нее прав. Я могу внести тебя в опекуны и уехать. Если ты не хочешь, то Чимина, тот прекрасно с ней справляется, — стараясь звучать спокойно, ответил Хоби, но ему не удалось скрыть дрожь в голосе. — Думаешь, что он согласится на это? У него своя жизнь, работа, может даже семья, я не знаю. — Нет у него семьи, его родители погибли три года назад, когда я сделал Сычель предложение. Она тогда две недели жила с ним, он был в ужасном состоянии, дело шло к запою, но он тогда справился. Значит и сейчас сможет, — отрезал Хоби, показывая, что раскрывать жизнь друга он не намерен. — Ты ужасен. Господи, это низко, — ответил Юнги, подумав, что Чимин слишком сильный, раз пережил так много. Как он сейчас не сломался? — Да знаю я! Но не могу по-другому, я просто не могу, — Хосок заплакал, но Юнги его не обнял, слишком был зол на него. — Я завтра поеду к Чимину и поговорю об этом. Могу перевезти их к себе домой и обеспечивать, пока малышка не пойдет в садик, а Чимин не вернется на работу. Нам будет тяжело, но мы справимся, а ты вали куда хочешь, — тихо, но уверено сказал Юнги, больше не смотря на мужчину рядом.— Все, поехали домой. Завтра все решим, — Хоби даже не возражал, молча последовал за братом к машине. С того дня они больше почти и не разговаривали.***
— Привет, — Юнги решил приехать утром, сразу как проснулся. Чимин открыл ему дверь сонным, что было очень даже мило, держа Сандру на руках. Та вела себя спокойно, с любопытством смотря на знакомое лицо, но не улыбалась, как и хозяин квартиры. — Привет. Как Хоби? — Даже в такой ситуации этот парень все равно волновался в первую очередь за друга. Чимин слишком необычный для Юнги. — Об этом я и приехал поговорить, — мрачно начал Мин, всем видом показывая, что разговор будет долгим и неприятным, поэтому на пороге обсуждать это будет неразумно.— Кстати, ты сказал, что живешь не один, познакомишь? — Припомнил старший тот быстрый диалог на похоронах. — Оу, он на работе сейчас, вчера вечером попросили привезти его на ночь, там какие-то проблемные новички, — не особо понятно объяснил Чимин, но Юнги решил сейчас не вникать, он еще не знал о младшем ничего толком, но на это у них еще будет время, сейчас есть проблемы поважнее.— Проходи, кухня прямо по коридору. Ты завтракал? — Пак приглашающе раскрыл дверь. Он был догадливый, а может просто гостеприимный. Он подождал, пока Юнги снимет верхнюю одежду и обувь, а потом последовал за ним, но остановился на повороте налево. — Нет, проснулся и сразу поехал к тебе, — старший просто хотел быстрее уехать из квартиры брата, поэтому собрал все свои вещи, отвез к себе домой и сразу поехал к Чимину с Сандрой, они были его убежищем от всего сейчас. — Там на плите овощи, я их разогрел. Поешь, а я помою кроху, — пробормотал младший и ушел, видимо, в ванную. Юнги же зашел на мрачную серую, но современную кухню. Все поверхности были пустыми, дверцы шкафчиков были непрозрачными, выглядело странно, но зато везде чисто. На плите и правда были овощи в бальзамическом соусе, над раковиной был шкафчик с тарелками, вся посуда была тоже серой, но пара прозрачных стаканов имелось. Опять же странно, но практично. Помыв руки, старший положил порцию себе и Чимину, тот скорее всего даже не поел со вчерашнего дня, почему-то было стойкое ощущение, что сейчас младший плохо о себе заботится. Юнги когда-то читал, что при потере близких люди либо уходят в себя, либо в заботу о других, у Пака скорее всего второй вариант, поэтому старшему надо быть более внимательным к нему. Иронично, что Мин не задумался, что у него тоже второй тип скорби. Вскоре на кухню вошел Чимин с девочкой на руках, та даже порозовела от теплой воды и была завернута в огромное мягкое коричневое полотенце как в кокон. — Спасибо, что мне тоже сделал, голодный как зверь, — Пак попытался улыбнуться, но не смог.— Подержишь ее? Хочу сделать нам кофе, а ей смесь. — Конечно, мне без молока и сахара, — Юнги отвернулся к окну, забрав Сандру, потому что не мог смотреть на такого разбитого человека. Сейчас Чимин еще даже не знает о последней новости, представить силу его боли тяжело. Старший старался просто радоваться девчушке на руках и улыбаться ей, пока та разглядывала его печальное лицо и трогала его щеки своими крохотными ручками. Следующие полчаса они молча завтракали и пили кофе, Сандра была на руках Чимина, вела себя спокойно, потому что тот ее накормил первой. Мин заметил, что вкусы у него с младшим были схожи, Пак тоже предпочитал без молока и сахара. Настроение было так себе у обоих. Тяжелая неделя выдалась. Дальше будет не лучше. — Хосок хочет сдать Сандру в дом-малютки и уехать в Корею, — как на духу выпалил Мин, даже не смотря в глаза младшего. Страшно. Чимин молчал и не отрывал взгляд от чашки с кофе, но рефлекторно прижал малышку к себе. Юнги заметил этот жест и удивился, но не стал заострять на этом внимание. — Это достаточно низко с его стороны, — в голосе Пака не было ни осуждения, ни злости. Он выдал это просто как факт. Юнги на это ничего не ответил, отвлекаясь на малышку, которая внимательно наблюдала за ними, переводя глаза то туда, то обратно. Чимин перехватил ее поудобнее, что-то тревожно обдумывая, насупившись как ежик, что даже позабавило старшего, и он отвлекся от разговора, пока его не привел в себя спокойный и уверенный голос младшего: — В принципе, я могу забрать ее к себе, накопления у меня есть, на год хватит, а дальше что-нибудь придумаю. Я не отдам ее в дом-малютки, ей там не место, а сам я смогу с ней справиться, — четко произнес мужчина, смотря в глаза Мину, будто готовый драться за свой выбор. Старший не поверил своим ушам. Чимин только что за пару минут сделал выбор, который изменит его жизнь на сто восемьдесят градусов, да еще так безапелляционно. — У меня есть к тебе предложение, — аккуратно начал Юнги, стараясь звучать как можно дружелюбнее, потому что Пак был настроен очень враждебно. — Что насчет того, чтобы жить в моем доме? Я смогу вас обеспечивать, пока ты будешь с Сандрой. Когда она пойдет в садик, то сможешь вернуться на работу. Если будет тяжело жить вместе, то сможем через год разъехаться и по очереди жить с малышкой, — решился предложить старший. Чимин немного подумал и медленно кивнул. — Я не против, но ты готов пустить к себе незнакомого человека и ребенка? От нас нельзя будет избавиться и бросить, потому что мы будем зависеть от тебя, — младший жестко произнес суровую правду, предупреждая Мина сразу обо всех трудностях и подводных камнях. — Не переживай об этом, я очень люблю свою племянницу. А еще я доверял Сычель, а она доверяла тебе. Я уверен в своем решении, — тяжело говорить о подруге в прошедшем времени, но надо принимать новую реальность. И Чимин с Сандрой теперь тоже входят в его реальность. — Давай пока неделю я поживу с ней дома, поговорю с начальником, решу все вопросы, а ты все еще раз хорошенько обдумаешь. Это большая ответственность, Юнги, — тихо ответил младший, внимательно рассматривая малышку у себя на руках, которая подозрительно притихла, а та просто улыбнулась ему, чем разгладила хмурую складку между бровей Пака. — Хорошо, я понимаю. Можно будет к тебе приезжать? — Со странной для Чимина надеждой спросил старший, но в квартире у Пака спокойнее. С ними спокойнее. Поэтому Юнги плевать, как это может выглядеть со стороны, но младший кажется вообще был не в состоянии улавливать чужие эмоции и интонации, поэтому просто устало кивнул. — Конечно.