Smalltown Boy

О дне рождении Нила Эндрю узнает от Хэммика, который преподносит ему эту информацию накануне и заговорщически подмигивает, поигрывая бровями. Эндрю, как обычно, игнорирует, но все-таки внутри себя задумывается. Он правда не фанат дней рождений, праздников и прочего, в том числе, когда это касается других людей. Но Нил теперь его парень (Эндрю никак не может привыкнуть к этому глупому слову), и, наверное, у других принято более ответственно подходить к подобного рода событиям. Хотя, когда это Эндрю равнялся на других? Все же информация от Ники зарождает некое семя мысли, которая все крутится в голове прямо до знаменательного дня — девятнадцатого января. Они с Нилом, как обычно, созваниваются ближе к вечеру, когда у него закачивается тренировка, и Эндрю чувствует необъяснимое напряжение. Он не умеет заботится, не умеет быть тактичным и нежным, ему претит вся эта псевдоромантика и прилюдные лобызания. К тому же, он полный профан в том, что касается отношений, вообще любых отношений, и он не собирается делать исключений. Только одно маленькое… — С днем рождения, — говорит Эндрю в экран с таким угрюмым видом, будто его приковали к батарее и часами били в попытке заставить сказать поздравление. Нил смеется и, да, Эндрю готов слушать его смех всегда. — Спасибо, — отвечает Джостен с экрана. — Думаю, нет смысла спрашивать, откуда ты узнал, когда у меня день рождения. — Кудрявый, надоедливый, отзывается на «предатель». — Точно, — Нил давит смешок. — Хочешь покажу, что мне подарили? — Эндрю кивает, и Нил на пару секунд исчезает из кадра, возвращаясь с новенькой девственно чистой клюшкой, судя по всему, довольно дорогой. — Мама с отчимом подарили. Я давно о ней мечтал. И здесь есть автограф Мориямы, представляешь? Он был лучшим нападающим в свое время, и Скотт, не знаю как, но достал его настоящий автограф! Нил продолжает восхвалять свою новую клюшку, пока Эндрю подкладывает руку под подбородок и любуется его лучезарным лицом. Они еще какое-то время болтают о других подарках, о торте, который ему подарила его школьная команда. — Кстати, — Нил двигается ближе к камере, занимая большую часть экрана. — Несколько университетов заинтересованы в моем поступлении. У всех них сильные команды по экси, поэтому за ближайшее время мне нужно будет определиться, куда я хочу поступить. Ты… думал, что будешь делать после школы? Я на тебя не давлю, если что, просто было бы круто… ну, знаешь… учиться вместе. Если это возможно. О да, поступление. У Эндрю осталось полтора месяца, чтобы определиться, но он совершенно не имеет и малейшего понятия, куда и как он будет поступать. Мысль Нила Эндрю, конечно, нравится, что он думает о их возможном совместном обучении хоть где-то, но на деле же дела обстоят не так воодушевляюще. Ему определенно нужен грант для такого, рекомендательное письмо, мотивационное письмо и, по-хорошему, стипендия, потому что без нее Эндрю придется параллельно работать за кассой или наниматься ночным охранником. Перспективы не самые радужные. Эндрю на всякий случай узнает названия университетов, в которые метит Нил и последующие несколько недель штудирует их сайты. Университет Эдгара Аллана отметается сразу — туда слишком трудно поступить. Пальметто кажется более привлекательным вариантом и лояльным — там проще получить грант и меньше конкуренция, но, судя по всему, команда из всего списка там самая слабая. Чикагский и Колумбийский университеты отметаются сразу же, и последним возможным вариантом остается USC — он же Южно-Каролинский университет, где тренируется одна из лучших команд, но туда и труднее поступить. Учителя в школе нагнетают обстановку вокруг поступления, и Эндрю все-таки пишет пару писем с заявками на гранты, рассылая их по разным университетам, даже тем, в которые не планирует идти. Аарон почему-то на эту тему молчит, как партизан, и Эндрю догадывается, что у них с Кевином зреет подобный план. Эндрю не в курсе, насколько у этих двоих все серьезно, но слышал, что Дэй очень хочет попасть в Эдгара Аллана, потому что там когда-то учился его любимый нападающий. Н-да, эти помешанные на экси задроты. Спустя некоторое время начинают приходить письма. Отказ от Эдгара Аллана очевиден, а в USC уже заняты все места на гранты. Пальметто пока отмалчивается, и Эндрю не знает, что с этим делать. Вариант поступить в какой-нибудь колледж в данном случае кажется наиболее вероятным, но это означает, что они с Нилом будут видеться редко, а отношения на расстоянии, которые висят над ними прямо сейчас, так и не закончатся. Вернее, как раз и закончатся от разделяющего их расстояния. Эндрю понимает, что боится. Страх сковывает тело и мозг, мешая трезво мыслить. Если он получит возможность каким-то чудом поступить в Пальметто и Нил последует за ним, это будет означать конец его так и не начавшейся профессиональной спортивной карьеры. Эндрю считает его мечту глупой, но у Джостена она хотя бы есть, и Миньярд не может стать единственной причиной, благодаря которой у Нила не получится. У Джостена просто обязано получиться, он должен заполучить ту жизнь, которую хочет. И если в ней не будет Эндрю — что ж, значит, он в нужный момент отступит и уйдет. На день Святого Валентина Эндрю тянет блевать от количества розового, красного и картонных сердечек, заполонивших всю школу. Даже Кевин с Аароном обмениваются брутальными темно-синими валентинками, а к вечеру Аарон сбегает из дома, наверняка на какой-нибудь пиздецки романтический вечер. Вечерний видеозвонок начинается с того, что вместо Нила Эндрю натыкается на очередное огромное сердце, только черного цвета, а потом из-за него выглядывает и сам Джостен, шепотом произнося в микрофон «с днем Святого Валентина». Нил хихикает при виде перекошенной рожи Эндрю и выпускает валентинку из рук, поднимая их вверх. — Сдаюсь, больше на эту тему ни слова, — Нил явно доволен своим маленьким перформансом, и Эндрю позволяет себе немного расслабиться. Впрочем, Джостен быстро замечает его угнетенное состояние и тут же интересуется: — Что-то случилось? Эндрю делает глубокий вдох и признается: — Мне отказали в университетах, в которые ты хотел бы попасть. Остался только один, но они медлят с ответом. Нил моментально хмурится, задумчиво покручивая в пальцах ручку. — Какой остался? — Пальметто. Я знаю, там самая слабая команда из всех остальных, поэтому если ты поступишь в другой универ из предложенных… — Я хочу, чтобы мы были вместе, — прерывает его Нил довольно жестко. — Любую команду можно сделать сильной, если захотеть. В слабой команде будет даже интереснее проявить себя. — Это ты сейчас так говоришь. Не нужно рушить свое будущее ради меня. Я поступлю в какой-нибудь колледж или вообще останусь в своей дыре. Один хер мотивации у меня ноль. Буду батрачить на родственничков, пить по выходным пиво и тупо пялиться в телик. — Я не оставлю тебя одного, — в голосе Нила слышатся незнакомые, упрямые стальные нотки, а голубые глаза полны решимости. — Если не выгорит с грантом, мой отчим поможет тебя пристроить. У него есть связи и деньги. Он прямо сегодня может написать тебе рекомендательное письмо… — Нет, — Эндрю опускает взгляд на руки, скрытые под черными повязками. — Мне не нужна помощь. Если не сделаю это сам, значит пошло оно все на хуй. — Пожалуйста, — голос Нила вмиг теплеет, а взгляд делается печальным. — В чем проблема получить от кого-то помощь? — Я привык решать проблемы сам. За меня этого никто никогда не делал. — Не ври, твои друзья тебе регулярно помогают. — Ладно, но это что-то более… глобальное. Я не знаю. Просто не надо никаких денег и писем. — Ты опять сдаешься за полшага до победы. Эндрю, я хочу тебе помочь. Помочь нам. Возможно, нашему будущему. Последнее слово тяжело повисает в воздухе, и Эндрю перекатывает его на языке, пробуя на вкус. Будущее. Их будущее. Такое вообще возможно? — Откуда ты знаешь, что оно вообще будет? — говорит Эндрю тихо, дыша в микрофон и не глядя на своего собеседника. — Потому что я верю в это. — Как ты можешь в это верить? Как ты можешь знать? Я буквально первый человек, с которым ты поцеловался и первый, кто тебе понравился. Откуда ты знаешь, что твои чувства настоящие? Повисает пауза. В окна опять тарабанит дождь, гулко стуча по карнизу. В комнате почти совсем темно, не считая тусклого света от настольной лампы и монитора. Эндрю замечает, как подрагивают его руки. Ему кажется, что его грудную клетку распахнули, выставив все нутро напоказ. Его холод к людям, его недоверие, его злость — всего лишь дымовая завеса для других и самого себя. Внутри он давным-давно сломан, выпотрошен, уязвим. Он цепляется за эти привычные столпы, поддерживающие в нем жизнь, но сейчас они полностью обнажены. Он устал, он напуган, он полон безысходности. Он боится двух вещей. Что Нил Джостен исчезнет из его жизни, и что он в ней останется. Сейчас между ними все еще есть определенный барьер, но Эндрю чувствует, что с каждым новым днем он все увереннее уменьшается, грозясь рухнуть совсем. Кто такой Эндрю Миньярд? Его будто бы вовсе не существует. Как не существует слов на букву «л» и «с». Он иллюзия, призрак самого себя, с которым он никогда не встречался лицом к лицу. С другим собой. — Я не знаю, как и откуда, — медленно произносит Нил, привлекая к себе внимание. — Но я знаю, что ты мне нравишься. Возможно, даже больше, чем нравишься. И, раз наши пути по жизни пересеклись, значит, мы с тобой связаны. Называй это как хочешь. Но я верю, что любые встречи в этой жизни совсем не случайны. И наша в том числе. Поэтому я хочу помочь тебе, потому что чувствую, что это еще не конец нашего совместного пути. Пойдешь ли ты по нему вместе со мной — уже другой вопрос. На который ты должен мне ответить, Эндрю. Возможно, не сейчас. Но ты должен решить. Твоя жизнь в твоих руках. Ты способен ее контролировать, управлять ей, а не она тобой. И я готов тебе с этим помочь, потому что хочу. И потому что мы должны получить свой хэппи энд, после всего, что нам пришлось пройти. Ты так не считаешь? Эндрю в задумчивости проводит пальцами по скрытым под повязками шрамам и слабо кивает. Через пару дней он получает письмо из Пальметто с одобрением на грант.

***

Весна пролетает, будто ее и не было. Приближается пора экзаменов, с которыми Эндрю с легкостью справляется. Он даже немного готовится перед этим, но скорее от скуки, чем от искреннего желания. Они с Нилом созваниваются буквально каждый день, и Эндрю настолько привыкает к разговорам и вечерним посиделкам, что уже не может представить своей жизни без них. Без голубых глаз, кудрявых рыжих волос и красивого заразительного смеха. Изменения в нем замечает не только он сам. Лютер поглядывает с некой ноткой одобрения, будто это всецело его заслуга, но все еще воротит от него и Ники нос. Ники временно съезжает к ним в пристройку еще в начале января и оккупирует диван в гостиной со словами «я не могу жить с теми, кто не считает меня сыном». И Эндрю его в этом полностью поддерживает. Обычно за завтраком Ники все время заводит разговор исключительно на немецком под видом тренировки, но на самом деле из вредности к Тильде. Она медленно отходит от феерического рождественского ужина и по большей части напоминает молчаливую угрюмую тень. Тильда перебирается в основной гостевой дом, занимая одну из комнат, и почти не показывается оттуда, практически все время занимаясь исключительно гостями и уборкой. Сердобольная Мария все-таки регулярно приносит им поесть и смотрит на сына грустными глазами. Прямо идиллия. В один весенний вечер, уже после экзаменов, Тильда показывается в пристройке и долго топчется у порога, пока близнецы и Ники смотрят телевизор, едят попкорн и пьют пиво. Она неуверенно подходит к дивану и молча стоит, чего-то ожидая. Эндрю, не выдержав, ставит фильм на паузу и поворачивает к женщине голову. Та крепко сжимает руки в замок и какое-то время смотрит на своих сыновей, потом тихо говорит: — Уже выбрали, куда будете поступать? Посмотрите, мать года пришла поинтересоваться как у ее детей дела! — Да, — отвечает за них двоих Аарон. Тильда теребит пальцы и отводит взгляд, избегая глаз Эндрю. — Я долго копила на обучение. Но там хватит только для одного из вас. Я хотела… хотела отдать эти деньги тебе, Эндрю. Нихуя себе новости. Умереть не встать. А главное — вовремя. — Я хочу, — продолжает Тильда, — чтобы ты стал достойным человеком. Я знаю, вы оба умные мальчики, но, зная о некоторых твоих проблемах с поведением… — Эндрю показательно закатывает глаза. — Если ты думаешь, что благодаря твоей подачке я тебя за все прощу, ты сильно ошибаешься. Мне не нужны твои деньги. Я получил грант от университета. — Вот как, — Тильда поджимает губы. — Тогда я оплачу твое обучение, Аарон. Это будет… правильно. — Спасибо, мам, — Аарон немного неловко стукается плечом о плечо Эндрю. Тильда еще какое-то время стоит на месте, после чего уходит. Аарон широко распахивает глаза и поворачивается к брату почти одновременно с Ники и так же синхронно выдают удивленное «у тебя грант?!». Эндрю пожимает плечами и снимает фильм с паузы. Внутри теплеет от чего-то, похожего на гордость. И он снова уделал Аарона. — Куда ты поступаешь? — интересуется Ники, пока на экране разгорается перестрелка. Громкий звук стрельбы почти заглушает его вопрос. — В Пальметто. — Ты тоже?! — Аарон даже подпрыгивает на месте. — Почему не сказал, что собираешься туда? — Эндрю в очередной раз пожимает плечами. Кажется, от брата он так просто не избавится. — Мы с Кевином собираемся поступать туда вместе. Я думал, придется брать кредит на учебу, Кевин обещал помочь, если что, но мама… Почему она решила сначала дать деньги тебе? — Пыталась купить мое расположение, полагаю. Это правильно, что она даст их тебе. Я справлюсь сам. Позже они, как обычно, созваниваются с Нилом, и первый вопрос, который он задает: — Ты знал, что Дэй и мой брат тоже собираются в Пальметто? Кевин был серьезно настроен насчет Эдгара Аллана. Нил невинно хлопает глазами, но быстро сдается. — Я ему предложил, — смущенно отзывается Нил отбрасывая отросшие волосы со лба. — Я подумал, что нам вдвоем будет проще поднять команду с колен. Ну, и мы немного подружились. Конец мая и июнь проходят в работе: на них снова навешивают кучу дел в пабе и отеле, и Эндрю снова изнывает от скуки, но к этому чувству добавляется другое — предвкушение. Нил сказал, что попросит отчима подсуетится насчет общаги, чтобы их расселили если не в одну комнату, то хотя бы в соседние. Эндрю впервые в своей жизни ждет чего-то так сильно. Он впервые чего-то хочет от своей жизни, и постепенно что-то будто бы обретает смысл. Благодаря случайно заехавшему постояльцу-на-девять-с-половиной. Близится уже конец июня, когда на пороге отеля с сумкой наперевес снова показывается уже так хорошо знакомое, изученное до мельчайших черт лицо. Нил опять появляется без предупреждения, с волосами, собранными в маленький хвостик на затылке, безумно красивый в своих узких джинсах и бесформенной персиковой толстовке и с широкой улыбкой, обнажающей белые зубы. А еще с новой сережкой-кольцом в ухе. — Ты снова здесь, — говорит Эндрю, почти начисто лишаясь дыхания. — Я снова здесь, — вторит его словам Джостен. С их встречи прошел почти год. Тогда Эндрю не верил, что они вообще будут общаться дальше, но поглядите, где они сейчас. — Ты на правах постояльца или как? — Эндрю облокачивается на маленькую стойку у входа, где они регистрируют гостей. Настроение подскакивает до небывалых высот. — Если «или как» подразумевает ночевать в твоей кровати, то я за второй вариант, — Нил усмехается, и они вместе идут до комнаты Эндрю. Едва за ними закрывается дверь, Нил бросает сумку на пол и подходит очень близко, обдавая лицо теплым дыханием. Эндрю чувствует, как по шее бегут мурашки, а внутри все практически трясется от осознания, что Нил рядом, что они дышат одним воздухом, что они вместе, хотя Эндрю никак не мог даже представить, что такое теоретически возможно, что для кого-то можно быть нужным и желанным, что кто-то сможет его полюбить… Слово на букву «л» внезапно врывается в его мозг, заставая врасплох. И Эндрю разрешает ему там остаться. Хотя бы на пару мгновений. — Я скучал, — шепчет Нил куда-то в районе уха и проводит носом под мочкой. Эндрю резко втягивает воздух через нос. Он почти готов задохнуться. — И я очень хочу тебя поцеловать. Эндрю стоит больших усилий не сказать «я хочу тебя и не только поцелуй», но он сдерживается и прижимается губами к губам сначала мягко, на пробу. Нил отвечает молниеносно, раскрывая рот и впуская в ход язык. У Эндрю кружится голова. От ощущения его губ на своих, от запаха его кожи и теплых пальцев на своей щеке. Эндрю не может насытится, напиться им, и это вставляет круче алкоголя и сигарет. Он много с кем целовался за свою жизнь, но никогда это не было настолько желанно и не сносило крышу так сильно. — Это пистолет у тебя в штанах или ты просто рад меня видеть? — шепчет Нил, едва они отрываются друг от друга. — Это самый банальный подкат, который я когда-либо слышал. — А я и не претендую на гениальность, — Нил улыбается и прижимается ближе, почти всем телом, и Эндрю рвано выдыхает в его шею, когда их бедра соприкасаются друг с другом. — Ты точно хочешь моей смерти. — Я хочу тебя, — просто произносит Нил. Эндрю чувствует, как внутри все обдает жаром от этих слов. — Ты уверен? — ему правда сложно себя контролировать, когда кое-кто, стоящий вплотную, говорит такие вещи. — Более чем, — Нил целует его челюсть и медленно спускается к шее. Тушите свет, несите свечи. — Я сгоняю в душ, — Джостен заканчивает свое маленькое путешествие по частям тела Эндрю и закрепляет его еще одним долгим поцелуем в губы. Миньярд определенно должен отправить той девушке, которая учила Нила целоваться, благодарственную открытку. Нил отрывается от его губ с явной неохотой и подхватывает сумку, небрежно валяющуюся на полу. Эндрю с мелко дрожащими руками достает ему чистое полотенце из шкафа, и Джостен скрывается за дверью с многообещающим «я скоро». С пару минут Эндрю стоит на месте, в ступоре пялясь в одну точку, не верящий в происходящее. У них, типа, будет секс? Не только редкие полуночные дрочки с тяжелым дыханием в наушниках, а прям по-настоящему и в реальности? Конечно, Эндрю не раз представлял это у себя в голове: обнаженного, открытого Нила, стонущего в экстазе его имя. Но вот так? Сейчас? Полувозбужденный член отзывается на мысли с энтузиазмом, и Эндрю тихо стонет сквозь зубы. Закрыть дверь. Самое главное — не забыть закрыть дверь. Нил возвращается из душа в одних трусах, снова бросая сумку на пол, и Эндрю готов молиться тому богу, который вылепил это произведение искусства. Он уже видел Нила голым, но каждый раз это чистейшее наслаждение для глаз. Члену происходящее тоже нравится. — Как… ты хочешь? — слова застревают в горле, думать получается с трудом. Дверь… Нил, точно прочитав его мысли, поворачивает замок. Его щелчок звучит как приговор. У него будет секс с Нилом Джостеном… Ебучий случай. Нил медленно подходит ближе, поддевая край его футболки. Эндрю с радостью от нее избавляется. Потом на пол летят повязки с рук, джинсы и носки. — Как тебе нравится, — говорит Нил тихо. Их грудные клетки соприкасаются, и Джостен мелко вздрагивает, когда металлические шарики пирсинга в сосках касаются его кожи. — Я… смотрел, как это делается… — Нил, который только недавно с такой простотой сказал «я тебя хочу», внезапно покрывается смущенным румянцем, что вмиг делает его слишком милым и одновременно чертовски сексуальным. — Ты смотрел порно? — В научных целях. — Ничему хорошему оно тебя не научит. Я сделаю это лучше. Ложись. Эндрю пытается взять ситуацию под контроль. Нил ложится на кровать, как было сказано, пока Миньярд достает тюбик со смазкой и презерватив. Затем осторожно стягивает с Нила боксеры, с удовольствием наблюдая все еще немного розовые щеки и чужой заинтересованный в происходящем член — лучший комплимент для Эндрю. Он мягко проводит пальцами по груди и сильному прессу, замечая, как поджимается живот от его прикосновения. — Ты идеален, — само срывается с губ, и Эндрю наклоняется ниже, оставляя поцелуй под грудью, рядом с пупком, на рваном шраме от ножа и на выпирающей тазобедренной косточке. Руки продолжают хаотично исследовать сильное гибкое тело, пока избегая области паха. Пальцы пересчитывают ребра, обводят нежные ореолы сосков, касаются веснушчатой щеки, и Эндрю затягивает Нила в долгий влажный поцелуй, наслаждаясь тем, как Джостен открыто льнет ближе, беспрепятственно встречается языком и тихо стонет в его рот, когда ладонь наконец накрывает возбужденный член. Эндрю ненадолго отрывается, чтобы избавить себя от бремени нижнего белья, и касается бедрами паха, отчего они оба неровно выдыхают, когда два напряженных члена прикасаются друг к другу. Он спускается ниже, не забыв захватить с тумбочки лубрикант, и обхватывает стоящий член губами, медленно, но настойчиво вбирая его почти целиком. Нил едва не задыхается, откидывая голову на подушку и что-то хрипит через прижатую ко рту руку. Эндрю неторопливо играет с членом какое-то время, намеренно растягивая удовольствие. Затем перехватывает у основания рукой, не давая возможности закончить раньше положенного. Миньярд серьезно смотрит в голубые, подернутые дымкой возбуждения глаза, и произносит: — Если тебе что-то не понравится, дай мне знать. Если захочешь остановиться, я остановлюсь. Нил рассеяно кивает, разводя ноги, и Эндрю наносит на пальцы прозрачный гель. Член снова оказывается в плену влажного рта, и Эндрю почти одновременно с этим аккуратно вводит первый палец. — Как самочувствие? — Я как будто на приеме у проктолога. — Тогда я буду самым сексуальным проктологом в твоей жизни. И он определенно не будет делать так, — Эндрю игриво облизывает головку, заставляя Нила прогнуться в спине. — И так, — язык проходится по напряженному соску, и Эндрю слегка его прикусывает — Нил издает полувсхлип-полустон, и это то, что можно слушать вечно. Эндрю растягивает его медленно, подходя к процессу со всей ответственностью, то уделяя внимание члену, то соскам, чтобы отвлечь от непривычного напряжения внизу. Когда пальцы находят нужный угол и касаются простаты, Нил протяжно стонет, уже не скрываясь. Комнату наполняет тяжелое дыхание и такие приятные для слуха стоны, которые Эндрю смакует, как настоящий ценитель. Где-то на полу вибрирует телефон, но какой вообще, к черту, может быть телефон, когда перед ним лежит такой открытый, обнаженный и совершенно невыносимо прекрасный Нил Джостен с разметавшимися по подушке волосами, раскрасневшийся и горящий от любого прикосновения. Когда настает самый ответственный момент, и Эндрю уже раскатывает по собственному изнывающему члену презерватив, в дверь неожиданно стучат. Если бы они забыли закрыть дверь… — Эндрю, тебя Тильда зовет! — раздается с той стороны самый ненавистный в данный момент голос Ники, и Миньярд готов сейчас же откусить Хэммику голову за несвоевременное вторжение в его личную, на секундочку, жизнь. Что у всех за привычка ломиться именно его дверь в самые не подходящие для этого моменты. — Я занят, — хрипит Эндрю. Нил же начинает давиться от смеха, пытаясь делать это как можно тише. — Но… — начинает было Хэммик, но Нил вдруг приподнимается на локтях и кричит через комнату: — Он отрабатывает пятизвездочный отзыв! — А… — раздается неловкое с той стороны и, судя по удаляющимся шагам, Ники поспешно ретируется. — На чем мы остановились? — у Нила в глазах пляшут черти и, блять, Эндрю практически теряет весь свой скрупулезно собранный контроль. — Правда пять звезд поставишь? — Может быть… Самообладание Эндрю почти что улетучивается. Почти. Его хватает на то, чтобы осторожно войти и остаться в таком положении, пока Нил не даст согласие продолжить. Джостен обвивает его талию своими прекрасными длинными ногами и тянется за поцелуем, обнимая руками за шею. Эндрю начинает медленно двигаться, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не сорваться на более быстрый темп, но эта узость и давление, губы Нила, жар его тела не оставляют ему практически ни шанса. Они практически сливаются вместе, и единственная мысль, которая настойчиво бьет его по голове, продираясь сквозь клубы удовольствия, — тупое слово на букву «л».