Проект Крайдепринц: Искусственная человечность

От ран Итэр полностью восстановился к концу весны, но чтобы быть таким же здоровым, как перед ранением, потребовалось подождать до середины лета. Когда и Альбедо, и Барбара дали добро на путешествие, его официально выписали. Иностранная пара, зная, что им нужно уходить максимально быстро, уже собрала вещи. Лучше всего будет, если они покинут Мондштадт прежде, чем на него набегут испорченные андроиды. Кэйя и Кли вышли проводить их, а Джинн предупредили об их уходе. Все согласились, что им лучше уйти без лишнего шума. Четверо стояло на краю пригорода — лес начинался в всего паре шагов. Девочка вцепилась в руку Альбедо, не отпуская рукав: — Тебе правда надо идти? — спросила она. Слёз не было, но в глазах блестела боль от того, что её снова бросают. Блондинка изо всех сил пыталась удержать их, даже плакала. Ей и раньше всегда нравилось сидеть в его офисе, но она больше не маленькая и наивная. Скоро она станет подростком. Кли провела почти всё детство в жестоком мире, где постоянно приближалась смерть, а матери, чтобы защитить, рядом не находилось. — Мне слишком опасно оставаться. Не хочу, чтобы ты или кто-нибудь ещё поранился из-за меня, — ответил пепельноволосый, аккуратно — чтобы не расплести косичку, которую он завязал ей сегодня утром — гладя её по голове. Красноглазая захныкала и прижалась лицом к его кофте: — Но они ранят тебя. — Я буду в порядке, Кли. Мы с Итэром присмотрим друг за другом, — уверял её андроид, но та не только не выглядела убеждённой, но и захныкала пуще прежнего. Девочка немного отодвинулась, показывая красное лицо. Слёзы скопились в глазах, но ни одна капля не упала. Щёки ещё не потеряли детской округлости, а голова не доставала до его плеч. Она всё ещё такая маленькая, не многие в её возрасте покидали город. Смотря на неё, он всё ещё видел ту малышку, что засыпала у него на диване. — Я не хочу, чтобы ты уходил. Не хочу снова оставаться одной, — голос полон грусти и одиночества. Кли молча несла тяжёлое бремя, слишком большое для кого-то такого маленького и совсем одинокого. — Знаю, Кли, — Альбедо встал на колени, чтобы сровнять их росты. — Я вернусь, когда станет безопаснее. Обещаю, — как минимум постарается. Жестоко ли обещать то, что может никогда не случиться? — Я буду ждать, — она смогла сдержать слёзы. — …Я всегда буду ждать… — Не волнуйся. Я присмотрю за искоркой, пока вы двое будете на своём медовом месяце, — дразнился Кэйя, но не стал оттаскивать Кли от Альбедо, ожидая, пока та не перестанет выглядеть так, будто снова на грани слёз. Когда малышка отступила к одноглазому, тот продолжил: — Пока вы не ушли, я должен предупредить. В дальнейшем будьте супер бдительными. Другие страны Тэйвата будут куда опаснее Мондштадта. Мы потеряли связь с другими регионами, так что многого сказать не могу. Но я знаю, что в Ли Юэ есть система защиты от андроидов. — И ты говоришь это только сейчас? — с приподнятой бровью спросил Итэр. Бывший шпион весело хихикнул: — Ох, я не мог волновать тебя во время выздоровления, красавчик. Робот-врач вздохнул на очередные попытки синеволосого разозлить блондина. Обычно он был бы не против, но сейчас они торопились: — Кэйя, пожалуйста, объясни. У нас не так много времени. Кэйя зачесал волосы назад, задумавшись на секунду: — Тогда не будем ходить вокруг да около. Андроид из проекта Архонтов, который расположен в Ли Юэ, создал защитную систему против испорченных ИИ под названием “Адепты”. Не знаю, зачем их делали изначально, но судя по всему их адаптировали под защиту. Они либо андроиды, либо киборги, больше не знаю. Они убивают всех андроидов, которых видят, так что лучше бы вам быть осторожными, когда будете проходить через Ли Юэ. — Спасибо за предупреждение. Пойдём по окраинам к Разлому, чтобы избежать Адептов, — сказал Альбедо. Его волновало, что теперь придётся работать не только с Испорченными, охотящимися на Итэра, но ещё и с другими. — У нас тоже есть кое-что для тебя, — сказал блондин, вручая одноглазому маленькое устройство. — Это двусторонняя система на экстренный случай. Она отправляет координаты другого устройства. Если моя сестра придёт в Мондштадт, оповести нас. И если что-то случится с одним из нас, придёшь на подмогу? Андроид держал устройство, пока то не включилось, и хмыкнул: — За помощь будете мне должны. Я возненавижу вас, если не вернётесь, потому что Кли будет грустить, — он без задней мысли положил девайс в карман. — Но постарайтесь звать меня только в серьёзных случаях. Я бы не хотел проделывать долгий путь просто так. — Большое спасибо за всю вашу помощь мне и Итэру, — поблагодарил пепельноволосый. — Не за что. Но, полагаю, мы по природе легко привязываемся, согласен? — не ожидая ответа, Кэйя взял Кли за руку. Думая над словами, Альбедо развернулся к выходу. Они смотрели, как Кли и Кэйя махали им на прощанье, пока те не скрылись из виду. Взгляд робота задержался на городе. Возможно, он видит его в последний раз. Есть нормальная такая вероятность, что Итэр вернётся один, или не вернётся никто. Ветер вёл их к крутым холмам, перебирая волосы. Итэр подошёл к нему: — Готов? — Думаю да.

- ■□▣▪▣▫▣□■

Не смотря на все смерти и страдания, дикость Мондштадта, нетронутая разрушениями Испорченных, выглядела красиво. Даже ночью лес полнился жизнью. Одной ночью пара остановилась на привал у одного из многих озёр Мондштадта. Светлячки летали вокруг как знак хорошего лета. Когда солнце зашло, небо обернулось морем звёзд, отражающихся в озере. У Альбедо было чувство, будто он мог коснуться звёзд, сунув руку в воду. Но, конечно, они недосягаемы. Выглядят такими близкими, но на деле в триллионах километров отсюда. Андроид взглянул на Итэра — тот тоже смотрел на небо. Такое редко увидишь в Бездне, ведь перед катаклизмом небо загрязнялось светом. Во время путешествия они не проводили много времени под открытым небом и в основном оставались в домах, пещерах или глубоко в чаще леса. Но здесь всем, что можно увидеть, были звёзды. — Луна сегодня красивая, правда? — вдруг спросил блондин, вводя другого в ступор. Луна была полной, красивой и сияющей. Он не знал, риторический ли вопрос, но всё равно ответил: — Ага. Программист легко усмехнулся, редкостно расслабленно и беззаботно: — Вообще, это инадзумская фраза. У неё есть иное значение. — Какое? — Я люблю тебя, — роботу понадобилось время, чтобы обработать. Альбедо отвернулся к небу, зная что краснеет, ведь Итэр продолжал посмеиваться. Чтобы остудиться, пепельноволосый зарылся пальцами в траву. Звёзды ярко сияли, напоминая о парне рядом с ним. О том, кто такой же яркий и сияющий. Голубые глаза закрылись, защищаясь от блеска: — Итэр, я много думал. — О чём? — Если Рэйндоттир правда хочет вернуть меня, она может как-то отключить мою автономность. Если подобное случится, уничтожь меня, — попросил андроид. Не в его духе приказывать другим, но ему нужно, чтобы Итэр так сделал. — Я не могу. Почему ты вообще подумал спросить подобное? — золотые глаза передвинулись со звёзд на робота-врача. — Мы не одинаковые. Итэр, ты и похожие на тебя — звёзды. Звёзды, которых я не могу коснуться, как бы не хотел дотянуться до неба. Потому что я не человек, — сказал он, проходясь рукой по воде и наблюдая, как звёзды исчезают от ряби. — Похожие существа могут понять друг друга. Если ты поранил ногу, другой человек поймёт боль и проявит симпатию. Я же могу только притворяться. В великой структуре вещей моё существование бессмысленно, а ты просто тратишь свою любовь на меня. Если ради человеческой безопасности меня нужно уничтожить, я всегда выберу этот вариант. Итэр взял его всё ещё беспокоящую воду руку: — Я так не думаю. Для меня ты как комета, такая же яркая и красивая, которую люди путают с падающими звёздами. Ты прав, мы не одинаковые. Но ты всё равно испытываешь боль, даже если не физическую, но ты же чувствуешь грусть и любовь. Альбедо смотрел на небо, пока зрение не размылось вслед за взявшими верх чувствами. Он чувствовал себя оголённым в непривычном смысле. С того самого момента, как Итэр поранился, он держал всё в себе. — Я не заслуживаю этого. — Почему? — программист прижал свободную руку к чужой щеке, чтобы андроид посмотрел на него. — Ты же знаешь, я безумно тебя люблю. Врач видел звёзды в золотых глазах: — Потому что я больше не знаю, кто я. Раньше я знал свою цель, всё было просто. А теперь… человек, который дал мне смысл, предал меня. Чувствую себя потерянно, пусто, ещё и не человек. После того, как оказалось, что Рэйндоттир — Золото, его жизнь лишилась смысла. Он сосредотачивался на помощи Итэру восстановиться, используя это в качестве отвлечения, но теперь ничто не могло удержать его от накручивания себя. — Я не могу дать тебе новую цель, но могу оставаться рядом, пока ты не найдёшь её, — блондин прижал руку к искусственной груди. — А когда ты найдёшь, обязательно расскажешь. Затем они молчали, тихо рассматривая звёзды над головами. Пепельноволосый гадал, сможет ли найти новую цель. В какой-то момент они легли на спины. Альбедо чуть не уснул на спутнике, но ему помешал смех парня. — Итэр? — Ты всегда был таким спокойным и собранным. Напоминал мне сестру. В нашу первую встречу я подумал, что ты так же непробиваем, как она, — он рвано усмехнулся. — Кажись, я забыл, что и она человек. Я такой тупица. — Я бы не сказал, что прям тупица, иначе бы ты не прожил столько. Люди ошибаются. Можешь рассказать ей это, когда мы встретим её. — Ты прав, не то чтобы я мог изменить прошлое. Стоит подумать что сказать ей при встрече. Им легко говорить подобное, даже зная, что на деле это будет сложно и, может, невозможно, но говоря вслух, с вещами легче справляться. Знание, что они не будут страдать по одиночке, многое значило. В итоге Итэр уснул. Учитывая плоскую и обширную местность, Альбедо оставалось следить только за источниками тепла или возможными Испорченными. Хотя на открытом ландшафте мало какой андроид сможет прокрасться незамеченным. Вдалеке он мог смутно разглядеть медленно вращающиеся мельницы и самый высокий шпиль собора. Они почти добрались до Драконьего хребта, что всегда присутствовал на Мондштадтском горизонте. Покрывающий гору снег напоминал о той зиме, которую пара провела в хижине. Мысли поползли к его создательнице и тому, с Алисой ли та или нет. Послала бы она андроидов в Мондштадт, зная, что там дочь Алисы? Чем больше пепельноволосый думал, тем больше не понимал этих двоих. Даже проведя с Рэйндоттир большинство существования, едва ли он знал что-то о её личности. Зачем она оставила его в клинике на пять лет, а после его пробуждения начала искать? Разве не она запрограммировала его пробуждения? Подобные мысли заняли его голову на всю ночь. Солнце только-только выходило из-за горизонта, когда что-то слегка ударило его по лицу. — Я почти слышу о чём ты думаешь. Ты так всю ночь провёл? — спросил Итэр, возвращая руку. — С этим ничего не поделаешь, — сказал голубоглазый, наблюдая, как другой садится и потягивается. Из-за того, что они сидели на траве, было прохладно. Росинки повисли на короткой светлой косе, но они упали, когда парень встал. — Твою голову было бы сложно остановиться, — блондин повернулся к нему и протянул руку. — Пошли? Робот кивнул и принял руку.

- ■□▣▪▣▫▣□■

Пара пришла к особняку посередине низменности, что выглядела как центральная часть классической картины. Заросшие виноградные поля окружали здание, а за ним солнце блестело в озере. Драконий хребет элегантной красотой возвышался над сценой. Это Дилюк направил их сюда и дал ключ. Только здесь Альбедо мог подзарядиться перед Ли Юэ, ибо Спрингвейл полностью разрушили половину десятилетия назад. Подобравшись поближе, парни увидели, что окна закрыты железными листами. Места, где в стене не доставало кирпичей, открывали полностью железный слой. — Довольно сильно для простой винокурни, — отметил Альбедо. — Винокурня “Рассвет” была довольно известной за свои напитки, и насколько помню, содержащая её семья считалась из высшего сословия. Но больше не помню, — Итэр нежно вытянул ключ из руки партнёра. — Может, мы узнаем какие-нибудь секреты. — Разве Дилюк сам не говорил нам… эм, рыться? — Он говорил только то, что это всё, что он может сделать для моей сестры. Надо получить пользу от его должка, — блондин усмехнулся, пытаясь провернуть ключ в скважине, но ничего не вышло. — Сломалось? Внезапно дверь издала звон, а после звук поворачивающихся шестерней. Затем последовал громкий клик. Спустя несколько тихих секунд переглядок, программист попытался толкнуть тяжёлую дверь. — Так это был электрический ключ в виде обычного, — сказал андроид, с лёгкостью помогая другому открыть проход. — Что ж они прячут с такой защищённостью? — пробормотал под нос Итэр, ступая внутрь. Лампы моргнули, освещая комнату тёплым, доброжелательно золотым светом. Парням даже не хотелось приносить грязь, учитывая каким безупречно чистым был пол, даже по прошествию такого времени. Обязательно закрыв дверь за собой, они прошли глубже в здание. Дом, как и многие другие, содержали кучу историй о жильцах. Стены украшали портреты и фотографии. Среди них нашёлся и юный Дилюк с мужчиной, наверное с отцом — они были ужасно похожи. Ещё Альбедо отметил специфическую вазу. Обследовав гостиную, двое, пойдя в разные стороны, растерянно уставились друг на друга. — Думаю, спальни наверху, — сказал андроид. — Да, но погреба там. Жалко терять такое, да и не думаю, что смогу потратить все запасы Дилюка. С такой логикой сложно спорить. Они брали много еды и запасных частей из чужих домов, но совсем другое дело, когда текущий владелец жив. Впрочем, заметит ли тот вообще? — гадал робот. Влиял ли Итэр плохо на него? Однако этот самый Итэр потянул его к погребам, не предоставляя времени подумать. Слабо освещённый подвал ломился от количества бутылок, несмотря на свои большие размеры. — Ты когда-нибудь пробовал вино? — спросил программист, исследуя выбор. — Единственные жидкости, которые я пил — это вода и те, которые мы пили вместе. — А, — он взял бутылку. — Значит, только вода, супы и газировки. Итэр прищурился, чтобы прочитать этикетку. Альбедо тоже, но и у него не вышло. Эту привычку он выработал, наблюдая, пускай механические глаза не могли видеть ещё лучше. — Кажется, неплохая бутылка. Я не винный эксперт. Обычно мы с Люмин не тратили деньги на подобное, а откладывали на путешествия, — сказал Итэр, поднимаясь по лестнице с двумя бутылками. — Да и сомневаюсь, что смогу напиться, когда где-то рядом роботы-убийцы. Кивок: — И твоя сестра бы не позволила. Парни походили по бесчисленным извилистым коридорам, пока не нашли большую комнату, где могли поесть и попить. Главный обеденный зал оказался слишком просторным для них — это помещение поменьше куда комфортнее. Кладовка была забита сгнившими продуктами. Лучшее, что они нашли — подсолнечное масло и консервированные помидоры. — Кэйя говорил, у Каменных врат есть еда, — отметил Итэр, доставая вяленое мясо из рюкзака. Альбедо закрыл дверь кладовой, пока оттуда не вышло слишком много гнилой вони: — Помню, ещё он говорил, что так как Каменные врата не покрываются Адептами, большинство людей уходит к гавани. Он сел рядом с блондином на большой диван, пока тот открывал первую бутылку и разливал вино по двум бокалам. Они чокнулись, после чего Альбедо поднёс напиток ближе к лицу. Запах оказался сильнее ожидаемого, резким фруктовым и алкогольным оттенками. Наблюдая, как спутник делает глотки, андроид покрутил жидкость в бокале и отпил. Реакция не заставила себя ждать. Златоглазый разразился смехом: — Ты бы видел своё лицо! Могу сказать, что тебе не понравилось. У тебя и впрямь вкус ребёнка! — Оно… Горче, чем я ожидал, — пробормотал пепельноволосый, тогда как блондин придвинулся ближе и мягко забрал его бокал. Программист был более чем счастлив пить из двух бокалов, параллельно откусывая мясо и рассказывая о тейвацких приключениях с сестрой. Врач просто закрыл глаза, пока не заметил, что речь Итэра становится всё невнятнее и невнятнее. Быстро глянув на бокалы, он увидел, что один пуст, а в другой доливали. Симптомы алкогольного опьянения не новы для Альбедо — это обычное дело в скорой помощи, и хоть он не работал там лично, слышал детали от докторов и медсестер. Лицо златоглазого покраснело, спина сгорбилась, пока сам парень попивал вино. Он опьянел, но не до беспамятства. Робот знал, что ему стоит остановить его сейчас, но его партнёр уже давно не мог отдохнуть. Истории о прошлом медленно становились всё фантастичнее и нереальнее. Затем блондин поставил пустой бокал перед такой же пустой бутылкой, смотря на андроида со слезами на глазах. Теперь-то достаточно алкоголя на сегодня. — Я люблю тебя так- сильно, — невнятно бормотал Итэр. Это напомнило Альбедо об идее, что алкоголь — настоящее зелье правды, пускай на деле он просто подавлял контроль над желаниями: — Я знаю, — он позволил Итэру намочить его кофту слезами. То, что тот эмоциональный пьяница вполне ожидаемо. Руки блондина поползли с лица к груди, но пепельноволосый быстро пересёк это движение, схватив их за запястья и вернув к лицу. Последнее, что он хочет — пользоваться чужим опьянением. Сейчас можно максимум поцелуи. Итэр, кажется, не был против, гладя его по лицу, как самую дорогую вещь в мире. Поцелуи, должно быть, как-то убаюкали пьяного, и он положил голову на грудь спутника. Грудь робота имитировало дыхание, но сердцебиения не услышать. — Хочу спать, — пробормотал сонный парень. — Пошли найдём место отдохнуть, — сказал Альбедо, помог партнёру снова сесть и, взяв его на руки, пошёл искать подходящую комнату. У него вышло найти комнату для важных гостей. Идя спать в спальне Дилюка казалось странной, так что это — лучший выбор. Кровать оказалась мягче любой другой в их жизни. Прежде, чем пепельноволосый успел уложить златоглазого, тот уже вцепился в него и заснул. Он тихо подключил себя к розетке и лёг рядом, стараясь не положить какую-нибудь конечность на спутника. Перегар всё ещё слышался в дыхании прижавшегося к его шее Итэра, но чувствовался и естественный, землистый запах парня. В такой позе он и провалился в сон. Разбудили его стоны блондина. Окна были максимально запечатанными, так что Альбедо не знал, сколько они проспали. Когда он открыл глаза, увидел хмурого Итэра, проходящего руками по волосам. — Почему ты дал мне столько выпить? — спросил программист, заметив, что разбудил другого путника. — Ты бы не взял две бутылки, если бы хотел остаться трезвым, — сказав это, андроид сел. — Можем остаться здесь, пока не протрезвеешь. С этими словами робот вышел, только чтобы через несколько минут вернуться со стаканом воды и обезболивающими. — Спасибо. Итэр медленно выбирался из состояния высушенного фрукта, страдая от затяжного похмелья. Голубоглазый тем временем работал над скетчем, который недавно начал. Было бы жаль терять такое хорошее освещение. Да и слишком сильное чтобы двигаться головокружение сделало Итэра прекрасной моделью. На следующий день блондин оклемался. Вместо передней двери, через которую они вошли, парни вышли через тайный туннель, о котором рассказал Дилюк. Этот проход отходил от особняка на добрую милю. После этой точки помощь от мондштадтских друзей иссекала. — Готов? — спросил программист. — Пока ты со мной, — с улыбкой ответил художник. — Как иначе.