_____
У стекла уже собралась приличная толпа. Копы, почти не переговариваясь, наблюдали, как раненый, едва держащийся вертикально Ньюэндайк раскалывал матёрого уголовника. – Ей богу, у него тараканы в башке величиной с Годзиллу! – почти восхищённо говорит один из полицейских. – Чокнутый, – ворчит Джоди Маккласки, глядя на разбитое лицо Фредди, думая о том, что парень дёргается каждый раз, когда приходится делать лишнее движение простреленной рукой – наверняка болит и сильно. Коллега хочет ей что-то ответить, но его перебивает вернувшийся Симмонс. – Ну, уже бьётся в истерике? – Лейтенант с весёлой уверенностью отпивает кофе из пластикового стаканчика. – Орал? Угрожал? Что я пропустил, пока ходил в туалет? – Поорал немного, – кивает Джоди, удержавшись от улыбки. – Но Димик ему ответил. – Что, нахер, что ли, послал? – недоверчиво спрашивает Симмонс, но за стеклом Димик как раз что-то начинает говорить. Говорит про Дова. – Дов? – Лейтенант Симмонс едва не поперхнулся кофе и прижался к стеклу так плотно, что его нос почти наверняка можно было увидеть из допросной. – Дов Шварц? – Фредди уверен, что его подставили и пытались убить именно по наводке Шварца, – объясняет Джоди оторопевшему начальнику. – Он был подручным Джо Кэбота, знал про бриллианты «Карины» и искал их в течение пяти лет, но смог найти только с помощью Лоуренса Димика. Димик согласился на работу с учётом того, что Шварц выдаст ему информацию на копа, работавшего тогда под прикрытием, что Дов и сделал. Но, получив камни, Дов решил избавиться от свидетелей. Подставил Фредди и попытался его убить, обставив всё так, что исполнителем был Димик. Фредди подозревает, что следующей жертвой стал бы сам Димик. – Какого… – бормочет Симмонс, и едва не взрывается: – Доказательства есть?! Если очередные сказки, то я не собираюсь их выслушивать! Ньюэндайк уже пытался копать под Шварца, но по итогу только пришлось разбираться с адвокатами! Есть, за что прижать? – Если Димик что-то скажет – то много за что. Но его придётся отпустить, иначе пойдёт в отказ. – Да насрать!!! – рявкает Симмонс. – Не знаю, что этот пиздюк наговорил Димику, но один он над этим делом работать не будет! – Лейтенант, но Димик сказал, что будет говорить только с Ньюэндайком, – замечает один из копов. – Либо он, либо никто. – Вы тут издеваетесь надо мной? – цедит Симмонс, выбросив почти полный стаканчик с кофе в урну. – Сэр, вы же самолично три часа просидели с ним в допросной почти без перерыва. Ни единого звука. А тут парень только вошёл, и вот они уже болтают, как старые приятели. Симмонс смотрит через стекло. А день начинался так хорошо. На работу Майлз Симмонс предпочитал приезжать пораньше. Раскладывался, не спеша пил кофе и завтракал, потому что позавтракать дома в последние полгода было нереально – Бет пилила за лишние килограммы и пивной живот, ограничивая в еде настолько, что запрещалось есть хоть что-нибудь калорийнее поганого сельдерея. Майлз же считал, что, раз он работает и приносит в семью деньги, то имеет право есть всё, что ему хочется, в каких угодно количествах. Но проклятая женщина не унималась, напирая на то, что лежать под Майлзом в постели становится всё труднее, потому что муж напоминает бегемота и весом, и внешним видом, и Симмонс по итогу плюнул, согласившись с организованной для него диетой. Свежие овощи, оливковое масло и белковый омлет – высокий, крепкий мужик из Небраски, поедающий мясо на завтрак, обед и ужин, не привык так насиловать свой организм и зачастую попросту вообще отказывался от еды, чем несказанно радовал жену – старается, худеет. На деле же Симмонс просто ехал в ближайшую мексиканскую забегаловку и брал столько тако на вынос, что ими можно было прокормить небольшую общину. Собственно, этим утром от поедания тако и отвлёк Симмонса О’Брайен. – Лейтенант! – Старик вломился в кабинет без стука, чего Симмонс не любил. – Авария, на парковке. – А я здесь при чём? – недовольно морщится Симмонс из-за того, что чуть не пролил кофе на штаны. – Вызови дорожную полицию и эвакуатор. А если водитель артачится, задержи его, пусть посидит денёк в обезьяннике. – Это Ньюэндайк. Он за рулём. И Симмонс выплёвывает кофе фонтаном. За последнюю неделю к молодому детективу у лейтенанта Майлза Симмонса накопился ворох вопросов. Бумаги, что тогда подкинули в участок, навели много шороху: пришлось вызвать группу сапёров, подозревали бомбу в увесистом конверте – содержимое и правда оказалось бомбой, только не в том смысле. Фредерик Джон Ньюэндайк в отделе был на хорошем счету. Уравновешенный, честный малый, работающая голова на плечах. Не карьерист – просто любил свою работу и делал её хорошо. Такой положительный, что Симмонса парень элементарно бесил. От того бумаги, фотографии и распечатки звонков, найденные в конверте, осели внезапной теплотой. Крыса. Четыре месяца под прикрытием, увидел, как работать быстро и недолго, а зарабатывать легко – проникся идеей. Нашёл напарника. И свалил бы в закат со всеми камнями, да только получил две пули, и подельник, которого наверняка бы пришил, сумел сбежать и, образно выражаясь, трахать копа в задницу ещё целых пять лет. Продажная скотина – Симмонс собирался лично отловить Ньюэндайка, лично допрашивать и лично присутствовать в зале суда, когда бы тому впаяли срок по полной. И вот сегодня этот день, кажется, настал. – Взяли? – выкрикивает Майлз. – Да, но… – мнётся О’Брайен. – Он, похоже, под кайфом. Симмонс выплюнул бы кофе снова, если б пил его в этот момент. – Повтори. – Да я не знаю, но неадекватный. С ним подельник, наши увели в камеру. А для Фредди скорую вызвали. – Чтобы он по пути из неё съебал?! – подскакивает Симмонс с места, направляясь к выходу. – Задержать! Где он? – Сэр, он в аварию попал. Головой ударился, кровь хлещет – дайте медикам хотя бы его осмотреть. – Он где? Я должен с ним поговорить. Но у входа чуть не сбивает с ног офицер Маккласки. – Лейтенант, это срочно! – Важнее, чем крыса у нас под носом?! – взрывается Симмонс. Но блондинка не робкого десятка. – Сэр, да послушайте! – миниатюрная девушка буквально вталкивает тушу начальника обратно в кабинет. – Те документы, что подкинули в отдел – это липа! Вот доказательства, реальные фото, негативы, распечатки звонков! – Джоди трясёт веером документов у Симмонса перед носом. – Мы можем всё проверить! – Он голову нам морочит, Маккласки, уйди с дороги! – Он едва не разбился, пока вёз их сюда, стал бы он так рисковать? Сэр, его подставили! Мистер Белый, Лоуренс Димик, человек с ограбления «Карины». Это его рук дело. Я покопала параллельно, поездила на склад, где Димик числится грузчиком – сэр, он там не появился ни разу! За него просто отмечаются, а Никсон получает на лапу за молчание. Лейтенант, Ньюэндайк не виновен! Почти сразу стало понятно, что превращение Фредди из крысы обратно в хорошего парня – вопрос нескольких часов. Никсон не отпирался, выпалил всё, как на духу – у меня больная жена, а дочери нужны уроки игры на фортепиано, нельзя упускать такой талант. Деньги брал, признаю. Скажу всё, что надо, подпишусь под каждым своим словом, только умоляю, дайте уйти самому. Семья без меня пропадёт. Димика привезли в отдел как раз в тот момент, когда Никсон ставил подпись под свеженаписанными показаниями. Симмонс решил, что раз уж прижать крысу не удалось, можно хотя бы прижать человека, посмевшего опорочить честь полицейского, но единственная реакция, которую позволил себе Димик – кривая усмешка и прищуренный взгляд, направленный в сторону лейтенанта. Пошёл нахер, легавый, пусть я сяду за нарушение УДО, но по этим бумажкам тебе меня не прижать. Ищи мистера Розового или отвали. Но Симмонс был не менее упрям, и посадить хоть кого-то за то, что ему так долго морочили голову липовой подставой, вознамерился твёрдо. Из-за чего и провёл в допросной без малого три часа, без перерывов на сортир и кофе, добившись нулевого результата. День не задался с самого утра. А теперь ещё влетает этот шкет Ньюэндайк, и меньше, чем за десять минут, Лоуренс Димик выдаёт ему всё, до чего не смог достучаться Симмонс. – Всё, что всплывёт, мне на стол, – буркает, наконец, лейтенант. – Позовите сюда этого камикадзе, пусть хоть фиксирует, что он там спрашивает.***
Фредди дёрнулся, как от разряда тока, когда мышцы резко расслабились, и парень едва не свалился на пол. Уснул. Прямо в допросной, сидя на стуле. Ларри ухмыляется, хотя тоже зевает. Потягивается, так что с глухим хрустом трещит позвоночник, и ноющей болью тянутся мышцы вдоль отсутствующего ребра. Больше девяти часов почти без перерывов, и это если не считать трёх часов до. Собачья усталость. За окном давно стемнело, и организм требовал положенный ему отдых, но показывать перед копом слабость Димик не намерен. Хотя Фредди, кажется, чувствует себя в разы хуже. – Ты как? – А? – Парень отвлекается от бумаг, не расслышав вопроса. – Дрожишь, столешница трясётся, – поясняет Ларри. – Держишься? – Вроде. – Фредди жмёт диктофон на паузу. Трёт усталые глаза и шипит от боли, задевая разбитую переносицу. – Вроде. Пиздеть ты мастер, пацан, не отнять, – ворчит Димик, но голос звучит мягко. – Хочешь совет? Обратись за медицинской помощью. – Я в порядке. Лучше дома отлежусь, – отмахивается Фредди. А потом, неожиданно даже сам для себя, спрашивает: – Как думаешь, выгорит? Со Шварцем. – Что-то однозначно выгорит, – так же неожиданно для себя, честно отвечает Ларри. – Но тебе стоит поискать ещё кого-то. Забудь, что я там наплёл про эпоху – на одних моих показаниях Дова не посадить надолго. – Мелькнула такая мысль. – Фредди сильно хочет закурить и почти тянет руку к лежащей на столе пачке, но отметает порыв – понимает, что в нынешнем состоянии, скорее всего, попросту потеряет сознание, едва дым проникнет в лёгкие. – Можно вопрос? – Мы в допросной. – Ларри, словно в издёвку, закуривает. – Нет, я… ты понял. – Спрашивай. А я подумаю, отвечать или нет. – Фил, мистер Розовый. Ты до полусмерти его избил. За что? – Хороший вопрос. – Ларри делает глубокую затяжку. В точку, в самое нутро. За что? Да Ларри и сам не знал. Наверное, бил не просто одного Фила – в его лице он бил всех, кто, так или иначе, поучаствовал в том ограблении. Мистера Розового, за то, что бросил умирать и трусливо смылся с сумкой. Джо и Эдди, за то, что подогнали непроверенную команду. Мистера Блондина – за Дикий Запад в ювелирном. Мистера Оранжевого за то, что заставил потерять бдительность. Заставил довериться, поверить, будто дружба в криминальном мире возможна. За то, что причинил боль – хер с ним с потерянным ребром. Фил Бэннистер, если разобраться, был и ни при чём вовсе. Просто очень хотелось выместить злость хоть на ком-то, и парень тупо попал под горячую руку. – Хороший вопрос, – повторяет Ларри. – Я, пожалуй, отвечать на него не буду. Но ответ Фредди как будто уже понял и сам. – А после? – снова спрашивает Ньюэндайк. – Что будешь делать? Есть план? – Ты же мне УДО обещаешь – чем не план? – Верно, – кивает парень. – Верно... Слушай, мне в сортир надо. Давай перекур минут на двадцать, потом продолжим. – Я бы чего-нибудь перекусил. – Скажу ребятам. Сэндвичи? – Годится. И кофе, засыпаю. – Организую. – Себе заодно. Не то свалишься на пол. – Неплохая идея. Я о кофе. Хотя Фредди думает, что и растянуться на полу, и вздремнуть хоть часок совсем не против.***
Ньюэндайк стоит у раковины, сильно шатаясь – голова болит, тошнит, пару раз вырвало, рука нарывает. К тому же, явно поднялась температура – Ларри заметил верно, да Фредди и сам чувствовал, как тело трясётся в лихорадке и уже начинают стучать зубы. – Соберись. – Парень смотрит в мутные глаза своего отражения в зеркале. – Ты сможешь. Пошёл. Напоследок Ньюэндайк окатывает лицо и шею ледяной водой, чтобы хоть немного сбить жар, и выходит из туалета. – Эй, Джо! – окрикивает проходящую мимо Маккласки. – Боже… – девушка окидывает коллегу слегка ошарашенным взглядом. – Ты как? – Честно? – Фредди облокачивается на стену. – На ногах едва стою. Сижу в допросной и боюсь, что блевану прямо там. – Чёрт подери, понимаешь, что Димик над тобой издевается? – злится Джоди. – Вероятнее всего, – согласно кивает Фредди в ответ. – Но он многое рассказал, и это не потолок. А ты почему ещё здесь? Одиннадцатый час. – Ты в допросной, но кому-то ведь надо проверять показания. Посмотри, все на ушах. Димик выдал информацию только на Дова, но, отталкиваясь даже лишь от неё, мы на многих вышли. Кого-то уже задержали, за другими выехали. Людей не хватает, мы попросили подмогу. – Дов? – Его не было ни дома, ни в офисе. Прижали секретаршу – она выдала его с потрохами. Коул и Солверсон поехали в аэропорт, надеюсь, успеют перехватить. – Окей. Слушай, можно попросить тебя кое о чём? Для меня лично. Можешь купить что-нибудь жаропонижающее? – Конечно, что за вопрос? Сейчас схожу. – Взяли! Джо и Фредди резко оборачиваются на голос. Фредди отлипает от стены и идёт в сторону лестницы. Дова ведут в наручниках. Он кажется спокойным, но видно, как бегают глаза, и дёргается нижнее веко. Фредди молча наблюдает за Шварцем со стороны, оставаясь в тени, но Дов внезапно выхватывает парня из толпы и улыбается ему, как родному. Широко и жеманно. – Фредерик! – тянет Шварц, растягивая гласные. – Какая встреча! А ты чего такой уставший? Приболел? – Заткнись. – Коул толкает Дова между лопаток, но тот не унимается, продолжая насмехаться: – Как тебе камни, Фредерик? Прелесть же, правда! Ты ценитель, раз решил оставить себе немного, а не толкнул всё барыге. Подарок девушке? Или бывшей жене? Как там твоя София? Нравятся ей европейские хуи? – Не обращай внимания, он говна кусок. Маккласки аккуратно кладёт Фредди руку на предплечье, но тот спокоен. Стоит молча, пристально и исподлобья глядя на усмехающегося Шварца. А потом вспоминает, сколько всего рассказал Димик, сколько ещё может рассказать, и лицо Фредди растягивается в улыбке. А самодовольство Дова сдувается, когда Ньюэндайк демонстрирует средний палец и жизнерадостно оскаливает зубы.***
К половине седьмого утра Фредди чувствует себя так, будто его положили под пресс, хорошенько размяли, а потом ещё и обоссали сверху. Состояние Ларри не лучше; стоило прерваться ещё несколько часов назад, но оба оказались настолько упрямы, что просто накачивались кофе и пропитывали стены никотиновым дымом. – Больше не знаю ничего, – подытоживает Димик. – УДО твоё, – отвечает Фредди, выключая запись. – Я уже договорился; лейтенант бесится, но всеми руками «за», ты ему полугодовую работу сделал. Но ты ведь не останешься, верно? – Ты о чём, пацан? Димик закуривает сигарету, а Фредди наклоняется к нему чуть ближе и говорит едва слышно: – Ты гастролёр, Ларри. Я в жизни не поверю, что ты останешься в Эл-Эй и будешь работать грузчиком. И в жизни не поверю, что ты отдал все камни Дову, не взяв себе хотя бы десяток. Засветились – разумеется, но они и по бросовой цене хорошо уйдут... Да брось смотреть на это сраное зеркало, ты вообще в курсе, сколько времени мы тут сидим? – Почему-то осторожность Ларри раздражает: неужели Димик думает, что Фредди задавал бы такие вопросы, не будь он уверен, что разговор останется тет-а-тет? – Думаешь, за нами до сих пор наблюдают? Расслабься, своими показаниями ты разогнал почти всех копов из отдела. Тебе есть, куда уйти? План надёжный? Ларри лишь молчит. Фредди уже было решил, что ответа так и не дождётся, когда Димик внезапно подмигивает и на мгновение кривит угол рта. Фредди ухмыляется в ответ. – Дов знает хоть что-то? – Угадай с одного раза. – Значит, не выдаст? – При всём желании. – Отлично. Тогда хватит на сегодня. – Не согласен. Я тоже имею право на вопрос. Фредди удивляется, но согласно кивает: – Я весь внимание. – Когда мы уходили, ты растерялся, в ступор впал. В чём дело? – А сам как думаешь? – Ньюэндайк снова тянет руку к сигаретам и снова передумывает. – Ты двоих на моих глазах расстрелял. – Знал их? – Нет. Но это имеет значение? Только что ты был компанейским парнем, раздающим практические советы и угостившим меня обедом, и вдруг такая перемена. У меня в башке это не укладывалось. С двух стволов, нигде не дрогнуло. Я ведь пристрелить тебя хотел прямо там после того, что увидел. Только не смог. Не так-то это просто – убить человека. Да и ничего бы не решило. Копы мертвы, а я всё ещё работал под прикрытием. – Переломил себя. – Пришлось. – Довёл дело до конца. – В голосе Ларри впервые за всё время слышится скупое уважение. – Сложно играть роль с пулей в кишках, но сумел. Ты упёртый засранец, мистер Оранжевый. Опасный… так что, крутой детектив, домой отпустишь? – Не от меня зависит, но попробую договориться. – Только «спасибо» скажу. Я совсем не против принять душ и отрубиться часов на десять, и сделать это в своей кровати. – Я тоже, Ларри, я тоже, – устало улыбается Фредди и собирается выйти за дверь, но вдруг останавливается. – Эй, Ларри, насчёт банка. Берём кассу, не жадничаем – провернёшь, и я тебя из-под земли достану. Ларри смеётся. Не криво, с хитрым прищуром глаз, выгибая угол рта, а жизнерадостно хохочет. Как тогда в баре «Смоуки Пит», в Гардине, в первый вечер знакомства. Когда он ещё был мистером Белым. Когда ещё был уверен, что впереди лёгкая и красивая жизнь после двух минут напряжённой работы. – Прощай, парень, – отвечает Димик с широкой улыбкой. – Не лезь под пули. – Постараюсь. Больше не попадайся мне на глаза. – Взаимно, малыш, взаимно. – Ларри выпускает дым из лёгких. – Ну? – Симмонс уже на работе, сторожит в коридоре, как разожравшийся на падали стервятник. – Всё. – Ньюэндайк отдаёт лейтенанту последние бумаги и диктофонную запись. – Больше он ничего не знает. Что со Шварцем? – Адвокат прыгает, что-то там решают. Возможно, придётся отпустить под залог. – Какой, нахрен, залог? – рычит Ньюэндайк. – Я что, зазря восемнадцать часов охуевал в допросной? – Соблюдай субординацию, – отрезает Симмонс. – Есть правила, и мы их выполняем. Я смогу продержать Дова Шварца в отделе максимум дня три, ясно? – Нахуй правила! – орёт Фредди, уже не смущаясь. – Просто возьми его, Симмонс, чёрт тебя дери, перестань тянуть кота за яйца! Шварц у тебя на тарелке под соусом барбекю, бери ублюдка, получай новое звание и катись к хуям собачьим строить свою карьеру где-нибудь в другом месте! – Ньюэндайк, я не намерен выслушивать от тебя это дерьмо! Я двадцать два года в полиции и способен разобраться, что мне делать и как поступать, без советов зарвавшегося мальчишки, который… ты чего? Стой-стой-стой, пацан, эй! – Симмонс неуклюже пытается поймать, когда ноги Фредди подкашиваются, и детектив сползает по стенке. – Ты в порядке? – Лейтенант, да у него кровь идёт, – говорит стоявший рядом дежурный. Фредди и сам замечает, что намокла повязка на рёбрах – швы разошлись, не иначе. Набегался, герой. – Ньюэндайк, ты меня слышишь? – Симмонс всё продолжает спрашивать невпопад. – Ты как? Ответь, с тобой всё нормально? – Нет, – бормочет Фредди побелевшими губами и ложится прямо на пол, чувствуя, как высокая температура плавит мозги, и сил совсем не осталось. Знакомая одышка и тяжесть в груди – если попробовать отлежаться дома, велик риск не проснуться, так что придётся последовать совету Димика. – Вызови скорую, Симмонс, мне пиздец.