Лучшие недотёпы всего Ривервуда. Том 1. Вайтран

      Лира дружелюбно улыбнулась приветливому незнакомцу. Почему-то парень показался ей очень приятным, хотя она ещё не познакомилась с ним; в любом случае, она приехала в Скайрим не так давно, и Ривервуд, — тот самый, в который она раньше никогда не хотела приходить, равно как и в Рорикстед — оказался самым первым местом после Хелгена, где ей довелось побывать. К тому же, вчера её так хорошо и тепло приняли здесь, что ей теперь начало казаться, что все люди вокруг неё тоже были очень добрыми, сердечными и отзывчивыми. Правда, такую безоблачную картину мира весьма портило то, что произошло совсем недавно в Хелгене, но она предпочитала не думать об этом, или объяснять произошедшее какими-то посторонними обстоятельствами. И к тому же… Она ведь всё-таки осталась жива, её не казнили, и Хадвар на самом деле вовсе не был злодеем. Иначе что ему мешало ещё тогда, после неудавшейся казни, убить её собственноручно, вместо того, чтобы всё это время возиться с ней? Нарушителем меньше, нарушителем больше, никто не стал бы и разбираться, что там произошло. Дракон же, воспринимающийся как чей-то сбежавший питомец, а не как серьёзная угроза, или угроза вообще, больше не принимался в расчёт. Должно быть, он последовал куда-то вслед за своими хозяевами, таинственными сбежавшими братьями Бури, и больше никто из них ей никогда не встретится. Если у дракона вообще был хозяин.       «И как он догадался? — подумала Лира, услышав приветствие юноши, — но, по крайней мере, меня не приняли за мародёра — и то хорошо. Хотя, наверное, мне ещё очень помогло и то, что в Ривервуде мирные жители, которых совершенно не интересует война, и которая, к счастью, обошла и обходит деревню стороной, поэтому мой наряд ни у кого не вызывает никаких вопросов или подозрений. Странно, зато они теперь возникли у меня самой.»       Лира ещё утром переоделась, сменив платье на мантию и те доспехи, которые были на ней во время побега из Хелгена. Несмотря на её собственные и весьма многочисленные иронические замечания о таком костюме, ничего лучше для долгих путешествий у неё не было. А сомнений в том, что защита понадобится, у бретонки не было — если волки напали на неё и Хадвара даже по пути из Хелгена в Ривервуд, то на более долгой дороге в Вайтран всякое зверьё точно не оставит её без внимания.       Память услужливо подкинула ей вид двух словно из-под земли появившихся волков, так радушно встретивших их с Хадваром по дороге к Ривервуду; и там до деревни было уже совсем близко. Раньше девушке почему-то казалось, что дикие звери не подходят слишком близко к деревням и городам, где есть хоть какие-то признаки человеческой жизни, но этим волкам, похоже, было без разницы. И от Ривервуда до Вайтрана, если она правильно поняла карту, растояние больше, чем от Хелгена до Ривервуда; населённых пунктов по дороге может и не быть — во всяком случае, имеющаяся у Лиры при себе карта радовала почти нетронутой чистотой и белизной, показывая только особо крупные реки и горные хребты. К тому же зверьё, оно, как правило, политикой не интересуется и последние сплетни не знает. Ему в принципе всё равно, в какую смешанную военную форму будет одета Лира, единственное, что сможет впечатлить их при будущей встрече — это то, насколько хорошо волшебница сможет убедить их в том, что она совершенно несъедобная и что от неё нужно держаться подальше.       Поприветствовавший её норд, впрочем, носил куда более скромный наряд — светло-оранжевый льняной жилет, тёмно-синяя куртка на завязках с короткими и широкими рукавами, белая рубаха — всё длиной до колен. Помимо такой многослойной верхней одежды паренёк надел льняные белые штаны и недешёвые кожаные сапоги с высокими носками, которые, видимо, должны были служить поводом для гордости. Волосы при этом были чуть ли не длиннее, чем у Лиры, с похожей причёской и примерно такого же цвета — светлые. Девушка отметила также, что у них обоих, несмотря ни на что, была почти одиниковая причёска, что показалось ей странным. Также она, удивившись самой себе, отметила, что ей вообще нравятся молодые мужчины с хорошими красивыми волосами, особенно если вдобавок эти волосы ещё и светлые и длинные. В Сиродиле у коренного населения волосы в большинстве случаев были тёмные или чёрные. Молодое, но при этом пытающееся быть суровым в подражание старшему поколению овальное лицо, гладко выбритое или пока ещё безусое и безбородое, и серо-голубые, словно прозрачные, как чистое и глубокое лесное озеро, светлые глаза северянина. Картину дополняла слегка обветренная, хоть и без загара, свойственного многим крестьянам, работающим в поле, кожа наводила на мысль, что этот юноша заботится о своём внешнем виде и много времени проводит на свежем воздухе, и ещё, скорее всего, когда-то ещё и путешествовал. На вид Лира дала бы ему лет двадцать, не больше. Рядом, прислонённая к ножке стула, лежала лютня — это, как и ловкие пальцы, тонкие и длинные, говорили о профессии лучше любых слов.        — Не каждый день встретишь такого наблюдательного парня, — пошутила бретонка, усаживаясь рядом, за столом. Где-то на другом конце зала хозяйка таверны спорила с поваром, но это сейчас Лиру не интересовало, — я приехала из Брумы, пока не знаю, на какое время.        — Будем знакомы, я Свен, — представился бард, — в Бруме не бывал, но слышал о таком городе. А тебя как звать?        — Лира, — скромно представилась волшебница, — я раньше тоже только слышала о твоей деревне, Ривервуде. И, если я правильно поняла, ты работаешь бардом в таверне?        — Не каждый день встретишь такую наблюдательную девушку, — парировал Свен, возвращая чародейке сказанную ей же фразу, — я не просто бард, а самый лучший бард всего Ривервуда. А ещё я тут всех знаю поимённо.       Лира посмотрела на нового знакомого и засмеялась. Свен не выдержал и засмеялся тоже. Ну, кто бы мог подумать, что тот, у кого есть лютня, оказывается, умеет на ней играть — и вдобавок совершенно неожиданно окажется бардом? Получилось и правда забавно.        — Это ты меня ещё не знаешь, — ответила девушка, просмеявшись, — я не только наблюдательная, но ещё и очень умная. И скромная тоже. — добавила она, давая тем самым понять, что она шутит, хотя бард, судя по всему, был смешливым и с чувством юмора. — А как вообще живётся в Ривервуде? Здесь не слишком опасно? — спросила она уже серьёзно.       В памяти снова мелькнули на фоне темнеющего в вечернем сумраке леса две тёмные, словно соткавшиеся из тихого воздуха, серые тени, и тут же исчезли. Что-то подсказывало девушке, что встреча с волками здесь, в Скайриме, скоро перестанет быть для неё чем-то непривычным и запредельно опасным. Нет, вряд ли когда-нибудь ей попадутся добрые ручные волки, просто теперь ей нужно учиться выбирать себе броню, а также становиться если не воином, то хотя бы кем-то, кто сможет не только спокойно путешествовать, но и ходить, куда заблагорассудится, не опасаясь того, что эта прогулка станет последней. Потому что кроме волков, которых, скорее всего, не просто много, а очень много, существуют ещё и другие, более опасные, твари, встреча с которыми, скорее всего, и поджидали чародейку уже в недалёком будущем. Вряд ли дорога из Ривервуда в Вайтран будет похожа на одну из главных дорог Брумы, где даже простого заблудившегося кролика, и того вряд ли встретишь.        — Нет, здесь опасностей нет, — ответил Свен, — здесь даже дети умеют с мечами обращаться. Иногда, правда, встречаются волки, но с ними очень легко справиться. А ты ведь уже знаешь, что Ривервуд был построен вокруг лесопилки Гердур? — Лира кивнула в знак согласия — Мне кажется, что Ривервуд — самое лучшее место на свете! — с гордостью добавил бард. — Ближайший город отсюда — Вайтран; помню, раьше мы с маменькой ездили туда, но потом она стала слишком старой и теперь большую часть времени дома сидит, и хозяйством занимается. Видишь вон ту лесопилку? — Свен показал в сторону, туда, где девушка увидела ту самую реку, которая привлекла её вчера, когда она ещё хотела помыться в холодной воде, а заодно так удачно собрала новые, непривычные ей цветы. — Я там работаю в свободное время, когда не играю здесь, в таверне.       Лира промолчала. Со вчерашнего дня она уже второй раз слышала о том, какие в Ривервуде суровые дети, и ей этот факт совершенно не нравился. Перед глазами сразу встала малышка Дорти, дочь дяди Хадвара, Алвора, и его ревнивицы Сигрид, а хорошо развитое и, очевидно, отдохнувшее вместе со своей хозяйкой воображение нарисовало следующую картину: вот Дорти гуляет по лесной дороге, за воротами Ривервуда, и собирает цветы. Из-за поворота прямо перед ребёнком выскакивают два матёрых волка, и девочка вместо того, чтобы испугаться, завизжать и броситься домой, зовя на помощь, спокойно кладёт ветку чертополоха на землю и выхватывает меч. Двуручный. Секунда — и один волк, скуля, распластывается неподалёку, вторая — и чудом ненадолго оставшийся в живых лесной разбойник падает в пыль, разрубленный в полёте почти напополам. А шестилетняя Дорти, даже не обернувшись на трупы неудачно для них выбежавших ей навстречу волков, как ни в чём ни бывало возвращает двуручник в ножны, спокойно подбирает положенный ранее на дорогу цветок, бережно поднимает его, сдувает пыль, и идёт гулять дальше.       Сцена была настолько яркой, что когда Лира открыла глаза, ей ещё некоторое время мерещилась эта сюрреалистическая картина, которую она только что увидела. А что, если это правда? И всё-таки, у девушки оставались вопросы. Конечно, дело было не срочное и оно могло подождать, так что она привычно сделала себе пометку на будущее, что про это потом тоже надо будет узнать. Интересно, если в Ривервуде дети в шесть лет могут запросто зарубить волков, интересно, сколько времени понадобится ей, Лире, чтобы научиться тому, что здесь умеет каждый ребёнок? До девятнадцати лет Лира жила в Сиродиле, и она никогда не слышала, чтобы имперских детей обучали чему-то подобному. Да, она слышала об имперских легионах и о Великой войне, но там были только взрослые люди, и уж никак не дети. Но всё равно… Как ни крути — всё равно неприятно. Но потом девушка вспомнила своё решение стать магом и настроение сразу же улучшилось. У каждого своя судьба, свой выбор, и каждому своё. Так что, в таком случае, равняться на кого-то и кому-то завидовать — дело бессмысленное.        — Кстати, Свен, кажется, ты был первым человеком, кого я встретила здесь, в Ривервуде, — сказала Лира, — ты ведь тогда со своей мамой разговаривал, так ведь?        — Значит, ты тоже слышала, как моя мама кричала на весь Ривервуд? — невесело улыбнулся он — теперь ей привиделся дракон.        — Дракон не привиделся, он был настоящим.        — Уф, значит, моя мамаша не выжила из ума. Хотя новость о появлении в этих краях драконов тоже меня не радует.        — Не расскажешь, кто тут ещё помимо тебя в этой деревне? Столько людей, и никого, кроме Алвора, я не знаю.        — Конечно, — Свен был только рад сменить тему, — Вон там, у прилавка, трактирщик Оргнар, но таверна принадлежит не ему, а Дельфине — бретонке, которая сейчас подметает пол. Справа, за столиком, Эмбри. Пьяница и бездельник, только и делает, что пьёт и шатается по округе. Порой его дыхание даже смертоноснее драконьего. У Лукана в «Ривервудском торговце» можно купить различные товары, но если тебе нужно оружие и доспехи, лучше иди к кузнецу, Алвору. Кому-нибудь ещё я бы посоветовал заглянуть к Гердур, она хозяйка лесопилки, где работают её муж и Фендал.       Лире показалось, что последнее имя Свен произнёс с особым презрением.        — Фендал? Кто это?        — Лесной эльф, промышляет охотой. Думает, что может увести у меня Камиллу Валерию, а я, меж тем, ему не раз говорил, что она уже моя, — доверительным голосом пожаловался Свен. Очевидно, он уже очень давно думал об этой проблеме и привык к тому, что все в Ривервуде уже давно в курсе всех нюансов, поэтому он и незнакомой, но такой милой и вежливой девице начал рассказывать всё та же, как рассказал бы кому-нибудь из местных. К счастью, излагаемая проблема — парень любит девушку и хочет во что бы то ни стало завоевать её сердце — была стара как мир, и хотя у Лиры до сих пор не было своего возлюбленного, она отлично поняла, в чём была проблема.       «Вот так бы ей и признался, что она тебе нравится», — хотела было сказать Лира, но решила сперва узнать об этой истории побольше:        — Вы с Фендалом что, влюблены в одну девушку?       Что любовные треугольники существуют, Лира знала давно, но ей самой никогда не доводилось занять место в одном из них. Собственно, этот факт ей очень нравился: будучи порядочной и чистоплотной от природы, она никогда не стала бы вмешиваться в такую ситуацию, двусмысленную со всех сторон, когда стороннему наблюдателю или же кому-то из самой этой геометрической фигуры могло показаться, что она — ленивая и глупая сердцеедка с холодным сердцем, которой очень нравится быть любимой и получать разного рода удовольствия от всех вольных или невольных участников, но самой при этом, принимая всё, как должное, прикидываться дурочкой, которая совершенно не догадывается о том, что её любят — и кто именно. Как-то так: результат есть и он нравится — а вот причины нет. Волшебница ещё никогда не видела эту таинственную прекрасную Камиллу, но уже могла с уверенностью сказать, что та ей совершенно не понравилась. Судя по всему, девица была уже взрослой, учитывая, что Свен и сам был уже не ребёнок; а понимание того, что есть вещи, которые нельзя делать, должно быть у всех взрослых. Хотя…вполне возможно, Камилла Валерия и не была ничем похожа на саму травницу, поэтому то, что было неприемлемо для одной, было более чем хорошо, удобно и приятно для другой.        — Камилла Валерия знает, что во всём Ривервуде ей не сыскать парня лучше меня. Эльф льстит себе, если считает, что она выберет его.       «А ещё знает, что в Ривервуде нет никого скромнее Свена. — подумала Лира и сдержала усмешку. Парень ей определённо нравился. — Интересно, почему Камилла не выберет его? Может, там ещё и Фендал такой перспективный, что она хочет пользоваться и им тоже? В таком случае, Свен и Фендал должны быть просто одинаковыми, или так хорошо дополнять друг друга в чём-то важном, чтобы этой курице не захотелось выбирать. А выбирать всё равно надо: ей-то хорошо, а им? Вряд ли, и так ясно.»       Воображение сразу же нарисовало ей красавца-эльфа, который смотрит на неизвестную девушку влюблёнными глазами, а в руке держит лютню.        — Я-то видел, как он крадётся к «Ривервудскому торговцу», чтобы поболтать с ней, когда меня нет рядом. — продолжил Свен — Зря только время теряет.        — Он, похоже, настойчив, — сказала Лира, — может, и тебе стоит что-нибудь предпринять? Например…       Впрочем, произнося эти слова, бретонка имела в виду совсем не то, что затем услышала от Свена. Она хотела предложить парню объясниться в любви этой Камилле, а не то, что решил вытворить молодой бард через пару секунд.        — Может, твоя правда. Возможно, она смотрит на Фендала скорее как на друга, но к чему рисковать? Подожди немного, я сейчас кое-что напишу.       Что и говорить, такого Лира точно не ожидала. Образ двух юных красавцев, борющихся за любовь и внимание прекрасной сердцеедки, растаял в мгновение ока, и вместо него воображение услужливо подкинуло другое видение: двое мальчиков, в возрасте примерно пяти-шести лет, по очереди тянут за косички маленькую девочку, свою ровесницу, чтобы показать ей своё расположение, или вместе толкают её в лужу, не высохшую после дождя, чтобы «прекрасная дама» увидела, как сильно они её оба любят. «Дама», вопреки всем ожиданиям, не выбирает никого, а вместо этого бежит жаловаться взрослым на избыток навязчивого и некультурного внимания.       Нарисованная сценка была настолько комичной и яркой, что Лира чуть было не засмеялась, во время замаскировав смешок кашлем, и сделала вид, что что-то ищет в своём рюкзаке.       «Да уж, похоже, я дала Свену слишком много лет, — подумала девушка, — когда предположила, что ему, наверное, уже двадцать есть. Сейчас я спрашиваю себя, есть ли ему хотя бы десять лет. Как-то очень уж ребячливо, для взрослого-то дяди. Или все эти норды такие?»       Свен уселся за стол в паре метров от Эмбри, достал из-за пазухи лист бумаги, а затем вынул из поясного кошеля обмотанный тряпкой уголёк. Волшебница тем временем решила расспросить местного трактирщика, который уже закончил болтать с Дельфиной.        — Так это ты тут всё разнюхиваешь? — бросила хозяйка таверны проходившей мимо соотечественнице.       Хозяйка — моложавая женщина без определенного возраста — не понравилась Лире сразу же. Конечно, было бы глупо ожидать, что весь мир должен будет относиться к травнице из Брумы с распростёртыми объятиями и самыми наилучшими пожеланиями, — что такое невозможно, девушка поняла ещё давным-давно, в раннем детстве, но в этой хозяйке таверны было что-то неприятное, раздражающее и странное. Словно обычная хозяйка обычной таверны на самом деле была кем-то другим, или пыталась сойти за обычную, замотанную жизнью немолодую тётку, которая пытается держать все свои дела в полном порядке, справляться с ведением большого хозяйства не хуже мужчин, даже несмотря на смутные времена. Таких огрубевших душой и телом, мужеподобных замотанных тёток, вывозящих на себе всё, Лира уже видела неоднократно, но ни одна из них не была похожа на Дельфину. Интуиция подсказывала девушке, что здесь кроется что-то совсем другое, и просто тяжёлый характер хозяйки, хотя он тоже был, здесь совершенно ни при чём.       «Так, Дельфина, значит. — отстранённо подумала Лира и, не скрываясь, проводила её пристальным взглядом. — Ах, ты, коза в платье. Можно подумать, я в Скайрим приехала только для того, чтобы тебе понравиться. Можешь смотреть на меня, сколько хочешь. Даже кошке можно смотреть на императора, а ты всего лишь на меня уставилась, так что смотри на здоровье.»        — Да, Дельфина, ты угадала! — громко ответила Лира, натянув на лицо улыбку, которую она сама ощущала как донельзя придурковатую и доброжелательную — Это я здесь всё разнюхиваю! — на этих словах «коза в платье» как-то странно дёрнулась и её правая рука словно сама по себе потянулась к оружию, которое, однако, девушка у неё на поясе не увидела. Лира ещё удивилась тому, как простая хозяйка трактира могла быть привычной к бою, но тут же подумала, что ей это просто показалось. Ну не могло у «козы»-трактирщицы быть рефлекса опытного воина, это просто было что-то другое — Пахнет очень вкусно, надеюсь, скоро обед? А что это ты такого готовишь?       Неожиданно с лица Дельфины сошло напряжённое выражение, и вся она словно обмякла, будто услышала долгожданную хорошую новость, которую уже и не ожидала услышать.        — А, это Оргнар готовит, — неожиданно улыбнулась она, совершенно искренне и открыто, словно хвалила своего любимого ребёнка, — это наш повар. Он вообще один из лучших, если не самый лучший, когда не бывает рассеянным. Подожди ещё немного, скоро всё будет готово. Надеюсь, тебе понравится.       Не понимая, свидетелем чего она только что стала, а также удивляясь резкой смене настроения Дельфины, Лира подошла к упомянутому Оргнару, чтобы начать разговор и узнать побольше о Ривервуде. А если повезёт, то и не только; может, повар — мастер на все руки знает, где в Скайриме можно купить книги с новыми заклинаниями, а заодно и магии учиться?        — Мне хотелось бы узнать, что вообще происходит в Скайриме. Уверена, у вас много путников бывает. Не поделитесь слухами?        — Да, были кое-какие слухи. Мальчик из Видхельма по имени Авентус Аретино пытался вызвать Тёмное Братство. Ещё слышал про святилище Азуры. Говорят, его построили тёмные эльфыпосле бегства из Морровида. Впечатляющее зрелище должно быть. Ну а если ты не хочешь далеко ходить, то вот и небольшая местная новость: Лукана из «Ривервудского трговца» на днях обокрали. Странно, но воры почти ничего не взяли.        — Это всё интересно, но про обучение магии вы что-нибудь слышали? — уточнила чародейка. Надо будет записать всё то, что рассказал ей Оргнар, и не забыть листовку, потом она этим всем обязательно займётся.        — Хочешь себе жизнь испортить? Говорят, маги от чар сами взрываются. В Винтерхолде есть коллегия, там учат магии, если только её не взорвали ещё. — неодобрительно сказал норд. — Безопаснее будет поучиться у придворного волшебника нашего ярла.       «Если я от чего сейчас и взорвусь, так это от вашего дремучего невежества.» — подумала Лира, но вслух решила не говорить — ей ещё надо было купить в таверне продукты.        — Могу ли я купить что-нибудь?        — Ну, давай утолим твой голод, — предложил Оргнар и протянул бретонке бумагу со списком товаров.        — Светящаяся пыль? Любопытно, — Лира внимательно просматривала список, — сколько стоит?        — Семьдесят, — твёрдо заявил норд.       Лира перечитала собственные деньги. Увы, больше сотни септимов не набиралось, а она планировала купить не только блюдце со светящейся пылью, но и какую-никакую еду.        — Меня недавно ограбили, забрали все деньги и чуть не казнили, и мне пришлось собирать всё, что попалось под руку, чтобы хоть как-то одеться. Может, сделаете небольшую скидку?       Лира тут же обдумала то, что только что сказала, и поняла, что со стороны, скорее всего, это должно было выглядеть нелепым. Когда видишь перед собой молодую хрупкую девушку, которая говорит об ограблении, почему-то представляется только то, что она, скорее всего, прогуливалась в романтичном одиночестве где-то по тёмным аллеям, где ей встретился романтичный (или не очень) разбойник. Вот только упоминание казни в такой пасмурно-красивой сцене было явно лишним. Но что поделать, если всё получилось именно так, как Лира и сказала?        — Хорошо, шестьдесят пять, — Оргнар явно дал понять, что не собирается особо торговаться.       Поняв, что придётся умерить аппетиты во всех смыслах этой фразы, Лира тяжело вздохнула и вместо ингредиентов купила несколько яблок, батон хлеба и десяток картофелин.        — Вот, посмотри-ка, — неожиданно предложил трактирщик, когда Лира сложила продукты в мешок, — люди ярла зашли и оставили это объявление. Предлагают награду за главаря разбойников, засевших в каком-то приюте Редоран. Не знаю, где это, лучше спроси в Вайтране. Мне кажется, такая работа по тебе. Не будешь же ты весь день колоть дрова и таскать их Гердур?       Ещё пару минут бретонка смешивала зелья из собранных по дороге ингредиентов. Конечно, пускать на алхимические опыты такие красивые букеты не хотелось, но в такой ситуации это казалось единственным способом хоть что-то заработать — сварить зелий на сколько хватит тары и продать.        — Лира, подойди, пожалуйста! Всё готово — позвал девушку Свен.        — Передай Камилле это письмо. Там всякие мерзкие глупости. Скажи ей, что оно от Фендала, — проинструктировал свою новую знакомую бард.       «А я-то думала…» — Лира тяжело вздохнула, поразившись такому ребячеству юного норда. Впрочем, нести письмо сразу к адресату девушка не собиралась, сначала её хотелось посмотреть на этого Фендала. Тем более, она слышала, что эльфы почти поголовно красавцы.       Выйдя из таверны и немного побродив по Ривервуду, бретонка нашла Фендала на лесопилке — босмер спокойно и буднично колол дрова, что было бы немыслимо в его родном Валенвуде. Но только когда Лира подошла поближе и поздоровалась, она поняла всю глубину своих заблуждений об эльфийской внешности.        — Ну, вообще Ривервуд очень даже ничего. Для нордской деревеньки, конечно. Будем знакомы, я Фендал. — представился второй претендент на руку и сердце неизвестной Камиллы, которую Лира уже успела окрестить вертихвосткой.       «Ну и рожа. Хорошо хоть, рога не носит. Настоящие, не метафорические.» — подумала девушка, увидев, каким «красавцем» «эльф с лютней» оказался на самом деле. Начать следовало с того, что никакой лютни у Фендала никогда не было: у «красавца» вместо музыкального инструмента в руках был колун, а на спине — охотничий лук. Хотя кто, собственно, говорил Лире о том, что Фендал умеет на лютне играть? Незаметно отыскав в кармане письмо Свена, подписанное именем валенвудского лесоруба, она продолжила как бы незвначай рассматривать нового знакомого, который был виноват разве что тем, что совершенно не соответствовал мифу о красивой внешности всех эльфов — ну, а также тем, что вряд ли он предпочитал проводить свободное время с музыкальным инструментом, как это изначально представляла себе травница.       Маленький и тощий, скорее щуплый, чем откровенно худой, он казался даже менее мужественным, чем Лира, насколько, конечно, можно было говорить о мужестве применительно к девушке, к тому же никогда не державшей в руках ничего тяжелее склянки с зельями; к тому же её неприятно удивил его цвет волос. Поднятые в высокий хвост, его волосы были то ли серыми, то ли седыми, что Лире, как человеку, говорило только об одном: о старости. Хотя на старика или просто пожилого человека, то есть, эльфа, Фендал был похож так же мало, как и на красавца. Черты его не особо выразительного лица тоже неприятно удивляли; конечно, в родной Бруме девушка видела босмеров, и не раз, но они казались ей или самыми обычными, или симпатичными, даже с учётом резких, временами грубых черт лица, лишённых привычной людям плавности.       «Интересно, как Свен вообще мог рассмотреть этого… эльфа, — подумала Лира, — пока тот крадётся в магазин, но при этом самого Свена не было рядом. Как и откуда, интересно, он смог тогда его разглядеть, если эльф отнюдь не великан, которого было бы отовсюду видно. Неужели наш бард ради такого дела на дерево залез?»       Сцена с выслеживанием Фендала, который в свою очередь выслеживает Камилу, показалась Лире особенно смешной. Раньше она бы подумала, что всё это более чем странно, но теперь убедилась, что то, что должно было быть больше всего на свете похоже на игру, на самом деле таковой не было.       «Интересно, какой у него характер? — думала Лира — Не всегда внешность соответствует характеру, это точно. Не виноват же он, что у него рожа такая неприятная! Но в любом случае, надо будет разбить этот любовный треугольник, и чем раньше, тем лучше. Вот бы никогда не подумала, что однажды мне придётся помогать кому-то в делах дибелльных!» И перед тем, как отдать Фендалу письмо, она решила прочитать его сама.       Послевкусие оказалось более чем странным, и Лира не знала, чему ей следовало удивляться: тому, что Свен так хорошо выражался и вдобавок разбирался в политике (хотя он же всё-таки бард, а в коллегии бардов, очевидно, учат играть не только на лютне, но и на нервах любого врага, оказавшегося на пути), или тому, какой, на его взгляд или на самом деле, был мерзкий характер у Фендала.       Дорогая Камилла,       Это правда, я захаживал к тебе в дом, но как бы мы ни стали при этом близки, забудь о своих чувствах ко мне. Я истиннорождённый сын Валенвуда и никогда не предам свою кровь, якшаясь с дочерью Империи. Надеюсь, мы сможем остаться добрыми друзьями, если, конечно, ты осознаешь истинное место своего народа в Альдмерском Доминионе и выкажешь должное почтение.       Искренне твой, Фендал       «Интересно, Свен настолько хорошо изучил характер своего соперника, что понял, что тот и правда мог бы написать такое письмо — или он просто написал то, что ему самому в голову взбрело? — подумала Лира. — Потому что если бы я отнесла это письмо Камилле, она бы сразу поняла, что здесь что-то не так. Если её любят двое мужчин, значит, она всё-таки общалась с обоими и должна точно знать, кто и на что способен. Или нет?»        — Свен попросил меня передать Камилле это письмо и сказать, что оно от тебя. — сказала Лира, протягивая ему поддельное письмо.        — Что задумал этот пустомеля на сей раз? — Эльф забрал письмо и пробежался взглядом по содержимому.        — Значит, он хочет настроить Камиллу против меня, — задумчиво произнёс Фендал, — В эту игру можно играть вдвоём. Вот, передай это письмо Камилле и скажи, что оно от Свена. Посмотрим, что она скажет, когда прочтёт.       Отойдя от лесопилки, Лира развернула второе письмо и посмотрела, что же такое написал Фендал: Дражайшая Камилла, Я жажду сделать тебя своей, Чтобы ты стирала мне белье, Мыла мои чудные светлые волосы, Готовила обед у меня на плите И следила за домом, пока меня нет. Искренне твой, Свен       «Похоже, первые двести-триста лет — самый трудный период детства босмера», — подумала Лира, положив подложное письмо вместе с письмом Свена и другими бумагами, и пошла искать Камиллу Валерию. Кажется, долго её искать не придётся, — она почти всегда сидит в доме, вернее, в магазине своего брата, в «Ривервудском торговце».       Кажется, дело было сделано; Лира забрала подложное письмо Фендала и пошла в «Ривервудский торговец». Почему-то теперь, после встречи с обоими влюблёнными, вся эта затея с любовными письмами уже не казалась ей такой уж забавной и смешной; не то, чтобы она внезапно прониклась симпатией к предприимчивому и мстительному босмеру, работавшему на лесопилке, или стала считать его лучшей партией для таинственной Камиллы, но… «Не важно, кто он — важно, кто я. — неожиданно для самой себя подумала девушка. — Фендал мне совершенно не понравился, но это не его вина и уж точно не его проблема. Итак, у меня в кармане два подложных письма, написанных двумя соперниками, борющимися за внимание одной девушки. Как сделать так, чтобы сделать правильный выбор? И есть ли здесь он вообще?»       Лира снова вспомнила два подложных письма, которые должны были как-то охарактеризовать или тех, от чьего имени они были написаны — или тех настоящих авторов, кто их и написал. Пыталась разобраться — и тут же поняла, что совершенно запуталась. Интуиция подсказывала ей, что разбираться нужно не в том, кто из двух парней лучше — Фендал или Свен, — а в том, какая Камилла. Стоит только поговорить с ней, чтобы понять, какая она — и потом хотя бы это станет ясно. По крайней мере, для неё самой, Лиры.       Вот уже и двери «Ривервудского торговца»; сейчас она войдёт, сначала осмотрится, как покупатель, потом продаст лишние зелья, которые у неё всё равно получились, несмотря на небольшой опыт в алхимии, а потом поговорит с Камиллой. Собственно, ей никто не говорил, за какое время нужно управиться с передачей письма, — а значит, у неё впереди есть время до закрытия магазина. О том, что Камилла могла уйти куда-то за пределы Ривервуда, Лира не думала. И её, собственно, никто об этом и не предупреждал. ***       Когда Лира открыла дверь, «Ривервудский торговец» встретил её теплом от жарко растопленного камина и смесью разнообразных запахов. Пахло свежеприготовленной или разогретой едой, затхлостью, какими-то незнакомыми ароматами, книгами — и немного пылью; наверное, так и должно было пахнуть в маленьком магазинчике, когда жилые помещения на втором этаже и их от магазина отделяет только лестница. Высокий молодой имперец, который и был, скорее всего, хозяином магазина, спорил о чём-то со своей сестрой. Лира прислушалась к их разговору и поняла, что речь шла о каком-то золотом когте, который у них таинственным образом украли. И правда, Оргнар уже говорил ей об этом, прежде чем дать листовку, оставленную там людьми ярла. Как только брат и сестра заметили Лиру, они прекратили спор, а Лукан сразу же обратил на неё внимание, натянув на лицо дежурную улыбку.        — Кажется, у нас новый покупатель? — спросил он с наигранной радостью. Хотя, почему бы местному торговцу и не радоваться новому лицу в деревне, тем более, что для него это должно означать прибыль к выручке.        — И не только покупатель, но и продавец тоже. — ответила Лира. — Оргнар сказал мне, что ты покупаешь зелья, а ещё — что у тебя есть книги заклинаний.       Похоже, торговец сделал для себя какие-то выводы и не то, чтобы расслабился, скорее просто определил для себя, какому типу относится новая посетительница, которой раньше никогда не было в Ривервуде. Принесла зелья на продажу — значит, алхимик; алхимиков Лукан Валерий встречал уже много, и на его памяти они вроде бы не доставляли особых хлопот ни ему, ни кому бы то ни было другому. Поношенная и явно подогнанная по размеру подручными методами мантия мага подтверждали его мысли о том, что гостья или маг, или изучает магию. Книги заклинаний у него, конечно, продавались, и прагматичный имперец был рад, что ему наконец-то удастся от них избавиться: норды магию не особенно жаловали, и эти тома пылились в его лавке без дела.       «Ну вот, кажется, я все лишние зелья продала, от ненужного груза избавилась, теперь можно и передать письмо», — решила Лира, аккуратно доставая из кармана письмо, которое отдал ей Фендал. Решение вопроса пришло к ней само, но если бы кто-то спросил девушку, почему именно она приняла сторону Свена, вряд ли она смогла бы сразу ответить. — Ты ведь Камилла, так ведь? — сестра Лукана кивнула — Вот, это тебе письмо для тебя, просили передать лично в руки.        — Письмо для меня? — удивилась Камилла — Интересно, от кого это… Ой, а здесь написан адрес: Вайтран, Драконий предел… Это письмо для ярла Вайтрана, — со смехом сказала девушка, — приятно знать, что я, оказывается, такая богатая и влиятельная особа, но мне всё-таки больше хочется оставаться женщиной, причём молодой и привлекательной, как сейчас, а не становиться мужчиной и стариком, пусть даже у него и больше денег, чем у меня. Лукан, слышишь? Я теперь, оказыватся, ярл Камилла! Братец, я приглашаю тебя сегодня во дворец… А где там было письмо для меня? — спросила она заинтересованно.        — Извини. Похоже, не быть мне почтальоном, — пошутила Лира, вытаскивая из сумки нужную записку, — Фендал попросил меня отдать тебе вот это письмо и сказать, что оно от Свена.       «Так, кажется, всё сделано, как положено, и во второй раз я письма не перепутала. Случай с ярлом Камиллой и правда вышел забавным; но на этом пора и закончить. Если я заставлю её выбрать Фендала вместо Свена, смешно не будет уже никому», — подумала Лира, наблюдая за тем, как красавица-имперка читает переданное ей письмо.        — Что? Ты о чём говоришь? — Камилла заглянула в письмо и после первых же строк высказала о босмере всё, что думает, — ну и ревнивый идиот. Думал, что сможет мной манипулировать и заставить отказаться от Свена?       Как-то всё происходящее показалось Лире… странным. Ей казалось, что теперь задумка двух ребячливых взрослых дядь провалится с треском, потому что Камилла скажет, что она хорошо знает Фендала и он на такое не способен, или же что стиль письма не подходит и одному, ни другому. Ну, или же она просто возьмёт подложное письмо и пойдёт лично разбираться с обоими парнями, причём, по нормальной логике, да и по классике жанра, виноватой окажется только она сама, Лира. А Фендал и Свен станут для Камиллы самыми лучшими и незаменимыми, даже несмотря на то, что каждый решил собственноручно нацарапать подложное письмо с целью очернить соперника.       Но, к большому удивлению девушки, ничего подобного не произошло.        — Спасибо тебе за правду. Поговори со Свеном. Я уверена, он тоже захочет сказать тебе «спасибо» за защиту его чести.       «Я бы и так поговорила со Свеном, — подумала Лира, — уже потому, что у меня в Ривервуде никого, кроме него и Хадвара, из знакомых нет. А теперь-то и правда обязательно поговорю. Не к служивому же обращаться, в самом-то деле! Его дядя-кузнец тоже неподходящая кандидатура: во-первых, он уже старый, во-вторых — работает, а в третьих и самое главное — у него семья и ревнивая жёнушка имеется. И кроме того, у нас с ним никогда общих дел не было, он вообще меня в первый раз увидел, когда племянничек привёл меня из Хелгена, за компанию. Такой себе повод для дальнейшей дружбы, а именно — для того, чтобы сопроводить прекрасную даму в другой город. И потом, если бы Хадвар мог или хотел пойти в Вайтран, он не просил бы меня, а молча сходил бы туда сам. А вот если наш лучший бард всего Ривервуда согласится составить мне компанию до Вайтрана, это будет замечательно. Никогда раньше не была в Вайтране, да и к тому же понятия не имею, что там нужно делать, куда идти и кому что говорить. Надеюсь, Камилла хотя бы не такая ревнивая, как Сигрид; никогда бы не подумала, что я теперь, оказывается, роковая женщина.»       Так, все дела с любовным треугольником решены, нужное письмо передано, кому нужно, — теперь можно и проверить, какие есть тома заклинаний у старшего из Валериев. А то так можно было и забыть; бывает так, что постоянно о чём-то думаешь, а потом отвлечёшься на что-то, и сразу же забудешь. А с полпути из Вайтрана в Ривервуд возвращаться уже не получится.        — Не знаю, что тебе там говорли, но «Ривервудский торговец» всё ещё открыт. Прошу, посмотри мои товары.        — В каком смысле «всё ещё открыт»? — удивилась Лира — У вас что-то случилось?        — Да, нас действительно… обокрали. Хотя товаров на продажу у нас всё равно полно. Воры забрали только одну вещь. Украшение из чистого золота, в форме драконьего когтя.        — Я могу помочь тебе вернуть коготь. — ответила Лира. Не то, чтобы она так хотела заниматься поисками именно этой пропавшей вещи, но… Надо же как-то начинать новую жизнь и становиться героем, верно? У героев — слава и признание, у героев — много золота и постоянная крыша над головой; быть героем просто интересно. А ещё — у героев есть всё. Так может, вот прямо так и начнём?        — Правда? Последние поставки обещают принести хорошую прибыль. Она твоя, если ты вернёшь мне мой коготь. Теперь, если ты хочешь настичь этих воров, иди на Ветреный пик. Он к северо-востоку от города.       Лира задумалась. С одной стороны, ей нужно было как-то найти своё место в этой новой и раньше незнакомой стране, и не будет же она и в самом деле колоть дрова и таскать воду! Она ведь хотела стать магом? Пожалуйста, появилась возможность. Правда, в чистом виде она никакой притягательности не имела, нужно было ещё многое продумать и хорошо подготовиться. Приключение — это должно быть хорошо, но не вот так, ни с того ни с сего, иначе это самое пресловутое приключение станет для Лиры первым и последним, — или же закончится, не успев и начаться. И то, и другое её совершенно не радовало.        — Да, теперь тебе не нужно никуда идти, не так ли? — удовлетворённо намекнул Лукан своей сестре, сидевшей неподалёку за столиком и внимательно слушавшей весь их разговор.        — Неужели? А я-то думала, нашему помощнику пригодится проводник.        — Что… Нет… Я… Ладно, именем Восьмерых, ладно. Но только до окраины города!        — Ты продаёшь заклинания? — спросила Лира перед тем, как покинуть гостеприимный, но тесный и плохо проветриваемый магазинчик, — Точно ведь, чуть не забыла, из головы вылетело.        — Думаю, у меня найдётся парочка старых книг заклинаний. — с готовностью ответил Лукан и полез куда-то под прилавок — Если тебе нужно больше, езжай в Коллегию в Винтерхолде.        — А где эти города находятся? — спросила Лира, внимательно расматривая предложенные ей тома заклинаний и доставая карту из рюкзака — Отметь их на моей карте, пожалуйста.       Возможно, выбор предлагаемых заклинаний в лавке «Ривервудского торговца» был не очень большой, но чародейка обрадовалась и этому. «Дубовая плоть», «малый оберег», «обморожение», «оживление зомби», «ярость» и «ясновидение» — этот скромный набор обрадовал её, хоть она и выбрала для начала только «обморожение» и «ясновидение». Ясновидение должно было быть очень полезным, если не можешь найти дорогу, потом надо будет опробовать; поднимать или вызывать зомби — противно и мерзко. Да и не факт, что здесь разрешено практиковать некромантию: а как же ещё можно получить нормального зомби? И обморожение тоже для начала было более чем подходящим. А превращать нежную женскую кожу в грубую, как дубовая кора, пускай и на время, Лире тоже не хотелось. Она всё же была бретонкой, а не спригганом.        — Покажи ворюгам, что бывает с теми, кто крадёт у Лукана Валерия! — напутствовал торговец уходящей волшебнице.       Теперь следующее дело — найти Свена, а заодно и проверить, как работает ясновидение. Что, собственно, Лира и сделала, на что получила неодобрительный взгляд от вышедшего проветриться Эмбри и совет «творить свою дурацкую магию где-нибудь ещё».       «Да, правильно я сделала, что не учила призыв зомби, — подумала Лира, идя туда, куда ей указывало «ясновидение», — вот он-то точно был бы дурацкой магией, если что.»       Свен по-прежнему работал в таверне, и только закончил петь «Рагнара Рыжего», как заметил знакомое лицо. Лира вернулась и лёгким шагом направилась к барду.        — Всё, я передала письмо, и на будущее дам тебе небольшой совет: лучше составляй девушке любовное послание, ей это больше понравится. Но, думаю, Камилла теперь Фендала и на выстрел к себе не подпустит.        — Очень рад этому, отличная работа! — радостно поздравил Лиру бард, — думаю, я могу поделиться с тобой своим золотишком. Мне в таверне перепадают чаевые.        — Спасибо, но у меня есть ещё одна проблема, — сообщила бретонка, принимая подарок, — мне надо в Вайтран, отнести письмо ярлу.        — Думаю, тебе как раз пригодится опытный спутник для такого задания… или приключения… работы, в общем, — Свен отложил лютню в сторону, выпрямил спину, расправил плечи, деловито сложил руки на груди и принял максимально мужественный и уверенный в себе вид. Прежде чем Лира ответила, что «опытный спутник» — это не совсем про недотёпистого барда, добавил — когда выходим? У тебя есть запасные доспехи?        — Даже не один, а несколько, — торжественно сообщила Лира, снимая рюкзак со спины. — Может, зайдём в какую-нибудь комнату?       Лира оставила на тумбочке в комнате наименее рваный комплект доспехов братьев Бури, наконец-то вытащила из сумки щит и положила рядом одноручный топор. Свен без дополнительных указаний понял, что от него хотят, и вскоре вернулся в обновке и при оружии. Броня, конечно, сидела на нём, как на кланфире седло, но, по крайней мере, Свен не надел стеганку задом наперёд.        — Тогда пойдём? — предложил бард.        — Есть ещё одно дело, — уточнила Лира, вновь снимая со спины рюкзак и вытаскивая оттуда изрядно уменьшившийся букет горноцветов, — сложи их себе в сумку. И ещё у меня на дне лежит кролик и картошка, лучше тебе их понести.       Свен равнодушно пожал плечами и молча положил в сумку то, что передала ему Лира. Теперь-то он был абсолютно уверен в своей готовности и готовности его спутницы к приключениям.        — Пойдём, — лаконично кивнула Лира, закидывая заметно полегчавшую сумку обратно на спину и уверенным шагом направляясь к выходу из таверны. Свен уверенной, несколько торопливой и гордой походкой направился следом. Дуэт норда и бретонки оставил позади арку северных ворот Ривервуда и наконец отправился в Вайтран.