Куколка

      - Я тебе еще раз повторяю, у меня нет никакого права обсуждать с тобой лечение и диагноз данного пациента, потому что ты не являешься родственником или законным представителем, - устало твердила девушка с рассыпанными по плечам густыми белоснежными волосами.       Она сидела за массивным дубовым столом, что был завален горами карточек, бланков и прочей макулатурой. Но даже эти баррикады не спасали ее от назойливой истерики мужчины.       - Да мне плевать! - Хлопнул по столу Дотторе, который за последние сутки растерял в себе всю присущую ему сдержанность. - Ты прекрасно знаешь Райден Эи и ее проблемы. Она не может приехать прямо сейчас, а Скарамучча здесь уже больше суток. Ты не разрешаешь мне его забрать, ты не говоришь, что с ним и сколько он здесь будет находиться, а сам он не в состоянии соображать, потому что вы накачали его черт знает чем и теперь все, что ему остается - это пускать слюни на подушку. Нахида, дорогая, я же знаю, что ты умная. Что ты добрая, - чуть склонив голову, пытался выудить он у женщины хоть какую-то конкретику. - Мы с тобой так давно знакомы и я вижу, что тебе не все равно на судьбу своих пациентов. Да, он совершеннолетний, но еще совсем юный. У него есть только я, - умоляюще выпрашивал он. - Ему больше не на кого положиться.       Нахида, укутавшись в белый халат, вытащила из-под стола скомканную пачку сигарет и, подцепив пальцами тонкую палочку, изящно подожгла, пуская по кабинету отравляющие клубы. Указательным пальцем она пододвинула к мужчине стеклянную пепельницу, предлагая присоединиться.       Нежная женщина с длинными белыми локонами, изумрудными глазами и красивым двойным именем Рукхадевата-Нахида была главврачом в инадзумской больнице. По совместительству, лет пятнадцать назад, первой любовью Дотторе. Сейчас она лишь старая знакомая, с которой они смогли сохранить теплые отношения и менеджер не в первый раз прибегал к ее помощи.       Дотторе помнит, как только поступил в университет на медицинский факультет. Без сожалений он покинул родную Снежную, чтобы учиться в лучшем учебном заведении по интересующему его профилю. Так он оказался в Сумеру. На потоке молодой человек встретил Рукхадевату. Уже тогда девушка показалась ему необыкновенной: ее личность удивительным образом совмещала в себе мудрость и рационализм вперемешку с инфантилизмом и бесконечной добротой. Будто две личности соединились в одном теле и эта синергия, которую Нахида излучала, покорила сердце Дотторе. Они были юными и влюбленными, но их судьбам не суждено было сохранить эту романтическую связь, потому что в жизни молодого студента появились “Фатуи”. Почувствовав вкус невообразимых возможностей и благоговение перед Царицей, несостоявшийся доктор покинул университет и оставил за его стенами всю свою прошлую жизнь и прошлого себя. С возрастом его цели и видение мира кардинально поменялись, но Рукхадевата оставалась прежней. Ей было важно стать человеком, который мог спасать. Несмотря на то, что их дороги разошлись, оба были достаточно собранными, чтобы не позволить чувствам портить жизнь друг другу, а потому, спустя года, они продолжали поддерживать ни к чему не обязывающую связь: вежливые поздравления на праздники и какие-то редкие консультации относительно состояния Эи.       Дотторе с удивлением отмечал, как время для этой женщины остановилось. Лишь приглядевшись, можно было отметить слабые мимические морщинки на улыбчивом лице. По началу своей карьеры в глазах людей она всегда была юной студенткой сумерского медицинского университета с отделения хирургии и не вызывала доверия у приезжих пациентов. Но Нахида за свои годы, посвященные работе во благо людям, спасла столько жизней, что со временем всеобщий скепсис поубавился и теперь к ней мечтали попасть обреченные со всего Тейвата. Сейчас Рукхадевата редко брала пациентов, если только это не критические случаи. Переехав в Инадзуму, она решила сосредоточить все свои силы на то, чтобы курировать больницу.       Увидев в дверях своего кабинета растерянного Дотторе, женщина согласилась заняться Скарамуччей и проконтролировать его выздоровление. Это обнадеживало. Но даже по старой дружбе она никогда не позволяла идти себе против правил. Кроме, пожалуй, курения в кабинете, которое удивило мужчину.       - И давно ты подвержена вредным привычкам? - Изогнул он бровь, зажимая меж губ сигарету.       - Весьма, - улыбнулась Нахида, откидывая назад светлые пряди. - После первой смерти на руках. На практике это оказалось тяжелее, чем мы себе это представляли. Никакое посещение моргов не подготовит к такому. Помню все, будто произошло вчера. Но ты мне зубы не заговаривай, - женщина лукаво улыбнулась. - Дотторе, тебе известно понятие врачебная тайна? - Скрестив на груди руки, блондинка прожигала мужчину взглядом полным сочувствия. - Я не могу тебе здесь помочь. Фактически ты ему никто. Тебе нужно привести его мать или, если она не может по каким-то причинам уже сутки навестить своего сына, пригласить нотариуса и оформить доверенность. Тогда, как законному представителю Скарамуччи, я смогу ввести тебя в курс его лечения. Можно, конечно, оформить письменное согласие пациента, но он проспит еще какое-то время. После вчерашней истерики ему вкололи сильное седативное средство. Требовать от него держать в руках ручку и что-то писать - издевательство. Решай вопрос, я дала тебе все варианты и могу уверить, что мальчику ничего не угрожает. Сегодня мы еще продолжаем обследовать его организм и полная картина будет видна только завтра. Прости, это все, что я могу, - развела она руками, обозначая, что на этом разговор окончен.       - Я понял. Хорошо, принесу тебе эту бумажку, - сдался Дотторе, вновь затягиваясь смолами.       - Райден не приедет?       - Я не повезу ее в таком состоянии. Она совсем с катушек слетела, - тихо произнес он таким голосом, будто на его плечах висел груз, весом с Тейват. - Я слишком завален другими заботами, чтобы решать вопрос со слухами о ее алкоголизме.       - Понятно… - протянула Нахида, - сложно.       - Да. Непросто, - усмехнулся Дотторе, вдавливая бычок в стеклянную поверхность пепельницы.       - А с носом что? Эи поцапала?       - Не угодил малолетке, - фыркнул, заставляя женщину звонко рассмеяться. - Ничего не говори. Эта семья приносит мне столько проблем, что я не знаю, как еще их не переубивал.       - Любишь их?       - Прикипел, - согласился он и, хлопнув ладонями по ручкам гостевого кресла, принялся собираться.       - Возраст тебя не щадит. Ты стал слишком мягким, - довольно проговорила Нахида, прищурив свои изумрудные глаза.       - Я думал, для тебя это хорошо, - расслабленно улыбнулся мужчина ей в ответ.       - Это и был комплимент.       - Следи за Скарой.       - Он будет в порядке, - подмигнула блондинка. - Только реши вопрос с Эи. Мальчику нужна мама, а не новые эмоциональные потрясения. А я просто хочу с ней побеседовать.       Коротко кивнув, Дотторе покинул кабинет главврача, оставляя Нахиду в одиночестве. Сев в машину, он устало растер лицо, отгоняя прочь навязчивый сон. Последние сутки были не из приятных, а впереди навалились новые проблемы: нужно было привести в порядок Эи, чтобы она оклемалась и завтра привезти ее в больницу, чтобы получить, наконец, информацию о состоянии мальчишки.       Когда ему позвонили из университета, потому что Райден в очередной раз игнорировала звонки, он, не думая, рванул в больницу. Всю дорогу, матерясь и обвиняя во всем, он пытался достучаться до Эи. Могла быть одна причина, по которой она не брала трубку. От этого было тошно.       Скарамучча должен был быть работой, а не сыном, но Дотторе ощущал такую обиду за мальчишку, что все рамки их отношений со временем стерлись. Да, отправлять его к Пьеро было мерзко. Да, лишать детства было непросто. Но ему казалось, что Скара сильный, что справится. Не справился. Сломался. Под влиянием чертового Кадзухи, под алкоголизмом единственного родного человека, под разочарованием от того, кого в шутку называл ”папой”. Да, отца ему явно не хватало. Работа превратилась в подобие семьи, которой у Дотторе никогда не было ввиду графика жизни. Встретив Райден и Скарамуччу, ему показалось, что, наверное, они идеально подходят друг другу. Кто же знал, что это все выльется в такую проблему. Вместо того, чтобы думать, как вернуть подопечного к съемкам, нужно думать о том, как вернуть его к жизни, а названную женушку вывести из запоя.       С такими мыслями и комом в горле из противоречивых чувств Дотторе добрался до больницы. Даже раньше, чем приехала машина скорой. Каково же было его недовольство, когда он увидел Скарамуччу, что с трудом стоял на ногах, в компании двух блондинов, которые вызывали неприязнь. Мужчина возненавидел Кадзуху за то, что тот поспособствовал сдвигу парадигмы его мальчика. Дотторе был уверен, что все дерьмо, которое сейчас происходит, можно было бы избежать, если бы в жизни Скарамуччи не появился Каэдэхара. Только Архонтам ведомо, что этот оборванец наплел ему. Одно было ясно: парень лишь все усложнил и сбил Скару с первоначального пути. Быть может, если бы мальчишка не был влюблен, его прежние устои, которые Дотторе на пару с Райден взращивали столько лет, не пошатнулись бы от напористости Пьеро. Быть может, все было бы в порядке. Но Скарамучча познал другую реальность. Она плющом окутывала его разум, заставляя возненавидеть свою прошлую жизнь и ломаться. Мальчишка больше не смотрел с доверием, он прожигал Дотторе с нескрываемым отвращением.       - Он мне не отец, - резануло по ушам холодным голосом, заставляя вздрогнуть. На это мужчина лишь смиренно покачал головой, осознавая, что другого от Скарамуччи он больше не дождется.       Кое-как усадив юношу на больничную койку, Дотторе убедил его дождаться Нахиду. Обещал, что врач проведет осмотр и они поедут домой, хотя состояние парня, который буквально исчезал на глазах с каждым днем все сильнее, не внушало такой уверенности. Когда женщина, наконец, появилась в палате, Дотторе увидел, как искажалось лицо Скарамуччи с каждым ее словом.       - Я не останусь здесь! Я в полном порядке! Вы насильно меня держите, я знаю. Ты хочешь отдать меня ему, так и скажи! - Кричал мальчишка, расшвыривая по комнате вещи, с силой пиная табуретки и хлипкие тумбы.       Менеджер видел, как у Скарамуччи ехала крыша. Легкий флер неприятного ощущения от сравнения с Райдэн вызывал удушье. Она примерно то же исполняла. От Скарамуччи он такого не ожидал. Было странно видеть, как парень с силой колотил его в грудь своими костлявыми кулаками и обвинял в каких-то невероятных заговорах. Как же легко растоптать доверие и стать чудовищем. Дотторе больше не был папой, он был главным врагом, который хотел отдать своего сына на растерзание.       В палату вошли люди в белых халатах, укладывая избивающего воздух ногами Скарамуччу на сдвинутую им же кровать. С силой они скрутили его сопротивляющееся тело, придерживая чуть ли не всем своим весом и, закатав рукава водолазки, что-то ввели в вену. Дотторе оставалось лишь смотреть. Каким же ублюдком он сейчас был в глазах мальчишки. Потому что его виртуозно натянутая маска безразличия - последнее, что Скарамучча увидел перед тем, как отключиться.       На плечо легла чья-то рука.       - Нахида? - Кивнул Дотторе, поворачивая голову.       - Все будет в порядке. Не переживай, - прошептала она, сжав плечо мужчины и заставив развернуться. - Пойдем, дай мальчику отдохнуть. Кажется, ему здорово досталось.       - Хорошо. Помести его в закрытое отделение, если нужно, я внесу оплату. И не впускай никого. Не хочу, чтобы в наше отсутствие его кто-то посещал, пока он в таком нестабильном психическом состоянии.       - Поищу подходящую палату, - кивнула Рукхадевата, уводя потерянного менеджера по коридору.

***

      - В каком смысле к нему нельзя? - Восклицал Итэр, готовясь разнести регистратурную стойку к чертям, крепко сжимая пакет с фруктами. - Мы его друзья! Что с ним такое, что вы не впускаете никого. Что это вообще значит? - Импульсивно ударил он ладонью по защитному стеклу, от чего охрана на посту двинулась в сторону их компании.       - Молодой человек, ведите себя прилично! Эй, выведите их! - Кричала женщина по ту сторону окошка.       - Кадзуха, что за хрень? Мы второй день не можем к нему попасть, неужели с ним что-то действительно серьезное, а не просто обморок? Кто вообще запрещает проведывать больных?       “Догадываюсь”, - мысленно произнес Каэдэхара, не желая посвящать друзей в историю с Дотторе, а потому лишь растерянно покачал головой.       Скарамучча так ничего и не написал. Каэдэхара не находил себе места, утопая в волнениях и прогоняя через себя все самые худшие варианты. На утро парень также не явился в университет. Значит, его так и не выпустили, иначе он бы не пропустил. Намереваясь посетить Скарамуччу, взволнованные ребята столкнулись с тем, что посещение к этому пациенту было ограничено. Не теряя надежды, они повторили попытку на следующий день, но вот снова отказ без объяснения причин, который моментально завел чрезмерно эмоционального Итэра. Спустя непродолжительное сопротивление, охрана все же вывела разбушевавшуюся компанию.       Образ Дотторе назойливо стоял перед глазами Кадзухи. “Он. Больше некому”, - вторил парнишка, пока Бэй Доу дергала его за рукав ветровки.       - Кадзуха, идем. Завтра еще раз попробуем.       - Нет, - оскалился тот, вырвав рукав из хватки подруги.       - Мы ничего не можем сделать. Итэр такой шум устроил, что теперь даже по-тихому не пройдешь.       - Я буду сидеть здесь.       - И что ты этим добьешься? - Рявкнула она, но, заметив потерянное лицо друга, моментально смягчилась. - Не мучай себя, иди домой, поспи. Мы вернемся все вместе.       - Уходите, прошу. Я просто… я не могу, - обессиленно опустился на скамейку перед входом, зарываясь лицом в ладонях. - Я не могу, я должен знать.       Переглянувшись с близнецами, Бэй Доу потрепала макушку парня. Она знала своего друга, как никто другой. В такие моменты было бесполезно с ним биться и лучшее решение - оставить в покое.       - Позвони нам, ладно? И приходи завтра в универ, мы тебя будем ждать.       - Кадзуха, правда… - начал было Итэр, но Бэй Доу тут же одернула его.       Сейчас никакое убеждение не поможет. Этот придурок был слишком упрям. Многозначительным взглядом брюнетка дала понять близнецам, что им пора оставить друга в одиночестве и повела их за пределы больницы.       С момента, как компания скрылась из виду, прошло достаточно времени. Каэдэхара озлобленно вглядывался в каждую фигуру, что входила и выходила из главного входа в больницу. Сейчас был один вариант, как он мог попасть к Скарамучче.       Так прошел час. Потом еще один. Солнце уже село, а Кадзуха все продолжал ждать. На четвертый час ожидания, когда он продрог до костей от пробирающего ветра, его старания были вознаграждены. Каэдэхара увидел, как по главной дороге шел Дотторе, поддерживая правой рукой Эи Райден. Выглядела она, бесспорно, прекрасно. Будто не в больницу к сыну приехала, а на показ новой коллекции. Буто не ее еще недавно Кадзуха тащил на руках, лишь бы она в пьяном бреду не травмировалась. При приближении этой пары, парень с отвращением отметил, что Эи все же пошатывалась, сохраняя твердость лишь с помощью Дотторе, а ее лицо было скрыто за темными очками. “Еще бы. Если бы звезду увидели в таком состоянии посреди дня, желтуха бы обогатилась. Дрянь”, - выплевывал в мыслях Кадзуха. От этого циркового дуэта захотелось блевать. Пройдя мимо юноши, они даже не заметили его в темноте. Поймав нужный момент, Кадзуха подхватил на руки свой лонгборд и тут же подбежал к ним, преграждая путь и мешая пройти дальше.       - Стойте! - Выкрикнул парень. - Почему вы запретили приходить к нему? - Без каких-либо церемоний выпалил он, зная, что его вежливость в этой компании никто не оценит.       - О, Архонты, почему ты все еще здесь, - прошипел Дотторе, ускоряя шаг и утаскивая за собой растерявшуюся Райден. - Не обращай внимания на него, - шепнул он женщине.       - Вы не можете. Это бесчеловечно, - упрямо подстраивался под их шаг Кадзуха, вновь подрезая на самом крыльце, пытаясь добиться ответов.       - Где охрана, - недовольно шептала Эи, укутываясь в объемный тренч. - Пускают всех подряд.       Парень чувствовал, как злость будоражила все тело. Она сидела под кожей, заставляя то и дело вздрагивать в желании размазать самодовольные лица. Сдерживаться ему помогал лишь образ Скарамуччи, которого было жизненно необходимо увидеть.       - Разрешите мне пойти с вами. - Вторил Кадзуха, входя в больницу за ними. - Вы же знаете, что он любит меня, - не сдержался юноша и с силой дернул Дотторе за плечо, заставляя развернуться и обратить, наконец, на себя внимание, но тут же был впечатан в стену. - А вы? Как вы так спокойно смотрите на то, что происходит?! - Не унимался Кадзуха, выкрикивая уже в сторону Райден, что скрывала посеревшее лицо за большими черными очками. - Где вы были все это время? Что же молчите, Эи?!       Его крики привлекли внимание немногочисленных пациентов и персонала, которые тут же обернулись на потасовку. От этого Райден уткнулась лицом в ворот тренча, будто пытаясь спрятаться.       - Ты совсем идиот? - Шипел мужчина Каэдэхаре в лицо, сжимая жилистыми пальцами его подбородок. - Ты переходишь все границы. Прекрати орать, пока я тебя лично не спустил с крыльца.       - Что здесь происходит?! - Из конца коридора тут же послышался недоумевающий голос Рукхадеваты. - Что вы устроили в моей больнице? Дотторе?! - Вопрошающе смотрела она на раскрасневшегося мужчину, что яростно сжимал озлобленного парнишку. - Отпусти мальчика, сейчас же!       - Все в порядке, - брезгливо оттолкнул он от себя юношу.       - Нет, не в порядке, - вновь вклинился Кадзуха. - Какой же ты мудила, Дотторе. Мы все волнуемся за Скарамуччу, но ты продолжаешь делать все, чтобы ухудшить положение. Ты специально или просто не понимаешь, что ты ему противен? Что именно я должен быть рядом?       - Так, стоп, - с несвойственной себе холодностью оборвала его Нахида. - Ты вообще кто? И почему позволяешь себе так кричать.       - Каэдэхара Кадзуха, - под грозным взглядом стушевался юноша. - Я его парень. Мне нужно увидеть Скару.       - А-а, Ка-адзуха, - неторопливо кивнула она, что-то обдумывая, но, видимо, решила оставить мысли при себе. - Сейчас мне необходимо поговорить с Эи Райден, прости, но я не могу тебе позволить увидеть Скарамуччу. К тому же, часы приема уже завершились, приходи завтра.       - Не вздумай его впускать даже на порог, - встрял Дотторе, вновь вскипая.       - Ты уже законный представитель, чтобы решать здесь все? - Хмыкнула Рукхадевата, на что тот, вытянув из кармана сложенную вчетверо бумажку, небрежно вложил ее в ладонь женщины. Раскрыв лист, Нахида пробежалась по документу, который был одобрен сегодняшним днем. - Кадзуха, ты сам все видишь. Извини.       - Но… - краешки его губ нервно дернулись, а непонимающий взгляд метался от одного лица к другому. - Но как же… - затравленно шептал Кадзуха, ненавидяще вглядываясь в фигуры тех, кто вновь лишал его любимого человека.

***

      - Присаживайтесь на диван, - белокурая женщина указала жестом в угол, позволяя Райден, наконец, расслабиться и снять с опухшего лица очки. Она была относительно трезвой, но нездоровый блеск в глазах выдавал ее с потрохами. - Рада, что ты, наконец, на вторые сутки происшествия, доехала до меня.       - Рукхадевата, избавь меня от этого, - простонала Эи и уткнулась в плечо опустившегося рядом с ней Дотторе.       - Не хочешь все же подумать над клиникой? Я подберу тебе лучших специалистов, - проговаривала Нахида, зажигая настольную лампу и выкатывая на середину кабинета свое офисное кресло, чтобы вести беседу в более неформальной обстановке.       - Мы здесь не из-за меня, - отрезала Райден, привычно воспринимая в штыки все разговоры о ее состоянии. - Почему ты не могла рассказать все Дотторе? Зачем нужно было вызывать именно меня? Ты знаешь, что у меня могут быть проблемы из-за…       - Да, у тебя огромные проблемы, - швырнула Нахида ей на ноги папку с результатами анализов ее сына, заставляя глаза женщины расшириться. Эи готова была возмутиться, если бы не рука Дотторе, что опустилась на ее макушку, заставляя благоразумно промолчать. - Я позвала тебя, потому что ты его мать. Его родитель. Единственный, хочу заметить. Даже если он совершеннолетний, мне нужно было увидеть тебя. - Холодно процедила Рукхадевата, усаживаясь в кресло напротив парочки. - Итак, Скарамучча поступил к нам позавчера в районе полудня. Обычно с обмороками почти сразу отпускают, но здесь невооруженным взглядом было понятно, что этого делать не стоит. Провести осмотр сразу нам не удалось, пришлось вколоть ему транквилизатор и снотворное. У мальчика случилась сильная истерика. Он решил, что Дотторе хочет упихнуть его в больницу насильно. Знать не хочу, как именно вы запугали человека до такой степени, но имейте ввиду, что это вам еще аукнется.       - Я просто… - начал было Дотторе, но его грубо прервали.       - Я сказала, что не хочу знать, - откинувшись спиной на кресло, Нахида сцепила пальцы в замок, пытаясь таким жестом сохранить самообладание. - Это не в моей компетенции, я подберу ему хорошего психотерапевта. Так или иначе, с диагнозом анорексия он ему потребуется. И уже этот специалист будет разбирать все травмы, которые вы нанесли ему. - Фыркнула она, откинув назад волосы, что были небрежно собраны в хвост. Убедившись, что ее никто не намерен перебивать, Рукхадевата продолжила. - Лечение должно быть комплексным, это нужно понимать. Мальчик в ужасном состоянии. Если не начать сейчас, то боюсь, он сгорит в ближайшее время. Даю ему месяц. Поэтому нужна принудительная госпитализация. Вы же умные люди, понимаете, что она нужна и не будете этому препятствовать. Я правильно понимаю? - Дождавшись, пока пара дрожащими голосами подтвердит ее решение, Нахида удовлетворенно кивнула. - Отлично, тогда после беседы подпишите, пожалуйста, соглашение. Итак, продолжим, - вздохнула она, возвращаясь к теме. - При обследовании оказалось, что анорексия на той стадии, что, даже если Скарамучча сможет побороть психологическую зависимость от худобы и нормально воспринимать себя, осознает, то, что он болен, он все равно уже не сможет сделать этого самостоятельно. Скажи, Райден, вы живете с сыном вместе, как ты умудрилась довести парня до состояния, когда он еле ходит? Ты ничего странного не заметила? - Прищурилась женщина, будто играя на нервах Эи.       - Прекрати издеваться, Нахида, - огрызнулась та, дрожащими пальцами сжимая черную папку с какими-то непонятными для нее бумажками. - Я не видела, он пропадает все время с этим Кадзхуой.       - А он мне сказал, что с Кадзухой общается всего месяц, а худеет уже два года. То есть процесс был запущен давно, а сейчас подходит к завершению. Чаще общайтесь с ним, друзья, - прикрыла блондинка глаза, не желая видеть, как же жалко сейчас выглядела Эи Райден, размазывая тушь по плечу Дотторе.       - Что мне сделать… - Всхлипывала Эи, пока рука мужчины бережно поглаживала ее вздрагивающие плечи.       - От тебя требуется быть здесь каждый день и поддерживать. Остальное я беру на себя. Вновь возвращаясь к нашему разговору, повторюсь, что самостоятельно Скара не справится. Его желудок не функционирует, а время парня, как я говорила ранее, ограничено. Мне пришлось поставить ему назогастральный зонд. Знаем, что это?       - Представляю, - прохрипел Дотторе, сжимая пальцами плечо Эи, что захлебнулась новой порцией слез.       - Походит с ним неделю, потом попробуем снять, чтобы уже ставить капельницы со смесями. Мне нужно, чтобы мальчик научился заново есть. Одновременно с этим будем ставить ему капельницы с витаминами. К слову, у Скарамуччи вымыт весь кальций из организма. Он очень удачно упал в обморок, потому что его кости сейчас очень хрупкие. Если бы упал на улице, вполне мог словить перелом. Поэтому восстанавливаем ему полностью витаминный баланс. Как только он придет в себя, подберем нейролептики и антидепрессанты, потому что его психоэмоциональное состояние, как я уже ранее говорила, оставляет желать лучшего. Вот… в общих чертах, - пожав плечами, она развела руки в стороны. - Теперь понимаешь, почему я ждала тебя, а не Дотторе? Твой сын умирает, пока ты глотаешь вино. Имей совесть, Райден, - грустно прошептала Рукхадевата. - Но я помогу. Пусть у меня не получилось помочь тебе, но его я поставлю на ноги, соберу всех специалистов, чтобы его сердце билось дальше. А ты пообещай быть рядом. Хорошо?       Они посидели еще какое-то время в тишине, которое прерывалось всхлипами Райден. Кабинет освещал лишь тусклый свет настольной лампы.       - Могу я его увидеть? - Оторвала она наконец заплаканное лицо от мужчины.       - Боюсь, сегодня уже нет, - возразила Нахида. - Я понимаю, твое лицо слишком заметное, чтобы показывать себя в таком состоянии в больнице посреди дня. Но сейчас почти девять вечера, Скарамучче уже должны были дать препараты и он отдыхает. День для мальчишки выдался трудный, позволь ему отдохнуть. Да и твое состояние едва ли его обрадует.       Рукхадевата проводила пару до главного выхода. Проследив за тем, как Дотторе галантно усадил Эи в машину, Нахида вытянула из кармана больничного халата пачку и, подкурив сигарету, улыбнулась.       - Я думала, ты уйдешь, - лукаво хохотнув, сказала она в темноту и из-за кустов тут же показался Кадзуха.       - Не уйду, пока не позволите его увидеть, - сухо отозвался парень.       - Подожди. Дай отдышаться, - прикрыв глаза и, не прекращая мягко улыбаться, выдохнула дым. - Холодает.       - Да, - глухо просипел Кадзуха, опираясь на лонгоборд и, задрав голову, наблюдая за тем, как на небе появляются звезды. Одна за одной.       - Обход в семь утра, чтобы к этому времени тебя здесь не было. Третий этаж, триста двадцать вторая палата. Охраннику скажешь, что Нахида пропустила, - тихо произнесла она, замечая, как звезды появляются не только на небе, но и в глазах юноши. - Беги уже, чего встал, - вновь хохотнула женщина.       - Спасибо, - неверяще пролепетал тот и, подхватив доску, забежал на крыльцо.       Затормозив, он крепко прижал к себе женщину, еще раз прошептав слова благодарности и, не дождавшись ответа, помчался по указанному направлению.       Запыхавшись от бега Кадзуха резко дернул ручку в палату, но, не успев перейти порог, почувствовал, как его внутренности обожгло. Скарамучча, утопая в слишком большой для него больничной сорочке и подушках, выглядел маленькой куколкой, брошенной на кровати беспечным ребенком. На бледном, будто мраморном, лице с помощью пластыря была закреплена тонкая трубка, тянущаяся из-за уха и далее ведущая через ноздрю в пищевод. Парень дышал прерывисто и хрипло. Видимо, инородное тело повредило носоглотку. Рядом с кроватью стояла капельница, благодаря которой на сгибе руки мальчишки уже проявилась гематома.       - Скара, - откатив лонгборд и закрыв за собой дверь, Кадзуха нерешительно приблизился к этому телу, что будто бы жило лишь благодаря трубкам. Вглядывался в истощенное лицо с залегшими синяками под глазами. Кажется, последние два дня вытянули из его мальчика последние силы. - Скара, почему, - тихо шептал Каэдэхара, опускаясь на стул рядом с койкой и с трепетом касаясь тонких пальцев парня. - Ну почему ты.       Он не мог вспомнить, когда в последний раз плакал, но теперь, как слабак, ронял слезы на тоненькую ладошку в своих пальцах. Рыдал почти навзрыд, покрывая осторожными легкими поцелуями бледную кожу. Он хотел бы быть сильным. Хотел бы, чтобы этого не произошло. Но от вида Скарамуччи весь внутренний стержень разом треснул, выплескивая наружу травмирующую душу тяжесть. Как назло в голову лезли воспоминания: о его взглядах, неловких касаниях, о смазанных поцелуях в прокуренной квартире. О том, когда Скарамучча уже еле стоял на ногах, но в нем еще была жизнь. Теплые флэшбеки избивали сознание, заставляя задыхаться в своих жалких слезах. И снова фантомные касания. Его хрупкие руки, которые обнимали крепко и тепло. Кадзуха все бы отдал, чтобы это повторилось снова и повторялось до конца его дней. Теплота воспоминаний разбивалась вдребезги о больничную кровать и бесконечные провода, трубки, писк приборов, запах медикаментов.       - Кадзуха? - Послышался хрип, заставляя юношу поднять голову.       - Скара, да, - суетливо забегал он глазами по ожившей куколке. - Это я, я здесь, я пришел, - утирая мокрое от слез лицо, чтобы тот ни в коем случае не заметил, как его названная опора расклеивается, Каэдэхара вымученно улыбнулся, зацеловывая кончики онемевших пальцев.       - Я… так рад, - шепнул Скарамучча, чуть морщась.       - Тебе больно? - Обреченным голосом спросил Кадзуха.       - Не так уж. Неприятно очень, будто поцарапал глотку. Заценил уже мою новую хавку? - Криво ухмыльнулся парнишка.       - Идиот, - выпалил блондин и уже не сумев сдерживать давящий комок из слез.       - Не плачь, Кадзуха. Не плачь, - с трудом приподняв вторую руку, юноша хотел коснуться лица Каэдэхары, но чертовы трубки помешали, от чего он недовольно зашипел. - Ты разве не должен был сегодня работать?       - Должен. Но я выйду завтра, - отмахнулся Кадзуха, - какое это вообще сейчас имеет значение?       - Имеет, - возразил ослабший голос. - Я хочу, чтобы ты дождался меня дома и был в порядке. Но как ты будешь в порядке, если не будешь спать?       - Скара, я с таким трудом пытался к тебе попасть, что сегодня не уйду. Даже не проси, - замотал Каэдэхара головой, боясь допустить мысль, что утро все же наступит и им так или иначе придется попрощаться.       - Я не гоню, Кадзуха. Ложись со мной. Из-за нейролептиков так хочу спать.       Только сейчас Кадзуха заметил, что Скарамучча почти не открывал глаз. Видимо, ему было очень сложно. Однако ослабевший юноша все же умудрился поерзать, сдвигаясь в бок и предоставляя немного свободного пространства для парня. Стащив с себя ветровку и кеды, Кадзуха осторожно, боясь что-то задеть или случайно придавить Скарамуччу, лег на бок.       - Мне так тяжело разговаривать, но… я хочу слушать тебя. Расскажи мне что-нибудь, Кадзу… - лениво лепетал парнишка, сжимая пальцами запястье Каэдэхары.       - Вчера не пустили к тебе. А сегодня Итэр закатил такой скандал, что нас выводила охрана, - усмехнулся Кадзуха, любуясь желанным профилем, который хоть и был изможденный и залеплен зондом, но все еще был прекрасным и любимым.       - В его… стиле, - вздохнул Скарамучча, видимо, предприняв попытку засмеяться. - А ты… ты здесь.       - А я здесь, - прошептал Кадзуха.       - Спасибо, - поджав губы в слабой улыбке, произнес Скарамучча и больше ничего не говорил.       Его грудь слабо вздымалась, уверяя Каэдэхару, что он еще жив, что это все побочные от нейролептиков и истерики, а не предсмертные хрипы. Это не утешало. Меж ребер скрывалась черная дыра. Кадзухе еще никогда в жизни не было так больно, как сейчас. Он почти его потерял.