Грань между — The Door Between

      Оказавшись в факультетской гостиной, Гермиона искренне удивилась, сколько, оказывается, народу может туда влезть. На вечеринку собрались не только весь пятый, шестой и седьмой курсы Гриффиндора, но и по меньшей мере десяток выпускников, которых Гермиона помнила, и ещё дюжина с других факультетов. Стоило ей войти, как на неё обратилось множество пар глаз. Некоторые смотрящие приветливо улыбались, но остальные отводили взгляд перешёптываясь. Гермиона сумела расслышать обрывки разговоров даже сквозь грохот «Ведуний»:       —…Она ведь героиня войны, — пробормотал один младшекурсник, ткнув локтем под рёбра своего друга из Пуффендуя. — По-моему, она не слишком героично выглядит.       —…Слышала, Уизли бросил её ради Лаванды, — хихикнула какая-то девушка, прикрыв рот ладошкой.       —…Говорят, Грейнджер и Поттер начали трахаться, пока ещё учились в школе вместе с Джинни.       Обняв себя руками, Гермиона протиснулась сквозь толпу, отчаянно желая наложить вокруг заклинание тишины. Она попыталась отыскать в гостиной Джинни, Гарри или даже Рона, но не сумела разглядеть их в мельтешащей массе розово-красных праздничных нарядов, а потому направилась к столику с закусками, где налила себе бокал подозрительно приторно пахнущего пунша. Когда Гермиона зачерпнула напиток половником, с поверхности всплыл туман в форме сердечек, заставив её улыбнуться.       — Поосторожнее, Гермиона. Пунш довольно крепкий, — раздался за спиной чей-то голос. Повернувшись, она увидела знакомую когтевранку, державшую наполовину опустевший бокал с ярко-розовым напитком. Луна накрасила губы вишнёвым блеском, который отлично сочетался с её мини-платьем. Гермиона невольно задумалась, не планирует ли она пойти на свидание с Чарли чуть позже, ведь он работал здесь приглашённым лектором.       Подарив улыбку подруге, Гермиона аккуратно приобняла её одной рукой.       — Минерва предупредила, что Гарри может кое-что туда подмешать.       — Вообще-то, я пока не видела Гарри. Думаю, он наверху, целуется с Джинни. Я сама добавила туда кое-что.       — Луна!       Блондинка невинно захлопала глазами.       — Возможно, кое-кто с последнего курса варит волшебный самогон.       — Ты бы не стала!       Вместо ответа Луна сделала долгий глоток из своего бокала, заставив Гермиону расхохотаться. Когтевранка умела удивить. Гермиона подозревала, что однажды, когда в школе ещё властвовала Амбридж, близнецы Уизли тоже организовали лабораторию, а потом Снейп пронюхал и закрыл их подпольное предприятие.       — Ты выглядишь счастливее, — нежно протянула Луна.       Гермиона повертела свой бокал в руках.       — Отчасти, — согласилась она, ощутив, как румянец расползается по щекам под проницательным взглядом Луны.       — Это Люциус, да? Он делает тебя счастливой? — Гермиона нахмурилась, и Луна добавила: — Джинни рассказала мне о вашей ссоре. Я не хотела вклиниваться.       — О нет, не переживай, всё в порядке. Пока это остаётся между нами, — тихо уточнила она, покосившись на студентов, которые не так давно сплетничали. — Люциус… эм, это, определённо, неожиданно…       — Не тот, кого ты думала, что ищешь, — предположила Луна.       Гермиона смешливо фыркнула.       — Как тебе всегда удаётся точно угадывать, что происходит у меня в голове?       Луна спрятала лукавую улыбку за краешком своего бокала.       — Гермиона!       Обернувшись, она увидела Гарри и Джини. Держась за руки, они торопливо спускались по винтовой лестнице. Гермиона оглянулась на Луну, но подруга уже отошла поболтать с Деннисом Криви, который стал на голову выше, чем ей помнилось. Весело улыбнувшись, Гермиона протиснулась сквозь толпу к своим друзьям.       — Привет, — немного нервно поздоровалась она, переводя взгляд с Гарри на Джинни. — Рада тебя видеть. Вас обоих.       Джинни выразительно посмотрела на Гарри.       — Девчачьи разговорчики? — спросил он.       — Девчачьи разговорчики, — согласилась Джинни.       Притворно вздохнув, Гарри выскользнул из её объятий, напоследок чмокнув любимую в щеку. Гермиона залпом допила пунш, понадеявшись, что его градус придаст ей храбрости, а потом отставила пустой бокал на ближайший подоконник.       — Поднимемся? — спросила Джинни.       — Конечно.       Гермиона была более чем счастлива скрыться от любопытных глаз сплетников и подальше от их ушей. Оказавшись в женской спальне, она сразу заметила бордовые драпировки и бархатные покрывала на кроватях, отчего её накрыла волна ностальгии. Обняв подушку, Джинни присела на матрас. Поколебавшись секунду, Гермиона устроилась на другом краю и повернулась к ней лицом. Вытащив волшебную палочку из заднего кармана, она положила её рядом с собой.       — Джин…       — Герми…       Криво улыбнувшись, они одновременно замолкли.       — Э-э, ты говори первой. — Джинни заправила волосы за уши. Камень на обручальном кольце блеснул, преломив мерцающий свет свечи.       — Для начала я хочу сказать, что в тот день повела себя, как настоящая стерва… — начала Гермиона, но Джинни сразу же прервала её, махнув рукой.       — Нет, это я поступила как стерва. Сперва закатила истерику, а потом просто ушла. И даже не собиралась тебе писать, пока ты сама не отправила мне письмо.       Гермиона провела пальцем вдоль складки на покрывале, виновато прошептав:       — Я причинила тебе боль.       — Ты бы страдала, узнав, что твоя лучшая подруга дружит с Малфоем? С твоим злейшим врагом Малфоем? Да… Я была в бешенстве. Но я поняла… Точнее, Гарри помог мне понять, что я злюсь больше на саму себя, чем на тебя. Я поступила как идиотка тогда, спрятав этот дракклов дневник, и… и я не имею права указывать тебе, как жить, лишь потому, что Малфой — паршивая часть моего прошлого. — Джинни приподнялась на колени. — Я не хочу тебя потерять, — прошептала она, а в уголках её глаз блеснули слёзы. — Никогда.       Гермиона ощутила, что скоро и сама расплачется. Протянув руку, она пожала ладонь Джинни.       — Я тоже этого не хочу.       Джинни стиснула её пальцы, а потом убрала руку, утирая мокрые щёки.       — Я просто… Я хочу знать, почему именно он? Я понимаю, ты занимаешься каким-то исследованием, но это… это никак не связано с тем, что между вами происходит. Ради Мерлина! Рон видел, как Малфой нёс тебя в спальню на Новый год. Коллеги по научному проекту так себя не ведут!       — Я… — Гермиона запнулась, смахнув слезу, внезапно скатившуюся по щеке. — После войны я чувствовала себя такой одинокой, Джин. И я знаю… знаю, вы с Гарри пытались помочь и подбодрить меня. Но он стал аврором и работает круглые сутки, ты осталась в школе, а Рон… ну, Рон просто редко обращает внимание на кого-то, кроме себя, — раздраженно добавила она, заставив Джинни усмехнуться. — Я осталась одна. А потом начался этот проект, и Люциус словно сразу понял меня. Он действительно понял, каково мне, и ему было не всё равно. Возможно, я занимаюсь самообманом, или, может, просто брежу, но когда я с ним, я чувствую себя самой собой. По крайней мере, той, кем я по-настоящему себя вижу.       — У тебя есть к нему чувства?       Гермиона поджала губы, ощутив на языке привкус соли. С тех пор как заварилась эта каша с Завесой, её не отпускала тоска по Сириусу. Может, она началась даже раньше, в сером потоке дней, когда она только вернулась на площадь Гриммо?.. Но Люциус тоже сумел прокрасться внутрь. Стал тем проблеском света за дверью, которую она так усердно пыталась открыть. Указывал путь сквозь необъятную тьму.       — Я знаю, это прозвучит безумно, но меня к нему влечёт, — медленно выговорила Гермиона. — Не знаю насчёт чувств, но я… он меня привлекает.       — Безумно? Нет, — Джинни тихо фыркнула. — Да любая зрячая ведьма с пунктиком на сексуальных мужчинах, не сумеет спокойно пройти мимо Малфоя. Просто… красивые светлые волосы, это далеко не весь он, понимаешь?       — Знаю! Поверь, мне было нелегко признать даже крупицу чувств к нему. Но я обещаю, Джинни. Он изменился. Понимаю, ты не поверишь мне на слово. И ты не должна. Просто… эм, просто доверься мне, ладно? Я могу за себя постоять.       — Я верю, ты сумеешь себя защитить, — кивнула Джинни. — Но, Гермиона, пообещай мне, что не станешь скрывать, если случится нечто плохое. Мне всё равно, какое сейчас время суток — я заставлю МакГонагалл открыть её дракклов камин, если потребуется. Просто скажи, если тебе понадобится помощь, и я буду рядом. Помогу разобраться с ним, или с вашим проектом, или с чем-нибудь ещё. Я не хочу потерять тебя из-за него, если он вдруг выкинет какую-нибудь хрень.       — Хорошо, обещаю, — выдохнула Гермиона, а потом хихикнула, представив себе раскрасневшуюся Джинни, врывающуюся в Малфой-мэнор с палочкой в одной руке и мечом Гриффиндора в другой. — Я думала, это у Гарри комплекс рыцаря в сияющих доспехах.       — Ой, умоляю, — хмыкнула Джинни, спуская ноги с кровати. — Гарри спасал принцесс не так часто, как они спасали его…       Когда они вернулись в гостиную, вечеринка, что неудивительно, была в самом разгаре. Гермионе удалось пройти лишь полпути к Луне, когда перед глазами вдруг возникла копна пепельно-светлых завитков.       — Гермиона! — проворковала Лаванда Браун, преградив проход. — Я сразу узнала твои обезвоженные волосы.       Гермиона едва сдержалась, чтобы не фыркнуть от очередной жалкой попытки её оскорбить.       — Лаванда, — холодно поздоровалась она. — Приятно тебя видеть, но не слышать.       Замешательство отразилось на лице Браун, прежде чем до неё, наконец, дошёл смысл фразы. В её глазах промелькнула обида, отчего Гермионе на миг даже захотелось извиниться, но тут Лаванда с усмешкой добавила:       — Рону хотя бы нравится меня трахать. Он как-то обмолвился, что ты в постели, как дохлая рыба.       Щёки Гермионы вспыхнули.       «Нет, Рон бы так не сказал! Правда, ведь? О Мерлин, почему меня это вообще волнует?!»       Но она не могла оставить последнее слово за Лавандой. Особенно сейчас.       — Ты же знаешь, кто пригласил меня сегодня, да? — ледяным тоном процедила она. — Рон писал, что просто умирает от желания увидеть меня, чтобы хоть на секунду отдохнуть от своей навязчивой подружки, которая таскается за ним повсюду. — Гермиона притворилась, будто ищет его в толпе. — О, смотри, вот и Рональд. Пожалуй, пойду поздороваюсь.       Ухмыляясь, она шагнула вперёд, но Лаванда сцапала её за запястье.       — Э, нет, ты к нему и на шаг не приблизишься, сука, — огрызнулась она.       Гермиона попыталась высвободиться, но Лаванда быстро и упорно потащила её сквозь толпу.       — А ну, отпусти! — зарычала Гермиона и потянулась за своей палочкой, но застыла, обнаружив, что её нет.       «Чёрт, осталась на кровати Джинни!»       Стискивая пальцами её руку, Браун пересекла гостиную, в которой было так шумно и многолюдно, что никто даже не обратил на них внимания. Каким-то невероятным образом Лаванде удалось запихнуть её в коридор, распахнуть портрет и вытолкнуть её наружу.       Споткнувшись на пороге, Гермиона потеряла равновесие и упала, проехавшись ладонями по жёсткому каменному полу.       — Ты совсем больная! — вскрикнула она и поморщилась, поднимаясь на ноги. Одно колено болезненно заныло. Взглянув вниз, она заметила кровоточащие ссадины сквозь порванную ткань джинсов, а когда подняла глаза — сразу наткнулась взглядом на остриё чужой волшебной палочки.       — Я всё про тебя знаю, — яростно выплюнула Лаванда. — Я видела тебя! Коллошу! — воскликнула она, направив заклинание в ноги Гермионы. — Инкарцеро! — Из кончика палочки вылетели верёвки, метнулись к запястьям и обмотали их вместе за её спиной.       Вскрикнув, Гермиона попыталась высвободиться, но грубая бечева лишь туже сдавила кожу, а подошвы кед будто прилипли к полу. В отчаянии Гермиона обернулась к портрету Полной дамы, надеясь позвать на помощь, но волшебница дремала, обнимая пухлыми пальцами бутылку вина из другой картины.       — Рон меня не приглашал, ясно? Мерлин, Лаванда, ты вправду настолько наивна?       — Не называй меня наивной, — прошипела Лаванда, в три шага оказавшись рядом. Кончик волшебной палочки вонзился в свитер. — Я видела тебя с тем Пожирателем Смерти. Рон говорил, что вы трахаетесь. Наверное, только таким подонкам и нравится ебать дохлых рыб.       Гермиона уставилась на неё разинув рот.       — Так это ты насплетничала моей начальнице?       — Неужто мисс-Золотое-трио уже потеряла работу? — самодовольно ухмыльнулась Лаванда. — Не понимаю, почему тебе вообще предложили эту должность, ведь ты даже пальцем не пошевелила!       — О, ты просто завидуешь, — выплюнула Гермиона, закатив глаза.       — Завидую?! — взвизгнула Лаванда, сильнее ткнув палочкой в грудь Гермионы. — Конечно, блядь! Сначала ты уводишь у меня Ронни, потом живёшь с ним и получаешь работу, даже не окончив школу! А что получаю я, Грейнджер? Сраное ученичество у местной блаженной, где нужно притворяться, будто видишь предзнаменования в кружке чая. А теперь меня даже близко не подпускают к Залу Пророчеств. Ты знала? А единственный способ продвинуться по службе — это отсосать у какого-нибудь старого мудака. Но принцессу Гриффиндора такое делать явно не заставляли, правда?       Гермиону сковала жалость.       — Лаванда, всё не так. — Она попыталась высвободиться из пут, но Браун обрубила попытки новым взмахом палочки. — Моя работа ничуть не лучше. И мне не нужен Рон…       — Заткнись, — прорычала Лаванда, понизив голос. — Я видела, как Ронни на тебя смотрит. Он всегда говорит о тебе, когда мы вместе. Но скоро ты станешь никому не нужна. Всем станет плевать, когда я покажу им, что ты связалась с Пожирателем Смерти.       — О чём ты? — нахмурившись спросила Гермиона.       Лаванда растянула губы в чеширском оскале.       — Я видела, как ты трахалась с Малфоем.       — Видела?.. Лаванда, ты не…       — Брось! — прошипела Лаванда, свободной рукой указав на свой висок. — Я храню доказательства здесь. Видишь ли, я волновалась, что Ронни изменяет мне, — протянула она, поднимая палочку, пока кончик не вонзился Гермионе в горло. — Я спрятала в твоей спальне одну интересную безделушку, такое милое маленькое изобретение Уизли, чтобы записывать шалости на рулон волшебной плёнки. Игрушка уже распалась, но не волнуйся. Воспоминание навсегда останется в моей памяти.       «Джордж изобрёл клятую волшебную скрытую камеру!» — мысленно застонала Гермиона.       — Но мы не переспали, — продолжила отрицать она. Голос сорвался, когда древко палочки глубже вдавилось ей в горло. — Мы только поцеловались.       — Неважно, — проворковала Лаванда почти что с нежностью. — Я изменила конец воспоминания. Чуточку подправила его. Никто не догадается, что тот чудесный маленький поцелуй столь быстро оборвался. А ещё я помню причудливую верёвку, которую ты сотворила, — шёпотом добавила она. — Слышала, ты что-то говорила о нитях связи. Тёмная магия, верно? Что об этом подумает МакГонагалл?       Гермиона замерла, едва успев осознать, что из всех её знакомых, именно Лаванда оказалась треклятым окклюментом.       — Ты собираешься ей показать?       — Вначале ей, — ответила Лаванда и грубо приподняла кончиком палочки подбородок Гермионы, заставляя её посмотреть в свои обезумевшие глаза. — Потом я покажу твоему боссу, потом Ронни, а потом твоим дорогим Гарри и Джинни. Что Джин подумает, когда узнает, что ты действительно стала подстилкой Пожирателя Смерти?       Нет, нет, нет… Нельзя такого допустить. Не сейчас. Если все узнают… если все решат, будто точно знают, что происходит, тогда её ни на шаг не подпустят ни к Малфой-мэнору, ни к Завесе. Сириус останется в ловушке, а она останется одна. Навсегда.       — Пожалуйста, — всхлипнула Гермиона, ощущая, как кончик палочки скользит вдоль линии подбородка.       — Да что он вообще в тебе нашёл? — задумчиво протянула Лаванда.       — Лаванда, мне не нужен Рон. Если ты просто отпустишь меня…       Пощёчина обожгла болью. Гермиона дёрнулась влево, колени подкосились, и лишь благодаря заклинанию она не растянулась на полу.       — Заткнись, сука! Или я помогу тебе заткнуться. Давай! — рявкнула Лаванда, махнув палочкой на ноги Гермионы. — Фините, — пробормотала она, снова ткнув палочкой в грудь Гермионы. — А теперь пошевеливайся. Мы идём к МакГонагалл прямо сейчас, я не позволю какой-нибудь шибко умной…       Лаванда резко умолкла. Гнев на её лице внезапно исчез, сменившись маской необычайного спокойствия. Волшебная палочка медленно выскользнула из её пальцев и со стуком покатилась по полу.       Вскрикнув, Гермиона упала, вновь ударившись окровавленными коленями о холодный камень, а затем неуклюже проползла вперёд, умудрившись ухватить кончиками пальцев чужую палочку, и не отрывая глаз от жутко спокойного лица Лаванды. Непонятно, что произошло, но, казалось, её странный обморок вряд ли продлится долго.       — Фините Инкантатем, — спешно пробормотала Гермиона. Путы ослабли, и она подскочила на ноги, направив кончик волшебной палочки на Лаванду, и уже хотела выкрикнуть «Петрификус Тоталус», как та вдруг приоткрыла губы, и тишину коридора прервал низкий потусторонний голос:       — Сумрачный туннель открыт. Одна сторона — рождение. Другая — смерть. Одна сторона хранит ключ. На другой стороне висит замок. Между ними — конец магии.       Гермиона ахнула, когда тело Лаванды сотрясла мелкая дрожь. Она попыталась дотянуться до неё, но жуткий голос зазвучал вновь:       — Только три дара, добровольно отданных, могут его остановить. Один дар — будущее. Второй — семья. Третий — жизнь. Туннель рухнет, когда дарители выкуют себя во плоти будущего и перед неминуемым крахом будет принесён третий дар.       Тело Лаванды перестало биться в конвульсиях, а её глаза вновь сфокусировались на Гермионе.       — …ведьме всё испортить! — взвизгнула она, рубанув опустевшей рукой по воздуху.       Шок промелькнул на лице Лаванды, когда она посмотрела вниз и не увидела свою палочку.       — Ты-ы-ы… Сука!       — Петрификус Тоталус! — прошипела Гермиона, а потом невербально послала смягчающее заклинание, наблюдая, как Лаванда беззвучно оседает на пол. Прикрыв рот дрожащими ладонями, она посмотрела на распростёртое под ногами тело.       — Боже, — всхлипнула Гермиона, осторожно опускаясь рядом.       Пророчество! Она наверняка услышала пророчество, но… почему… о чём… Стоп! Сперва нужно разобраться с насущной проблемой, пока какой-нибудь пьяный студент не вывалился из портрета прямо на них.       «Начнём…» — Гермиона поднесла палочку ко лбу Лаванды, приставив кончик чуть выше её выщипанной брови. Зрачки Лаванды дико заметались из стороны в сторону.       — Вызови воспоминание, — прошептала Гермиона. — Ты меня слышишь? Я хочу сохранить память обо мне и Люциусе. Моргни дважды, если понимаешь.       Лаванда дважды моргнула, отчего с её ресниц упали крупные горошины слёз.       Стиснув зубы покрепче, Гермиона прикрыла глаза, пытаясь влить свою магию в чужую палочку. Ощутив в тонком древке знакомый отклик, она облегчённо выдохнула и прошептала: — Фарантур Мемориа.       На мгновение Гермиона испугалась, что попытка не удалась — она лишь читала о заклинании извлечения памяти, и никогда не использовала его на практике. Но через несколько секунд мерцающее серебристое воспоминание выскользнуло из виска и прилипло к кончику палочки, извиваясь в воздухе. Гермиона поднесла дымчатую нить к своему виску, не найдя под рукой вместилища получше. Ледяной холодок проник под череп — воспоминание будто впиталось прямиком в мозг, хотя казалось кадрами из старого кино. Она смотрела со стороны, как целует Люциуса на своей кровати. Но когда поцелуй стал глубже, чем ей помнилось, а Люциус лениво потянул молнию вниз, Гермиона отогнала фальшивое воспоминание прочь.       «Не время отвлекаться», — Гермиона вновь сосредоточилась на Лаванде, которая по-прежнему испуганно взирала на неё большими глазами.       — Дерьмо, — пробормотала Гермиона, поднимаясь на ноги. Люциус наверняка пожалуется, что она не стёрла девицу с лица земли, но он должен понимать: подобные методы решения проблем — не для неё.       «Зато заклинание окаменения и кража воспоминаний — отличные методы? — иронично подметила совесть. — Кража ложных, опасных воспоминаний, которые всё испортят!» — огрызнулась в ответ Гермиона и тяжко вздохнула, потирая виски, занывшие от боли. Хотелось надеяться, что Лаванда запомнит случившееся как простую ссору из-за ревности к Рону и зависти к работе в Министерстве.       «Буду надеяться».       В последнее время она опредёленно много на что надеялась.       — Мне жаль, Лаванда. — Гермиона присела рядом, пытаясь сгладить замешательство, бурлящее в её глазах. Лжепрофессор Грюм когда-то говорил, что любое вторжение в память создаёт лёгкий сумбур в мыслях, отчего испытуемый становится более восприимчив к внушению. Хотя эффект будет не столь сильным, как у заклинания, но может сработать. — Мы повздорили из-за Рона, и ты хотела дать мне пощёчину, — мягко и спокойно объяснила Гермиона. — Я выкрикнула первое попавшееся защитное заклинание и случайно оттолкнула тебя в стену. Скоро, через минуту или две, всё пройдёт, и ты найдешь Рона, чтобы выпить вместе с ним пунша. Я слышала, Луна отлично его дополнила.       Гермиона кинула слабое «Фините», а затем присела на корточки и вложила палочку в замершие пальцы Лаванды. Скорее всего, теперь у неё в запасе осталось не больше минуты, поэтому она спешно проскользнула обратно в башню. Головная боль, казалось, била по вискам в такт грохочущей музыке, пока она пробиралась сквозь толпу к женским спальням. На полпути вверх по лестнице кто-то схватил её за запястье.       — Вечеринка в этом направлении, глупышка! — воскликнула Джинни, перекрикивая шум.       Едва не ахнув, Гермиона спокойно развернулась и дружелюбно улыбнулась подруге, спешно спрятав поцарапанные руки за спину, а разодранное колено — за другую ногу.       — Знаю. Просто забыла свою палочку наверху.       — А… а потом куда пойдёшь? — заплетающимся языком спросила Джинни. — Ты ведь собираешься потанцевать со мной, да? Не хочу танцевать весь вечер только с неуклюжим мистером Поттером.       Гермиона рассмеялась бы, сумей отыскать в себе хоть кроху беззаботности. Напившись, Джинни отчего-то звала жениха мистером Поттером — такое просто так не выдумаешь. Должно быть, она многое упустила после их ссоры.       — Я сбегаю наверх, а потом найду тебя, — кинула Гермиона, уже отворачиваясь.       Оказавшись одна в тишине спальни, она нашла свою палочку и рухнула на кровать, спрятав лицо в исцарапанных ладонях.       «Люциус. Джинни. Лаванда. А теперь ещё и пророчество… Да что же мне делать с ним?!»