студии / House Of Rising Sun

      В спальне у Ландо была прямо-таки огромная кровать, но Карлос раскинулся на ней в одиночестве – и, в общем-то, это было не впервые. Такое повторялось практически каждую ночь: он ложился спать около полуночи или чуть позже, а Ландо до утра пропадал в игровой комнате на стримах с друзьями, громко обсуждая что-то и хихикая.       Карлос впервые понял, что им трудно сосуществовать в одном доме более трёх дней, которыми и ограничивались все предыдущие встречи. Ландо был до неприличия счастлив, когда он приехал в Лондон, и тут же предложил ему остаться на все три недели большого отпуска. Первые три дня они не отлипали друг от друга меньше чем на пять минут, но когда привычное очарование от встречи пропало и потянулась более бытовая жизнь, оказалось, что у них банально не совпадают биоритмы. Карлос в семь утра вставал на пробежку, а Ландо в это время только засыпал и потом был недоволен, что Карлос возится на кухне, а он из-за этого просыпается. Правда, где-то в два часа дня он с удовольствием уминал приготовленный им завтрак – и только тогда начинал нормально существовать. Они могли спланировать общее времяпровождение: пойти поиграть в гольф или куда-нибудь ещё.       Разнообразие в повседневных привычках тоже умиляло лишь поначалу, а с течением времени рядом начинало раздражать. То, что Ландо разбрасывал носки, было самым безобидным, но на деле всё принимало более серьёзные масштабы, когда он прекратил думать о том, что при Карлосе нужно вести себя чуть по-другому. Ландо почти не пользовался посудой на кухне, за исключением кружек – они скапливались у компьютера. Не выдержав, Карлос забрал их и вымыл, а потом Ландо был недоволен тем, что не может их найти.       Контейнеры из-под заказанной еды, которую Ландо употреблял, если они не шли в кафе или если Карлос не готовил сам, тоже копились на столе возле большого монитора. Карлос осторожно спросил, что с этим делать, но Ландо беззаботно пожал плечами, оторвавшись от игровой мышки, которая с обилием кнопок и колёсиков для Карлоса выглядела как бронетранспортёр.       — Как-нибудь соберу в мешок, – хмыкнул Ландо и вернулся к редактированию видеоролика.       Карлос смотрел на него огромными растерянными глазами.       — Позволь я выброшу это сейчас?       — Конечно. Как хочешь.       По довольно большому дому были разбросаны разнообразные вещи, через которые приходилось перешагивать, большинство поверхностей покрывала пыль – до такой степени, что на чёрном экране плазменного телевизора пальцем было написано бранное слово. Карлос метался между хорошим воспитанием, которое не позволяло на это указать, и тягой к порядку. Впрочем, его усилиями в порядок была приведена кухня – он старался, чтобы Ландо меньше заказывал из доставок, и тот не возражал. С благодарностью приняв свежеприготовленный бургер на ужин, он взял у Карлоса тарелку и направился к двери, чтобы продолжить трапезу на диване в гостиной, лёжа перед телевизором.       — Ландо… – позвал Карлос. – Может, поедим здесь? За столом ведь намного удобнее.       Тот пожал плечами, явно не соглашаясь.       — Да ну? Там можно валяться, включить сериал. Идём.       Карлос посмотрел на него с сомнением, потому что привык есть за столом, да и так действительно было сподручнее. Но пока ничего не сказал – взял свою порцию и салфетки, в другую руку прихватил два стакана, а подмышку – бутылку минеральной воды. В итоге Ландо лежал на животе, с аппетитом поедая бургер над тарелкой и не забывая нахваливать сквозь полный рот, а Карлос застыл в неудобной позе, не отпуская салфеток. Он был уверен, что если тоже начнёт есть вот так, то заляпает соусом и себя, и Ландо, и диван, и даже потолок, а ещё не получит никакого удовольствия от еды. В итоге он сел прямо на пол и поставил перед собой табурет. На полу было пыльно, и Карлос снова переживал тяжёлый мыслительный процесс, не зная, нужно ли говорить об этом Ландо. Тот явно не испытывал дискомфорта и как минимум не чихал, но Карлосу в такой обстановке уже было неуютно. Конечно, дома у них с Шарлем не было армейского порядка, но раз в дней пять один из них обязательно проходился по квартире с пылесосом, хотя этой зимой Шарль взбунтовался и притащил робот-пылесос. Да и смахнуть влажной тряпкой пыль с полок и тумбочек было совсем не сложно.       — Это ты написал? – Карлос решил привлечь его внимание к проблеме невинным способом и кивнул на телевизор, который Ландо так и не включил.       — Что написал? – он не понял и проследил за его взглядом. – А, это… Нет, это Макс.       — Макс?! Ты же с ним больше не общаешься, я надеюсь?! – Карлос не верил своим ушам и даже не знал, что хуже – то, что Макс снова приходил к Ландо в гости, или то, что надпись остаётся здесь с октября, а сейчас был июль.       — Это ещё с осени, – беззаботно ответил Ландо и со вкусом облизал тарелку, на которую натёк соус из бургера. Карлос поспешно вручил ему пару салфеток, Ландо утёр подбородок и заметил его мягко говоря ошалевший вид. – Ты думаешь, пора вызвать клининг?       — Ну-у… Да, я думаю, стоит.       — Хорошо, я подумаю над этим, когда ты уедешь в свою Италию, – Ландо поставил тарелку на пол, свалил в неё использованные салфетки и улёгся набок, подложив под голову подушку. – Да и мама давно не заезжала – она обычно говорит, когда пора сделать уборку…       — Ландо, делать уборку надо не раз в год, – Карлос старался говорить мягче, не раздражаясь, а советуя. – И не раз в полгода…       — Ну, если я увижу на полу землю, или там грязь – конечно, я подмету сам. А вообще – хватит болтать и иди сюда, – скомандовал Ландо. – А если скажешь какое-нибудь занудство, что трахаться на полный желудок не рекомендуется, я на тебя обижусь.       — Но это правда так, – Карлос, тем не менее, улёгся рядом и притянул его к себе, наклоняясь близко-близко, но пока не касаясь губ.       — Зануда, – Ландо сам преодолел расстояние, запечатав на его губах лёгкий почти застенчивый поцелуй. – Давай, нам нужно успеть до моего стрима.       Карлос всё-таки решился на практически генеральную уборку, когда Ландо отсутствовал весь вечер по рабочим делам. Ну, как по рабочим – его пиар-менеджер, Шарлотта, заявила, что в Лондон приехал ещё один её протеже, и им необходимо увидеться и познакомиться для увеличения фан-базы.       «Посидите в кафе, выложите совместную фотку – привлечёте подписчиков друг друга», – инструктировала Шарлотта.       «Хорошо, – напряжённо проговорил Ландо. – А нам нужно будет… ну… изображать отношения?» – он чудом не продолжил фразу, назвав пример такого фейкового, как он думал, романа, но вовремя прикусил язык.       «Если захотите – почему нет? – Шарлотта рассмеялась. – Но я не ставлю вам такую задачу».       Ландо объяснял свои планы Карлосу сбивчиво, то и дело запинаясь.       — Шарлотта хочет… Чтобы мы встретились… Может, ты о нём слышал… Пато…       — Знаю о его существовании, – Карлос кивнул. – А почему ты дрожишь? – он привычным жестом обнял его за плечи – они шли с футбола, где Ландо и застал врасплох звонок Шарлотты.       — Ну, просто… Нам нужно сфотографироваться, – он совсем стушевался, опустив взгляд. – Вдвоём, и… Шарлотта хочет… – повторил он.       — Я понял, что Шарлотта хочет, – не сводя с него взгляда, Карлос опустил руку и пощекотал его под рёбрами – Ландо сначала заверещал, потом задёргался, но он не выпускал его из рук и наконец сомкнул объятия, перестав провоцировать. – Ты решил, что я начну ревновать.       Карлос торжественно заявил, что не будет этого делать, и в день встречи даже помог Ландо выбрать наряд – милый, но в то же время совершенно незатейливый: простые чёрные джинсы и длинную белую водолазку.       Пато и Шарлотта уже ждали, когда Ландо зашёл в небольшой ресторан, интерьер которого был выполнен в ретро-стиле. Деревянная обивка стен, какие-то тарелочки, деревянные круглые столы без скатерти, плетёные кресла. Шарлотта замахала ему издали и представила Пато, когда он подошёл. Ландо прищурился, оценивая его вживую. И если в порно-роликах Пато выглядел чарующим соблазнителем, в жизни его внешность оказалась довольно простой на первый взгляд. Они даже были отдалённо похожи. Пато кивнул ему, Ландо уселся напротив, сразу подвинув к себе меню и пытаясь не краснеть под явно любопытным взглядом.       Шарлотта сказала, что оставит их, как только сделает фото не за пустым столом, а пока втянула обоих в обсуждение какого-нибудь совместного проекта. Ландо уже почти замотал головой, испугавшись, что она предложит совместную рейтинговую съёмку, а Пато возьмёт да согласится, но Шарлотта уточнила, что видит либо фотосессию в рамках приличий, либо какой-нибудь видео-челлендж на канале у Ландо, и он чуть успокоился. А потом Шарлотта действительно щёлкнула их на свой телефон, пообещала прислать изображения для обоих инстаграмов и удалилась, пожелав хорошо провести остаток вечера. Ландо по-прежнему чувствовал себя неуютно, не зная, чего ожидать от собеседника. Он всё ещё сходился с людьми плохо – было легче слушать Шарлотту и Пато да изредка поддакивать.       — Выпьем ещё, cariño mío? – предложил Пато, подмигивая. Ландо поспешно спрятался за бокалом безалкогольной пина-колады, где уже оставался только лёд.       — Не называй меня так, – заявил он, придавая голосу как можно больше твёрдости, хотя в голове уже приключился полнейший раздрай. Это ведь испанский, так часто обращается к нему Карлос, но почему Пато знает испанский? Он с американского континента, это точно, но не из Штатов. Мексика? Там говорят по-испански? Ландо был не в курсе, зная, что это как минимум один пробел в его школьном образовании.       — Как? – Пато улыбнулся почти завлекающе.       — Вот так! – Ландо явно сердился, а потом всё-таки выдал довольно вредным тоном: – Cariño mío. Мой парень – испанец. Так что я в состоянии это понять.       — Хорошо, – Пато пожал плечами. – Я в общем-то тоже понятливый. Но выпить что-то ещё нам всё-таки нужно, – он кивнул на оба бокала, которые были пустыми.       — Я не пью алкоголь, – Ландо упрямым голосом выдал эту полуправду.       — Не волнуйся, я не собираюсь тебя споить, – Пато листал меню, чтобы сделать выбор. – Но если ты попросишь добавить в свою пина-коладу алкоголь и выпьешь один бокал, с тобой ничего не случится.       — Я знаю.       — Тогда почему ты пытаешься казаться таким противным? – он выгнул одну бровь.       Ландо вздёрнул нос и ухмыльнулся прямо-таки с претензией.       — Мне так хочется. Но так и быть, возьми мне что-нибудь на свой вкус, но не крепкое.       Пато продолжил рассматривать меню, выбирая, чем закусить.       — Жаль, здесь нет суши. Ты любишь суши?       — Я ненавижу суши! – Ландо снова вложил во фразу всю эмоциональность. – И вообще рыбу, я её боюсь, особенно сырую. Красная – ещё ничего, но какая-нибудь селёдка – бр-р-р. А всякие крабы, раки и креветки!..       Пато рассмеялся – от души, но негромко, не так, чтобы уязвить.       — Но ведь рыба тебя не съест!..       Когда подошёл официант, он заказал для себя текилу, для Ландо – авторский коктейль с условием, что он должен быть сладким. Ландо чуть приободрился – помимо эскапады с испанским словом, Пато оказался довольно мил в общении и никак его не провоцировал, а он ершился и кололся, будто в желании защититься от чего-то, что ему не угрожало. Наконец он решил и сам продолжить разговор.       — А ты зачем приехал в Англию?       Когда этот барьер рухнул и они перестали негласно экзаменовать друг друга, беседа пошла значительно бодрее. Шарлотта прислала фотографии с просьбой выложить их, и Ландо игриво подписал: «Вечернее свидание с Пато». «В следующий раз – суши», – немедленно отметился тот в комментариях.       В общем-то это был хороший вечер, и Ландо вернулся домой удовлетворённым. Он сам никогда не делал первые шаги к людям, но если подходили к нему, или если его познакомили, вот как сейчас, то он не так и боялся общения, как ему казалось.       Ландо был в хорошем расположении духа и сразу почувствовал резкий запах моющего средства. Он осторожно проскользнул в дверь, и запах только усилился. Ландо не узнал свою прихожую – она блистала чистотой от пола до потолка, включая стены и мебель. Обувь, обычно сваленная довольно высокой горой, достававшей ему до колена, была расставлена по полкам. Ландо подозревал, что всё то же самое он увидит в других комнатах – как раз в это время со стороны кухни появился сияющий Карлос, вытирающий руки белым вафельным полотенцем. Несмотря на всю степень удивления, Ландо подался вперёд, чтобы подойти за приветственным поцелуем, но Карлос предостерёг:       — Не ходи в обуви по намытому! – и взмахнул полотенцем.       Ландо попятился, торопливо вываливаясь из кроссовок. Карлос схватил швабру, маниакально вытирая то, что он натоптал. Справившись, он устроил её возле стены и всё-таки улыбнулся Ландо, целуя его сначала в макушку, а потом и в губы.       — Будешь ужинать? – предложил Карлос, не отпуская его рук. Привыкнув к запаху чистящего средства, Ландо наконец ощутил вкусные дуновения со стороны кухни, но покачал головой.       — Нет, спасибо – я же поел в ресторане! Ты ешь, а я посижу с тобой. Может, выпью чаю.       Он прошёл за Карлосом в кухню, мысленно опасаясь, что загрязнит пол даже в белых носках – ведь они наверняка больше не белые. Все поверхности тоже сияли чистотой, как в музее после влажной уборки. Ландо осторожно уселся за стол, пока Карлос накладывал себе пасту.       — Как прошло твоё свидание?       — Свидание? – растерянно переспросил Ландо.       — Ты же сам написал так в инстаграме?       — Ах, да! Всё было хорошо. Представляешь, у Пато есть вилла в Техасе! И в Мексике. И он часто отдыхает в Малибу! – Ландо выглядел абсолютно восторженным.       — Здорово, – осторожно оценил Карлос, который ожидал, что Ландо расскажет о человеческих качествах нового знакомого. – Он звал тебя на виллу, да? – в его глазах не было осуждения, и он фирменным жестом толкнул Ландо под рёбра, отчего тот засмеялся.       — Нет. Я сразу сказал, что у меня есть парень! – Ландо сверкнул глазами. – И ещё у него «Макларен», Карлос! Новенький дорожный «Макларен»!..       Карлос помнил, как Ландо расстроился, узнав о наличии у него «Гольфа», а не статусного спорткара. И сейчас не совсем понимал их отношения, которые разбивались не только о попытку совместного быта. Шарль говорил, что яркие чувства могут пройти столь же быстро, как появились… Нет, возникшая с первого взгляда любовь определённо не прошла, но чем дольше они находились рядом, тем сильнее не совпадали по многим вопросам и ценностям. Конечно, нужно принимать друг друга, искать компромиссы и вместе искоренять недостатки, которые есть у всех, но у Карлоса был вариант, при котором не нужно было делать отношения второй работой – работой над собой. Он мысленно отругал себя за недостойную мысль, пообещав, что такого больше не повторится – Ландо такого не заслуживал. Но потом они поехали на съёмки интервью с Пьером и Дэни, и всё усложнилось из-за разговора с Шарлем, а Ландо в тот же вечер снова пропал за компьютером на стриме, решив заняться видеороликом на следующий день.       — Ты же там был и всё слышал, – Ландо с недовольством откликнулся на предложение Карлоса вместе пересмотреть записанное.       — Не всё, – честно ответил тот. – Я выходил на некоторое время… – а когда не выходил, был занят отвлечёнными раздумьями, в кои не входила судьба «Ред Булла» и его теперь уже бывших работников.       — Посмотри сам, без меня, – проговорил Ландо равнодушным голосом и вручил ему камеру. – Разберёшься, как, а ноутбук в спальне. У меня игровой стрим, будут все наши. Том, Макс…       — Макс?! – Карлосу показалось, что он ослышался. – Ты всё-таки с ним общаешься?! Ты же сказал, что с тех пор его у тебя не было!       — Ну, мы не виделись, – Ландо замер на полпути к игровой комнате – они стояли в небольшом коридоре. – Но продолжаем играть вместе.       — Ландо… – Карлос по-прежнему не верил своим ушам, а имя «Макс» казалось ему проклятым. Ферстаппен третировал всех в «Ред Булле», а следовательно, это отражалось на Шарле, а этот Макс, фамилии которого он даже не знал, допекал Ландо. – После того, что он сделал?!       — Ну, он же меня всё-таки не изнасиловал, – Ландо пожал плечами и даже рассмеялся. – И тем более не сделает этого через экран монитора. Не волнуйся, – неуверенным жестом он натянул толстовку ниже и направился к игровой комнате.       Когда он скрылся, Карлос запрокинул голову назад, с трудом подавив рык отчаяния. Смириться с Максом, снова присутствующим в жизни Ландо хоть и виртуально, было труднее. Этот подонок стоил им обоим стольких нервов! Ландо был не похож на себя после той гадкой попытки шантажа и напоминал исхудавшую тень, а он пережил несколько непростых дней в Маранелло, когда тот не отвечал на звонки и всячески его игнорировал. А теперь… Карлос хотел бы найти мерзавца и поговорить с ним по-мужски, а вернее начистить отвратительную и довольно толстую морду, но, конечно, он не мог этого сделать.       Он снова ужинал один, а потом один пытался уснуть. Ландо хихикал в игровой комнате, это мешало, но он даже не мог пойти и попросить его быть потише, потому что его друзьям крайне нежелательно знать, что они вместе. Карлос повернулся на другой бок. Проклятье. Он отвык засыпать в одиночестве, в Италии он никогда не засыпал в одиночестве. Была гармония, а смех Шарля разливался колокольчиками рядом, щекоча его кожу. Карлос взял в руки телефон – совершенно бесцельно, потому что в такое время мало кто обновлял соцсети.       «Я хочу домой», – прошелестело уведомление вверху экрана. Шарль. Домой – и им обоим понятно, где этот дом.       «Я тоже».       В следующий раз они с Шарлем обменялись репликами утром.       «Ты вернёшься в воскресенье?»       «Да», – ответил Карлос.       «Мне нужно улететь завтра, – написал Шарль, а это был вторник. – Маттиа хочет ещё какие-то промо-фото с хвостом, студийные».       У Карлоса оставалось пять дней в Лондоне, и он искренне хотел провести их с Ландо, закончив отпуск на приятной ноте. За три недели он даже не съездил в Испанию! Хотя премьера пройдёт в Барселоне, и у него будет достаточно времени повидаться с родными. А пока нужно было достойно попрощаться с Ландо, чтобы больше не было всяких размышлений о доме в Маранелло. И как удержаться и не накричать на него из-за Макса?       В эти дни Ландо занимался видеороликом про «Ред Булл» и попросил его съездить с ним в Милтон-Кинс записать подводку. Карлос не сомневался, что видео соберёт достаточно просмотров и станет бомбой в порно-мире – особенно если Ландо выберет достаточно громкий заголовок.       — Давай вместе приготовим ужин? – его самолёт из Лондона в Болонью вылетал завтра, и хотелось провести последний вечер тепло и душевно, а в его понимании совместное приготовление ужина подходило под эти требования.       Ландо в ответ только рассмеялся.       — Карлос, вместе готовят ужин только пенсионеры. Зачем мучиться с этим, если есть доставка? Я думал, мы просто посмотрим кино вдвоём, а потом сыграем в FIFA.       Карлос попытался скрыть грусть в глазах. Они уже занимались ужином вместе после его приезда – вернее, Карлос готовил, а Ландо больше мешался, не сводя с него восторженных глаз. Ландо всегда хвалил его стряпню и в какой-то мере даже подсел на завтраки, но когда их совместное проживание приелось, стал равнодушнее к этому. Карлос знал примеры – и в жизни, и в литературе – когда быт начинал давить на чувства через годы. Но не три же недели!.. Ему удалось увлечь Ландо гольфом, их объятия в постели были всё так же горячи, но в остальном… Карлос с грустью вспомнил, как горели его глаза, когда он рассказывал о Малибу, вилле в Техасе и спортивном «Макларене» у этого Пато. Это вряд ли было ревностью к конкретному человеку – но оставалось недопониманием. Карлос не мог дать Ландо ничего, кроме своей любви, своего горячего сердца. Его не тянуло к роскошной жизни, он не был свободным художником и прочно пустил корни в Италии, но в маленький городишко под Миланом Ландо ни за что не поедет.       — Приезжай, как только у тебя будет время, – тот подтверждал это в перерывах между жаркими прощальными поцелуями возле входной двери. – Или куда-нибудь слетаем… В Ниццу. В Монте-Карло. В Венецию, – Ландо смотрел восторженным пьянящим взором и полузаплетающимся языком повторял эти названия, едва ли представляя, где находятся перечисленные им города, зная только шик и блеск в их звучании.       Через полтора часа Карлос уже летел домой. К Шарлю.       Начинало темнеть, когда такси остановилось у двухэтажного дома, в окнах которого горел свет. Карлос улыбнулся и даже забыл поблагодарить водителя, забирая из багажника два чемодана и чувствуя на спине тяжесть набитого рюкзака. Надо же, он не был здесь с тех пор, как они улетели на Карибы!       Он открыл своим ключом и затащил свой багаж в тёмный коридор, не зная, почему не воспользовался дверным звонком. Наверное, хотелось найти Шарля самостоятельно, и ноги сами понесли его в кухню, откуда слышались хаотичные звуки – по-хорошему Шарля нельзя было подпускать к готовке, и не потому, что у него плохо получалось, а потому что потом нужно было отмывать кухню и гору использованной посуды.       В этот раз на Шарля нашло небывалое вдохновение. Карлос застыл в дверях, застав довольно необычную картину: в кухне было жарко, на плите что-то варилось и жарилось, сам Шарль стоял за столом в красном фартуке, уже чем-то заляпанном, и сосредоточенно месил обеими руками тесто, поснимав с запястий браслеты.       — Я дома, – сообщил Карлос, и Шарль плюхнул тесто обратно в миску, подняв белый столб муки. Он вихрем подлетел к Карлосу, но остановился в метре, не зная, что сказать и что сделать.       — Не ждал тебя так рано, – он почему-то опустил взгляд, а Карлос остановился взглядом на его поседевших от муки волосах. – Не успел приготовить ужин к твоему приезду.       — Я переоденусь и помогу тебе, – мгновенно ответил Карлос и вернулся менее чем через минуту, вымыв руки и надев домашние шорты с футболкой. Шарль снова вернулся к тесту, но действовал уже не так энергично, видимо, задумавшись.       — Ты устал с дороги, – проговорил он. – Отдохни, я доделаю всё сам!       — Ну уж нет, – Карлос снял с крючка ещё один фартук, накинул его через голову и проворно завязал на спине. Бодрым голосом он заявил: – Мне очень нравится готовить с любимым человеком.       Шарль уронил скалку. Откуда только он её взял?! – кажется в их доме никогда не было скалки. Этот вопрос занял голову Карлоса менее чем на секунду – затем он мучительно и судорожно размышлял о своих словах. От них не хотелось отказываться, но он не должен был их озвучивать, или он озвучил их слишком рано, или… Он же только что приехал от Ландо!       — Что ты сказал?.. – совершенно пунцовый, Шарль выбрался из-под стола со скалкой, и Карлос тут же понёс её в мойку.       — То, чего не стану отрицать, – туманно проговорил он, смывая невидимую пыль струями воды, а потом протирая скалку бумажным полотенцем и возвращая Шарлю. – Что ты решил приготовить?       Ответ был предсказуемым и не мог не вызвать у Карлоса улыбку.       — Пиццу и пасту. Почти все ингредиенты готовы, просто… я не могу разорваться.       Карлос отправился инспектировать всё остальное, потому что до сих пор видел только тесто для пиццы, которое и оставил на откуп Шарлю. На удивление, тот делал всё правильно, ничего не сжёг и не испортил, только как обычно перепутал виды пасты и купил не ту, но разве это было главным?       Это была та самая гармония, которой он не чувствовал в доме Ландо. Он доделывал пасту, Шарль нарезал салями и натирал сыр к пицце, пока тесто поднималось. Они сновали по кухне и даже не переговаривались, будто понимая друг друга без слов. Вот Карлос легко перехватил Шарля за запястье и мазнул по щеке поцелуем, а тот ответил широкой улыбкой и всё равно смущённым взглядом. Карлос и сам чувствовал это странное стеснение. Святые угодники, они вытворяли такое на съёмках, а здесь!..       — Я пойду соберу на стол, – произнёс Шарль, когда лёгкий овощной салат был готов, они поставили пиццу в духовку, а Карлос приглядывал за карбонарой – пусть с неправильным видом пасты. Карлос улыбнулся широко-широко этому их молчаливому согласию. Шарль не мог разгадать его улыбку, но как же здорово поужинать по-человечески, а не пытаясь устроить тарелку на одеяле и не вывернуть всё на себя, поужинать не в ресторане, а тем, что приготовили вместе!..       — Вино в холодильнике, – добавил Карлос, положивший бутылку остужаться ещё в самом начале совместной готовки. – Не забудь бокалы.       Вкус кастильского каберне полуторагодовалой выдержки был насыщенным, вяжущим и – Шарль не побоялся этого слова – пряно-перечным. Может, он окончательно сошёл с ума, и ему кажется? В этом букете угадывалось и что-то сладкое.       — Чили, – брякнул Шарль, вылавливая вино в уголке губ. – Пахнет, как ты. Как… как твои духи.       Карлос превозмог совершенно пошлое желание напоить его этим вином из собственного рта. Но его захватывала эта домашняя эстетика: красное вино в прозрачных стаканах на высокой ножке, красные салфетки, при этом – чудесный вкус выпечки, тянущийся из кухни.       — Я бы не стал предлагать тебе плохое вино. Полагаю, в Милтон-Кинсе тебя этим не баловали? – Карлос полагал, что выздоравливающему Пьеру алкоголь не нужен, а этот Дэни, судя по его национальности, должен предпочитать водку.       Шарль зажмурился как-то мечтательно, услышав первую фразу, но потом скривился будто от чего-то кислого.       — Там пахло не вином, а медицинскими настойками. Мы с Пьером… Я не знаю, как это сказать.       — Словами, – Карлос отложил столовые приборы. – Я пока не разучился понимать итальянский.       — Я как будто ничего не чувствую, – выпалил Шарль и зачесал назад волосы. – Мы практически как друзья, и этого не должно быть, это так неправильно…       — Почему неправильно? – простой вопрос Карлоса застал врасплох.       — Ну… Мы были вместе столько лет! Он так поддерживал меня, когда… когда Жюль умер, – Шарль закончил глухим шёпотом и налил себе ещё вина.       — Ты сам говорил, что яркие чувства могут постепенно угаснуть.       — Помню, – Шарль кивнул. – Но я говорил это, когда мы обсуждали тебя и Ландо. В итоге это сработало… срабатывает… на мне, а вы…       — Нет, – отчеканил Карлос, снова хватая вилку с ножом и сжимая их в кулаках.       — Нет?.. – Шарль выглядел абсолютно непонимающим, если не разбитым.       — Нет. Мы с Ландо… Я люблю его, но мы разные люди, – наверное, это прозвучало жёстко, и Ландо такого не заслуживал.       Шарль поднял брови, не понимая совсем ничего. Выходит, не только он провёл в Лондоне совсем не те дни, которых ожидал? От необходимости реагировать его спас мерзко зазвеневший со стороны кухни таймер – пицца готова. Он уже почти подскочил на ноги, чтобы рвануть её проверять, но непонятно как оказавшийся рядом Карлос положил руку ему на колено.       — Сиди, я сам, – и скрылся из гостиной, а Шарль соскользнул со стула на диван. Он не любил чувствовать себя беспомощным, но сейчас, затянутый в круговорот этих чувств, казался себе именно таким. Карлос намекнул на несовместимость с Ландо? А он сам чувствует не то, что должен, к Пьеру… А ещё эта случайность в самолёте! То есть, конечно, не случайность, потому что он этого хотел, а Карлос не сопротивлялся – только один раз попытался одёрнуть его словесно. Паззл должен был вот-вот сложиться, но оставалось только спрятать лицо в ладони и застонать от досады. На съёмках в «Феррари» Шарль мог изобразить какую угодно эмоцию, но сейчас, когда всё так запуталось, у него не получалось вычленить что-то единственно верное. Одному человеку было трудно чувствовать вот столько! И он не успел даже устало потереть пальцами виски – Карлос появился с двумя тарелками, и он вскочил, чтобы поставить перед диваном небольшой журнальный столик. Он не хотел возвращаться за большой стол, но не хотел и сидеть в крошках.       Снова было невообразимо уютно, а простейшая пицца казалась сделанной лучшими итальянскими шеф-поварами. Тарелки опустели и звякнули друг о дружку, когда они поставили их на твёрдую горизонтальную поверхность рядом с винными бокалами. Шарль уронил голову на плечо Карлоса. Уютно, тепло, хорошо, мягко, правильно – в голову шли только эти эпитеты. Карлос подсознательно ждал инициативы, как в самолёте – в самолёте Шарль сам попросил его поцеловать. Сейчас Шарль безмолвствовал, и Карлос притянул его к себе ближе, рука двинулась ниже, а потом Шарль кошкой юркнул ему на колени. Карлос сам потянулся к его губам.       Наверное, это был их первый настоящий поцелуй. Работа оставалась работой даже в последнем сюжете про русалку, в бассейне они и сами не поняли, что это было, а в самолёте было слишком много наития, слишком много лишних эмоций. Сейчас оставались они двое, губы соприкасались, этот танец не позволял отвлечься ни на что другое – только на большее, чтобы зайти дальше. Шарль потянул наверх домашнюю футболку Карлоса, которую он успел переодеть после приезда, прильнул с нетерпеливым поцелуем к его шее, спрятал лицо на груди, издав мягкий смех – после карибских съёмок Карлос не думал о депиляции, и загорелую кожу скрывали чёрные волосы.       «Можно?» – Шарль отстранился, сполз на пол, устроившись меж его ног, и Карлос прочитал этот вопрос во взгляде. Он мог только кивнуть, позволив стащить с себя и шорты, застонать, когда Шарль потёрся щекой о его бедро с внутренней стороны. Потом обхватил его губами – теми самыми бесстыдно алыми, которые уже не раз доводили до исступления во время съёмок, когда Карлос начисто забывал о работе и мечтал одновременно о том, чтобы это никогда не заканчивалось, и чтобы поскорее вылететь на пик наслаждения.       Он всё-таки решил, что нельзя остановиться сейчас. То есть, можно, чтобы… Шарль как раз отстранился и смотрел на него чёрными от возбуждения глазами – от насыщенно-изумрудного осталась лишь тонкая радужка.       Карлос с трудом заставил себя пошевелиться и подняться на ноги – так, чтобы они сплелись друг с другом, чтобы снова целовались. В сторону полетела и футболка Шарля, а сам он скрестил ноги у него за спиной. Теперь в спальню, пусть Шарль снова забыл, что на самом деле он не такой и лёгкий, а мышцы тоже весят достаточно.       В спальню, так будет правильно. Карлос оставался собой и в этом, предпочитая по возможности заниматься любовью в постели, а не в неподходящих для этого местах. Он почти уронил Шарля на простыни – тот не застелил кровать, утром проснувшись в одиночестве. Карлос покрывал поцелуями его лицо, касался губами шеи – сперва мягко, нежно, затем – с нажимом, позволяя красному расцвести на бледной коже.       Шарль такой красивый, такой горячий, такой… любимый, и Карлос двигался быстро, отзываясь на его стоны. Глаза в глаза, рука в руке, даже имя – одно на двоих, разнится только произношением и сливается сейчас, когда нет больше ничего святого.       Чуткая ладонь на щеке, широкая улыбка в ответ – красноречивее слов, которых сейчас нет, потому что ни один пока не знал, что сказать.       — Кажется… Кажется, мы запутали всё ещё сильнее, – пробормотал Шарль, отдышавшись. Он больше не выглядел воплощением порока, как несколько минут назад.       — Не сейчас, – Карлос сделал усилие, чтобы не окунуться в те же мыслеизлияния. – Мы не будем думать об этом сейчас.       Он потянулся к Шарлю за новым поцелуем, и тот ответил.

***

      Разумеется, они не обмолвились о произошедшем ни словом – и внешне всё как будто не изменилось. Июль почти перевалил во вторую половину, студия «Феррари» готовилась к премьере в Барселоне и небезосновательно предвкушала успех отснятого на Карибском море полнометражного ролика о встрече пиратского капитана и русалки. Вот только продумать сценарий премьеры было едва ли не тяжелее, чем создать сам фильм, и вышеупомянутые русалка с пиратским капитаном этому никак не помогали.       Сильвия и Маттиа перебрали достаточно вариантов, но ни один не казался правильным. Оставить русалочью тему исключительно в фильме, а премьеру провести классическим образом? Или тематика настолько необычна, что реквизит в виде хвоста нужно непременно показать гостям вживую? И если да, то каким образом? На некоторое время посадить Шарля в большую ванну? Или Карлос вынесет его на подмостки, а потом хвост можно будет снять и переодеться?       — Мне без разницы, – твердил сам Шарль, который обычно всё-таки пытался участвовать в жизни студии и подавать идеи. – Как скажете, так и сделаю.       — А от меня всё равно ничего не зависит, решать тебе, – подхватил Карлос, и выражение лица Сильвии стало таким, будто она проглотила прокисшее молоко.       Они переглянулись с Маттиа, тот пожал плечами. Сильвия любила всё понимать, но отношения этих двоих начали ускользать из её пальцев с тех пор, как она застала их спящими в одной постели почти год назад. На Карибах всё казалось удивительно правильным и единственно возможным, но теперь… Да ещё и тот их странный поспешный отъезд в Англию! На этот раз она посмотрела на Маттиа таким взглядом, будто он был виноват во всех бедах человечества. Ещё не хватало, чтобы они сошлись в жизни, расстались, и теперь едва друг друга выносят!       Оба попрощались чинными кивками головы, но ушли всё-таки вместе, хотя Сильвия больше не слышала их привычной болтовни и заливистого смеха Шарля. Любят же люди всё усложнять! Она наблюдала за ними через окно, но не могла знать, с кем и о чём Карлос разговаривает по телефону. Шарль в это время уткнулся в экран своего.       — Я соскучился! – раздался в трубке жизнерадостный голос Ландо. – Карлос, приезжай ко мне! Хочу тебя видеть! И не только видеть, – добавил он с намёком.       — Но у меня же работа, cabron, – ответил Карлос с отголоском смеха. – Может, лучше ты приедешь ко мне? Я был у тебя уже два раза, – он проговорил это, бросив неловкий взгляд на Шарля, который делал вид, что не прислушивается.       Карлос предательски не желал, чтобы Ландо соглашался. Что тогда он будет делать? Что они все будут делать? Как он выгонит Шарля в другую комнату или даже в другую квартиру? Или как оставит его в этой, если уйти придётся им с Ландо? За эти пару секунд он обдумал абсолютно все варианты, успев искусать губы в кровь, а ещё прекрасно понимал, что означает это «соскучился» от Ландо. Увидеться, пообниматься, поваляться в кровати со всеми вытекающими, возможно, поиграть в гольф и… всё? В последнее время им было не о чем даже разговаривать, кроме болтовни про погоду и прочую повседневность.       — Карлос, ты же знаешь, я не поеду в твою итальянскую дыру, – голос Ландо был недовольным. – Ладно, пока. Буду работать – я тоже не всегда развлекаюсь.       Карлос поднял брови и задумчиво посмотрел на свой телефон. Ноги уже сами донесли его до машины, рядом по-прежнему шагал Шарль, и они молча вернулись домой, а потом Шарль объявил, что пойдёт пить пиво с Фуоко и Миком. Карлос не возражал. Он налил себе вина, успев подумать о том, что, к счастью, это пока всего лишь вино, а не что-то покрепче – и постарался устыдиться малодушных мыслей о том, что страшно боится необходимости делать выбор. Как было бы проще, если бы он мог не выбирать! Просто жить с Шарлем здесь, в Маранелло, и раз в пару месяцев ездить на два-три дня к Ландо. Чтобы оба были в курсе и никак не препятствовали. Карлос вздохнул и налил себе ещё.       Ландо рассмеялся, положив мобильник на стол возле огромного монитора. Он ненавидел разговаривать по телефону, но в переписке Карлос часто отвечал сухо и по возможности просил звонить. «Не люблю переписки, – он оправдывался, и Ландо представлял его тёплый взгляд. – А если я буду краток, ты можешь и обидеться!» Ландо пообещал, что иногда будет звонить, и сейчас был подходящий случай – услышав его голос, Карлос скорее согласится приехать.       Не вышло – тот сослался на работу, хотя и казался разочарованным. Ландо планировал сегодня наконец закончить с тем самым видео про «Ред Булл», но нужно было ответить ещё на один звонок – не то чтобы навязанный Шарлоттой, но рекомендованный. То фото с Пато стало рекордным по количеству лайков, на него свалилось несколько тысяч подписчиков, так что Шарлотта продолжала это сотрудничество. Сегодня им предстояло снять простейший челлендж – правда, в формате видеострима, потому что Пато уже улетел в Америку и вышел на связь ночью. Ландо надел наушники и увидел его растрёпанным и зевающим, в комнате горел свет.       — Мне пришлось встать по будильнику, – невнятно пробормотал Пато, прикрывая рот рукой.       К видеочату подключилась как всегда жизнерадостная Шарлотта. Она тоже была в Штатах, но оставалась неунывающей даже ночью. Неудобное время не заставило её изменить белой рубашке и собранным в строгий хвост волосам.       — Мы бы могли выбрать другое время, – смущённо пробормотал Ландо. – Вы двое из-за меня одного встали ночью – это нечестно.       Шарлотта махнула рукой – удобный для всех час в ближайшее время не находился, а Ландо она считала более безалаберным, чем Пато.       — Давайте приступим, – миролюбиво предложила она.       Задание и вправду оказалось элементарным – они отвечали на вопросы друг о друге, пытаясь угадать факты, и здорово посмеялись. Через полчаса Шарлотта отключилась, пообещав, что монтажёр подчистит посторонние шумы и слишком долгие «э-э-э», а они вдвоём остались на линии.       — Если тебе нравятся путешествия, – начал Пато, узнав это в недавней беседе, – может, приезжай в гости? Я сейчас в Техасе, у меня большая вилла с бассейном, места хватит, – он заранее предостерёг возможные возражения.       — Это… это неожиданно, – Ландо даже закашлялся. Внутренне он уже заорал «да» с несколькими восклицательными знаками, но природная застенчивость пока перевешивала. – Я… я точно никого не стесню?       — Ха, однозначно! Прилетай и оставайся сколько хочешь. Давай я помогу с билетами? Но только после того, как посплю.       — Да, хорошо. Спасибо! – от шока он мог изъясняться только простейшими предложениями.       Он полетит в Америку! Хотелось вскочить, запрыгать по комнате и начать забрасывать в чемодан вещи, но сперва надо было купить билеты на самолёт. То есть, дождаться инструкций Пато, потому что самостоятельно он обязательно перепутает аэропорты, города или вообще штаты. Тот же Техас – это что? Ландо припоминал фильмы о ковбоях, но не поручился бы за географическую точность.       Он всё-таки начал в волнении расхаживать по комнатам, прикидывая, на какой срок будет вежливо заявиться в гости. Наверное, самое нейтральное – на две недели? Маму можно не предупреждать, с домом за такое время ничего не случится. А вот Карлосу всё-таки надо сказать – вдруг он всё-таки решит сделать сюрприз и приехать?