Прости меня, грешную

~суббота следующей недели~ С утра мы с мамой завтракали омлетом в гробовой тишине и неловком молчании. — Завтра я поеду к подруге в гости, её ребёнка понянчить, — мать наконец его прервала. — Можешь остаться дома уборку сделать? А вот это никак не входило в мои планы… я же хотела сегодня пойти в гости к Акире, какая к черту уборка? — Ну, хорошо, — я сделала вид, что меня это не возмутило. — Поразвлекайся немного. — Да уж, сомнительное развлечение если честно, с младенцем целый день возиться. Но помочь подруге надо. А вот фраза «целый день» меня очень даже обрадовала. Я могу по-быстрому справиться с уборкой и до ночи тусить с возлюбленной. Ура! ~на следующей день~ 11 утра. Я закрыла за мамой дверь, радостно подпрыгнула и побежала за резинкой, чтобы собрать волосы. Также, я одела наушники и врубила музыку. Где-то за 40 минут я протерла пыль во всей квартире, правда может быть не очень качественно, но не думаю, что это будет столь заметно. За 5 минут я помыла посуду, и ещё за пол часа помыла полы. Надеюсь, это всё, что от меня требовалось. На часах 12:15. Я позвонила своей возлюбленной, чтобы узнать, можно ли посетить её прямо сейчас. — Да, мама уже три часа как на работе, можешь идти. — Хорошо, скоро буду. Люблю тебя! Не дождавшись ответа, я вырубила трубку и побежала подготавливаться к встрече. Ну, «подготавливаться» — слишком громкое слово. Я просто расплела волосы, быстро причесала их, подкрасила ресницы, одела ту же толстовку, что и на прошлой неделе сверху на домашнюю футболку, чёрные штаны, розовые носки с пончиками и школьные кеды. Закинув телефон в карман я быстрым шагом двинулась в путь. Уже через пять минут я находилась у дверей её дома. За прошлый раз я уже успела запомнить дорогу от сюда до своего дома, поэтому добраться не составило труда. Сердце быстро колотилось, словно после марафона. Усталость от быстрого движения и предвкушение перемешались, придавая такой эффект. Я ещё раз созвонилась с Акирой. Та напомнила мне номер квартиры и этаж, и, соответственно, открыла дверь. По пути наверх я увидела мужчину лет 40-ка с мальчиком едва младше меня. Сначала, я не обратила на них внимание, но их разговоры заставили меня напрячься. — М-да… женщина из 16-той квартиры опять по мужикам бегает, — произнёс старший. — В прошлую ночь она переспала с Коу. Ну, помнишь моего приятеля? — Ага, помню конечно, — ответил его сын. — Ха, её дочка наверное такая же — Скорее всего. Можешь даже проверить как-нибудь, — мужчина насмешливо улыбнулся. — Ты предлагаешь мне её… ну…«это»? — Ха, это уж сам решай. Ладно, надо поторопиться. Пиццу скоро могут доставить. 16 квартира — это как раз то место, куда я держала путь. Сомнений нет, они говорили о моей возлюбленной. Ну почему все хотят её «это»? Она словно магнит для извращенецев! Эти люди зашли в 17-тую квартиру, тоесть в соседнюю. Раз этот мальчик живёт так близко, то он может быть для неё очень опасен… и почему в моей голове вновь мелькают мысли об убийстве? Первый раз был удачным, но это не значит, что я всё время буду оставаться безнаказанной! Нужно отбросить эту идею! Я продолжила свой путь туда, куда планировала, но всё же, на заметку их взяла. — Привет, Акира-чан! Как только та открыла дверь, я бросилась в объятия к возлюбленной, чуть не сбив её с ног. — Привет, привет. Смотрю, радость из тебя так и прёт. — Ага… Я уткнулась лицом ей в плечо, жадно вдыхая чудесный запах её духов. Появилось внезапное желание поцеловать её, но я не имела понятия, как она к этому отнесётся. Вряд-ли положительно. После полминуты сопливых нежностей мы прошли в комнату. В ней было так же уютно, как и в мой прошлый вынужденый визит. На диване сидел Кокос, безэмоционально глядя на нас. Наверное он уже давно забыл меня. — Чего бы ты хотела, в комп поиграть? Поесть? Или что-нибудь ещё? — Ну, я может быть чего-нибудь перекусила. Пока я делала уборку, а потом без отдыха понеслась к своему объекту обожания, я потратила много калорий, поэтому голод начинал постепенно просыпаться во мне. Будучи на кухне, я села за стол, а Акира решила сделать нам обеим чай. От скуки я наблюдала за ней. Но в голове почему-то крутился диалог её соседей. Он просто не давал мне покоя. Когда Акира выкидывала использованный чайный пакетик я заметила большую коробку из-под пиццы в мусорке. Тут же вспомнились последние слова того мужчины: «Ладно, надо поторопиться. Пиццу скоро могут доставить.» — Ох, опять мусорка переполнена. Да что ж такое-то! Акира пробубнила это себе под нос и поставила передо мной кружку с зелёным чаем. — Если хочешь, я могу помочь вынести мусор. Меня озарило просто гениальной идеей. Я могу представиться доставщиком пиццы и замочить его! Или его отца, как получится. Но тогда угроза всё ещё останется, так что надо любым способом добраться до мелкого. — Ну, если тебе не трудно… хотя, не охото напрягать тебя. Сама потом вынесу. — Не переживай, мне только в радость помогать тебе. — Спасибо, ты просто замечательная. Можешь нож принести, вон из того ящика? , — она указала на него пальцем. — Хочу сыра для сэндвича отрезать. — Не вопрос. Очередная интересная мысль посетила меня. Я могу один нож подать Акире, а другой спрятать куда-нибудь себе, для сотворения задуманного. Я обернулась. Она не смотрела на меня. Это чудесная возможность. Один из них я спрятала в карман худи, так, что он не показывался ни с одной, ни с другой стороны. Сердце вновь участило темп. Всё должно пройти точно так же, как и задумано, иначе моя судьба окажется плачевной. — Держи. — Спасибо большое. Я села за стол, достаточно быстро выпила чай и съела несколько конфет. Нужно успеть, пока настоящий доставщик пиццы не пришёл. — А теперь я всё-таки вынесу мусор. — Да ладно, тебе. Ты в гостях всё-таки, отдыхай. Она хотела отобрать от меня мусорный пакет, но я взяла её за руку. — Не переживай. Для меня, оказывать тебе помощь — это просто подарок судьбы. Даже по таким пустякам. — Ох, ну ладно… Я вышла из квартиры и Акира закрыла за мной дверь. Затем я просто пулей выбежала из дома, вынула ту самую коробку и избавилась от остального мусора. Не исключено, что я опоздала. Но, надежда умирает последней. Я позвонила в 17-тую квартиру. — Здравствуйте, это доставка пиццы. Я старалась говорить как можно более чётко и уверенно. — Наконец-то. Че так задержались-то? — Пробки всюду. — Ладно, ничего. Оставайтесь там, сейчас к Вам спустится мой сын и оплатит заказ. — Хорошо, буду ждать. Пока что, всё идёт как по маслу. Пускай всё продолжится точно также. Адреналин так и кипел во мне. Ведь главной моей целью был именно малой. Спустя две минуты дверь открылась. Появился невысокий, даже ниже меня, темноволосый парень лет 12-ти в жёлтой футболке и серых спортивных штанах. — Картой? Наличными? — спросила я, немного саркастичным тоном, предвкушая «сладкий вкус мести», как было написано в дневнике Иори. Я не могла не запомнить такую живописную фразу. — Картой. Тот полез в карман и я молниеносно отбросила коробку левой рукой, правой — достала нож из кармана и, совершенно не раздумывая, пырнула его в грудь. — Детям с грязными мыслишками пиццу не дают. Прилив адреналина так и кипел во мне, не останавливаясь. Я всё глубже пропихивала своё холодное оружие, глядя в его «стеклянные» глаза. На моем лице расплывалась безумная улыбка. Вот он — сладкий вкус мести! Вопрос… Зачем я это сделала? Прямой угрозы моей возлюбленной он не представлял. В нем был лишь потенциал, может рановато я решилась на это? Но, в любом случае, что сделано, то сделано. Я вынула нож из его груди, которая всё ещё слегка шевелилась. Мои руки были в крови, и даже толстовка немного запачкалась. Как мне теперь к Акире идти? Я бы придумала что-то, по типу «я упала с лестницы и разодрала кисти рук», но я просто не успела… Буквально сразу, за моей спиной послышался крик: — СТОЯТЬ! Я ЗВОНЮ В ПОЛИЦИЮ! Меня спалила какая-то крашенная блондинка лет 30-ти. Когда она набирала номер на телефоне, противно постукивая по экрану своими длиннющими ногтями, я, не раздумывая, кинулась на неё. В тот момент, мой мозг полностью отключился. Я действовала спонтанно, не думая о последствиях. Моей главной задачей было выкосить всех сведетелей. Вскоре, и второй досталось. Она выронила из рук телефон и упала на землю, сделав эти самым фонтан кровных брызг, которые ещё больше меня испачкали. Из её телефона послышалось: «Слушаю» Судя по всему, это был голос диспетчера, который потом передаст информацию об этом звонке полиции. — Здравствуйте. Это ложный вызов, у меня сестра младшая с телефоном игралась и случайно позвонила, — мне удалось спонтанно придумать отличную отговорку. — Приношу искренние извинения. — С-стойте! П-помогите… Та блондинка, как оказалось, всё ещё живая, захрипела на последнем издыхании. — Так, все понятно. Говорите адрес. Я вырубила трубку, пока та ничего лишнего не сказала и со злости пырнула её ещё раз, но теперь уже в горло. Она издала последний хриплый вздох и отключилась. Навсегда. Вдруг, сзади меня вновь послышалось аханье. Ещё плюс три чёртовых сведетеля! Я поняла, что пока я буду убивать одного, двоя других сбегут, поэтому не нашла ничего лучше, чем злобно произнести: — Стоять! Если вы все кому-нибудь проболтаетесь, закончите так же, как эта девушка! Хотите жить — молчите! Я сжимала в руке окровавленный нож, смотря на них с остервинением и страхом одновременно. Они послушно кивнули и удалились. Но как же было наивно с моей стороны такое говорить! Это же просто бесполезно! Они же скроются за ближайшем углом и позвонят на гребанный номер 112! Я пулей побежала в дом, поближе к Акире, будто была уверена на 100%, что та укроет меня от полиции. Оказавшись у двери, я стала нервно долбить кнопку звонка, как будто это поможет мне быстрее добраться до укрытия. — Чё ты так… боже, что с тобой? — Акира-чан! АКИРА-ЧАН! Я, в истерике, бросилась её обнимать своими окровавленными руками, пачкая ей одежду. — Ты что, опять кого-то убила? — со вздохом произнесла она. — Прости… прости… я… я не могла по-другому! Акира, милая… люблю тебя! Я вцепилась в неё, беспомощно рыдая. Она закрыла дверь, одной рукой приобнимая меня. — Ну вот что ты натворила, а? Сейчас полиция к нам явится, ещё и с моей мамашей в придачу! Что она мне скажет про то, что я привела домой убийцу?! — Прости… прости… Я сползла на пол, держась за её футболку. Некоторое время, она молчала, не зная, что сказать. — Ох… психованная ты моя. Вставай, нехер на полу валяться! Я покорно поднялась на ноги, которые с трудом меня держали. — Помой руки, сними толстовку и иди в мою комнату. После того, как я отмылась от крови, часть которой уже успела засохнуть, и сняла с себя верхнюю одежду, я присела на диван рядом с Кокосом. Даже его мягкая шерстка и мурчание не могли меня успокоить. Но он, видно, был рад моим поглаживаниям. Вскоре, Акира пришла в комнату, видимо уже успев загрузить в стиральную машину моё грязное худи. — Сама-то не ранена? Я отрицательно помотала головой. Та вздохнула и села рядом. — Ну вот зачем было хуйнёй страдать, скажи мне? Я была не в состоянии разговаривать. Мой взгляд уставился в одну точку и, такое ощущение, что я потеряла связь с внешним миром. — Скажи уже хоть что-нибудь! Акира легонько толкнула меня, но я не ответила ничем. Та вздохнула, пододвинула меня к себе поближе и обняла. Я вновь вжалась в неё. Даже после таких ужасных дел моя возлюбленная была добра ко мне. Будучи в её объятиях, я постепенно успокоилась. Но ненадолго. В дверь кто-то позвонил. Я резко подскочила, отчего Кокос испуганно убежал из комнаты. — Чёрт, ПОЛИЦИЯ! — Не будем открывать дверь, может отстанут? — Акира-чан, я не хочу в тюрьму! Я схватила её руками за плечи и стала испуганно пялиться на дверь. Вскоре они начали не только звонить, но ещё и стучать. Полиция никак не хотела сдаваться. — Ну а зачем ты тогда убивала? — Пацан с соседней квартиры планировал с тобой сделать плохие вещи! Что мне его в живых оставлять? — СЛУШАЙ, ТВОЯ ГИПЕРОПЕКА МЕНЯ УЖЕ ДОСТАЛА! — моя возлюбленная резко сорвалась на крик, будто я надавила ей на больное. — ХВАТИТ ЛЕЗТЬ ТУДА, КУДА НЕ НАДО! ТЕБЕ ЖЕ ХУЖЕ! — Я не могла по-другому… Мой голос задрожал от её тона. Тем временем, дверь всё ещё пытались выломать. Я не на шутку испугалась. Мне никак не хотелось в тюрьму, я не хочу лишаться свободы! Уж лучше умереть… — Они… ОНИ НЕ ПОСАДЯТ МЕНЯ! Я тут же кинулась к окну и стала открывать его. Что мной двигало тогда, трудно сказать. — ДА ТЫ РЕХНУЛАСЬ СОВСЕМ? ПРЫГАТЬ СОБИРАЕШЬСЯ? — ЛУЧШЕ Я СДОХНУ! — СЛЫШЬ, ТЫ! Я уже стояла на подоконнике перед полураскрытым окном. Акира схватила меня под руки и со всей силы отпихнула. Я упала на пол и больно ударилась копчиком. — ДАЙ МНЕ СДОХНУТЬ! — я всё ещё не унималась. Тогда она села на мои ноги так, чтобы я не могла встать и стала бить меня диванной подушкой. — ТЫ, БЛЯТЬ, ОКОНЧАТЕЛЬНО МЕНЯ ДОСТАЛА! ЛУЧШЕ БЫ Я ТЕБЯ НЕ ПРИГЛАШАЛА НИКУДА! НИЧТОЖЕСТВО!!! А вот от этого стало действительно больно… возлюбленная назвала меня ничтожеством, или мне послышалось? Нет. К сожалению, это правда. Я тут же перестала сопротивляться и просто разлеглась на полу, забыв как шевелиться. Та, увидив, что я затихла, перестала меня бить. Я не знала, что делать дальше. Слёзы вновь потекли из глаз. — Ну чо, успокоилась? Я не отвечала ей. Какой смысл? Если она меня возненавидит, как мне дальше жить? — Я спрашиваю, успокоилась? И на этот раз я промолчала. Она своими словами просто сломала меня. И наконец, полиции удалось взломать дверь. В квартиру ворвались двое мужчин в форме. — Вы арестованы! Мы обе поднялись на ноги. С этой минуты точно всё кончено. После некоторых расспросов меня посадили в машину и увезли в полицейский участок. Мои руки сковали наручниками, как однажды во сне, про который я уже рассказывала. Теперь я не сопротивлялась. Какой смысл жить и наслаждаться жизнью, если возлюбленная меня ненавидит? А все потому, что я так бессовестно пользовалась её добротой. Естественно, я вывела её из себя. Пусть я лучше сгину в тюрьме, раз я ничтожество… Акиру естественно оставили дома, тк поняли, что она не причастна к преступлению и, в конце концов, дочь сотрудницы агентства по делам несовершеннолетних. Это чем-то напомнило ту драку в первом классе средней школы. Исикава так же не стала защищать меня, только тогда она ещё и выставила меня уголовником. А теперь, я действительно уголовник. Мы доехали до места назначения и меня усадили за стол для разговора с какой-то женщиной. У неё были такие же рыжие волосы, как и у Акиры, и некоторые черты лица тоже мне её напоминали. Скорее всего, это и была её мать. Её голос звучал хрипло и прокуренно, а взгляд был не очень доброжелательным. Странно, как у такой распутной мамаши может быть такая хорошая дочка? Она задала мне пару вопросов по типу «почему Вы совершили преступление? с какой целью?» и тп. Мой ответ был: «в целях защиты дорогого мне человека». Ей не особо хотелось разводить со мной светские беседы, поэтому она поспешно отправила меня за решётку. — Вашей матери уже доложили о содеянном, скоро она придёт сюда. Этого ещё не хватало! Теперь не только Акира во мне разочаруется, но и мать родная. Я, ничего не ответив на это, вздохнула и уселась на пол. В другое время, у меня бы началась паника, а тогда я была разбита и опустошена, поэтому бурных эмоций не испытывала. Женщина куда-то ушла и я осталась одна в этом помещении. Вскоре, что-то вновь начало меня душить. Наверняка сожаление о содеянном, что ещё-то? Теперь я потеряла всех. И семью, и любовь всей своей жизни. Мне не хотелось оставаться на этом свете. Какой теперь в этом смысл? А ещё, хотелось как-то извиниться перед всеми до того, как умру. Но не просто сказать «простите», а что-то более стоящее. Вряд-ли конечно им нужны мои извинения, да я и сама им теперь точно не нужна. Но что-то сделать надо было, чисто для собственного удовлетворения. И вдруг на мой творческий ум пришла идея. Из-за неё я бодро подскочила. Она конечно же до боли безумная, но… что уж тут удивляться? Всем уже понятно, что с головой у меня не всё в порядке. И так, первый пункт — найти что-нибудь острое. Что может быть острого в пустой тюремной камере? Правильно, ничего. Я отчаянно пнула решетку и вновь села на пол. Но приземлились на что-то острое. Я резко отпрыгнула и увидела черную канцелярскую кнопку, которая все это время практически сливалась с полом. Всё-таки моя спонтанная идея не безнадёжна! Но, читатель наверняка думает, что я просто решила заняться селфхармом? Нет. Это слишком банально и бессмысленно. Я уколола свой палец этой кнопкой, и добилась того, чтобы выступило немного крови. Было больно, но такая мразь, как я заслуживает это. На удивление, даже ком слёз не подступал к горлу. Настолько я была опустошена. Затем, я подползла к углу, встала и начала выводить на стене своей кровью не очень крупным шрифтом: «罪人である私を許してください (перевод с японского: «Прости меня, грешную»)» Эта простая, но очень душевная фраза пришла мне в голову, пока я искала острый предмет. Алые иероглифы разбавляли скукоту серой стены ярким цветом. Вскоре кровь начала заканчиваться, и я проткнула себя ещё сильнее. Такое ощущение, что даже ощущение физической боли было притуплено. Вот, уже появилась одна строчка от одного угла, до другого. Постепенно, я почувствовала подступающую тошноту, но мне было не до неё. Я была погружена в своё псевдоискусство. Надпись растекалась, и порой даже становилась нечетаемой. Я всё писала и писала. Больше колоть себя не пришлось. Палец уже был прилично разодран. Кровь все текла и текла. Вместе с тошнотой появилось и головокружение. Ноги становились ватными, перед глазами всё расплывалось, но я, будто загипнотезированная, продолжала писать. Надолго меня не хватило. Всего на шесть строк, правда достаточно больших. Далее я просто потеряла сознание.