***
От лица Ники.
На протяжении двух дней мы усиленно тренировались, изучали план ловушек и позиции защиты — родители, Василиса и Николай распределили прибывших студентов академии Анны по периметру магического купола из соображений безопасности, и они круглосуточно в определённом порядке патрулировали территорию. Каждый час, каждая минута были наполнены давящим ожиданием. Мало того, по приказу директрисы все должны были находиться в полной боевой готовности с наступлением темноты. Василисе удалось убедить министра в нецелесообразности разъезда студентов и закрытии самой академии, и теперь нам оставалось лишь сидеть, скучковавшись, в одном месте в ожидании самого худшего. Мы знали, что полукровки нагрянут совсем скоро: на сон и прочий отдых нам отводился день, а вечером и ночью каждый обязан был бодрствовать. Голова болела, однако, не только из-за сбитого режима — ответственность, возлёгшая на мои плечи с момента погружения в будущее, исцарапывала всё внутри. Что, если я ошиблась? Что, если увидела нечто иное, если видение на самом деле не является правдой? — Ника. Ко мне со спины подошёл Рома, когда я маялась у главного входа в академию после очередного длительного обсуждения происходящего. Немного в стороне по-прежнему стояла наша компания, серьёзно переговариваясь. По территории неторопливо прохаживались преподаватели и учащиеся, выглядящие довольно спокойными. Проследив взглядом за парой магов, бредущими по дорожке, я нахмурилась — светловолосая девушка с округлыми зелёными глазами весело смеялась с шутки своего парня, обнимающего её чуть ниже талии. Не очень высокий брюнет, которого я уже видела раньше на совместных тренировках, с улыбкой поцеловал её в щёку, продолжая веселить. Моё внимание сконцентрировалось на его лёгкой оранжевой куртке, и я подняла голову вверх: солнце уже давно село за горизонт, но луны видно не было из-за туч, застлавших небо. Казалось, вот-вот пойдёт дождь. Осознание пронзило сердце. Я сжала руки в кулаки и посмотрела в сторону парковки. — Что? — вспомнив о приходе друга, я глянула на него. — Ты больше не пыталась вызвать видения? — тихо поинтересовался Шиканов, ни слова не сказав насчёт моей отстранённости. — Пыталась. Конечно, — я вздохнула. — Но ничего нового не увидела, — я повернулась к Роме и сжала его руку в районе локтя. Он понимающе и с сочувствием улыбнулся, потрепав меня по волосам, как вдруг на мои плечи опустились тёплые ладони, и я еле слышно выдохнула, спиной прижавшись к груди Славы, вставшего позади меня. Понимая теперь, насколько сильно успела замёрзнуть, причём неизвестно, из-за прохлады ли. — Дождь собирается, — глухо проговорил Ветров, и я медленно кивнула, пристально смотря на Рому. — Думаете, сегодня они придут? — прошептал Шиканов, переведя взгляд на парковку. Я пожала плечами, неопределённо мотнув головой. — Кстати, я забыл сказать: нескольких наших сотрудников скоро будут тут. Они звонили час назад, — оповестил вышедший из академии Геогрий, своим громким голосом заставивший меня вздрогнуть. Я замерла, а потом резко обернулась, едва не лишившись чувств. Сотрудники Департамента?! Парк тёмно-оранжевых машин принадлежит именно им, и если они едут сюда… — Забыл сказать?! — гневно рявкнула Элеонора, делая несколько шагов от Василисы по направлению к мужу. — Невероятно, — всплеснул руками папа. — Ты в своем уме?! — Да там всего несколько сотрудников, — растерялся Салес. — Упасть не встать, — возмутился Женя, жуя яблоко. — Георгий, ты кретин! — вскрикнула мама, не поскупившись на эмоциональность. — Они приедут на служебной машине Департамента?! — Естественно, — кивнул мужчина, а потом вдруг застыл, округляя стеклянно-голубые глаза. — Господи… — Живо все по местам! — прогрохотал дедушка, и все студенты с преподавателями отвлеклись от своих разговоров, мыслей, остановились и в ошеломлении уставились в нашу сторону. — Быстро! После крика Леонида всё вокруг резко пришло в движение. Поднялся всеобщий гвалт, и мы все метнулись к площадке перед воротами академии, рассредоточившись по территории. Выстроившись в одну линию, самую близкую к парковке, мы с друзьями и нашими родителями, директорами и их заместителями застыли, не сводя глаз с предполагаемого места появления последнего знака. — Тихо! — прикрикнула Анна. Все разом замолчали, и в этой тишине мне вдруг стало настолько страшно, что я буквально не знала, куда себя деть. Вампирша подняла соединённые указательные и средние пальцы обеих рук так, что теперь они находились на уровне её шеи, а затем прикрыла веки, втянув носом воздух. — Ника, я рядом, не нервничай, — прошептал Слава, быстро поцеловав меня в висок и ободряюще улыбнувшись. Почти никак не отреагировав на его поддержку, я судорожно выдохнула и тоже попыталась прислушаться. Безрезультатно. Анна начала чуть заметно шевелить пальцами и вдруг резко подняла правую руку вверх. Алые волосы взметнулись ввысь, а я и другие едва не повалились с ног от мощной вибрации, прошедшейся волной от директрисы во все стороны. — Близко, — огрубевшим голосом доложила Анна. Разместив дрожащую ладонь на животе Славы и плотнее прижавшись к нему, я почти сразу же почувствовала, как на меня упало несколько капель. Задрала голову, глядя на мелкий дождь, ставший накапывать с неба. Ладони у меня похолодели так, словно градус вмиг упал до минусовых отметок. Страх принялся раскатываться по телу, бросая в крупную дрожь — именно тогда на парковке возникла синяя машина… Растерявшись, я как заворожённая наблюдала за автомобилем, откуда стали выбираться сотрудники Департамента. Это не то. — Ну и приём, — улыбнулась похожая на Элеонору девушка, вышедшая из салона. — Пройдите к Георгию и Элеоноре, — просвистела Василиса. Прибывшие, с явным недоумением переглянувшись, направились к зданию академии. — Ника, — позвала меня мама. — Ты ведь видела тёмно-оранжевый грузовик? — Да, — негромко ответила я, поморщившись из-за капель, упавших прямо на лицо. Вокруг воцарилось молчание: слышались лишь тонкий свист ветра, глухой шум мелкого дождя и… тишина. Разом накрывшая, она была настолько звенящей, что давила на уши. Слишком тихо. Так тихо, что казалось, будто бы я была способна уловить даже звук сорвавшегося со стоящего вдалеке дерева листа. — Чересчур тихо, — шепнула рядом Ева через несколько минут, в которые абсолютно ничего не происходило. Мне в душу стала заползать змея сомнения, она обволакивала внутренности, душила изнутри: неужели я ошиблась? — Может, не сегодня? — пробормотал Рома. — Машина ведь не та. — Почему они не на служебной приехали? — поинтересовался дядя Саша. — Понятия не имею, — пробурчал Николай. — Расходимся тогда! — строго проговорил Леонид. Медленно и осторожно мы стали отступать, направляясь к академии, но крепкое чувство тревоги меня не покидало. Я постоянно оглядывалась назад, выжидающе смотря на въезд и почти что желая заплакать от перенапряжения. Нет, всё было каким-то неправильным. Мы рано ушли. Что-то не так. Когда все почти достигли здания и стали расходиться, я снова обернулась, да так, что волосы, собранные в хвост, хлестнули по лицу. И тут же похолодела. На парковку совершенно бесшумно вкатился тёмно-оранжевый грузовик. — Эй! — крикнула я, фурией бросаясь обратно. Сзади послышались грузный топот, злые выкрики, ругань и громкие приказы директоров. Папа, нагнав, схватил меня за руку и остановил, дёрнув назад. Вышедших из грузовика я видела впервые. — Глава Этмэса и начальник их охраны, — прохрипел отец. — Они машины перекрасили? — Стойте тут, — велела Василиса, направившись к приехавшим представителям Этмэса, которых лично я совсем не ожидала сейчас встретить. — Ника… — протянула тётя Снежка. — Да, это я и видела, — быстро на опережение ответила я. И тут это произошло. Внезапные срывающиеся вопли с задней площадки академии заставили меня крупно вздрогнуть, и тут же в защитный купол стали врезаться белые магические снаряды, сотрясая его и пробивая в нём всё больше дыр. — Осторожно! — закричала мама. В следующий миг я почувствовала крепкие руки Славы, с силой обхватившего меня и молниеносно оттолкнувшего в сторону. Небольшой магический снаряд врезался в землю там, где мы только что стояли, пролетев вниз ещё несколько метров и образовав глубокую дыру. Я схватила Славу за руку и испуганно оглянулась, уворачиваясь от ещё одного такого же. Взрывы стали доноситься со всех сторон, отдаваясь пульсациями в висках. Здание академии рушилось прямо на глазах, как карточный домик. Снаряды продолжали лететь вниз, обваливались куски стен, поднимая пыль, местами вспыхивал огонь и криками разносились заклинания. Мир стал распадаться на куски, превращаясь в боль и полумрак. Взгляд случайно зацепился за большого чёрного ворона, восседающего на обломившемся выступе рядом со ступенями. Я застыла на месте, пристально глядя прямо в его осознанные глаза. Один был голубым, другой жёлтым — слишком странное сочетание для обычной птицы. Однако больше времени на размышления мне не дал новый снаряд, пролетевший прямо перед моим лицом. Упав, я тут же вскочила на ноги, не обращая внимания на содравшиеся в кровь колени. Ворон исчез. Мотнув головой, я бросилась к толпе, сосредоточенной перед главным входом академии. Увернувшись по дороге от полукровки, я налетела на студента, вцепившегося в Рому — сорвав его, я с силой ударила нападавшего в грудь, замахиваясь и повторно нанося удары по шее и лицу до тех пор, пока он не лишился сознания. Мимо просвистел ещё один снаряд, и нас с Ромой волной отбросило в стену здания. Раздался хруст, и я болезненно вскрикнула. Слух мало что воспринимал, я закашлялась от столпа пыли, накрывшего меня. Быстро и дико оглядевшись, я на некоторое мгновение замерла — площадка превратилась в поле боя, где кипела ожесточенная битва. Полукровок было не меньше нескольких сотен, большая часть мало походила на людей. Здание академии пылало огнём, пуская в воздух густой дым, и из него тоже слышались звуки борьбы и драки. Ловушки. Спина продолжала пульсировать, когда я окликнула Шиканова, и вместе с ним мы раздразнили небольшую группу полукровок короткими ударами. Задыхаясь, я метнулась в катакомбы, бегом направляясь к подземному озеру. Сердце отчаянно стучало где-то в ушах, глаза застилали грязь и пот. Оказавшись в пещере, мы с Ромой одновременно перепрыгнули груду камней, бросаясь в разные стороны. Не успевшие среагировать полукровки угодили прямо в находившиеся по центру ловушки, приводя их в действие — большие капканы впились в студентов, и их дёрнуло в воздух. Подскочив, мы с Ромой вновь преодолели преграду и помчались прочь. Свет улицы на короткий миг ослепил, а затем взглядом я случайно выхватила Женю, дерущегося с двумя парнями. Бросившись к нему, я точно ударила одного из нападавших в грудь, а второго пнула так, что он отлетел в сторону. Адреналин бежал по венам, распаляя меня, а ярость продолжала прибавлять сил, которые, как мне казалось, уже давно должны были быть на полном исходе. Быстро прикоснувшись к Абрикосову, я ощутила ледяной холод его кожи — он под силовым заклинанием. Отлично. — Ника, Женя! — крикнул дядя Виктор, и я инстинктивно пригнулась, когда над нами пролетела похожая на волчицу девушка, врезавшись в стену. Я обернулась: папа Славы упорно отбивал атаки, с каждой всё активнее переходя в нападение. На нас с Женей бросилось четыре студента, и я, оперевшись на друга, взмыла в воздух, с громким возгласом кидаясь на них сверху — сцепившись, мы покатились по земле, и как только я встала, в самого крупного полукровку вцепился Слава, отшвыривая его от меня. Долгая схватка становилась всё более ожесточённой, донельзя выматывая. Уворачиваясь и отбивая очередную атаку, я споткнулась об кого-то и случайно глянула вниз. На спине в странной позе лежала моя одногруппница и не шевелилась. Внезапно осознание того, что уже многие пострадали или даже погибли в этом бою обрушилось пластом, вызывая дикий ураган ярости и ненависти. Неясным образом мне удалось кое-как взять себя в руки и отгородить в сознании уголок, наглухо замуровав там все мысли, которые сейчас нельзя было себе позволить: о жертвах, о смертном страхе за всех, кого я люблю, о насквозь простреливаемой территории академии — всё это подождёт, потому что сейчас нельзя дать слабину. Мимо меня пробежали мамы Евы, таща у себя на спинах раненую Катерину, и тут огромный кусок стены академии полетел вниз от очередного снаряда. — Вась! — воскликнул Николай, с молниеносной скоростью сбивая с ног Василису, на которую через секунду приземлились бы тяжеленные кирпичи. Они поднялись с земли, крепко держась друг за друга, и в один момент оба неожиданно повернулись ко мне. — Ника, уходи! — хрипло крикнула мама откуда-то сзади. Василиса и Николай округлили глаза и бросились ко мне. Слишком далеко. Я машинально подалась в сторону, как вдруг была грубо остановлена. — Ну здравствуй, зайка, — меня цепко схватил кто-то со спины, и я в ужасе вырвалась, но тут же была перехвачена тремя полукровками, которые сжали меня так, что я попросту не могла ничего предпринять. Молниеносно обернувшись, я увидела перед собой того, кто склонялся над папой во время первой атаки. Высокий статный мужчина с чёрными волосами по плечи, с которыми ярко контрастировала редкая проседь, впивался в меня безумно довольными глазами — один из них был совсем таким же, как оба моих, неоново-голубым; другой буквально прожигал своей едкой желтизной. Я ахнула, устремив испуганный взгляд на маму, которую мужчина прижимал к себе за шею так, что она задыхалась, безвольно болтая ногами в воздухе и вцепляясь своими ногтями в его руку. — Валентин, отпусти их! — дико прокричал папа. Так это он?! — Остановить атаку! — звучный голос сына Черномора прокатился над территорией, и все замерли. В эту секунду папа неожиданно сшиб с ног одного из полукровок, который держал меня, но Валентин отшвырнул его с такой силой, что отец чуть не сбил Василису и Николая, летящих к нам. — Тише, — ухмыльнулся мужчина и не церемонясь кинул маму на землю, перед этим схватив её за волосы. Она не успела даже прийти в себя, когда оказалась зажата крепкой хваткой сообщников полумага. Следом за ней на колени под натиском пришлось плюхнуться и мне. И так разодранные, теперь они заболели просто невыносимо, и я гневно стиснула зубы. — Не дёргайся, Влад, а то я швырну в тебя трупы твоих обожаемых жены и дочери, — просвистел пропитанный злобой голос над моей головой. Я почувствовала, как мама до боли сжала мою перепачканную землёй и чужой кровью ладонь своей, а в следующий миг Валентин молниеносно накинул на нас какой-то светящийся узел, напоминающий лассо. Двинувшись в сторону, я попыталась разорвать петлю, но внезапно осталась совсем без сил и едва не завалилась на бок — точно сделала бы это, не держи меня несколько пар рук. Осознала, что буквально не могу больше пошевелиться. Всё тело пронзила глухая боль, зрение стало размытым, а в ушах на короткий промежуток времени отвратно зазвенело. — Что Вы делаете?! — яростно рявкнул Слава, разведя руками. Мои глаза наполнились неконтролируемыми слезами. — Отпустите их! — Не шуми, Ветров, давайте поговорим, — невозмутимо предложил Валентин, садясь и дёргая нас за собой, словно собак на привязи. Мы с мамой упали чуть ли не друг на друга, и я до боли прикусила губу. Впилась пальцами в землю, пытаясь хоть как-то прийти в себя, но не могла даже поднять голову, чтобы посмотреть на присутствующих. Противный гул в ушах мешал звукам в полной мере доноситься до ушей. — Что тебе от них нужно?! — гневно выпалил Николай. — Расскажу вам факт, о котором почему-то принято умалчивать, — хмыкнул Валентин, натянув узел так, что у меня искры из глаз посыпались. — Если ошибусь, поправьте меня. Полукровки считаются настолько ущербными, что добрая часть сверхъестественного мира вообще не знает об их существовании. То же самое с вампирами: в курсе — молчи, сам к ним относишься — скрывайся, либо будешь подвергаться угнетениям. — Ника с Алёнкой тут причём?! — громогласно перебил папа. — Ваши Ника с Алёнкой — обладатели искрящейся магии, — процедил Валентин. — Они и подобные им всегда ставили и будут ставить под угрозу весь мир, только вот почему-то они могут позволить себе спокойно жить, учиться, преподавать. Напомнить вам о событиях, связанных с Тёмным Стражем? Что уж говорить о тёмной искрящейся — если какому-то придурку взбредёт в голову, к примеру, вернуть кого-то из мира мёртвых, то ему достаточно лишь взять нужный камушек, тело волшебника с такой магией и прочесть заклинание. — Ты больной психопат! — выпалила тётя Яна. — Ты что, решил уничтожить обладателей искрящейся магии?! — Для того, чтобы подобные Повелителю не имели повода устраивать бессмысленные нападения, не имели к этому средств, — мужчина кивнул подбородком на меня: — И чтобы не было проблем с миром мёртвых. Это вынужденная жертва и не такая уж масштабная. Понимание стало медленно затапливать моё раскалённое сознание. Так вот, с какой целью он пришёл. Убить меня, маму, Андрея… Убить таких, как мы, возможно и тех, кто знает о нашем существовании. Скольких он уже успел перебить, пока держал свой путь сюда и работал на территории академии через посредников? Всё из-за жажды порядка, всё ради мести за свой вид? — У них тут ещё один такой есть, — встрял недовольный голос. — Да, Константин, я помню, — отозвался сын Черномора. Я поморщилась, теперь уже не от боли, а от раздражения. Потёмкин тоже здесь. — Ты ничем не лучше Повелителя, — сурово припечатал дядя Виктор. — Твоя идея безумна и не имеет смысла. — Она логична, — жёстко парировал Валентин. — Мне действительно жаль, что это твоя семья, Влад, оказалась такой опасной для мира. Только вот так произошло, и поэтому ни она, ни этот… как там его… Андрей, ни какие-либо другие существа и высокопоставленные личности, имеющие багаж знаний о различных ритуалах, ни манускрипты и книги — ничего из этого не должно существовать. — Так ты поэтому уничтожил Отделы?! — повысила голос Ева, даже не собираясь церемониться. — Да, — без эмоций бросил мужчина. — Слишком много ценной информации, знание и владение которой ни к чему хорошему не приводило и не приведёт. — И ты собираешься убить таких, как Ника и Алёнка, уничтожить все доступные записи и расправиться с теми, кому уже о «слишком многом» известно! — просвистела тётя Варя. Я сдавленно пискнула и втянула носом будто ставший режущим воздух. — Ты кретин! — Нам нужно сохранять мир, — припечатал Валентин. — И кому, как не тебе, Варя, знать о его важности? Могу помочь вспомнить, что творил твой муж по молодости, хоть и по приказам отца. — Откуда ты… — изумлённо выдохнула мама Славы. — Какой, твою мать, может быть мир на руинах сотен жизней?! — яростно выпалил папа, едва не рыча от безысходности. Еле-еле собрав жалкие остатки сил, я подняла голову, устремляя горящие глаза на Валентина. Почувствовав на себе моё внимание, он повернулся ко мне и окинул меня презрительным взглядом. — Тебе никогда… не справиться… со всеми нами… — едва слышно прохрипела я, заметив, как мама сбоку будто бы пытается найти хоть один путь к отступлению, уменьшившимися зрачками бегая из стороны в сторону. — Со мной внушительная часть целого вида существ, желающих спокойного бытия. Более того, с двумя самыми главными фигурами я уже справился, — он мягко улыбнулся. — Но ты права, всех мне не перебить. Поэтому придётся на время открыть дверь между мирами, чтобы просто выкинуть вас туда. И ты мне в этом поможешь. — Иди к чёрту, — процедила я, хмурясь. — За Нить Судьбы благодарю отдельно, — Валентин встал, дёргая нас с мамой так, что мы просто не могли не повиноваться. — Бился ты, Влад, достойно и до последнего, сразу видно, чья кровь течёт внутри тебя, — все замерли в непонимании, а я удивлённо проморгалась, придерживая обвивающий мою шею узел. — Чего так смотрите? Влад, неужели не знал, что Черномор — твой дед? — мужчина издевательски хмыкнул. — Который, ко всему прочему, засунул Нить в свою трость и отдал её тебе, видимо что-то предчувствовав. — Что ты несёшь? — искренне ляпнул дедушка, прижимая к себе в страхе застывшую бабушку. — Владимир, поздравляю, теперь ты знаешь, кто твой отец, — коротко рассмеялся Валентин. — Жаль, что обнаружилось это лишь после его смерти. Быть может, уже сегодня вы с ним встретитесь на той стороне. В любом случае, рад знакомству, брат. Я покачнулась, теперь разом лишившаяся не только сил, но и способности к здравым размышлениям. Кажется, в больший шок впали лишь папа и дедушка, судя по выражениям их лиц поражённые до глубины души и теперь не знающие, что сказать. Если он говорит правду… Да как такое возможно?! — Почему же ты тогда перерывал нашу комнату вверх дном, если нужная тебе вещь находилась в одном месте? — прохрипела мама, пытаясь сохранить внешнюю невозмутимость. Её дыхание стало рваным, грудь часто поднималась. — Думаю, вы уже успели понять, как сильно я люблю представления, — ухмыльнулся Валентин. — Было забавно наблюдать за переполохом, царящим среди вас. Нить Судьбы стала скорее приятным дополнением, облегчившим мне работу — читаешь заклинание, и она начинает светиться при нахождении определённого существа рядом, а потом блокирует его силы. Потрясающая вещь. Я опустила глаза вниз, замыленным взглядом заскользив по опутывающей меня петле. Вот он. Узел, о котором шла речь в четверостишии Черномора. Стоп. Валентин сказал, что лишь блокирует мои и мамины силы. Сейчас он явно не пытался изъять нашу магию, для этого нужно прочесть особое заклинание. Всё, что нужно — это вырваться из его хватки, освободиться. Покачнувшись, я посмотрела налево и пересеклась своим взглядом с маминым, крайне напряжённым, но по-прежнему осмысленным. Папа, Слава и все остальные ошарашенно и взволнованно пялились в нашу сторону. В ярко-лиловых омутах бушевал целый тайфун эмоций, от непонимания до всепоглощающего ужаса. Сердце моё сжалось, рухнуло куда-то вниз. — С чего мы должны тебе верить? — с ненавистью выплюнул Николай. — Ты убил собственного дядю, ублюдок. — Ох, Равский, давай без драмы, — фыркнул полукровка, закатив глаза. — Я его почти не знал, так что не надо читать мне нотации. — Много болтаем, — отрезал сбоку Константин. Папа с Николаем переглянулись и сделали еле заметный шаг вперёд, а я со свистом втянула воздух в лёгкие, собирая воедино всю волю, что во мне осталась. Замерев, я глянула на Славу — сознание заторможенно прояснялось, петля вокруг меня и мамы постепенно меркла, но Валентин, казалось, и не замечал этого, сосредоточившись на чёрном камне, изрезанном неясными мне узорами, который он достал из глубокого кармана. Неужели Камень Смерти?! Уперев сосредоточенный взгляд в маму, я аккуратно кивнула ей, и она осторожно шагнула. Что ж, рискнём. Из последних сил мы с мамой метнулись наутёк. Момент занял секунду, но для меня словно длился целую вечность — я будто откуда-то со стороны наблюдала за тем, как маме удалось вырваться, хитро извернувшись, но тут петля вновь вспыхнула светом, и Валентин дёрнул запутавшуюся меня обратно, успев камнем разрезать мне руку и шепнуть заклинание. Лучи собственной магии устремились прочь из моего тела, потоками врываясь в узел, и я с отчаянным криком повалилась за землю, от боли и неожиданности потеряв равновесие. Мама в секунду прыгнула между нами, борясь на износ и не желая оставлять меня, и всё резко пришло в движение. Куда-то откатившись, я попыталась встать, но не смогла. Петля забирала магию, и теперь я была не в состоянии даже вдохнуть. Хотелось закричать что есть мочи, но вместо этого я лишь захлёбывалась в невыносимой агонии. Воспользовавшись поднявшейся суматохой, Слава подлетел ко мне, с трудом наспех сорвал узел и оттащил меня в сторону. Зрение стало чуть более чётким, но всё же я буквально перестала чувствовать свои конечности и вся словно находилась в каком-то вакууме. Еле-еле встав с помощью Ветрова, я сделала маленький неуверенный шажок, но он отдался болезненными импульсами, пронёсшимися по каждой клеточке тела. Неожиданная вспышка ослепительного света отшвырнула нас всех назад, и мы кубарем прокатились несколько метров. Со всей дури ударившись подбородком, я ощутила во рту металлический привкус крови и медленно поднялась уже в полубреду. В воздухе материализовалась сияющая арка с белоснежной крутящейся спиралью в проёме, и я поражённо выдохнула, покачнувшись. Неужели Валентин открыл портал в мир мёртвых?! Но как, если он не забрал магические сущности двух сильнейших магов огня и тьмы?! «… — Совместная шифровка зачастую подразумевает создание дубликата, — наконец, произнёс папа. Я отпустила руку Ветрова, делая резковатый шаг к магу. — Хочешь сказать, что такие же листы были и у Черногора? — просвистела я. — Да, — согласился папа. — Кроме того, тот способ открытия Двери между мирами, который мы вчера озвучили, не единственный. — И какой другой способ? — напрягся Слава. — А другой способ в записях Черногора, — нахмурился отец…» Другой способ — это кровь мага с искрящейся тёмной?! Я ступила вперёд, покачиваясь так, точно местность под моими ногами тряслась. Быть может, она действительно шла ходуном? Губы пересохли; отчаянно хотелось сбежать, крикнуть, чтобы всё прекратилось, но слова застряли в горле толстым комом. Слава и Ева возникли рядом, начали что-то громко говорить, но я не слышала ни единого звука, не мигая пялась на дверь между мирами. Тёмная магия вокруг мерцающей спирали плотной дымкой расползалась по земле, взмывала ввысь, делая портал неописуемым по масштабам. Я ведь могу закрыть его? Что будет, если мёртвые хлынут сюда? Есть ли смысл в действиях Валентина? Министр был прав, приказав всем разъехаться, и мы зря его переубедили? Может, жертв бы и не было вовсе? Вопросы зароились в голове, и именно в тот момент моё сердце пропустило удар. К дьяволу. Я кинулась вперёд, понеслась к Валентину, видя сейчас перед собой лишь одну цель, следуя единственному правильному порыву. Все остальные тоже скопом бросились к нему, в своих чёрных одеждах будто венчающему весь тот хаос, что происходил вокруг, но полукровки среагировали моментально, вставая на защиту предводителя. Оказывающихся ближе они ранили, дезориентировали, и лишь папа и Василиса чудом успели добраться до Валентина. В завязавшейся потасовке разглядеть что-либо было практически невозможно. Что-то врезалось мне в висок, и я, вильнув в сторону, приложила пальцы к нему, жутко пульсирующему. Открытая рана. Завыв от накрывшей меня боли, я вырвалась вперёд и чуть не врезалась в Николая, тоже сумевшего протиснуться. В эту секунду дюжина полукровок во главе с Валентином и Константином мощно толкнули папу и Вась-Вась, швыряя их в мир мёртвых. Директриса и отец исчезли в арке так стремительно, что я закричала сначала скорее даже машинально, чем сумев сообразить, что произошло. Из моей груди вырвался безумный вопль ужаса, окончательно разодравший горло. Кровь застыла в жилах, я плюхнулась на колени, не веря своим глазам. — Нет! — оглушительно заверещала я, и всё внутри перемешалось и сломалось, погрязнув в слепом отчаянии. Слишком, всё это слишком. Боковым зрением я уловила удивительно быстрое движение Николая, залетевшего за спину отвлёкшегося Валентина. Одним резким движением Равский яростно дёрнул его голову на себя, ломая шею. Со злостью отшвырнув бездыханное тело полукровки, он грохнулся вниз, закрывая лицо руками. Я зажала рот грязной ладонью, в страхе смотря на труп и как смерть бледного Николая. От нахлынувших эмоций по щекам покатились целые потоки слёз, застлавшие взор, когда за моей спиной раздался полный агонии и животного ужаса крик прорвавшейся к нам мамы: — Влад!