2
18 февраля 2023 г. в 22:06
– Найм в бордель дальше, – проговорил вербовщик, окинув взглядом рекрута.
Мурцатто даже пошатнулась. Такое ей никто не смел говорить. И кто же всё-таки решился?! Какой-то доходяга с красным носом и воспалёнными глазами!
– Ну? Чего стоишь? – вербовщик приподнял бровь. – Члены сосут в дальнем конце лагеря, а здесь принимают на службу в Свободный Отряд Георга Хокберга. Работа для настоящих мужчин.
Мурцатто сделал глубокий вдох, выдох, а потом сказала, сжав ладони в кулаки:
– Я для этого и пришла. Стать наёмницей.
– Что? Зачем?! – вербовщик нахмурился, а потом махнул рукой: – А, ладно, забей.
Он помолчал немного, а потом спросил:
– Имя?
– Манрикетта Мурцатто.
Вербовщик прищурился и сказал:
– Что-то знакомое.
– Это распространённая фамилия на Стирии.
– Хорошо. – Вербовщик сделал запись в анкету. – Возраст?
– Двадцать семь.
– Двадцать семь, – повторил вербовщик, старательно выводя буквы.
Мурцатто оценила почерк и предположила, что этот тип совсем недавно освоил грамоту.
– Что умеешь? – спросил вербовщик.
– Я служила в полку Смолланских Страдиотов. Завершила службу в звании генерала-квартирмейстера.
Вербовщик даже присвистнул. Он откинулся на спинку стула, помолчал немного, ухмыльнулся и сказал:
– Смолланские Страдиоты, говоришь? Неплохо мы вас раскатали при Люцене.
Мурцатто ничего не ответила, только стиснула челюсти.
Вербовщик хмыкнул, махнул рукой и произнёс:
– Шучу. Это вы нас раскатали. И при Люцене, и под Эйдхэвеном, и под Нюренбергом. Жизнь всё-таки удивительная штука. – Вербовщик вытащил из нагрудного кармана рубашки пачку сигарет, внутри пачки ещё и зажигалка.
Он протянул пачку Мурцатто, та покачала головой, вербовщик закурил и сказал:
– Ну, тогда сядь хотя бы. В ногах правды нет.
От этого предложения Мурцатто не отказалась и заняла место напротив вербовщика. Он сказал:
– По правде говоря, мы чаще проигрывали, но каким-то чудесным образом это я предложил тебе отсосать, а не наоборот.
Мурцатто бросила на него взгляд исподлобья. Вербовщик усмехнулся и сказал:
– Не держи зла, короче. Мама говорила, что у меня грязный язык.
Вербовщик показал, какой у него язык.
Не сказав ни слова, он докурил сигарету, погасил окурок в пепельнице, а потом проговорил:
– С такой историей, как у тебя, можно не волноваться о трудоустройстве. Если правда, конечно. Но нужно ли тебе работать в компании Хокберга?
– Да, – отозвалась Мурцатто. – Я слышала, он улетает со Стирии. Мне тут тоже больше нет места.
– Ага, беглянка. Хоть какие-то знакомые слова говоришь.
Мурцатто добавила:
– И да, я слышала, что некоторые Страдиоты теперь служат Шестерне, но для меня это неприемлемо.
Вербовщик кивнул. Поглядел ещё раз на пачку сигарет и всё-таки убрал в карман.
– Зато в Шестерне порядок, – сказал он. – Механическое бессмертие, ёпте! А у нашего славного капитана то густо, то пусто. Не работа, а пиздец. Не люди, а животные.
– А как же "первый кандидат в губернаторы" и "самый удачливый кондотьер Стирии"?
– Ха! Он о себе и не такие слухи распускает. – Вербовщик улыбался. – Но, конечно, факт – золота на Стирии мы подняли. Ещё как! Вот только как долго капитану будет фартить – никто не скажет.
– Заполняй документы. Я уже всё решила, – произнесла Мурцатто.
– Хорошо, не вопрос. Меня, кстати, Томом зовут. Позволишь небольшой совет?
Мурцатто кивнула.
– Сделай что-нибудь со своим лицом.
– Прошу прощения?! – Мурцатто прищурилась.
– Больно ты симпотная! – Вербовщик взмахнул руками. – Мужики у нас дурные, станут надоедать. Это в лучшем случае.
– Я провела в армии несколько лет.
– Так то – армия, а у нас банда. Разбойники, дезертиры, каторжники, короче, сброд всякий.
– Как-нибудь разберусь.
– Хотя, может, зря я волнуюсь, – произнёс Том. – Сдаётся мне, скоро ты станешь женщиной капитана. Тогда тебя и пальцем не тронут. Ну… кроме капитана. – Он ухмыльнулся.
– Это я кого хочешь пальцем трону, если захочу. А капитану придётся постараться. Я – девушка разборчивая.
Вербовщик хмыкнул, ничего не сказал и приступил к заполнению анкеты.