***
— Наступаем на рассвете. — Деймон обвел твердым взглядом собравшихся. Каждый из них прекрасно знал свою роль, но Деймон посчитал правильным повторить план еще раз. — А как же переговоры? — присутствующие молча опустили глаза, и только Эймонд терпеливо ждал ответ на свой вопрос, пока Деймон иронично ухмылялся. В шатре становилось жарко, несмотря на ночную прохладу. — В переговорах нет надобности, Эймонд, — наконец выдавил из себя Деймон, одарив его уверенным взглядом исподлобья. — С каких это пор? — С тех самых когда твой брат узурпировал трон. Это прозвучало словно обвинение. Неужели Деймон забыл, что Эйгон, как и Эймонд, являлся братом по крови самой Рейнире? Или их мать, которая для Деймона навсегда останется вшивой сукой, играла в этом разделении ведущую роль? Словно Визерис, родной брат Деймона, не принимал участия в появлении на свет Эйгона. Эймонд, проглотив обиду, повторил попытку, надеясь быть услышанным: — Может все-таки стоит поговорить с Эйгоном? — теперь этот вопрос адресовывался сестре: — Рейнира? Она приподняла подбородок, взглянув на Деймона. — Мы все решили, Эймонд. Эймонд мысленно выругался. Да чтоб вас! Эймонд пытался. Каждый раз переступал через себя, заставляя свой разум понять дядю. Раньше было легче: Деймон был другим. А, может, это Эймонд был слеп? — Мы? — Эймонд недовольно нахмурился. — Или, может, он? — Эймонд… — прошептал Барристан, возникший за спиной Таргариена в попытке образумить принца. — Сейчас не время! — Рейнис заметила довольные ухмылки лордов, стоящих позади Деймона. Наверняка они ждут, когда же наконец великий дом Таргариенов падет из-за амбиций Драконов. — Мой муж отдал жизнь не за то, чтобы вы все перессорились перед важным боем. Деймон больше не ухмылялся. Племянник, который раньше внимал каждому его слову, теперь смеет пререкаться. Деймон учил его послушанию, а Эймонд осмеливается оспаривать его решения. И уже не в первый раз. — Мне бы очень хотелось, чтобы Эйгон одумался, Эймонд. — Рейнира смягчила тон, подбирая нужные слова, чтобы закрыть этот вопрос. Будь в шатре только Таргариены, скорее всего, их разговор мог закончиться иначе. — Но мы все здесь понимаем, что этого не произойдет. Эймонд сжал зубы от напряжения. В её словах была доля правды, но Эйгон его брат и попробовать поговорить несомненно стоило. Слова матери о драконах не давали ему покоя. Эймонд невольно посмотрел в сторону, где неподалеку, за плотной тканью шатра уже спали драконы. Однозначно в столице будут использовать скорпионов для того чтобы уменьшить количество драконов черных. Но недобрый огонь в глазах матери подсказывал, что этим все не обойдется. Вот только что они могут сделать? Драконов убить не так просто. И если не скорпионы, то что?.. — Войско Долины первым вступит в ближний бой. — Деймон не мешкал, продолжая свой монолог: — В их рядах больше всего рыцарей. За ними последует Север, — на эти слова Криган удовлетворённо кивнул. — Ваше войско, лорд Старк, славится меткими стрелками. — Деймон нашел взглядом Баратеона. — Ваши люди, лорд Боррос, нанесут предателям решающий удар. — А как же драконы, милорд? Деймон не обернулся в сторону лорда, который задал болезненный вопрос. Была бы воля Деймона, так он сжег бы все войско Зелёных до последнего предателя и возложил бы на голову Рейниры корону. Он медлил. Ещё в Харренхолле ему не единожды задавали этот вопрос, но ответить прямо Деймон не решался: Рейнира была рядом. — Драконы взлетят в воздух для демонстрации силы, — уверенно ответила за Деймона Рейнира, отставляя кубок с вином со знакомым ароматов лесных ягод.***
— Драконы могут быстро закончить войну, Рейнира, — тут же начал Деймон, как только они остались одни. — Солнечный Огонь и Тессарион не смогут противостоять нашим драконам. У них не хватит сил. — Деймон, ты знаешь, чем это может закончиться. Все в считанные минуты может выйти из-под контроля. — Рейнира подошла ближе. — Вестерос не поддержит меня, если мы сожжем столицу и тысячи невинных. — Рейнира заглянула в глаза мужа. — Обещай мне. Но Деймон не мог. Он знал, что если понадобится, то он сделает все от него зависящее для победы. — А ты обещай, что останешься в лагере до нашей победы. Рейнира замотала головой: — Я обязана быть там. Воины должны знать, за кого они сражаются. — Они знают, Рейнира. — Деймон взял ее за руки. — А ещё они знают, что ты на девятом месяце. Полет на драконе сюда мог плохо закончиться. — Деймон поцеловал ее руки. — Наши сыновья в безопасности: Джоффри, Эйгон и Визерис остались в неприступном Харренхолле под защитой лучших учеников Барристана. — Деймон коснулся живота, чувствуя уверенные толчки ребенка. — Я хочу, чтобы мои дети, включая жену, были в безопасности. Ты и ребенок для меня важнее, чем поднятие духа даже миллионам рыцарей. Рейнира больше не спорила. Она и так подвергала опасности своих детей: Джейс и Алисса завтра окажутся на поле битвы. Но Рейнира могла ещё приструнить своих младших сыновей, которые норовились вступить в бой, и защитить ещё не родившееся дитя. — Рыцари знают свое дело и выполнят приказ, — продолжил Деймон. — Вскоре ты сядешь на Железный трон.***
Драконы устремились в облачное утреннее небо под пробирающий внутренности звук горна. Алисса осмотрелась. Все повторялось. Вот только вместо ударных холодных волн — твердая почва, которая вскоре захлебнется в море крови. Огромное войско, в рядах которых были и умелые воины, и рядовые крестьяне, которые до этой битвы умели лишь вспахивать земли, должно было устрашать противника. Но несмотря на количественное превосходство черных, ни единый воин зелёных даже не дрогнул. Совсем наоборот — они уже ждали их, расположившись у стен Королевской Гавани. Как и предполагалось, десятки скорпионов были размещены на стенах вдоль столицы. Стрелки не спешили тратить стрелы впустую, ведь всадники держались подальше от смертельного оружия, осознавая опасность для их драконов. Алисса посмотрела по сторонам. В этот раз не только брат будет сражаться с ней бок о бок. Криган, Бейла, Рейнис. Эймонд… Алисса набрала полные лёгкие воздуха и медленно выдохнула. Едва ли это могло успокоить сердце, что бешено колотилось под ребрами. Ей не удалось спасти Корлиса и предотвратить произошедшее с Люком. И маловероятно, что и в этот раз она сможет защитить хотя бы кого-нибудь в этом бою. Очередной глоток воздуха болью отдался в груди. Может, все обойдется в этот раз. Может… Живот скрутило от нервов и подступающей паники. Нет, молиться и просить о помощи она не будет. Оставалось только уповать на себя. Переговоров не было. И по тому, что в рядах войска Зелёных не были обнаружены представители королевской крови, было ясно, что сам Эйгон их так же не желает, как и Деймон, который выглядел сосредоточенно и готовым к бою. Рев горна призвал к оружию, и звуки ударов мечей о металлические доспехи заполнили столицу. Истошные крики умирающих и победные возгласы пока ещё живых пробирали насквозь. Даже звуки брызг крови из смертельных ран доносились до наездников, которые удерживали драконов, что норовили вступить в бой. Алисса крепче вцепилась в поводья: битва началась.***
Таргариены заняли позиции, окружив замок. Если войско не справится со своей задачей и проиграет бой, то драконы будут обязаны выиграть войну. Они держались на безопасном расстоянии от скорпионов, что также были размещены на террасах и широких стенах самого замка. Драконы были неспокойны. Они чувствовали кровь и рвались в бой: ведь ради чего же тогда наездники направили их на поле, где велась кровопролитная борьба? Но Таргариены не спешили. Сегодня их цель лишь показательное выступление, что, несомненно, уже вселило страх каждому жителю столицы и всем рыцарям без исключения, что подняли оружие, защищая узурпатора. Джейс с Бейлой заняли место к востоку от замка. Их драконы парили над заливом, где о неприступные скалы столетиями бились пенные волны. Караксес и Мелеис громко хлопали крыльями, проносясь над полем, на котором уже сотни воинов отдали свои жизни ради славы королевских особ. Несколько десятков копий, прорезав воздух, безрезультатно упали на сухую землю: драконы с лёгкостью увернулись от их смертельного острия. Деймон самодовольно приподнял уголки губ. Даже сотни скорпионов не помогут им выиграть сражение: драконов у Чёрных более чем достаточно. Стрелы однажды закончатся. И если не получится взять столицу силами рыцарей, то драконы все же прорвут оборону. Но если будет нужно, то Деймон будет готов отдать приказ, и Красный замок воистину будет полыхать ненасытным пламенем, превращая прогнивший символ властвования в черные развалены. Вхагар пролетела над головой, задевая крыльями низкие невесомые облака. Алисса обратила на Эймонда взор, когда его драконица сравнялась с Тенью, и ей стало немного легче. Он рядом. Их драконицы кружили над столицей. Странное, доныне незнакомое чувство охватило их обоих. Они родились в этом месте, и их раннее детство прошло в стенах замка. А сейчас, чтобы вернуться в родную обитель, воинам следовало пролить кровь ради них. И им самим придется вступить в бой вместе с драконами, если на то будет веская причина.***
Драконы летали в лучах осеннего солнца, пока на земле царил сущий ад. Войско Зелёных это в большей степени были умелые рыцари — наемники, на которых Ланнистеры не пожалели золота. Но войско Чёрных брало не только количеством. Они знали, что боролись и умирали за справедливость, за истинную королеву государства. Эймонд внимательно осматривал окрестности, но ни братьев, ни их драконов не было видно. Неужели они собирались прятаться в стенах замка? Или же они приготовили для «гостей» особый «подарок»? Слова матери вновь и вновь крутились в голове. Но драконы находились вне досягаемости скорпионов: что ещё может быть столь опасным для таких величественных существ как драконы? Караксес с истошным ревом пролетел над столицей, нарочно задевая когтистыми лапами крыши домов. Эймонд напрягся. Ещё до начала боя дядя подошёл к нему и поставил перед фактом, что Эйгон забота самого Деймона. Как он выразился: «Стоит только обезглавить дракона, и лорды, которые приняли сторону узурпатора, тут же преклонят колено перед новым правителем. А вот верить им на слово или же сжечь предателей, это уже второстепенный вопрос». Караксес стал кружить над столицей, угрожающе выставляя свою длинную шею. Дракон словно охотился, хотя именно его всадник высматривал «добычу». Шло время, а Эйгон не появлялся. Неужто испугался? Фиалковый глаз неотрывно следил за дядей, который, набравшись терпения, выжидал. Эйгон не сможет прятаться вечно. И рано или поздно ему придется показаться. И тогда… Эймонду было сложнее всего. Он вместе с остальными окружил столицу, чтобы восстановить справедливость и надеть корону на истинного правителя. Но вместе с тем ему придется стать свидетелем смерти своего брата. В этом он не сомневался. Деймон так просто Эйгона не отпустит. Смерть ради справедливости… Эймонд помрачнел, хмурясь. Если бы ему удалось первому найти брата и поговорить с ним, то, возможно, итог был бы не столь плачевным. Ведь было ясно, что у Зелёных не было и шанса на победу. А после поражения у Эйгона не будет возможности спастись, когда его настигнет меч Деймона. Эймонд желал найти брата первым, но повернуть Вхагар, чтобы попытаться отыскать брата, будет слишком заметным шагом. Деймон не подарит ему этой возможности. И тут Караксес направился обратно на поле боя, недовольно виляя хвостом. Скорее всего Деймон решил проверить, как идут успехи на земле. У Эймонда появился шанс.***
Странный резкий вой раздался над столицей, непривычный и пугающий не только воинов, но и самих Таргариенов. Драконы! Алисса слышала что-то похожее ранее. Ее драконица выла от боли на поле боя после того, как вражеское копье поразило ее крыло и знатно задело брюхо. Но это было нечто иное. Словно предсмертный протяжный стон, не дающий даже надежды на спасение. Сердце ёкнуло. — Джейс… Губы задрожали от нахлынувшего страха. Страха за жизнь брата. Алисса прекрасно помнила, как жестоко был убит Арракс, а сам Люк чудом остался жив. Эймонд возник из-за спины, настороженно осматриваясь. Возможность найти Эйгона после жуткого рева мгновенно отпала. Ещё один такой же чудовищный звук донесся со стороны Черноводной, и Алисса с Эймондом, переглянувшись, тут же направили драконов к югу. Скорее всего копья скорпионов смогли пронзить тела драконов. Оставалось только уповать на то, что драконы были лишь ранены, а их всадники — в безопасности. Сумасшедший ритм сердца отдавался в ушах, а прилив страха неизвестности заставлял тело больно напрягаться. — Джейс… Казалось, драконы летели вечность, хотя каждый взмах крыльев приближал их к водному пространству, где в утреннем небе должны были парить драконы. Но их не было. Словно испарились. Но это было невозможно! В какую бы сторону они не полетели, их непременно заметили бы. Оставался один вариант. Алисса опустила глаза вниз, и ее сердце в страхе отказалось поддерживать здоровый ритм. Неспокойные волны продолжали раз за разом обвивать неприступные острые скалы, вот только водная поверхность вспенилась, забирая в свою пучину драконов и их наездников. Алисса сглотнула: оба дракона замертво упали прямо в холодные воды Черноводной. Потные ладони отказывались крепко держаться за седло, а здравый смысл принимать произошедшее. Алисса быстро моргала, пытаясь думать и найти правильное решение, но приступ паники не давал ей собраться с мыслями. Алисса прикрыла рот рукой. «Нет! Джейс! Бейла!» Решающая битва — и непередаваемая боль утраты! И снова брат! Несправедливо! Потрясение завладело и Эймондом. «Джейс… Бейла…». Свежий морской воздух всегда успокаивал и заряжал силой, но сейчас кислорода катастрофически не хватало. Эймонд дышал глубоко, всматриваясь в воду, на поверхности которой уже было не разглядеть драконов. Что делать? Бросаться в воду было бы безрассудным решением. Острые подводные камни не оставят надежды на спасение. Звать на помощь было некого: к Красному замку воинам так просто не добраться, только после победы. Но это произойдет не так быстро. И произойдет ли? Больше просить о помощи было некого. Эймонд оглянулся, и увиденное ещё больше повергло его в шок: на стенах скорпионов не оказалось. Он осмотрел ближние и дальние стены замка: скорпионов нигде не было. Эймонд застыл с немым вопросом на губах. Как? Как два дракона могли умереть в одно время, если их не убили смертоносные копья? Поток мыслей нарушило движение Алиссы, которая норовила отстегнуть ремни. Эймонд тут же среагировал, громко закричав: — Алисса! Нет! — он выставил руку в её направлении. — Ты не сможешь помочь. Соленый воздух обветрил губы и мокрые от слез щеки. Алисса кивнула. Эймонд был прав. Если они успели отстегнуть ремни, то ещё смогут выжить. Джейс и Бейла прекрасно плавают. Только вот бушующие воды и остроконечные рифы станут серьезной преградой по пути к берегу. Если нет, то… То им никто не поможет. Очередной протяжный вой — и душа ушла в пятки. Испуганные карие глаза искали в фиалковом взгляде ответ. Но у Эймонда его не было. Утробный крик вновь пронесся над столицей, после чего послышалось два глухих, но весомых удара о землю. На мгновения все звуки затихли, после чего последовали еле различимые ликующие вопли воинов. Алисса, не моргая, смотрела на Эймонда: она, как и он сам почему-то была уверена, что радуется сейчас не войско черных. Следовало узнать, что произошло. Хотя был лишь один вариант, кто мог упасть с высоты, издавая такой внушительный удар. — Алисса, нам нужно лететь, — Эймонд словно слышал свой голос со стороны, который впервые так дрожал. Таргариен прочистил горло. — Сейчас, — прозвучало увереннее. Алиссу стоило увести отсюда, пока она полностью не впала в отчаяние. Поэтому Эймонд, переборов себя, первым направился к полю боя. Алисса, с надеждой посмотрев в воду ещё раз, но не увидев там ни брата, ни кузины, неохотно направила Тень вслед за Вхагар. Сердце рвалось на части. В бою при Глотке она не сомневалась и спрыгнула с драконицы, чтобы спасти Люка. Сейчас она замешкалась. И совесть разъедала её изнутри. Хотя следовало думать, что причина была иная: прибрежные воды полны острых подводных рифов. Эймонд спас ее от неминуемой смерти, в то время как у Джейса и Бейлы был шанс: их драконы могли принять удар на себя.***
Пыль заполнила часть территории, на которой продолжалось смертельное сражение. Прилетев к воротам Королевской Гавани ранее, Эймонда и Алиссу потрясло бы количество жертв, что лежали в лужах собственной крови, но их внимание целиком и полностью приковали два мертвых дракона, лежащих прямо среди яростной битвы. Караксес и Мелеис упали замертво. Ни одного копья, ни единой стрелы на их теле не было заметно. Вхагар и Тень жалобно взревели, пугая своих наездников. Но этот рев был не чем иным как грусть и тоска по своим сородичам. Они не разглядели драконов под водной мглой, но на потрескавшейся алой земле в гуще пыли тела драконов было сложно не заметить. Такое страшное зрелище Алисса и Эймонд наблюдали впервые: мертвый дракон. Всегда казалось, что таким могучим созданиям предначертано жить вечно. И только череп Балериона, что восхищал своим могуществом юных Таргариенов, напоминал, что даже самые величественные из драконов уязвимы. К такому не подготовишься. Четыре дракона погибли в один момент. Что это, если не чары? Опасение и ужас сковали наездников, осознававших происходящее. Их драконы следующие? Алисса положила руку на черную как смоль чешую драконицы. Нет! Она не позволит! Но… Что она сможет сделать, когда последнее дыхание Тени обожжет её трясущуюся от горя ладонь? «Будь со мной, девочка моя…». Эймонд думал о том же. Смерть двух драконов — необъяснимое явление, но, возможно, просто горестное совпадение. Но четыре мертвых взрослых дракона, которые ещё ранним утром были здоровы и полны сил — это уже ужасающая закономерность. Вхагар уверенно держалась в воздухе, и Эймонд отогнал чудовищную мысль, что засела в его голове после увиденного. Он обратил свое внимание на землю. Эймонд без труда отыскал светлую макушку в гуще ожесточенной битвы. Деймона, гневно и безудержно истреблявшего врагов, что выступали под знаменем Зелёных, было сложно не распознать среди тысяч воинов. Теперь его ярость удвоилась. Караксес пал. И Деймон не оставит это безнаказанным. Алисса искала Рейнис, увидев, что Мелеис лежала спиной на земле. Успела ли она отстегнуть ремни, что не давали наездникам упасть с драконов во время полета? Алисса несколько раз осмотрелась, но безрезультатно. Словно Рейнис исчезла с поля битвы. Или же… Алисса облизала сухие губы: с потерями не свыкнуться. Никогда! «Джейс…». Мысли о Джейсе терзали ее сознание. Она смогла спасти одного брата, а второго потеряла. Бейла… Теперь ещё и Рейнис. Отношения у них не складывались, но Алисса никогда не желала им смерти.***
Эймонд, нахмурившись, свёл брови к переносице. Очевидно, что смерть драконов это дело рук Алисенты и Эйгона. Но как? Вопрос раз за разом терзал его мысли, а ответа у него не было. Теперь, когда Деймон в гуще событий без дракона, найти брата Эймонду никто не помешает. Теперь Эйгон это забота Эймонда. Он развернул Вхагар, и, ещё раз взглянув на Алиссу, направил драконицу в сторону замка. Алисса молча продолжала наблюдать за происходящим, понимая, куда так стремительно направился Эймонд. Это стоило остановить. И чем быстрее, тем лучше.***
— Что происходит? От увиденного у Дейрона перехватило дыхание. Сама мысль о том, что может погибнуть даже один дракон, приводила юного Таргариена в замешательство и удушающий страх. Но то, свидетелем чего он стал, повергло его в ступор и ужасающий шок. — А ты не видишь, брат? — лицо Эйгона исказила злобная усмешка. — Мы побеждаем. Дейрон ещё раз осмотрел небо: может, это шутка или тактическая уловка, и драконы сейчас вновь поднимутся в небо. Шли секунды, а чуда не происходило. Дейрон смог оторвать взгляд от окна, потупив фиалковые глаза в пол: — Так это правда, — прошептал Дейрон, потрясенный произошедшим. — То, что говорил мне Эймонд — это правда. Эйгон бросил быстрый взгляд на брата. Его слова не вызвали удивления: этого стоило ожидать. — Все-таки наша мать не смогла удержать язык за зубами, — уголок рта презрительно приподнялся. — Растаяла, увидев Эймонда. Шум битвы доходил до одной из башен, возле окна которой стояли Эйгон с Дейроном. Но звон стали и предсмертные крики практически не волновали двух Таргариенов, которых интересовала совсем другая сторона этой битвы. — Как ты допустил такое? — Дейрон поднял полный непонимания и отвращения взгляд на брата. — Что именно? — Эйгон будто не слышал брата: он все ещё победоносно ухмылялся. — Драконы, Эйгон! — повысил голос Дейрон. Его разрывало изнутри непонимание того, как его собственный брат — наездник дракона — мог пойти на такое преступление. — Таргариены и есть Драконы! Это то, что в нашей крови! Они часть нас! Как ты мог так поступить? Эйгон даже не удосужился повернуться к брату. Он ожидал такой реакции от него. По правде, Эйгон сам не был в восторге от их плана. И мысль о том, что погибнут драконы, не осчастливила его. Но у Рейниры драконов было намного больше — ещё и Эймонд на Вхагар примкнул к черным. И им пришлось пойти на крайние меры. — Теперь у них только Вхагар, — словно ничего и не произошло, подытожил Эйгон. Дейрон потёр глаза, чувствуя нарастающую головную боль, а Эйгон продолжил: — У их войска нет и шанса. Они оказались в меньшинстве. Думаю, прямо сейчас они это поймут, — Эйгон постукивал пальцами по рукояти меча. — Смерть драконов, которую сложно было не заметить, отличный знак, чтобы те, кто на нашей стороне, начали действовать, не правда ли? — Дейрон прищурился, размышляя. Эйгон говорил загадками. И как Дейрон понял, что смерть драконов это не последний «сюрприз», подготовленный Эйгоном и их матерью. — Ты правда думаешь, что после всего Эймонд прибежит к тебе на поклон? — с иронией в голосе спросил Дейрон. — Ну, если нет, и Эймонд будет противиться… — Эйгон наконец повернулся в сторону брата. — Наши с тобой драконы справятся. — Ты хочешь убить брата? — изумлённо спросил Дейрон, не принимая слова Эйгона взаправду. Эйгон стёр ухмылку с лица, и его глаза наполнились уверенностью: — Только если это будет неизбежно.***
Мощный гул горна внезапно раздался над столицей. «Что в этот раз?» Алисса с опасением повернулась в ту сторону, откуда прозвучал тревожный рев. Баратеоны. Войско Штормовых земель двинулось вперёд. Рано. Однозначно ещё не их время. Их цель пойти в завершающую атаку. Спустя мгновение Алисса сцепила зубы от яростного гнева, что неизбежно пропитывал её внутри и снаружи. Никто ее не слушал. Все решили, что это невозможно. Деймон так решил… Боррос Баратеон ударил в спину. Этого стоило ожидать. Лорд Штормовых земель воспользовался моментом, когда северяне уже приняли удар на себя. Их внимание было сосредоточено на тех, кто шел прямо на них, занося меч над головой. Но никак не на тех, кого они считали своими братьями по оружию в этой жестокой битве. Несколько мгновений — и сотни воинов пали от рук предателей. Войско Штормовых земель беспощадно проливало кровь северян, считая справедливым вонзать мечи в спины недавним соратникам. Растоптав знамена Чёрных, они гордо подняли флаг Эйгона Второго. Кригану пришлось перебросить большую часть своего войска на многочисленную армию Штормовых земель. И Алисса уже толком не могла различить воинов Севера и бесчестных предателей. Все перемешались. Кровь орошала почву, которая на сотни лет станет безжизненным полем, проклятой землёй, которую будут обходить стороной. Алисса осмотрела поле боя. Деймон был слишком далеко: он сражался на передовой. И даже если Деймон уже понял, что Баратеон предал их, то он ничего не сможет сделать. Его дракон мертв. Ее сознание окатило холодной волной: но ее дракон жив. — Где же ты так долго… — глазами Алисса искала Эймонда. Почему она? Почему снова она? Нет! Она не будет принимать решение сама! Снова! Не стоит взваливать на нее ответственность. На ту, которая, по мнению каждого из Таргариенов, недостойна трона. Войско предателей продвигалось вперёд. Ещё немного и они доберутся до воинов из Долины, которые окажутся в окружении. И тогда Чёрным уже не победить. Алисса крепко зажмурила глаза. Та мысль, что пришла ей в голову, отдалась болью в сердце. Она не может этого сделать. И не только потому что был дан приказ не вводить в бой драконов. Тогда, в битве у Дрифтмарка Алисса не раздумывая отдавала команды, и корабли пылали от драконьего пламени, ведь на них находились враги. Но здесь, на поле боя, среди предателей были северяне. Среди них был Криган. От прохладного ветра продрогло все тело, а от неизбежности ныла душа. Алисса не видела Кригана: в этом месиве лиц было не разобрать. Поэтому она направила Тень ближе к земле. — Где же ты?.. — раз за разом шепотом повторяла Алисса, понимая, что с каждым мгновением ситуация ухудшалась. Десятки стрел, полетевшие в сторону драконицы, даже не задели её: Тень умело увернулась в сторону. И тут Алисса разглядела его. Серые глаза смотрели на девушку, и лёгкая привычная улыбка появилась на забрызганном чужой кровью лице. — Уходи, Криган, пожалуйста… — Алиссе хотелось кричать, но голос не слушался — он нагло предал ее. Слышать ее слова было необязательно: Криган однозначно знал, что происходит, когда над полем боя появляется дракон. Старк покачал головой. Нет, он не уйдет. Он не бросит своих людей, не сбежит, оставляя их на погибель. Он лорд Севера, и это именно он привел свое войско к далёким теплым берегам. Старк успел продумать разные сценарии развития сегодняшнего боя. Письмо было в безопасности, и его тайна скоро раскроется, но уже после его смерти. И он верил в благоразумие будущей королевы. «Чего же ты ждёшь, Алисса?» Отчетливый стук собственного сердца заглушал металлический звон острых лезвий вместе с истошными воплями умирающих. Одним принятым решением она спасет битву, жертвуя тысячами отважных воинов, жертвуя Криганом… Жены, матери и дочери северян возненавидят её за это. Она уже питала ненависть к себе самой, когда, смотря прямо в его холодные глаза, губы неохотно разомкнулись. — Дракарис, — шепнула Алисса, в надежде, что драконица не услышит ее. Но Тень, казалось, почувствовала приказ сквозь прочную кожу. Драконица открыла пасть, и ярко-оранжевый поток огня стал сжигать всех на своем пути. Руки сжали поводья до белых костяшек. Мир замер. Время остановилось. Только смертельное пламя. Убийца! Смертный приговор был приведен в исполнение. Старк умер быстро, но это не принесло ей спокойствия. Он умер. Она убила его. Алисса не разобрала его крика. И успел ли он почувствовать боль в раскаленном драконьем пламени? Войско Штормового Предела вместе со своим лордом-предателем сгорело заживо. Но какой ценой! Тень пролетела над пылающей землёй и обугленными телами, и второй залп пламени накрыл головы тех, кто пытался бежать. Драконица триумфально кружила над землёй, довольно порыкивая. Она выполнила свое предназначение в этой битве и была готова отдохнуть. Чего нельзя было сказать о ее наезднице, в глазах которой зарождалась неистовая ярость, а в голове раз за разом звучало ненавистное имя. «Эйгон!»***
Пролетая над холмом Рейнис, Эймонд заприметил двух драконов и направил Вхагар к Драконьему Логову. Одинокие копья, будто выпущенные неохотно или по случайности, тут же упали в воды Черноводной, не достигнув цели. Грузные лапы Вхагар сотрясли землю, и Солнечный Огонь с Тессарион притихли, слегка опустив головы вниз, проявив осторожность. Прошло достаточное количество времени, и драконы успели отвыкнуть от нее. Эймонд спрыгнул с драконицы, а она покорно осталась ждать своего наездника. Из Драконьего Логова показались Эйгон и Дейрон. Эймонд присмотрелся: ни единого рыцаря с ними не было. Или это ловушка, или же они ждали его. Эйгон в привычной ему манере натянул ироничную улыбку. Дейрон выглядел совсем наоборот: он не играл. Смятение и тревога закрались в его сознание, а лицо не могло скрыть истинных эмоций. Эйгон демонстративно поправил корону, на что Эймонд презрительно хмыкнул: была бы сейчас корона на голове Рейниры, ничего этого не было бы. — Рад тебя видеть, Эймонд. Надеюсь, ты остепенился и теперь вернёшься в семью. Эймонд ещё раз осмотрелся. В западне нет смысла. Даже если сейчас по приказу Эйгона выйдет сотня рыцарей, им не удастся его увести с собой: Вхагар, находившаяся в нескольких десятках метров от него, не даст им и шанса. — Дейрон! — Эймонд, проигнорировав слова Эйгона, обратился к младшему брату. Он ещё верил в его благоразумие. — Джекейрис и Бейла! Их драконы упали в воды Черноводной. — Лицо Дейрона и так было удрученным, а с каждым последующим словом оно ставало ещё более угнетенным. — Если они живы, то долго не протянут. Им нужна помощь. — Там им и место! — тут же рявкнул Эйгон, делая шаг вперёд, оставляя Дейрона позади себя. — Хорошо. Я сделаю, что смогу, — неожиданно для Эйгона прозвучали слова за спиной. — Дейрон! Эйгон обернулся и свёл брови, а в глазах мелькнул огонь ярости. Теперь Эйгон пожалел, что с ними не было стражников. Место в подземелье нашлось бы и для ещё одного брата. — Жалеешь, что не убил и моего дракона тоже? — выплюнул Дейрон, взобравшись на Тессарион. Драконица поднялась в небо и скрылась из глаз, за высокими кровавыми башнями. Ветер трепал серебристые волосы, и бесконечный шум играющих волн… Как будто и не было боя, словно не гибли люди у стен столицы. Эймонд перевел дыхание. До всего произошедшего он хотел найти брата и поговорить с ним, а теперь, когда Эйгон стоял в нескольких метрах от него, он чувствовал лишь ненависть, что разрывала его изнутри. — Как ты мог решиться на такое? — Эймонд говорил неожиданно тихо. Возможно, убить Эйгона было бы самым правильным решением. Эймонд несколько раз моргнул, отгоняя от себя эту мысль. — Драконы моего противника мне тоже враги. — Спокойный и непринужденный тон Эйгона убивал наповал. Ему было все равно. Ему не было дела до драконов. — Они прилетели сюда убить сотни моих воинов, свергнуть меня с престола. Эймонд хотел было упрекнуть его в содеянном, но остановил себя. Эйгон уже сделал, что хотел. И пытаться «ругать» его за содеянное было бы пустой тратой времени: драконов не вернуть, и Эйгон не осознает свое преступление. Он обязательно понесет наказание. Был куда более важный вопрос, на который Эймонд никак не мог найти ответ: — Как ты это сделал? Эйгон не упустил возможности объяснить, чего же он хочет взамен: — Я обязательно тебе расскажу, как только ты поможешь мне избавиться от сестры. Эймонд не отреагировал на сказанное, ему все ещё не давал покоя необъяснимый вопрос: — Вхагар жива… — Ты же мой брат, — Эйгон и не старался спрятать раздражение в голосе. — Да и наша матушка не могла допустить, чтобы ты страдал, — выплюнул он и с насмешкой добавил: — Тебе и так непросто достался дракон, верно? Матушка… Какое она имела право даже думать об убийстве драконов! — Где она? — Наша матушка в безопасности. Я должен был её защитить. Ведь больше некому. — Эйгон приподнял подбородок, гордясь своим званием «хороший сын». Эймонд больше не был любимчиком королевы-матери, и всю ответственность за защиту семьи взял на себя Эйгон. — Ты же выбрал сторону нашего врага. — Рейнира законная наследница, — Эймонд не выдержал и поддался на привычные ему подколки брата. Правда, в этот раз колкости стали ещё более грубыми и даже несправедливыми. — Наш отец назвал ее… — Наш отец был старым бесхребетным дураком! — Эйгон перебил брата, чеканя каждое слово. — И не надо так смотреть на меня. Как будто ты думал о нем иначе. Эйгон внезапно приподнял брови в нескрываемом удивлении и тут же свёл их от нарастающего недовольства: — Что? Почему ее дракон жив? Эймонд услышал взмахи массивных крыльев за спиной, что быстро приближались. Тень приземлилась вблизи Вхагар, и Алисса, спрыгнув с драконицы, подбежала к Эймонду. — Баратеон, — Алисса тяжело дышала от не отпускающего ее шока. — Он предал нас. Эймонд сжал губы. Картина поля боя всплыла в его памяти, и он на мгновения прикрыл глаз от осознания произошедшего. Насмешливый вопрос Эйгона перевел внимание Эймонда и Алиссы на него. — Как тебе жилось с мыслью, что ты знала об этом, но ничего не смогла сделать? — Эйгон осмотрел племянницу, вспоминая плавные изгибы её мокрого тела. — Ты! — Алисса выхватила меч из ножен. — Пора тебе ответить за то, что ты натворил. Эйгон тут же достал свой меч, готовясь защищаться. — Алисса, постой. — Эймонд остановил ее, придерживая за предплечье. Ее взгляд на грани безумия сфокусировался на Эймонде. — Я убила его. Кричать от неизбежности не было сил. Вдохнув, Алисса вновь ощутила запах пламени и удушливую гарь сгоревших заживо людей. Глаза стали мокрыми от нахлынувших слез. — Кого? — осторожно спросил Эймонд, крепче сжимая ее руку. Во рту пересохло. Признаться в этом будет нелегко, но от молчания становилось ещё хуже. — Я убила Кригана… Эймонд в недоумении замер. Изумление передалось от Алиссы к принцу, и он продолжал просто смотреть на нее, округлив свой единственный глаз. — Как? — только и смог выдавить из себя Эймонд. От неожиданного рева Вхагар Эймонд ослабил хватку, и Алисса, выдернув руку и преодолев несколько метров между ними и Эйгоном занесла меч над головой ненавистного Таргариена. Эйгон хотя и пропускал подолгу тренировки с Колем, но остановить девчонку, которая на неконтролируемых эмоциях нападала на него он смог без труда. Эйгон выбил из ее рук меч и тут же приставил свой кинжал к горлу, прижимая спиной к себе. Тень заметно заерзала, смотря на свою наездницу. — Эйгон, отпусти ее, — Эймонд уже крепко сжимал меч в руке. Ему стоило быть внимательнее, ведь обоснованная эмоциональная нестабильность Алиссы могла привести к плачевным последствиям. Он должен был защитить ее, а теперь ее жизнь в руках Эйгона, который всегда открыто презирал ее. И тот факт, что Алисса являлась дочерью его врага мог сыграть решающую роль. Эймонд не знал, что делать. Одно неосторожное или же намеренное движение Эйгона, и все может закончиться плачевно. Вместо того чтобы вымогать от Эймонда повиновение, Эйгон задал вопрос, отбрасывая игры и ухмылки, и в его голосе мелькнула ревность и нотки грусти: — Неужели она так дорога тебе? Дороже чем мы, твоя семья? — Она тоже моя семья, Эйгон. Мы все одна семья. Но ты и наша мать забыли об этом, — Эймонд повысил голос. Нервы были на пределе: кинжал у горла Алиссы не давал возможности выдохнуть с облегчением. — Ты любишь её, — утвердительно произнес Эйгон. — Ту, которую презирал долгое время. Неужели ты забыл, что это она изувечила тебя за правду, сказанную тобой? Эймонд молчал. Он не мог согласиться с тем, что сказал Эйгон. Он бы не позволил себе так открыто признаться в своих чувствах замужней женщине. Но и отрицать свои чувства у него тоже не вышло. Эйгон злился. Эймонд, его родной брат, выбрал не его сторону, не своего кровного брата. Он «побежал» за первой попавшейся юбкой, предавая свои истинную семью. Все это время Алисса ждала, когда Эйгон проявит слабость. И столь открытый разговор двух братьев спровоцировал накал эмоций, от чего Эйгон, кажется, забыл о ней, настолько Таргариен был поглощён наболевшим в общении с Эймондом. Лучшего момента могло и не быть. Алисса с силой наступила ему на ногу, от неожиданности Эйгон послабил хватку, и девушка выскользнула из его рук. Тонкая линия на шее от лезвия кинжала Эйгона, из которой сочилась кровь, могла бы вызвать неприятные болевые ощущения, но бурные эмоции захлестывали ее. Алисса быстро достала из волос гребень и острыми зубцами исцарапала Эйгону шею. Эймонд схватил ее за руку и притянул к себе, чтобы Эйгон не смог больше даже коснуться ее. Эйгон неспешно провел рукой по царапине, из которой даже не выступила кровь. — Если ты хотела меня убить своей игрушкой, — Эйгон искривил губы в усмешке, — то следовало вонзить мне ее в горло. — Не думаю. — Уверенность и стойкость в ее голосе заставила Эйгона напрячься. — Я предупреждала тебя, Эйгон. — Алисса опустила руку, но продолжала с силой сжимать гребень. Эйгон плохо помнил их с Алиссой последний разговор. Но этот гребень и ее слова о яде ему запомнились отчётливо. Тогда ему казалось, что она нагло врала, дабы поскорее заставить его уйти. А сейчас… Легкая тошнота взялась из ниоткуда и с каждым мгновение усиливалась все больше. Внезапно ему стало жарко, словно он очутился в самой южной части Вестероса. И тут же его телом завладел озноб, будто он перенёсся далеко за Стену. Появившаяся боль в груди становилась невыносимой, и Эйгон схватился за сердце, тяжело дыша. Не в силах вымолвить и слово, Эйгон простонал что-то нечленораздельное, направляя рассеянный взгляд на Эймонда и Алиссу. Мышечные судороги подкосили его ноги и он упал на колени. Корона соскользнула с головы, словно убегая от вора, который все это время владел ею незаконно. Резкая невыносимая боль в мышцах по всему телу заставила Эйгона упасть на спину, и после нескольких вздрагиваний он затих. Мгновения Эймонд, казалось, не дышал, пытаясь осмыслить увиденное. Он подошёл к брату и опустился перед ним на колени. Безжизненные глаза замерли в страхе. — Он убил драконов, Эймонд. — Алисса не оправдывалась, но молчаливый взгляд Эймонда заставил ее объясниться. — Джейс, Бейла, Рейнис… Криган. Он заслужил смерть. — Это было сказано слишком холодно, но отчасти справедливо. Эймонд не спорил. Эйгон сам выбрал путь предательства и несправедливости. И ответил за это сполна. Но он всё-таки был его родным братом. — Прости, Эймонд… Я знаю, ты поступил бы иначе. Ты нашел бы другой выход, — шепнула Алисса, позволяя ветру терзать выбившиеся из косы пряди. Убийца! В голове раз за разом звучал этот страшный приговор. И как бы она не старалась и не хотела заглушить его — все было безрезультатно. Может, стоило сознаться наконец себе самой, что она и являлась таковой. Являлась убийцей. Возможно, тогда ей станет легче… Корона оказалась лёгкой и такой ранимой. Алиссе всегда казалось, что великая корона правителя душит сознание и сжимает голову, от чего она боялась даже коснуться ее. Теперь корона в ее руках. И она сама желала испытать на себе, насколько в ней тесно и сложно удержать голову прямо, чтобы не склониться — не показаться слабой. — Ты хочешь ее? Алисса неохотно оторвала взгляд от короны Эйгона Завоевателя, которую подняла с земли и уже некоторое время не сводила с нее заворожённого взгляда. Эймонд вновь стоял на ногах и ждал ответа, а глаза Алиссы предательски выдавали ему всю правду. Победный крик прогремел над столицей. Рев горна подтвердил победу. Победу Чёрных.***
Тронный зал оглушал своей тишиной. Вне его стен кипела жизнь, в то время как здесь было непозволительно спокойно. Но только не в сердце Алиссы, которая, не торопясь, шла по мраморному полу, видя лишь его. В детстве ей, как и всем остальным детям, строго-настрого запрещали даже прикасаться к его могуществу. Но она давно уже выросла, чтобы слушать ворчливые наставления мейстера и верить глупым историям кормилиц. Алисса мечтала войти в тронный зал как победитель. Но так и не смогла почувствовать себя в этой роли. Ее руки были чистыми, но она вновь и вновь вытирала их о костюм для полетов, в надежде очистить их от крови, что навсегда останется на её руках. Именно она отдала приказ драконице, и сотни северян погибли от ее руки. Криган… Джейс и Бейла. Только новость о том, что они остались живы не давала ее внутреннему миру впасть в беспросветную тьму. Их кожу изрядно исцарапали острые камни, они были измождены, но Дейрон успел вовремя. Не было слышно шума улицы, словно его и вовсе не существовало. Только эхо от ее шагов раздавалось в зале. Алисса шла вперед, все ближе подходя к нему. В раннем детстве тронный зал казался Алиссе великолепным и неповторимым местом. Теперь Алисса не чувствовала его особенной магии, только безграничную и всепоглощающую власть. Алисса провела пальцем по тонкому лезвию меча, и тут же убрала руку, ощутив резкую боль: мечи все ещё острые. То видение, которое показал ей огонь, всплыло в памяти. Ее руки в крови… Все уже сбывается. Она убила сотни людей одним приказом, а своего дядю — собственными руками. Не только руки, но и вся ее плоть уже покрыта вязкой красной кровью, от которой не отмыться. И она ясно понимала: от наказания за свои действия ей не спастись. Так же как и Эйгону, ей не сойдёт все это с рук. Рана все ещё кровоточила: «знакомство» оказалось враждебным. Алисса крепче прижала палец к ладони, а второй рукой потянулась к подлокотнику. — Принцесса… Алисса вздрогнула от неожиданности и тут же убрала руку от трона, так и не прикоснувшись к его величию. Оставалось только ругать себя: она была настолько увлечена своими желаниями, что не расслышала эха приближающихся шагов. — У королевы начались схватки. Вас ждут в её покоях. — Она ещё не королева, — пробормотала себе под нос Алисса, но рыцарь расслышал каждое слово. Алисса сморщилась от неизбежности. Ещё один Таргариен появится на свет. И если ребенок окажется мальчиком… Ещё одна помеха. Алисса сглотнула, борясь с сухостью во рту. Трон не отпускал ее. Он перетягивал все ее внимание на себя. — Вы можете сесть на него. Алисса наконец оторвала взгляд от трона, неодобрительно осмотрев рыцаря. Она всегда знала, что он самоуверенный и местами беспардонный мужчина, но это было уже слишком. — Не вам решать, сир Барристан, — отрезала Алисса. Она впервые ответила ему столь надменно. — Вы правы, не мне, — Барристана её резкий тон ничуть не тронул. — Это под силу только одному человеку в королевстве, не правда ли? Сначала Алисса подумала, что она ослышалась. И не только его вопрос был странным, но еще и голос, которым его задали. Всегда приветливый, он вдруг приобрел холодный и властный оттенок. — О ком вы, сир Барристан? — осторожно спросила Алисса, не желая верить своему чутью, которое пронзительно кричала ей горькую правду. Барристан иронично усмехнулся, впервые так открыто и даже дерзко. — Ваш дядя передает вам поклон, — и Барристан коротко поклонился. Издевательски. Алисса побледнела. Значит, Барристан на его стороне. С детства она доверяла ему. А Деймон верит прямо сейчас. Как он мог так?.. Сердце ёкнуло под натиском совести. Она сама сговорилась с Ларисом тайно от семьи. Нет! Она сговорилась со Строгом против своей семьи. И все ради него… Алисса быстрым взглядом осмотрела трон. Почему ее так тянет к нему? Барристан выпрямился, наслаждаясь моментом. Юная принцесса была ошеломлена. Теперь она знает. — Я на вашей стороне. Помните это. Его шаги стихли, и Алисса вновь осталась одна. Она разжала пальцы: кровь остановилась, оставляя на руке алые следы. Трон все так же манил ее к себе. Не сейчас. Не сегодня. Тронный зал опустел. И ему больше некого было оглушать своей гробовой тишиной.