***
Эймонд был рядом с братом все время, с момента как Дейрон спас Джейса и Бейлу. Пока они согревались в своих покоях под наблюдением мейстера, Деймон отдал приказ рыцарям взять под стражу своего племянника. Эймонд просто обязан был остаться с братом. И если Деймон примет «неправильное» решение, он должен будет защитить Дейрона любой ценой. — Это ведь не ты убил Эйгона? — с надеждой спросил Дейрон, всматриваясь в лицо брата. Эймонд покосился на дверь: Деймона все ещё не было. А жаль. Он не хотел говорить на эту тему, но Дейрон так просто не отступит. — Это она сделала, — констатировал факт Дейрон, так же взглянув на входную дверь, и иронично добавил: — Я думал, что она остановится, забрав твой глаз. — Дейрон, — наконец заговорил Таргариен. — Думаешь, Деймон пощадил бы нашего брата? — И почти бессердечно добавил: — Его участь была предрешена. Эймонда передёрнуло от своих же слов. Как легко он говорил о смерти брата, словно он был ему чужим человеком. Или же потому что Эймонд искал оправдание поступку Алиссы? — Я думал, ты отпустишь его, заставишь навсегда скрыться в Эссосе. Эйгон наломал дров, но он всё-таки был нашим братом. — Дейрон поджал губы от переполнявшего его замешательства. — А вместо этого… — Дейрон промолчал, вовремя взяв себя в руки. Обвинять в чем-то другого человека было всегда проще всего. Обвинять родного брата — чрезвычайно сложно… За окном не были слышны победные возгласы рыцарей. Победа далась им слишком дорого. Таргариены заплатили драконами, а рыцари своими соратниками. Казалось, если прислушаться, то можно было услышать плач на далёком Севере, жители которого не дождутся домой своих мужей, отцов и сыновей. — Я не успел, Дейрон. Ком в горле навязчиво давал о себе знать. Эймонд был зол на Эйгона, может даже успел начать его ненавидеть, но его смерть принесла ему скорбь и ноющую грусть. Братья посмотрели друг на друга. И Дейрон, подумав, кивнул. Он понял. И Эймонд был ему благодарен за это. Как бы ему не было тяжело и горько, но сейчас задача Эймонда не дать убить ещё одного своего брата. Деймон потерял Караксеса. Он был в ярости. Голова Дейрона на пике не станет для него утешением, но и лишней также не будет. Деймон широким шагом вошёл в зал. Он стремительно прошел мимо племянников и остановился у подножия трона. Его гневный взгляд поедал их души, но Эймонд слишком хорошо успел изучить дядю, заметив на его лице неутолимую печаль из-за смерти своего давнего друга. — Почему ты предал Эйгона? — это прозвучало твердо и бесстрастно. А фиалковый привычный для Таргариенов цвет глаз стал беспросветно темным. — Я его не предавал. Эймонд закрыл глаз, затаив дыхание. Еще несколько его фраз в таком русле, и Деймон на этом же месте обезглавит Дейрона. — То есть я должен считать тебя сторонником узурпатора? — слова Деймона эхом отдались от мрачных и всегда холодных стен тронного зала. — Деймон, — вмешался Эймонд. — Джейс и Бейла живы только благодаря ему. Ты же не забыл об этом? — Эймонд сразу начал с главного и единственного преимущества, ведь Деймон закипал на глазах. В зал вошёл Барристан, но Деймон и ухом не повел: он смотрел в упор прямо на Дейрона. — Милорд, — осторожно начал Барристан, чувствуя враждебность со стороны своего принца. — Алисенту и Отто Хайтауэров в замке не обнаружили. — Рыцари обыскали подземелье и тайные ходы крепости, но предатели успели скрыться. Деймон недовольно сморщился. Он и не сомневался, что крысы тут же убегут, учуяв запах смерти. Эйгон мертв, но он был лишь видимой частью айсберга: именно Алисента руководила всем. По сжатым скулам и бегающему взгляду Барристан распознал агрессивный настрой Деймона. За многие годы он успел изучить повадки и привычки Таргариена, и теперь нужно было использовать это преимущество. — Рыцари продолжают искать. Где бы они не прятались… — Где они, Дейрон? — Деймон грубо перебил Барристана, оставляя его молча стоять на месте. Если бы это было возможно, то Деймон бы растерзал племянника взглядом, настолько его переполняла ненависть и ярость из-за случившегося. Аромат победы отдавал гнилью и скорбью. И Деймон не сможет порадоваться победе сполна, пока все виновные не будут наказаны им собственноручно. — Я не знаю, — голос принца не дрогнул. — Они мало что мне рассказывали. Эйгон даже не поделился со мной как смог… — Дейрон замялся. Вспоминать о том, что он видел было невыносимо. — …убить драконов. — Дейрон говорил убедительно. Но не в глазах Деймона. — Я тебе не верю, — процедил Таргариен, сжимая кулаки. — Ты должен ответить за содеянное. — А я верю, — тут же вступился за брата Эймонд. Он сделал несколько шагов вперёд, закрывая собой Дейрона. — Деймон, — он был готов на многое ради брата, но все произошедшее настолько подкосило его, что Эймонд говорил вполголоса. — Сегодня и так пролилось слишком много крови. Дейрон помог нам. Деймон раздражённо выдохнул. На это у него не нашлось опровержений. Дейрон спас Джейса и Бейлу, и его помощь не оспоришь. — Барристан, сопроводи принца Дейрона в его покои и приставь к нему охрану. — Деймон обратился к рыцарю, впервые за все время его пребывания в зале взглянув на него. — Не выпускать ни под каким предлогом, только по моему личному приказу. Рыцари во главе с Барристаном повели Дейрона к выходу. Эймонд, кивнув в знак благодарности, направился за ними. — Эймонд, останься. Когда все ушли, Деймон отошёл от подножия трона, приблизившись к племяннику. — Понял ли ты, почему Вхагар не тронули? — его тон немного смягчился: нервозность переросла в печаль. — Да. — Эймонд хотел было опустить взгляд, но сдержался. — Тогда почему ты все же остался с нами после того, как драконы погибли? Была бы Вхагар на стороне Зелёных… — Деймон впервые так открыто говорил об этом с Эймондом, и слова давались ему тяжело. — Тогда и твой брат остался бы жив, и у матери с дедом не было бы нужны сбегать из столицы. Эймонд мотнул головой. «Да сколько можно уже?» Пульс подскочил, но Эймонд не подавал виду. — Потому что ты учил меня быть честным в первую очередь перед самим собой. Действовать по совести. — Деймон приподнял брови, слушая племянника. А Эймонд продолжил: — Ты направлял и воспитывал меня. Благодаря тебе я вырос и стал… — Эймонд замялся. — Я же всегда хотел быть похожим на тебя. Быть достойным Таргариеном, как ты. — Деймон разжал кулаки и расслабил скулы, вслушиваясь в каждое слово племянника. — Я всегда думал, что напросился на Драконий Камень ради того, чтобы заслужить место в сердце своего отца. — Эймонд разочарованно выдохнул. — Но я ошибался. Он никогда не стал бы для меня хорошим отцом. — Эймонд сглотнул. — Ты заменил мне отца. Деймон впервые слышал откровение от племянника. До этого мгновения Эймонд всегда был закрытым к чувствам и их явному выражению. Впрочем, как и сам Деймон. Шли секунды, а они молчали. Но неловкости никто из них не ощущал, каждый думал о своем: Эймонд о том, что смог сказать правду, а Деймон — что он был глупцом, не доверяя своему племяннику. Двери шумно отворились и в зал вбежал мейстер с тонкой улыбкой на губах. Он едва ли успел поклониться, как слова сорвались с его сут: — Мой принц, началось. Вскоре на свет появится ваше продолжение: ещё один великий Дракон. Деймон кивнул. Слишком много событий. Деймон был рад, что вскоре он станет отцом в пятый раз. Но усталость и бурные события вчерашнего дня не давали ему покоя и хотя бы минуту на то, чтобы насладиться моментом. — Что ж… Коронацию придется отложить, — пробормотал Деймон вслед мейстеру. И добавил: — Вскоре в столицу прибудут лорды-изменники. Все до одного. И после того, как Рейнира родит ребенка, мы устроим великий костер в честь родившегося Таргариена. Эймонд не перечил. Не сейчас. — Эймонд… — Деймону было нелегко просить о том, что раньше он мог сделать самостоятельно. Но теперь он был без дракона… Он лишился крыльев. — Доставь моих детей в столицу. Они должны видеть рождение своего брата или сестры. Теперь их место здесь. — Хорошо. Я отправлюсь прямо сейчас. Эймонд широким шагом направился к выходу. — Эймонд… Он обернулся на голос, что в этот раз прозвучал обыденно: без злости и сожаления. С гордостью… Деймон кивнул, а в фиалковых глазах блеснула благодарность.***
Богороща приветливо встречала каждого, кто заглядывал к ней на аудиенцию. Теплый ветер и приятный слуху шелест листьев умолял остаться тех редких гостей, что заходили на её дружественную территорию. И теперь в ней впервые за долгие годы было людно. Немногочисленная свита почившего лорда Севера и те выжившие, которых Старые Боги отвели от места, где царил драконий огонь, встали на колени, склонившись в безмолвной молитве. Это их дань погибшим. Вот только чардрева в богороще не было. Оно росло где-то далеко на Севере, на их родной промерзшей земле. Несомненно они попрощаются с умершими в длительной медитации по возвращении в свой дом. Алисса наблюдала за происходящим издалека. Ей не хватило смелости подойти ближе. Убийце тех, за которых произносилась молитва, не место среди их родных и друзей. Не место на священной земле. Когда все разошлись, и в богороще стало безлюдно, Алисса все же решилась ступить по опавшим листьям, что являлись предзнаменованием начала осени. Чтобы о ней и о ее поступке не думали северяне, она тоже скорбит. Она не любила Кригана, как стоило порядочной жене, но и смерти ему не желала. Особенно такой. В Семерых Алисса более не верила, но может Старые Боги услышат ее. Было странно молиться среди деревьев, но особую силу данного места было сложно не прочувствовать. Алисса прикрыла веки, вспоминая все то, что принесло ей много боли. Предательство матери, надругательство отчима, смерть того, кто заменил ей отца… Слишком много. А ей только восемнадцать. Сколько ещё она должна пережить, чтобы в нее поверили? Криган верил. Он был готов на все ради её счастья. И умер за нее. Алисса сильнее сжала веки. Криган не заслуживал смерти. Он должен был быть жив. Она вспомнила их первую встречу, и быстрая, еле уловимая улыбка озарила ее лицо. Тогда надменность и насмешки Кригана взбесили ее. Теперь она хотела бы вернуть время вспять, чтобы вновь увидеть его улыбку — но только замученное долгой кровавой битвой лицо запомнилось ей столь ярко. За спиной послышалось шуршание листьев. Статный черноволосый северянин остановился в нескольких шагах от принцессы, но кланяться не спешил. — Леди… Старк, — предвзятость в его голосе отравляла. Мужчина, не представившись, протянул Алиссе послание, приподнимая в пренебрежении брови. — Вам просили передать. Небольшой свёрток пергамента с неизвестным для Алиссы гербом привел ее в замешательство, но через мгновение она поняла, что это именно то письмо, о котором говорил Криган. Руки задрожали, разворачивая свёрток. Алисса пробежала глазами немногословное письмо и обвела беглым взглядом богорощу. Так было легче думать. Теперь всё стало ясно. И причина для беспокойства несомненно была. Скорее, была бы, если бы Криган остался жив. — Вы знаете, что в нем написано? — спросила Алисса, наверняка зная ответ. Она посмотрела на мужчину, который всем своим видом демонстрировал раздражение. Уголок рта дернулся, и он смерил ее недовольным взглядом. — Да. Лорд Старк доверяет… — он осекся, — доверял мне все свои тайны. Алисса кивнула. Она уже знала, как поступит в сложившейся ситуации. — После коронации моей матери я поговорю с ней об этом. — Алисса дернула рукой, в которой держала письмо. — Я сделаю все возможное, чтобы Севером правил истинный Старк. — Алисса сглотнула. — Даже если это новорожденный бастард Кригана. Обещаю вам. Теперь было ясно, почему Криган скрывал от всех эту новость. Ему нужно было время, чтобы понять, как действовать. Клан Норри, который всегда был верным Кригану, даже после его отказа жениться на Арри, мог бы принести раздор на земли всегда дружного и сильного Севера. Алисса уже хотела уйти: ей следовало побыть одной. Вчерашний день принес ей боль и скорбь, и ей несомненно следовало отдохнуть. Но мужчина уходить не спешил. — Я не сомневаюсь, что вы сделаете все возможное… — он сжал губы. — Так же как и на поле боя. Осуждение. Оно настигло Алиссу столь быстро. Она готовилась к обвинениям в свою сторону, но, как оказалось, «примерять» их на себя было неприятно. Алисса опустила руку с письмом, которое, несомненно, сохранит. — Если вы хотите мне что-то сказать, то я вас слушаю. — Алисса, быстро выдохнув, собралась. Она не будет оправдываться за свой поступок, но она должна постоять за себя. — На том поле были северяне, — мужчина нахмурился. Он кинул эту фразу ей прямо в лицо, будто она не знала этого. — В бою погибли мои люди, в то время как Боги смилостивились надо мной. — Ваших людей убило бы войско Баратеонов. — Утверждение прозвучало сухо и уверенно. — И тогда зелёные победили бы. — Алисса знала, что ее слова не помогут и не изменят его убеждений. Она говорила страшную правду, о которой многие решили умолчать. — А так они отдали свои жизни за победу. — За вашу победу. В вашей войне. — Так устроен мир, лорд Сервин. — Мужчина удивлённо окинул её взглядом: ещё в первый день прибытия Криган познакомил их, но он и не думал, что девица вспомнит его имя. — Вы откликнулись на зов Хранителя Севера, который выполнил свой долг: отстоял право истинной наследницы. Лорд Сервин промолчал. От столь юной девушки он совершенно не ожидал столь холодного расчета. И если ранее он ещё верил, что принцесса могла не удержать дракона, учуявшего запах крови, то теперь он ужаснулся, понимая, что она осознанно отдала приказ ящеру. Ради победы Таргариены готовы на все. Ради своего блага они сделают все, что потребуется… Алисса прошла мимо мужчины: их разговор был окончен. Но лорд Сервин, размышляя над ее жестокими словами, задал последний вопрос: — Что будет с домом Норри и новорожденным ребенком, если окажется, что вы носите дитя почившего лорда Старка? Остановившись, Алисса тут же обернулась, всматриваясь в лицо мужчины, который всего пару мгновений назад осуждал ее за содеянное. Теперь же он прямо намекает на то, что Алисса и глазом не моргнет, уничтожая те дома и лордов, которые окажутся на ее пути к заветным целям. И, по его мнению, она, как жена покойного Хранителя Севера, хотела заполучить его владения. Алисса не ответив, направилась к выходу. Если ее считают убийцей — пусть так и будет. По правде, она и так ею была. И убитые ею рыцари здесь не при чем. Ребенка от Кригана у нее не будет. Она об этом позаботилась.***
— Джейс! Алисса, вбежав в покои Джейса и Бейлы, обняла брата. Она видела их совсем измученными, как только Дейрон спас их. Тогда они тряслись от холода и страха смерти. Теперь их лица приобрели легкий румянец, а в телах прибавилось сил после отдыха. Выпустив брата из объятий, Алисса коротко кивнула Бейле, так и не решившись обнять кузину. — Мне жаль… — Говорить было трудно. Даже от мысли, что Тень могла погибнуть вместе с остальными, мороз пробрал все тело. — Драконы… — Эйгон поплатился за смерть Рейнис и драконов. — Джейс благодарно взглянул на сестру. — Но их не вернуть, — Бейла не удержала слез, и Джейс подошёл к ней ближе и приобнял, успокаивая. Сердце разрывалось на части. Таргариен без дракона словно птица без крыльев. И как теперь быть? Как теперь с этим жить? — Как это произошло? — Алисса так и не решилась спросить об этом Деймона. После того как черные прорвали оборону, побеждая, Деймон нашел их возле Логова, в то время как Джейс и Бейла уже были спасены. Тогда было совершенно не до этого. Тогда стоило спасти Дейрона от ярости дяди. — Неожиданно и быстро. — Джейс изменился в лице. Он побледнел от того ужаса, что смог пережить. — Мы даже не успели понять, что произошло. На стенах не было ни скорпионов, ни лучников. Никого. Мы успели осмотреть стены замка ещё до того, как Вермакс и Лунная Плясунья… — Драконы упали уже мертвыми, — продолжила Бейла, давая Джейсу перевести дух. — Словно их убило что-то изнутри. — Что-то… изнутри… — Алисса медленно повторила ее слова, вдумываясь, насколько это возможно. — Но как? — Я не знаю, Алисса. Если бы мы знали, то не допустили бы этого ужаса. За дверью послышались взволнованные голоса прислуги. Несколько отрывистых фраз — и коридор опустел. — Как там мама? — прозвучал в тишине голос Джейса. Алисса склонила голову, отгоняя воспоминания, но все же её крики, вызванные болью рождения новой жизни, заполнили ее разум. — Я не была у нее. Хотя Барристан и пришел тогда в тронный зал по приказу Рейниры привести Алиссу в её покои, но она так и не пошла к ней. Алисса не помнила рождение Джейса, но то, как тяжело их матери дался Люцерис — это она запомнила во всех красках. И больше становиться свидетелем этого «действа» Алисса не желала. Так же как и рожать самой. Именно поэтому Алисса употребляла лунный чай, дабы предотвратить последствия близости с мужчинами. Джейс кивнул, крепче обнимая Бейлу, по щекам которой текли слезы. — Рейна знает? — Я отправила ей письмо, — Бейла ладонью вытерла слезы. — Жаль, что я не могу быть с ней рядом. А теперь я даже полететь к ней не смогу, — на последних словах Бейла стала горько всхлипывать. — Люк с ней, — уверенно произнесла Алисса, подавая ей кубок со стола. — Он не оставит ее. — Алисса понимала, что ее слова не помогут, но все же продолжила: — Мы полетим на Дрифтмарк вместе, хорошо? Бейла в недоумении подняла на кузину глаза. Такого даже сама Алисса от себя не ожидала. Но слова, сказанные ею, не были пустым звуком. Бейла кивнула, уткнувшись носом в грудь Джейса. Алисса еле уловимо улыбнулась. Это прозвучало странно в её голове, но… Может, ещё не поздно и они смогут подружиться, наладить отношения? — Эймонд ещё не вернулся? — внезапно спросил Джейс, внимательно смотря на сестру, ожидая ответа. — Нет. — Алисса непроизвольно посмотрела в окно, за которым солнце близилось к закату. — Но совсем скоро уже должен вернуться.***
Вхагар приземлилась у Логова, оповестив о своем прибытия громким и пронизывающим ревом. Алисса уже ждала неподалеку, и ее лицо исказилось от недоброго удивления. Солнце уже спряталось за горизонтом, тем не менее, было не настолько темно, чтобы она не смогла разглядеть Тираксеса. Но рядом с Вхагар никого не было. Драконица послушно наклонилась и ждала, пока Эймонд помог братьям спуститься: Вхагар была в разы крупнее тех драконов, на которых успели полетать юные Таргариены. Быстрым шагом Алисса подошла ближе и всмотрелась в грустные лица братьев. Джоффри побледнел и опустил голову, а Эйгон с Визерисом уныло переглянулись, теребя подолы плащей. Эймонд снял перчатки для полетов и, встретившись с Алиссой взглядами, отрицательно махнул головой. Она прикрыла рот рукой от потрясения: её братья уже прочувствовали на себе горечь потери. Алисса сама обняла братьев, желая утешить и поддержать их, которые тут же кинулись в ее теплые объятия.***
Оставив Джоффри с Джейсом, а младших с прислугой, Эймонд отвёл Алиссу в пустынный коридор. — Ты понимаешь, что это означает, Алисса? — Эймонд говорил тихо, не желая быть услышанным кем-либо ещё, кроме нее. Он не успел поделиться своим умозаключением с Деймоном: тот был с Рейнирой, роды которой уже сильно затянулись. Алисса сейчас была единственной, кому он мог доверять. — Ты о чем? — хотя, кажется, она понимала, о чем пойдет речь. — О драконах, — шепнул Эймонд, быстро осмотрев коридор. — Я думал, Эйгон отравил драконов с помощью яда, которым были пропитаны стрелы. Вермакс и Лунная Плясунья упали в залив, и доказать это теперь невозможно. — Мелеис и Караксес, — перебила его Алисса, всматриваясь в фиалковый глаз, что в свете факелов казался ещё более ярким. — Ни стрел, ни копий в их телах не нашли. А Сиракс вообще не участвовала в битве. — Знаю, но это, как я теперь понимаю, не главный вопрос, Алисса. — Эймонд наклонился ближе к её лицу. — Тираксес и Грозовое Облако не были в столице, но их настигла та же участь, что и остальных. А значит то, что их убило, точнее, тот, кто убил драконов, был в Харренхолле, а сейчас, скорее всего, находится в столице. За окном разыгрался пронизывающий вечерний ветер. Сквозь узкие щели холодный поток воздуха хозяйничал в замке, заставляя его жителей сильнее кутаться в теплые одеяла. Алисса дрогнула, но совсем не от холода. — К чему ты клонишь? — Алисса, затаив дыхание, ждала продолжения. — Среди наших людей есть предатель. — прошептал Эймонд. — Тот, кто в сговоре с моей матерью. Алисса сглотнула. Мокрые ладони следовало незаметно вытереть о подол платья, но вместо этого она застыла на месте, отводя взгляд от Эймонда. Она знала только одного человека, кто мог быть замешан в этом. Барристан. Он мог отравить драконов. — И если так, то он сейчас среди нас. Алисса приоткрыла губы, вдыхая больше воздуха. Эймонд так смотрел на нее. Он ждал хотя бы каких-нибудь слов, а она не могла сладить с эмоциями. Любое её слово будет ложью. Каждый звук наполнится враньем. А Эймонд всегда был честен с ней, каждый раз вставал на её сторону. Шум в конце коридора обратил на себя их внимание, и Алисса выдохнула с облегчением: их разговор прервали вовремя. Несколько служанок шли в их сторону, говоря что-то неразборчивое: — Бедная… такое горе… До Алиссы и Эймонда донеслись лишь обрывки фраз. Но уже от отдельных слов стало не по себе. Женщины быстро приближались, держа в руках чистые простыни. Подойдя ближе к Эймонду и Алиссе, они переглянулись, выкатив глаза, после чего потупили взгляды в пол. — Что произошло? — голос Алиссы дрожал. «Горе», простыни и слуги, которые боялись произнести лишнее слово… — Отвечайте, когда вас спрашивают, — прохрипел Эймонд. После шёпота его голос казался оглушительным и властным. Женщины мялись, но от слов Эймонда дрогнули, и одна из них слабым голосом сказала: — Пройдите в покои королевы, принцесса. Испуганные глаза пытались найти успокоение в фиалковом и всегда теплом взгляде, но в этот раз Эймонд с настороженностью застыл, не ожидая ничего хорошего.***
Алисса толкнула двери в покои матери, осторожно заглядывая в комнату. Странно, но было тихо: ни стонов Рейниры от невыносимой боли, ни крика младенца. Алисса переступила порог комнаты, а за ней последовал Эймонд. На кровати лежала Рейнира, закрыв глаза, и лишь изредка двигая головой по мокрой от пота подушке. Слуги заменяли простыни и смачивали ей лицо водой, дабы унять жар. А в другой стороне комнаты мейстер с Деймоном стояли у стола, склонившись над чем-то, что лежало на теплом одеяле. — Но я чувствовал его толчки вчера. Как такое может быть? — голос, пропитанный болью, звучал ровно. Деймон держался, но все никак не мог воспринять увиденное им. — Я не знаю, — руки мейстера были в крови. — Я вижу такое впервые. — Ты мейстер. — Деймон процедил сквозь зубы, требуя ответа. — Ты должен знать. — Великий мейстер, — голос прислуги в страхе задрожал. — Вы нам нужны. Деймон остался на месте, не отводя взгляда от свёртка из теплого одеяла. Алисса подошла ближе, и тут же, закрыв рот рукой, отвернулась. Она ужаснулась от того, что предстало ее взору. То, что лежало на столе, никак нельзя было назвать младенцем. Совсем маленькое тело ребенка было полностью покрыто открытыми язвами, что отдавали зловонным запахом гнили. Эймонд отвёл взгляд. Девочка. Племянница… У Эймонда не было детей, и он даже представить себе не мог, как это потерять свою кровь и плоть. Скорбь поглотила Деймона целиком и полностью, но он не плакал. Он переживет. А вот каково будет Рейнире, когда она придет в себя? Как ему сказать ей о том, что их дочь родилась мертвой? Все эти мысли крутились в голове без остановки. Деймон протер глаза, но это не помогло. Ничего не поможет. Алисса отошла к другому краю стола, обняв себя руками, в надежде успокоить свои эмоции. Она взглянула на полуживую мать, вокруг которой суетилась прислуга. Она отдала все свои силы, чтобы подарить жизнь ребенку. Алисса так не смогла бы. И даже не будет пытаться. Знакомый аромат диких ягод выдернул её из глубоких мыслей. Алисса осмотрелась, остановив взгляд на кувшине, что стоял на столе. Чтобы удостовериться в своих догадках, она поднесла кувшин к лицу и сладкий аромат перенес её в старую лачугу с внушительной дырой в потолке. Та ведьма напоила её этим вином… — Откуда это вино, Деймон? — сдавленно спросила Алисса, чтобы не мешать мейстеру. Деймон нехотя посмотрел на кувшин: — Из Харренхолле. Рейнире понравилось это вино. Услышав эти слова, Эймонд подошёл к столу и также учуял запах того самого вина, которое пил из рук Алис, наблюдая за её обольстительной улыбкой. Эймонд и Алисса молча переглянулись. Они не говорили о ней. Не сознавались друг другу в том, что ведьма околдовала их при первой же встрече. Но подумали они об одном: — Рейниру отравили, — заявил Эймонд, — поэтому дитя… Первые слабые стоны Рейниры привлекли их внимание. Деймон кинулся к ее кровати, но мейстер встал перед ним, загораживая дорогу. Деймон поменялся в лице: — Что не так? Мейстер всегда был беспристрастен и говорил прямо, но в этот раз он тянул. Было похоже, что он боялся реакции принца. — Говори, — поторопил его Деймон, у которого стали сдавать нервы. — Королева истекает кровью. Деймон поджал губы. — Так помоги ей. — Я… — мейстер медлил. Снова. — Как ей помочь? — повысил голос Деймон, теряя терпение. Эймонд с Алиссой не встревали в разговор. И пока она и Деймон ждали ответа мейстера, надеясь, что выход есть, Эймонд понял все без его подтверждения. Рука Алиссы вновь была холодной. Она обернулась к Эймонду, ощутив тепло его руки, и по его грустному фиалковому взгляду поняла то, о чем не мог сказать мейстер. — Маковое молоко, — приглушённо прозвучало в комнате. — Как оно поможет? — Деймон развел руки: он все ещё не понимал. Он до сих пор не хотел верить. Мейстер подводил к сути медленно, боясь не только гнева принца. Он пытался сгладить правду, ведь перед ним стоял мужчина, который любил… — Оно не даст королеве чувствовать душевную боль… от ухода. Деймон замер. Вопросительный взгляд обратился в горестное понимание. Сердце остановилось, но он все ещё дышал. И до сих пор был жив. Но как с этим смириться? Стоны Рейниры, наполненные болью, становились с каждым разом всё протяжнее: жизнь стремительно покидала ее тело. — Спаси её! Ты же мейстер! — Деймон схватил его за ворот и притянул к себе. — Я всего лишь мейстер. Все в руках Семерых, милорд. Деймон отпустил его, закрывая лицо руками. Сначала Лейна, теперь Рейнира… Чем он прогневил Богов? Он теряет любимых женщин, а лучше бы Семеро забрали его жизнь! Рейнира издала еще один стон — и Деймон горестно кивнул. — Деймон! — Алисса освободила руку из теплых рук Эймонда. — Даже не думай об этом! — Алисса сорвалась на крик. — Не смей опускать руки! Мы должны что-нибудь сделать! Но Деймон её не слышал. Алисса подошла к кровати ближе. Лужа крови у ног Рейниры становилась все больше, заполняя комнату лёгким металлическим запахом и пропитывая ею королевскую кровать, а возможно и весь замок. Простыни не спасали, поэтому прислуга больше не меняла их. Алисса прикоснулась к её все ещё теплым рукам. Они заплетали ей косы в детстве и убирали слезинки, что текли по ее румяным щекам. Рейнира так же, как и Алисса сейчас, держала её за руку, когда в грозовую ночь ее дочь не могла уснуть. Алисса плакала. Обиде, что копилась годами, не дано исчезнуть, но это ее мать, и отпустить ее Алисса была не в силах. Мейстер подошёл, держа в руке маковое молоко, но Алисса отмахнулась, не подпуская его ближе. — Эймонд! — Деймон резко повернулся в сторону племянника. — Уведи её. Эймонд смотрел на сестру. Как бы ему хотелось, чтобы она открыла глаза и улыбнулась своей привычной теплой улыбкой. Как бы хотелось… — Эймонд! — настойчиво повторил Деймон. Эймонд обнял Алиссу за плечи, увлекая за собой из комнаты. Его крепкие руки держали ее сильно, не давая возможности вырваться. Правда, Алисса и не пыталась освободиться, в глубине души понимая, что видеть смерть своей матери она не хочет.***
Алисса сидела на кровати, тихо шмыгая носом. Прошло около часа с тех пор, как Эймонд забрал ее из покоев Рейниры. Потрясение миновало. А вместо него пришла боль. Алисса считала что ненавидела свою мать, но ее смерть не принесла ей ничего, кроме горя. В замке было тихо. И причиной этому была далеко не ночь за окном. Прислуга притихла. Лорды затаились. Их королева мертва. Вся столица займет себе место в первых рядах, чтобы наблюдать, как же Таргариены будут делить трон. Об этом подумала и Алисса. — Моя мать мертва, Эймонд. Слова прорезали пустоту будто стрела затхлый воздух. Алисса вздрогнула от собственных слов. Они прозвучали словно со стороны, и голос казался чужим и грубым. Эймонд протянул ей вино, и Алисса жадно опустошила кубок. — Что теперь будет? Этот вопрос уже успел задать себе Эймонд, размышляя над произошедшим. Сестра мертва. Эймонд сел на кровать рядом с Алиссой. Он не мог ответить ей, подобрать нужные слова. Ведь в эту ночь не только она потеряла мать. Он потерял сестру. В детстве Рейнира заменила ему мать, а в юношестве — стала сестрой, которой ему так не хватало. Хелейна была далеко, и её редкие письма не спасали его от тоскливого одиночества. Рейнира умела дать совет и просто быть рядом, не требуя ничего взамен. Мягкие простыни заглушали привычный для Эймонда жест — постукивание пальцами о поверхность. В комнате витал аромат роз. Ее аромат. И, несмотря на горестные события, Эймонд не мог не думать о том, что впервые за несколько месяцев они сидят рядом друг с другом. Эймонд скользнул взглядом на её руки, что осторожно лежали на бедрах. Она непроизвольно ломала пальцы, все больше застревая в своем сознании и неспокойных мыслях. — Я не знаю, Алисса. Но это в очередной раз подтверждает, что в столице есть предатель. «Эймонд, не надо! Не сейчас!» Алисса продолжала сидеть прямо, но на самом деле ей хотелось взвыть от неизбежности. — Мои братья, — Алисса не старалась сменить тему: мысли о братьях пришли сами по себе. — Они там совсем одни… Эймонд забарабанил пальцами по кровати ещё быстрее. — Тебе нужно поспать, — Эймонд сожалел о своих словах ещё до того, как их произнес: ведь ему придется уйти. Но для нее сон будет лучшим способом забыться. Алисса отрицательно мотнула головой, продолжая смотреть перед собой, сжимая пальцы все сильнее: — Нет. Эймонд уверенно взял Алиссу за руку, останавливая её бесцельные движения. Она наконец посмотрела на Эймонда, который все ещё не отпускал ее холодную руку. Ее карие глаза блестели от слез в тусклом свете свечей. — Да, — настоял Эймонд. — Тебе стоит отдохнуть. Эйгону и Визерису не расскажут о случившемся ночью. Они узнают завтра. Алисса замялась, после чего неохотно кивнула. Эймонд продолжал исследовать её образ, который навсегда останется в его памяти. Насколько же смотреть на нее было прекрасно! Ему нужно уходить. Эймонд наконец отвёл от нее взгляд и отпустил ее руку, вставая с кровати. — Эймонд, — Алисса взяла его за предплечье и перехватила вопросительный взгляд Таргариена. — Останься со мной. Эймонд кивнул.***
Алисса уткнулась носом в его рубашку, лёжа на боку на мягких простынях. Она медленно вдыхала воздух, что смешался с его ароматом, что был ей невыносимо приятен. За которым она успела соскучиться. Его близость позволила Алиссе успокоиться. В море Алисса проявила смелость, на обожжённом поле — взяла на себя непосильную ношу для многих Таргариенов. А теперь в объятиях Эймонда Алисса была беспомощной и уязвимой. С ним она может позволить себе быть слабой. Рядом с ним она хочет быть беззащитной. Алисса уснула в его нежных объятиях. Эймонд не мог пошевелиться. Он так долго хотел прикоснуться к ней, а теперь чувствовал ее теплое дыхание на своей груди. Эймонд обнял ее, пальцами перебирая волнистые волосы. Он чувствовал как она дышала: ровно и спокойно. Ее грудь мягко вздымалась, касаясь его груди, и от мыслей, что завладевали им, Эймонд готов был провалиться сквозь землю. Сейчас не время. Ее волосы все так же благоухали дикой розой. Ее дыхание оставалось таким же легким… Эймонд провалился в пустоту.***
Эймонд открыл глаз и не увидел ничего в кромешной тьме. Мгновение, и боль произошедшего накрыла его с головой. Рейнира… Ожившие воспоминания хотелось отогнать от себя, но реальность не давала о себе забыть. Никогда не даст. Глаз стал привыкать к темноте. Отдаленный факел освещал лишь одну половину комнаты, оставляя кровать в темноте. Эймонд прислушался. Негромкий разговор и слабые всхлипы раздались в комнате: — Мама… Эймонд встал с кровати, поправляя повязку. Он не дал себе время подумать. И когда сделал несколько шагов, осознал свою глупость. Алисса обнимала заплаканных Эйгона и Визериса, а рядом стояли Джоффри и Джейс. Прятаться было некуда: Эймонд уже дал о себе знать, и он, ругаясь в мыслях, вышел на свет. Джейс сощурил глаза, смерив Эймонда тяжелым взглядом, но смолчал. Джоффри отвернулся — не в его правилах влезать в жизни других, даже если это ближайшие родственники. — Идемте, — раздался грустный голос Алиссы. — Я уложу вас спать. — Мы не хотим спать… — Я понимаю, но завтра нас всех ждёт сложный день. Нам всем нужно отдохнуть. Эйгон и Визерис нехотя кивнули. Алисса поднялась на ноги, пропуская братьев вперёд. Джейс не сдвинулся с места. Алисса покосилась на брата, а после посмотрела на Эймонда. Его присутствие в её покоях можно было объяснить. Но после того, как он встал с ее кровати, смысла оправдываться не было. — Только не наделайте глупостей. В комнате вновь стало тихо. Лишь потрескивание горящего факела привлекало к себе внимание, но Эймонду и Джейсу было не до него. — Значит, ты спишь с моей сестрой? — наконец начал Джейс, тараня пронзительным взглядом Эймонда. — Если я скажу «Нет», ты мне поверишь? — Брось, Эймонд, — неожиданно спокойно сказал Джейс. — Я же вижу, как ты смотришь на нее. Эймонд ничего не ответил. И Джейс продолжил: — У нас только что умерла мать. Моим братьям сейчас нужна поддержка Алиссы. Эймонд… — В глазах Джейса блеснули слезы: — А мне нужна поддержка дяди — моего хорошего друга.